Солнце в оливковых деревьях

Феликс Герарди думал, стоя в парке у куста можжевельника. И было, о чём думать. О том, как жить дальше. За последнее время его жизнь стала просто невыносимой. Юноша был племянником Корнелии и Артуро, жившим с восьми лет в их доме. Раньше в семье Герарди - старшего был ещё один сын - Бернардо, младший из детей. Он сильно отличался от сестры и брата и смотрел на мир совершенно другими глазами. Когда его родичи узнавали от родителей премудрости торговли и увеличения богатства, Бернардо ничем подобным не интересовался, а читал книги о старине, древних находках, разных языках, хотел познать чудеса мира и истории, чтобы потом стать путешественником. Деньги он вовсе не считал главной целью в жизни и даже однажды сказал, что намного интереснее собирать из редких монет коллекции. Брат и сестра постоянно смеялись над ним, говоря, что он глуп как пень, если не знает цену достатку. Сами они жили по правилу: «Счастье не в деньгах, а в их количестве». Так же мыслили их предки. Время шло, и когда дети торговцев выросли, они оставили им все земли с садами, плантациями и огромными огородами. Став новыми хозяевами, Артуро и Корнелия сразу взялись за дело: купили территорию вокруг полей, на которой было несколько деревень, и стали брать с жителей арендную плату. Денег у них стало больше в два раза. Бернардо пытался объяснить, как это отвратительно, но Артуро только прикрикнул на него, сказав, чтобы он не портил жизнь разумным машинам и не приносил вреда больше, чем до сих пор. Несчастному фиату стало совсем плохо, его разумный брат и деловитая сестра сердились на него сильнее с каждым годом, упрекали за всё и обращались с ним так, словно он враг семьи. Всего лишь потому, что Бернардо был другим. Но для тех, у кого смысл жизни выложен монетами, так поступать даже нужно, чтобы никто не смел вставать на пути, в том числе и родные. Мало ли, к чем это приведёт, может даже к пробуждению совести. Автомобиль, несмотря на такую ненависть, продолжал верить, что Корнелия и Артуро всё - таки его любят, а они, в доказательство обратного, притесняли его всё больше и больше. Даже запретили Бернардо писать родителям в Рим - вдруг жаловаться на них станет, или придумает что похуже. И фиат не выдержал. С родными он спорить не хотел, и однажды вечером, когда хозяева вместе с охраной поехали в Порто - Корсо на праздник в честь открытия картинной галереи, автомобиль шёл из поместья в сторону травяных холмов. Он направился тда, кда вела наполовину заросшая тропа. На следующий день к вечеру путник приехал в деревню, стоящую у лесистых гор. Здесь он и поселился. С этих пор его жизнь стала спокойной и радостной, все оставшиеся в прошлом мучения забывались. Через несколько лет Бернардо женился на крестьянке Агостине, а вскоре у них появился сын Феликс. Был он очень похож на отца: для него так же мир был загадкой, хотелось его исследовать, понять, увидеть. Маленький сиата любил природу - в ней было столько необычного, что не удасться назвать всё. Вместе с родителями Феликс ходил в лес, поднимался вверх по холмам, покрытых росистой травой, задавал весь день вопросы, и познавал неизвестное. Ему было хорошо как никогда. Только однажды случилось страшное горе. Это было осенью, в начале октября, когда Бернардо и Агостина отправились в маленький горный хутор. Там жил старый отец из соседа, который сильно болел уже два месяца. Роберто попросил отвезти своему отцу несколько пузырьков с лекарством и три банки варенья из апельсинов. Фиат согласился и вместе с женой поехал в горы. Дорога, что шла там, была весьма трудной, особенно возле ущелья. Там можно пробраться только по узкой тропе возле нависшей над обрывом скалы и ехать нужно было очень тихо. Поэтому путники не смогли добраться к хутору в этот же день. А когда зашло солнце, в горах начался шторм. Трещали стволы огромных елей, осыпались камни, а ветер шумел так, словно пытался сдуть всё, что можно. И когда машины попытались спрятаться от урагана под каменным навесом позади раскачивающихся деревьев, упала толстая ель и задела край утёса. Куски камня размером с бочку покатились вниз... Автомобилей засыпало этими обломками. Искали пропавших два дня и нашли уже погибшими. После этого жители деревни стали решать, кто возьмёт к себе Феликса. Но приехали дедушка и бабушка со стороны матери, они как могли, успокоили мальчика и собрались забрать его с собой в соседнее село. Вдруг неизвестно откуда появились Артуро и Корнелия вместе со своими телохранителями. Как они узнали о гибели брата и нашли путь в деревню, осталось загадкой. После своего приезда они объявили, что возьмут сироту в свой дом, так как он им очень дорог, что они богаты и дадут племяннику всё, что нужно. Бабушку и дедушку удивило, зачем Герарди так хотят забрать Феликса, и соглашаться с ними они не собирались. Очень уж тут пахло лукавством. Но богачи не отступали, а когда всё - таки поняли, что слова бесполезны, Артуро показал какую - то бумагу, сказав, что всё уже решено, мальчик уедет с ними. Дедушка даже не знал, что ответить, лишь понял, какую хитрость с ним сыграли. Сирота стал жить с дядей и тётей, которых совсем не знал, в усадьбе Дорсо Фоггио. Всегда он чувствовал себя чужим в этом огромном старинном доме, внутри было постоянное беспокойство, и понятно, почему. Родственники относились к Феликсу как к вещи, которую нужно беречь. Сиата продолжил познавать науки в поместье. Он изучал природу, читал книге о физике, геологии, минералогии, изобретениях и географии. У родственников была большая библиотека, которая, однако, имелась лишь для показной просвещённости хозяев. В ней хранились и тяжёлые старинные тома, написанные вручную, которым было больше трёхсот лет, и книги о растениях с рисунками, истории разных писателей, повести о научных исследованиях и путешествиях. Ещё были фотографии разных времён, завёрнутые в тонкую бумагу и положенные в шкатулки из кедра, старые карты мест Италии и других стран, гравюры на бумажных листах и серебряных пластинах. Библиотека для Феликса была целой сокровищницей, где он мог находится долго, изучая всё интересное. Это успокаивало его после потери родителей. Артуро и Корнелия обрадовались, что их племянник так любит читать, и стали несколько раз в неделю покупать ему новые книги от сказок и фантастики до стихов и драм. Мальчик был очень этому рад, но года через четыре всё стало по - другому. Родственники сказали, что если он хочет стать учёным, трудиться нужно больше и стали давать ем задания и уроки, которым не было ни начала, ни конца. Со временем заданий становилось всё больше, Феликсу приходилось писать сочинения, длинные, как полярная ночь, заучивать по тридцать страниц каждый день, а сколько нужно было решать задач и делать зарисовок... Трудно перечислить. Наступило настоящее мучение. Почти весь день сиата учился, отдыхать мог только час утром и вечером после восьми часов столько же. Но хуже всего было то, что автомобилю запретили покидать усадьбу и выходить за ограду. Это нужно было для его безопасности, как говорил Артуро. Хотя, какие опасности могут быть в этих тихих местах? В окрестностях Дорсо Фоггио никто и не жил. Как покойному отцу, Феликсу запретили писать письма дедушке и бабушке. Когда же приходили послания от них, прочитать их тоже не удавалось - письма сразу забирала тётя и сама писала ответ в деревню. Мальчику порой казалось, что все вокруг словно в театре играют странные замысловатые роли, каждый свою, и ничего здесь невозможно расшифровать. Если Феликс уставал от бесконечных уроков и просил разрешение отдохнуть, дядя и тётя сразу сердились: - Ты не должен уставать, ведь не старый. Просто научись грамотно распределять своё время, выполняй задания в нужном порядке, а не как угодно. Разве не видишь, сколько времени тратишь попусту? Это от лени. Знал бы ты, как она заразна? Мальчик пытался сказать, что он устал по - настоящему и всё про лень знает, но разговор на этом заканчивался и бедному автомобилю приходилось возвращаться к своим книгам, задачам и формулам. Вечером нужно было писать в особую тетрадь обо всём, что Феликс выучил, иначе Артуро и Корнелия не поверят, что он выполнил уроки. Это была жизнь похожая на тюрьму, в которой у тебя, казалось, есть много всего и одновременно совсем ничего. Родственники, чуть что не так, осыпали племянника такими философскими поучениями и упрёками, после которых силы учиться пропадали. Феликсу было хорошо только по вечерам, когда он с трудом, из последних сил, заканчивал свои занятия. В это время в усадьбу часто приезжали гости - такие же промышленники и землевладельцы как Герарди, банкиры, торговцы и хозяева фабрик. Тогда мальчик отправлялся вниз, на кухню, поговорить со своим тайным другом Фабрицио. Почем тайным? Хозяева не одобряли дружбу с прислугой, считая, что из - за этого можно испортить интеллект. - С кем поведёшься, от того и наберёшься - настойчиво говорила Корнелия - Не по тебе это окружение, чтобы твой ум рос, лучше не разговаривать с недальновидными поварами и уборщиками. Ты другой и должен беречь свои таланты, потерять их проще, чем медный сольдо. Однако, несмотря на запрет, Феликс продолжал приходить к другу когда было время. Фабрицио служил в поместье давно. Родом он был из деревни в Альпах, где жил со своим дедушкой. Но дедушка умер, а мальчика взяла с собой тётя и привезла в Дорсо Фоггио. Там она отдала его в прислуги, а сама уехала неизвестно куда. С тех пор погрузчик так и остался в поместье. Он делал самую разную работу - мыл котлы и сковородки на кухне, чистил овощи, топил печи и камины, потом выгребал из них золу, мыл полы и окна, точил ножи, убирал листья в парке. А если было нужно, помогал механикам в мастерской, подавая инструменты, вёдра с водой и колёса. Фабрицио часто рассказывал Феликсу о своей родине, о горах, покрытых голубовато - белым снегом, о лиственничных лесах, пронизанных солнцем, о ручье, что тёк через деревню, о старом каменном колодце у его дома. Сиата слушал и вспоминал свои годы в деревне, откуда его так поспешно забрали, словно похитили. Добрый слуга понимал, как плохо мальчику, и старался его чем - нибудь порадовать. Если в усадьбе были гости, приносил остатки угощения с праздничного стола. Тайно, разумеется. Часто Феликс навещал и сторожа парка Гуатьеро - старого отставного солдата, ветерана войны. Он был разведчиком в партизанском отряде, куда ушёл после становления в стране фашистского режима. Жил сторож в маленькой пристроенной к дому веранде с двумя окнами, из которых были видны густые деревья парка и лес, ещё более густой. Гуатьеро был всегда рад гостю, угощал его ореховым печеньем с шоколадной глазурью и чаем, сваренным из липы, смородины и подорожника. Сиата пил чай и слушал рассказы сторожа, они были о партизанах, скрывавшихся в лесах близ города Прато, о войне, неожиданных атаках на врага, разведке и тайных посланиях. Особенно необычной была история о «птичьем языке». У партизан девятого отряда, где служил Гуатьеро, был особый язык свиста, который тому, кто его не знает, может показаться пением птиц. И когда фашисты обыскивали лес, где повсюду прятались «лесные войска», они слышали странный свист, словно кто - то с кем - то говорил на сложном наречии, но догадаться, что это тайный язык, враги не смогли. «Какие же птицы в этом лесу странные» - изумлённо сказал офицер, оглядывая древесные кроны. И это были его последние слова перед тем, как из - за покрытых мхом деревьев и кустов появились партизаны, быстро разбили вражеский отряд, а его самого как следует связали и заложили рот мешком от крупы. Гуатьеро даже показал Феликсу как говорить на «птичьем языке». Несмотря на то, что жизнь была сверхтяжёлой, сиата всегда пытался найти, чему можно радоваться, а иначе станет совсем плохо. Автомобиль очень хотел поступить в университет при Саламанке, а когда узнал, что дядя и тётя согласны, чтобы он там учился, был очень этому рад. «Там легче» - думал Феликс, и ждать осталось всего два года. Но случилось непредвиденное. Как - то раз его родственники говорили, что их племянник очень талантливый, у него редкий ум и хорошая память, но не хватает дисциплины. В Саламанкской академии, как они считали, не стоит и появляться, если дисциплине не обучен. А потому решили нанять для Феликса домашнего учителя, чтобы он как следует приучил юношу к порядку, и заодно, проходил с ним прежние науки для улучшения тех знаний, что были. Наставника Артуро и Корнелия решили поискать во время поездки в город и нашли. Это был англичанин Говард Акслерод, учёный - академик, хорошо говоривший на четырёх языках и окончивший Кембриджский университет. Это был автомобиль травянисто - зелёного цвета с чёрной крышей и эмблемой в виде плывущей ладьи. В институте старой Англии Говард был одним из лучших учеников, немногие могли так хорошо знать немецкий и итальянские языки, подробно выучивать целые книги и составлять длинные формулы химических соединений (Акслерод учился на факультете химии). После окончания последнего года ему вручил диплом сам глава Лондонской академии нобелевский лауреат Бэзил Адерли и сказал, что очень им гордится и ждёт от Говарда первых открытий. Автомобилю пришло время выбирать свой путь, а ровер оказался совсем не таким, каким его считал господин Адерли. Он любил науки и эксперименты с разными соединениями, но деньги любил больше. Оттого юноша отказался становиться исследователем. Он считал таких учёных чудаками, у которых только ума много, а разума и предусмотрительности как черники зимой. Они бедные и радостные, так как о богатстве не думают, открытия и изобретения в их руках, а исследователи, чтобы их воплотить, просят деньги у богатых благотворителей. Позор! В музее Говард тоже не собирался служить - слишком скучное дело чистить от пыли экспонаты и расставлять их по полкам, рассматривать привозимые археологами находки в грязи, ржавчине, мху и глине, а в придачу сочинять про них бесконечные книги, словно он мелкий канцелярист. Не хотел автомобиль быть и учителем в университете, который закончил - жалование платят меньше, чем изобретателям и музейным работникам вместе взятым, а работы дают больше, чем разносчикам пирогов и яблок. И Говард решил стать репетитором. Такая работа ему понравилась, от неё он даже не уставал. Потому Акслерод переехал в Лондон, где был большой простор для его дел, и давал уроки студентам и школьникам, плохо понимавшим некоторые предметы. Семьи выбирал побогаче, которые бы платили фунты без сожаления, а плату ровер брал за каждый час занятий. В день репетитор мог учить трёх учеников, каждого по два часа, и зарабатывал к вечеру столько, сколько не получали даже профессора. Теперь мечта Акслерода сбывалась - у него появились немалые деньги. Всегда автомобиль мечтал о богатой жизни, он был родом из бедной семьи, обитавшей на окраине Лондона в глубоком сыром подвале, и чудом поступил в университет на казённый счёт. Видя, насколько другие живут лучше, чем он, Говард презирал своё происхождение, свою бедность, и хотел лишь одного - поскорее от неё избавиться. Ровер был по - настоящем обижен на себя, ему не давала покоя мысль: неужто он хуже, чем остальные? Зависть и хитрость внутри росли с каждым днём, а потом они и вовсе заглушили голос совести. Акслерод всегда мог, как нужно, показать способности своего ума, знал, как льстить, угождать и быстро заслуживать доверие. Из себя он строил такого добропорядочного автомобиля, что никто и догадаться не мог о его корыстных мыслях. Говард старался знакомиться с богатыми и важными машинами, чтобы в нужное время оказать им свою «безвозмездную помощь» и получить выгоду, конечно. Хотя, будет ли хорошо другим, это его не интересовало. После двух лет репетиторства ровер поехал в Италию посмотреть на старые города, южную природу и море, поесть в богатых ресторанах. Там, в Порто - Корса, в историческом музее, он и встретил господ Герарди. Наблюдая за ними, Акслерод понял, что они богаты и задумал узнать о них побольше. Автомобиль начал с ними разговор, и когда услышал, что богатеи ищут учителя для своего племянника, понял, такую удачу упустить - настоящее преступление. А Герарди были очень довольны, что так быстро нашли наставника, знающего и дисциплину, и почти все нужные науки, к тому же имеющего звание академика. Они быстро согласились взять Говарда в свой дом на службу, когда он рассказал о себе, и со спокойной совестью ехали в поместье. Акслерод прибыл в Дорсо Фоггио вечером того же дня, счастливый, как мышь, попавшая в кладовую. Вот такой учитель появился у Феликса. Преподавателю дали две большие комнаты на третьем этаже, где он быстро освоился. А на следующее утро автомобиль отправился в библиотеку, там Феликс спокойно читал книгу про учёного Грантэсту, который искал бессмертие*, не догадываясь, какая «светлая жизнь» наступит сейчас. Медленно подойдя к новому ученику, Говард начал разговор на английском языке: - Buonosaira. Как твоё имя? Юноша поднял глаза от книги: - Кто вы? - с удивлением спросил сиата, так как не знал про задумку дяди и тёти. - Я Говард Акслерод, буду готовить тебя к поступлению в университет, разве сеньоры Герарди тебе об этом не сказали? Феликс глубокомысленно молчал, широко открыв глаза, и не двигался. - А теперь слушай, зачем здесь я - продолжил Акслерод, глядя на испуганного автомобиля - Мне о тебе много рассказывали. Говорили, что ты гений, каких мало, что мечтаешь об исследованиях, но дисциплина у тебя плохая. Потому ты учишься хуже, чем мог бы, теряешь ценное время и не понимаешь той скрытой беды, которая может прийти когда угодно. Но это можно исправить и ты будешь трудиться как положено. Тебе нужно стать лучшим. - Разве у меня плохая дисциплина? - кое - как, едва слыша себя, проговорил Феликс. - У тебя её нет совсем - сказал ровер с такой уверенностью, что бедный юноша не знал, как ответить. Тишина, в которой был слышен лишь свист стрижей за окном, длилась почти четыре минуты. Устав ждать, когда новый ученик, наконец, ответит, Говард произнёс: - Если бы ты знал, как важна дисциплина. Без неё, имея такие, как у тебя, знания и ум, можно столько натворить ошибок, что будешь жалеть о них всю жизнь. Я видел много кандидатов наук, изобретателей и лаборантов, которых выгоняли прочь по их же вине, из - за того, что были рассеяны. Неужто и ты собираешься повторить их судьбу? Хочешь стать бездельником? Феликс молчал. - Хочешь попасть на шахту или в переулок с мисочкой? Талант как бриллиант. Любой алмаз должен пройти огранку, чтобы сиять. А иначе так и останешься учёным неучем с кашей в голове. Дисциплина - это и есть лучшая огранка. Всё понял? После этой пламенной речи Акслерод с торжественной улыбкой, больше похожей на упрёк, ещё раз спросил:- Ты понял всё? - Да - наконец ответил сиата. - Замечательно - Говард с довольным видом скрипнул колесом о каменный пол - Занятия начнём сейчас. Достань чистый лист, перо, чернильницу и ты начнёшь познавать дисциплину. Составим твой распорядок дня. Феликс пытался убедить господина Акслерода, что он и так слишком занят, но ровер настоял на своём и распорядок был написан. Теперь юноша не отдыхал по утрам, а отправлялся с учителем в парк на зарядку, состоявшую из быстрой езды вокруг небольшого мраморного фонтана, а потом они здесь же, в саду учили стихи и повторяли вчерашние уроки. Завтрак по новому расписанию стал совсем коротким - пять минут, обед и ужин были лишь на семь минут дольше. Если раньше Феликс выполнял уроки в таком порядке, как было ему удобнее, то теперь нужно их делать строго по списку. А самих уроков стало ещё больше, хотя куда уж. Хуже всего было то, что Говард не совсем не оставлял ученика в покое: следил за ним весь день, делал бесконечные замечания, а его нотации были намного длиннее, чем у дяди и тёти. Во время занятий, которые больше приносили мук, чем пользы, Феликс смотрел в окно библиотеки на луга с изумрудной травой и голубым цикорием, которые виднелись за деревьями сада. Там была настоящая свобода, качались под ветром сосны, а небо было таким высоким и радостным, что хотелось лишь мчаться навстречу ветру и солнцу. В такое время больше всего хотелось отправиться туда, за ограду, хотелось жить, а не выживать, но оклик Акслерода тут же останавливал его мечту: - Феликс! Опять не туда смотришь? Смотри в тетрадь, а не за окно! Если всё - таки устал, перейдём к другому заданию. Смена предметов - хороший отдых. Но не отвлекайся. Если допустишь ошибку, знаешь, до чего дойти можно? До тюрьмы! И снова начинались поучения, которые Говард мог говорить часами. Почти все его наставления были разными, где он их брал? Теперь только вечером, когда приезжали гости, «академик» давал Феликсу время отдохнуть, и то лишь потому, что вместе с хозяевами отправлялся в парадный зал, чтобы присутствовать при посетителях и как следует поесть. Заодно он чем - то мог помочь хозяевам при разговоре с гостями, сказать что - нибудь умное, дать совет. За это сеньоры Герарди очень уважали Акслерода. А англичанин был в зените восторга - он мог беседовать с богатыми господами наравне и быть их добрым приятелем. Для Феликса наступили ужасные времена. Видя, что ему не справиться со своими бедами, он потерял надежду на лучшее и пал духом. Внутри были лишь тревога и страх, не дающий здраво мыслить и радоваться. А от непомерного количества уроков сиата стал болеть. Его мучило гудение в голове, внутри двигателя постоянно что - то шумело, отчего было больно дышать, и совсем испарились силы. Акслерод был очень этим не доволен, предполагая, что Феликсу нездоровиться из - за нарушения режима. Он считал, что если жить по правилам, жаловаться не придётся. А дядя и тётя покупали племяннику целый мешок лекарств, микстур, порошков и таблеток. «На здоровье не экономят» - говорили они, но лекарства помогали плохо. *Старинная итальянская легенда