Чёрный тюльпан

      Ёнджун открыл глаза и огляделся вокруг, лицезрев сплошной мрак. Ощущения максимально странные, было сложно определить даже поверхность, на которой стоишь. Только бескрайняя и ледяная тьма. Вдруг откуда-то сверху включился бледный светло-синий свет, и этого было достаточно, чтобы Ёнджун спрятал глаза, прикрыв половину лица рукой. Теперь он мог разглядеть серый паркет под ногами, однако свет был направлен исключительно на то место, где стоял Ёнджун, а всё, что дальше двух шагов оставалось в тени. Из-за спины послышались шаги.       Ёнджун обернулся и увидел силуэт юноши по телосложению немного меньше, чем он сам. В холодных бликах можно было различить короткую аккуратную стрижку, отросшие волосы лезли на шею, а в ухе блестела длинная серёжка. Лица не было видно из-за чёлки, хотя сквозь тени выглядывали чётко выраженные пухлые губы и закруглённый подбородок. Судя по очертаниям, на незнакомце было одето что-то вроде пиджака со светлой футболкой и классические брюки. Юноша остановился на расстоянии четырёх-пяти шагов, большую часть образа скрывая во тьме.       — Хён. — Обратился к Ёнджуну искажённый голос, будто звучащий эхом где-то вдалеке.       — Кто ты? Что тебе нужно от меня? — Ёнджун пытался разглядеть черты лица, щурясь, но кроме плавных движений губ увидеть ничего не удавалось.       — Хён! — Знакомый голос уже настойчивее обратился к нему. Ёнджун аж пошатнулся, сделав маленький шаг назад.       — Станцуй для меня. — Более спокойно выдаёт незнакомец.       — Э? — Ёнджун непонимающе выгибает бровь и только сейчас обращает внимание на свой внешний вид.       Кожаные тёмные штаны, светло-голубой кардиган и полупрозрачная майка с серебряными пайетками, сложенными в узор из ромбов. Ощупывая своё лицо, Ёнджун сделал выводы, что у него на скулах имелось немного блёсток, а в ухе серёжка в виде большой ажурной бабочки.       — Танцуй! — Зазвенел голос командным тоном.       После чего из тьмы показалась густая дымка, скрывая за собой ноги Ёнджуна чуть ли не по колено, заиграла неторопливая музыка, наводящая тоску по чему-то или кому-то. Тело Ёнджуна против воли хозяина приготовилось начать двигаться под музыку, хоть тот и не знал хореографию этой песни. Ёнджун одной рукой схватился за голову, опустив её в сторону, согнул колено, оперевшись на выставленную вперёд ногу, и застыл на пару секунд в полусогнутом состоянии.       Как только в музыке прозвучал первый бит, Ёнджун топнул согнутой ногой, откинув голову назад круговым движением и сделав волну всем корпусом. На второй бит всё повторилось. На третий рука резко сместилась с головы на левую часть груди, а взгляд устремился на притаившегося в темноте незнакомца. Взгляд полный сожаления и горечи. Ёнджун резко скрутился в правый бок, обнимая себя одной рукой за левое плечо, а другой за правое бедро, и тут же выпрямился. На долю секунды застыв, он еле заметно дёрнулся, плавно скользя руками по телу в противоположные стороны. Ёнджун сделал шаг назад, изящно скинув руки, и поднял правую вверх, откинувшись назад, согнувшись в колене и направив взгляд ввысь, затем положил поднятую руку на солнечное сплетение и сразу накрыл её второй. Отвёл в сторону левую руку, посмотрев на неё, и крутанул запястьем, а правую опустил вниз, и после поменял положение рук проделав всё тоже самое. Левую поднял высоко над головой, будто пытаясь дотянуться до чего-то, и поднял себя из подвешенного состояния, пока правая лежала на середине груди.       Дым под ногами то сгущался, то рассеивался в зависимости от движений. Ритм музыки чётко отдавался в ушах, не давая возможности сбиться. Когда Ёнджун вновь выпрямился, то загородил лоб тыльной стороной ладони, затем развернулся корпусом в право, опустившись вниз, и развернулся лицом к таинственному зрителю, обняв себя крест на крест, тут же скинув руки, и вернулся обратно на шаг. Наклонившись вперёд корпусом, Ёнджун нырнул и вынырнул, очертив руками в воздухе круг сначала в одну сторону, потом в другую, при этом он приставил левую ногу к правой и отпрыгнул обратно, скользя по полу и рисуя полукруг. Продолжая опускать и поднимать поочерёдно руки и голову в такт музыки, Ёнджун нарисовал в воздухе что-то на подобии восьмёрки и резко встряхнул руками. После этого изобразил стрелку часов, идущую вокруг запястья, и отпрыгнул в сторону, незаметно приложив правую руку к горлу как для удушья, но быстро убрал, рассекая воздух обеими. Ёнджун убегал, оставаясь на одном месте, затем топнул левой ногой, выставив её вперёд, и сделал круговое вращение головой.       В песне не было слов, но они были ни к чему. Всё говорило или скорее кричало тело Ёнджуна, изгибаясь и пульсируя под музыку, его душа умирала с каждой последующей частью, рассыпаясь по крупицам, но тело всё ещё двигалось по инерции. Тоска. Отчаяние. И слепая надежда на то, что когда-нибудь всё это закончится и начнётся следующий эпизод жизни. Но оно не хотело заканчиваться, возвращаясь в начало. Кульминация встретила танцора ускоряющимся темпом после того, как он покрутил запястьями, и затем скрестил руки на груди, широко расставив ноги и перекатываясь с пятки на носок, волна усилилась, давя физически.       Все движения, начиная с восьмёрки, повторились, дойдя до момента с вращением запястий, Ёнджун замахнулся левой рукой вправо, слегка развернувшись корпусом, а затем поднял её вверх, параллельно отходя назад маленькими шагами, и поднёс к лицу, как бы, стирая невидимые слёзы. А глаза и так были готовы вот-вот заплакать от накативших эмоций. После припева пошёл второй куплет, сопровождающийся согнувшийся пополам фигурой Ёнджуна сначала влево, а после, медленно перетекая вправо, он немного приподнялся и схватил правой рукой левое предплечье, дёрнувшись верхней частью тела пару раз.       Ёнджун запрокинул голову вверх, закрывая ладонью половину лица, как бы, моля всевышние силы о пощаде. Потом вновь сделал круговое вращение головой и прошёлся вперёд на несколько широких шагов и на каждом из них держал то правое, то левое плечо. Размахивая левой рукой, будто показывая что-то, Ёнджун поднял левую ногу, покрутившись вокруг своей оси, развернулся лицом к единственному зрителю. Песня неожиданно замедлилась, и тело Ёнджуна раскачивалось в разные стороны, подобно морским волнам. Его взгляд был направлен в пол, поворачивая голову то влево, то вправо. И на последний бит перед припевом Ёнджун вновь согнулся пополам, ожидая мощного удара песни. И снова припев. И снова бесконечно повторяющиеся движения. Пока музыка не начала затихать, а Ёнджун не сделал несколько шагов вперёд.       Момент, когда казалось, что вот он финал душевных страданий, Ёнджун слегка повернулся вправо и закрыл лицо обеими руками, вновь поднимая голову вверх и резко опуская вниз, посмотрел на растопыренные пальцы и снова переключил взгляд на своего зрителя, полностью развернувшись лицом к нему. Сжимая перед собой кулаки, перебирая каждый пальчик и впиваясь ногтями в кожу, Ёнджун замахнулся правой рукой, после схватился за голову, держась за волосы и вращаясь всем телом, зажмурился ощущая всем своим нутром, как по крови растекается боль, от которой жаждешь наконец упасть без сознания, но на автомате продолжаешь делать то, что делал до этого.       Когда музыка закончилась, Ёнджун замер, глотая ртом воздух. Всё тело дрожало, капельки пота противно сползали со лба и волос. Взгляд расфокусировался, и Ёнджун не заметил, как незнакомец схватил его за запястье, вцепившись мёртвой хваткой. Юноша опустил голову так, чтобы чёлка закрыла глаза без возможности разглядеть черты лица.       — Ударь меня. — Ровный и даже немного механический голос резанул по ушам.       — Э? — Ёнджун наконец отпрял, пытаясь выдернуть запястье, но вокруг него будто налили свинец.       Вместо ответа незнакомец направил ладонь Ёнджуна на своё лицо, характерно хлестнув по щеке.       — Ты что делаешь? — Ёнджун был напуган, что его заставляют причинять кому-то боль.       И снова его ладонью ударили по чужому лицу, но с другой стороны.       — Прекрати! — Ёнджун начал впадать в истерику.       — Ну, же! Бей меня! — Властный голос стал значительно ниже.       — Не надо… — Взмолился Ёнджун, словно это его собираются сейчас избить до потери пульса.       — Бей! Бей! Бей!!! — Голос гремел на всё пространство, будто они находились в очень-очень маленькой закрытой комнатке.       Ёнджун тянул зажатую руку на себя, но незнакомец даже не прикладывал сил, чтобы удерживать того на месте. Ёнджун чувствовал, как под чужими пальцами появлялись синяки, он уже сам схватился свободной рукой за чужую, но даже так не мог разжать стальную хватку. После двух ударов по лицу юношу резко переклинило, с звуками как у старого компьютера, и он наклонил голову в бок, начав тихонько всхлипывать, дрожа всем телом.       — Хён… — Голоса двух людей, говорящих на разных тональностях, будто наложили друг на друга.       Ёнджун выпятил глаза от услышанного. Было очень дискомфортно смотреть, как один человек говорит голосами нескольких людей одновременно.       — Не уходи… Не оставляй меня одного… Пожалуйста… Хён!.. — Слова звучали надрывно и могли в любой момент сорваться на крик.       Ёнджун снова предпринял попытку освободиться, но лишь себе делал больнее. Он не знал человека перед ним и не понимал, что от него хотели и ещё больше напрягал тот факт, что ему не хотели ничего объяснять.       — Хён! Хён! — Незнакомец всё сильней и сильней повышал тон, хотя упомянутый стоял прямо перед ним и чуть не оглох.       С подбородка капали частые слёзы, юноша откровенно рыдал, захлёбываясь солёными и липкими жидкостями:       — Хён! (Хён!) Ты лжец! (Хён!) Ты ведь сам сказал, что мы всегда будем вместе! (Хён!) Почему ты оставил меня? (Хён!) Мне плохо без тебя… (Хён!)       Это чёртово хён звенело в ушах Ёнджуна после каждого предложения, даже если незнакомец не произносил его. У Ёнджуна начала раскалываться голова от шума и колюще-режущей боли, и из-за этого ему пришлось отпустить чужую руку и схватиться за голову, чтобы хоть как-то унять эту боль. Но она и не думала пропадать. С каждой новой фразой голова кружилась всё быстрее и быстрее, а ноги слабели и отказывались давать какую-либо опору.       — Хён! Не уходи! Пожалуйста! Хён!       Ёнджуну казалось, что ему сейчас руку сломают, сжимая её всё сильнее и сильнее. Тело ломит, по щекам текут еле уловимые влажные дорожки, голос срывается на вопли и нечленораздельные фразы.       — Хён! Не оставляй меня одного! Мне плохо без тебя! Хён!       Ёнджун уже не смотрит на незнакомца, думая только о том, как и куда бы забиться, убежать, спрятаться. Лишь не слышать. Лишь бы не видеть. Лишь бы быть где угодно, но только не здесь.       — Ты лжец! Хён! Почему ты оставил меня? Ты ведь сам сказал, что мы всегда будем вместе!

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Ёнджун резко поднялся с кровати, часто дыша. Одежда прилипла к телу от пота, глаза бегали по комнате, цепляясь за знакомые предметы. Понадобилось минуты три для полного осознания, что он сейчас в родительской квартире, в своей комнате, на настенных часах три ночи, а всё происходящее было просто сном.       Однако ощущалось всё, как взаправду. Мышцы всё ещё ныли как от сложных танцевальных движений, сводя в судорогах. Запястье горело как от чужих прикосновений. А в ушах всё ещё стоял гул от настолько приевшегося обращения, что у Ёнджуна, наверняка, глаз начнёт дёргаться каждый раз, когда кто-то будет звать так кого-то. Даже если не его. Это призрачное и настырное хён преследует парня на протяжении последних пяти лет.       Ёнджун обнял себя за колени, уткнувшись в них лицом:       «С того самого весеннего морозного дня ты продолжаешь преследовать меня и до сих никак не отпускаешь. Что я тебе такого сделал, незнакомый донсен? Я тебя не помню и не знаю. И сколько бы я не старался, я не могу восстановить ни единого фрагмента в своей голове.»       Ёнджун спустил ноги с кровати, попытавшись встать, но пришлось держаться за прикроватную тумбочку, чтобы не свалиться. Ноги не слушались, и парень еле-еле мог шевелить ими. Кое-как дойдя до стола, Ёнджун плюхнулся на стул, расслаблено вытянув затёкшие ноги. Он достал из ящика записную книжку и карандаш, открыл чистую страницу и стал записывать слова.

Хён.

      Это слово расположилось по центру, рука Ёнджуна дрогнула, дописав последнюю букву. Было неприятно.

Весна. Frost*.

Эти два слова Ёнджун поместил над хёном, и жирно обвёл в кружок.

Незнакомый донсен.

      В левом нижнем углу он написал ещё два слова и поставил над ними знак вопроса. Затем подумав над чем-то, Ёнджун прикусил кончик карандаша и справа добавил ещё другое слово.

Бомгю.

      «Именно с твоим появлением эти странные явления стали происходить чаще. Головные боли. Голоса. Теперь ещё и этот сон. Ты определённо как-то связан с этим донсеном, если не являешься им…»       Ёнджун несколько раз стучал карандашом по бумаге, оставляя точки от грифеля, на последней мысли он застыл. Придя к интересной догадке, он хотел за неё ухватиться, чтобы начать выстраивать логическую цепочку, но в голову будто стрельнули, Ёнджун запустил руку в волосы, болезненно зашипев и выронив карандаш. Перед глазами замелькали смазанные красно-оранжевые картинки и тут же пропадали, не давая задержаться на них дольше чем на полсекунды.       На смену головной боли пришло моральное и физическое истощение, от чего Ёнджун уже не хотел ни о чём думать или сопоставлять имеющиеся факты. Все мысли свелись к тому, что нужно вернуться в кровать и попытаться немного поспать. Оказалось, что просто дойти обратно до кровати — это то ещё испытание для ослабевших ног Ёнджуна, а когда он лёг на подушку и отяжелевшими конечностями натянул на себя одеяло, то сон не шёл. Ёнджун несколько раз вяло ворочался, но казалось, что стоило ему закрыть глаза, то вновь появится тот незнакомец, что будет без умолку называть его хёном. А спать хотелось, усталость чувствовалась как физически, так и эмоционально, как будто он до этого вообще не спал. Но заснуть не удавалось, поэтому Ёнджун так и пролежал до самого утра, пока не зазвучал будильник, извещающий о том, что пора собираться в школу.

***

      Бомгю шагал в темноте, аккуратно нащупывая поверхность, чтобы никуда не свалиться. Пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, Бомгю остановился, когда сверху неожиданно включился белый свет, направленный прямо на него. Бомгю сразу закрыл лицо руками и лишь спустя пару секунд убрал их, постепенно давая привыкнуть глазам к свету. Хоть теперь и можно было разглядеть серый кафель под ногами, окружающее пространство осталось скрываться во тьме. Бомгю огляделся по сторонам и вдруг услышал медленные размеренные шаги, приближающиеся к нему. Из темноты вышел Ёнджун, остановившись всего в трёх-четырёх шагах от младшего.       — Хён? Хён, это ты? — Бомгю улыбнулся и хотел было подойти и поскорее обнять, но старший отшатнулся назад, стоило пальцам младшего коснуться его плеча.       — Хён… — Младший непонимающе посмотрел на старшего, что тепло улыбнулся и развернулся к нему спиной, уходя всё глубже и глубже во мрак.       Бомгю попытался догнать, но после двух шагов что-то железное на щиколотках остановило его, что тот даже упал. Бомгю опустил взгляд на свои ноги и обнаружил, что они скованы в кандалы, от которых тянулись длинные тяжёлые цепи. Парень дёрнул ногой, желая проверить насколько прочные эти цепи и где заканчивается их длина. В железо, по ощущениям, был добавлен бетон, благодаря чему кандалы плотно сидели и при любом движении сильно сдавливали кости. Бомгю вспомнил про Ёнджуна, который отошёл от него на полкилометра, но его фигуру всё ещё можно было разглядеть.       Свет наверху погас. В дали, прям совсем рядом перед Ёнджуном, загорелся огонь высотой с двухэтажный дом. Ёнджун всё ещё стоял спиной, выглянув из-за плеча, и снова одарил Бомгю самой ласковой улыбкой, на которую только был способен. Его силуэт на фоне золотисто-оранжевого пламени выглядел завораживающее, заставляя внутренности свернуться и завязаться тугим узлом. Откуда-то подул ветер, который уносил едва заметный пепел, задевая кончики волос Ёнджуна. Вернув голову в изначальное положение, Ёнджун шагнул в разгорающейся пламя, что с превеликим удовольствием приняло в свои объятия.       — Не уходи… Не оставляй меня одного… Пожалуйста… Хён!.. — Бомгю надрывал голос, почти крича это в след уходящему Ёнджуну, и изо всех сил тянул руку в его сторону, хотя цепи не позволяли сдвинуться ни на один шаг.       Когда Ёнджун полностью вошёл в огонь, то его чёрная фигура всё равно была видна. Он не горел и не плавился. Яркие языки пламени просто окутывали его с головы до ног, обвивая и будто хихикая, что Бомгю не может позволить себе такого.       — Хён! Хён! — Младший всё сильней и сильней повышал тон, пытаясь докричаться до старшего, и всё так же протягивал руку, ловя пустоту.

Хён!

Хён!

Хён!

Хён!

Хён!

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Бомгю подпрыгнул в кровати, протянув руку к потолку. Он смачно сглотнул, пытаясь отдышаться, и посмотрел по сторонам, заметив настенные часы, показывающие три ночи. Парень ни сразу осознал, что не спит и что на самом деле находится в своей неприбранной комнате, где по всему полу валяются нотные листы с аккордами гитары, грязная одежда и пакетики из-под снеков. Бомгю продолжал изучать свою комнату, будто первый раз её видел, цепляясь взглядом за письменный стол, на котором стопками лежали учебники по высшей математике, отдельно по геометрии и векторам с кучей тетрадей и настольная лампа. Когда Бомгю пришёл в себя, по щекам медленно потекли слёзы, тело пробрала мелкая дрожь, парень согнул колени, обняв и уткнувшись в них лицом, скомкал одеяло, заходясь в тихом рыдании.

Это был сон.

      Бомгю лёг на бок, прижимая колени к груди и впиваясь пальцами в одежду в надежде, что это поможет перестать чувствовать дыру в груди, которая кровоточит вот уже пять лет.

Но это не помогало.

      «Я думал, что если мы встретимся, то всё будет как раньше, но стало лишь хуже.» — Бомгю съёжился, пытаясь стать очень маленьким, и сильнее натянул одеяло, чуть ли не с головой зарываясь в него.       Всю оставшуюся ночь и часть утра Бомгю старался заснуть, но через каждые пять минут просыпался, вздрагивая. Снов больше не было. Но тело всё равно было взвинченным, и никак не получалось расслабиться. В конечном итоге Бомгю оставил эти тщетные попытки и поднялся с кровати, направляясь в ванную, чтобы собраться в школу.

***

      Шёл урок истории. Сонсэнним* монотонным голосом рассказывал про древний Чосон*. Практически весь класс не любил эти уроки, из-за чего половина совершенно спокойно засыпала в первые же минуты, нисколько не беспокоясь о том, что могут войти в кабинет, чтобы разбудить их*. В то время как Ёнджун, подпирающий щёку кулаком, хоть уже и не слушал сонсэннима, просто всеми силами старался не заснуть прямо на уроке, однако его веки предательски закрывались. Сзади него сидел Субин, который прекрасно видел, как его друг в любой момент может шлёпнуться на парту и провалиться в сон. Субин потыкал Ёнджуну в плечо концом ручки, привлекая внимание. Ёнджун вяло повернулся к Субину, часто моргая и смотря на него уставшими глазами.       — Ну, и жуть. Ты спал вообще? — Субина передёрнуло от помятого вида друга. Ёнджун лишь покачал головой, зевая и прикрывая рот рукой.       — Я так понимаю, сегодня тебя не доставать? — Осторожно поинтересовался Субин, зная, что плохое настроение Ёнджуна не сулит ничего хорошего.       Ёнджун кивнул и сразу повернулся к себе, продолжая бороться с сонливостью. Субин на это пожал плечами, в очередной раз приняв тот факт, что друг живёт какой-то своей отдельной жизнью и не хочет никого в это посвящать.       Когда урок закончился, Ёнджун выбежал из кабинета, направившись в медпункт, чтобы хоть сколько-то подремать. К счастью, по дороге он ни на кого не наткнулся и благополучно дошёл до медпункта.       Медсестры в это время обычно не было, что было Ёнджуну на руку. Устроившись на белой койке, Ёнджун только-только прикрыл глаза, как сразу же провалился в бесконечную пустоту. Но не успел он проспать и пяти минут, как мгновенно проснулся, в ужасе хватаясь за сердце.       «Да что ты хочешь от меня в конце-то концов?!» — Вся сонливость мигом испарилась, и Ёнджун рассерженно стукнул кулаком по кровати, его переполняла злость, из-за чего спать больше не хотелось.       Он встал с кровати и со злобой в глазах покинул медпункт. Смотря по сторонам в коридоре, Ёнджун столкнулся с Бомгю, которые рассеянно хлопал глазами и словно не видел никого перед собой.       — А? Прости, сонбэ. — Пробубнил Бомгю, врезавшись в плечо Ёнджуна, и обошёл старшего, особо даже не всматриваясь в лицо.       Ёнджун стоял посередине коридора и провожал младшего взглядом, недоумевающе изгибая бровь, и следил за тем, как Бомгю покачивался из стороны в сторону, засыпая на ходу и исчезая в толпе.       «Это был Ёнджун или Субин? Ладно, неважно. Надо сейчас срочно съесть что-нибудь сладкое, чтобы на контрольной не заснуть.» — Бомгю зевал почти во весь коридор, готовясь спать прям стоя, лишь бы спокойно закрыть глаза хоть на пять минут.       Кое-как продержавшись все оставшиеся уроки, Ёнджун даже не попрощался с Субином и сразу метнулся в коридор. Торопливо спускаясь по лестнице, Ёнджун старался не обращать ни на кого внимания, мечтая как можно быстрее оказаться дома и отоспаться. Оказавшись на первом этаже, он мигом переобулся и помчался из школы к остановке, к которой очень удачно подъезжал автобус.       Вернувшись домой, Ёнджун по обыкновению поздоровался с родителями и ушёл к себе в комнату. Как минимум час-два просидел за домашней работой и сразу завалился спать, желая оказаться на кровати на протяжении всего дня. Как только глаза закрылись, Ёнджун провалился в сон. Сон, который стал его кошмаром.

***

      Снова тёмная комната. Снова сверху бледный светло-синий свет. На Ёнджуне всё тот же голубой кардиган и блестящая майка. Он нервно рассматривал то себя, то комнату, пока к нему снова не подошёл тот таинственный юноша, пряча своё лицо под чёлкой в тени. Ёнджуну это всё не нравилось, его глаза округлились, а сам он замотал головой, не желая знать, что на этот раз скажет незнакомец.       — Хён. — Искажённый голос, звучащий эхом издалека, неприятно ударил по ушам.       «Нет. Нет. Нет. Нет!» — Протестовал Ёнджун, продолжая мотать головой.       — Хён!       Ёнджун плотно закрыл уши, зажмурившись и слегка присев.       — Станцуй для меня.       «Снова?!» — Ёнджуну очень не хотелось повторять опыт предыдущей ночи, поэтому медленно стал пятиться назад, не отводя взгляд от незнакомца.       Но стоило отойти на шагов пять-шесть, как он в кого-то врезался. Обернувшись, Ёнджун снова оказался рядом с таинственным юношей. Это ещё больше настораживало.       — Танцуй!       Получив команду, Ёнджун безвольно встал в позу, ожидая начало музыки.       И снова всё повторилось. Те же движения, те же чувства и взгляды во время танца. И снова Ёнджун не успел среагировать, как его запястье обхватили стальной хваткой.       — Ударь меня. — Механический голос продолжал нагнетать обстановку.       — Не надо, пожалуйста! — Взмолился Ёнджун и закрыл глаза, не желая видеть это во второй раз.       Как и в тот раз Ёнджуну не ответили, а лишь направили его ладонь на своё лицо, характерно хлестнув по щеке сначала с одной стороны, а потом с другой. И с каждой пощёчиной незнакомец будто прикладывал всё больше силы, надеясь причинить себе более ощутимую боль.       — Пожалуйста, хватит!.. — Ёнджун кричал от беспомощности сделать что-либо ещё.       — Ну, же! Бей меня! — Голос становился ниже с каждым словом.       — Остановись… — Ёнджун тщетно пытался высвободить руку, но хватка незнакомца всё так же была непоколебима.       — Бей! Бей! Бей!!! — Голос оглушал, внушая желание убежать и спрятаться где-нибудь.       Ёнджун дёргал руку на себя.       — Хён… — Голоса двух людей, говорящих на разных тональностях, будто наложили друг на друга.       — Не надо! Не надо!       — Не уходи… Не оставляй меня одного… Пожалуйста… Хён!.. — Слова звучали надрывно и могли в любой момент сорваться на крик.       — Я тебя не знаю… Я тебя не знаю…       — Хён! Хён! — Незнакомец всё сильней и сильней повышал тон, хотя упомянутый стоял прямо перед ним и чуть не оглох.       — Прошу, оставь меня…       — Хён! (Хён!) Ты лжец! (Хён!) Ты ведь сам сказал, что мы всегда будем вместе! (Хён!) Почему ты оставил меня? (Хён!) Мне плохо без тебя… (Хён!)       — Я никому ничего не обещал… Я тебя не помню и не знаю…       — Хён! Не уходи! Пожалуйста! Хён!       Ёнджун уже плакал от безысходности ситуации.       — Хён! Не оставляй меня одного! Мне плохо без тебя! Хён!

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Ёнджун распахнул глаза, ловя ртом лишний глоток воздуха, от которого парню будто становилось только хуже, а в груди щемящее тянуло. Было бесполезно пытаться восстановить дыхание, ровно как и избавляться от мельтешащих картинок. Ёнджун захлебнулся воздухом, срываясь на кашель и хватаясь за горло, из-за этого пришлось привстать, держась другой рукой за край кровати. Когда Ёнджуну всё же удалось немного успокоиться, он понял, что горло жутко саднит, дерёт и сушит так, что сглотнуть удаётся с трудом. Кое-как встав с кровати, Ёнджун вышел из комнаты и поплёлся в сторону кухни, держась за стенку, потому что ноги снова ныли и гудели, особенно ляжки с икрами.       Зайдя в кухню, Ёнджун поймал взглядом графин с водой, стоящий на столике, простирающимся от раковины и до конца верхних ящиков серванта. Ёнджун открыл верхний ящик, взяв стеклянный стакан, и налил в него воды. Опираясь на столик, Ёнджун жадно глотал воду, запрокинув голову и полностью опустошив стакан. И снова наполнил его. И снова выпил всё до последней капли, наконец почувствовав хоть какое-то облегчение. Ёнджун всё ещё приходил в себя после того как получил необходимые воздух и воду, смотря на руки, на которые опирался. Но постепенно осел на пол, не в силах больше стоять, и откинулся на нижние дверцы ящиков.       «Что же ты делаешь со мной? Чего ты пытаешься этим добиться? Я не помню тебя!..» — Ёнджун смотрел в потолок и устало потёр переносицу.

***

      Бомгю снова оказался в пустой и тёмной комнате, освещённой одной единственной белой лампой сверху.       «Почему опять всё повторяется?» — Не успел Бомгю о чём-либо подумать, как перед ним снова появился Ёнджун.       — Хён? — Неуверенно начал Бомгю.       Ёнджун как и в тот раз нежно улыбнулся, располагая младшего к себе дружелюбным настроем.       — Ты в очередной раз бросишь меня? — Бомгю словно с полом разговаривал, опустив голову с потускневшим взглядом.       — Мы всегда будем вместе, Бомгю-я. — Неожиданно ответил Ёнджун, продолжая улыбаться.       Бомгю резко поднял глаза, не веря своим ушам, однако Ёнджун уже уходил куда-то в тьму. Снова.       — Подожди меня, хён! — Прикрикнул Бомгю в надежде догнать старшего, но спустя два шага его снова останавливают цепи.       Бомгю посмотрел на свои ноги, закованные в кандалы, и проследил за цепями, что уходили куда-то в темень. После перевёл взгляд на потухший свет и отдалённый красно-оранжевый огонёк, в центре которого стоял Ёнджун. И снова спиной к Бомгю. И снова улыбка через плечо.       — Хён! Ты лжец! Ты ведь сам сказал, что мы всегда будем вместе! Почему ты оставил меня? — Бомгю упал на колени, стараясь докричаться до старшего.

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Бомгю резко открыл глаза, перепуганным взглядом бегая по потолку.       «Почему?..» — Парень закрыл лицо ладонями, сдерживая слёзы.       «Почему ты продолжаешь мучить меня и во сне, и в реальности?» — Всё же роняя пару слезинок, Бомгю глубоко дышал, стараясь не впадать в истерику.

***

      Перемена. Обеденный перерыв. Все ученики толпились в столовой. И только Бомгю шлялся по коридорам с этажа на этаж, еле-еле передвигая ногами. Глаза довольно сильно опухоли и покраснели, хоть юноша и старался скрыть за тональным кремом выступающие мешки.       — Ой, простите. — Бомгю в очередной раз врезался в кого-то, но не мог разобрать в кого именно.       — Ещё один тут бродит, как зомби. Что вы с Ёнджуном делаете по ночам, что так жёстко не высыпаетесь? — Субин с возмущением оглядел друга с головы до ног.       — А, сонбэ… Извини, не мог заснуть просто… У-ах… — Бомгю прикрыл рот рукой.       — Ладно, я вот для чего тебя искал. Хюнин зовёт нас в интернет-кафе на выходных.       — Ой, прости, сонбэ, но я неважно себя чувствую, поэтому не смогу. Давай в другой раз. — Бомгю обошёл Субина и поплёлся дальше.       — Эй, ты предлагаешь мне одному выслушивать его нытьё о том, почему тебя не будет. — Кричал ему в след Субин, но Бомгю уже не слышал его.       — Айщ. — Ругнулся Субин и достал телефон, чтобы ограничиться простым сообщением, что в эти выходные они не смогут увидеться впятером.       Тем временем Бомгю дошёл до туалета, встав перед раковиной и посмотрев в зеркало. Он и впрямь был похож на зомби: измученный взгляд, потрёпанный внешний вид, кожа бледная. Бомгю открыл кран и набрал воду в ладони, ополоснув лицо. Вода должна была взбодрить, успокоить, привести в чувства. Хоть что-нибудь. Но ничего не поменялось. Бомгю вновь посмотрел на своё отражение.       «Как же хочется разбить это зеркало, чтобы ты перестал так смотреть.» — Подумал Бомгю, хмуря брови.       Он опирался обеими руками на раковину, ненавистно смотря на своё страдальческое лицо. В нём боролось страстное желание достучаться до Ёнджуна, чтобы тот позволил быть рядом, и в то же время были мысли о том, чтобы всё прекратить, ведь тогда обоим будет легче, не так ли?

***

      Закончился очередной учебный день. Наступила очередная ночь, что принесла хорошо известный Ёнджуну кошмар.       Снова кругом мрак, рассеиваемый лишь бледным светло-синий светом сверху. На Ёнджуне снова голубой кардиган и блестящая майка. Он лихорадочно оглядывался, реагируя даже на шорох, которого не было, к нему снова подошёл тот таинственный юноша, пряча своё лицо под чёлкой в тени. Ёнджун не стал ждать от него дальнейших действий, а просто повернулся и собирался уйти куда угодно, только бы не находиться рядом с незнакомцем. Но спустя несколько шагов юноша снова показался перед Ёнджуном, от чего тот упал на пол и начал отползать спиной, не отводя взгляда. Недолго ползая по паркету, Ёнджун наступил ладонью на туфлю незнакомца, смотрящего на него сверху-вниз.       — Хён. — Одновременно знакомый и незнакомый голос обратился к нему то ли с грустью, то ли с обидой.       — А! — Ёнджун словно обжёгся, подскочив, и встал на ноги.       — Хён!       — Нет-нет-нет! — Ёнджун мотал головой, закрыв глаза ладонями.       — Станцуй для меня.       — Не надо! — Взмолился Ёнджун.       — Танцуй!       Получив команду, Ёнджун безвольно встал в позу, ожидая начало музыки. И вновь всё повторилось. Те же движения, те же чувства и взгляды во время танца. И снова Ёнджун не успел среагировать, как его запястье обхватили стальной хваткой.       — Ударь меня. — Механический голос продолжал нагнетать обстановку.       — Пожалуйста, хватит! Прошу, отпусти меня! — Умолял Ёнджун, а на глазах выступили слёзы.       Как и в тот раз Ёнджуну не ответили, а лишь направили его ладонь на своё лицо, характерно хлестнув по щеке сначала с одной стороны, а потом с другой. И с каждой пощёчиной незнакомец будто прикладывал всё больше силы, надеясь причинить себе более ощутимую боль.       — Пожалуйста… — Ёнджун обессилено плакал, держась за руку незнакомца и безрезультатно пытаясь освободиться.       — Ну, же! Бей меня! — Голос становился ниже с каждым словом.       — Умоляю… — Ёнджун уже не знал какие слова подобрать, чтобы над ним перестали издеваться.       — Бей! Бей! Бей!!! — Голос оглушал, внушая желание убежать и спрятаться где-нибудь.       Ёнджун рыдал и задыхался в собственных слезах, опустившись на колени и направив взгляд в пол.       — Хён… — Голоса двух людей, говорящих на разных тональностях, будто наложили друг на друга.       — Не надо… — Уставшим голосом проговорил Ёнджун, еле-еле шевеля губами.       — Не уходи… Не оставляй меня одного… Пожалуйста… Хён!.. — Слова звучали надрывно и могли в любой момент сорваться на крик.       — Я не могу тебя вспомнить… Прости…       — Хён! Хён! — Незнакомец всё сильней и сильней повышал тон, хотя упомянутый стоял прямо перед ним и чуть не оглох.       — Просто оставь меня…       — Хён! (Хён!) Ты лжец! (Хён!) Ты ведь сам сказал, что мы всегда будем вместе! (Хён!) Почему ты оставил меня? (Хён!) Мне плохо без тебя… (Хён!)       — Пожалуйста, прости меня…       — Хён! Не уходи! Пожалуйста! Хён!       Ёнджун уже хотел, чтобы ему хорошенько вмазали, да так, чтобы он наконец отключился.       — Хён! Не оставляй меня одного! Мне плохо без тебя! Хён!

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Ёнджун свалился с кровати, распластавшись на полу, и сильно ударился лицом об угол тумбочки. Не было никаких сил. И всё, что он мог — это лежать как бревно. Всё тело словно тонна застывшего бетона, что отказывало даже в малейшем движении.       «Сегодня не пойду в школу.» — Первая мысль, которая посетила парня при пробуждении.

***

      Бомгю снова оказался в пустой и тёмной комнате, освещённой одной единственной белой лампой сверху.       «Снова?.. Это как вертеться в Сансаре?* Эти события никогда не закончатся и никак не изменятся?..» — Бомгю рассматривал серый кафель под ногами пока не заметил знакомую обувь, хозяин которой остановился напротив.       Бомгю поднял взгляд и увидел Ёнджуна, он улыбался, очень тепло и любовно. Так и хочется улыбнуться в ответ, обнять, прижать к себе и рассказать о том, как сильно Бомгю соскучился по нему. Как давно он не видел его. Не видел таким. Таким родным.       «Ты опять покинешь меня?..» — Бомгю сжал губы, боясь произнести хоть слово, что может спугнуть эту жалкую иллюзию.       — Что такое Бомгю-я? — Ёнджун наклонил голову на бок, удивлённо хлопая глазками.       Бомгю прикусил язык и сжал руки в кулаки, пересиливая себя, чтобы не наброситься с объятиями и не проговориться о том, что творится в его сердце последние пять лет. Он громко сглатывает, на глазах снова чёртовы слёзы, что выдают его с потрохами.       — Бомгю-я, ты плачешь? — Ёнджун смотрел обеспокоенным и заботливым взглядом.       Младший зажмурился, чтобы лишний раз не видеть, как старший проявляет свою мягкую сторону.       — Не грусти, хён здесь, рядом с тобой. Всё будет хорошо. — Старший подошёл ближе и сам обнял младшего, ласково гладя по голове.       «Зачем?.. Зачем ты так со мной поступаешь?.. Зачем провоцируешь?.. Зачем дразнишь?.. Зачем соблазняешь своим присутствием без возможности коснуться тебя?.. У меня нет… Такой железной выдержки… Ты же понимаешь, что я захочу быть ближе, чем сейчас…» — У Бомгю дрожали руки, он очень медленно и осторожно поднял их, сомневаясь, стоит ли обнять в ответ или просто замереть как статуя, наблюдая издалека.       Бомгю с беспокойством опустил ладони на спину Ёнджуна, уже жалея о содеянном. Бомгю открыл глаза, надеясь, что Ёнджун всё ещё здесь, рядом, как сам только что сказал, однако его не было.       Снова погас свет. Снова загорелось пламя вдалеке. Снова Ёнджун стоял к нему спиной и улыбался. Снова Ёнджуна обволакивал этот красно-оранжевый огонь, танцуя вокруг него. Огонь отчётливо, громко и язвительно насмехался над Бомгю, присвоив себе старшего.       Бомгю упал на колени, ударившись о кафель, но не было больно. Собравшись ползти на обессиленных ногах, его остановили всё те же цепи. Бомгю даже не обратил на них внимания, он просто хотел хоть на миллиметр подползти к Ёнджуну, хоть кончиками пальцев дотянуться до его далёкого силуэта.       — Хён! Не оставляй меня одного! Мне плохо без тебя! Хён!       Бомгю прорвало на истерику. Он плакал. Стонал. Скулил. Кричал. Умолял. Кандалы сдавливали щиколотки, готовясь разломать кости. Бомгю тянул руку к силуэту Ёнджуна, чувствуя как ему вот-вот оторвут ноги, но желание восстановить старые или построить новые отношения с Ёнджуном было сильнее. Срывая голос Бомгю издал истощённый крик, полный отчаяния и негодования.

Хё-ё-ё-ё-ён!!!

      Бомгю резко открыл глаза, перепуганным взглядом бегая по потолку. В этот раз он не плакал. Не во что. Бомгю полностью опустошён.

***

      Бомгю умирал, лёжа на парте, с опущенной головой в сложенные руки. Уроки давно закончились, однако заснуть можно было прям на месте. К нему подошёл Субин и хлопнул по парте, разбудив взвинченного друга. Бомгю тут же ударил Субина в плечо, как понял, что это всего его друг решил подшутить над ним. Субин сел за соседнюю парту напротив, рассказывая о том как он уже не может видеть все эти пособия по подготовке к поступлению в университет. Бомгю только слабо угукал и пожимал плечами, не зная как ещё поддержать разговор. Внезапно Субин облегчённо вздохнул и уставился на друга благодарным взглядом за то, что выслушал этот нескончаемый поток страдальческих мыслей.       — Хорошо хоть ты в школе, а то Ёнджун-а не пришёл, отмахнувшись болезнью.       — Что? Ёнджун-сонбэ заболел? — Бомгю аж подскочил на стуле.       — Угу, сказал, что его не будет пару дней.       — Сонбэ, а ты знаешь, где он живёт? Хочу навестить его.       — Без проблем. — Субин скинул ему адрес, а Бомгю тут же сорвался со своей парты, выбегая из кабинета.

***

      Бомгю встал перед дверью, проверив пакет на содержимое, а после нажал на звонок.

Тишина.

      Бомгю ещё раз позвонил, и подумав, что возможно Ёнджун спит, решил отозваться:       — Сонбэ, открой дверь. Это Чхве Бомгю.       — Уходи! — Моментальный ответ.       — Но ты же болен… Я волновался, поэтому пришёл проведать тебя. — Бомгю слегка занервничал.       Дверь распахнулась и на пороге показался уставший и сонный Ёнджун с красными глазами и немного опухшим лицом.       — Что непонятного? Уйди, я не хочу сейчас никого видеть. — Ёнджун хотел закрыть дверь, но Бомгю остановил его, перегородив ногой и рукой.       — Подожди! Я буквально на пару минут.       Ёнджун недовольно цокнул и отпустил дверь, впуская Бомгю в квартиру. Тот зашёл и сразу протянул пакет с жаропонижающими и витаминами, Ёнджун выхватил пакет, положив на ближайшую тумбочку.       — Теперь уходи.       — Но сонбэ… — Посмотрев жалобным взглядом, Бомгю хотел возразить чем-нибудь, но не успел.       Ёнджун отскочил в сторону, врезавшись в стенку и широко распахнув глаза. Он быстро замотал головой, стиснув зубы.       — Нет, нет, нет… Не надо! — Глаза старшего были наполнены тревогой и болью, он по максимуму старался вжаться в стенку.       — Сонбэ, что с тобой? — Бомгю сделал шаг вперёд протянув руку, но тут же её отдёрнул.       Ёнджун опустился на пол, схватившись за голову и оттягивая волосы у самих корней.       — Пожалуйста, не надо!       Бомгю остолбенел, не в силах, что-либо сказать или сделать.       — Я ничего не помню! Ничего не знаю! Пожалуйста, исчезни!.. — Ёнджун весь дрожал, всхлипывая и роняя на пол слёзы.       Бомгю было больно. Как физически, так и морально. Это невыносимо, когда дорогой для тебя человек заходится в истерике, а ты ничего не можешь сделать, ведь одно твоё касание доставляет ему огромный дискомфорт.       Внезапно Бомгю начал отдаляться от Ёнджуна, не двигаясь с места, всё дальше и дальше младшего утягивала невидимая сила. Все места и улицы пролетели перед глазами, как в ускоренной съёмке, возвращая Бомгю в школу. Вот он снова сидит за своей партой, а за соседней Субин.       — Хорошо хоть ты в школе, а то Ёнджун-а не пришёл, отмахнувшись болезнью. — Жаловался Субин, вздохнув с обидой.       Бомгю поморгал несколько раз и оглядел кабинет.       «Я же только что был у хёна, почему я опять здесь?»       — Эй, ты слушаешь? — Субин помахал рукой перед лицом Бомгю.       — Э? — Бомгю хлопал ресничками, как дурачок.       — Тебе в следующем году экзамены сдавать, соберись. — Субин продолжал ворчать в своей привычной манере.       — Прости, ты говорил, что Ёнджун-сонбэ заболел?       — Ага, кинул меня одного страдать на тесте по химии.       — Может навестить его, вдруг что-то серьёзное.       — Окей, адрес сейчас скину. — Субин достал телефон и прислал другу локацию.       — Подожди, я ведь не просил. — Опешил Бомгю, смотря на сообщение.       — Я всё равно не смогу, нужно бежать, Хюнин-а истерику устроил из-за того, что вы двое отказались идти гулять. Тэхён-а сказал, что один не справится. — Субин встал, надевая рюкзак на плечо, и вышел из класса.       Бомгю посмотрел сначала на выход из класса, затем на сообщение от Субина с адресом Ёнджуна.       «А стоит ли вообще идти к нему… Снова?» — Бомгю с минуту смотрел на название района и улицы с номером дома и квартиры, сомневаясь.

***

      «В итоге я здесь… Снова?» — Размышлял Бомгю, стоя перед дверью в квартиру Ёнджуна.       Бомгю неуверенно нажал на звонок.

Тишина.

      «Может он спит?» — Бомгю только собрался уйти, как дверь распахнулась, а из-за неё выглянул Ёнджун с заспанными глазами и гнездом на голове.       — Чего тебе?       — Субин-сонбэ сказал, что тебе нездоровится, поэтому я хотел навестить.       — Я не хочу никого видеть. Уходи. — Отрезал Ёнджун и хотел закрыть дверь, чтобы дать понять, что нет смысла продолжать разговор.       — Я ненадолго. — Выпалил Бомгю, и дверь остановилась.       Ёнджун смотрел с нахмуренными бровями, испепеляя взглядом, но в итоге впустил в квартиру.       «И зачем я это сказал? Я ведь мог просто уйти…» — Проклинал себя Бомгю.       — Говори, что хотел. — Ёнджун провёл гостя в кухню и сел за длинный столик соединённый с раковиной и нижними ящиками, так как стоять сил не было.       — Вот. — Бомгю поставил пакет с лекарствами на стол.       Ёнджун перевёл взгляд с пакета на младшего, раздражаясь с каждым словом всё сильнее.       — Это всё?       — Не совсем… Я просто… — Бомгю не успел придумать оправдание, как Ёнджун вскочил со своего места и впечатался в раковину, больно ударившись поясницей.       — Нет, нет, нет… Не надо! — Глаза старшего были наполнены тревогой и болью, он быстро замотал головой, стиснув зубы.       «Почему?.. Ты так реагируешь на меня?.. Снова…» — Бомгю прирос к земле, с жалостью смотря на Ёнджуна.       — Пожалуйста, не надо! — Ёнджун опустился на пол, схватившись за голову и оттягивая волосы у самих корней.       — Сонбэ, я не причиню тебе вреда… — Бомгю пытался хоть что-то сказать, но делал только хуже.       — Я тебя не помню! Я тебя не помню! Я тебя не помню! Пожалуйста, исчезни!.. — Ёнджун смотрел в пол и весь дрожал, всхлипывая и роняя слёзы.       У Бомгю самого слёзы наворачивались от повторяющего сюжета, который он никак не может изменить. Ёнджун весь съёжился, закрывая лицо, стараясь отгородиться ото всех и всего. Старший выглядел сломленным и разбитым от чувства вины, непонимания и бессилия.       Бомгю снова начало тянуть назад, сменяя картинки перед глазами, а образ сжавшегося Ёнджуна отдалялся от него на множество километров, пока совсем не исчез. Младший протянул руку, пытаясь ухватиться хоть за что-то. Лишь бы не переживать этот момент снова. Лишь бы не видеть старшего таким. Но локации снова поменялись, вернув Бомгю в изначальную точку. В школьный класс за парту рядом с Субином.       — Хорошо хоть ты в школе, а то Ёнджун-а не пришёл, отмахнувшись болезнью.       «Снова? Всё снова повторяется!» — Бомгю уже был на сто процентов уверен. Что ему не мерещится, будто время отматывается назад.       — А?.. — Бомгю не хотел долго молчать, поэтому решил завести диалог первым, но не знал как.       — Что? — Субин поднял глаза с телефона.       — Тебе Тэхён-сонбэ написал? — Бомгю посмотрел на телефон, вспомнив последние слова Субина перед уходом.       — Да, попросил помочь с Каем, поэтому можешь пойти проведать Ёнджуна вместо меня? — Спросил Субин, надевая рюкзак на плечо.       — А! Разве ты к нему изначально собирался? — Удивился Бомгю.       — Да, но планы поменялись как видишь.       — Но ведь… — Бомгю хотел возразить, но его перебили.       — Адрес скину, не переживай. Всё, я побежал, а то сам знаешь, что Кай может выкинуть. — Субин поднял ладонь в знак прощания и скрылся в коридоре.       Бомгю замахнулся рукой по лицу со звонким шлепком, закрывая половину лица.       «Я же могу притвориться идиотом и просто не идти туда?» — Юноша предпринял попытку утешить себя, но тут же на телефон пришло сообщение с адресом Ёнджуна и подписью:       Пожалуйста, сделай это для меня. Ёнджун-а хоть и выглядит холодным, но на самом деле хороший парень, постарайтесь поладить.       «Сонбэ, ну за что ты так со мной…»

***

      «И что теперь мне делать?» — Бомгю подпирал стенку, смотря на дверь перед собой.       Младший пару раз включил и выключил телефон, проверяя время, заглянул в пакет, посмотрел на другие двери квартир. Всеми возможными нужными и ненужными движениями оттягивал момент встречи со старшим.       «Может мне просто не звонить в квартиру и стоять тут остаток дня? Или попытаться всё же уйти?» — Только он подумал о последнем, как дверь сама открылась.       Бомгю весь напрягся, стараясь не издавать лишних звуков. Однако в этот раз из квартиры вышла женщина, которую Бомгю узнал сразу — то была мама Ёнджуна. Юноша видел её всего один раз мельком, но хорошо запомнил, и с тех пор она ни капли не изменилась.       — О, Здравствуй, ты к Ёнджуну? — Женщина приветлива улыбнулась, прямо как её сын.       «Что-то всё же поменялось?»       — Здравствуйте, да, я его хубэ со школы…       — Ох, он недавно уснул. Бедняжка, последние дни совсем бессонница замучила. Но можешь зайти, я всё равно в магазин ухожу, присмотри, пожалуйста, за ним.       — Конечно… — Ответил Бомгю в след уходящей женщине.       Бомгю прошёл в квартиру, плотно закрыв за собой дверь, снял обувь и медленно на цыпочках стал искать комнату Ёнджуна. Пару раз ошибившись, он попал сначала в гостиную, затем в ванную, и на третьей попытке Бомгю тихонько открыл дверь в комнату, где на кровати крепко спал Ёнджун. Старший вцепился в подушку, сильно сжав её. Младший осторожно подошёл к кровати, сев на край, и стал разглядывать спящее лицо старшего.       «Сейчас действительно всё по-другому. Ты хотя бы можешь немного поспать спокойно.» — Бомгю нежно улыбнулся, проведя пальцами по волосам.       Ёнджун неожиданно схватил Бомгю за руку. Бомгю вздрогнул, готовясь к чему угодно, но Ёнджун лишь приложил его ладонь к своей щеке и продолжил безмятежно посапывать. Бомгю глубоко выдохнул, чувствуя как груз с плеч свалился. Бомгю грустно улыбнулся, погладив мизинцем по виску Ёнджуна.       Младший сидел в таком положении где-то с час, пока не вернулась мама Ёнджуна. Юноша тут же убрал руку, оставил пакет на письменном столе и так же незаметно вышел из комнаты. Попрощавшись с женщиной, он как можно быстрее покинул квартиру, чтобы Ёнджун не успел узнать о его присутствии.       Ёнджун проснулся спустя час после ухода Бомгю, от матери он узнал, что приходил его хубэ навестить, и сразу заметил пакет с лекарствами. Это была мелочь. Но старшему на секунду стало тепло на душе, что за него кто-то переживает.