He Knows.

«Эй, ребята, вы помните, о чем говорил Айзава сегодня утром? О том, что в школе, возможно, есть предатель?» Мидория поднял взгляд со своего места на диване, прекращая быстро царапать карандашом в своем блокноте (№13 на будущее!), чтобы посмотреть на Урараку, стоящую в центре комнаты. Почти все сидели в общей зоне, удовлетворенно отдыхая или делая домашнее задание на диванах, ожидая, пока Бакуго закончит ужин. Несколько членов Бакусквада отсутствовали в комнате и сидели возле кухни, наблюдая за работой своего тезки. Все трое, Каминари, Киришима и Мина, надеялись на шанс стать одним из дегустаторов его потрясающей кулинарии. «Я имею в виду, не поймите меня неправильно, я верю, что наши учителя знают больше, чем они показывают», — поспешно объяснила Урарака, щеки ее вспыхнули от того, что все уставились на нее. «Но вам не кажется это немного...маловероятным? Я имею в виду, мы все учимся быть героями, верно? Разве мы не заметили бы, если бы один из нас на самом деле был злодеем?» Не похоже, чтобы у них было достаточно времени, чтобы осмыслить то, что сказал их учитель тем утром, и еще меньше времени, чтобы подумать о том, что один из них может оказаться подозреваемым. Мидория был на самом деле немного удивлен полученной информацией. Айзава сказал, что предателем был кто-то в школе, а не конкретно в классе 1А. Предупреждение, которое передал их учитель, действительно указывало на необходимость сохранять бдительность и сообщать о странном поведении, но это все еще не было чем-то, что они могли бы сказать конкретно о своих одноклассниках или просто о школе в целом. Вполне возможно, что Айзава сделал это заявление, чтобы еще больше напрячь предателя, но даже такая возможность создала больше проблем, чем решила. Заставить кого-то нервничать в таком положении может в худшем случае лишь ускорить реализацию его планов, а в лучшем — сделать его еще более хитрым. Может быть, учителя надеялись, что кто-то из них поймает предателя на месте преступления? Теперь, когда они были в курсе ситуации, по крайней мере. Он закрыл блокнот и посмотрел на студентов вокруг себя. «Типа, я поняла. Мы все должны быть начеку из-за причуд, но этот класс? Нам уже приходилось сражаться со злодеями вместе, и моя причуда вряд ли предназначена для предательской работы; как и многие из ваших». Урарака продолжила, по-видимому, настаивая на том, чтобы они провели этот разговор вместе, раз уж она его начала. Все причуды имели потенциал для насилия. Изуку знал это, потому что он был объектом многих различных испытаний в средней школе. Он прикусил язык, чтобы не упомянуть об этом. Многие студенты в классе выглядели немного смущенными, в том числе и Иида, но остальные, казалось, искренне обдумывали слова Урараки. «Я тоже не думаю, что кто-то здесь предатель», — неожиданно вмешалась Хагакурэ. «...хотя, мне кажется, ты немного недооцениваешь себя, Урарака». Урарака выглядела немного ошеломленной, наклонив голову в сторону другой девушки. «Что ты имеешь в виду?» «Твоя причуда», — пожала она плечами. «Я думаю, она могла бы быть очень полезной, если бы ты была плохишом». «Прости?» — спросила она не сердито, а скорее от шока. «Ну, опять же, я не говорю, что это ты, но если бы это была ты, то ты вполне могла бы использовать свою причуду на себе и пробраться в общежитие, не издав ни звука». Урарака перевела взгляд с Хагакурэ на свои открытые ладони. Она нахмурилась и сжала их в кулаки, поднеся их к груди в защитном жесте. «Хм... Я никогда не думала об этом в таком ключе...» «И если кто-то когда-нибудь увидит, что ты делаешь что-то подозрительное, ты всегда можешь вывести их наружу и похлопать», — сказал Сато со своего места на полу, хотя было непонятно, хотел ли он этим подбодрить ее или просто высказал собственные мысли по этому поводу. Урарака напевала, внезапно став немного более задумчивой после комментария Сато. «Не думаю, что это сработает... Было бы довольно очевидно, что я это сделала, не думаешь? Человек, которого я подняла, вероятно, начал бы кричать или звать на помощь. Если только он не был без сознания...» Мидория немного вздрогнул. Он был шокирован тем, что Урарака допустила такое злодейское упущение о своей собственной причуде, и он знал, что он не единственный. «Это немного странно, подруга». «Ну, вы же сами об этом заговорили!» — сказала Урарака в свою защиту. «Мне кажется, вы, ребята, упускаете из виду очевидный первый вариант?» Серо усмехнулся: «Тебя, Оджиро?» Оджиро покачал головой: «Не меня. Хагакурэ», — сказал он, подталкивая девушку, сидевшую рядом с ним на диване. «Грубо!» «Эй, ты все это начала! Я просто говорю то, о чем все думают». «Её невидимость была бы весьма полезна для того, чтобы прятаться...» — тихо призналась Момо. «Хотя я не могу придумать, какая у Хагакурэ могла быть правильная мотивация, чтобы так нас предать». «Подождите секунду…» «Это уже слишком…» «Парни, не начинайте драться! Мы ведь уже договорились, что никто здесь не предатель, верно?» — сказала Урарака и подождала, пока все медленно кивнут в знак согласия. «Так что плохого в том, чтобы просто подумать об этом?» Цую подошла к Урараке и положила руку ей на плечо в знак поддержки. «Пока мы сохраняем голову, я думаю, все в порядке, керо». «Не уверен, что это тема, которую нам следует обсуждать…» — сказал Иида, нахмурившись и закрыв книгу, которую он принес, чтобы почитать в начале разговора. «Теории о том, кто может быть предателем, могут вызвать недоверие между нами и нашими одноклассниками. Возможно, нам следует просто следовать указаниям наших учителей и позволить им разобраться с ситуацией», — сказал он. Не теряя ни секунды, Серо усмехнулся: «Ты так говоришь только потому, что у тебя, вероятно, больше шансов убить нас из всех». Мидория нашел взгляд Тодороки, и они обменялись взглядами, в то время как Иида что-то пробормотал. Покрасневший Иида сказал: «Это просто... совершенно нелепо ! Как... Что... Э-э-» «Mon cherie, переведи дух, пожалуйста», — подмигнул Аояма, прикрывая рукой свой смешок, глядя на растерянного мальчика. «Да! Держу пари, он мог бы просто- щлкккт », — Минета издал протяжный задыхающийся звук, скользя большим пальцем по своему горлу режущим движением. «...по крайней мере, большинство класса, прежде чем мы вообще поняли, что происходит!» Сёдзи пробормотал, откидываясь на спинку сиденья: «Но Тодороки, вероятно, успеет заморозить землю, прежде чем Иида доберется до него, так что его стоит приберечь напоследок». «Значит, Тодороки самый смертоносный?» — размышлял Хагакурэ. «Поскольку он может заморозить всех, я имею в виду». «Да! И тогда он сможет кремировать нас своим пламенем, как Даби! Это было бы суперэффективно!» «Спасибо, Урарака». «Тодороки, массовое убийство — это не комплимент!» «Не знаю... Ему пришлось бы собрать нас всех в одном месте, чтобы заморозить, но для этого потребовалась бы огромная сила, чтобы использовать достаточно огня, чтобы убить нас, не растопив при этом лед под ним», — сказал Мидория, наконец вставляя свои два цента. У него было достаточно времени, чтобы изучить все их причуды к тому времени, и даже были написаны планы и идеи о том, как нейтрализовать их силы. Хотя план, который они только что представили, имел слишком много недостатков, чтобы быть осуществимым и- Подождите, они что, серьезно все говорили о Тодороки как о злодее?! «Это хорошее замечание…» «А как насчет Сато, Мидории и Бакуго? Разве они не могли просто выскочить изо льда, прежде чем стать хрустящими?» «Не говори “хрустящими”…» «И что помешает нам всем вскочить, пока лед не коснулся наших ног?» — сказал Оджиро, наклонив голову над диваном. Он наклонился достаточно, чтобы посмотреть на Тодороки, и вздохнул. «Извини, чувак, я думаю, тебе было бы трудно быть предателем. Без обид». Тодороки пожал плечами: «Ничего не взято». «Повторюсь, быть злодеем или обладать способностями злодея — это не комплимент!» «Ну, если мы будем действовать исключительно силой, Сато определенно составит нам всем конкуренцию...» — пробормотала Момо, глядя на одноклассницу и отвергая жалобы Ииды. Урарака покачала головой: «Он не мог быть предателем! Он слишком милый!» «И он делает сладости!» — добавила Хагакурэ так же яростно. Сато смущенно потер затылок, услышав комплименты девушки. «А что насчет Бакуго? Он — само определение “не милого”, — сказал Джиро, присоединяясь к обсуждению. Мидория нахмурился: «Каччан не злодей». «Ну, как и никто из нас», — с усмешкой заметил Серо. Он почувствовал, как его лицо слегка покраснело от смущения и легкого стыда. «А, это правда…» На мгновение он словно забыл, с кем именно разговаривал. Не было секретом, что СМИ думали о Бакуго и что люди говорили прямо в лицо его другу детства. Он не мог сдержать оборонительную реакцию, он знал, что Бакуго должен был стать великим героем с тех пор, как они были детьми. Ничто никогда не меняло этого для него. Урарака села рядом с ним, подушка дивана подпрыгнула под ним, и ему пришлось крепче сжать свой блокнот, чтобы он не упал с колен. «Да ладно, Деку! Это просто для развлечения, никто из нас на самом деле не верит, что Бакуго может быть предателем. Особенно после того, как его похитила Лига злодеев — он теперь слишком мягкий, в любом случае». Она рассмеялась. Мидория улыбнулся. Правильно. Все здесь знали настоящего Бакуго. Того, которого он знал в детстве и которого он узнавал заново каждый день с их восстанавливающейся дружбой. Тот, кто готовил им вкусные блюда. Тот, кто прятал сокровищницу романтической манги под кроватью. Тот, кто заботился. Раздался тихий вопль, а затем звук удара стали об пол. В общую комнату просочилась череда отвратительнейших ругательств, нарушив их относительно мирную беседу. «Идиот, я лично украшу цветами твои похороны, если ты сию же секунду не положишь эту чертову лопатку!» — закричал Бакуго из кухни. «...Может быть, я заговорила слишком рано», — пробормотала Урарака. Мидория покачал головой: бедный Каминари. «Я думаю, это хорошо. Поговорим об этом…» — сказал Джиро, сидя на подлокотнике дивана, менее заполненного, чем тот, на котором сидел Мидория. «Говорить о том, что один из нас предатель?» «Ну, нет», — сказала она, «но, по крайней мере, мы не полностью игнорируем ситуацию и не позволяем ей пугать нас. Мне лучше знать, о чем все думают, чем держать друг друга в неведении. Я не знаю, остановите меня, я чувствую себя немного глупо, когда говорю это вслух...» «Чем дольше продолжается этот разговор, тем больше я склонен согласиться», — сказал Иида, мягко улыбаясь. «Как бы мне ни не нравилась идея, что мою причуду используют таким образом, нам полезно помнить, на что мы способны, и знать свои личные пределы». «Как проверка реальности!» «Как будто мы и так не получили достаточно этого», — пожаловалась Мина, входя в комнату из кухни вместе с Киришимой, идущим за ней. «Эй!» — поприветствовал Киришима. «О чем вы, ребята, говорите?» Мина встала ближе всего к дивану рядом с Мидорией, а Киришима плюхнулся на пол перед небольшим столиком в центре комнаты. «Мы обсуждаем возможное предательство наших братьев, разделяющих общую травму», — прямо заявил Токоями. Тодороки кивнул: «Аминь». «И чьи причуды сделают это лучше всего!» — взволнованно добавила Урарака. Киришима наклонил голову набок, брови сошлись, а улыбка сползла. «Ээээ... Повторите ещё раз?» «Мы просто придумываем сценарии, чтобы решить, кто мог бы превзойти всех в классе, если бы они действительно были предателями. Мы не думаем, что кто-то здесь на это способен», — объяснил Иида, и Киришима просиял. «О! Звучит весело! Кто-» «Погодите-ка секунду», — прервал его Джиро, переводя взгляд с одного на другого. «Что случилось с Каминари? Разве он не был на кухне с вами двумя, выпрашивая объедки?» Мина поджала губы и отвернулась, а Киришима с шипением вздохнул. «Да… насчет этого…» «Этот шум раньше был из-за того, что Каминари случайно опрокинул весь рис на ужин сегодня вечером. Поэтому Бакуго заставляет его убрать его с пола». То, как Мина сказала «о боже», означало, что за этим могло стоять что-то большее, чем просто уборка, но никто не осмелился усомниться в этом подробнее. «Мы просто подумали, что было бы разумно прийти сюда на случай, если что-то еще случится. Ками талантлив в этом плане», — торжественно сказал Киришима, а Мина грустно кивнула. Бедный Каминари, конечно. «Покойся с миром, Денки, я полагаю». Серо пожал плечами, привыкший к выходкам обоих блондинок. «Вообще-то, мы только что говорили о Бакуго. Есть мнения по этому поводу?» Киришима промычал, подперев подбородок костяшками пальцев и, казалось, размышляя о своем друге. «Для Бакуго, я думаю, это было бы довольно легко. Его причуда отлично подходит для дальних и ближних атак, так что сила не имеет значения...» Он покачал головой и повернулся с резкой улыбкой. «Что ты думаешь, Мидория?» Он был немного ошеломлен тем же вопросом, который был задан ему снова, но это не было полной неожиданностью. Они были рядом друг с другом в течение многих лет до UA и начали проводить больше времени вместе в последнее время. Конечно, класс подхватил бы их знакомство, они просто знали друг друга лучше и дольше всех в классе. Но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Он не обязан был признавать способность каждого человека к убийству. А тем более объяснять, что если субъект узнает, что это его идея, то это приведет к его собственной. Мидория пожал плечами. «Я не знаю.» Киришима ухмыльнулся и игриво толкнул ноги в пол со своего места: «Не прикидывайся идиотом, мы все уже видели твой анализ. Ты ведь хотя бы подумал о том, какой потенциал может иметь его причуда в плохих руках?» Плохие руки, то есть буквально кто-то другой, кроме Бакуго? Это было чудо, что он так хотел стать героем, потому что, честно говоря, с таким умом Бакуго они все, вероятно, были бы обречены, если бы он когда-либо желал чего-то, кроме своей детской мечты. Одна эта мысль послала фантомный холодок по его позвоночнику. Киришима был прав, у него были идеи для его причуды. Длинные, подробные, чрезмерно продуманные идеи. Может быть, просто выпустить его на свободу было бы не так уж и плохо... «Н-ну…» — сказал он, пытаясь дать себе время сузить круг тем, о которых стоит говорить, не напугав всех окончательно. «Если мы собираемся провести атаку, которая может уничтожить всех одним выстрелом, то взрыв был бы первым выбором, но не лучшим…» Он постучал карандашом по обложке своего дневника, чтобы сосредоточить мысли. «Я думаю, поскольку Каччан — такая большая личность, было бы эффективнее сделать что-то более… тонкое», — сказал он. В глубине души он понятия не имел, что за ним все наблюдают. «С помощью своей причуды он может создавать взрывы из нитроглицерина, который выделяет, когда потеет, но взрывы — не единственная его функция. Он токсичен, бесцветен и практически не имеет запаха. Известно, что это химическое вещество буквально спонтанно детонирует. Все, что Каччану нужно сделать, это потереть руки о стены общей комнаты или даже о нашу одежду, а затем просто... подождать, пока он взорвется». Его голос слегка затих, а затем он заметил, что все широко распахнули на нем глаза. Он определенно ошибся в выборе. «Н-не то чтобы он так поступил!» - поспешно добавил Мидория и нервно рассмеялся. «Д-даже для героя это слишком радикально. Я в любом случае не знаю всех химических компонентов причуды Каччана, так что эта идея может даже не сработать! И-и нитроглицерин такой нестабильный, достаточное трение или даже небольшое изменение температуры могут его взорвать, и он тоже попадет под взрыв, так что-» «Проклятие.» «Это всегда тихие…» «Забудьте о Бакуго, мы должны беспокоиться о тебе, Мидория». Он открыл рот, чтобы немедленно опровергнуть оценку Киришимы, но Иида, к его удивлению, согласился. «Я знал, что ты умён, но теперь я знаю, что тебя сильно недооценивают в нашем классе». Мидория сгорбился, не глядя никому в глаза. Он действительно не должен был этого говорить, он знал, что может болтать и лезть в свою голову! Почему его никто не остановил! Боже, теперь все, наверное, думают, что он предатель. Ни один нормальный герой не станет думать о таких негероических вещах — и говорить их вслух! Они все отгородятся от него, сдадут его тетради и... «Деку? Эй, Деку? Ты в порядке?» Он вырвался из транса и обнаружил, что его окружают друзья. Они удивились, когда на их лицах не отразилось презрение, а, напротив, беспокойство. «Ты на секунду отключился», — продолжил Урарака, положив руку на плечо. «Мы не хотели тебе перегружать». «Извини, если мой комментарий показался тебе неверным», — сказал Иида. «Я хотел сделать тебе комплимент; у тебя удивительное восприятие и острый глаз на причуды! Это то, что стоит признать и чем стоит гордиться». Теперь он сгорбился по другой причине. И все же он не мог поверить, что они действительно так себя чувствовали. «Это не так уж и важно…» — сказал он, потирая затылок в надежде, что это замедлит нарастающее тепло на лице. Хагакурэ ахнула, оскорбленная. «Это слишком важно!» «Мидория, мы знаем, что твое сердце доблестное и честное». «Это немного страшно, но страшно в хорошем смысле», — похвалил Сёдзи, и за его маской послышалась улыбка. «С таким талантом нам повезло, что ты на нашей стороне». «О, боже, можете ли вы представить, насколько могущественным злодеем был бы Мидория?! Мы бы, наверное, уже были мертвы». «За это спасибо». «А мы даже не применили его глупо мощную причуду!» Мысль об использовании героической причуды Всемогущего, Одного за Всех, для дьявольских замыслов на мгновение заставила его задуматься. «Реб-я-я-я-т…» — простонал Мидория, каким-то образом чувствуя смешанное чувство смущения, гордости и всепоглощающего унижения. Хагакурэ рассмеялся над своей болью. «Держу пари, ты даже мог бы придумать план для Минеты!» «Эй! Я вполне могу оказаться предателем!» Джиро усмехнулся: «Для начала тебе нужно быть угрозой». Урарака закатила глаза: «Да, эта причуда так же смертоносна, как и маленький котенок. Даже Деку не мог бы...» Ее речь немного замедлилась, поймав Момо, которая смотрела на нее очень подозрительно. Урарака наклонила голову и помахала: «Момо? Что ты...?» Затем она поняла, что это не на нее смотрят. Она пристально смотрела на него. Он хотел, чтобы земля поглотила его целиком в тот самый момент больше, чем что-либо еще в мире. Он знал, почему Момо пялилась, она просто взвешивала свои варианты, хотела ли она раскрыть свою оценку. Ее прищуренные глаза стали последним гвоздем в крышке его гроба. «Мидория…» — сказала она, «…у тебя есть план причуды для Минеты?» У него был. И это был просто кошмар. Он вздохнул и уткнулся лицом в блокнот, наблюдая за развернувшимся вокруг него хаосом. «Ни за что!» «Скажи нам, Мидория! Мы должны быть готовы ко всему в работе героя!» «Если это хорошо, я съем свою шляпу. Клянусь богом, я куплю шляпу и съем ее». Мидория громко застонал: «Я тебе не скажу! Это действительно ужасно!» Руки обхватили его свернувшееся тело. «Деку, пожалуйста! Теперь ты нас всех заинтриговал!» «И это моя причуда! Мне следует узнать, что она делает». «Минета, это твоя обязанность как ученика — создавать свои собственные планы», — сказал Иида, и Мидория почувствовал себя так, словно его спасли. Пока Иида тихо не добавил: «Планы убийства или что-то еще». Он снова поднял голову, просто чтобы хорошенько на него посмотреть, но это было неправильным шагом, когда на него посмотрели 17 умоляющих лиц. Ну, если считать 17… какое бы лицо сейчас ни скорчил Тодороки. Мидория оттолкнул Урараку от себя и скрестил руки на груди, крепко держась за них. «Нет», — сказал он. У них и так было достаточно травм, и разглашение этих запретных знаний лишь добавило бы еще больше стресса их и без того слабой почве под ногами у здравомыслящего человека. Мина встала на колени за подлокотником дивана, сложив руки перед собой. «Пожалуйста? Хотя бы намекни нам?» Он покачал головой. «Нет. Вы, ребята, взбесились после того, как я рассказал о причуде Каччана, я не хочу, чтобы вы, ребята, думали обо мне иначе из-за того, что я изучаю такие причуды». «Мы обещаем контролировать себя!» — сказал Аояма, взмахнув рукой в воздухе, прежде чем театрально поклониться. Как будто этот жест мог изменить его мнение. «Как ты сказал, это «не такое уж и важно»… Мы постараемся воздержаться от суждений, поскольку именно наше любопытство выведет эту конкретную схему на свет», — сказал Токоями. «У нас все будет хорошо!» — все легко согласились. «Делиться — значит заботиться!» «Просто скажите нам одно слово, что угодно!» Ему эта последняя идея понравилась... Таким образом, у него была бы частичная правдоподобная возможность отрицания. Что бы они ни придумали в своих собственных головах, это была их собственная вина. Он скривил рот и отвел взгляд. «Одно слово?» Несколько криков «да!» и несколько кивков голов. Мидория вздохнул: «Ладно... но вы сами напросились». Он обдумывал несколько, очень немного планов, хранящихся в его голове для Минеты и других подобных причуд. Было несложно придумать слово, но мужество, которое требовалось, чтобы произнести его вслух, заставило его задержаться еще на мгновение. Он снова вздохнул. «Удушье». «...» Никто не произнес ни слова. Момо прикрыла рот рукой и тихо прошептала: «О, боже». А потом начался настоящий ад. «Мидория, какого хрена!..» «Это ужасно». «Как ты вообще это придумал?!» Мидория застонал и на этот раз закрыл лицо руками. «Вы, ребята, сказали, что будете спокойны!» «Ну, тебе не следовало выбирать такое подробное слово!» «Твой разум… настоящий дар». «Мы были правы, если бы вы не были на нашей стороне, мы бы уже были мертвы». «-или мы были бы на его стороне. Он очень умён и харизматичен, когда ему это нужно, керо». «Можем ли мы сменить тему?» «Вот дерьмо», — рассмеялся Серо. «Лучше нам сделать то, что он говорит, иначе мы станем следующими». Мидория бросил в него свой ластик, но он отскочил и приземлился на Сёдзи. Сёдзи схватился за перед своей рубашки одной рукой и сказал совершенно невозмутимо: «О нет. Меня ударили». Затем он растянулся на диване и закрыл глаза. Сделав и выпустив последний глубокий вдох. Аояма шмыгнул носом, вытирая глаза носовым платком, который он вытащил из воздуха. «Он был таким молодым». Мидория фыркнул, а класс рассмеялся. Это было немного забавно. «На менее пугающей теме, я думаю, мы все забываем самую важную часть предательства», — Киришима ухмыльнулся, сделав эффектную паузу. «Сбор информации! Конечно, люди с причудами, как Сато, Мидория, Бакуго и Тодороки, могут иметь преимущество в бою, но важно то, чему предатель может научиться, притворяясь одним из нас!» «Мы немного отклонились от темы, но я все еще думаю, что у Хагакурэ все еще были бы лучшие шансы с точки зрения скрытности — по понятным причинам…» Хагакурэ толкнула Оджиро, и он чуть не упал с дивана. «Мне пришлось бы красться по общежитиям голышом! И заходить в учительскую или выходить на люди полностью голой! Ни за что!» «А, но злодею это неинтересно». «Откуда ты знаешь?!» Мидория решил не вспоминать свою неудачную встречу с Тогой во время экзамена на временную лицензию. «В любом случае,» Хагакурэ фыркнула и скрестила руки, э-э-э, она могла бы скрестить руки. Трудно было сказать с короткими рукавами. «Я думаю, Джиро сможет получить больше информации, чем я. Или, по крайней мере, больше информации, сохранив свое достоинство.» «Моя причуда хороша для этих практических занятий по разведке», — уверенно сказал Джиро, с ухмылкой покручивая нашумевшую причуду. «Не говоря уже о том, насколько она полезна, чтобы на всех вас наговорить, подслушивать учителей было бы проще простого». По комнате пробежала коллективная дрожь, некоторые выглядели бледнее других. Мидория вытер пот со лба. Оджиро неловко кашлянул: «Идем дальше». «Разве нельзя сказать то же самое о Сёдзи и Коде?» «Токоями тоже!» «Не знаю, слишком ли хороша моя причуда для скрытности», — признался Сёдзи. «Я могу сделать много ушей и глаз, — сказал он, демонстрируя свою причуду. — «но это все равно будут обычные уши и глаза. Это не будет сильно отличаться от того, как если бы кто-то другой крадучись». «Да…» — легко согласился Джиро, «Но Кода мог бы использовать животных или насекомых так же, как я использую свои домкраты. Ему даже не нужно было бы находиться физически близко к источнику». Она вздохнула, откинувшись назад на своем сиденье и слегка нахмурившись. «Совершенно несправедливо». Кода покачал головой и оживленно помахал рукой. Смущенный и не желающий быть в центре внимания. Его проигнорировали. «И он тихий и застенчивый, так что мы никогда ничего не ожидаем». Мина ухмыльнулась: «О, подло!» — сказала она, и Кода выглядел так, будто вот-вот упадет в обморок. «Я согласен». Токоями неосознанно (или, может быть, сознательно) спас его. «Моя причуда имеет тот же недостаток расстояния, что и Джиро. У Темной Тени тоже нет никаких сверхъестественных слуховых способностей, и его будет трудно контролировать ночью; когда наблюдение будет наиболее важным». Это было правдой, любой, кто видел Темную тень во время тренировочного лагеря, знал, что Токоями не мог контролировать свою причуду — реакция была слишком изменчивой, чтобы ее можно было подделать. Даже злодей будет бороться с такой причудой. «Если дело не в скрытности или слухе... может быть, нам стоит подумать о причудах, которые сделают нас менее заметными...» — тихо пробормотала Момо, нахмурив брови в глубокой задумчивости. «А как насчет меня?» — вмешалась Цую. «Моя и Серо причуда отлично подошла бы для того, чтобы прятаться на виду и в труднодоступных местах, керо». Серо взволнованно сел и широко улыбнулся ей. «О, да! Мы могли бы висеть снаружи окон или над потолками!» «Звучит опасно, когда высовываешься из окна…» — сказал Иида. «И, Серо, ты можешь связать людей и подвесить их над зданием как заложников!» — сказала Мина немного слишком взволнованно. «Кто-нибудь еще только сейчас осознал, сколько у нас способностей к скрытности, или это только мне...» «Ебанный идиот!» На кухне раздался сильный взрыв, за которым последовал столб дыма и звук кашля Бакуго между ругательствами. Киришима вздохнул. «Я лучше посмотрю, что там происходит…» Мина похлопала его по спине, а Серо насмешливо отсалютовал ему двумя пальцами, когда он уходил. Когда он ушел, Мина перекинула локоть через подлокотник дивана, чтобы приблизиться к Мидории. «А как насчет моей причуды?» — спросила она. «Она не очень скрытная и не супермощная, но у нее должен быть какой-то потенциал для злодейства, верно?» «Серьёзно?» Серо повернулся и посмотрел на неё, разочарованный. «Мина, твоя причуда — это буквально кислота». «Вот так она избавлялась от тел», — фальшиво прошептала Урарака бледнеющему Ииде. «Ах, но невозможно, чтобы такая ослепительная причуда, как моя, могла быть использована для столь отвратительных дел», — сказал Аояма, подмигнув читателю. Мидория поднял руку и тупо уставился вперед. «Я могу лично подтвердить скрытные способности Аоямы». Аояма усмехнулся: «Cherie, когда ты уже это забудешь?» «На смертном одре. Там же, куда ты меня чуть не отправил той ночью». «У него также есть довольно сильная причуда... Твой лазер может стрелять сквозь людей, Аояма?» Аояма пожал плечами, хотя, если бы он знал ответ, его бы вряд ли отправили на героический курс. «А что насчет Киришимы?» — внезапно заговорил Сато. «Он довольно дружелюбный и общительный, но его причуда не поможет ему стать предателем…» Все молчали, размышляя над этим заявлением, пока Сёдзи не сказал тихо: «Ну, это немного жестоко, но разве он не может укрепить свои зубы?» Мина побледнела. «Фу!» «Я не думаю, что он счел бы это заявление очень мужественным...» «Но разве они уже не острые? Ему даже ничего не нужно делать!» «Джиро, он бы по сути ел людей!» «Я не понимаю, что в этом плохого...» Все взгляды обратились на оратора. «Тодороки, ты в порядке?» — осторожно спросил Серо. «Типа, ментально? Тебе нужно с кем-то поговорить?» Тодороки пожал плечами. «Поскольку больше никто этого не скажет, я укажу пальцем на того, кто сегодня ужасно уклонился от ответа», — сказала Хагакурэ, поворачиваясь и указывая своим настоящим пальцем (или тем, что выглядело как палец, по крайней мере) прямо в грудь Оджиро. «Я думаю, Оджиро был бы потрясающим предателем. Он тихий, сильный и очень находчивый!» Она сказала это сердито, но Оджиро, казалось, не был расстроен обвинением. «Я так не думаю, у меня есть только хвост, а это не так уж много», — отрицал он, и в его голосе звучало легкое смирение. «Дело не в причуде, а в том, как ты ее используешь!» — неожиданно громко подбодрил его Минета. «Твои навыки в боевых искусствах тоже не вызывают нареканий, Оджиро», — похвалила Мина, но затем задумалась. «А что касается твоего хвоста...» Оджиро хихикнул: «Вот где я бы спрятал провод, чтобы шпионить за тобой так, чтобы ты не знал!» — сказал он, присоединяясь к общему веселью. Громкий вздох привлек всеобщее внимание. Урарака резко встала со своего места. «Ребята! Провод?! » Она повернулась и драматично указала на девушку. «Момо была бы такой великой предательницей!» Момо покраснела и покачала головой. «Урарака, это очень мило с твоей стороны, но я не...» «Ты так права!» Джиро присоединилась к Урараке, в ее глазах сверкали звезды. «Ты можешь делать все, что мы все можем — трекеры, подслушивающие устройства, клей для приклеивания на стены, нитроглицерин! Возможности безграничны!» — прохрипела она. Мидория тут же раскрыл свой блокнот, новые идеи о потенциальном зле, которое могла создать причуда благородной девушки, роились в его голове, чтобы быть первым на бумаге. Он уже знал, что причуда Момо многогранна, но это был совершенно новый уровень! Момо вежливо сложила руки на коленях, все еще краснея, но улыбнулась. «Спасибо за веру в меня». Мидория заметил, что Иида не отчитал его за принятие, и поднял глаза, чтобы обнаружить странную гордость на своем лице. Может быть, он был рад, что девушка пыталась оставаться уверенной в себе при поддержке своих товарищей по команде? Э-э, успокоение, возможно, было бы лучшим словом. Было странно, как их обсуждение возможного предателя превратилось в разговор о стратегии и полный причудливых комплиментов... «А как же учителя! У них будет доступ к информации, и они уже обучены как главные герои!» «Это не весело. Если бы это был студент, мы могли бы вбить в него немного здравого смысла!» «Фу, я уверен, это Монома». «Только не позволяй ему слышать, как ты это говоришь». «Представляешь? Он бы никогда это не забыл!» Мидория смеялся вместе с ними, приятное теплое чувство накатывало на него, пока их друзья продолжали шутить и строить планы с такой же серьезностью, как и в случае с большинством ужасных вещей, которые случались в их жизни. Это был их способ справиться. Как он и писал в своем журнале, некоторые из них находили хобби или находили утешение в одиночестве; но ничто не работало так хорошо, как открытое вынесение всего этого людям, которым они доверяли свою жизнь. Да, у всех у них была способность делать плохие вещи своими причудами, но они не были ограничены этим. Они могли распознавать эти недостатки и работать над тем, чтобы избегать их или нейтрализовать все это вместе. Все во имя того, чтобы стать лучшими героями. «Эй, идиоты», — Бакуго вошел в комнату и обратился к классу. «Ужин, блять, сделан». Он тихонько скрыл очередной кашель от предыдущего взрыва. «Ура!» «Потрясающе!» Класс вскарабкался в столовую, едва избежав столкновения с самой злой блондинкой, "черт, смотри!", чтобы отведать долгожданной еды. Каминари ставил последнюю тарелку, и Киришима улыбнулся, взволнованно помахав рукой. «Привет, ребята! Рады, что вы наконец присоединились к нам», — самодовольно сказал Каминари. Рот Мидории был практически водопадом от того, сколько слюны скопилось во рту. Один только запах заставил его немного споткнуться, торопясь сесть вместе с остальным классом. Тарелки были уже заполнены и красиво поданы, не меньше, чем для чего-то, приготовленного Бакуго. В центре также стояли большие заполненные блюда, откуда их тарелки были расставлены вокруг. Большие чаны тщательно приготовленного тантанмен рамэна, окруженные изящными блюдами жареных потстикеров, мини-донбури и мини-сухожилий. Он улыбнулся, заметив маленькую миску собы рядом с Тодороки, очевидно, часть еды, но все же приготовленную для кого-то конкретного. Ее получатель выглядел бесконечно благодарным, даже когда он решил попробовать еду, которую все остальные восторженно расхваливали. Почти все их одноклассники начали есть еще до того, как сели за стол. «Ух ты, это действительно вкусно!» «Конечно, это чертовски хорошо. Вы, статисты, думаете, что я буду пахать ради дерьмовой готовки?!» — закричал Бакуго, сидя на дальнем конце стола прямо рядом с Мидорией. «Спасибо за это, Бакубро!» — сказал Киришима, сел напротив Бакуго и с благодарностью откусил кусочек его еды. «Эй!» — возмущенно воскликнул Каминари. «Я помог!» «Помог превратить мою жизнь в ад», — проворчал Бакуго. Мидория улыбнулся, схватил свою пару палочек для еды и принялся за еду. Это было потрясающе. Как и во всем остальном, Каччан вложил все свои усилия в то, что он считал самым важным, и это, безусловно, было видно. Помимо прекрасной подачи, вкус орехового бульона в сочетании с неудивительно острым соусом, добавленным к говядине, заставил его напевать свою собственную признательность вместе со всеми остальными. Каминари сел напротив Мидории и отпил глоток напитка. «О чем вы там говорили? Я застрял, помогая...» Бакуго прорычал: « -исправить свою собственную чертову ошибку-» «...помогая с уборкой», — легко поправился Каминари, — «но, судя по всему, вы действительно вложились». «Мы говорили о том, кто из нас станет лучшим предателем», — сказал Серо с набитым ртом. «Не говори с полным ртом, это чертовски мерзко», — сказал Бакуго, все еще кашляя, но его голос был четким. «Лучше бы это был я. Я бы вытер вами пол, придурки», — сказал он, откусывая кусок еды и намеренно закрывая рот. Словно для того, чтобы доказать свою правоту. «Мы так и не решили, с кем конкретно мы будем встречаться…» — сказала Мина с набитым ртом, явно игнорируя вышеупомянутые правила поведения за столом. «Трудно было бы оценить такие вещи. К тому же, ух ты, Бакуго, как-то остро, мне кажется, ты переборщил». «Заткнись! Я не клал в него столько специй, ты просто слабак!» Он прикусил губу, проглотив еду, явно игнорируя свои заметно слезящиеся глаза. Жар на языке Мидории тоже начал усиливаться. Это было все еще вкусно, но было очевидно, что ошибка Каминари непреднамеренно повлияла на его готовку. Не то чтобы он настолько смирился с гордостью, чтобы признать это. Все равно лучше, чем все, что Мидория когда-либо пытался приготовить. Зная, что это будет так же пикантно, он все равно схватил пельмень. Серо проглотил свой собственный кусок, прежде чем заговорить, в основном привыкший к острой пище, но все еще борющийся. «Знаете, я уверен, что Каминари был бы хорошим предателем…» Глаза Каминари слегка расширились, когда он уставился на Серо. «Я?» Он указал на себя: «Почему я?» «Твоя причуда действительно сильна, Каминари». Мидория сказал, проглотив. Отложив палочки в сторону и заговорив, чтобы дать себе передышку от медленно пылающего жара во рту. «Даже с ограничением по напряжению тебе не составит большого труда поразить всех в комнате своим электрическим разрядом». Несколько полностью сформированных и полусырых планов промелькнули в его голове. Большинство из которых содержали использование токопроводящего ножа или копья. Причуда Каминари была на удивление многогранной. «Или, может быть, ты мог бы заманить нас в лужу и поджарить!» — сказала Хагакурэ, слишком взволнованная, и воспользовалась своей невидимостью, чтобы украдкой стащить один из мини-донбури с тарелки Токоями, пока он не видел. «Ты еще и шутник. Если бы я когда-нибудь поймал тебя на том, что ты крадешься, я бы, наверное, просто проигнорировал это». «И ты действительно близок со всеми нами, поэтому мы доверяем тебе — даже Бакуго!» «Замолчи!» «Ха! Ты говорил с едой во рту!» — поддразнила Урарака с другой стороны Мидории. Он пообещал себе никогда больше не садиться между ними, когда кусок салфетки, направленный в Урараку, отскочил от его щеки. Бакуго усмехнулся. Урарака хихикнула. И Мидория надулся. Тодороки кивнул, возвращаясь к разговору, и хлебнул лапшу (отдельные палочки для каждой миски), устремив на электрическую блондинку жутко острый взгляд. «Я действительно верю, что ты мог бы стать великим предателем, некоторым из нас повезло меньше». Сказал он оценивающе, хотя и почти смиренно. Джиро ухмыльнулась: «Жаль, что ты тупеешь, если слишком много этим пользуешься». Она драматично вздохнула и сделала вид, что смахивает фальшивую слезу с глаза, хотя она могла быть настоящей, так как она почти доела свою тарелку. «Столько потенциала для зла; потрачено впустую». Киришима рассмеялся: «А что, если этот недостаток был подделкой?» «О! Это была бы такая умная идея!» «Хороший улов, Киришима!» «Пфф, вы что, наркоту принимаете?» — усмехнулся Минета. «Он слишком тупой для этого». «Тогда он тоже может притворяться, что у него высокий интеллект! Как тайный злой гений!» Мина хлопнула в ладоши, случайно выплеснув остатки бульона и кунжутного масла на лицо Оджиро, хотя палочки для еды все еще были у нее в руке. Каминари тихонько промычал: «Это было бы круто, я полагаю…» Он постучал по краю своей чашки и посмотрел в потолок, словно погрузившись в раздумья. Затем он покачал головой и коротко рассмеялся. «Хотя, если бы я хотел убить вас всех, мне бы не пришлось использовать свою причуду». «О, да? Как бы ты это сделал?» — Сато жевал, не веря своим ушам. «Это будет нехорошо». «Да, расскажи нам, Ками!» — обрадовалась Мина. Мидория был заинтригован и прихлёбывал лапшу, пока остальная часть класса сплотилась, чтобы послушать победную стратегию блондинки, поглощая свой ужин. Они только что провели целый вечер, описывая друг другу свои фальшивые планы убийства, все с их причудами в качестве первого избранного оружия - неважно, насколько они нетрадиционны. Услышать что-то, о чем они еще не думали или не говорили, было довольно маловероятно... Каминари улыбнулся. «Я бы вас отравил». Несколько палочек выпали из рук. Некоторые добровольно, некоторые нет. Бакуго начал кашлять громче, прижимая руки к горлу, словно задыхался. Мидория тоже кашлял, как и весь класс. Все, кроме Каминари. Единственного человека в комнате, который не откусил ни кусочка. Горло Мидории горело, и когда он отдернул руку, в которую кашлял, она была покрыта кровью. Его живот ужасно скрутило, и он услышал, как некоторые из его одноклассников побежали к входу, но когда он оглянулся, то увидел только тела, выстроившиеся вдоль двери. Даже Иида стоял на коленях возле своего стула, двигатели бесплодно ревели. Урарака блевала на боку, и Мидория почти присоединился к ней. Вместо этого он оглянулся на Бакуго. Тот лежал на земле с пеной у рта. Глаза закатились в затылок, и он неудержимо содрогнулся. Мидория не мог этого вынести. Он выблевал съеденное на пустую тарелку, кровь густо капала с его губ. Он хватал ртом воздух, но кашель продолжался. Его зрение становилось пятнистым, темнело по краям. «Не смотри так расстроенно, Мидория». Мидория оторвал взгляд от остекленевших глаз Киришимы, пока Мина плакала и кашляла ему в плечо, и уставился на мальчика перед собой. Каминари ухмыльнулся, по-видимому, получая огромное удовольствие от ситуации, разворачивающейся вокруг них. «По крайней мере, теперь мы знаем, кто из нас лучший».