Something in the darkness pulled me deeper

Вечер среды проходил донельзя тихо и спокойно. В приёмный покой больницы Аркадия Дженерал поступил лишь один пациент: у престарелого мистера Уоллеса закружилась голова, и он упал на крыльце – типичный для его возраста скачок давления, но его было решено оставить в палате до утра просто для контроля. Очевидно, если что-то и происходило в крошечных городках, находящихся в их округе, местные медпункты были вполне способны с этим справиться. Время приближалось к полуночи, Кларк сидела за столом в ординаторской, заканчивая весьма детальный карандашный рисунок пейзажа за больничным окном – идеально круглая луна и тонкие облака в обрамлении ветвей кустарника, высаженного вокруг здания. Творчество всегда помогало ей сосредоточиться на чём-то одном, избегая тщательного анализа собственных мыслей и тревог. Но рисунку больше не требовалось деталей, и она отложила карандаш, вместо этого забарабанив пальцами по столу. Её тревожные мысли вернулись к Беллами Блейку. Он и его сестра были частью компании друзей, радушно принявших её, когда она получила предложение местной больницы и переехала в Аркадию три года тому назад, едва окончив ординатуру. Разношёрстные ребята, работающие в разных сферах, образовывали тёплый, почти семейный круг, и Кларк впервые почувствовала, что обретает дом. Блейки любили своих друзей (Октавия вообще стала её лучшей подругой), но у девушки частенько возникало ощущение, будто у этих двоих есть особый секретный язык, помогающий им время от времени отделяться от окружающих. Она предпочитала считать это особой магией братско-сестринских отношений. Кларк и Беллами не один год налаживали отношения. Сначала они постоянно спорили друг с другом, кидая колкие комментарии и развлекая остальных своими вечными перепалками. Но постепенно оказалось, что они отличная команда – два прирождённых лидера, способных взять ответственность и как-то организовать тот первозданный хаос, который называли своими друзьями. Девушке казалось, что они танцуют вокруг чего-то большего. Она уже несколько месяцев назад призналась самой себе, что испытывает к Беллами чувства, много чувств, и они далеко не только дружеские. А неделю назад Кларк засиделась с Октавией, и он вызвался проводить её домой. Тёплая ночь располагала к приятной прогулке, а поцелуй на её крыльце она искренне считала лучшим в своей жизни. Закрывая глаза, она могла поклясться, что до сих пор чувствует шершавую стену за своей спиной, сильные руки на своей талии и горячие губы на своих губах. Это могло быть прекрасно, если бы не одно "но". Беллами пробормотал что-то очень похожее на "я не имею права", извинился, пожелал ей спокойной ночи и быстро исчез в темноте ближайшего переулка, оставив Кларк стоять у собственной двери в полном замешательстве. И он вот уже неделю её игнорировал. Звонки перенаправлялись на голосовую почту после пары гудков, сообщения оставались без ответа, а в субботу он не пришёл на традиционный вечер в их любимом баре, где Миллер что-то невнятно сказал о дополнительных смена в полицейском участке, где работали оба парня. На помощь Октавии рассчитывать не приходилось: та ещё в четверг уехала на пару недель к каким-то родственникам. Всё это толкало девушку всё дальше вниз по бесконечной спирали самокопания. Она встала и потянулась, разминая затёкшие от сидения мышцы, полная решимости найти себе какое-нибудь дело, которое отвлечёт её, но на улице послышался приближающийся вой полицейской сирены. Кларк, готовая к "бою", оказалась в холле как раз в момент, когда взволнованный Миллер забежал в двери, прося Джексона, коллегу Кларк и своего парня, о помощи, и тот не раздумывая пошёл за ним, вытаскивая наружу ближайшую ко входу каталку. Они вернулись через минуту, и у Кларк едва не подкосились ноги от увиденного. На каталке в полубессознательном состоянии лежал Беллами. Форменная рубашка порвана, шея, грудь и предплечья в глубоких царапинах, губа разбита, а из раны на голове течёт кровь, заливая лицо. Кларк сделала глубокий вдох, сосредотачиваясь на командах Джексона, пока следовала за ним в операционную. — Миллер объяснил, что произошло? — спросила она, обретая, наконец, собственный голос, когда мужчина заполнял медицинские документы. К счастью, когда раны были очищены, всё оказалось не так страшно. Беллами понадобилось лишь несколько швов под линией роста волос и заживляющая мазь для царапин. — Какие-то парни, не из местных, отвратительно вели себя в закусочной на 191-м. Блейк приехал на вызов и пытался их приструнить, но они напали на него впятером. Результат ты видела, — он покачал головой. Девушка только кивнула и вышла из служебного помещения, намереваясь проверить своего пациента. Беллами, всё ещё под седативным, лежал на койке, глаза закрыты, дыхание ровное и глубокое. Она подошла к нему, не удостоив вниманием сумку с вещами, привезённую Миллером. Жизненные показатели были в норме, и она расслабилась, облокачиваясь на кровать и проводя кончиками пальцев по его руке. — Я так испугалась, Белл, — вздохнула она, сдерживая слёзы. — Не знаю, что бы я делала, если бы ты... — девушка сжала его ладонь. — Я не могу потерять тебя, — выдавила Кларк, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лоб, а затем нервно хихикнула. — Теперь тебе точно не отвертеться от разговора. Спустя два часа нудной сортировки каких-то бумажек, девушка вновь вошла в его палату, тускло освещённую ночником, но замерла на пороге, едва успев закрыть дверь. Беллами стоял окна, застёгивая рубашку, очевидно, принесённую Миллером чуть раньше. — Зачем ты встал? — грозно произнесла она тоном не терпящего возражений врача. Он продолжил одеваться. — Ты ранен, тебе полагается лежать. — Я в порядке, Кларк, — ответил он, не глядя на неё. — Джексон даст мне рекомендации, долечусь дома. — Что ж, раз ты настолько в порядке, — её голос сочился сарказмом, — может, тогда мы поговорим о том, почему ты избегаешь меня? — Я не избегаю тебя, — вздохнул он, опуская руки, оставляя не застёгнутыми несколько верхних пуговиц. — Да, конечно, — она закатила глаза, делая несколько шагов к нему. — Именно поэтому ты игнорируешь все мои звонки и смс. — Что ты хочешь, услышать, Кларк? — устало произнёс мужчина. — Что я сделал то, чего не должен был? Поддался чувствам, хотя не имел на это права? — выпалил он, и тут же опустил взгляд, прикусывая язык. — Какого чёрта, Беллами? — она всплеснула руками. — Почему? Тебе не приходило в голову, что, раз речь идёт о наших общих чувствах, я имею право хотя бы на объяснение? Мне нужно это, Белл, — её голос почти сорвался. — Мне нужен ты. — Тебе нужен не я, — он сглотнул, мотая головой. — Ты достойна лучшего, нормального парня, не меня. — Но я выбираю тебя. Кларк сделала шаг к нему, и Беллами, наконец, поднял взгляд. Его радужки на миг засветились чистым золотом в полумраке палаты, когда он медленно снял повязку со своей шеи, открывая лёгкое покраснение вместо глубоких свежих царапин на коже. Глаза девушки немного расширились, но она не отступила и даже не вздрогнула. — Беллами? — позвала она. — В это сложно поверить, Кларк, но оборотни существуют, — горько произнёс он. — И я – один из них, глава местной стаи. Этот всё слишком сложно и опасно. Вот поэтому ты не должна выбирать меня. — И это – вся твоя причина? — она подошла к парню вплотную, обнимая за шею и притягивая ближе. — У всех есть свои секреты, Беллами Блейк, — прошептала она ему на ухо. Воздух вокруг них закрутился в подобии небольшого торнадо, а ночник замигал в странном ритме. Руки Беллами поднялись к её спине, заключая в объятия. — Значит, ты – ведьма, — констатировал он, скользя губами от её виска к линии челюсти. — Да, — выдохнула Кларк, наслаждаясь ощущениями. — И мы справимся с этим вместе. — Вместе, — подтвердил Беллами, крепко прижимая девушку к себе, закрепляя обещание самым нежным поцелуем в своей жизни.