Дело дворца

— Я надеюсь, что вы готовы?       — Готов.       — Помните, что нельзя поддаваться провокациям.       — Хорошо.       Что всегда выводило Хисына из себя во время заседаний? Это слова Шим Джейка, который, словно бы готовясь ко всем возможным ситуациям, переворачивал их под себя, подстраивая именно так, как ему это было удобно.       У этого парня язык острый, будто нож. С ним в словесной борьбе не выиграешь. А прижать его фактами — не самое верное оружие.       Интересно, что же может вывести из себя этого адвоката?       Явно ведь, что у него тоже имеются слабости, которых он скрывает где-то за маской безразличия.       Ли обязательно их откопает и хоть в лепешку разобьется, но найдет способ победить его. Чего бы это ему не стоило.       Машина серебристого оттенка двигалась в нужном направлении.       Как бы таксист не пытался не обращать внимания на своих пассажиров, куча бумаг, что они несли с собой, заставляла его подглядывать за двоими парнями через зеркало заднего вида.       — Вы не выходили на связь после третьего заседания, — у Сонхуна, как всегда, было безразличие на лице. — Все нормально, надеюсь?       — Просто немного поддался эмоциям, — поджал губы темноволосый, что копался в бумажках, — и решил выпить.       — Никаких неприятностей, так? — по словам Пака можно было легко понять, что с новыми проблемами разбираться ему бы не хотелось.       — Да, все хорошо, — и старший дал ему повод немного расслабиться. — Не знаю как, но очнулся утром в гостинице.       — В смысле «не знаю как»? — но от его слов адвокат напрягся еще больше. — Неужели ничего не помните?       — Сомневаюсь, что что-то натворил, — что-что, но признаваться в том, что в голове у него и правда образовалась дыра, Хисыну признавать не хотелось. — Наверное, просто уснул.       — Будем на это надеяться.       — Не думайте об этом.       Что напрягало шатена — так это то, что в тот вечер пропали и Ли, и Шим.       Зная своего друга, парень точно догадывался, что дело не чистое. Джейк ведь привык выигрывать, и неважно, какими способами.       Если он проиграет это дело — будет страшно.       Конечно, допрашивать человека в пьяном виде строго запрещено. Но если он подделал какие-то улики, то опровергнуть их будет невозможно.       Он знает австралийца.       Он знает чужие уловки.       — Остерегайтесь любых вопросов, — Сонхун все так же читал нотации. — Они словят вас на каком-то слове и все, конец игры.       — Кто из двоих адвокатов страшнее? — поинтересовался старший, что сложил бумаги в небольшой портфель. — Шим Джейк или Ян Чонвон?       — Мне бы очень хотелось сказать, что Чонвон, — из Пака мгновенно вырвался тяжелый вздох от чужого вопроса. — Но Джейк куда страшнее. Знаете, судебное дело — это почти то же самое, что играть в шахматы. Вы делаете свой ход и ждете, когда противник сделает свой. Так вот, Джейк привык заранее делать несколько ходов.       — Но разве такое не против правил? — у второго на лице было написано, что он сомневается.       — Поверьте мне, его это ничуть не останавливает, — а вот выражение лица адвоката говорило, что ему стоило бы перевести дух.       — Хотите сказать, он может нарушать правила?       — Именно, — младший подтвердил чужие догадки, кивнув. — И никто даже слова не сможет ему за это сказать.       — Но я думал, суд — это место справедливое, — по Хисыну было видно, что он немного разочарован. — Разве не так?       — Судья смотрит лишь на факты. Ей важно все сопоставить и найти рациональное зерно, — в такие моменты, как этот, шатен начинал понимать почему люди курят время от времени. — Кто сможет доказать свою невиновность — не виноват, а кто не сможет — виноват. Если действовать только по эмоциям, вас ждет именно второе.       — Стоит быть начеку?       — Еще как.       Суд Сеула представлял из себя достаточно большое здание в пять этажей, если не считать подвала. Перед входом длинные лестницы и парковка, где можно было останавливаться только автобусам с заключёнными и никому больше.       Каждый раз, проходя здесь, Ли думал только об одном: как бы засадить убийцу своей старшей сестры.       Он ведь отлично знает, на что способен тот двуличный Сон Хёну. С виду отличный мужчина, способный обеспечивать себя и жену, а на деле любитель избивать тех, кто даже нормально защитить себя не способен.       Именно он и виноват.       Именно он и убийца.       — Какие люди, — знакомый голос заставил истца застрять на месте. — Рад видеть тебя не в зале суда, дорогой шурин.       — И тебе на хворать, зять, — взгляд темноволосого сразу упал в сторону адвокатов: Чонвон с кем-то быстро переписывался, словно организатор свадьбы, которому никак не мог доставить торт, а Джейк почему-то старался смотреть на кого-угодно, но не на него. — Хорошо тебе на свободе? Наслаждаешься?       — Это ещё успеется, — на лице у Сона выражался лишь один сарказм и желание поиздеваться в полной мере. — Благодаря своим адвокатам, я буду наслаждаться им вечность.       — Сомневаюсь, — но младший бы не упустил шанса нахамить. — Дай бог, следующее место, где мы увидимся, будет тюрьма.       — Посмотрим, шурин.       — Конечно, посмотрим.       Само существование Хёну было для парня испытанием.       Этот наглый взгляд, уверенная речь, самодовольная ухмылка… Хотелось бы, чтобы все это испарилось в один миг.       Но сейчас Ли не мог не думать об австралийце, который обычно смотрел бы прямо, точно так же надменно, как и его наниматель.       А сегодня с ним что не так?       Боится?       Или может вина?       Какой смысл прятать свой взгляд после всего, что сделал и сказал? Хисыну ведь всегда казалось, что у этого адвоката точно не найдется совести.       Или может произошло нечто такое, о чем он не знает?       — Пожалуйста, прокомментируйте ситуацию! — выкрикнула одна из журналисток, стоило ей увидеть истца. — Вы и правда считаете, что вашу сестру убил ваш зять? Есть ли нато причины?       — Господин Сон, у вас есть алиби? — а кто-то другой крутился уже около обвиняемого, что тут же переключился к маске несчастного мужа. — Скажите, пожалуйста, пару слов!       — Есть ли какие-то доказательства?       — Что вы можете сказать по этому делу?       — Пожалуйста, не препятствуйте им зайти в зал суда, — голос прокурора звучал строго, он был практически ледяной. — В отличии от вас, у судьи не так много времени. Эти ваши интервью подождут до конца слушания. В противном случае, я буду вынужден попросить охрану вас убрать. Выбирайте.       Джей всегда ненавидел журналистов, бегающих с микрофонами с места на места. Он считал, что они не знают о такой вещи, как «личные границы человека», и всегда переходят черту, которую не стоило бы.       Именно по этой причине журналисты не лезли к нему, стараясь не схлопотать какую-то статью по свою душу.       Хочешь жить — держись подальше от прокурора Пака.       — Вам не стоит отвечать на эти вопросы, — американец шел впереди, словно бы сопровождая и истца, и обвиняемого. — Они как дети. Если не обращать на них никакого внимания, то они сам отстанут.       И ведь оба кивнули, хотя прекрасно знали, что говорящий их не видит.       Вот что значит излучать нужную ауру.       — Всем встать! — привычная фраза звучит как всегда достаточно громко. — Суд идет!       Стоило женщине зайти, как на ее лице были заметны нотки отторжения. Скорее всего, она пожалела о том, что взяла на себя это дело, которое на первый взгляд казалось ей чем-то достаточно легким.       — Адвокат обвиняемого, — выдала она, открывая нужные документы перед собой, — пожалуйста, начинайте.       Стоило Джейку подняться с места и направиться в центр, как все замерли, тут же думая, что же скажет парень на этот раз. А Ли моментально открыл бутылку с водой и принялся делать короткие глотки, повторяя себе, что нельзя поддаваться эмоциям, что бы там не было.       — Сегодня я собираюсь рассказать то же, что и раньше, — выражение у австралийца было обыденным. — Если покажется скучным, виноват, ваша честь.       «Виноват, ваша честь».       Фраза прозвучала в голове Хисына эхом. Он был уверен в том, что слышал ее где-то.       Вдруг в голове у него всплыл образ Шима, лежащего перед ним без рубашки. Он явно что-то бормотал, но вот что за слова это были, вспомнить было невозможно.       — О боже мой, — когда сидящий рядом темноволосый поперхнулся водой, у Сонхуна аж глаза округлились. — Все хорошо?       — А? — но чужой вид перед глазами буквально застрял, словно видео, поставленное на паузу, не давая думать ни о чем больше. — А, да. Все нормально.       Видимо, произошло нечто такое, о чем он даже не догадывался…