Сердце льва. Начало перемен

      Рано утром Баязед и Фетхийе собрались отправляться в Кютахью, однако их отъезд был прерван печальным событием: смертью Хайреддина-паши. Для повелителя это был сильный удар. Он потерял не только выдающегося флотоводца, но и преданного соратника и друга.       Однако не только повелителю, но и шехзаде Мустафе с Михринисой-хатун было горько. Особенно Михринисе. Она приехала в столицу сразу же, как только узнала. Шехзаде несколько раз тайком выходил из дворца, чтобы проведать ее. И однажды один из таких выходов оказался для него плачевным…       Мустафа вбежал по лестнице на второй этаж дома паши. У дверей его встретила заплаканная Михриниса. Мустафа крепко обнял жену и прижал ее голову к своему плечу.       — Мне так горько, — прошептала она.       — Говорят, что человек взрослеет только тогда, когда умирает его отец, — произнес шехзаде, взяв лицо Михринисы в ладони.       — Было бы лучше не взрослеть и навсегда остаться ребенком, — ответила она.       — Не отчаивайся, милая, — сказал Мустафа, смотря в серо-голубые глаза жены. — Я никогда не оставлю тебя. Твоя судьба связана с моей.       Михриниса крепко обняла его.       — Повелитель назначил меня регентом, — проговорил шехзаде. — Я ненадолго съезжу в Амасью, завершу дела, а после вернусь назад. Во время похода мы будем жить вместе, во дворце.       — Но, Мустафа…       — Ничего не говори. Я больше не могу скрывать наш брак. Я сам обо всем расскажу повелителю. Уверен, он поймет меня.       Мустафа и Михриниса спустились по лестнице и остановились на улице перед входом в дом.       — Будь осторожен, — проговорила Ниса.       — Не беспокойся. Все будет хорошо.       Шехзаде нежно поцеловал жену и с улыбкой коснулся ее округлого живота.       Увиденное, будто острый кинжал, вонзилось в сердце повелителя, когда он подъезжал к дому Хайреддина-паши. Михриниса-хатун зашла в дом, а шехзаде Мустафа вскочил на коня, привязанного у ворот, и поехал в противоположную от повелителя сторону…

***

      «Доверие подобно дворцу, выстроенному из хрусталя. Если ты бережно относишься к нему, он выстоит даже в самые сильные бури. Но стоит лишь раз оступиться, как хрусталь разбивается, и каждый из тысячи осколков вонзается сердце, больно раня тебя.       Связь между шехзаде и падишахом, между отцом и сыном, подобна горной реке. Ты же взбаламутил чистые воды, заставил реку пересохнуть. Знай, что отныне ни я не смогу доверять тебе, как прежде, ни ты больше не сможешь довериться мне.       Даже не думай появляться в столице. Я отстраняю тебя от должности регента. Я решил доверить эту обязанность твоему брату Селиму. Да пошлет Всевышний вечное счастье в Амасье тебе, твоей супруге Михринисе и твоему будущему сыну».       Такие строки прочитал Мустафа в письме от повелителя, когда добрался до Амасьи. По нахмурившемуся лицу шехзаде Махидевран Султан поняла: что-то случилось.       — Мустафа, что написал повелитель?       Не ответив, шехзаде протянул матери письмо. У Махидевран Султан подогнулись ноги.       — Как он узнал? — только и смогла прошептать госпожа.       — Не знаю, — тяжело вздохнул шехзаде, уставившись в одну точку.       — Может, Баязед рассказал? — предположила Махидевран. — Только он знал об этом. В конце концов, он сын Хюррем.       — Нет, матушка, — твердо возразил Мустафа, — брат никогда меня не предаст. Наверняка нас с Нисой кто-то увидел и донес повелителю. Я должен был раньше признаться ему во всем. А теперь мне придется сидеть здесь!       Шехзаде поднялся дивана и вышел в коридор, громко хлопнув дверью.       Печаль Мустафы сумела скрасить немного лишь Михриниса, вернувшаяся из столицы после похорон Хайреддина-паши в сопровождении Атмаджи и Ташлыджалы.              Другое же письмо от повелителя, отправленное в Манису, вызвало ликование у шехзаде Селима. Через несколько дней он вместе с Нурбану и их новорожденным сыном Мурадом выехал в столицу, чтобы приступить к обязанностям регента.

***

      Рустем-паша собирался в поход. Михримах Султан не передумала разводиться, и это очень огорчало его. Она даже велела ему покинуть их дворец, но Рустем решил остаться до начала похода. Михримах делала вид, что не замечает его, и это ранило сильнее, чем предстоящий развод. Только присутствие дочери поддерживало силы Рустема: несмотря ни на что, Айше Хюмашах очень любила отца, как и он ее.       Раздался стук в дверь.       — Войдите, — ответил Рустем.       В комнате появился Зал Махмуд-ага.       — Паша, — поклонился он, — я нашел того, кто написал письмо Михримах Султан.       — Прекрасно, Зал Махмуд! — обрадовался визирь. — Приведи этого предателя ко мне!       — Боюсь, это невозможно, паша, — возразил ага. — Письмо написала Фатьма Султан.       — Ты уверен? Как ты узнал об этом? — изумился Рустем.       — Я нашел девушку, которая передала письмо Михримах Султан. Раньше ее не было в гареме. Она появилась вместе с Фатьмой Султан.       — Где она теперь?       — Я отправил девушку в темницу, паша. Если вы прикажете…       — Нет, — остановил его Рустем, — пусть пока сидит. Она сама расскажет госпоже правду, а потом мы ее отпустим… Ты молодец, Зал Махмуд-ага. Будешь щедро вознагражден.       Зал Махмуд слегка улыбнулся уголком рта и поклонился визирю.       Вечером Рустем-паша зашел в покои Михримах Султан. Госпожа уже отослала служанок. Она стояла перед зеркалом в светло-голубой ночной рубашке и расчесывала длинные локоны, рассыпанные по плечам. Внезапно она увидела в зеркале отражение мужа.       — Что тебе нужно, Рустем? Как ты посмел войти без стука? — недовольно спросила она, повернувшись к паше.       — Я уйду, Михримах, но прежде расскажу тебе кое-что, — невозмутимо ответил Рустем.       — Я не желаю тебя слушать! — отрезала она. — Уходи!       Визирь усмехнулся и подошел ближе.       — Хочешь узнать, кто написал то письмо, которое ты сожгла? Вероятно, ты думаешь, что это Алкас Мирза, но ты ошибаешься.       — Я не обязана отчитываться.       — Фатьма Султан написала его.       — Рустем, ты в своем уме? Как у тебя язык повернулся такое сказать?! — воскликнула Михримах.       — Это правда. Зал Махмуд нашел ту девушку, которая принесла тебе письмо. Ее подослала Фатьма Султан. Девушка сидит внизу, в темнице. Если не веришь мне, можешь спросить ее.       Михримах отвернулась к зеркалу. Даже в полумраке комнаты стало заметно, как запылали ее щеки.       Рустем наклонился и прошептал ей на ухо:       — Кто бы мог подумать, что сама Михримах Султан станет жертвой поддельного любовного письма? Доброй тебе ночи…       Ухмыльнувшись, он исчез из комнаты.       …Хюррем Султан, привыкшая к частым визитам дочери во дворец Топкапы, очень удивилась, когда Михримах не приехала. Она ждала ее почти до полудня, однако луноликая госпожа так и не появилась. Хюррем Султан насторожило и обеспокоило это, и она сама поехала во дворец дочери.       Госпожа нашла Михримах в ее покоях, сидящей на кровати. Был уже полдень, но она еще не вставала. Покрасневшие глаза говорили о том, что принцесса провела бессонную ночь.       — Мне известно о том, что натворила Фатьма Султан, — произнесла Хюррем, вспомнив недавний разговор с Рустемом-пашой. — Предоставь это дело мне. Я найду способ указать на ее место.       Луноликая госпожа ничего не ответила.       — Михримах, моя милая доченька, — проговорила Хюррем Султан и, присев на кровать, обхватила ее за плечи, — я ведь предупреждала тебя не сближаться с Фатьмой Султан, не доверять ей, но ты не слушала меня. Однако теперь ничего не изменить. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но это пройдет, поверь мне. Вытри слезы и умойся. Сегодня приезжают Селим с Нурбану и Мурадом. Нужно поприветствовать их.       — Да, матушка, — согласилась принцесса и, откинув одеяло, слезла с кровати.       Спустя пару дней, когда Михримах Султан немного оправилась от случившегося, ее постигла новая волна разочарований. Пережитая история оставила в душе неприятный след. Дело было даже не в том, что она получила поддельное любовное письмо, а в том, что получила удар от того, кому доверяла. К тому же она сделалась посмешищем в глазах Рустема, что было для нее хуже всего.       Стук в дверь прервал ее мысли.       — Госпожа, — поклонилась вошедшая Гюльбахар-калфа, — у меня важные вести.       — Говори, — кивнула Михримах.       — Я только что узнала: сегодня Алкас Мирза посватался к Фатьме Султан.       — И? — упавшим голосом спросила Михримах.       — Повелитель дал согласие. Они поженятся, если поход будет успешным.       — Выйди, — прошипела Михримах. Ее светлые глаза потемнели от гнева.       Испуганная Гюльбахар выбежала из покоев.       От гнева на лице госпожи выступили розовые пятна. Она подошла к столику с фруктами и в ярости перевернула его. Стеклянная чаша разлетелась на куски, яблоки и груши покатились по полу.       — Стража! — крикнула Михримах Султан.       — Госпожа, — поклонилась светловолосая девушка, вошедшая в покои.       — Позовите Зал Махмуда-агу! Живо!       Услышав о том, что его зовет госпожа, Махмуд немедленно пришел в ее покои. Михримах сидела на тахте и смотрела перед собой.       — Госпожа, — поклонился ага, — вы хотели меня видеть?       — Зал Махмуд, ты много лет с нами, — произнесла она. — Ты предан и верен нам, Рустем ценит тебя. Поэтому тебе я доверю исполнить мое поручение.       — Приказывайте, госпожа, — кивнул ага.       — Ты должен будешь убить Алкаса Мирзу во время похода. Что хочешь делай, но не допусти его возвращения в столицу. За это ты будешь щедро вознагражден.       Такого приказа Зал Махмуд не ожидал. Некоторое время он молчал, обдумывая слова Михримах. Но видя, что она непреклонна, ответил:       — Как прикажете, госпожа.