Тарталетки

Инстаграм «Бога разрушения» — не для слабонервных. Тяжёлое блюдо с лазаньей отправляется из духовки под струю воды в раковине, с шипением и паром. Там же Намджун моет пыльный ноутбук, тщательно натирая зубной щёткой клавиатуру. Подборка фейлов друзей — Хоби подкидывает воланчик и машет ракеткой вообще не в ту сторону, Юнги промахивается мимо футбольного мяча, Чимин роняет шарик мороженного на ногу. Чонгук летит с рампы на скейте, Сокджин так сильно смеётся, что теряет сознание. Праздничный торт Намджун криво режет где-то посредине, кромсая и выковыривая себе первый кусочек, не доносит до рта, роняет, и затем его макают лицом в сливки. Вместо ореха ломается «щелкунчик», попытка выбить пробку из бутылки вина заканчивается месивом осколков в луже. Пачка бенгальских огней вспыхивает и сгорает за секунды. Провод безумно дорогих наушников медленно разрезается маникюрными ножничками на кусочки. Гелиевые шарики орбиз расплющиваются в кулаке. На кухне стоит камера, реагирующая на движение, и оттуда контента тонна — кофе, льющийся мимо кружки, агрессивная готовка с грубым сминанием ингредиентов… — Не могу выбрать цвета, наступи на тюбики, — просит Тэхён, откручивая колпачки и раскладывая краски вдоль огромного холста на полу. Намджун работает в музее современного искусства, организуя выставки молодым творцам, таким, как Тэхён, что смотрит на него с обожанием и трогает перепачканными руками. Аккаунт в инстаграме отчасти — общий. Абстрактные картины и рилсы со звуками боли, добавленные в песни. Друзья приносят старое барахло, не нужные вещи, предлагая уничтожить как-нибудь креативно. Хоби порывается всё сжечь, Юнги любит использовать биту. Вне кадра, исполняющий главную роль Ким Намджун действительно неуклюжий, но это не возведено в абсолют. Он забавный гигант с добрым сердцем, подстрекаемый собственной музой, оборачивающей недостатки в особенность. — Как ты ещё не убился! — восклицает Сокджин после химических экспериментов. — Я вообще-то умный, — снимая защитные очки Джун улыбается, уворачиваясь от кривоватого пальца, тычущего в ямочку на щеке. В больнице он действительно бывает редко, самое масштабное и опасное — операция на сердце в подростковом возрасте, с шансом на успешный исход в тридцать процентов. С тех пор Намджун живёт так, как, наверное, и надо — прыгает с тарзанок с диким воплем, рэпует в клубах, упахивается в спорт-зале, чтобы тело было здоровым и функционировало долго-долго. Заслушавшись Moby — One of These Mornings, Джун уверенно засовывает бутылку подсолнечного масла в дверцу холодильника, закрывает, и зависает с нахмуренными бровями. Тэхён, не раз достававший оттуда с полок очки, телефон, грязную посуду — посмеивается добродушно, обнимая за плечи. — Сегодня вообще какой день недели, Тэ? — День секса на кухонном столе. — Вторник? Суббота? — притворно задумчиво Намджун постукивает по подбородку, ощущая лёгкие покусывания в шею. — Ким-торник. — А ты знаешь, кстати, что четверг — это буквально день Тора? А понедельник назван в честь луны, moon-day… Тэхён подозревает, что помимо баттлов, Юнги с Джуном запираются в студии и под пиво душнят, атакуя друг друга энциклопедическими фактами, чтобы потом, просветлёнными, рандомно вываливать информацию, впечатляя своих половинок. — Очень интересно, но хотелось бы забыть об этом. — Почему? — Нам надо перезагрузиться. Разрушь меня и собери заново. Тэхён поджаривал рис на сковороде, выключая теперь плиту и убирая всё со стола. Намджун успешно применяет то, что запомнил из терабайтов просмотренного порно, и если зубы смыкаются на коже слишком крепко, а пальцы движутся грубовато, Тэхён на это лишь стонет, выгибаясь. Клише грязных разговорчиков с: «Выеби, уничтожь, заставь забыть имя» обретает смысл, когда за дело берётся личный Бог, раскачивающий в быстром ритме. Тэхён вечно в синяках и засосах, в порванной и заляпанной одежде. В его художественной мастерской царит хаос, а на полотнах — Намджун, Намджун, Намджун, в резких линиях и брызгах.