Тарталетки

Намджун подходит к стойке заказа в маке и Тэхён громко шепчет, пристально глядя в глаза кассиру: — Земля тебе пуховиком, — складывает ладони в молитвенном жесте и кланяется. Рядом стоит Юнги с блокнотом и трясёт ручкой, зажатой между длинных пальцев. Чимин и Чонгук обнимаются в сторонке, светясь в предвкушении. ...Кассир с улыбкой произносит стандартную приветственную фразу. — Ну, погнали, — кивает Хосок. — Шесть больших порций картошки фри... Начинает Намджун плавно, по памяти воспроизводя список с которым сверяется внимательно слушающий Юнги, ставя в блокноте галочки. Кассир к моменту разгона в середине зависает и просит повторить всё заново. И ещё раз. Судорожно тыкает по экрану, переспрашивая и уточняя; зовёт менеджера на помощь. Чимин с Тэхёном уже ускакали уговаривать посетителей пересесть, строя щенячьи глазки и на убедительное враньё Тэ: «У друга день рождения», какая-то женщина парирует, что им бы снять детскую комнату и Рональда Макдональда в роли ведущего-развлекающего. В очереди за Намджуном раздражённые вздохи о том, а почему бы не оформить заказ не у кассы, а у специальных дисплеев. Кто-то резонно возражает, что там оплата только по карте. Чимин сам убирает оставленный мусор с отвоёванного столика номер два около пустого столика номер один, и на целую минуту унывает — это сейчас на их компанию хмуро косятся, а дальше-то что будет… Хосок протирает поверхность антибактериальными салфетками и отправляет всех по двое мыть руки. Намджун проверяет содержимое подносов по длинному чеку, Юнги тоже тут, перепроверяет. Трубочки, соусы, коробочки, стаканы, и свёртки, свёртки, свёртки. — Это всё? — кассир уже даже не пытается улыбаться. — Мы потом за мороженным подойдём. Кассир берёт перерыв. Вернувшись, он слышит как тому высокому парню, что по ходу рэпер, вручают Биг Тейсти в качестве приза за то, что он ни разу не ошибся и в уме посчитал, кто сколько ему должен. Вроде бы обычные парни, но какие-то дохуя весёлые и чуть ли не на коленях друг у друга сидят, делясь едой и обмакивая солёную картошку в ванильный шейк. — Простите? — у стойки материализуется слегка запыхавшийся молодой мужчина. В рубашке и пиджаке, донельзя красивый и вежливый. Все бы такие — по одному и без интеллектуальных разминок в общественном месте. Кассир снова улыбается и бледнеет, когда этот самый примерный мужчина целенаправленно подходит к шумной компании, сгребая в объятия ближайших к нему и начинает громко возмущаться что они лохи нетерпеливые. Сокджин в последнее время заёбан работой так, что все собираются не у него дома. Не просят готовить и не дёргают лишний раз, но он скучает, безумно скучает, и обещает сразу после получения зарплаты пойти с ними в бар. В баре попроще. Они заказывают алкоголь бутылками, что Чонгук разливает по рюмкам. Круглый столик на ножке и четыре высоких стула. Пьют стоя, чокаясь и крича под грохот музыки в неоновых всполохах. И все они такие привлекательные, разгорячённые, с блестящими глазами и влажными губами, что Юнги не выдерживает и тянет за дурацкий зелёный галстук Тэхёна к себе, засасывая. Одобрительный гул, и Хосок с намёком на то, чтобы быть следующим, обнимает за талию. У не трезвого Юнги всегда запускается программа: «Дай», бескомпромиссно и пофиг, мальчик, девочка, младше, старше — лишь бы в рамках закона и взаимно. И жарко, липко, Чимин затаскивает за собой на танцпол, закидывая руки на шею и трётся бесстыдно, сверкая широкой улыбкой, что в синем цвете с режущей ослепительностью белизной зубов. Плохо только то, что пьяные — курить начинают все, опустошая запасы тех, кто не балуется, а на постоянной основе с никотиновой зависимостью. Намджун с Тэхёном уходят в круглосуточный магазин за новыми пачками сигарет. Сокджин размахивает кислотно-жёлтыми палочками, вытанцовывая как в последний раз в жизни. Юнги приглашает его на медляк, счастливо вздыхая в потную шею и вылизывая. Намджун ходит по клубу в поисках затерявшихся остальных, кто-то у столика, кто-то стонет в кабинке туалета, ещё двое слиплись на улице. Те, кто бывает в этом клубе примерно с той же частотой, уже привыкли к подобному зрелищу и даже пытались присоединиться. Кто-то смотрел с ужасом и отвращением. Некоторые залётные смельчаки пробовали подкатить по-отдельности то к одному, то к другому — всё безуспешно. В пять утра Намджун мечтает о пати-автобусе с тонированными стёклами, пилонами, диско-шаром и бухлом, чтобы веселиться там, разъезжая по улицам Сеула и транспортируясь домой. Сейчас общественный транспорт если и ходит, то редко, а такси вызывать дорого и как минимум два. — Ой, да хуйли тут идти вообще. Сокджин встаёт во главе паровозика. До его квартиры час пешком, с песнями и танцами, с нытьём: «хочу писать, хочу спать, хочу донер, хочу колу, хочу кофе, хочу минет, где зажигалка?». В один лифт всем скопом не помещаются, а вот на расстеленный на полу футон — вполне. Плечи, грудь и бёдра вместо недостающих подушек. Намджуна распирает на философские разговоры, и его рот затыкают поцелуем. Хосок расчёсывает пальцами запутанные пряди волос Чимина. Чонгук сопит Сокджину в подмышку. Тэхён уединяется с Наму в ванной, не запирая дверь. Поздним утром Юнги встречает курьера, запахнувшись в халат Джина. Он выглядит так, будто не спал вообще, бледное тело щедро покрыто укусами и засосами. Чонгук, ранняя пташка, помогает разобрать продукты и по отпечаткам узнаёт, где чьи следы. — Ты бы стиркой пока лучше занялся, исследователь. Макнэ недовольно выпячивает губы и получает лёгкий чмок — трезвый Юнги не так тактилен и доступен. Все вещи из карманов джинс Чон сгружает в общую кучу, стягивает и трусы с друзей, что инстинктивно раскинулись во сне на освободившихся местах. Вырезает ножницами из блистера квадратики с антипохмельными таблетками, кладя каждый справа от стакана воды, что выстраивает в ряд на подоконнике. А Юнги тем временем заморачивается с заливными пирогами, и можно было бы купить готовую еду, но это же его родные опухшие лица в коматозе, и у каждого свои вкусовые предпочтения, хочется для них постараться. Когда Чимин просыпается последним, его шмотки чистенькие и сухие, в аккуратной стопочке. Его ждёт ароматный кофе и тёплая порция домашней еды, а очередь в душ уже рассосалась. Он почти пищит от радости, обнимая каждого. Сокджин не парится о беспорядке, потому что Хосок. Хосок прибирается, напевая, Юнги наконец вырубается, Тэхён предлагает посмотреть какой-нибудь фильм с ноутбука, и следующую встречу назначают в кино. И если в кровати смотреть в маленький экран — грозит косоглазием, и постоянно жмут на паузу, потому что, опять-таки, то писать, то пить, то обсуждать увиденное, спорить и отматывать назад… В кинотеатре они бронируют семь мест посреди зала, предварительно устроив голосование, на какой фильм идти. Голосование, какой поп-корн брать и кто где сидит, чтобы потом кидаться этим поп-корном и меняться местами, шепчась и смеясь. Тэхёну фильм не нравится, и он передразнивает актёров на пару с Чонгуком. Намджун поправляет тридэ очки поверх своих обычных, для зрения. По окончанию Хосок покупает всем хот-доги, и приглашает на отчётный концерт, зная, что у него не только великолепные танцевальные навыки, но и самая лучшая группа поддержки, что отобьёт ладони, аплодируя. Иногда, они встречаются и по-отдельности. Неспешные ужины, прогулки, подготовка к экзаменам в библиотеке, прокрадывание в общагу и жалобы на начальство в пабе. Хён-лайн работает, макнэ-лайн учится и фрилансит. Чонгук отчётливо осознаёт, что он счастливее сверстников, когда ему подкидывают денег на новую обувь и сопровождают в походе к зубному. Он таскает кофты Намджуна, танцует под руководством Хосока, Чимин помогает с математикой и химией, с Сокджином можно зарубиться в компьютерные игры до лопнувших сосудов в глазах, а с Юнги и Тэхёном устроить бутерброд, зажав старшего посреди. До Чимина докапывается отвергнутый поклонник, позарившись на сочную задницу и пухленькие губки, за что огребает четырежды. Тэхён пишет исследовательскую работу по полиамории, имея собственный пример и опыт, и не верящему куратору так и подмывает прислать видео с их ежемесячных оргий. Юнги ворчит по скайпу, находясь в командировке и просит чтобы к нему приехал хоть кто-нибудь. Хосок не реагирует на шипение конкурентов о внешности, расцелованный и обласканный вдоль и поперёк. Намджун организует тайного Санту на Рождество. Сокджин планирует купить дом в далёком будущем, а пока находит квартиру просторнее.