Лион, Лев Запада

      Лев пребывал в мрачном настроении последние несколько дней, миновавших с того периода, как принц Рейгар Таргариен был освобождён, а его логово было зачищено армией Запада.       Пленных пиратов допрашивали в условиях строгой секретности, а вопросы, которые им задавали, остались тайной, о которой молчали допрашивающие. После утомительного процесса развязывания языков всех заключённых передали полевому суду, который, как и обещал, провёл Лев. Впрочем, для всех приговор был один — смерть.       Трупы казнённых ныне устилают берега Висельного Острова, дабы все знали, какой станет цена вызова Вестеросу.       Но вовсе не триумф и не казни испортили дух Льва, а несколько обстоятельств, среди которых самое важное и неприятное — Ноа Корсару удалось скрыться. Этот проклятый мерзавец, повелитель грабителей и изгоев как-то смог сбежать.       Возможно, это стало ещё одним грузом настроению Льва, уже отягощённого ссорой с Герольдом Хайтауэром, который пришёл в бешенство от дерзкой атаки сил Ланнистеров... Если, конечно, это вообще заботило выходца с Запада.       Исполин получил известия о побеге Корсара десять минут назад — после того, как его солдаты прочесали весь остров и пещеры. Он сидел за длинным столом, погружённый в свои думы. В складках его бледного лица притаилось недовольство, которое тем не менее почти ощущалось в воздухе.       Отто был вызван в шатёр командующего для того, чтобы прояснить некоторые детали возвращения Рейгара обратно в Королевскую Гавань — ведь такое важное предприятие просто не могло было быть небрежно спланированным — и, как подозревал Страж, зачистку Кровавого Камня и других островов архипелага, если на них остался хоть кто-то, услышав весть о падении империи Корсара.       Всё же пираты — несмотря на то, что они продемонстрировали способность сплачиваться воедино — всегда думают лишь о себе, так что вовсе неудивительно и их возможное бегство. — Кровавый Камень, — произнёс Отто, не зная, как подступить к теме. — Я думаю, у вас уже есть план...       Лев прервал своего советника жестом руки. — Кровавый Камень не является нашей заботой, — тихо ответил Лев. — Он послужит нашей цели в той мере, какую я для него приготовил изначально.       Великан встал из-за стола и прошёлся по шатру. Отто не смел его перебивать. — Основные силы сопроводят Рейгара в столицу под предводительством Робина Морленда, — продолжил Лев. — Уверен, его осыпят почестями и он получит желаемый момент славы.       Он вздохнул: — С верными мне людьми мы с тобой отправимся к Дрифтмарку и Высокому Приливу. Там я разделю войско на части — какую-то часть возглавлю я, какую-то Арлен. Но все будут думать, что мы остались добивать пиратов на Ступенях. — Арлен, милорд? — решился спросить Отто. — Вы думаете, это хорошая идея?       Зелёные глаза Льва блеснули в свете факелов холодными огнями. — Арлен будет возглавлять солдат ровно до тех пор, пока он не совершит что-то противоречащее моей воле: я приставлю к нему надёжных людей. — Вы ему не доверяете, — констатировал Отто. — Но назначаете командующим. Я мог бы лучше подойти для этой роли.       В словах Стража не было ни напускной скромности, ни тщеславия, — просто факт. Лучше получить обвинение в смелости суждений, нежели в туманности намёков. — Мои действия всегда сопряжены с риском. Внезапность и скрытность дадут нам и его отряду преимущества, как дали здесь, на Ступенях, но если я потеряю Арлена, то лишусь хорошего бойца. Хорошего бойца, перспективного командира, но не более того. Если же он выживет... Тогда за ним можно будет понаблюдать. Возможно, он обладает нужными качествами, чтобы стать одним из моих лейтенантов. — Но тогда позвольте спросить о самом главном: зачем нам нужны солдаты возле двух замков, милорд? Неужто Веларионы что-то замышляют? — Люцериус Веларион, — ответил Лев таким тоном, будто это всё объясняло, но увидев лишь преумножившиеся догадки во взгляде Отто, добавил: — Он сыграл свою роль. С каждым днём он становится лишь опаснее для наших позиций. Его вечные заговоры и интриги уже не то, на что можно закрывать глаза. Я приказал подделать некоторые документы и заменить груз двух кораблей, направляющихся в Дрифтмарк и Высокий Прилив, чтобы убедиться в том, что Веларионы более не будут представлять для нас угрозы. — Вы хотите захватить эти замки?! — воскликнул Отто. — Я намереваюсь их уничтожить. Те два корабля прибудут, когда мы доберемся до избранных целей. В столице верное мне лицо арестует Люцериуса и его приспешников. — И всему будет положен конец... — Вовсе нет. Это лишь наши первые шаги на долгом пути, Отто.       Глаза Льва наполнились ещё большей задумчивостью и даже тоской, будто бы он видел, к чему всё приведёт. — Первые шаги, — повторил он, — на невероятно долгом пути. — И что нас ждёт в конце, милорд?       Исполин помолчал. — Победа, — спустя мгновения ответил Лев. — Нас ждёт победа. Единственная, имеющая значение. — Но я не понимаю, — Отто покачал головой, — каким планам служило пленение Рейгара и освобождение его вами? Вы направляете Морленда в столицу, именно ему предстоит получить всё причитающееся вам, разве нет?       Лев кивнул. — Мы проделали всю грязную работу, но меня не волнуют толпы льстецов, которые соберутся в Гавани. Мне нужен был повод для тех действий, которые никто не решится сделать, кроме меня. Хотя Ноа Корсар сбежал, пожалуй, его побег все ещё может служить моим интересам.       Великан на какое-то время остановил взгляд на лице советника, будто изучая его. — Некоторые из лордов, которые стремятся получить расположение будущего наследника, поддержат меня. Тебе я раскрою, что нами было захвачено содержимое сокровищницы пиратов. Не удивлюсь, если Корсар оказался достаточно предусмотрительным, чтобы не прятать всё в одном месте, но это вопрос будущего. — Сокровища? — спросил Отто, словно одним вопросом хотел подвести итог всем другим. — Как я уже сказал, нас ждёт победа. Победа в войне, подобной которой никто ещё не видел. Великий размах требует великих жертв — во всех смыслах этого слова.       Они исчезли под покровом ночи.       В этом была, как решил Отто, определённая драматичность. Флот, ведомый Львом к Дрифтмарку и Высокому Приливу, отделился от другого, направленного на якобы незачищенные острова. Все те, кто, по мнению Льва, могли бы быть неблагонадёжными, получили приказ сформировать гарнизоны и в очередной раз убедиться в безопасности завоёванных территорий. Сами они — как и мир — должны считать, что и остальные будут заниматься тем же на других островах.       На самом деле же, большая часть воинов будет задействована в по-настоящему важных битвах. Все они в очередной раз докажут своё мастерство и преданность Льву кровью.       Ветер благоволил кораблям западных солдат, и они добрались до вод во владении Веларионов довольно быстро, избежав при этом возможные патрули. Сейчас они стояли на якоре, ожидая дальнейших распоряжений лорда.       Ночь, которой суждено стать роковой для древнего рода, была более подходящей скорее для пьесы, нежели для очередных сражений.       Лунный свет отражался от морской глади, освещал палубы кораблей. Далёкие огни замков казались драгоценностями, разбросанными на серой ткани мрака. Их обитатели сейчас, наверное, во власти спокойного сна, не подозревая о грядущем возмездии.       Отто не испытывал к ним жалости. Они приговорили себя ровно в тот момент, как решили, будто интригами и подковёрными играми смогут пошатнуть положение Ланнистеров.       Жалость.       Стражу вспомнились те узники пиратов, которых ему пришлось убить, и те почти зародившиеся противоречивые чувства, отметившие его действия. Но, конечно, сейчас та уверенность в том, что если Лев приказал сделать это, значит у этого есть обоснование, подтвердилась, ибо в случае спасения пленников нужно было бы доставить куда-то, потратить на это драгоценное время и силы, и они могли разболтаться об увиденном им и испортить прикрытие, которое Лев приготовил для своих действий в отношении Веларионов.       Как это ни печально, надёжнее всего тайны хранят именно мертвецы. А тайны — предчувствовал Отто — будут сопровождать Льва и его войско и в будущем.       Раздался стук чего-то тяжёлого, скрип дерева донёсся откуда-то снизу, спустя мгновение зазвучал и голос: — Я не подведу вас, клянусь!       Отто развернулся и увидел Арлена, который только что вышел после аудиенции с лордом и уже поднимался по лестнице на верхнюю палубу, где стоял и Страж. В ходе разговора Арлену раскрылись детали задания и новое назначение. Впрочем, о полном содержании беседы можно было лишь гадать, поскольку нижняя палуба была специально перестроена ещё корабелами в Гавани, дабы служить местом военных совещаний без страха быть подслушанными.       Пожалуй, о роли Арлена в планах лорда можно было рассказать ещё на Ступенях, однако дополнительное время, которое дало плавание, позволило Льву ещё понаблюдать за претендентом. По всей видимости, пока в его службе не было замечено ничего компрометирующего.       Арлен оказался на верхней палубе и в какой-то рассеянности прошагал к борту. Его пальцы подрагивали, а сам он будто не замечал происходившего вокруг, даже когда матросы спустили шлюпку на воду и приставленные к новоиспечённому командиру гвардейцы стали ожидать. Впрочем, в его поведении не было ничего удивительного: к давлению, которое сопровождалось присутствием Льва, и сам Отто не до конца привык, что уж говорить об этом человеке. — Арлен, — произнёс Страж, подходя к нему.       Названный озадаченно огляделся по сторонам, затем заметил Отто и поприветствовал его вежливым кивком. — Милорд. — Я слышал, тебе доверили руководить отрядом, — сказал Отто, вглядываясь в лицо собеседника. — Признаться, я был удивлён, но если Лев принял такое решение, то он видит в тебе потенциал. — Я... польщён, милорд. — Но, — продолжил Страж, не обращая внимания на ответ, — знай, что на тебе теперь лежат большая ответственность и ожидания от нашего лорда. Если ты разочаруешь его сегодня, то больше шанса выделиться тебе не представится, а потому послушай моего совета: исполни всё в точности. Вне зависимости от приказов. Я провёл рядом со Львом достаточно долго, единственное, что он точно не терпит, — своеволие.       Арлен кивнул. — Я понимаю это, милорд. — Надеюсь. Приложи все усилия к выполнению задания, и я гарантирую тебе, что даже если ты погибнешь, то память о тебе будет жить вечно.       Может быть, когда-то смерть и была страшна Арлену, но сейчас он лишь улыбнулся: — Слава в веках, милорд. — Слава в веках, — ответил Отто.       Арлен поклонился, а затем принялся спускаться к шлюпке, которая доставит его на другой корабль. Со звуком скользнувших в воду вёсел лодка сначала отделилась от массивного собрата, а затем принялась и удаляться. Вскоре она слилась с тёмными силуэтами суден. — Он справится, — прогремел голос Льва. Определённость тона потерялась в глубине его нот.       Отто посмотрел на исполина, появившегося так бесшумно. Пластины его доспехов отражали бледный свет луны, но красоту работы оружейников портили шрамы битв, через которые прошёл их владелец.       Зелёные глаза словно следили за уже неразличимой для Отто шлюпкой Арлена, выжидая чего-то. — Это утверждение или вопрос, милорд?       Лев ответил не сразу. Сначала Отто показалось, что лорд его вообще не замечает, однако вот великан отвёл взгляд от горизонта и обратился к подданному: — Выброси ненужные мысли и сконцентрируйся на цели. Передай приказ флоту сниматься с якоря через пять минут.       Больше не проронив никаких слов, Лев развернулся и прошёл к носу корабля, созерцая или предаваясь раздумьям.       Отто поклонился — совсем так, как Арлен недавно, — пусть этот жест остался без внимания, и направился к сигнальщику. Через пять минут несколько раз зажглись и потухли лампы, спустя ещё десять минут флот вновь разделился на две части и направился в разные стороны.       Корабли пересекли пролив Глотки и остановились за скалами, к западу от Дрифтмарка. Выбор такого места, как решил Отто, служил двум целям: во-первых, это до поры поможет избежать нежелательного внимания стражников, ведь Дрифтмарк — древний замок, не раз переживавший штурмы и осады, и преимуществом нападающих будет являться неожиданность; во-вторых, прилегающий с запада к логову Веларионов Халл густо заселён, остановка поблизости точно пустила бы нежелательные слухи.       Иными словами, Веларионы должны сгинуть во мраке и одиночестве, а истинная причина их падения остаться уделом противоречащих друг другу гипотез.       Воины Льва, приученные манёвром на Висельном Острове, сошли с палуб в тишине. Вереницы солдат протиснулись между скалами и пошли по бледно-зелёным лугам, кое-где тронутых серыми камешками и прибрежным песком.       Ближе, чем когда-либо, виднелись возвышающиеся в ночи донжоны и толстые стены Дрифтмарка. На стенах виднелись робкий и подёрнутый ветром свет факелов часовых, которые и не подозревали о скором сражении. — Что мы будем делать, милорд? — спросил Отто.       Лев несколько мгновений изучал замок. Возможно, он решится на тот же трюк с подъемом, освободившим принца Рейгара? Это пока был единственный вариант, который мог бы предложить Отто без осадных орудий.       Исполин махнул арбалетчикам и указал на надвратные куртины. — Вы сможете подстрелить дозорных отсюда? — Слишком далеко, милорд, — ответил один из них, седовласый и крепкий, как бывший лучник.       Губы Льва недовольно скривились, будто солдаты только что подтвердили собственную бесполезность. — Мы направимся к воротам, — произнёс великан. — Они нас заметят, но к тому времени мы уже успеем сократить расстояние. Стреляйте по готовности. Никто ни за что не должен предупредить об атаке.       Арбалетчик покорно склонил голову, однако тут подал голос и Отто: — Милорд, у нас нет даже тарана, — запротестовал он. — Нам нечем открыть ворота. — Он и не нужен.       Лев рывком побежал вперёд. Тут же послышалось движение и остальных воинов. Они устремились в ночном сумраке за своим лордом, поднимая тихое шуршание травы и скрип брони.       Отто двигался вместе с ними, однако вскоре произошло то, о чём великан предостерегал солдат: часовые Веларионов их заметили.       Один тут же потянулся к рогу, уже вот-вот должен быть прозвучать пронзительный рокот тревоги, но Отто услышал, как арбалетчик стрельнул.       Часовой просто-напросто потерял равновесие и в абсолютном молчании перевалился через крепостные зубцы. Другой его товарищ, только что вышедший из небольшой башни над воротами успел лишь оглянуться в поисках пропавшего убитого, однако и его настиг арбалетный болт.       Лев уже достиг ворот. Над ним виднелись заточенные края герсы, которую, слава богам, не успели опустить вниз.       Раздался ужасные стенания искорёженной ударом металлической обшивки ворот и хруст дерева. Исполин проломил в них дыру и откинул засов, а затем ударом ноги распахнул ворота.       Тут же послышались крики и грохот движения встрепенувшихся стражников. В суматохе кто-то всё же не позабыл о долге — заверещал скорбный вой горна.       Уже было поздно. Воины Льва оказались в стенах замка.       Повсюду текла кровь. Солдаты нападали на ошеломлённых стражников с холодной яростью, выкрикивая кличи.       Факелы падали из рук убитых, мерцали неровным огнём, когда перекатывались рядом с облачёнными в цвета Веларионов трупами. — Подавите сопротивление! — рявкнул Лев, широким взмахом меча обрекая на смерть трёх человек, и, вопреки их заданию, добавил всё тем же разъярённым битвой голосом: — Захватить пленных!       Вмиг оценив ситуацию во внутреннем дворе, Лев решил, что его участие более здесь не нужно, и направился ко входу в помещения Дрифтмарка.       Отто сразу последовал за ним, едва переводя дыхание после очередного убийства.       Внутри замка было также шумно, как и снаружи. Слышались едва различимые возгласы и вопли людей.       На врагов Лев наткнулся быстро, в конце первого коридора. Они, не успевшие облачиться в доспехи, перехватывали оружие потными ладонями.       Исполин не произнёс ни слова, когда бросился на них с обнажённым клинком. Лишь эхо его бега и жалобные звуки прокатились по замкнутому помещению.       Лев пронёсся, подобно сверкающей комете, не остановившись даже, когда оказался вплотную к врагам, сломав все кости нескольким противникам весом своих доспехов.       Клинок блеснул в воздухе, разбрызгав кровь по стенам ещё даже не осознавших свою гибель людей.       Его кулак размозжил череп другого, превратив голову в смятое месиво из алого и белого. Очередной удар мечом располовинил ещё врагов.       Задние ряды оборонительного кордона отшатнулись и попятились к концу коридора.       Лев вдруг опустил меч. — Веларионы, — сдержанно произнёс он, обращаясь к выжившим. — Они должны быть здесь. Проведите меня к ним и я приму вашу сдачу в плен.       Отто только сейчас оказался подле своего лорда, топая по изувеченным останкам убитых и выпущенным внутренностям на полу. Всё произошло слишком быстро, чтобы он успел помочь исполину.       Какой-то выживший — самый молодый из своих — поднял руку и, запинаясь, отозвался: — Я... я... про-веду! — Остальные пусть выйдут во двор. Скажите моим людям, вы мои пленные, никто не посмеет вас тронуть.       Люди поколебались. Собравшись с духом, они начали шагать к выходу, откуда появились Лев и Отто, избегая приближаться к ним, однако тем уже не было никакого дела до защитников замка: они последовали за проводником.       Сырые своды Дрифтмарка угнетали своей мрачностью.       Красок придавали лишь горевшие на стенах огни, освещавшие путь троим людям.       Позади Отто слышался шум, говоривший о том, что их воины также смогли проникнуть внутрь замка и теперь, выполняя приказы, давили остатки непокорства и сопровождали обитателей во двор. Несколько раз солдаты пересеклись с идущим лордом, приветствовали его и принимались исполнять его волю с двойным усердием.       В конце концов, следуя за проводником, Отто и Лев поднялись по винтовой лестнице в одну из башен. Наверху их ожидали три украшенных резьбой двери, ведших, очевидно, в разные комнаты. — Здесь! — произнёс проводник, указывая дрожащей рукой на одну из дверей, но Лев уже двигался к ней.       Он медленно открыл дверь, вглядываясь во мрак освещённой лишь тонкой полоской света из окна комнаты, будто бы ожидая засады. Лишь когда обзор открылся полностью, зелёные глаза пробежались по помещению и исполин вошёл.       Отто последовал за ним. В богато обставленных покоях были разложены сундуки, как будто их владелец только что приехал.       Донёсся тихий всхлип, Страж тотчас же бросил взгляд туда, откуда он раздался. Свернувшись в углу, за кроватью, сидела молодая женщина, прижимая ребёнка к груди — ему было не больше трёх-четырёх лет. — Киара Веларион? — спросил Лев, глядя на женщину.       Увидев стекавшую тёмными каплями на пол кровь с меча, мать заплакала.       Исполин раздражённо выдохнул. — Вы — Киара Веларион? — он снова задал вопрос. — От этого зависит ваша жизнь.       Женщина закивала, не переставая рыдать. Ребёнок, увидев этого, тоже начал ныть. — Ваш муж, Люцериус Веларион, обвиняется в измене Семи Королевствам. Приговор за его злодеяния вынесен вам и вашему сыну Монфорду.       Блестящие от слёз очи женщины расширились. Она спрятала сына за свою спину и упала на колени. Её руки сложились, как при молитве. — С-ир... Умоляю вас! — прошептала она. — Муж... Я... Мы не виноваты, клянусь! — Вина Люцериуса Велариона установлена. Его преступление — преступление всего рода. — Умоляю! — воскликнула женщина. — Не убивайте моего сына! Он — мой первенец... Единственный ребёнок. Я понесу любое наказание, любое, но он ведь невиновен. Он ещё мальчик!       Женщина подползла к ногам Льва и ухватилась за них тонкими руками. Исполин не двигался, а его лицо не выражало никаких эмоций.       Несмотря на уверенность Отто в правильности их действий, ему стало жаль Киару.       Жаль. Нет, он должен жалеть врагов, однако вид страданий матери ради жизни ребёнка не могло ни затронуть его сердца, как ни была высока его уверенность, что он лишился подобного чувства. — Молю... — слова Киары были нечёткими из-за рыдания. — Во имя всего святого... Пощадите его... — Сожалею, — наконец ответил Лев, — но это невозможно.       Киара подняла взгляд на исполина только, чтобы увидеть опускающийся клинок. Отрубленная голова женщины упала наземь с тихим стуком.       Лев подошёл к ребёнку и взмахом меча положил конец ещё одной жизни.       Всё произошло за мгновения.       Исполин немного постоял, смотря на тела убитых, как и Отто, но затем молча развернулся и зашагал к выходу.       Отто тяжело вздохнул и последовал за ним. Советник заметил застывшего у двери проводника, уставившегося куда-то в одну точку.       Лев прошёл мимо него, но Страж подтолкнул его к лестнице. — Шагай во двор, — приказал Отто.       Во дворе собралось около пятидесяти выживших стражников. Они стояли в центре, окружённые солдатами Льва.       Все те трупы, которые лежали в самом начале битвы на этом месте, оттащили к замковым стенам. Знамёна с гербом Веларионов кто-то спустил и они теперь валялись среди мёртвых.       Исполин остановился возле пленных и осмотрел их. — Кто из вас отвечал за разгрузку пришедшего сегодня пшена из Гавани? — прозвучал его вопрос.       По рядам пленных прокатился шёпот. Из толпы вышел старик в серых одеждах и с цепью на шее. Мейстер. — Я, — спокойно произнёс он.       Что же, подобную смелость можно было уважать. Даже перед лицом возможной гибели он не стал трястись от страха. — Где оно хранится? — В хранилище, как и все припасы, сир. — Золото, серебро? — В другом хранилище, сир. — У тебя есть к ним доступ? — Есть, сир.       Лев кивнул. — Укажи моим людям путь, они будут вас сопровождать. Все ценности будут погружены вами на мои корабли, бочки с пшеном вы оставите здесь, во дворе. — А что с нами будет после, сир? — Мои дела здесь закончены, — ответил Ланнистер. — Веларионы понесли заслуженное наказание королевской волей, вы же будете служить следующему лорду Дрифтмарка, который прибудет через пару дней. Часть пшена будет проинспектирована и забрана, остальная часть и припасы останутся тут. Вы перенесёте всё, что я перечислил необходимым, на корабли и вернётесь в замок с половиной моих людей — они будут надзирать за вами до прибытия нового лорда.       Мейстер поклонился и позвал за собой солдат.       Лев же махнул Отто и направился прочь из замка. — Вы оставите им жизнь? — спросил Отто. — Я не думал, что вы будете так благосклонны к какому-то очередному лорду острова.       Они поднялись на скалу, откуда Лев наблюдал за вереницами шагавших из замка к кораблям и обратно пленников. Иногда его взгляд обращался к городишку Халл, расположенному поблизости, словно он опасался чего-то.       Полчаса Отто и Лев простояли в тишине. Страж опасался отвлечь исполина и, по правде говоря, чувствовал от него подспудную угрозу, никогда не утихавшую после битв.       Однако сейчас уже довольно долгое время никто не выходил из замка — ни узники, ни солдаты — всё пребывало в гробовой тишине. И Отто решил, что лучше времени для вопросов пока не предвидится.       Вдруг его внимание приковали к себе выбегавшие из замка солдаты с факелами. Один из младших командиров что-то кричал им, как во время сражения.       Тонкая линия воинов растянулась от ворот до Халла. Когда они собрались вместе, солдаты выстроились в порядки и окружили город, держась на приличном расстоянии от замка.       Воины стали бросать факелы или поджигать низкие соломенные крыши домов. Арбалетчики взвели оружие и стали ожидать.       Пожар загорелся быстро. Люди начали с криками выбегать из домов, а соседи из ещё не обуянных пламенем в испуге выглядывали на улицы. Однако каждый, кто оказывался поблизости к солдатам, получал арбалетный болт в сердце. — Я солгал, — неожиданно отозвался Лев. — Не будет нового лорда Дрифтмарка, как и не выживут его обитатели. — Честь удовлетворена, — Отто помедлил со словами. — Но ваш отец... Лорд-десница, это он приказал вам? Он знает, что здесь происходит?       Череда взрывов и яркие вспышки зелёного пламени возникли там, где секунду назад стоял замок. Ближайшие к нему дома города оказались снесены ревущим потоком.       Отто зажмурился и прикрыл лицо рукой, чтобы не ослепнуть. Он никогда не видел подобного, но знал, что использовал Лев сейчас.       Дикий огонь. Алхимическое оружие, которое испепелит всё на своём пути.       Когда Отто открыл глаза, то заметил, что будто весь мир погрузился в ад. Люди из деревни выбегали, превратившись в ходячие факелы. Всё заполонил грохот, визг и отвратительные вопли сгоравших заживо людей или рушившихся в одночасье построек.       Солдаты, едва пришедшие в себя, стали стрелять или пронзать холодной сталью тех, кто смог пересечь линию ставшего Пеклом города.       На горизонте, за северными холмами, которые пока не перекрыл поднимающийся в воздух дым, появились ещё далёкие зелёные вспышки. Если они — Отто и Лев — устроили подобное здесь, то это значит... значит, и Высокий Прилив сейчас оказался во власти дикого огня. Выходит... именно это задание доверил Арлену лорд?       Отто с ошеломлением взглянул на Льва. — Милорд... Ваш отец... — повторил было Страж. — Мой отец мечтает о наследии, которое просуществует тысячи лет. Империи, превзойти которую никто не сможет, — перебил советника Лев. — И каждому наследию нужен клинок — вольный, чтобы подниматься не по чьей-то указке, а когда этого требует необходимость. Осторожный, дабы не запятнать кровью величие наследия. Стойкий, чтобы нести бремя деяний, которые и строят империи, но не одобрят лицемеры. Наш долг, Отто, стать им.       По спине Стража пробежал холодок, однако он поднял ещё окровавленный меч ладонями и преклонил колено. — Мы подчиняемся лишь вам, милорд. Мы последуем за вами, куда бы это нас не привело. — Теперь ты знаешь, в чём наша цель, Отто, — изрёк Лев, смотря на советника. — Встань и неси это знание.       Отто поднялся с колен и вновь оглянулся на пожар.       И отныне ему открылась истина существования Льва и их воинства.