Мир с бочкой яда

Регулус и Алия провели целую ночь за увлекательными рассказами об учёбе и многочисленных приключениях, которые переполняли их школьную жизнь. Девушка говорила о многом и разном. И о том, как она с Крамом по полю для квиддича за нюхлем бегали, потому что тот забрал часы брата Никол, а без них он, зная парня, девчонкам головы бы поотрывал, и даже не задумывался бы об этом. И о Каркарове, которого они всеми факультетами изо всех сил споить пытались, а он, выпив четыре больших стакана крепкой водки, на ногах держался лучше трезвой Блэк и умудрялся громогласно на всех орать, совсем не смущаясь. Рег же, в свою очередь, рассказывал в большинстве о своих лучших друзьях и о родных, но о последних сама Алия слушать-то особо не хотела, так как это вызывало у неё определенное недовольство. В Англии неожиданно появился какой-то Тёмный Лорд. Он собирается вербовать в своих союзниках чистокровных, чтобы избавиться от маглов и маглорождённых, а древние семейства только и рады такому повороту событий. Блэки, без сомнения, наверняка первее всех к нему примкнуть и желают, да всю свою родословную в придачу прихватят, чтобы всё в полном порядке было. Алия весьма скептически относилась к такому роду затей, которые совсем не вызывали у неё энтузиазма, и явно не хотела в этом участвовать, не желая быть втянутой в эту авантюру, которая казалась ей очень рискованной. Да и выбора-то не будет. Либо сейчас в самый раз собираться валить из семейки и младшего с собой прихватить, либо подыхать так, заведомо не понимая, что будет дальше, как будто сама судьба ставила их перед неоднозначным выбором. А Сириус-то точно без проблем при первой возможности убежит к Поттеру, лучшему другу, как он считал. Такова его непредсказуемая и порой хаотичная натура. Регулус упомянул, что они вчетвером: Римус, Питер, Джеймс и Сириус свою музыкальную группу создали, о чём мечтали долго, и ещё двух девчонок с собой прихватили. Вот и будут на пару в доме Поттеров весело брынчать на своих музыкальных инструментах. В общем-то, разошлись они поздно, где-то в четвёртом часу, когда уже заря начинала дразниться лёгкими утренними огнями. Как только Алия начала собираться, Регулус запротестовал, начиная бой подушками, тем самым задерживая девушку, которая, признаться, была не против небольшого развлечения. Но она зевала во весь рот, что ясно давало понять — устала как никогда. На том и разошлись, оставив друг друга в своих собственных мыслях, полномознаниях и внутренних размышлениях. Алия отрубилась сразу, как только голова коснулась подушки — это было даром. День для неё был длинный и местами сложный, как будто все испытания, словно тяжёлые брёвна, свалились в один момент. Так что сил ещё на какие-то раздумья у неё совершенно не было, и сладкий сон унес её в другие миры. А вот Регулус лежал, погружённый в свои тревожные мысли, ещё долго, как будто время останавливалось вокруг него, предоставляя лишь ему возможность размышлять. Каждая навязчивая фразочка в его голове следовала за другой, точно такой же, создавая, как паук, целую нерушимую паутину, с помощью которой младший Блэк был справиться не способен. Его мать с каждым днём всё чаще и чаще выносила мозг про Тёмного Лорда, да так успешно, что Рег начал собирать газеты о нём, изучая все новости, словно пытался найти ответ на волнующие его вопросы и мечтал стать Пожирателем Смерти, открою ли я в этом свою истинную натуру или нет. Идеи, которые предлагал Волан-де-Морт, казались такими правильными и логичными, что сводили с ума, заставляя его теряться в бесконечных раздумьях и глубоком размышлении. Но при всём этом Регулус был уверен, что Алия, его старая и надёжная подруга с золотым сердцем, не поддержит его выбор, как бы сильно он этого ни хотел, потому что в её глазах он всегда оставался невинным. А вообще, его ли это выбор? Алия была не только сторонником свободы слова и действий, но и без усталости защищала эти идеи всеми силами, даже когда сама теряла надежду. Но не таких, о коих глаголил сам Лорд, считается даже заблуждающимся. Всё сознательное детство Регулуса она отстаивала свои и его права перед родителями, частенько получая от них за это суровые наказания, которые могли бы сломать любого. Но она не отступала даже тогда, когда становилось особенно трудно. С каждым разом Алия становилась грознее перед матерью или отцом, а заклинания, используемые на ней, всё круче и больнее, пронзая её, как острое копьё. Притом она нередко получала и за тихие слова Регулуса, которые она осмеливалась сказать чётко и громко вслух перед кем-то из своих родителей, выставляя его в невыгодном свете. В памяти Рега Алия была сильной и смелой, честной и справедливой, словно заступницей в мире, полном тёмных дел. Эти качества ничуть не свойственны слизеринке, но прекрасно описывали хорошую и заботливую старшую сестру, ту, которая пронесёт свет среди мрака. Регулус дорожил ей и не забывал говорить об этом при каждом удобном случае, словно это было очень важно и ценно для него. Утро наступило быстро, как будто ночь всего лишь мигом проскочила, словно кто-то спешил. Уже в девять часов Алия была на ногах и находилась в общей гостиной, где в десять должен был начаться завтрак и всё собирание семьи, как тот ритуал. Девушка медленным шагом обходила всё помещение, подмечая для себя каждую новую мелкую деталь, что появилась здесь за время её учебы в Дурмстранге, словно стараясь запомнить каждую мелочь. Парни приезжали домой на всех каникулах, ведь того требовали от них строгие родители с злобными взглядами, в то время как Алия все десять месяцев была в школе. Об этом гласил строгий устав Дурмстранга. Но девушка совершенно не скучала по стенам родового дома Блэков, которые казались ей безжизненными, холодными и неуютными. Больше она беспокоилась о Регулусе, который казался ей таким одиноким и беззащитным без её дружеской поддержки и защиты. Да и по Сириусу она скучала, чего таить, ведь он был её братом, практически второй половинкой, которая давно бы могла поддержать. До Хогвартса Алия не представляла свою жизнь без него, и все увлекательные моменты они всегда проводили вместе, как единое целое, и не отлипали друг от друга, словно были связаны невидимой нитью. Но потом появился Поттер, которого Сириус с восторгом называл своим братом, совершенно забывая об Алии, и это расстраивало её, угнетая новым знанием, омрачая её мысли. Даже с Регулусом он общался больше, чем с ней, оставляя её во тьме, где никто не мог увидеть её слёзы. — Уже встала? Блэк даже не обернулась. Она слышала, как поскрипывали половицы полов при входе в столовую, и по легким шагам с лёгкостью предположила, что это именно Регулус. У отца шаги тяжелые, мать всегда на каблуках, а Сириус обычно бегает, а не ходит спокойно. Да и рано для него, чтобы появляться. Утро только начиналось. — Хорошо выспался? — спросила Алия, переворачивая страницу своей увлекательной и захватывающей книги о тёмной магии древних родов с детальными иллюстрациями и зловещими заклинаниями. Пожалуй, её нужно было бы как-нибудь незаметно забрать себе, чтобы изучать в тишине и покое. — Не особо, — безразлично пожал плечами младший, подходя к столу и осматривая его. Сесть он не мог, пока все не соберутся. Никто не имел права занять своё место, кроме главы семейства в виде отца, и это правило соблюдается строго. — Мысли разные лезли в голову, мешали. — Попробуй пить на ночь чай с ромашкой, мне помогает, — Алия поставила на место книгу и подошла к Регулусу, вставая прямо напротив него, чтобы посмотреть в глаза и увидеть, что там скрыто. Лия впервые за долгое время обула свои любимые закрытые туфли, поэтому сейчас была ростом с Регулуса. Глаза парня выражали непонятное Алии беспокойство, и она это заметила сразу. Он точно о чём-то думал, о том, что совершенно не понравилось девушке, наполняя её душу тревожной тоской. Она это поняла с первого взгляда на него, ещё во время ужина. Его что-то волновало, и это вызывало определенные тревоги в её сердце. — Что тебя беспокоит? — на прямую спросила Блэк, пристально наблюдая за малейшими изменениями мимики на лице Регулуса, пытаясь понять, в чём дело. Парень закусил внутреннюю сторону щеки. Там уже образовалась целая болячка, что мешала спокойно жить Регулусу, но менять что-то он не планировал, хоть и чувствовал, что надо было бы опасаться. — Ничего, просто не выспался, — определённо ответил он, стараясь скрыть свои настоящие переживания, как будто это было секретом. От дальнейшего неловкого разговора для Регулуса их прервал Сириус, при входе которого дверь в столовую ударила об стену с достаточно громким ляпом. Алия не дернулась и даже не изменилась в лице, продолжив внимательно смотреть на своего младшего брата, в то время как Рег резко повернулся в сторону старшего, отскочив от девушки, как будто её близость его пугает. — Инцест — дело семейное, мелкие извращуги? — подобная фраза от старшего брата ничуть не удивила Лию. Она раздражённо хмыкнула, но перевела свой взгляд на Сириуса с лёгким недовольством. — Только если у тебя с Беллой, — кинула в ответ Алия, разглядывая старшего брата и оценивая его нелепый внешний вид, который вызывал лишь неприязнь. Черные брюки, что были точно не его размера, тащились за ним по полу, и Сириус едва ли не наступал на них своими тёмными массивными ботинками. Белоснежная рубашка была не застёгнута по крайней мере на четыре верхние пуговицы, а на шею накинут незавязанный галстук. Всё это выглядело не слишком аккуратно и весьма странно. И сверху всё это покрывалось чёрной кожаной курткой, придавая ему вольный бунтарский вид, как будто он был неволшебником. Если сравнивать Сириуса с Регулусом, можно сказать, что это два человека из разных слоев общества, даже в рамках одной семьи, что было довольно глупо. Лия закусила губу, чтобы не выругаться про магловский стиль при младшем, хотя мысли об этом не покидали её. Чтобы она ни говорила про маглов, разделение есть и должно быть, как закон природы. Ибо чистокровный волшебник в обносках немага выглядел совсем убого, как бы это ни звучало и ни было печально. — Может, не будем на личности переходить? — сморщился Сириус, отодвигая стул, но не садясь на него, как будто не желая подвергаться цензуре. Он всё же имел минимальное уважение к своей семье и к её обычаям. — А то я много чего могу вспомнить, в этом я вполне уверен. — Я бы сказала, как ты выглядишь, да неприятно такое произносить в родительском доме, да ещё и при младшем брате, — Алия не стала продолжать одну тему, но перескочила на другую, стараясь отвлечься от мрачных мыслей. Единственное, чего хотел в этот момент Регулус, это чтобы отец или мать вошли в гостиную, и, возможно, это бы разрешило неловкость, рассеивая туман напряжения. При родителях старшие редко позволяли себе высказываться друг о друге с таким упрёком, и это правило всегда соблюдалось строго. Но никто не приходил, даже эльфы ещё не накрыли стол, судя по всему. Младший Блэк бросил взгляд на большие напольные часы посередине столовой и разочарованно потёр глаза рукой, словно пытался вернуть ускользающую надежду. Ещё целых десять минут до прихода домовиков и пятнадцать до родителей, и в напряжении это время ощущалось как вечность, полная безмолвного ожидания. — А тебя это раньше не останавливало, — Сириус поставил руки на стол, наклоняясь через него поближе к Алии, пытаясь заглянуть в её глаза с интересом. — В этом твоем Дурмстранге за словечки пиздили? — Считай как хочешь, — совершенно спокойно ответила Лия, тоже кинув взгляд на часы и не собираясь поддаваться на простейшие манипуляции со стороны старшего брата. — Уж прошу меня простить, но не хочу продолжать этот бессмысленный разговор, который ни к чему не ведёт. Предпочту откланяться и провести ожидание матушки и папеньки в более приятной компании, нежели с тобой, любимым братом, с которым нет смысла дискуссировать. Блэк, не кланяясь и не обращая внимания на брата, вышла из столовой. — Про последнее это она тебе говорила, — усмехнулся Сириус, толкнув Рега в плечо, но тот не отреагировал. — Мне кажется, ты переборщил, — младший отошёл от брата подальше и стал потирать место удара, стараясь избавиться от неприятного ощущения. — Когда кажется, креститься надо, — старший подхватил свежее яблоко из буфета и кивнул головой Регулусу в качестве прощального жеста. — Я тоже предпочту подождать еды в приятном месте, — он скрылся из виду, оставляя брата в глубоком раздумье. Рег упал на диван и зарылся в кудрявых волосах обеими руками, стараясь вытеснить мысли о всём, что происходило вокруг, словно эти мысли были непреложной реальностью, от которой не так-то просто избавиться.