Мир с бочкой яда

Алия ненавидит тот день. Она ненавидит четверку гриффиндорцев. Она ненавидит своего старшего брата Сириуса Блэка. Она ненавидит Джеймса Поттера. Она ненавидит это всё, ведь без них всё было бы хорошо.

***

За неделю до этого

Блэк, как обычно, встала рано. Её соседки по комнате и подруги ещё спали. Прошло примерно два месяца с тех пор, как «Зло змеи» объявили войну четвёрке. Близилось Рождество. Конечно, никто не говорил прямо, что мстить гриффиндорцам начали Алия, Барти и Рабастан, но войну подхватили абсолютно все слизеринцы и все гриффиндорцы. Это были какие-то мелкие пакости во время уроков, розыгрыши в Большом зале, в коридорах, да и в принципе везде, где только можно. И не только. Ну и из-за этого прибавления бойцов, четвёрка гриффиндорцев не могла найти тех, кто всё это начал. Алия же взялась за голову. Вместо придумывания различных розыгрышов во время пар, Блэк сидела и вела конспект, отвечая на вопросы профессоров, зарабатывая этим баллы для своего дома. Их факультету и так сняли слишком много за шалости. Так истинные слизеринцы себя не ведут. Алие было стыдно признаться, что именно она стала зачинщицей межфакультетской вражды. Что бы сказали её родители? А Регулус? Барти и Рабастан утверждали, что не они начали розыгрыши, а именно четвёрка. Они всячески старались поддержать девочку, зная о её страхе перед матерью. Если бы Вальбурга узнала об этом, ей бы не поздоровилось. На Слизерине много кто знал, что воевать с гриффиндорцами начала Блэк, но как говорится, змей змея не выдаст. А вдруг найдется особый аспид? Беллатриса была в восторге, хотя Алия думала об обратном. Ту, которую младшая Блэк считала самой что ни на есть слизеринкой, заводит такое. Белла даже как-то подкинула змейку каким-то девчонкам. Лия не была уверена в том, что змея была не ядовитая, но никто не пострадал, не считая психики девочек. Так что Алия надеялась на лучшее. Профессора относились настороженно к поединкам змей со львами. Сначала пытались как-то остановить, вразумить, но это никак не действовало. Назначали отработки, отнимали баллы, а иногда даже грозили вызовом родителей! Ничего не действовало. Из-за чего преподаватели оставили разборки на плечах студентов. Алия, которая всегда придерживалась строгих моральных принципов и ответственности, не могла не испытать определённое недовольство в связи с тем, что взрослые, обладающие долгом заботы о младших, неожиданно переложили на обычных студентов бремя решения возникшей проблемы. Ведь, по её мнению, профессора должны нести ответственность за свои решения и за действия детей, которые находятся под их опекой. Однако в ситуации, когда они предпочли оставить проблему без внимания лишь потому, что их попытка разрешить её обыкновенными методам не увенчалась успехом. Алия чувствовала себя немного оскорбленной. Она была уверена, что это неправильно, ведь если бы они продолжили свои попытки, то, возможно, пришли бы к прекращению войны. Но, с другой стороны, Алия не могла не радоваться, что преподаватели поступили именно так, ведь, как она знала, в ином случае она могла бы столкнуться с Вальбургой. Человеком, с которым столкнуться было бы крайне неприятно. С человеком, с которым она живёт под одной крышей уже одиннадцать лет. — Ты чего? — из мыслей Алию вынул голос Рабастана. — Ничего не ешь, — заметив недоумевающей взгляд, он пояснил причину своего вопроса: — Все ещё переживаешь за войну? Барти, чья речь до этого момента не знала преград, поглощая всё внимание окружающих своим непрерывным, полным энергии монологом, неожиданно замолчал. Его взгляд, наполненный особым блеском внимания, сфокусировался на Блэк. Крауч, хоть и обладал склонностью к легкомысленности и нередко позволял себе шутки, которые могли показаться несдержанными, в глубине души никогда не относился к материальным благополучиям друзей с пренебрежением. Для него их небольшая троица была чем-то вроде семьи, где Алия и Рабастан играли роль заботливых родителей, а сам он представлял собой образ непоседливого, всегда готового к шутке и игре ребёнка, который не прочь иногда продемонстрировать свою резвость, высмеивая и прикалываясь над своими «родителями», придавая общению с ними особый шарм и теплоту. — Всё в норме, — отрезала Блэк, не собираясь больше говорить на эту тему. Но у парней на это были другие планы. — Нет, Лий, — тут уже возразил Барти. — Когда «Всё в норме» ты себя так не ведёшь. Ты более расслаблена и весела в душе, это чувствуется, а сейчас твоей встревоженной аурой воняет за версту. И Блэк и Лестрейндж непонимающе посмотрели на Крауча. Его метафоры это нечто, что периодически подбешивает его друзей. Но они с этим как-то смирились, понимая, что он такой один. Такой долбанутый. — Ну по тебе видно, что ты не в духе! — Барти попытался разъяснится, размахивая руками в разные стороны. — Ладно, как бы это… не звучало, Барт прав, — переступив через свои принципы, произнёс Рабастан. Было трудно признать, что лохматый мог быть прав. — Что с тобой? — Боюсь, Сириус сможет догадаться, что я устроила некоторые розыгрыши, — это была не совсем правда, но и не ложь. Блэк просто недоговаривает. — У него слишком много грехов, чтобы обращаться к вашим родителям, — хмыкнул раздражённо Крауч. Лестрейндж, с укоризной взглянув на Алию, пронзительно пронзил её взглядом. Он отчётливо почувствовал, что она скрывает правду или умалчивает что-то важное. Тем не менее, он решил притвориться, будто поверил ей, и переключил разговор на другую тему. Позднее они обязательно вернутся к этому вопросу. Но не сейчас, не в присутствии других. — Как у тебя с эссе по зельеварению? — первый вопрос, пришедший в голову. — Я его сделала ещё позавчера, — Блэк аккуратно поднесла горячую чашку чая к своим губам. — Позавчера?! — переспросил с криком Барти, впервые за весь завтрак отвлекаясь от яблочного пирога, кусок которого показался брюнетке и кудрявому слишком большим, чтобы тот смог его съесть. — В тот же день, что и задали?! — Ну да. На смену настроения Барти, Блэк не обратила не малейшего внимания. Рабастан тихонько хихикнул себе в кулак, скрывая за своим кудрями улыбку. — Ты совершенно не отдыхаешь! — Крауч заверещал. — Тебе нужно развеяться. Сходим на выходных в Хогсмид. Походим по магазинчикам, купим подарки родн… — Барти осёкся. Прекрасно знал, что тема родственников запрещена в их общении и находится под красным цветом. — …друзьям! — Рабаст! Скажи ему что-нибудь! — Алия возмущённо глядела на Лестрейнджа, иногда переводя взгляд на Крауча. — А что? Я совершенно за него! — прыснул он. — О! — Барти подумал о чём-то гениальном, но эта идея точно не сулила ничего хорошего. — Пойдём втроём! Раб, ты с нами! — Нет-нет-нет! — запротестовал Лестрейндж. — Я точно не пойду. — С нами, — твёрдо сказала Блэк. — Двое за, только ты против. Так что идёшь. Многие проблемы в Слизерине решались именно так — голосование. За что большинство, то и делают. Противиться Рабастан не стал.

***

К семи часам вечера, когда троица договорилась встретиться, Алия была полностью готова. Она надела тёмно-зелёный брючный костюм и чёрную водолазку. К наряду она подобрала сапожки того же цвета, что и водолазка. Блэк немного смущал факт того, что в Хогсмиде можно находиться только с третьего курса по выходным, но уточнять об этом у Барти она не стала. Крауч прекрасно знал, что собирался делать, так что наверняка знает способ, чтобы пробраться в деревню. К примеру, запереть анимага-кошку-МакГонагалл в чулане. Да, о способе выполнения задуманного Алия была немного взволнована. Мало ли что этот чёрт лохматый собрался сделать. Но мозги себе этим она забивать не стала, поэтому вместе с Рабастаном шла куда-то за Краучом. Барти рассказывал о разных заведениях, которые есть в Хогсмиде и в которые обязательно нужно сходить. — Можно задать вопрос? — наконец не выдержал Лестрейндж. — Как мы вообще попадём в Хогсмид? Мы лишь на первом курсе и сегодня даже не выходной, забыл?! Алия хотела спросить об этом ещё за завтраком, но не хотела казаться душной. Эту роль лучше играет Рабастан, а не она. Блэк скорее тот самый человек, который за любой кипишь, кроме голодовки. Хотя и против неё Алия бы не была, поэтому покорно ждала, пока этот вопрос задаст Лестрейндж. Ответ на него было очень интересно узнать. — Я был там, — раздражённо начал Барти. — Нашёл тайный проход, который ведёт в Сладкое королевство. О тайных ходах в Хогвартсе Алия узнала от своего дедушки, Поллукса Блэка. Однако он не рассказал ей много подробностей. Он лишь упомянул, что в замке действительно есть проходы, которые могут сократить путь или вывести за пределы школы. Алие хотелось бы услышать больше о тайных ходах, но в момент их разговора в гостиную вошла Вальбурга. Она была категорически против подобных тем общения. Пока Блэк была в раздумьях, они дошли до статуи Одноглазой горбатой ведьмы. За неё зашёл Барти и достал свою палочку. — Диссендиум! — прошептал тот и тронул статую. Горб старухи открылся, и появилось отверстие, как раз такое, чтобы в него пролезли ребята. Алия мысленно отметила это место у себя в голове. Третий этаж, коридор одноглазой ведьмы. Она не была удивлена увиденному, как Рабастан. Кажется, он думал, что Крауч ничего не сможет сделать или просто прикалывается. Но нет, он открыл ход в Хогсмид. Друзья огляделись по сторонам и нырнули в статую вниз головой. Каменный склон скоро кончился земляной площадкой, и троица встала на ноги. Темно. Алия с Рабастаном достали палочки и произнесли «Люмос!». Барти же по коридору шёл без света, он знал каждый уголок. Крауч за несколько месяцев побывал здесь множество раз. Иногда вместо истории магии или трансфигурации, иногда ходил вместо ужина, посещая «Три метлы». Шли по коридору долго. Блэк с Лестрейнджем уже стали подумывать о том, что Барти их разыгрывает, но тут показались ступеньки, вырубленные прямо в земле, некоторые из них обвалились. Так они поднялись к люку. Крауч без проблем открыл его и через мгновение все трое оказались в Сладком королевстве.

***

— Нет, это я способен уломать любую девочку! — Даже МакКошку? — неожиданно вставил в спор Римус, и все четверо засмеялись. — Ну у неё Дамблдор, так что… В пабе «Три метлы» сидела всеми любимая компашка из четырёх Гриффиндорцев. Захаживали они сюда часто, и мадам Розмерта их прекрасно знала. Хоть они и были первокурсниками, она впуска гриффиндорцев и их обеспечивала едой. Платил в основном Джеймс, ведь Блэку денег не давали, а Римус с Питером были из не очень богатых семей. На жизнь хватает уже хорошо. В Хогсмид они попадали тем же путём, что и Слизеринцы, через потайной ход. Облазили гриффиндорцы уже пол-Хогвартса и поняли, что тайные ходы существуют в стенах этого замка. Тогда и искать их начали. В этот вечер зашёл разговор о девочках: кто из них больше красавчик и кого любая полюбит. В спор сразу же вступили Сириус с Джеймсом, а Питер с Римусом лишь наблюдали. Было интересно, кто в итоге разозлится и первый прекратит этот бессмысленный спор. — Ну всё, хватит! — затормозил своих друзей Петтигрю, который взбесился первый. — Вы на словах ничего не выясните. — Точно! — воскликнул Блэк, поднимая указательный палец вверх. — Тогда предлагаю пари. Кто первый поцелует первую зашедшую сюда молодую девчонку, тот и будет носить титул «Красавчик века»! Люпин раздражённо поглядел на Питера, говоря ему как бы «Сделал только хуже, Пит!». Петтигрю на это сжался и виновато прошептал одними лишь губами «Извини». — Отлично! Мне это нравится! — на эту затею Поттер согласился сразу же. И тогда четвёрка стала ждать появления молодой особы. Ждали долго. То мужики, то парни, то женщины заходили в паб, но девочки не было. Спустя целый час ожидания Джеймс поднялся со своего места: — Пойду, отойду. А вы, — он указал на Питера и Римуса. — следите. А то бездомный так и норовит обмануть меня. Не ведитесь на его… Договорить он не смог. Блэк, который пристально смотрел сначала в окно, а потом и на дверь, прошептал: — Лия…

***

Трое слизеринцев прошлись по разным магазинам, покупая за свои деньги различные подарки для родственников, друзей и приятелей. Алия не обращала внимания, что покупают мальчики, всё же это сюрприз. Захотят — сами расскажут. Блэк сама купила множество вещей, потратив половину своих карманных денег. Рабастану она приобрела кольцо-оберег из серебра, Барти — мини-поля для квиддича со всеми игроками, которые летали по площадке и играли в реальный квиддич. Краучу очень нравился этот вид спорта, и он мечтал присоединиться к команде в следующем году в качестве охотника. Патрицие она приобрела средства по уходу за волосами, ведь девочка просто обожала различные косметические штучки, а Майлине подарит набор свечей-предсказателей будущего. С родственниками было сложнее. Выбор подарков для братьев не составил большого труда — хлопушки с деньгами (настоящими!) и движущийся макет с планетами. Но с родителями все было гораздо сложнее. Мать, Вальбурга обожала цветы, поэтому Блэк решила остановить свой выбор на декоративной вазе с светящимися танцующими глаунами. Но выбор подарка для отца, Ориона, оказался слишком сложным. Хотя он тайно увлекался чтением магловской литературы, Алия решила купить ему подарок уже в Лондоне. — Раб! Ли! Ребята, идите сюда! — позвал Барти, когда они были в магазине «Зонко». — Я купил это ещё утром, но не смогу дождаться Рождества. К тому же, хочу увидеть ваши эмоции! — с этими словами он протянул два кулака и разжал их. В одном из кулаков, который Барти протянул Лие, он держал стеклянное ожерелье с изображением галактики, сделанное из прозрачного стекла, украшенного бело-голубым узором. Внутри стеклянного кулона находились маленький белый шар и чуть больше были сине-чёрными. Они немного выходили за пределы стекла. Кулон был подвешен на серебряной цепочке. Вероятно, это было ювелирное изделие. Блэк перевела взгляд на вторую руку мальчика, протянутую Рабастану — идентичное украшение. Подняв глаза чуть выше, они замечают тот же кулон и у Крауча. — Это подвески-охранники. Если нажать на черный шарик при особой опасности, — Барти сделал это на своем кулоне, когда Лестрейндж и Блэк забрали свои подарки. Белые шары на подвесках Рабастана и Алия запищали и замигали красным. — То два других шарика дадут вам сигнал. А если вы нажмёте на белый, то переместитесь ко мне, — Крауч повторно нажал на шар. Свито музыка выключилась. — Только использовать при крайнем случае. Телепортировать кулон сможет только три раза. Два каждому плюс один в запасе. Барти объяснил всё вполне кратко и понятно. Лия видела эти кулоны раньше и читала о них в книгах, но особого внимания не обращала. Блэк с Лестрейнджем переглянулись, но подвески одели. — Мы… во всяком случае, лично я подарю вам обоим подарок в Рождество, — ответила Алия, а Рабаст согласно кивнул. Но после Блэк благодарно протянула: — Спасибо, Барти. Улыбнувшись, она обняла мальчика. Тот сразу же ответил. С Рабастаном же они просто обменялись рукопожатиями. — Что ж, предлагаю в «Три метлы»! — предложил Крауч, и все вместе направились в ту сторону.

***

— Может, не пойдем? — поморщившись, ещё раз переспросила Алия. — И что, что там твой Сириус с друзьями? — ответил вопросом на вопрос Барти. — Нам вообще фиолетово. Блэк, вздохнув громко, словно выпуская из себя последние недовольство, направилась ко входу в паб. По пути она обогнала мимо проходящую девочку, которая была немного старше её, и вступила в помещение. Её взгляд сразу же уловил несколько знакомых фигур — четвёрку учеников из Гриффиндора, которые, кажется, были удивлены тем, что не только они знали о существовании тайных проходов (или как там они оказались в этом месте). После неё в паб вошла именно та девочка, которую Лия только что обогнала, а за ней последовали Крауч и Лестрейндж. — Мадам Розмерта, принесите мне то же самое, что и обычно, но с двумя дополнительными порциями, — обратился к хозяйке паба Барти, который при этом выбрал столик, расположенный на достаточном расстоянии от гриффиндорцев. Женщина кивнула в знак подтверждения и направилась куда-то вглубь паба. Рядом с лохматым села брюнетка, а напротив них, у окна, кудрявый. Внезапно в их сторону направляется Поттер. Блэк, раздражённо закатывая глаза, поворачивается к фигуре мальчика: — Чего тебе, Пот… Она не успевает договорить. Джеймс, не теряя ни секунды, хватает её подбородок и едва касается своими губами её губ. Этот мимолетный момент был достаточным, чтобы Алия смогла отреагировать. Она оттолкнула парня и, без колебаний, прописала ему пощёчину: — Ты вообще охренел, шантрапа поганая?! — её возглас, наполненный гневом, прогремел по всему пабу. — Не смей ко мне больше подходить! Завершив своё заявление, Блэк с неподдельной ненавистью в голосе выскочила из «Три метлы». Рабастан, Барти и Сириус, не задумываясь, бросились за ней, чтобы поддержать, в то время как Питер, Джеймс и Римус остались в пабе, ощущая неловкость и смущение после произошедшего.