Вампирская сладость

      Надо собраться, — подумал я, проводя холодной от страха рукой по лицу. Если газета не врёт, то история Якова глубже, чем кажется. Я снова посмотрел на строчки, посвящённые смерти Клариссы Айреван и Ульяма Айреван. К статье добавлены фотографии. Уж лучше бы я их не видел. На чёрно-белом снимке лежала девушка с острыми, похожими на Якова, чертами лица. Её руки были сильно изуродованы, словно запястья прижигали раскалёнными углями. В груди женщины разместился наконечник с тупым концом. Из-за плохого качества я не смог разобрать, что это. Она явно умирала в страданиях и агонии боли. Фотографии Ульяма я не обнаружил, ну и хорошо, меньше давления на психику. Я свернул газету и сунул в карман. Бумага от времени стала хрупкой, поэтому мне остаётся только надеяться, что газета не разорвётся прямо у меня в кармане. Я поднялся на ноги. Последний раз Яков сидел в самом укромном углу библиотеки, или же, как он это называет "моё место". Подходить туда без разрешения запрещено, и желания нарушать это правило у меня нет.       Выглянув из-за книжных полок, я уставился на Якова, который развалился в кресле. Рядом стоял стол, заполненный бумагами, статуэтками каких-то людей, похожих на богов, старым телефоном и парочкой подсвечников. Свет туда почти не попадал, а единственным освещением стали горящие свечи. Тусклый свет добавлял лицу Якова бледности и худобы. Признаться, он выглядел мило. Растрёпанные волосы, чёрный монокль на переносице, заправленные по локоть рукава. Он явно погружён в изучение бумаг и не обращал внимания на внешние факторы. Я прильнул к холодной и пыльной полке, любуясь профилем парня. — Если ты пытаешься слиться с полкой, то у тебя очень плохо получается, — саркастично пробурчал Яков, наконец-то отрываясь от чтения бумаг. Мда, он нравился мне больше, когда молчал. Я встряхнул головой. Надеюсь, он не понял настоящую причину, из-за которой я "сливался с полкой". Я прошёл ближе, бегая глазами в поисках стула или ещё одного кресла. — Как у тебя дела? — Если ты пришёл только ради этого, то спешу огорчить, отвечать на такие глупые вопросы я не собираюсь. — Пф. И чем же его величество, Айреван, занят? — я окинулся на одну из полок, но, поняв, что она шатается, отступил. — Решаю дела по работе. — А кем ты работаешь? — В наследство досталась винокурня недалеко от деревни. — Ммм. У тебя умерли родители? — Что?! Я закусил губу, понимая, что несу чушь. Мне следует держать язык за зубами, если я хочу узнать хоть что-то. — Ну, в плане наследство. — У тебя очень странное представление о наследстве, но, даже так, я не буду на это отвечать. — Ладно, ладно. Просто мне стало интересно, почему два молодых человека живут в большом особняке совершенно одни. Где твои родители или родственники? Яков застыл. Он нервно отвёл глаза, сминая край бумажки в руках. В его глазах появился зверский страх, словно то, что он пережил, появилось перед глазами, погружая его в воспоминания. Иногда, пытаясь найти правду, тебе приходится напоминать о ней тому, кому она не нужна. Я осторожно потянулся рукой к ладони Якова. Ухватившись за неё, я накрыл холодную руку, пытаясь поддержать или успокоить. Мне всегда хотелось отдать часть своего тепла кому-то. Подержаться за руку, поговорить, успокоить… А Яков выглядит именно тем, кому это необходимо. У него нет истинных чувств, а если даже есть, то они все находятся под "маской". Яков дёрнулся, с недоверием смотря на наши руки. Я чувствовал, как его пальцы сжимаются, а после расслабляются, позволяя согреть его холодные руки. Я видел, что ему плохо. Бывает, смотришь в глаза человека, а в них… А в них целый мир. Так вот у Якова этот мир сломанный. Понять мысли Якова — задача не из простых. Мы просидели в тишине какое-то время, а после Яков отстранился. Голос стал хриплым и настолько подавленным, что меня передёрнуло. — Уходи. Мне нужно работать. Я хотел возразить. Убедить его, что о проблемах нужно говорить. Во мне бурлит желание помочь, хоть я и понимаю, что по большей части мне просто интересно узнать прошлое Якова. Сжав ладонь, я отошёл от него и сунул руки в карман. Судя по тому, как старательно кусает губы Яков, работать он точно не будет. Я вышел из библиотеки, напоследок посмотрев на закрытую резную дверь.

°⛧⋆༺♱༻⋆。

Я смотрел на недавно осушенный стакан с водой и думал. Может, зря я затронул эту тему, ведь прекрасно понимал, что Яков ни за что не расскажет о таких вещах открыто. Надеялся на то, что он хоть немного доверяет мне, но надежды, явно, были ложными. С усталым стоном я уткнулся лбом в поверхность стола. Лучше бы сейчас в стакане оказалось что-то крепче воды. Зная себя, я буду избегать его до самого вечера, а на ужине не посмею поднять глаз. — Выглядишь потрёпанно, — подметила Хельга, проходя ко мне сзади. — Скорее жалко. — Не обращай внимания... — Я и не собиралась. Над моим ухом зашуршала бумага. Сначала я подумал, что это та газета, которая возможно выпала из моего кармана, но подняв голову я понял, что это не газета, а аккуратно сложенное письмо в белоснежном конверте, закреплённое красной печатью с некой эмблемой. Я с интересом забрал его из рук Хельги, внимательно рассматривая. В правом нижнем углу разместилась подпись: "От: Рэй Либёрн, улица Ривер, 23. Для: Яков Айреван, Мал". — Передай это Якову. — Передай сама. — Нет, у меня много дел. А ты, вместо того чтобы откисать с бокалом, — Хельга взяла мой стакан и осторожно поднесла к кончику носа, проверяя, не выпиваю ли я от горя. — Ладно, верю. Но всё равно отнеси ему письмо. Я открыл рот, чтобы возразить, но Хельга уже скрылась за дверью, ведущей в главный зал. Я посмотрел на письмо. Может, просто подбросить его Якову, так у меня есть шанс остаться незамеченным, но... Я отбросил остальные идеи и поднялся на ноги.

°⛧⋆༺♱༻⋆。

Яков внимательно читал письмо, иногда ухмыляясь. Я пытался заглянуть через его плечо, в первое время ничего не получалось, но, прищурившись, я начал понимать текст.

"Милостивый neveu, Яков де Айреван!

Имею честь уведомить Вас, что семейство наше, несмотря на крайнюю занятость, изыскало возможность посетить Вашу скромную обитель в сей глуши. Полагаю, что Вы, как подобает наследнику рода, окажете нам честь своим присутствием в этот вечер. Я прибуду не один, ибо тётушка твоя Амалия жаждет лицезреть Вас и предаться семейным воспоминаниям. Также ожидается прибытие семейства Аргайл.

Прошу Вас, neveu, не устраивать беспорядка, как в прошлый визит. Подобное поведение недостойно нашего рода и не подобает положению наследника.

С глубоким неудовольствием,

Рэй де Либерн"

Яков заметил, что я в наглую читаю его письмо, и обернулся. На губах играла ухмылка, но глаза отражали злость. — Мистер Немо, а вас не учили, что подглядывать в чужие письма — дурной тон? Или для богатых парижан это норма? — Извини, — пробурчал я, а после перевёл тему. — К тебе приедут гости? — К нам. Я не хочу умирать от скуки один. Но ты прав. Мой дорогой дядя наконец-то соизволил приехать ко мне после... После долгих лет разлуки. Он грубый и скучный человек, веселья сегодня не жди. Он сунул письмо в карман брюк и сел обратно за письменный стол, вальяжно откинувшись на спинку кресла. — Может, я просто посижу в комнате? — Нет, Хельга тебе не позволит, — я выгнул бровь, но он не потрудился объяснить. — Потом всё поймёшь. А пока иди в комнату. Разрешаю. — Благодарю, ваше величество, — саркастично попрощался я. Яков ухмыльнулся, махнув рукой на дверь.

°⛧⋆༺♱༻⋆。

Раскинувшись на неудобном стуле, я принялся разглядывать свои записи, иногда делая поправки. Меня всегда успокаивала работа, как бы странно это ни звучало. Писать и исправлять старые формулы было интересно. К тому же моя экспедиция продлится только месяц, а здесь я и так потратил слишком много времени. Мне нужно собрать 6 цельных ароматов для коллекции, а готов только один. В голову лезли разные мысли, которые никак не касались работы. Интересно, как там Лиен? У него даже нет нормального телефона, чтобы я мог с ним связаться. Наверное, он переживает… Я прикрыл глаза, опускаясь лбом на стол. С губ сорвался жалкий и протяжный стон. Теперь я чувствую себя полным идиотом. Надо бы завтра попросить Хельгу отвести меня обратно в деревню, а то сам не дойду. По затылку легонько, но чётко ударили. Я удивлённо посмотрел назад, замечая Хельгу. Она не выглядела как сатанистка или ведьма, сейчас она похожа на обычную домохозяйку. Фиолетовый фартук, поварёшка в руке, волосы собраны в хлипкий пучок. Она похлопала меня по голове ножкой, хмурясь: — Ваше величество, Немо, не соизволите помочь нам на кухне? — Что? — То! Сидят два короля, нихрена ничего не делают, одна я по дому работаю. А ну, марш на кухню! Она настойчивее хлопала меня по спине. Теперь Хельга напоминает мне мою бабушку. Я хихикнул, но попытался заткнуться, чтобы она не разозлилась ещё больше. Смерть от ложки я не хочу, поэтому встал со стула и пошёл за ней. Зайдя на кухню, я заметил Якова. С губ слетел смешок, когда я увидел его в фиолетовом фартуке и с собранной чёлкой. Контраст дорогого костюма и нелепой позы с ножом и картошкой в руках вызывал приступ смеха. Захотелось пошутить на счёт его образа, но после того, как и на меня надели такой же фартук, захотелось плакать. Я подошёл к Якову ближе, а после сел на соседнюю табуретку. Он кинул на меня страдающий взгляд и подвинул тазик с картошкой ближе. — Что на неё нашло? Никогда не видел её настолько раздражённой,— поинтересовался я, помогая Якову чистить картошку. — Хельга почему-то решила, что если мы не закатим целый пир моим дорогим родственникам, они подумают, что Хельга меня не кормит и вообще она неблагодарная,— он закатил глаза.— Мол, "Живёт у меня дома и не работает". Хельга стукнула Якова ложкой по голове. Он схватился за ушибленную макушку, ойкая. — Твоя тётка меня не долюбливает. Если мы не накормим их прекрасным ужином, весь вечер она будет сидеть с таким лицом,— Хельга закатила глаза, пафосно вздыхая.— А мне это не нужно. Поэтому работаем! Она подошла к столу, начиная агрессивно разделывать мясо. Я не удивлюсь, если Хельга сама поймала это животное. Яков попятился на мясо, нервно кашлянув. Походу, тоже боится...       Мы бегали по кухне, как ужаленные. Хельга гоняла нас по заданиям, а мы ничего не могли с этим поделать. Даже Яков со своим гордым характером, опустив голову, послушно резал лук-порей и ползал на коленях, вымывая полы в обеденной. Сказать, что мы устали — ничего не сказать. На кухне кипели кастрюли, жарились овощи и до безумия пахло приправами. Маленькое окно не успевало проветривать комнату. С меня сошло семь потов, ведь Хельга не давала нам ни секунды на перерыв. Мы будто ожидаем баронов или царей, а не родственников Якова!       За окном уже наступил вечер. Я и Яков сидели за обеденным столом, пытаясь отдышаться после марафона за стульями по всему особняку. На столе уже стояли блюда, свечи и зарезервированная посуда. Хельга даже срезала пару чудесных роз из своего сада и поставила их в хрустальные вазы. Я устало посмотрел на Якова, стягивая с его головы заколку. Чёлка превратилась в непонятный и пушистый комок. Выглядит это… крайне странно. Яков вскинул брови, удивляясь моей смелости. — Мы сделали это,— с лёгкой улыбкой сказал я. — Не люблю я гостей. Столько хлопот только для того, чтобы поднять свою значимость в глазах родственников. Из дверного проёма показалась Хельга в шикарном платье с глубоким декольте. Признаться честно, оно выглядело странно. Его будто порезали и пришили куски лёгкой ткани к юбке. Хельга в последний раз оглядела обеденный зал на готовность к гостям, а после окликнула нас: — Вставайте, они приехали.