Равновесие мира (18+)

— Покажите мне, где жил живой, что чувствует мертвых, — обратилась к двойке своих избранников женщина в платье из крови, когда они вышли на поверхность. Те смущенно переглянулись и со страхом в глазах замотали головами, — охотник, который пропал, уточнила она. В ответ — ничего. — У вас пять минут, чтобы узнать. Что случится, если ответа не будет, вы понимаете… — Красновласка шумно вдохнула и заиграла огоньками на пальцах. Дважды повторять в этот раз уголовникам не пришлось. Они, не теряя драгоценных секунд, бросились врассыпную, каждый в свою сторону, куда-то вглубь города между домами. Скучающая женщина покрутила запястье перед глазами и поманила пальцами песок с земли. Маленькие песчинки послушно подлетели на уровень её глаз, и она, улыбаясь, заинтересованно стала рассматривать их. — Умным был тот, кто придумал песочные часы, — проговорила Красновласка Оливии и опустила руку. Песчинка за песчинкой стали медленно падать обратно в пыль темной площади. Время пошло. Дрожащая жена Холанда с опаской наблюдала за происходящим, сердце бешено колотило… Первым вернулся высокий костлявый убийца, таща по земле за шиворот маленького старого человека. Тот отбивался и кричал, но полный сил мужчина крепко его держал. — Госпожа, я привел того, кто покажет, — кивнул он, остановившись. — Молодец, — кивнула Красновласка, рассматривая, как последние песчинки все еще висят в воздухе. Следом показался второй преступник. Он тяжело ступал, перекинув через плечо женщину. Та орала, болтая ногами и ожесточенно колотила похитителя кулаками по спине. — Госпожа, — начал было тот, запыхавшись, но увидел конкурента и умолк. Красновласка одобрительно кивнула ему и обратилась к первому: — Показывай дорогу! Хижина Джеда была в глубине Солии, вокруг не было ничего примечательного — амбар, сад с яблонями и другие, такие же бедные и неприметные хижины. Дверь была заперта, потому Красновласка кивнула своим новым подопечным выбить её. Первый, костлявый, налег плечом, но в силу своего небольшого веса, он не мог справиться. Тогда пришла очередь бритого — он был побольше и посильнее. Затея ему понравилась, Красновласка заметила, что он даже заулыбался, когда подходил к двери, ведь понимал, что сможет отыграться здесь и, видимо, не впервой ему таким заниматься. Здоровяк высадил дверь одним ударом и победителем вошел в дом. — Мммм… — застонала Красновласка, войдя в хижину следом, — Да-а-а-а… Она, покусывая и облизывая губы, стала ходить по одной большой комнате, касаясь белоснежной рукой стола, неубранной кровати, окна, совершенно не обращая внимания на пыль под ногами и бардак холостяцкого убежища. Подступив ближе к печи в углу хижины, женщина коснулась каменной кладки и застонала сильнее. Другой рукой она провела по груди, скрытой под тоненьким платьем, затем скользнула ниже по животу и еще ниже. Пальцы жадно впились сквозь ткань платья в жаждущую промежность… — Это оно… — прошептала она снова, стоя спиной к недоумевающим прислужникам, — то место… Зажгите огонь в печи, живо! Им не нужно было приказывать дважды. Мужчины были хоть и убийцами, но не дураками и понимали, что шутить с той, кто владеет, возможно, самой сильной магией в мире, шутки плохи. Поэтому двойка слуг стали наперебой копошиться у печи, чтобы поселить там языки пламени. Через несколько минут их стараний сухие поленья громко затрещали под натиском всёпоедающего огня. Он, словно ошалел от власти за считанные секунды, разгоревшись до красна с такой силой, что мужчинам пришлось отступить вглубь, закрывая лица руками. — Хабарил… — тихо позвала Красновласка, казалось, с надеждой. Пламя затрещало громче, перекрикивая её женский голос. Тогда женщина сжала кулаки и прокричала во всё горло так, что птицы в лесу рядом с Солией в панике сорвались с деревьев, — Хабарил! Языки племени закружились в неописуемом танце, завертелись как вихрь над океаном в грозу, камень печи разогрелся до красна так, что стол, стоявший рядом, начал понемножку тлеть. Вспышка белого света ослепила слуг и волна, исходящая из печи, отбросила их и больно ударила о стены хижины. Кирпич чудом устоял, оставив пристанище Джеда целым. Вихрь вырвался из пламени и закружился по комнате, сбивая мебель, воспламеняя постель и другую утварь, пока не локализировался рядом с Красновлаской. Он обнял свою хозяйку и стал вертеться вокруг её еще быстрее, буквально съедая, испаряя её платье цвета крови, а она хохотала словно ребенок, танцуя с языками вместе. Когда действо успокоилось и огонь в печи стих, а двое слуг кое как отошли от удара, но подняться всё еще не могли, из взорам открылась безумная картина — посреди тлеющей комнаты стояла абсолютно голая красновласая женщина, которую обволакивало человекоподобное существо, сотворенное из огня. Всё его тело волновалось, как пламя под сильным ветром, а змеиная голова покачивалась, словно гипнотизировала присутствующих. Бедные осужденные сами не слышали, как кричали, а орали они знатно, так, что Красновласка и огненное существо повернули к ним свои головы. — Знакомьтесь, мальчики, это Хабарил, мой демон огня, — улыбаясь, проговорила женщина и сделала несколько шагов в их сторону, полностью окутанная огненным змеем. Он был то ли одеждой, то ли защитником, то ли любовником, на первый взгляд разобрать было трудно, ведь его тело извивалось по её коже, двигалось, как жидкость двигается, когда взболтать бокал с вином, касаясь ее бедер, груди… везде… Красновласка подошла вплотную к сидящим в ужасе мужчинам и широко, по-командирски расставила ноги. Языки пламени тут же проникли между ног, и чертовка сладко застонала, ерзая бедрами от прикосновений любимого демона. — Ох, какое блаженство… — заныла она всем нутром, — как давно я этого не ощущала… — а потом перевела взгляд вниз на застывших мужчин и продолжила, — вон! На площадь! Рассвет был уже близко — где-то на горизонте показалось пятно света, а на деревьях Солии уже пели одинокие ранние птички, когда обнаженная красновласая женщина, окутанная демоном огня, мягко ступала босыми ногами по запыленной дороге города. За ней послушно, немного позади плелись двое мужчин, которые до конца так и не понимали, повезло им или же наоборот, и измученная жена старейшины, которой уж точно не повезло… — Жители Солии, — провозгласила громким, звонким голосом чертовка, когда вышла на площадь. Кое-где стали показываться лица зевак. Красновласка решила, что такой кворум вполне достаточен, а остальное разнесет «цыганская почта», — в ваш город пришли новые времена. Отныне у вас будет новая королева — Я! Пауза, повисшая в воздухе, могла быть неловкой, но только не для Красновласки. Она купалась в моменте славы, когда многие пары глаз устремились на нее, а умы переваривали всё сказанное ею, боялись ее, подчинялись ей, боготворили ее и ненавидели ее. — Иначе ваш город сгорит, а вы все умрете, — добавила она и взмахнула рукой. Демон огня заволновался вокруг ее тела, зашипел и взмыл в воздух, а потом грузно свалился на соломенную крышу одной из хижин, и та вспыхнула. Вокруг стало светло, словно днем, а люди попрятались глубже по своим укрытиям, — вот что будет с вашим городом, — указала Красновласка рукой и продолжила: — Я временно покидаю вас и оставляю править вместо себя этих двух, — она кивнула в сторону пары уголовников, — как вас зовут, мальчики? — Сайрус, — отозвался здоровяк. — Барт, — кивнул угловатый. — Не важно, — ухмыльнувшись, продолжала чертовка в человеческом обличии, — эти двое теперь главные. На их плечи возложена миссия — дом, в котором мы были — убрать! Оставить только печь! Вокруг печи построить большой замок, не меньше вашего храма! Печь должна быть в центре! Вам всё ясно? — Да, да, Госпожа! — закивали двое изумленно. — Это очень важное задание, — продолжала она под музыку ритмичного потрескивания догорающего дома, где резвился Хабарил, — Солия будет столицей нашего нового мира! Вратами, откуда всё начнется! Если вы, жители Солии, будете вести себя подобающе и приветствовать новых короля и королеву, вы сможете достойно существовать. Но если же вы ослушаетесь, вы все погибнете. Она повернулась к двум новым наместникам Солии и поманила их пальцем: — Подойдите, мальчики. Мужчины боязно, шаг за шагом подошли на некоторое расстояние и остановились, но Красновласка поманила их снова и они, словно нехотя, сделали еще несколько неуверенных шагов, пока расстояние не сократилось к метру, не больше. — Как вам ощущение власти? — улыбнулась к ним Красновласка и переводя глаза с одного на другого, стала медленно массировать свою налитую грудь. Страх, переплетенный с желанием, ужас, тонко связанный с похотью, стали просыпаться в мужских головах. Они оба старались смотреть ей в глаза, но время от времени, взгляд одного и другого скользил вниз, наблюдая, как упругая грудь прогибается под натиском ее тонких пальчиков. Ее тело было белоснежным и хрупким в глазах мужчин — тонкие плечи лишь подчеркивали немаленькую грудь, а осиная талия давала понять, насколько женственными выглядят округлые бедра в глазах противоположного пола. Ярко красные волосы длинными пасмами спадали на спину и тянулись почти до самом попки, развеваясь от малейших порывов ветра. — Знаете, — начала она снова, — у вас бывает, когда вы очень сильно чего-то желаете, просто до невозможности, а потом получаете это… — она прикусила губу и облизала её, — у вас бывает такое? — Бывало, — неуверенно заговорил Сайрус. — Возбуждает, верно? — подмигнула ему Красновласка и запустила пальцы второй руки между ног, накрыв ими набухшие губки, — вот и я возбудилась не на шутку… От того, что нашла проход в мой мир, откуда мне пришлось уйти, и откуда я послала весточку на эту землю. От того, что нашла мою любимку, моего верного демоненка. Это всё так сильно возбуждает! Пальцы Красновласки медленно ласкали ее плоть, проникали вглубь между губок и чем быстрее она двигала ими, тем громче были чавкающие звуки, которые, словно усиливались тлением остатков постройки, разносились по всей Солии. Женщина сделала шаг и встала между ними, оторвала пальцы от мокрой киски и прижала их к волосатым губам здоровяка. Он замешкался на миг, но потом, раскрыл рот и стал медленно облизывать её пальчики. Красноглазка повернулась к второму и принялась расстегивать его рубашку, а когда справилась — положила ладонь на торс и провела по мышцам. — Раздевайтесь полностью, чего же вы ждете? Вы что, не знаете, что делать с возбужденной женщиной? — она синхронно взяла обеими руками два члена сквозь брюки и стала сжимать их, перекатывая через ткань между пальцами, в то время как мужчины послушно стали стаскивать с себя рубашки, боясь отступить, чтобы не разозлить хозяйку. Когда слуги неуклюже сбросили с себя всю одежду, Красновласка с интересом обхватила ладонями их затвердевшие стволы и принялась медленно надрачивать, по очереди поворачиваясь и заглядывая каждому в глаза. — Это вознаграждение, если исполните все приказы до моего возвращения, — Красновласка присела на корточки, не выпуская члены из рук и широко раздвинув колени в стороны, потянула за них, заставляя слуг подвинуться ближе. Вкусно плюнув на свою ладонь, женщина обхватила огромный член Сайруса, который, как ей показалось, рос с каждым новым прикосновением, и еще быстрее заскользила по стволу рукой. Не останавливая манипуляций с агрегатом здоровяка, она придвинулась ближе к длинному и тонкому стручку Барта, раскрыла над ним рот и выплеснула вниз поток слюны, тут же растерла его ладонью и так же заскользила с новой силой. Дрожь окутала мужчин полностью. Страх смещался с неистовым желанием, глубоко врезался в мозг и не отпускал ни на секунду. Горячие руки их хозяйки дарили такие властные и немыслимые прикосновения… — Вы же не подеретесь тут, мальчики, пока меня не будет? — улыбнулась она и потянула за члены еще сильнее. Их головки соприкоснулись, а Красновласка накрыла их вместе своим раздвоенным змеиным язычком и принялась играть с ними, скользя и делая влажными. — Н-н-н-нет, госпожа, — ответил Барт, поднимая стеклянные глаза на здоровяка, а чертовка в это время плотно обхватила губами его член и принялась скользить по нему, плавно переходя к стволу Сайруса и обратно. — Я рада, что ты за понимание, — кивнула в ответ женщина, — а ты, здоровяк? Она повернулась к бородачу и без лишних прелюдий насадилась горлом на член, заглотив его на всю длину. Сайрус ощутил, как уперся головкой в ее горячее горло, а когда Красновласка стала сама насаживаться, ударяясь губами в его пах, его чуть не унесло в забытие. — Я не слышу ответа, — молвила женщина, выпуская огромный член из своих губ, и потеки слюны поплыли вниз по его орудию и закапали вниз на грязную землю. — Мы… не подеремся, — выдавил из себя здоровяк, стараясь держать себя в руках. — Умницы мои, — кивнула им чертовка, — ложитесь. Не увидев подчинения, Красноглазка рассвирепела и, отпустив члены, взмахнула руками в воздухе так, что мужчин опрокинуло на спину. Следующим движением она поманила слуг к себе, и неведомая сила поволокла их по земле и острым камням, пока не столкнула их задницами и яйцами с такой силой, что не у каждого после удара они останутся целыми. Барт заскулил как побитая собачонка, ощущая порезы и царапины на израненной спине, а Сайрус лишь крепче сжал зубы, но не выдавил из себя ни звука. Мужчины лежали в пыли посреди площади в абсолютно неестественной для них позе — на спинах, один головой на запад, а другой на восток, перебросив бедра друг через друга. — Так удобнее, скажите мальчики, — Красновласка встала на колени над ними ровно посередине этой конструкции из тел и сжала два члена вместе изящными ручками. Сначала она сплюнула на них и заворожено смотрела как потеки медленно бегут по стволам под властью силы тяготения, а потом облизала губы и стала тереть руками член о член. — Вы не подеретесь, я знаю, — улыбнулась она, — ведь у меня хватит награды для вас обоих. А пока меня не будет, у вас будет эта шлюшка. После слов Красновласки, все три взора обратились на рядом стоящую в грязном платье Оливию, которая всхлипнула и отступила на шаг. — Сюда! — рявкнула чертовка, и женщина, покорно перебирая ногами подошла и присела рядом. — Раз ты принимала троих одновременно, то два для тебя не станут проблемой, — захохотала Красновласка, — какой тебе больше нравится? Толстый или тонкий? — после этих слов она прильнула губами и заглотила в свой изящный ротик оба члена одновременно. Безумие вместе с болью накатило на слуг, пелена ощущений навалилась на их сознания, не оставляя места больше ни на что, лишь на желание отдаться полностью на милость госпожи. Первым инициативу проявил Сайрус, который стал медленно двигаться тазом, стараясь трахнуть ротик своей новой хозяйки. Красновласка уловила его ритм, и сама принялась глубже заглатывать оба члена издавая глубокое горловое чавканье. Совсем осмелев, здоровяк положил огромные пальцы на ее затылок и прижал глубже, а потом еще глубже, так что чертовка уперлась губами в его живот. Обезумев, он продолжал давить и трахать бедрами её рот, а когда отпустил, члены с хлопком выскользнули из её похотливых губ, а слюна потоком полилась на безупречную грудь. — А ты хорош… — оскалилась чертовка, блестя глазами и перевела взгляд на Оливию. Одной рукой Красноглазка сгребла ее волосы на затылке, а второй снова сжала оба члена и с силой насадила рот Оливии на них. Женщина оперлась на землю и глубоко вдохнула воздух. Чертовка крепко держала её и насаживала губы на два твердых ствола, но безрезультатно… — Слабачка… — плюнула Красновласка и наконец отпустила её, и снова сама заглотила оба члена, но на этот раз ловко извернувшись, оседлала бедрами плечи Сайруса, сжала коленями голову, как орех в тиски и плотно опустилась текущей киской на его губы. Руки бородача тут же легли на ее попку, и он отвесил ей несколько вкусных шлепков. Красноглазка работала словно механизм часов — точно и ритмично, а главное — долго. Ее мокрое лоно полировало лицо здоровяка с такой силой и рвением, что через минуту он уже не мог дышать, потому прекратил шлепать, а с силой сжал её тело и попытался отбросить, но… Красновласка не обращала на его потуги никакого внимания, она двигалась быстрее и громче, еще и еще, еще и еще, пока не затряслась… Выпустив наконец изможденные члены изо рта она прогнулась струной, дав наконец Сайрусу, стоявшему над обрывом своей жизни, вдохнуть такой нужный и желанный глоток воздуха, а потом мощно излилась оргазмом ему на лицо. Соки были горячими, но не обжигали. Здоровяк дышал за троих, не мог надышаться, не мог вернуться в колею. Красновласка смотрела как его гримаса страха на его влажном лице превращается в гримасу удовольствия. — Видишь, — ухмыльнулась она ему, когда поймала взгляд, — не только ты тут такой альфа, я тоже кое-что могу. А сейчас мы поделимся и с твоим дружком. После этих слов Красновласка снова извернулась подобно струне и уже лицо второго слуги оказалось между ее ног. Барт ощутил, как запах ее лона обволакивает и манит. Влажная плоть хозяйки проникала в каждую клеточку его ощущений, не оставляя там больше ничего кроме желания. Худощавый с рвением заработал языком, проникая внутрь этого желанного источника, добывая себе такие горячие капли жизни. Каждая капля ее оргазма, попадая ему в рот, взрывала все чувства, поднимала их на полную, как моментальная зависимость, как наркотик, требуя еще и еще, продолжения… — Хороший мальчик, — проговорила Красновласка, извиваясь и продолжая мягко надрачивать, сжимая вместе оба члена, — вы разные, но в каждом есть что-то свое… Вместе вы будете следить, чтобы второй не накосячил. Верно? Ведь, кто накосячит — может попасть в немилость. А если будете послушными мальчиками, это всё может быть вашим. Время от времени. Красновласка поднялась, освободив искаженное лицо Барта и, переступив их одной ножкой, опустилась обильно текущей киской на их вместе сложенные члены. Два вертикально стоящих, блестящих в лучах рассвета, ствола вошли в её хлюпающую киску, как ножи в масло. Чертовка поглотила их полностью на всю длину и снова стала методично насаживаться. Мышцы ее вагины туго обхватили обоих слуг, а соки обеспечивали максимальное скольжение. Разум у обоих стал мутиться… Ее рука метнулась к застывшей Оливии, схватила ее и притянула с такой силой, что та упала на землю. Чертовка не почувствовала ни малейшего сопротивления так как обладала нечеловеческой силой. Она буквально вдавила лицо Оливии в свою оргию, крепко прижав ее губы к обоим членам, насаживаясь на них сверху. Пытка продолжалась недолго, ведь никто не может продержаться, если самая могущественная чертовка на земле не хочет, чтобы это продолжалось долго… Стоны и рык изможденных мужчин наполнили площадь. Красновласка мощно сжала их члены внутри и ощутила пульсацию, которая прокатилась телами и выплеснула всё, залила её лоно горячей спермой, наполнила её до пределов этого хрупкого женского тела. Поднимаясь на ноги, чертовка разжала мышцы и выпустила все еще стоящие члены, а после выплеснула из своего лона их же сперму на губы, щеки и шею Оливии, и только потом отпустила её. — Надеюсь, всем всё ясно? — голая изящная хозяйка всё еще стояла над ними, двумя большими мужчинами, и одной хрупкой женщиной, которые лежа на земле, казались такими маленькими и беззащитными, — дважды повторять не нужно? Мы теперь связанны… Бежать не имеет смысла, я всё равно найду вас, если кто-то подведёт. — Не нужно, всё ясно! — заплетаясь языком, заблеяли уголовники. — Мальчики, пока меня не будет — эта шлюшка будет вашей, — хозяйка наклонилась и похлопала Оливию по щеке, разбрызгивая капли спермы, которыми она была покрыта, — только не деритесь за неё, она будет давать вам обоим! А то… Вы же хотите узнать, что бы я с вами сделала, если бы вы ослушались меня? — Хотим, госпожа, — промямлил Барт словно в бреду. — Я бы заставила вас трахнуть друг друга в задницу по очереди, а потом бы… — вдруг Красновласка выгнулась и, преображаясь из хрупкой обнаженной девушки с длинными волосами в огромную краснокожую дьяволицу с рогами и когтями, стремительно наклонилась к Барту, схватила его за шею и в один миг оторвала голову. Оливия закричала в ужасе и отпрянула, а Сайрус лишь тяжело засопел, но было понятно, что ему страшно до усрачки. — Зачем рассказывать, если можно показать, — ухмыльнулась Сата, проговорив низким голосом, поднимаясь, — Хабарил, кушать! Воздух вскипел совсем рядом, и Огненный змей появился, казалось, из ниоткуда. Он на лету поймал еду и, окутав её своим телом, устремился прочь. — Он мне не понравился с самого начала, — будто оправдываясь, кивнула Сата застывшему в ужасе Сайрусу, — а ты — душка. Еще порезвимся, если всё сделаешь. Может даже в этом обличии… — Сата высунула длинный раздвоенный язык, поиграла им перед глазами здоровяка и сжала когтистой лапой большую грудь, — если захочешь… — Тебе было бы тяжеловато с двумя, запомни мою доброту, — кивнула чертовка Оливии, расхохотавшись.