Альтернатива

Время, проведённое за решёткой, ничуть не уменьшило ни злость на Брайана и его тупое «желание помочь», ни досаду от неудачной мести, ни отчаяние от предстоящего суда. В благополучный исход Дэррик не верил. С его-то послужным списком. Парня даже не дёргали почти, всего пару раз допросили и оставили психовать в одиночестве. Выходки в баре попали на видеозапись, так что у законников имелось достаточно доказательств, чтобы не проводить долгого расследования. А Дэрру лишь оставалось мрачно ждать суда и гадать, сколько лет впаяют, потому что если и решат наложить штраф, то таких денег не найдётся у всей родни Дэрра, даже если сложить все их сбережения вместе. К моменту заседания юноша издёргался настолько, что встретил конвоиров попыткой их поколотить. А когда это не удалось — обложил многоэтажной матерной конструкцией, за что отправился не на место ответчика, а в огороженную пуленепробиваемыми прозрачными панелями «клетку». Причем панели были расположены таким образом, что Дэрр слышал всё, о чём говорили в зале суда, сам же возможности пошуметь был лишён, так как окружающие его прозрачные стены пропускали звуки извне, но полностью блокировали обратные. Разумеется, Дэрр проверил, проорав в динамик о том, на каком месте вертел всю их грёбаную систему. Разумеется, динамик оказался выключен, а на Дэрра даже внимания не обратили: суд начался. Скованные за спиной руки вызывали дискомфорт, мест для сидения Дэрру не предоставили: оставалось только стоять и наблюдать за происходящим в зале. Посмотреть же было на что. Вернее, стало. Не сразу. Вначале обвинитель нудным тоном перечислял все нарушения Дэррика и соответствующие статьи. Затем поверг юношу в пучины безнадёги, предложив изолировать на четыре года. Дэрр только матернулся уныло, вот уж точно — месть не удалась. А потом в суд пришёл Брайан. — Явился наконец, — ядовито прокомментировал Дэрр, которого не слышал никто, кроме него самого. — А я-то думал, совсем не придёшь. Парень злился на друга, но при этом отчего-то страшно обиделся на то, что Брай ни разу не пришёл навестить его в следственном изоляторе. Мог ведь прийти, сам же мент! Наверняка мог. Не то чтобы Дэрр хотел его видеть и скорее всего сорвался бы и послал, но было досадно. Тем временем, Брайану наконец дали слово и он стал рассказывать… странное. — Дэррик не может отвечать за то, что натворил, — говорил он, заставив Дэрра недоверчиво заморгать. — Всё это время он считался моим воспитанником и не носил контроль-браслет лишь потому, что я не хотел слишком его ограничивать. За его провинности отвечаю я, — мужчина покаянно склонил голову. А Дэрр взорвался: — Какой ещё воспитанник, э?! Я же совершеннолетний! Примерно о том же спросил суд. — Исключение последнего шанса, — пояснил Брай сухо. — Когда стало понятно, что мой подопечный не готов к самостоятельности, хоть и достиг восемнадцати лет, то его оформили под контроль, чтобы дать дополнительное время для адаптации к взрослой жизни. — Вам не кажется, что это вопрос к его родителям? — спросили у Брайана, и тот начал объяснять про то, что в возрасте Дэрра родители не авторитет, но Дэрр не вслушивался в их беседу. Какой, к хренам, контроль-браслет? Не было такого! Брай нагло врёт! В суде обсудили и недавнее лечение в наркологии, откуда Дэрра выгнали за нежелание лечиться и постоянные бунты. К счастью, обсудили без конкретики, Дэрру и без того неловко было. Обсудили пьяные дебоши, нападения, драки и порчу чужого имущества. И всегда, каждый раз, чёртов Брайан настаивал, что это его, Брайана, вина. Что это он не справился, провалился как воспитатель. — Ёманавошь, — в конце концов отозвался Дэрр из своей прозрачной конуры. Из него будто выдернули злость, заменив на какую-то горькую благодарность. Брай пытался его спасти, при этом закапывая свою карьеру полицейского — это понимал даже Дэрр. Вряд ли подобное останется без последствий. Честно говоря, парень думал, что Брай начнёт настаивать на дальнейшем принудительном лечении, поэтому его выступление оказалось изрядным сюрпризом. Вскоре необходимые темы для обсуждения кончились, и суд удалился на совещание. Дэрр уткнулся лбом в стекло и печально смотрел на Брайана, но тот даже не повернулся в его сторону. И зачем пытался так глупо мстить, зачем злился? Дэрр не хотел, чтобы всё кончилось так погано, арестом, судом и вмешательством Брайана. Ну, не таким вмешательством. Пожалуй, когда напивался в баре в последний раз и звонил среди ночи другу, Дэрр больше ожидал его появления с ремнём, чем отряда полиции. Возвращение судьи Дэрр прохлопал, очнулся от невесёлых раздумий лишь от стука молотка. Пришлось слушать теперь о том, что Брай грубо нарушил правила, не надев на Дэрра контрольщик, и пренебрегал установлением дисциплины, а именно, взялся за ремень лишь однажды, да и то для отчёта. Дэрр замер, не припоминая ничего подобного в последнее время, а потом вспомнил довольно старый эпизод, когда Брай забрал его у патрульных и лично всыпал по заднице. Ну кхм. Это же давно было! И почему он ничего не рассказывал, почему?! Дэрр возмущённо буравил взглядом Брайа. Да уж, такой статус вполне объяснял его озабоченность поведением Дэрра и эту навязчивую опеку, Дэрр-то считал, что Брай всё это просто так. Но неужели нельзя было объяснить? Дэрр ведь не дебил, понял бы. С-сука. К приговору юноша прислушивался с ещё большим страхом и нетерпением, чем мог бы, поскольку теперь здесь решалась не только его судьба. — Суд постановил признать Брайана виновным в недобросовестном исполнении взятых обязательств, преступной халатности и оставлении подопечного в обстановке, позволившей неоднократно употреблять алкогольные вещества и нарушать общественный порядок. Дэрр слушал судью, уже без злости смотрел в побледневшее, но решительное лицо Брайана и больше всего хотел постучать лбом о чёртову панель, чтобы остановить этот сюр. Нечестно. Бред. Брай-то причём?! — … объявить наказание в виде стандартного дисциплинарного взыскания в виде сотни ударов розгами, ответственным за наказание назначить непосредственного начальника Брайана. Дэрр всё-таки боднул стекло и заорал, что это несправедливо, Брай ни в чём не виноват. Однако слова ему не давали, более того, когда выяснилось о том, что Дэрр подконтрольный — на него перестали обращать внимание вовсе и говорили только с Браем. — Это какой-то бред, — бормотал Дэрр, до сих пор слабо надеясь, что на самом деле спит и суд ещё не начался. Представить Брая, такого правильного и дисциплинированного, сержанта, огребающим по жопе от своего капитана — казалось неправильным. И тем более неправильным, потому что это Дэрр виноват, а не он. Всё должно было пойти не так! Какого хрена? Сквозь буханье пульса в ушах и собственные протестующие ругательства Дэрр всё же услышал продолжение речи судьи. Помимо порки, Брайана лишили возможности продвижения по службе на два года, независимо от будущих заслуг. — Су-у-ка, — проскулил парень, мечтая разбить демоновы панели и заявить на весь зал, что решение судьи — полное дерьмо. Однако он даже кулаками по стеклу не мог ударить: руки-то сцеплены за спиной наручниками. Поэтому оставалось лишь стукнуть в стекло лбом и застонать от боли. Но хуже всего оказалось решение судьи по делу Дэрра. Его… оправдали! Единственное, так как Дэрр совершеннолетний, то больше под контроль он не попадёт, но и только. Это и так очевидно было. Совсем. Никакого. Наказания. За все выкрутасы Дэрра огрёб Брай. — Это нечестно!.. — Дэрр с тоской уставился на друга. Суд кончился, Брай говорил с адвокатом, но так до сих пор не удостоил Дэрра и взглядом. Может, он ещё подойдёт поговорить? Дэрра почему-то выпускать не спешили, несмотря на оправдательный приговор. Он так и стоял, в наручниках, уткнувшись лбом в прозрачную стенную панель. И ждал. Брай подойдёт, не может ведь он молча уйти отсюда, правда? Но Брайан, договорив, молча направился мимо Дэрра к выходу. Дэрр провожал его взглядом, надеясь, что вот сейчас друг обернется, скажет хоть что-нибудь, поймёт, как хреново теперь Дэрру, но Брай не поворачивался и не говорил. — Да стой же ты, придурок в погонах! — взвыл Дэрр, прижавшись к стеклу со своей стороны. Его точно не могли слышать, но Брайан внезапно остановился, возможно, наконец почувствовав направленный на него отчаянный взгляд. Остановившись, Брай некоторое время просто стоял, но всё-таки повернулся и посмотрел на Дэррика долгим взглядом. И взгляд этот Дэрру не понравился: таким холодным он был, что пробирал до печёнок. — Эй, — Дэрр знал, что его не слышат, но не мог молчать. — Сильно злишься, да? — Знаешь, Дэрр, наверное, я больше не смогу с тобой говорить, — произнёс он, глядя куда-то сквозь Дэрра. — Никогда. — Чего?! — Дэрр в шоке распахнул глаза, не сразу сообразив, что это значит. Осознание настигло спустя секунду, парня насквозь пронзило болью, но если бы он и мог возразить, то не успел. — Больше я не стану тебе мешать делать то, что ты считаешь нужным. А также поддерживать связь и какое-либо общение, — добил его Брайан. Удар вышел крепким: Дэрр не ожидал, никак не мог ожидать такой жестокости. Лучше бы его отпинали, вот реально. Происходящее дурно попахивало кошмаром, но сквозь пелену неверия Дэрр понимал, что происходящая дичь всё же не сон. Дэрр жадно впился взглядом в лицо друга, выискивая хоть малейшую возможность получить снисхождение. Но нет, Брай отстранился настолько, что Дэрр, внутренне обливаясь кровью, понял, что теперь ему попросту насрать. И на Дэрра, и на всю их дружбу, и вообще на всё, что им довелось испытать вместе. От ебейшей боли глаза увлажнились сами собой, а Дэрр одними губами отчётливо произнёс: — Прости… Весь мир сузился до лица лучшего друга, который решил исчезнуть из его жизни. Но Брай оставался непреклонным. Он лишь кивнул, заставив вспыхнуть безумно полыхнувшую надежду, но его слова вогнали в крышку гроба последний гвоздь. — Извинения приняты, — произнёс Брай, отворачиваясь. — Но это ничего не меняет. Прощай, Дэрр. Он больше не обернулся. Ушёл. А Дэрр медленно сполз по стеклу и уставился в пол невидящим взглядом. Что-то внутри рушилось, а взамен этого чего-то приходила боль и пустота. «Приняты?!» «Не меняет?!» С-сука, это худшее, что можно было придумать в принципе, ну, или лучшее — чтобы кого-то морально уничтожить. Если Брай этого добивался, что же, ему удалось. Лучше бы он сказал что-то вроде: «Иди нахер и подотрись своими извинениями», это, хотя бы, звучало честнее. Хуев лицемер. Дэрр сидел на коленях в углу своей прозрачной «клетки», лишённый возможности хоть как-то повлиять на происходящее. Он даже не мог вытереть морду от слёз. Плечи судорожно тряслись, и Дэрру оставалось лишь мысленно проклинать себя за тупость, а Брая — за то, что этот придурок что-то себе выдумал и тут же осуществил, забив хрен на Дэрра и его возможные возражения. Нет, с одной стороны — поделом. Дэрр и сам знал, что натворил он много. Но и Брай ведь не святой! Всего один просчёт. Это что, повод разорвать дружбу и выкинуть в помойку?! Дэрр так глубоко провалился во всё это дерьмо, что даже не услышал приближения охраны. А когда почувствовал, что руки осторожно освобождают — не обратил внимания. Все мысли занимал чёртов Брай. Дэрр не мог определить, на кого злится сильнее: на него или на себя. Как в таком состоянии добрёл до дома, Дэрр не помнил. К Брайану в участок идти он не посмел, чтобы не нарваться на ещё более травмирующие слова. Он не хотел даже пробовать поговорить ещё раз. Брай послал, ну что ж. Ладно. Переживёт как-нибудь. Однако, вопреки собственным мыслям, Дэрр схватился за грудь, потому что её будто пробило навылет. Вашу едрёну хрень, да что за фигня. Парень не ожидал, что терять, сука, друга больнее, чем хоронить родственников. Хуже всего было то, что виноват во всём сам. Дэрр вполз в свою, честно снимаемую студию, и как был, в вонючей после следственного изолятора одежде, рухнул поверх покрывала. Затем свернулся калачиком, прижал к груди подушку, словно бы она могла помочь заткнуть несуществующую пробоину, и тихо завыл. Он долго лежал вот так, а боль не проходила. Более того, душила всё сильнее. Парень терпел до тех пор, пока не отключился от усталости и не провалился в сон. Во сне всё было в порядке. То есть, там не было ничего: ни событий, ни проблем. Дэрр спал долго, почти до утра. Проснулся он затемно, не понимая, почему так плохо и душно, будто случилось что-то ужасное и непоправимое. А потом вспомнил вчерашний день и чувство расширилось в разы. Настолько мощным ощущением потери Дэрра никогда ещё не накрывало. Он сел в постели и залип на стену. Одежда была грязной, но мыться не хотелось. Вообще ничего не хотелось, даже напиться. Напиться, точно! Глянув на часы, Дэрр проигнорировал цифру в пять утра и набрал Эми. — М? Что-то случилось? — спустя несколько гудков услышал он сонный голос подруги и кланлидера. — Слуш, Эми, я какое-то время наверно в ЛеМе не появлюсь. Передай там всем, ага? — выпалил Дэрр, сходу переходя к сути. — Ладно, я тоже немного не игрок сейчас. Случилось-то что? — Я собираюсь совершить самую тупую вещь в жизни, — с широкой и какой-то безумной улыбкой заявил Дэрр и сбросил вызов. Зато в глазах впервые после вчерашнего инцидента появился блеск. Юноша рывком встал и направился к выходу. С собой взял только мобильник и ключи: всё равно личные вещи в ближайшее время не пригодятся. Если задуманное выгорит, конечно же. На повторные звонки от Эми он не реагировал. В такое раннее время автобусы не ходили, пришлось вызвать такси. Дэрр рассчитался электронным платежом и безучастно смотрел на пролетающие пейзажи. Повезло, что одежда не завоняла слишком сильно, Дэрр её не сменил и не вымылся, а в такси могли в таком виде не пустить. Впрочем, впустили и довезли до точки. Дэрр вышел, и, шагая слишком широко, чтобы не утратить решимость, направился к знакомой двери запасного выхода наркологического диспансера. А подойдя, замолотил кулаками в дверь. — Эй! Вы там сдохли что ли все? — когда на стук никто не откликнулся, выкрикнул Дэрр в черный шар уличной видеокамеры. — Выходите! Кто-нибудь. Пожалуйста… Он говорил всё тише, и под конец замер у двери, опустив голову. Идея, возможно, глупая, но другой не было. И не было достаточно храбрости явиться сюда днём, через главный вход. Вдруг внутри щёлкнул замок и дверь открылась. Перед понурым Дэрром стоял Нейтан. Выглядел главврач бодрым и свежим, несмотря на неурочный час. Он вообще спит, интересно? И что делает в больнице в такую рань? Честно говоря, Дэрр сам не знал, на что рассчитывает. Наверное на то, что ему всё-таки не откроют и придётся уйти. И уж точно он не ожидал увидеть Нейтана — от одного его вида тревожно поджался зад. — В чём дело, Дэррик? Вы забыли у нас какие-то личные вещи? — вежливо поинтересовался Нейтан, но в его тоне звенело невысказанное предупреждение вести себя прилично и не выкидывать глупостей. Он отодвинулся, пропуская Дэрра внутрь. — А вы не боитесь вот так выходить к пациентам? Я мог вас пырнуть, — весело поинтересовался Дэрр, вместо того, чтобы перейти к делу. Вот теперь стало страшно по-настоящему, и поэтому у парня включился режим неуместного юморка. Нейтан то ли не понял шутку, то ли не захотел понять. Он остался подчёркнуто серьёзным. — Что ж, вы можете попробовать, — предложил он ледяным тоном. В этот момент за спиной Дэрра с громким хлопком закрылась входная дверь, а в наступившем сумраке глаза Нейтана на миг полыхнули алым. Парень вздрогнул. — Я пошутил! — немедленно поднял он руки и попытался улыбнуться, но лицо перекосило испугом и улыбка вышла кривой. — Чё вы, шуток не понимаете? У меня и ножа нет, и ваще… Видя, как укоризненно покачал головой главврач, Дэрр резко прекратил оправдываться. Сглотнул, решаясь. — Возьмите меня обратно. Если можно, — хмуро буркнул он и отвёл взгляд, уставившись в серую стену. — Зачем? — коротко спросил Нейтан. Он просто стоял, но в полумраке коридора в своём белом халате казался призраком. Нет, кем-то ещё более жутким. Дэрр растерялся. Как это — зачем? — Ну, это. Лечиться, — пожал плечами он. — Дэррик, — вздохнул мужчина. — Напомню, вы категорически не желали лечиться, даже пытались убежать от нас в окно. Мне не нужны настолько проблемные пациенты, поэтому или вы объясняете свои мотивы, или… — он многозначительно кивнул на дверь, — покидаете клинику. Сообразив наконец, чего именно хочет Нейтан, Дэрр потупился. Было неловко проситься обратно после того, как столь отчаянно стремился сбежать, и ещё более неловко говорить откровенно. — Из-за того, что я опять срывал злость в баре, меня арестовали, а пострадал в итоге Брайан. Меня они тупо отпустили, — через силу признался Дэрр, столь явно источая вину, что Нейтан поверил и не стал уточнять подробностей. — И вы хотите это исправить, так? — подтолкнул он замолчавшего юношу. — Не. Убрать причину. То есть, Брай бы наверное оценил, что я наконец его послушал и занялся здоровьем. — Вы говорите так, будто ваш друг мёртв, — задумчиво прокомментировал Нейтан. — Брай жив! — возмутился Дэрр и сразу сник. — А вот друг, пожалуй, умер. — Ну-ну, не стоит так убиваться, — Нейтан видел, в каком состоянии сейчас Дэррик, а Дэрра била крупная дрожь и он задыхался, часто глотая воздух ртом. — Пойдёмте, Дэррик. Я вижу, на сей раз вы настроены серьёзно. Он пошёл куда-то вглубь клиники, а Дэрр покорно потащился следом. Шёл на автомате, не замечая ничего вокруг, смотрел только в спину Нейтану. Обстановка парня не интересовала и даже на процедуры было плевать. На любые процедуры, какие бы ему ни назначили. Наверное, есть у них здесь какой-нибудь режим для особенно непослушных, помнится, Дэрр видел укороченные рубашечки, длиной едва ли до пупка. Скорее всего теперь его ждало это. Может, что похлеще. Но досаднее всего становилось от мысли, что Брая больше нет. То есть, сам по себе он, конечно, есть, но не в системе мира Дэррика. Шли подозрительно долго, поднимались на лифте и опять шли. Наконец, миновав очередной коридор, Нейтан остановился у открытой двери в палату. — Смотрите, Дэррик. Здесь ваша палата, в конце коридора — душ, обязательно вымойтесь и переоденьтесь в пижаму. Чистое постельное и предметы гигиены возьмёте в тумбочке, пижаму — в подсобке возле душевых. Устраивайтесь, лечение обсудим позже. Дэрр наконец осмотрелся. Здесь совершенно точно было не то отделение, где он лежал раньше, и, стоп, пижама? Не позорная рубашка без штанов? Но он себе не враг, чтобы спорить. — А… ладно, — Дэрр вспомнил об одной мелочи, вынул из кармана мобильник и протянул Нейтану. — Вот. — Можете оставить у себя, — произнёс Нейтан, отчего Дэрр впал в ступор. — Шутите? Что, никаких диких правил, вроде трёх дней послушания, позорных рубашек и лишения связи не будет? Или их не будет пока? — выделил он голосом последнее слово. — Мне жаль, что вы воспринимаете правила ненормальными, но грубо говоря — да, их не будет. — Никаких клизм и градусников в заднице? — поразился Дэррик. — Нет, очищать кишечник всё-таки придётся. И это наиболее приятное из того, что вас ждёт. Обещание прозвучало по-настоящему жутко, Дэрр попятился от Нейтана, врезался спиной в косяк и шумно сглотнул. — Пытать будете? Нейтан рассмеялся. — Лечить. Дело в том, Дэррик, что именно здесь, на этом этаже, по-настоящему лечат отравления веществами и их последствия, а не только запугивают и стыдят пациентов, понимаете? Вы пришли сами, у вас есть веская причина и цель, и потому получите вы то, за чем явились: облегчение своей зависимости. Для этого придётся пройти повторные, более тщательные обследования, вам в несколько этапов очистят кровь, возможно потребуется курс систем и уколов. Никто не будет вас пытать. — И шлёпать не будут? — прищурился Дэрр. Паддл, помнится остался у него в качестве сувенира. — Не во время активного этапа лечения. К тому же, сомневаюсь, что вам хватит сил на глупости, даже если по какой-то причине ваши стремления дадут слабину. Дэрр кивнул, показывая, что услышал. Объяснения Нейтана его устроили, с документами и подписями, наверное, он пристанет позже. Или Ринара пришлёт. Догадки можно было строить до бесконечности, но Дэрр решил пойти простым путём и отправился мыться.