Рейс 815

      Эмма обедала в полнейшей прострации. Мысли в голове никак не хотели укладываться по полочкам и выстраиваться в стройный ряд вместо хаоса. Радовало то, что она наконец-то дома, пусть и не у себя, но такая семейная обстановка успокаивала. Солнце скользило по бежевым стенам столовой, переливалось на висящей металлической посуде и уже начинало хорошо прогревать комнату сквозь панорамные окна в пол, в которых виднелся бассейн.       Действительно, Цигерманы отлично устроились, только Свон не особо обращала внимание даже на то, что ест, механически пережевывая еду и не замечая вкуса, а разговоры друзей пролетали мимо ушей.       Она только что стала снова невидимой в лабораторных условиях. Как иронично, бежала от опытов, а все равно попала под них, но, очевидно, без них. Поразительно. Скажи ей об этом еще месяц назад, она бы покрутила у виска и расхохоталась, но сейчас…       Судя по всему, это было не опасно, что утешало. А еще это распространялось на других, но почему и как это контролировать, черт подери? Перспектива постоянно пугаться до седых волос ни капли не прельщала, а потому Эмма сконцентрировалась на анализе своих ощущений в тот момент, когда она резко стала видимой.       — Да твою ж… Я же говорю, ничего не почувствовала! Просто подумала — и все, — тяжело вздохнула Свон от очередного допроса Аарона, как вдруг встрепенулась: — Хотя нет!.. Вспомнила, что по коже пробежала едва ощутимая дрожь. А до этого ощущения были гораздо ярче: дыхание перехватило, в глазах потемнело, голова закружилась, а потом резкая вспышка — и я стала невидимой. Это было словно резкий приступ панической атаки, только очень короткий.       — Полагаю, именно в этот момент и заработал Аароний, соединился с гормонами стресса и каким-то образом сделал тебя невидимкой… Понять бы еще принцип его работы и куда именно ты исчезаешь, — задумчиво почесал бороду Аарон.       — Меня тут посетила необычная мыслишка, — неожиданно подал голос жующий тефтели Коди. — Я в вашей химии не в зуб ногой, но у меня появилась теория: что если Эмма остается на месте и ничего с ней не происходит, но невидимой она становится только в нашем мозгу. Типа оптической иллюзии. Допустим, во время стресса выделяется пот, а вместе с ним и этот химический элемент…       — Аароний, попрошу заметить! — возмущенно перебил его Цигерман.       — Да-да, пусть будет Аароний. Так вот он покрывает кожу, словно поглощая его в оболочку, и искажает свет, может, меняет световые волны так, что они становятся невидимыми для нашего глаза. Вуаля — человек на месте, но мы его не видим. Или, например, Аароний создает отрицательное преломление света, за счет которого он изгибается вокруг объекта, делая его невидимым. Вот вам и раскрыта магия, Эмму же можно потрогать, ее тело никуда не испаряется, — протараторил Пейдж, пытаясь не потерять мысль, а после точно так же, ошеломленно вытягивая лицо, уставился на присутствующих, как и они на него.       — Охренеть, Коди, ты, конечно, порой такие умные вещи выдаешь! Как скажешь иногда, так хоть стой, хоть падай. В какой момент у тебя лампочка с гениальными идеями в голове загорается! — обескураженно выпалил Киллиан, и в голове начали быстро зарождаться логические цепочки.       — А ты что думал? Не глупый же, для чего университеты-то оканчивал, а? Да я сам в шоке порой от своей гениальность, — немного оторопело фыркнул Пейдж и гордо улыбнулся, сверкнув белыми зубами.       — Хочешь сказать: я, как черная дыра, поглощаю свет? Где же мой горизонт событий? — ошеломленно расхохоталась Свон.       — Да уж, притягиваешь ты не хуже черной дыры, иначе почему я в тебя влюбился? — рассмеялся Джонс и расплылся в ухмылке. Сначала он хотел сказать «всасываешь» или «засасываешь», но потом решил придержать эту шутку для более интимной обстановки, хотя от услышанного у Эммы все равно изумленно взлетели брови, и она подавилась смехом:       — Киллиан, ты, конечно, мастер комплиментов!       — В тихом омуте черти водятся… Это же действительно может быть так, я почему-то совсем об этом не подумал. Коди, ты гений! К тому же я заметил слабые колебания воздуха на том месте, где находилась Эмма, что-то вроде марева. Возможно, именно так эта оптическая иллюзия и проявляется, — с восторгом тараторил Аарон, едва успевая вдыхать. — Это надо будет обязательно проверить при следующем эксперименте.       — Эмма, не сомневалась, что у тебя такие умные друзья будут. Идиотом из твоего окружения был разве что… Нил? Но меня интересует еще один вопрос: если это защитная реакция организма на стресс, то интересно узнать только ли на негативный или на позитивный тоже? Все же радостный всплеск эмоций — это тоже какой-никакой стресс для организма… — вслух размышляла Руби, наматывая на вилку спагетти.       — Хотелось бы, чтобы не только ситуации, заставляющие седеть, делали меня невидимой. Правда самой радостной новостью для меня сейчас будет либо звонок от родителей, что с ними все хорошо, либо то, что ФБР от меня отстали, сделали мне нормальные документы и дали спокойно жить, — невесело усмехнулась Свон.       — Кстати, насчет твоих родителей! — внезапно воскликнул Киллиан и поднял вилку кверху, отчего все непонимающе посмотрели на него. — У меня тоже появилась мыслишка, как мы можем узнать, что с ними случилось. Коди, — акцентировал он внимание на его имени, и тот даже вздрогнул, боясь очередной сумасшедшей идеи, — ты же хотел позвонить Тиффани и объяснить, где ты пропадаешь уже гребаную неделю. Так вот при звонке скажи, что у тебя проблемы и нужна срочно ее помощь, а она пусть позвонит родителям Эммы и завуалировано узнает все. Допустим, представится дальней родственницей, которая в Калифорнии удачно поступила в университет, с ней все хорошо и чтобы никто ее не терял. Но проблема в том, что они должны понять двойной посыл и также ответить, рассказать, что происходит с ФБР, а Тиффани должна будет все слово в слово передать, — задумчиво почесал за ухом Джонс, а у Эммы глаза загорелись от восторга.       — Это же гениально! У меня тут сборище гениев, мальчики-девочки, это потрясающе. Чтобы я без вас делала? — она с детским лепетом захлопала в ладони и едва не подпрыгнула на стуле. — Меня только родители в шутку в детстве называли Тедди, как мишку Тедди, потому что я была ужасно неуклюжим ребенком. Думаю, они поймут.       — Ах ты ж мой медвежоночек, билась бы в панике, — Киллиан шутливо погладил ее по голове. — А еще, Аарон, сидеть у тебя на шее в доме да баловаться невидимостью, конечно, приятно, но проблемы это не решит. Ты же с этим… как его… Джейсоном, журналистом, водился? Может, ты его подключишь, у него все-таки огромные связи: радио, газета и телевидение — к тому же он еще и расследованием занимается. Вместе что-нибудь и придумаем, — внезапно предложил Киллиан и сузил глаза, посмотрев на Цигермана.       — Вот, отлично! Сейчас доедим и пойдем встряхнем его. Надеюсь, он уже отошел от погрома S.W.A.T в студии, — приободрился тот и заодно взглянул на женщин: — А вы пойдете?       — Не, Ари, давайте сами, мы хотим наконец-то поболтать по-нормальному. Тридцать лет, как никак, не виделись! — хохотнула Руби.       Вскоре Эмма и Руби остались наедине, последняя составляла посуду в посудомойку, а после показывала фотографии из альбомов. Как в старые-добрые времена, они сидели на кухне и взахлеб болтали обо всем на свете: о том, куда они ездили, сколько разных счастливых и не очень моментов у них было, а Свон рассказывала о родителях и последних двух месяцах жизни. За пару минут изучения страниц прошло все детство детей Руби, за взрослением которых Свон могла бы наблюдать в реальности, если бы не… На нее снова и снова накатывала буря эмоций, бросая то в сторону дикой эйфории от воссоединения с подругой и мыслей о том, что она точно также сможет увидеться и с другими девочками, то в сторону злости и тоски.       И снова если бы не Аарон, всего этого не было бы.       — Вот-вот, смотри! Семьдесят шестой год. Мы ездили в Папуа-Новую Гвинею на два месяца с Красным крестом и просветительской миссией от нашего университета. Ари и другие преподаватели обучали местных детей, а я была в качестве медика. Удивительное зрелище — эти вулканические острова, папуасы, их войны, каннибализм тоже был по рассказам. Будто перемещаешься если не в каменный век, то тысячи на три лет назад, — от очередной истории Руби у Эммы глаза на лоб полезли, и она ошарашенно вытаращилась на нее.       — Боже, куда вас только не заносило! Я даже не сразу найду эту страну на карте. Я никогда бы не подумала, что ты так споешься с Аароном и будешь колесить с ним по миру, — изумленно рассмеялась Свон, вглядываясь в цветные фотографии джунглей и тростниковых домиков.       — Да-а, детишки, к слову, смышленые. А еще я подхватила там малярию и чуть не умерла… Но главное, живая же? — непринужденно выдала подруга.       — Что? Действительно! Как ты вообще согласилась на эту поездку? Где твой инстинкт самосохранения, а если бы тебя кто-то еще и сожрал из местной флоры-фауны? — Эмма прожгла ее вопрошающе обескураженным взглядом.       — Кто б говорил, дорогая? Сказала военная летчица, для которой самосохранение неведомое слово, — подколола ее Руби и хрюкнула от смеха, отчего Эмма закатила глаза.       — Ну было, да. Но сейчас-то по-другому! — фыркнула она, как вдруг в столовую вошли Киллиан и Аарон и как-то странно переглянулись, таинственно улыбнувшись.       — А где вы Коди потеряли? Утопили в бассейне за очередную шуточку? — саркастически усмехнулась Эмма и задорно вздернула бровь.       — Нет, но, вероятно, его сейчас дистанционно утопит Тиффани. Он решил позвонить ей. Пожелаем парню удачи, м-да, — почесал седую макушку Аарон и разочарованно скривился. — Ой-й, это серьезно! Ну так что вы решили? — оживилась Свон и приосанилась.       — Во-первых, я позвонил Джейсону. Он согласился прилететь в ближайшие дни. Вторник–среда, где-то так, чтобы все лично обсудить и придумать, — с важным видом пояснил Аарон.       — Во-вторых… В общем, выходи за меня замуж, — неожиданно выпалил Киллиан и встал перед ней на одно колено, и до Эммы не сразу дошел смысл услышанного…       В общем, что? Выходи замуж? Что?       Да ей послышалось!       Через нее словно несколько сотен вольт пропустили, она подскочила на месте, как ошпаренная, и шокировано уставилась на Джонса и Цигермана, онемела и разинула рот. Внутри все органы будто сделали кульбит, а сердце прокатилось с лихой скоростью по американским горкам. Ее словно облили сначала горячей водой, а потом ледяной, отчего Свон с трудом смогла нормально вздохнуть. Он предложил стать ей женой? Так быстро? И не романтично? Вот так просто в гостях на диване?       Да Киллиан издевается!       Адский жар прилил к щекам, окрашивая их в алый цвет. Одна часть мозга врубила спасательную сирену и закричала во всю силу: «Что за бред? Стать чьей-то женой — какое безумство? Никакое замужество ей не нужно!», а другую накрыла волна эйфории. Такая сильная и окрыляющая, что Эмма не знала, как реагировать и едва дышала. Женой Киллиана? Но она знает его всего ничего! Какие-то пару месяцев… однако за это время они прошли столько испытаний и узнали друг друга лучше, чем во время всех прошлых отношений.       Он действительно подходил ей на сто процентов… ладно, на восемьдесят, какие-то маленькие разногласия никто не отменял, но все же!       Она любила его, как никого раньше. От взгляда на него в душе зажглось яркое желание — прижаться к его губам и поцеловать у всех на глазах. А в противовес этому — в мозгу всплыло воспоминание о Ниле, как он на раз-два предал ее.       — Чего? Ты серьезно решил сделать мне предложение дома у друзей в поношенных шортах без всякой романтической подводки и даже кольца? Так можешь только ты! — истерически рассмеялась она, не зная, что отвечать, и недоуменно уставившись на него.       Огонь в крови разогнался до яростной скорости и пронесся по всему телу. Вспышка — и перед глазами снова вспыхнули яркие мушки, голова закружилась, все внимание сконцентрировалось на том, как что-то теплое распространяется внутри, а щекочущая дрожь пробегает по коже.       Щелчок — и Эмма моментом поняла, что снова становится невидимой. К тому же, лица друзей и Джонса начали изумленно вытягиваться. Адреналин все-таки вступил в контакт с Ааронием. Не настолько катастрофично, как было в прошлый раз.       Глубокий вдох. Свон поймала этот момент и сконцентрировалась на замыкающихся ощущениях внутри и зарождающейся невесомости, из-за которых мир вокруг сужался слишком быстро. Мысли о предложении замужества неожиданно отлетели на второй план и растворились в тумане. Она, кажется, почувствовала источник этой бьющей энергии внутри — где-то в груди возле сердца, оттуда она текла к пальцам и собиралась там, в то время как остальное тело словно теряло вес и границы, витая где-то на грани двух миров.       А если Эмма поняла, откуда источала энергию ее невидимость, возможно, она сможет воссоздать ее и сама?..       — Эй, ну можно же было хотя бы дослушать до конца, прежде чем бросать! Ради приличия. Я договорить не успел, а она уже исчезла, посмотри-ка. Попробуй еще поймать эту девушку, прямо-таки невидимка, — саркастически возмутился он и всплеснул руками. — Ну не было колечка, что ж поделать. Так да или нет? — Киллиан едва сдерживался от того, чтобы не захохотать во всю силу и давился смехом.       — Очень смешно, обхохочешься и сдохнешь. Ты издеваешься? Я не знаю, не так быстро, — она едва выдавливала из себя слова и запиналась, впадая в бешенство еще и от того, что не может избавиться от невидимости.       — Только не тренируй на мне хуки справа-слева. Успокойся, пока еще я тебе не делаю никакого предложения. Это был эксперимент, чтобы проверить только ли при негативе ты становишься невидимкой или нет. Ты стала невидимой снова! — восторженно, но с капелькой неловкой осторожности отозвался Джонс и поаплодировал.       — Вы нормальные вообще? — вспыхнула негодованием Руби и ошарашенно вытаращилась на них, как на сумасшедших.       — Вы охренели тут все, что ли? Аарон, Киллиан?! Я слишком погорячилась, назвав вас гениями. А если бы я согласилась, а потом ты сказал, что это все шутка? — вспылила Свон и моментом стала видимой, раздувая ноздри и смотря ему в глаза. — Пришлось бы брать, куда бы ты делся! У тебя-то невидимости нет, — съязвила она, желая придушить их, и наконец-то стала видимой. — Как вы додумались до этого? Вот когда реально решишь сделать предложение, возьму и не поверю тебе. Да идите вы к черту, долбанные каламбуристы и экспериментаторы, — обиженно фыркнула она, подскочила и рассерженной походкой направилась в коридор перевести дух.       — Эй, Эмма, ну прости, но сработало же! Теперь мы знаем чуть больше об этом явлении. Вероятно, при любом соприкосновении с адреналином Аароний дает такой эффект, — вдогонку раздосадованно бросил Цигерман.       — И Аароний пусть идет туда же, — прошипела она, яростно сжимая кулаки.       — Ну вы бы хоть ее нервы пожалели! Человек столько всего пережил, а вы ее добиваете, — прожгла их неодобрительным взглядом Руби, скрестив руки на груди.       У Киллиана внутри моментом всколыхнулась совесть вместе с тревогой, и он бросился за Свон вслед. Черт, может, они и правда перегнули, придумав такое? Сердце застучало быстрее, и Джонс взмолился, чтобы она на него не обиделась. Максимум немного побушевала — и все. В голове вспыхнули ее последние слова: если бы он по-настоящему сделал ей предложение?.. Он никогда о таком даже не задумывался, будучи повесой и дамским угодником, меняющим их, как перчатки, но с Эммой… С ней было все по-другому.       «Подождите, что? Я всерьез об этом думаю?» — поразился самому себе Киллиан и рвано вздохнул.       Он бы сделал ей предложение. Потом, но сделал бы. Он ни за что в жизни не отпустил ее даже после окончания расследования. Хотел бы семью с ней. И ее отказ ударил бы его больнее ножа или хлыста.       — Эмма, прости! Не злись, пожалуйста, это глупо, согласен, но мы не придумали другого варианта, — он догнал ее, остановил за руку и жалобно посмотрел в глаза. — Ты расстроилась, потому что это не по-настоящему или наоборот? И твоя суперспособность сработала из-за желания нас придушить или из-за радости?.. — заискивающе поинтересовался Джонс и неловко почесал за ухом.       — Я не знаю! Это было слишком резко, сумбурно и шокирующе. Наверное, какая-то моя часть хотела бы, чтобы это была правда… — растерянно пробурчала Свон под нос, потирая переносицу. — Вы меня до инфаркта доведете, точно. Скажем так, в этом была как доля радости, так и досады, что так тупо и не к месту, — на лице Эммы промелькнула слабая улыбка, когда Киллиан ласково погладил ее по щеке, и она окончательно растаяла, стоило легонько поцеловать ее в уголок губ. — И, кажется, я поняла, откуда исходит энергия при исчезновении, — она не сдержала усмешку, сменяя гнев на милость.       — Ну, все-таки же есть эффект! И подожди, то есть ты хотела бы выйти за меня замуж? — с наглой откровенностью спросил Киллиан и ухмыльнулся, заинтригованно вскинув бровь.       — Пока нет, но в будущем я подумаю. И, пожалуйста, не забудь про кольцо. Хотя бы в виде пончика, — она наконец-то сменила гнев на милость и таинственно улыбнулась, потрепав его по волосам. — Ладно, на первый раз прощаю, но больше так не делайте. Иначе до свадьбы я не доживу.       — Обязательно в виде пончика тебе и куплю, — игриво подмигнул Киллиан.       Вмиг на Джонса обрушилось удивительно странное облегчение: до чего же хорошо, что она отходчивая. Это определенно знак того, что у них серьезные отношения, а не просто интрижка. Нет, он ни за что не позволил бы себе интрижку с такой, как Эмма. Это гораздо выше всего того, что было раньше. Он не удержался и поцеловал ее, окончательно заглаживая вину, но их внимание почти сразу перехватил нервный Коди, расхаживающий чуть дальше по коридору, за лестницей, с телефоном в руках.       — Эй, ну как идут переговоры с Пентагоном? Тебя пока не уничтожили? — подколол его шепотом Киллиан, на что Коди махнул на него рукой.       — Идут гудки, но у меня уже ладошки вспотели… — Пейдж резко подскочил и вздрогнул, дернувшись и дав понять: она ответила. Свон и Джонс моментом подбежали ближе к трубке, чтобы все слышать: — Привет, Тиффани, тыквочка моя! Как жизнь, как дела? Как там Персей? — Коди попытался спросить как можно непринужденнее.       — Привет! Да он прекрасно поживает, ко мне привык практически. Я по тебе очень соскучилась, там столько всего в больнице произошло — закачаешься. Но лучше ты сначала скажи, почему ты мне не звонил три дня? — в ее сладком голоске послышался такой стальной напор, что даже по коже Киллиана пробежала дрожь, что уж говорить про Пейджа.       — Занят был, тут такие важные дела, — слишком заметно увильнул от ответа он, придумывая то, как бы сообщить ей главное.       — Куда ты вообще пропал и уехал? Я уж успела подумать, что с тобой случилось.       — Я в Лос-Анджелесе. А попал я сюда на самолете, старом, дряхлом. Консервной банке с крыльями, — на одном дыхании выпалил Коди и неловко усмехнулся.       — Что?! Каким ветром тебя туда унесло? У тебя там командировка? Что вы так далеко делаете? У тебя какие-то секреты от меня? — упорно допытывалась Тиффани.       — Я сам в шоке полнейшем, как тут оказался. Я не один, а с другом. И это не совсем командировка. Я не могу рассказать тебе все по телефону, потому что, во-первых, это дорого, а, во-вторых, слишком долго, но, говоря начистоту, мы все в жопе, — обреченно заявил он, и на том конце трубки Тиффани наверняка едва не упала со стула.       — Что?! Коди, куда ты вляпался, что за друг? Что случилось, расскажи немедленно. Какие деньги тут могут иметь значение? Когда ты вернешься? — запаниковала Тиффани, и Пейдж испуганно посмотрел на друзей.       — Я не знаю, как скоро вернусь, но после обязательно все-все расскажу. Возможно, ты посчитаешь меня сумасшедшим, но… Короче, мне срочно нужна твоя помощь, и если ты мне не поможешь, то боюсь, мы можем больше не увидеться. Нас преследуют, — на том конце трубки повисла пугающая тишина, и спустя несколько секунд Тиффани все-таки заговорила оцепеневшим голосом:       — Какая? Кто вас преследует? Ты в безопасности?       — Не могу пока сказать, и пока что я в безопасности тоже. Ты должна позвонить по номеру 473-6672, сообщить этой семье, что их дальняя родственница Тэдди, недавно улетевшая в Калифорнию на учебу, в порядке, будет у них дома не скоро. Тебе ответят Мэри Маргарет или Дэвид, попытайся завуалировано выяснить, как у них дела, потому что их прослушивают.       — Прослушивают? Кто?! ФБР? Коди, только не говори, что ты связался с ФБР, — испуганно запричитала Тиффани, наверняка балансируя на грани сердечного приступа.       — Ну-у… да! С кем не бывает, как говорится, — замялся он и нервно усмехнулся. — Но я не могу ничего больше рассказать пока что.       — Пиздец, — смачно выдала она и обречённо вздохнула. — Я в шоке от тебя… я обязательно позвоню им и сразу же передам тебе. Береги себя, пожалуйста. Если ты не можешь общаться со мной, то звони хотя бы раз в несколько дней, чтобы я знала, что ты жив, — взмолилась Тиффани и, если была бы рядом, то обязательно взяла бы за руку.       — Обязательно, обещаю, любимая, — прошептал ей в трубку Коди, назвал номер телефона и попрощался.

✈✈✈

      Освоение невидимости выматывало. Все выходные Эмма лезла из кожи вон, чтобы хоть раз уловить ее искры внутри. Первые полдня после псевдо предложения у нее ничего не получалось, но после, копаясь в самых ярких воспоминаниях, она наконец-то начала лучше понимать, как это работает. Во время медитации сначала нащупала самую эмоционально болезненную точку — возможность своей смерти и всех близких — и мысленно надавила на нее со всей силы. Затем пульсация в груди, разливающееся тепло от нее — все, как было раньше. Снова помутнение перед глазами, концентрация сковывающего напряжения во всем теле — и наконец-то выплеск этой энергии наружу.       Она стала невидимой, но вместо паники постаралась успокоиться. Снизить кортизол и адреналин в крови глубоким дыханием и переходом к более позитивным мыслям, практически впадая в транс. Главным было лишь ощущения того клокочущего комка силы в груди и животе. Свон старалась задерживать это состояние, желая найти тот тумблер для его включения и выключения. И в какой-то момент вечером воскресенья во время медитации у нее начало получаться это лучше. Развитие этой способности напоминало ей накачивание мышц в спортзале, только гораздо быстрее. Киллиан предложил превратить тренировки в подобие игры: она должна была стать невидимой, пока он считает до десяти, а если, повернувшись, он обнаружит ее, то мытье посуды ляжет на нее.       — Раз, два, три… — начал считать Джонс, отвернувшись и закрыв глаза.       В первые секунды внутри Эммы всколыхнулась паника и растерянность: куда податься и что делать? Хотя в экстренных ситуациях у нее и десяти секунд не будет.       — Четыре, пять, шесть, — продолжал он. Свон взяла силу воли в кулак. Глубокий вдох — она направила дыхание вниз, в живот и грудь, попыталась ощутить эту «невидимую» мышцу. И нашла, смогла задеть ее нити, образуя ком горячей энергии внутри. «Я невидима. Семь, восемь, девять», — словно мантру, твердила она и на последнем счете в полную силу почувствовала вспыхнувший в крови Аароний.       — Десять, — воскликнул Киллиан и резко обернулся, вмиг торжественно ухмыльнувшись. — Браво, Эмма! Если ты не сбежала в другую комнату, то браво. Ставишь рекорды по освоению инопланетных способностей: ровно десять секунд.       Его глаза скользнули по комнате, но не остановились на ней. Эмма стояла прямо перед ним, но он не видел ее. Это было странное и одновременно захватывающее чувство — находиться здесь и в то же время отсутствовать. Киллиан нахмурился, обводя взглядом комнату еще раз и не найдя ее, сдался.       — Как бы ни так, дорогой, я здесь, — игриво подразнила Свон и хихикнула.       — Ладно, ладно, — сказал он, поднимая руки в знак капитуляции. — Ты победила. Мою посуду я.       Воздух зарябил перед ним, словно марево на жаре, и спустя минуту Свон начала проявляться. Она засмеялась, радуясь своему успеху, и подошла к Киллиану, чтобы обнять его.       — Это было невероятно, — призналась Свон, все еще чувствуя легкое головокружение от пережитого. — Спасибо за игру. Думаю, я начинаю понимать, как это работает. Киллиан улыбнулся, обнимая ее в ответ.       — Я знал, что у тебя получится. Теперь ты можешь использовать это, чтобы избежать мытья посуды, — подмигнул он. — Или спасать мир.       — Вот только давай без последнего! Меньше всего я гожусь в спасители. Свою-то задницу одна бы из неприятностей не вытащила, — нервно расхохоталась она. Если бы только родственники знали, чем она занимается… то точно бы умерли раньше времени.       Свон даже не подозревала, какие ее друзья и парень изобретательные. Особенно Аарон, хотя о чем это она? Он всегда взрывал ее мозг своими выдумками, вот и сейчас не остановился и включил преподавательскую фантазию: решил преподать ей курс молодого бойца, к чему Эмме было не привыкать. Устроил что-то вроде пряток наоборот с полосой препятствий, повышая ставки на время. Все спрятались в разных углах дома, и это Свон должна была ходить по комнатам, как шпион, искать их, а как только наткнется на кого-то, то моментально исчезать. Цигерман обосновал это тем, что на их месте может оказаться и кто-то из ФБР. Никогда бы она не подумала, что будет так визжать от выпрыгнувшего из-за угла Киллиана или схватившей ее за руку Руби. Или, не дай бог, внезапно засветившейся в темноте белой улыбке Коди.       — Твою ж мать! Да сколько можно издеваться над моими нервами? У меня сердце-то не железное, мне должно быть за пятьдесят! — взвыла Свон, едва не получив сердечный приступ от Аарона, который неожиданно вцепился в нее и прижал к стене.       — Сколько надо, столько будет. Ты неплохо справилась с этим хоррор-квестом, но в этот раз тебя поймали, Эмма. Надо тренироваться больше, — заключил он и отпустил ее.       — Хоррор-квест? Это еще что за словечки? Ой, ну, может, хотя бы на сегодня хватит? Вы меня вымотали, как стая волков, — недовольно и устало вздохнула она, растрепав волосы.       — Эмма, кто здесь уже практически дед? Страшная игра с полосой препятствий и заданиями, — не сдержался и хрюкнул от смеха Аарон. — И нет, ты должна в идеале владеть этим навыком, потому что обязательно наступит тот момент, когда тебе жизненно необходимо будет стать невидимкой, а ты растеряешься и не сможешь. Пуля в бок прилетит тебе быстрее, чем ты успеешь среагировать. Поэтому еще раз. Последний. И уже в темноте.       — Да чтоб я провалилась!.. Ты сговорился с Киллианом, как это… стебаться надо мной? Идем на повышение ставок? — простонала Свон, но все-таки собралась с силами, когда Цигерман похлопал ее по плечу. Никогда неизвестно, когда нагрянет ФБР.       — Смотри-ка, прогрессируешь, Эмма! — улюлюкнул Коди, высунувшийся из соседней комнаты.       Эта тренировка оказалась гораздо сложнее: она шла практически на ощупь в кромешной тьме, пока глаза не привыкли. Если при свете Эмма могла хотя бы рассчитывать на мелькнувшие тени, то в темноте нет. И с каждой секундой сердце билось все истеричнее и сильнее, хотя она отлично знала, что тут только ее близкие люди. Она брела по коридору и заглядывала в каждую комнату, мысленно подготавливая себя стать невидимой. Напряжение начало спадать, когда она обошла достаточное количество комнат и никого не нашла там. Но вот только стоило Свон чуток расслабиться и подняться в свою спальню на второй этаж, ее резко кто-то схватил за руку, дернул на себя, оказываясь сзади, и зажал рот.       Она снова закричала от неожиданности и испуга и инстинктивно, не задумываясь, впилась зубами в руку. Все снова произошло фантастически быстро. Паника вмиг взлетела до небес, адреналин снова выплеснулся в кровь, разгоняясь по спирали, а внутри вспыхнул Аароний. Мысль «Невидимость» пронеслась в голове стрелой — и Эмму накрыло волной невыносимой дрожи, а после словно бросило под воду. Вспышка. И она стала незримой.       — Блядь, Свон! За что ж так ладонь?.. Ты слишком бойкий хамелеон, — зашипел Джонс и оттолкнул ее, включив свет.       — За все хорошее! Это уже рефлекс, выеденный на подкорках. Радуйся, что не врезала под дых, — пробурчала она под нос и из сочувствия подула на больное ребро его ладони.       — Ну, стоит отметить, прогресс на лицо! — приободрился Киллиан. — Ты молодец, моя ниндзя. Армия тебя бы с руками оторвала с такой маскировкой. Была бы агентом 007. Стань хоть видимой, чтобы поцеловать, — он наугад погладил ее по волосам и попал, а после с кокетливым намеком провел по губам пальцем.       — Скорее подопытный кролик… Никогда фраза «с руками оторвала» не звучала так многозначительно. Они и в прямом это могут сделать, — нервно усмехнулась Эмма и, решив подразнить, без превращения прижалась к его губам.       — Представляешь, я для тебя сейчас буквально пустое место. Как ты мог это допустить? — с наигранным порицанием покачала головой Свон, пытаясь не засмеяться от того, как Киллиан старается попасть в цель и поцеловать пустоту.       Джонс же проиграл моментом: его неожиданно прорвало на смех, и он едва им не подавился.       — Ну ты и каламбуристка, конечно. В стендап не думала податься? — поаплодировал ей Киллиан, пытаясь унять приступ смеха.       — Есть у кого учиться. Кстати, ты в меня плюнул, пока ржал, как конь, — будничным тоном констатировала Эмма и стерла слюну со щеки, став видимой.       — Так, а что делают с пустым местом? Плюют туда. И ты меня укусила. Мы квиты, дорогуша, — снова рассмеялся Киллиан и понимающе похлопал ее по плечу. — С тобой я когда-нибудь умру либо от смеха, либо от неожиданного удара под печень. Нож в печень — никто не вечен. Домашнее насилие, да?       — Да брось уже! Я же не специально, — отмахнулась Свон и обиженно надула губы. — Смотри, какой плюс: хотя бы смерть от депрессии не грозит.       — Сильное заявление, но проверять я его, конечно же, не буду, — задумчиво покивал он.       — Почему всегда, когда я начинаю с тобой общаться, то меня разрывает на кусочки от смеха?       — Аналогично. Мы просто родственные души, что с нас взять? — пожал плечами Джонс, загадочно улыбнулся и напоследок поцеловал ее.