Маг Бездны?

      Мёрфи, после всплеска эмоций, струхнула от масштабов трагедии и по быстрому улетела. Ей оставалось надеяться, что призрак Антигона не поврежден. Ну, или он, наконец, покоится с миром. Тем не менее, девушка решила всё же отыскать оставшиеся три книги — раз уж Эндзё так благополучно свалил, она имеет права на все оставшиеся. И пусть он только попробует права качать! Она его голову раскачает!       Даже карта его, падла такая. Талантливая. Мёрфи чисто из принципа не хотелось следовать по ней, но, к сожалению, ориентиры были скудны, а самой запомнить информацию из болтовни было сложно.       Первой книгой был том «Гидрологические исследования в Бякуякоку». Мёрфи тяжело вздохнула — научная литература.       Интересными в ней было несколько деталей и пометок авторов. Первое — ранее книга называлась «Земли морской бездны», а после менялось Токоёкоку и Бякуякоку. Мёрфи смутно припоминала, что в японском языке «коку» или «о-коку» подразумевает землю, страну или владения. Теперь было видно как менялось название этого места.       Второе — начиличе воды и ветра. Хотя с ветром Мёрфи бы поспорила. Несомненно, здесь был воздух и легкое колыхание травы, но сильного ветра не было. С ветром также связан загадочный бог Токоё, и его имя также переводится как «тысяча ветров». Это вскользь напомнило Мондштадт и Венти.       Господи. Как давно это было? Мёрфи теперь помнит больше, и лицо Архонта ветров встает чётко перед лицом. Их разговор на крыше, его откровение. Вспоминая всё это, девушка стала смотреть на Барбатоса как того «кто старался изо всех сил». Он не смог защитить своих людей от всего, он винил себя. Но, несмотря на боль, он решил вернуться и наблюдать за своими людьми со своего скромного места. Он не отвернулся, не забыл. Не покинул.       Воспоминания нахлынули, и слёзы начали уносить щемящее чувство. Диона, Беннетт, господин Дилюк… Многие жители и рыцари Мондштадта. О, как она травила байку! Собрала всех детей на выступление. А Ли Юэ? Там, к сожалению, милых бесед было меньше. Чун Юнь, Син Цю и Сян Лин составили милую компанию, пока Мёрфи готовила простое мохито для… Для кого? Кто-то был точно рядом. Тот же силуэт, что был и на Драконьем Хребте.       Братик.       Мёрфи кого-то называла братиком… И это точно не был Кэйа (хотя попытки набиться у него были). Голова начала болеть и Мёрфи решила благоразумно рассудить, что пока она ничего не может сделать с этой информацией, и стоило бы вернуться к книге. Бог ветров. А, не только ветров, но и времени.       Почему-то Мёрфи казалось важной эта информация, и она нацарапала схематично эти слова на карте.       Ветер принадлежал богу Токоё, вода — вишапам. При этом упоминается и солнце. И, таким образом, возникает пересечение трех концепций. Это напоминает Дайнити Микоси… А как же он называется на старый лад? Должно быть латиницей.       Да, далее говорится о границе трех углов — границе трёх миров.       О Теснине всё также ничего не понятно, Мёрфи просто продолжила читать далее. Но ниже говорилось о Сердце змея. Девушка с сожалением посмотрела на юг. Да, части комплекса островов уже не было… Вот так и говорят «кануло в лету».       Есть два вида змей: с кораллами имеют связь с Уроборосом, без — Оробаси. Гениально. А Дайнити Микоси назывался Гелиосом — вот оно! Гелиос — бог солнца в греческой мифологии, значит, если у этого места и есть названия, они точно должны быть на латинице!       И всё? Книга закончилась. Сухой остаток был весьма скуден, но Мёрфи была терпеливой — запрещёнка она такая, требует кропотливой работы. Дальше девушка направилась в следующую точку, держа том под рукой. «Протокол испытания вишапов глубин». А вот это любопытно! И первым Мёрфи встретил факт полного переписывания и стирания предыдушего наследия — язык Энканомии уничтожали, как и культуру. Даже нумерацию исправили.       Это было… Неожиданно. В книге упоминаются различные эксперименты над вишапами, люди намеренно смешивали разные виды, чтобы не осталось «чистого» вишапа. Ибо по легенде водный дракон может возродиться. Они опасались вишапа? Мёрфи что-то упускает. Да, эти ящеры были сильны, они терроризировали людей Энканомии на протяжение многих поколений, но всё же что-то кажется пропущенным.       Вишапы — существа мира света (элементального), а Ватацуми Омиками, он же Оробаси — принадлежат миру людей. Значит, те обозначения на картинах, где есть змеи с и без кораллов имеет смысл? Люди называли уроборосами вишапов. Странно… Но эти существа имели феноменальные способности к адаптации и развитию. Но были скрещены до безобразия, лишь бы не осталось чистых потомков.       — Остался последний том, — это напоминало игру, где ты должен находить подсказки. Правда, здесь наградой было только знание, но и это было не плохо. Мёрфи хотелось в отместку Эндзё узнать всё и утереть ему нос!       Последний том «На свету, под тенями», девушка села на земле поудобнее. Её подобие одежды — а на деле просто теневой покров, — мало защищали в плане ощущений, а кожа была мягче, чем в форме монстра.       — Вишап… Превратившийся в человека? — пусть это и шутка в книге, однако если люди о таком подумали, то доля правды здесь есть? А если дракон воды является чистейшим, будет ли он также сильнейшим? Возможно, он будет способен принять человеческий облик? Ещё подозрительным показался тот факт, что эту шутку запретили, а, значит, было основание.       В этой книге было меньше всего полезной информации, хотя интересно было. В конце книги приводились имена. Кайрос… Имя знакомое, но что оно означало Мёрфи вспомнить не сможет.       Книги по итогу Мёрфи оставила на местах, не став их возвращать Эму, не видя в этом смысла. Духи были зациклены, это как страшный рок — забвение их единственное благословение. Если бы они были вынуждены всё помнить — вот настоящее наказание. Мёрфи даже испытывала сочувствие и считала, что уж в таком случае окончательная смерть — щедрость.       Люди переживают свои последние дни из раза в раз, не поэтому ли при входе в это место Энканомия сияла солнцем? Его оставляют включенным, чтобы духи не появлялись? Возможно, это было щедростью последних здесь людей.       Ару рассказывал, что этот ритуал повторяется раз в некоторый период времени, и всё для того, чтобы вишапы не вырвались, чтобы было установлено равновесие. Мёрфи это запомнит, а пока направится к Аргосу, чтобы уточнить у него задание на очищение — этого ведь желал Дурин, чтобы никто больше не погибал от скверны.       Оглядев себя с ног до головы, девушка смущенно сжалась, — ей необходимо раздобыть адекватную одежду, нельзя рассчитывать на теневой покров! Хотя пока она может вернуться в форму монстра, а, если вырвется наружу, снова примет облик человека.       Вообще девушку смущал факт отсутствия одежды ещё по причине, что раньше этого не было. Она точно стала больше и сильнее, но только будучи Магом она имела тот миленький халатик. Но как же маска? Почему она не может сформировать адекватную маску?       Ну, наверное, нет смысла думать о том, на что нельзя повлиять, так? Лучше просто намалевать тень на лицо в случае чего, а пока полететь в сторону Дайнити- в сторону Гелиоса.       — Здесь люди бывают раз в хрен знает сколько лет, зачем ставить головоломки, если эти самые люди — герои? — Мёрфи возмущалась, ей уже надоело решать пусть и относительно простые, но загадки. Она пришла помогать, а не играть в гадалку!       — Печати открывают путь к вишапам, которые могут представить угрозу поверхности, если выберутся. Вдруг кто решит посеять хаос?       — Но разве не ты сказал, что пришедшие сюда люди тщательно отбираются жрицами Ватацуми? — Мёрфи смотрела на духа сверху-вниз, облачённая в форму монстра. Она что, реально Чтецом стала? Правда, странным каким-то, её броня всё так же была монохромной и несколько отличалась от таковой у Эндзё. Но самое удивительное — у неё были длинные волосы! Неужели её услышали сверху и ниспослали сей подарок? Не только в человеческой, но и в форме монстра она больше не лысая! Чем не повод для празднования?       — Да… но вы же с компаньоном были здесь, не так ли?       — Исключение, — ответила Мёрфи. — И много таких исключений было?       — Достаточно, чтобы подтвердить правило отбора и постановки головоломок, — парировал призрак. — В отличие от остальных остаточных изображений, я помню всё. Я знаю, что произошло в наш последний день здесь, в Бякуякоку, — он вздохнул. Мёрфи молчала, с сожалением глядя на призрака. — Я не могу даже сказать, почему ещё не сошёл с ума.       — Разве нет способа закончить ваши страдания? — девушка наклонилась поближе, чтобы проявить участие. Жить тысячи лет как призрак, мимолётно знакомиться с редкими героями, а после отправляться в «сон» при свете солнца.       — Я о таком не знаю, — он вздохнул. Они стояли некоторое время в тишине, после чего Аргос усмехнулся. — Отвечая на твой вопрос… мы — люди Бякуякоку, любим головоломки.       Мёрфи вздохнула, она уже забрала поводья воскрешения в Теснине и храме, осталось последнее место, о котором Аргос ещё не рассказал.       — Когда всё закончится, смогу ли я вернуться на поверхность? Ты говорил, что Энканомия связана с Ватацуми?       — Как сказать, — задумался дух. — Обычно никто не может попасть в Бякуякоку, если врата не открыты снаружи, в Ватацуми, но ты здесь… Я бы посоветовал выбираться тем же способом, которым ты тут оказалась, но, как вариант, ты может попробовать «выбить» дверь.       — Ты серьёзно предлагаешь монстру повредить печать? — Мёрфи с сомнением покосилась а духа. Где же его самоотверженность и чувство долга?       — Едва ли ты повредишь проход, — Аргос покачал головой. — Печать ослабевает, именно поэтому мы и ждём героев, так что тебе нужно будет просто слегка надавить. Думаю, у тебя вышло попасть сюда благодаря подходящему времени. Предупрежу, будет непросто.       — А не желаешь ли ты мне смерти? — с подозрением спросила Мёрфи, но дух лишь пожал плечами       — Ты — монстр, каких не должно быть ни в этом мире, ни в Тэйвате. Я думаю, что это будет замечательно, если ты исчезнешь, и твоё существование не будет угрожать людям. Это всё, что я могу сказать… не переживай, я не лгу. Грешным теням нет смысла лгать.       Мёрфи ничего не сказала на это необычное откровение.       — Где последний фрагмент?       — Уже? Тебе стоит направиться на остров Сердце змея, там так же сможешь забрать фрагмент.       Сердце змея? Какая ирония, она была там совсем недавно. Головоломки уже решались на раз, но начали становиться нудными для монстра, поэтому она была рада, когда относила последнюю часть обратно к Аргосу.       — Внизу тебя будут поджидать вишапы глубин. У них есть коралл — священная частичка Оробаси, нашего бога. Его необходимо отнести на поверхность жрицам, они завершат ритуал.       Мёрфи слушала Аргоса внимательно, хотя её не покидали сомнения. Вишапы до сих пор не причиняли ей вреда. Встав на платформу, монстр кивнул грешному призраку, и механизм пришел в движение. Лифт был треугольным, видать архитектура в этом месте помешана на этой фигуре. Удивительно, что жилые дома были квадратными.       Спуск был относительно медленным, либо тоннель глубоким, Мёрфи была окружена камнем, пока вдруг стены не исчезли, и она не начала спускаться на воздушной платформе ниже.       Изумленно Мёрфи смотрела по сторонам — огромное пространство скрывалось под Гелиосом, но сам парящий остров не был столько глубоким. Как же под ним влезло всё это пространство? Квадратную площадку окружала вода и лишь слабая флюоресценция освещала местность. Для человеческого глаза было бы невозможно ориентироваться в этой среде.       Мёрфи ожидала. «Храм» был пустынным, девушка предполагала, что вишапы вылезут из воды. Спустя несколько мгновений послышались первые всплески. Они кружили, огибали платформу, показывая спинные плавники, будто акулы окружали жертву, пугали. В один момент все замерло.       Два величественных элементальных существа с рёвом прорвали водную гладь своими телами, сокрушая камень под когтистыми лапами. Мёрфи приготовилась, материализуя ледяной катализатор. Тот вращался и переливался алым цветом, но монстры глубин были неподвижны, такой же была и девушка. В этой битве она не видела особого смысла. Да, она хотела исполнить завет Дурина, но не идти же по головам. Как Эндзё и сказал, стоит прислушиваться своего мнения и собственных чувств, а не идти на поводу других, выполняя беспрекословно поручения.       Задумавшись, девушка убрала парящий катализатор в сторону.       — Понимаете ли вы меня? — спросила девушка, но лишь тишина была ответом. Однако вишапы всё ещё не нападали. — Понимаете ли вы меня? — в этот раз Мёрфи говорила на родном языке Бездны.       Монстры встрепенулись, вытянув свои морды, показывая ряд острых клыков, способных разорвать тело Чтеца также легко, как это сделал Двалин с её телом Мага. Вишапы не выглядели агрессивно, поэтому девушка сделала несколько шагов вперёд — те повторили, преодолевая в разы большее расстояние.       Вишапы не могли разговаривать также, как и люди, они физически не смогли бы, но умели передавать эмоции открытому разуму Мёрфи, свои образы и чувства. В книгах, которые читала Мёрфи, говорилось о том, что информация о возможности вишапов трансформироваться в людей и разговаривать была практически уничтожена. А, значит, это было неудобной правдой, поэтому девушка хоть и была удивлена, но приготовилась выслушать их. От чего-то люди вызывали в девушке меньше доверия… не от того ли, что были способны на ложь?       Вишапы понимали Мёрфи и в праведной ярости поведали то немногое, что сохранилось в них спустя тысячи лет искусственной селекции.       «Мы были первыми. Мы населяли это место. Семь Государей и Король сражались с Пришельцем. Но проиграли. Тогда нам дали выбор — поклониться Пришельцу и его Теням или умереть. Многие бежали в воды, неподконтрольные новому порядку и тирану. Они изменили наш мир, возвели реки и горы, мы же жили здесь, ожидая, пока Король не явит себя с новыми силами. Тогда Пришелец низверг сюда первых людей — мы решили мстить, но Тень тысячи ветров и мгновений рассказала о ненавистном нам солнце. Мы вновь стали добычей, лелея надежду на возрождение Государя воды, но они стали нас скрещивать, пятнать, осквернять наши чистые тела. Малыши не знают, но мы помним. И каждый раз мы стремимся покинуть это место. Частичка чешуйчатого змея — часть печати, — падает, мы её забираем, чтобы сделать брешь сильнее, но каждый раз приходят люди с поверхности, и уничтожают нас. Наших предков, как уничтожат и наших потомков. Бесконечный и бессмысленный цикл, но мы продолжим сражаться с пришельцами… Ты — другое. Не человек, ты пришла оттуда, откуда брал силы Король. Мы не тронем, никто из нашей семьи, ты — знамение. Мы — существа света, но пусть твоя тьма поглотит весь мир. Не вернуть себе земли мы желаем — уничтожить порядок Тирана.»       Голоса двух существ эхом отдавались в голове, заставляя принять более устойчивую позицию, чтобы не упасть. Мрак пещеры смягчал грубое проникновение в сознание, однако направления смешивались. Девушка будто была под властью бурного, но безвредного течения, уносившего её. Глубинные вишапы передавали воспоминания своих предков о тёмном мире, полностью подвластном им, о семи Государях, о Повелителе. О Вторженце, имя которого не то, чтобы не сохранилось в их памяти — они не желали его знать. О Тенях Сошедшего, его верных поданных, о создании земли, об изгнании и аннигиляции их рода, об унизительном скрещивании. О том, как они ассимилировали, заняли со временем верховные места.       «Наши глаза — есть доказательство причастности к нашему роду», говорили они, и Мёрфи смутно припоминала, что видела у кого-то такие глаза.       «Мы многого не знаем.»       — Чего же вы хотите? Убить людей?       «Мы жаждем мести.»       «Но не в смерти наших врагов.»       «На эту миссию нас поведёт наш Повелитель.»       «Пусть люди узнают. Пусть вспомнят о своём грехе, о том, что это они здесь чужаки.»       Вишапы застыли. Гул от их голосов прекратился, и Мёрфи могла стоять твёрдо. В минуту молчания воздух казался тяжёлым и сырым, будто не проникал в это место ветерок, лишь испарения воды, два монстра, что стерегут печать Оробаси, и вечный сон в пещере, куда не проникал свет Гелиоса.       Но Мёрфи была занята не только обдумыванием истории, которую поведали ей вишапы, она также размышляла над обещанием Дурина и заданием Аргоса. Дурин желал избавить мир от отравлений, Аргос просил помочь восстановить печать, сдерживающую вишапов в этом месте, но сами вишапы желают высвободиться, чтобы напомнить людям об их грехе. И целью Мёрфи было познание этого мира, его истории. Если коротко, то каковы будут её действия сейчас? Забрать часть печати силой? Оставить всё как есть?       В этот момент вишап с фиолетового цвета чешуёй подошёл ближе к Мёрфи.       «Часть печати, что ты ищешь, была поглощена мной. Мы не сможем тебя одолеть, мы не желаем сражение с тем, кто пришёл с места, в котором наш Повелитель искал силы противостоять Вторженцу. Если ты того желаешь, вспори мне брюхо и забирай печать.»       После этих слов вишап медленно завалился набок, наблюдая за действиями монстра Бездны. Они примут любой исход, как-никак это всего лишь часть непрекращающегося цикла. Их детёныши очнуться через время, вырастут, и вновь захватят часть печати, а следом и их, и дальше. «Герои» — так их называют безчешуйчатые, они и есть вестники смерти.       Но, возможно, когда Водный Государь возродится и решит поддержать свой народ — тогда, может быть, он завершит этот цикл. Жизнь отдельного вишапа перестала иметь значение, только их воля, их наследие.       Наследие, которое Мёрфи решила забрать с собой.

***

      Аргос с некоторым удивлением, но всё же пониманием смотрел, как монстр Бездны вылетел из подземной пещеры и направился в сторону Теснины. Он не останавливался, чтобы подобрать книги, не передал коралла. Да. Монстр не может стать героем для людей, это был бы абсурд. Не прошло и часа, как грешный дух почувствовал, как сильнее повредилась печать — монстр выбрался в Тэйват.

***

      — Зачем ты ищешь встречи со мной? — спросил Нигредо, смотря на выступление Юнь Цзинь. Она пела о воине с несчастной судьбой, нашедшем дом среди Адептов и убивающем монстров. Рядом, впереди ближе к сцене, Нигредо мог увидеть макушки Итера и Паймон, им компанию составляла неизвестная женщина с длинными белыми волосами. Её аура был пугающе сильной, она явно выбивалась из рядов простых носителей Глаза Бога. Рядом же сел Чжун Ли.       — Человеческие эмоции всегда были загадкой для меня. Удивлён видеть их в тебе, — мужчина отпил горячего травяного чая. — Любопытно, как люди лишаются чувств, а иные существа их приобретают.       — Не помню, чтобы напрашивался на философский урок, — Нигредо не будоражила история или голос актрисы. Она была хороша, но он здесь лишь для того, чтобы вызнать про древние техники ковки оружия. У него уже был чертеж готового изделия — весьма простого, стоит сказать.       — Искусство завлекает отчаянных и безмятежных слушателей по разным причинам. Но тебе нет дела до истории о великом воине?       — Это просто жертва. Этот человек живёт по большей части по указке, неспособный на саморазвитие или самовыражение.       — Так ли это? Возможно уже были свидетели изменения в душе этого воина?       — Ебёт ли меня? — прервал разговор Нигредо, поднося стакан со льдом. Он уже выпил своё «мохито». Сян Лин вовсю продавала этот напиток, который стал пользоваться некоторой популярностью особенно среди молодого населения в жаркие дни. А они тут постоянно. В банке Ли Юэ уже был отведён счёт, который Нигредо записал на своё имя, а также на имя Мёрфи. Юный повар также рассказала, что в скором времени этот же напиток будет распространён в других регионах — это понесёт убыток за перевозку денег в банк Ли Юэ, поэтому следовало открыть счета во всех возможных регионах. Нигредо настоял, чтобы первым стал Мондштадт, написав письмо Джинн, Кэйа обещал его отправить по пути назад. Действующий магистр точно откроет счета на имена каждого героя. Правда, мужчина сомневался, что прохладный напиток будет пользоваться популярностью в таких местах, как Снежная, а Инадзума была закрыта.       К сожалению, мысли о финансовых начинаниях прервал голос бывшего Архонта. Гомункул уже тихонько молил о его настоящей смерти. Пусть достает трупов со своими рассказами, Нигредо не впечатлён.       — Каждый герой Ли Юэ заслуживает награды, несмотря на мои слова. Твоя сестра поставила свою жизнь, чтобы дать возможность запечатать Осиала.       — Денежного вознаграждения Цисин достаточно, — Нигредо передёрнул печами, жуя тающий лёд.       Чжун Ли вздохнул. Итер подал идею поговорить с Нигредо, да вот только сам гомункул не горел желанием заводить разговор. Архонт не чувствовал себя в личном долгу перед Магом Бездны, но как и любой другой житель Ли Юэ выражал одинаковую благодарность каждому, кто участвовал в том сражении, в том числе рыцарям Ордо Фавониус. Выступление подошло к концу, и, когда атмосфера за их столом стала тяжёлой, именно Нигредо заговорил.       — Мёрфи не исчезла. Я верю. И если ты уж так «благодарен», обещай, Моракс. Поклянись своему слову как Бог Контрактов. Чего бы она ни попросила, чего бы ни пожелала, — Нигредо развернулся корпусом к Чжун Ли, выставив вверх указательный палец. — Ты сделаешь это. Будь то услуга или право — ты отплатишь за её смерть.       Нигредо встал со своего места, более не смотря на Архонта, он направлялся к Юнь Цзинь. Ему нужен был сань-цзэ-гунь.

***

      — Ваше… превосходительство? Священная жрица Ватацуми, мы благодарны, что вы приняли нашу просьбу, — Синобу сверкнула своими змеиными глазами, следя за плавными движениями верховной жрицы и командира сопротивления.       — Ваш друг устроил немало переполоха для наших солдат, но, видимо, лишение Глаза Бога не сильно помутило его рассудок. В конце концов, это была лишь потасовка, он не убил наших людей, — Кокоми не говорила о реках крови нобуси, кайраги и прочих ронинов, но те мешали и сопротивлению, саботируя, нападая на корабли с провиантом. Какими бы жестокими не были её мысли, война есть война. И каким же полезным оказалось это знакомство. — Его напоили спиртным, чтобы усыпить, за это я прошу прощения…       — Напоили? Братану и пары чашек хватит! — Кокоми перевела взгляд на самого упитанного из друзей Аратаки Итто, тот говорил с теплотой и облегчением.       — Да… опьяневшим, он называл ваши имена. Даже плакал.       — Ну, плачет он часто- Блин! Только не говорите братку этого! — ответил его товарищ, сложив руки перед лицом.       — Верховная жрица, не смеем больше отнимать ваше время… мы с честью примем ваше приглашение в ряды сопротивления, — Синобу вновь взяла под контроль переговоры, украдкой смотря на спящего босса в углу помещения. Он развалился на полу, выставив ноги широко, раскинув вальяжно руки, так как солдаты не могли физически удержать его тело в стоячем положении. Или хотя бы сидячем       — Это радость и для меня…       — Верховная жрица! — мико ворвалась в помещение, тут же приковав к себе взгляды. — Что-то вырвалось из глубин!

***

      — Твое присутствие делает нахождение в этом помещении невыносимым. Я лишь имею глупость надеяться, что вынужден проходить через эту пытку по той причине, что у тебя есть что-то ценное? Клон?       Человек в аляповатой маске широко улыбался, казалось, что его лицевые мышцы должно разорвать от такой натяжки, но безумцу было лишь весело. Лёд мягко стучал по пустому стакану, пока он одними лишь пальцами держал его сверху, раскачивая по кругу.       — Ещё не пробовал новшество из Ли Юэ? Хотя здесь, скорее всего, даже и «запаха» иностранного нет, — мужчина с бледными седыми волосами усмехнулся. — Уверяю, моё присутствие покажется миражом.       — Скорее кошмаром, после которого есть только одно желание — вымыться. Не место ли тебе сейчас быть в Сумеру, Дотторе?       Вторым говорившим был юноша в широкой шляпе, скрывавший глаза от собеседника из отвращения. Мягкие и утончённые черты лица были жестоко искажены гримасой и мимикой безумия.       — Я лишь пришёл со светлой вестью, мы нашли подходящий катализатор, который ускорит становление нового Архонта Мудрости...       — Неужели нашёл на дороге не нужный Гнозис? — с едкой ухмылкой шептал юноша. Его голос был похож на шипение и гром, что раздаётся в отдалении.       — Если бы. Видишь ли, мне посчастливилось совершить удачную сделку.       — Хватит. Мы итак имеем дело с Сердцем Бога, нельзя мешать мусор в миссию, — юноша прервал короткий монолог. Дотторе, по его мнению, просто обожал слушать собственный голос. Чем не страдал лично Сказитель, считая звуки, исходящие изо рта коллеги — не более, чем шуршание лапок насекомых под ногами.       — Не торопись с выводами. Сердце — энергетический катализатор. И, хоть я не сомневаюсь, что твоё тело было создано сдержать в себе мощь Гнозиса, думаю, в твоей пустой груди хватит места для сердца одного существа?       — Что я по твоему, дорожная сумка, в которую можно впихнуть всякий хлам? Что такого особенного в нём? Действительно ли оно поможет мне стать Архонтом?       Сказитель больше всего мечтал закончить этот разговор как можно скорее, однако не мог, ведь прекрасно знал о гениальности Дотторе. Как бы противно ему ни было от этого факта.       — Сердце Бога, если так можно сказать, даёт «власть», «силу» в чистом понимании этого слова. Нет такого принципа, что, заполучив один, ты сможешь управлять этим элементом. Ты возвысишься над людьми, приобретёшь могущество и некоторые способности наравне с мудростью. Но то существо, у которого я смог заполучить сердце, обладало удивительной способностью контроля элементов.       — Элементов? Нескольких?       — В перспективе. Для одного жалкого существа требуется пройти немалый путь, чтобы в совершенстве ими овладеть. Богу Мудрости же, — мужчина усмехнулся, давай возможность Сказителю самому прийти к тому же выводу. Тем временем, Дотторе поставил на низкий стол маленький сундучок.       — Ха! — юноша усмехнулся. — И кому же я обязан такой мощью, что скоро станет моей? — Сказитель приблизился. Он чувствовал силу и потенциал, исходящий от его будущего катализатора. Это было что-то невероятное, что-то могущественное. И что-то тёмное. Без лишних промедлений кукла открыла сундук. Внутри медленно билось сердце, размером меньше, чем кулак Сказителя. Чёрное, как сама ночь, оно переливалось металлическим блеском, пока кровь сочилась из него, но не покидала сердце окончательно, плывя по поверхности, не пачкая мягкую ткань.       — Одному маленькому аномальному Магу Бездны.