Последняя лунная зима

       Деревья покрылись инеем. Снег хрустел под ее ногами, запуская в свои холодные объятия. С каждым шагом становилось все холоднее, ноги немели в плотных кожаных сапогах. Тонкий плащ совсем не грел, зато героически развевался на ветру. Девушка встала на месте. Дыхание участилось, а грудь вздымалась вверх. Вот и пришла ее смерть, быстро и скоропостижно.        В далеке показалось несколько пар красных, как алая кровь, глаз. Они сверлили ее взглядом и приближались с каждой секундой, от чего сердце содрогалось. Бежать было некуда, да и сил на это тоже. «Нет, Варя! — та все же смогла собраться с мыслями, — Надо хоть как-то оборониться». С этими мыслями, она вынула лук за пазухой, натягивая стрелу. Глаза были уже совсем близко, как и протяжные завывания. Она пыталась выстрелить, по правде пыталась! Но что-то в сердце предательски заныло. По щеке прокатилась одинокая слеза, которая почти сразу же замёрзла под стойким морозом. Глаза потихоньку закрывались, ноги подкашивались, а сердце будто остановилось. «Я не смогу ничего сделать…» — поймала себя на мысли Варвара, падая духом, так и с ног.        Тварь, что была уже в нескольких метрах от нее, соскочила с места, чтобы запрыгнуть на несчастную жертву. Но что случилось? Словно по щелчку пальца, тот отлетел в ближайшее дерево и жалобно завыл. Стая приостановилась, по инерции, шагая назад. Их красные глаза, тут же превратились в привычные, показывая, что не собираются трогать стоящего перед ним человека. Он склонился над лежащей девушкой, похлопав ее по щекам, не получив ответа. Рука быстро обхватила ее талию, закидывая на плечо.        1 день назад…        Шатенка тихо прошла в свою комнату, пытаясь не скрипеть дверью. Убедившись, что ее никто не зовёт, она выдохнула полной грудью и уселась на кровать, все еще ведя себя предельно аккуратно. Шкафчик тумбочки легонько открылся, и та принялась доставать свои вещи из него. Тонкая палка и острый нож. Она подкинула, наверняка бывшую ветку от какого либо дерева, пока та кружилась в воздухе, создавая неистовые обороты. Нож как будто сам залез в руку и начал обильно очищать палку от лишней коры. Варвара хорошо орудовала ножиком, особенно этим, он был ее любимым. Каждая стрела для ее лука, была заточена именно им. Улыбнувшись самой себе, она стряхнула прядь волос со лба. «Если бы меня никто не заваливал ненужными делами, я справилась куда быстрее!» — разозлилась Варя, теперь уже агрессивно очищая сучок. И вправду, кому нужен этот весьма необычный праздник? Холодно, печь протопить невозможно, дак они еще и радуются, пляшут, да угощения кушают. «Дак причём угощения, которые я испекла!» — в мыслях злилась шатенка.        — Варвара! — окликнула ее женщина, — Ты куда пропала? Картошка сама себя не почистит.        Девушка обречённо закатила глаза, но все же встала с кровати, сложив все вещи на их место. Путь до кухни был длинным, хоть дом и был небольшим. За столом сидела мать, что усердно нарезала овощи для салата, который уже не помещался в миску.        — Куда ты столько режешь? — произнесла Варя, беря в руки кастрюлю с помытым картофелем, — Как будто этим кумекам не хватит пирога в холодильнике!        — Нет не хватит! — женщина легко ударила дочь по руке, пока ты всеми силами пыталась своровать помидорку, — Во-первых, они не «кумеки», как вы, молодежь, любите их называть, это кумеканы! А во-вторых, к нам приедут кумерканы, а они, знаешь ли, такие деликатесы употребляют. Так что, этого еще мало, картошечку испечь осталось.        — Еще и картошечку! — с возмущённым лицом, та взяла чистилку со стола, — Чего они вообще к НАМ наведаться решили?        — А потому-что я, — мужчина неожиданно зашёл на кухню, откуда сейчас доносился прекрасный аромат мяса, — Твой отец — генерал, а это в наше время очень ценят!        Он прошел вдоль кухни, поцеловав маму в щёку и устремив свой взгляд в окно. В его лице читалось то ли беспокойство, то ли горечь. Дочь посмотрела на отца, что сейчас стоял выставив руки по бокам. Ей хотелось что-то сказать, колкое или наоборот то, что заставит его улыбнуться.        — А где Саша? — быстро спросила она, — Он не собирается нам помогать?        — Александр сейчас очень занят, — поставил ее перед фактом мужчина.        — И чем же, боюсь спросить?        — На тренировке по стрельбе, он же всё-таки парень, ему свойственно заниматься таким, — он выстрелил точно из лука в ее сердце.        — Ааа, ну конечно! — стрела явно задела ее, да поглубже, — Не мужское это дело картошку чистить и салаты нарезать…        — Прекрати этот цирк, Варвара, — сказал он шёпотом, точно на самое ухо, — Тебе дали дело, значит делай, а Саша сам разберётся, чем ему заниматься.        Отец вышел из кухни, громко топая своими новыми сапогами, на серебряных пряжках. Шатенка глубоко вздохнула, закрывая глаза и тут же продолжила чистить картофель. Мать смотрела на нее с неистовой жалостью. Ее мягкие руки легли на плечо Вари, беря в них ее шершавые ладони.        — Ты можешь идти, — нежно произнесла она, улыбаясь кончиками губ, — Я уверена, что ты делала стрелы для лука. В нашей с отцом комнате, в шкафу на нижней полке, есть острые наконечники. Он берёт их для особых случаев, я разрешаю взять тебе их для трёх стрел.        — Спасибо, мамочка, — улыбнулась ей в ответ Варвара, — Но как и сказал отец… Я закончу начатое, не могу бросить дело, не закончив его.        — Молодец… Я очень ценю твой труд, дорогая, — женщина обняла дочь, поглаживая спину, но вскоре отпрянула, — Тогда давай продолжим!        Девушка расхохоталась, но снова принялась за активную чистку, теперь уже с улыбкой на лице. На улице был балаган. Они не понимали, что там происходит из-за замерзших окон, которые покрылись плотным инеем.        — Похоже, народ во всю празднует лунную зиму! — обрадовалась мать, представляя, как сейчас хорошо на улице, держа в руках горячие пироги.        — Но… тебе не кажется, что праздник звучит не особо радостно, — сказала шатенка, кладя картошку на печь, а сама быстрым шагом выбежала на улицу в том, чём и была: в тонкой тунике с фартуком поверх нее.        Последняя третья дверь на улицу открылась с трудом из-за уже набежавшего снега. Распахнув ее, что есть мочи, она даже не поняла, где находится. Люди бежали длинной гурьбой, выбегая из своих домов и землянок. Некоторые падали, спотыкаясь об твёрдый снег. Дети рыдали, а матери, которые держали их в руках, тихонько роняли слёзки, что лились по щекам. «Что здесь творится?» — спросила испуганная Варя, но ответа не последовало. Вдалеке стояла кучка из людей, что были одеты в черную экипировку. Кто-то ткнул в нее пальцем, а позже в ее дверь полетела острая и длинная стрела. К счастью, девушка успела захлопнуть выход наружу, взявшись за сердце под тканью. Людмила — мать выбежала на порог, где стояла перепуганная Варя, которая не могла и сдвинуться с места.        — Быстро собирай вещи, все что сможешь унести, — закричала она, под руку заводя ее в дом, — Бегом!        Шатенка словно очнулась после обморока, но сразу же побежала в свою комнату. Девушку удивляла собранность матери, ее ум и понимание ситуации. По ее мнение, отец был куда ниже мамы, как в интеллекте, так и в смелости. Но сейчас не об этом…        Тонкие руки выдвигали ящик за ящиком, доставая из них все содержимое. Тот же ножичек и сучок полетели в огромную сумку для дальних поездок. Вещи она брала по существу, брюки, плащи, единственную в своем роде шубу, которую отец привёз из Кальгорнии в качестве подарка на 20-летие. К слову, ей сейчас двадцать три а шуба уже выжила свои годы, но та все равно хранила ее, как зеницу ока. Сумка собралась за жалкие 2 минут. Один из плащей был уже на плечах юной дамы.        — Варвара, ты собрана? — ворвалась в комнату мать, на лице который был ясно виден ужас.        — Выдвигаемся? — показав сумку, спросила девушка.        — Вперёд! — воскликнула женщина, беря дочь под руку и выводя из дома, перекрестившись напоследок.        Выбежав на улицу, их встретил колючий мороз, что пробирался под самый капюшон. Люди все еще толпились, сшибая друг друга с ног. Они чувствовали, что когда присоединятся к толпе, то умрут, даже не добежав до соседней деревни. Варя крепче сжала дрожащую руку мамы, как бы указывая на то, что все будет хорошо. Шатенка уверенно двинулась за людьми. Многие кричали, находясь в панике. Те, что были ее соседями многие годы, те, что нянчили ее еще с самого детства, те, кому она помогала с домашними делами и другими заботами, каждая бабулька, каждый соседский мальчик, все были сейчас на грани смерти, между небом и землёй. Люди в чёрном громко кричали на непонятном ей языке, но ее мать участила шаг после последнего сказанного слова. «Как бы мне хотелось понять, о чём они говорят!» — грустно подумала она, но это не имело такого большого значения в данной ситуации. Они бежали, долго бежали, после каждого шага Варвара оборачивалась назад, видя, как одного за другим обстреливали из лука. К счастью, стрелы не доходили до спины девушки. Слезы наворачивались на глазах, когда видишь, как умирает знакомый тебе человек, прямо у тебя на глазах. Она резким движением смахнула слезинку и побежала дальше. В один момент, люди сзади громко охнули, сторонясь, прячась за спинами друг друга. «Что происходит?» — спросила дочь у мамы, устремив свой взгляд назад, при этом шагая ногами. Мать прильнула к дочери, обнимая ее всем своим телом. Из толпы выбежал чёрный конь, а на нём наездник в маске. Маска деревянная, покрашенная в белый цвет, что очень отличалось от цветовой гаммы его костюма. Волосы спрятаны под плащом с серебристой вышивкой. На спине красовался лук. «Неужели им не хватило тех бедных людей, которых они безжалостно убили в деревне?» — возмутилась девушка, сторонясь наездника. Тот ехал быстро, не останавливая лошадь, но лук не доставал. Он приближался к Варваре, но тут, на удивление, помедлил, оборачиваясь в ее сторону. «Как будто видит что-то под маской?» — усмехнулся она, так как в ней не было и проделанных прорезей для глаз. Конь поскакал дальше, а наездник отвернулся. Толпа загудела, убегая еще дальше.        — Держи, — Людмила поставила на скамью миску с только приготовленной похлёбкой, — Ты с самого утра ничего не ела.        — Я не особо голодна…- соврала девушка, отодвигая миску подальше, орудуя острым ножом в руке.        — Не надо врать! Ночь будет трудной, тебе нужно подкрепиться.        — Я правда не хочу, и что такого должно произойти ночью? Думаешь, эти олухи нападут и на это деревню? — завалила ее вопросами шатенка.        — Раз не хочешь, то иди за мной, — женщина взяла ее за руки и повела на улицу.        Снег продолжал идти, лунная зима давала о себе знать. Людмила осмотрела окрестности, убедившись, что поблизости никого нет. В окнах горел тёплый свет от свечей, люди шумели, даже выпивали. А Варе приходилось стоять на морозе, не понимая, что матери от нее нужно.        — Ты должна сбежать.        — Что? — удивилась девушка, улыбаясь через смех.        — Я не шучу, Варвара, — строго произнесла женщина, смотря ей прямо в глаза, — Ты должна сбежать этой ночью.        — Мам…        — Бери свой лук, нож и беги, куда глаза глядят. Завтра сюда прибудут те придурки, ты не выживешь, — не слушая ее, продолжала та.        — Что за чушь ты несёшь? — воскликнула Варя, отходя от матери. Ее глаза выражали страх и непонимание со стороны мамы.        — Просто послушай… Тебе тут не место, ты молодая, юная, у тебя еще вся жизнь впереди. Найди брата и беги в Кальгорнию, там вы найдете тех, кто смогут нам помочь.        — Я не понимаю тебя, мам…        — Просто беги.        Девушка сидела под одиноким деревом, пряча лицо под капюшоном. Коленки дрожали от холода и от самой ситуации.        «Я совсем одна, абсолютно одна в этом смертном лесу, в эту чёртову лунную зиму!» — плакала Варвара, держа лук на подхвате.        Где вообще я смогу быть… счастлива?