Единственный выбор

Гавриил всю ночь летал по Эдему и не мог успокоиться. Ему не было страшно, не было обидно, даже отомстить не хотелось. Архангел понял, что Сэшэй помогла ему, а не подшутила. Он не мог отпустить Эфиль все эти годы, хоть и знал, что она не любила его и боялась сказать об этом. Ее образ мерещился в каждом ангеле, ее голос преследовал его. Гавриил хотел бросить все и полететь на Землю и увидеть ее. Но встреча с Сэшэй перевернула его жизнь с ног на голову. Архангел словно заново начал жить и отпустил. Прохладный ночной воздух отрезвлял мысли, заставлял думать яснее и видеть четче. Проказник устроился на крыше архангельского дома и смотрел на мерцавшие звезды. Он улыбался. Сэшэй не выходила из головы Гавриила, словно поселилась там навсегда. Он вспоминал каждый момент, проведенный с ней, не понимал, как она так быстро завоевала его сердце. Решено, он поговорит с ней утром откровенно и серьезно, а дальше — будь что будет.

***

Михаил с утра сидел в кабинете перед командирами. Им до сих пор было непривычно собираться раньше обычного, но они не жаловались. В этот раз архистратиг решил надавить на Аркона, ведь выдалось на это время. Серафим отчитался, что в девятом корпусе все шло своим чередом и никто даже не думал о побеге. Он говорил спокойно и уверенно. — Почему Бельз сидит там, как на отдыхе? — спросил Михаил, не смотря на командира и заполняя бумаги. — У него сейчас такой период, чтобы восстановились кости и благодать, — ничуть не смутившись, выпалил словно заученный текст Аркон. — Скоро мы возобновим наказания. — Сегодня. Это должно произойти сегодня. Ты меня понял? — Архангел поднял на него строгий взгляд. — Да, Михаил, — смиренно ответил серафим. В остальном собрание командиров прошло без каких-либо трудностей, и Михаил быстро всех отпустил. Сразу после него в кабинет зашел Люцифер, с опаской озираясь по сторонам и окидывая взглядом потолок. Убедившись, что опасности нет, он уверенно прошел к брату и сел напротив, ожидая, когда архистратиг заговорит. — Зачем пришел? — спросил Михаил, готовый к разговору. Люцифер нервно улыбался и подергивал головой. Его глаза бегали, не задерживаясь на брате. — Ты позволил Сэшэй подшутить над нами. — Я знаю. — Ты не понимаешь. Скажу еще раз, только медленнее. Ты. Позволил. Сэшэй. Подшутить. Над. Нами. — Я с первого раза прекрасно тебя услышал. — Значит, теперь она может безнаказанно делать все, что захочет? И ты ничего ей не сделаешь за это? — Люцифер нервничал и старался не сорваться на крик. — Ты понимаешь, что дал ангелу полную свободу. — Это не так, Люцифер, и ты это знаешь. — А что я знаю? Мне кажется, я вообще ничего не знаю. Что она с тобой сделала? — его тон поменялся на обеспокоенный. — Сэшэй опасна, ее нужно держать на коротком поводке, иначе случится что-то непоправимое. — Ты испугался ангела? — усмехнулся Михаил. — Меня беспокоит то, что она с тобой делает. Кто здесь главный: ты или она? — Почему-то вы с Гавриилом не задумывались об этом, когда шутили надо мной. Пришло время вам тоже напомнить о том, кто главный. Ваши шуточки у меня уже вот здесь. — Михаил приставил ладонь к горлу. — Только с ее помощью я смог вас усмирить. — Мы могли бы поговорить, — Люцифер осекся. — Можно было решить все не так. Безумный корень — это слишком, не считаешь? — За все ваши проказы вполне разумная расплата. Вы тоже не можете безнаказанно творить, что вам вздумается. Ты это понимаешь? — Понятно… — вздохнул Светоносный. — Хорошо, Михаил, хорошо… Я услышал тебя. Значит, мнение какой-то девчонки, которую ты знаешь от силы недели две, тебе важнее мнения собственного брата, с которым ты сражался рука об руку. Неудивительно, в принципе. Семья для тебя ничего не стоит, раз ты даже брата убить можешь без колебаний… Взгляд Люцифера стал печальным и разочарованным. Он смотрел на свои ладони и качал головой, подтверждая собственные слова. Михаил раздраженно цокнул языком и сказал: — Ты знаешь, что у меня не было выбора. Это был приказ Отца. И с Сэшэй это всего лишь приказ, который я должен выполнить. — Конечно, конечно…

***

Утро наступило быстро. Гавриил так и просидел на крыше до первых лучей солнца. Потом сорвался с места и полетел, окрыленный любовью, к общежитию. У него было хорошее предчувствие, словно Отец подал знак, что так надо сделать. Сердце волнительно стучало, разгоняя кровь, и все вокруг будто пело. Он залетел в общежитие, пробежался по этажам и остановился у двери ее комнаты. Широкая улыбка и блестящие глаза. Гавриил представил, как Сэшэй замрет от неожиданности и не сможет сказать ни слова, а потом… Но зачем гадать, когда можно действовать. Архангел постучал и ворвался в комнату, не дожидаясь приглашения. Сэшэй сидела за столом и что-то писала. Когда она услышала шум, резко обернулась и вскочила, встав в неумелую оборонительную позицию. Гавриил на мгновение замер, счастливый видеть ее перед собой. — Гавриил? — с удивлением и настороженностью спросила Сэш, украдкой смотря по сторонам. — Ты что здесь забыл? — Я… Я всю ночь думал… ну, о вчерашнем. Ты не думай, я не обижаюсь. Спасибо тебе. — За что? — Ты помогла мне разобраться в себе и отпустить прошлое. Он медленно подходил, держа руки на виду перед собой. Он выглядел, как одержимый, наступая на Сэшэй. В ее взгляде читался нараставший испуг. — Ладно… — протянула она, вжимаясь в стол. — И что ты от меня хочешь? — Я понял, что люблю тебя и не хочу отпускать, — на одном дыхании выпалил Гавриил, взял ее лицо в ладони, притянул к себе и поцеловал. Так страстно, так сладко и так нежно архангел не целовал еще никого. Сэшэй не отвечала и сопротивлялась, она начала бить его по рукам и пытаться оттолкнуть, но он надеялся, что скоро ангел сдастся и примет его. Через закрытые глаза Гавриил видел яркий аквамарин и ничего больше. Ее губы были холодными и жаждали, чтобы кто-то растопил на них лед. Но Сэшэй продолжала вырываться, и тогда он плотнее прижимал ее к себе. Внезапно Проказник почувствовал исходивший от ангела жар, и через мгновение сильная ударная волна отбросила его назад. Он крыльями почувствовал, как выбил дверь, а глухой удар о стену выбил воздух из легких. Голова зазвенела и начала кружиться, когда Гавриил открыл глаза. Архангел чудом устоял на ногах. Все вокруг плясало и вертелось. Размытый образ Сэшэй перед ним приближался быстро и уверенно. — Пошли вон… — сквозь пелену в ушах услышал, как гаркнула Сэшэй, разгоняя любопытных ангелов. Гавриил заморгал, пытаясь вернуть резкость в глазах, и помассировал виски. Но не успел он прийти в себя, как получил удар по правой щеке. Архангел покачнулся, но не упал. Ясность вернулась, и перед ним предстала Сэшэй. Разъяренный взгляд аквамарина прожигал в нем огромную дыру. Она схватила его за рубашку и тихо, но очень четко сказала: — Если думаешь, что Эфиль разбила тебе сердце, то я его вырву, архангел. — Сэшэй, я не… — пытался оправдаться Гавриил. — Сэш, успокойся, пожалуйста. Он перехватил ее руки и развернул, прижав к стене. В глазах были растерянность и вина. Проказник не хотел причинить ей боль, желал вернуть ее безмятежность и не мог смотреть на то, как она его ненавидела. — Успокоиться?! Успокоиться, да?! Вот тебе мое спокойствие! Сэшэй ударила его коленом в пах со всей силы, и архангел сложился пополам, разжав руки. Опять крепкий удар в челюсть, от которого Гавриил упал. Он мог встать в то же мгновение, но боль внутри стала намного сильнее, чем снаружи. Архангел посмотрел на нее снизу вверх. Ангел тяжело дышала, пронзая его гневом. — Давай попробуем, прошу. Я не могу теперь без тебя. Я люблю тебя! Она молчала, подняв голову, и была непоколебима. — Нет, Гавриил. Раньше надо было думать. И ушла, оставив архангела лежать на полу. — Вот Тьма… — в отчаянии прошептал Гавриил.

***

Люцифер до сих пор сидел у Михаила. Они молчали, недовольно переглядываясь, и ждали Гавриила. Архистратиг потирал кулаки, а Светоносный — колени. Через какое-то время дверь открылась, и в кабинет зашел младший архангел. На нем не было лица. Он печально смотрел в пол и медленно прошел к креслу. — А с тобой что? — для вида спросил Люцифер. — Я поцеловал Сэшэй, — честно признался Проказник. Внутри Михаила все похолодело. Все мысли пропали, и разговор с братьями больше не имел для него смысла. — Ты что? — тут же изменился в лице Люцифер, переведя взгляд на брата. — Идиот! — Я не идиот, — тихо ответил Гавриил. — Верно, ты конченный идиот! — наседал Светоносный. — Я так понимаю, она послала тебя. — Она меня ударила, — смиренно говорил младший, опустив голову. — И правильно сделала, — сдержанно, но строго произнес Михаил. — Ты не должен был к ней даже приближаться. — Но я люблю ее, — оправдывался Гавриил. — Она моя ученица. Ты не имеешь права ее ни целовать, ни вообще трогать, понял? Ты хоть подумал, как к этому отнесется Отец? А другие ангелы? Головой совсем не думаешь. Отныне без моего ведома я запрещаю тебе видеться с ней. Проказник поднял на него испуганный взгляд, привстав с кресла. — Но, Михаил, ты не можешь так поступить! — Почему же? Я уже так поступил. — В этом я с Михаилом согласен, Гавриил, — добавил Люцифер. — Ты не можешь этого делать. Для твоего же блага. Что она тебе сказала? Дай угадаю, что отомстит? Младший опять упал в кресло, печально выдохнув. — Что если Эфиль разбила мне сердце, то она его вырвет… — И как вообще она могла тебя ударить? — обратил внимание на эту деталь Светоносный. — Она же ангел. — Сэшэй очень сильна для обычного ангела. Она откинула меня так, что я выбил спиной дверь. — Нужно взять ее под контроль, Михаил. О чем я тебе и говорил, — напомнил о предыдущем разговоре брату Люцифер. — Что-то здесь не так. Архистратиг кивнул в задумчивости и мотнул головой в сторону выхода. Архангелы его сразу поняли, встали и вышли из кабинета, оставив старшего наедине с мыслями.