Единственный выбор

После урока с Сэшэй Михаил полетел по делам. С каждым днем он чувствовал, что терял связь со своими прямыми обязанностями. Все чаще поручал Наоми проводить собрания и контролировать гарнизоны и все реже летал на обходы. С появлением ученицы его жизнь значительно усложнилась, становясь невыносимой. Архангел начал задаваться вопросами, что раньше делал крайне редко. Никогда у него не случалось таких спорных ситуаций и не попадалось ему столько несносных ангелов. Были разные. Некоторые не хотели выполнять простых приказов, некоторые совершали ошибки, а некоторые целенаправленно шли ему наперекор, совершая ужасные поступки. Но Сэшэй… От нее у Михаила стала болеть голова. Настолько кошмарная, непослушная, выводящая из себя, но вместе с тем умная, талантливая и умеющая держать слово девушка была вне его жизненного опыта. Он полетел в гарнизон Рамиэля. Командиру досталась прибрежная часть Рая. В его обязанности входило предотвращение выхода опасных морских хищников на сушу и поддержание порядка. Рамиэль был хорош в своих обязанностях и никогда не совершал ошибок. Михаил всегда отдыхал, слушая отчет этого командира. Наоми уже ждала архистратига на побережье. Рядом с ней стоял невысокого роста с редкими седыми волосами ангел. За его спиной красовались большие пышные бардовые крылья. Оба серафима выглядели обеспокоенными. Они поклонились архистратигу, не сказав ни слова. Михаилу на самом деле не хотелось узнавать, что же с ними произошло, но он все же спросил для надежности: — Что случилось? — Мы слышали взрыв и видели дым от вулкана, — ответила Наоми. — Он ведь заснул сотню лет назад. Тот, кто разбудил его, вероятно очень силен. — Я с этим разобрался. Проблемы больше нет. Волноваться не о чем. — Не сочти за дерзость, Михаил, могу ли я спросить, кто это сделал? — произнес Рамиэль низким спокойным голосом. — Нет, не можешь, — осадил его архангел, заставляя серафима вздрогнуть. — Ты можешь предоставить мне отчет о работе. Остальное — не твоя забота, Рамиэль. Командир кивнул и начал рассказывать. Михаил особо не слушал его, улавливая из отчета только слова «все хорошо», «стабильно», «никаких нарушений». Мысли вновь завели архангела к Сэшэй. Наоми была права: молодой неопытный ангел не мог разбудить целый вулкан от злости. Такое было под силу серафимам, архангелам и способным рядовым ангелам. Сэш не была ни первым, ни вторым, а значит Михаил оказался прав, что она умела пользоваться силой благодати, а его искусно обманула. Однако сомнения все же не покидали голову. Уж слишком искренними были ее эмоции, а страх для ученицы — редкость. Когда Рамиэль закончил отчитываться, Михаил кивнул Наоми, чтобы она летела за ним. Он направлялся в кабинет, и архангелу захотелось поговорить с доверенным лицом. Они парили над землей, не спеша возвращаться. Под ними простиралась узкая речка, круто извиваясь на поворотах, как змея среди деревьев. Вдоль берегов росли густые деревья, спускавшие листву к самой воде. Иногда можно было заметить ловко прыгавших по веткам маленьких обезьянок, собиравшихся в стайку. Архистратиг не знал, с чего начать, но Наоми спросила сама: — Это Сэшэй вызвала извержение? Я заметила, как вы летели к вулкану утром. — Да, — сухо ответил Михаил, смотря только вперед. После неловкого молчания, во время которого Наоми не знала, чем себя занять, он продолжил: — Я учил ее использовать благодать. Она разозлилась. — Настолько, что пробудила вулкан? Не слишком ли это подозрительно? Учитывая ее репутацию, — усмехнулась помощница. — Ты тоже считаешь, что она умеет пользоваться благодатью? — Есть такая вероятность. Я поспрашивала у тех, кто был знаком с Сэшэй, какой она ангел. Никто не мог внятно ответить. Знали только одно: она любит шутить над другими, саботировать, срывать планы и занятия. Что она умеет, никто толком не знает. — Это меня и настораживает. И она никогда не признается. Вечно увиливает от вопросов. Возможно, поэтому Отец мне ее и назначил, чтобы взять под контроль. Создал Тьма пойми какого ангела и отправил в свободное плаванье, а потом отдал мне. Если бы я только мог, то убил бы ее еще на первом занятии. — Возможно, стоило это сделать. Заодно бы и проверил: если Богу она нужна, чтобы испытать тебя, то он ее не воскресит, а если нужна для чего-то другого, то непременно вернет к жизни. Он ведь всемогущ. — Идея была бы здравая, Наоми. Но ни я, ни кто-нибудь еще ни при каких обстоятельствах не должен убить Сэшэй. Отец и Смерть ясно дали мне это понять. Могу лишь наказать. И завтра она поймет, что со мной такие шутки плохи. Взмахнув крыльями, Михаил резко набрал скорость, обдав Наоми сильным потоком воздуха, что ее отнесло назад и перекружило.

***

Вечером Михаил позвал к себе в кабинет Люцифера и Гавриила. Братья сидели перед ним в креслах: Люцифер — слева, а Гавриил — справа. Они слушали рассказ Михаила о случившемся с особым вниманием. Даже Светоносный, который в середине истории хотел выдать очередную неуместную шутку, притих и сделался хмурым. Архистратиг старался быть как можно более объективным и вести повествование во всех мельчайших подробностях, чтобы было возможно остановиться на чем-то одном. — И я пришел к выводу, что она меня обманула. Если это так, то ты, Люцифер, завтра будешь ее наказанием. — Вот это поворот! — расслабившись после истории и развалившись на кресле, с широкой улыбкой воскликнул Люцифер. — Но ты не можешь так поступить, Михаил, — воспротивился Гавриил. — Я уверен, что она не виновата. Зачем ей врать тебе? И зачем вызывать извержение? Ты ведь сам сказал, что она не приемлет убийства. А под лавой по-любому кто-то умер. — Умерла только пара животных, — отмахнулся Михаил. — А я уверен, что ты прав, Михаил. Сэшэй нас троих сразу унизила, а мы даже и не догадывались о том, что у нее был какой-то план. Она умеет притворяться. А кто знает, что она кроме цветочков изучает на досуге и где именно проводит этот досуг? Поэтому вулкан — ее рук осознанное дело. — Люцифер, не неси ерунду. После того случая, я думаю, она понимает, что ей не доверяют. К тому же, она начала слушаться, — продолжал отстаивать Сэшэй Гавриил, едва не прыгая в кресле. — Я видел, как она беспрекословно выполняла все твои приказы, Михаил! — Она не изменилась. Мы заключили договор. Она должна выполнять мои приказы в течение двух недель, и не попадет к Люциферу. Если нарушит это правило, то я тут же отдаю ее тебе, брат, на пару дней. — Ух ты! Ты такой внимательный, Михаил, — с явно читающимся сарказмом сказал ему Светоносный. — Зачем ты дал ей такой выбор, если мог сразу ко мне отправить? — Это ее идея. — Она нас унизила, брат! — не унимался Люцифер. — Как ты вообще мог согласиться на такое? Она тебя заколдовала? — Да не умеет она колдовать! — не выдержал Гавриил, уже вскочив с кресла. — Вы сами подумайте! Зачем ей иначе нужны были все эти травы? Есть столько блестящих заклинаний! — Она сказала мне то же самое, — усмехнулся Михаил. — Он ее защищает, потому что влюблен, — парировал Светоносный. — А ты говоришь против нее, потому что ненавидишь. В этом и был мой план. У вас двоих есть доводы, которые я мог пропустить. — Вот это ты хитрец, — покачал головой Люцифер скалясь. — У Сэшэй научился? — Я и сам умею. Михаил научился отвечать на шутки брата в его адрес с полным безразличием. Это стоило ему долгой и упорной практики, но со временем навык развился до высшей степени. Люцифера такой расклад не устраивал, но он продолжал подстрекать старшего брата. — Подумай, Михаил, — умоляющим тоном произнес Гавриил. — Ты можешь отправить Сэшэй к Люциферу, но тогда уж точно больше не сможешь повлиять на ее мнение. Или ты можешь поверить ей и помочь. Я думаю, она это оценит. Архистратиг задумался, потирая подбородок. — А ты что думаешь, Люцифер? — Девчонка тебе врет. Постоянно. Увиливает, не отвечает. Может быть, соблюдала договор для отвода глаз, чтобы усыпить твою бдительность, а сейчас делает вид, что не виновата. Но ты и сам это понял. За проступки у нас наказывают. И Отец не должен этому мешать. — Вы оба правы. Я вас выслушал. А теперь мне необходимо подумать. Можете идти. Архангелы покорно вышли из кабинета старшего, кидая друг в друга злые взгляды. Михаил даже не переживал, что завтра они опять будут вместе летать. Но вот вопрос «что сделать с Сэшэй?» его сильно волновал. Как он сказал, его оба брата были правы. Сэшэй могла быть как жертвой обстоятельств, так и их инициатором. Вопреки ожиданиям разные мнения не помогли Михаилу прийти к ответу. Поэтому он достал глубокую чашу с гравированным обрамлением и кувшин с водой, налив ее в чашу. Михаил добавил смесь из трав и размешал, прочитав заклинание. Вода помутнела, и из кругов начали доноситься звуки, переросшие в речь. Говорили трое. Два мужских голоса мелькали редко, больше и громче всего кричала девушка. — Как же он меня достал! Совсем не хочет думать! Кто вообще его сделал главным? — Сэшэй, прошу тебя я, успокойся. Не думаю я, что ты права. — Не говори мне успокоиться, Кас! Я не хочу успокаиваться! Я хочу, чтобы этот первосотворенный идиот наконец научился думать, Тьма его раздери! Что-то разбилось с громким неприятным треском, отчего даже Михаил поморщился. Диалог продолжался. В него включился Бальтазар. Он был очень аккуратен в словах. — Может, не стоило шутить над самим Михаилом, а ограничиться Захарией? Все же большой начальник опасен. Он Раем правит. — А может, без «может»?! В таком состоянии архангел Сэшэй еще не слышал. Она искренне злилась на него. Была даже в гневе. Михаил приготовился отреагировать на любое землетрясение после таких бурных эмоций. Хорошо, что она еще не догадалась, что он мог ее подслушивать. Столько нового о себе сразу узнал. — Сэшэй, будь благоразумна, — встрял Кастиэль. — Не стоит тебе больше так вести себя с Михаилом. — Это ему не стоит мне не верить. Он мог бы уже догадаться, что я, может, и не самый сильный ангел, но гораздо опаснее любого его солдата. — Не будь так высокомерна. Ты начинаешь превращаться в Анну, — негодовал Бальтазар. — Да, ты прав, — голос Сэшэй постепенно утихал, становясь спокойнее. — Я перегнула. Можете меня оставить теперь? Мне нужно подготовиться к завтрашнему дню. Михаил услышал, как ангелы прощались, и понял, что Сэшэй осталась одна, когда она сказала, тихо и вдумчиво: — Отправить к Люциферу… А за что? За то, что не смогла сдержать эмоций? В первый раз за долгое время сорвалась? Вокруг меня одни идиоты. Зачем же Ты создал меня такой, Отец? И сколько еще испытаний будет? Или Ты не видишь, как мне больно? Ты вообще хоть что-то видишь? Я уже начинаю в Тебе сомневаться, — она усмехнулась и замолчала. Архангел дернул рукой, перевернув чашу. Вода потекла по столу, капая на ноги Михаила. Но он не обращал внимания. Сидел, словно был парализован всем телом. Мысли затуманились, образуя кромешную тьму в голове. Он не хотел больше думать и ненавидеть тоже не хотел.