Потустороннее

Чтобы потерять смысл жизни, нужно было его для начала найти. Эндрю затушил сигарету о бетонную плиту, на которой сидел, и кинул окурок вниз, на дно обрывистого склона. Раньше высота пугала его, но сейчас у него выработалась резистентность — он больше не чувствовал даже страха. — Сладость или гадость? — спросили снизу, с другой от склона стороны. Эндрю не надо было видеть, чтобы узнать обладателя голоса. Тембр речи был такой же, как и у него самого. Надо же, как быстро Аарон наигрался со своими «друзьями» и соизволил вернуться к нему. Эндрю достал из кармана сладость и бросил его брату в голову. Рефлексы Аароны были недостаточно хороши, чтобы поймать конфету, но весьма приемлемы, чтобы увернуться. — Где ты взял это? — нахмурился он, наклонившись, и стал рассматривать леденец, не касаясь его из большой брезгливости. — Я почти уверен, что видел такие же на чьей-то могиле, пока шел к тебе. — Правда? Тебе померещилось, — хмыкнул Эндрю и закинул в себя очередной леденец, позаимствованный у покойника. Вкусно. А затем медленно рухнул назад, падая спиной на холодный бетон. По позвоночнику пробежали мурашки, но это лишь на немного оживило его. Чувство пустоты вернулось снова, ласково усаживаясь ему на грудь и придавливая намертво. — В последнее время ты все чаще торчишь на кладбище, — продолжил пустую болтовню Аарон, когда Эндрю закрыл глаза. Он мог бы заснуть прямо так. Переохлаждение убивало медленно, но верно. — Если ты пытаешься избегать меня, то пора перестать делать это так демонстративно. Я не сделал ничего плохого! Только лишь пытаюсь добиться взаимности от девушки, которая мне нравится. Эта невыносимая тоска губит меня день за днем. Мое одиночество длится уже целую вечность, я просто хочу иметь кого-нибудь, кто любит меня, рядом. «У тебя есть я», — подумал Эндрю. — «И Ники. Неужели тебе недостаточно?» Но вместо этого Эндрю сказал: — Ей все равно на тебя. — Много ты понимаешь в любви, — бросил Аарон, рассердившись. Разговаривать на расстоянии трех футов в высоту было все еще сложно, так что Аарону приходилось сильно повышать голос, чтобы его услышали. — Придурок. Возьми слова обратно. — А толку-то, — Эндрю никак не отреагировал на обиженный тон брата. Он мог бы извиниться, если бы сквозь непроницаемый купол безразличия пробился хоть крошечный лучик вины. Но то была темная комната, в которой не было места свету. — Ты выбрал девушку, что уже полгода убивается по Кевину Дэю. Бесполезно. — Что? — вскрикнул Аарон удивленно. Этот факт из виду он как-то упустил. — Но когда только успел...? Он в коме уже полгода. — Его прогнозы благоприятны, врачи говорят, что Кевин очнется со дня на день, — монотонно рассказал Эндрю, как самую скучную на свете историю. — Все решили, что та, кого он увидит первым, когда откроет глаза, и станет его суженой. — Глупости. Что за романтические сказки они перечитали? — Аарон переживал разрыв отношений, которые даже не начались, чересчур болезненно. — Кевин не прекрасный принц. Он всего лишь музыкант, помешанный на своей игре, — а в конце еще более жалко добавил. — Его даже не интересуют девушки. Эндрю беспечно заметил: — Тебе поразительно много о нем известно. — Ну, Ники мне сказал, — защитился Аарон, смутившись. Он решил немедленно перевести тему. — Итак, моя жизнь закончена. Меня снова предпочли другому. — Добро пожаловать, — сказал Эндрю, нехотя открывая глаза. Он почти начал засыпать. Его рубашка была тонкой, но плотной даже для последнего дня октября. Проект по замерзанию насмерть не был доработан до конца. — Я поднимаюсь к тебе, — объявил Аарон через время. Эндрю наклонился через край, чтобы посмотреть. Нога Аарона опасно ступила на металлическую балку, а руки схватились за первый бетонный выступ конструкции. — Надо было праздновать Хэллоуин вместе, как раньше, — говорил Аарон параллельно тому, как неуклюже карабкался наверх. — Твой костюм в этом году просто безумно гениальный. Ставлю десять долларов, что нам давали бы в два раза больше конфет, чтобы «этот сумасшедший парень с чайником на голове поскорее убрался от нашего дома». Упасть насмерть с трех футов было невозможно, но вот сломать что-нибудь — очень даже. Эндрю смотрел за Аароном так внимательно, будто мог удержать его от падения взглядом. К счастью, все обошлось. — Ну и видок у тебя, — Эндрю сперва предположил, что речь о нем, но потом Аарон перешагнул через вытянутые ноги брата и заглянул по другую сторону бетонной платформы, на которой они находились. Аарон испуганно выдохнул. — Ох! Высоко! Довольно крутой склон, простирающийся примерно на сто футов вниз, открывал вид на густую чащу леса и небольшую реку. — Знаешь это чувство, когда стоишь на самом краю обрыва, и так и тянет прыгнуть? — неудачно пошутил Аарон и сразу замолчал, даже не пытаясь смеяться. — У меня его нет. А у тебя? Эндрю с большим нежеланием повернул голову, чтобы заглянуть брату прямо в глаза и солгать: — Нет. — Фух, — Аарон неуверенно улыбнулся, и его кулак с оттопыренным мизинчиком поднялся на уровень глаз. Прямо как они делали в детстве после крупных ссор. — Прости. Больше никогда не брошу тебя и Ники ради кого-то другого, тем более девушки с плохим вкусом. — Смелое обещание, — Эндрю отвернулся. Его руки так и остались спрятаны в карманах, а взгляд блуждал по верхушкам оранжевых деревьев на самом дне склона. Раньше он дрожал при одном только взгляде на них, а теперь мог рассматривать часами, и только лишь ледяной ветер мог заставить его кожу покрыться мурашками. — Уверен, что сможешь его сдержать? — Клянусь, — Аарон поднес мизинец почти под нос Эндрю, не собираясь сдаваться. Старший (на пятнадцать минут) Миньярд был в глубине души упертым ослом. Так что Эндрю, не желая тратить силы и спорить, протянул палец примирения в ответ. — А теперь двигайся, вместе посмотрим на... ну, то, что тебе здесь так нравится смотреть, — довольный тем, что его простили, Аарон сел рядом. — Тут полно свободного места подальше от меня, — бросил Эндрю, отодвигаясь. Брат пропустил его недовольство мимо ушей, перемещаясь следом. Свой утепленный плащ он расстегнул, снял и кинул Эндрю на колени. — И мне не холодно. Убери. — Бу-бу-бу, — Аарон заткнул уши пальцами, не пытаясь спрятать улыбку. На этот раз искреннюю и счастливую. Иногда он вел себя, как маленький ребенок, хотя ему было уже девятнадцать. — Не слышу тебя. Канун Хэллоуина они встретили, сидя на кладбище на краю города и согреваясь, прижавшись плечами друг к другу. Тепло плаща они разделили на двоих. Эндрю ненавидел чужие прикосновения, но был готов немного потерпеть. Аарон терпеть не мог высоту и холод, но сегодня ему было на них наплевать. — Порой мне кажется, что я маленькая лодка и плыву по реке прямо к бескрайнему темному морю, все дальше и дальше от того места, где я хочу быть, кем я хочу быть, — пробормотал Аарон тихо. Иногда его посещали взрослые мысли, хотя ему было всего лишь девятнадцать. — Это глупо, я знаю. Эндрю подумал: «Некоторые вещи, что кажутся тебе глупыми, на самом деле имеют значение». Но вслух сказал другое: — Хватит думать о глупостях, — и щелкнул Аарона по носу. — Эй! — возмутился тот после того, как в ту же секунду отодвинул голову и непроизвольно моргнул. — Тц! Старших надо слушаться и уважать! Эндрю промолчал и посмотрел вниз. Тьма заволокла все, до чего могла дотянуться, но совсем крошечные яркие огоньки на дне склона двигались, освещая чей-то путь. Пару часов назад Эндрю размышлял о том, что может сорваться туда с огромной высоты, а сейчас... впервые за долгое время почувствовал что-то смутно спокойное в своей груди. Пустой сосуд смысла наполнился каплей тепла. Простое и быстрое решение проблемы пусть и было на расстоянии вытянутой ноги, но сегодня Эндрю не был трусом. В следующий раз или, быть может, в следующий после него, или даже никогда. — Пора возвращаться? — спросил Аарон, когда яркие звезды полностью украсили небосвод, а луна вступила в свои права. Но, наверное, когда окончательно промерз, Аарон поднялся на ноги и отряхнулся от пыли. Эндрю скучающе смотрел на суету старшего (на пятнадцать минут) брата, что застегивал плащ и поправлял красную шапку, и не находил сил в себе самом, чтобы сдвинуться с места. — Эй, кто здесь, — яркий луч фонарика неожиданно ударил им в лицо. Эндрю увидел, но не смог как следует разглядеть подошедшего мужчину средних лет в форме охранника. Тот опирался на трость при ходьбе и говорил с небольшим акцентом. — Это частная территория, — продолжил мужчина. Он потянулся к кобуре и достал пистолет. — Руки вверх! Никому не двигаться! — А-А-А! Эндрю, надо бежать, — бросил на ходу Аарон, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов к противоположной стороне бетонного сооружения, и потянул брата за собой. — Эй, — Эндрю даже не успел ничего сделать — лишь замер, беспомощно уставившись, как в замедленной съемке, на соскользнувшую с края ногу Аарона. Его рука на рефлексах потянулась вперед, чтобы схватить брата за плащ, но пальцы коснулись воздуха. Губы Аарона сложились в букву «о», когда его тело перестало балансировать на границе с вертикальной плоскостью и завалилось назад — туда, где был бесконечно длинный, крутой и опасный для жизни склон. — Стойте! Я даже не охранник, это всего лишь костюм! — мужчина отбросил игрушечный пистолет в сторону и, опираясь на трость, подобрался ближе. — Вот же. Он обошел бетонное сооружение и с ужасом уставился вниз. Где-то на дне вспорхнула наверх и тревожно закаркала стая воронов, знаменуя начало безутешного траура. Трясущимися руками мужчина достал телефон и набрал номер службы спасения. — Здравствуйте. Нужна помощь, срочно. Два парня скатились с высокого склона на окраине «Неизведанного». Да, все верно, это кладбище. *** — Я вспомнил все, — признался Эндрю, посмотрев на свои руки. Свежие царапины и ссадины начали проступать на нетронутой ранее коже. Скатиться с высокого склона было подобно прохождению полосы препятствий из упавших острых веток, выступающих из земли камней и неравномерных по высоте уступов. Его руки, насмерть вцепившиеся в плащ Аарона к концу падения, держали того крепко и изо всех сил пытались защитить от опасных травм. Принять все удары на себя. — Эндрю? — повторил Аарон и нахмурился. Он безуспешно пытался вспомнить, о чем идет речь, но так и не смог. Падение стерлось из головы Аарона надежным защитным механизмом. Его психика, оказавшись на грани между жизнью и смертью, решила спрятать все, что могло его травмировать. Самое недавнее, что Аарон помнил — лягушку перед своим носом, как только он впервые открыл глаза в лесу. *** — Фу, убери ее от меня, — Аарон скривился лицом и отодвинулся подальше. — Зачем ты вообще ее подобрал? Она же заразная. Сальмонеллы, кишечная палочка, клебсиеллы, вирус папилломы человека... Он был брезгливым до мозга костей. Аарон посмотрел на лягушку, как на врага номер один. Она была болотно-зеленой с большими изумрудными глазами и длинными лапами. И глядела на него так сообразительно, будто прекрасно понимала, о чем говорят люди. Эндрю, держащий земноводное на руках, довольный произведенным эффектом, ухмыльнулся и бесстрашно погладил ее по макушке: — Охота на лягушек прошла успешно. Как ее назовем? — Не хочу иметь дело ни с тобой, ни с твоей подружкой, — еще раз выразил свое глубочайшее отвращение Аарон и огляделся по сторонам. — Где это мы? — Ладно, придется придумать имя самому, — Эндрю пропустил слова брата мимо ушей. Кажется, только Аарон переживал, каким именно образом они умудрились оказаться в лесу. — Тогда, может быть, Стейси? Хм, или как там звали ту девчонку... Запрещенный прием. Аарон в возмущении посмотрел на брата. То, что его отвергли, он помнил даже слишком хорошо. Незажившая рана отозвалась тупой болью в груди, и Аарон схватился за сердце. Прекрасная и умная, она бы приняла его таким, какой он есть, если бы только... — Сара, — против своей воли ответил Аарон и закатил глаза. — У тебя эйдетическая память, забыл? Эндрю хмыкнул. Он вел себя... беспечнее обычного. На привычном безэмоциональном лице теперь отражалась целая гамма разных чувств. Ему нравилось дразнить брата, и он даже не скрывал этого. Аарон был удивлен переменами, но отложил выяснение подробностей на второй план. Сейчас главное было понять, куда они попали и как им вернуться домой. — Ква, — поделилась мнением лягушка, ведь решение принималось по поводу ее имени. Эндрю самоуверенно закивал, будто все понял: — Ах, вот оно что, мы ошиблись, перед нами мужская особь. — Что? — вновь возмутился абсурдностью Аарон. — Да хватит мне врать! — Я понимаю, что он говорит. Моя ложь — это правда, с которой ты не можешь смириться, — Эндрю задумчиво скосил глаза в правый верхний угол. Что-то безумное блеснуло в его глазах. Плохое предчувствие поселилось в животе. Эндрю вернул взгляд. — Как насчет Аарона младшего? — Нет, — обиженно проворчал Аарон старший. — Не смей называть лягушку в мою честь. — Тогда как? — поинтересовался Эндрю, и они вновь вернулись туда, откуда начали. Аарон сдался. Если выбор имени поможет им сдвинуться с места, то он примет ответственность. Кто, как не старший (на пятнадцать минут) брат, должен принять важное решение, относительно судьбы другого существа. Как корабль назовешь, так он и поплывет. — Кевин Дэй, — предложил Аарон безапелляционно. Лягушки и Кевины одинаково ему не нравились, так почему бы не совместить приятное с полезным. На вопросительно приподнятую бровь Эндрю он лишь развел руками. — Что? В честь моего заклятого врага. — Лягушонок Кевин... — Эндрю задумчиво посмотрел на лягушку в своих руках. — Что скажешь? — Ква, — лягушка с восторгом подпрыгнула. — Ква-ква. — Кому-то очень нравится, — вынес вердикт Эндрю. — Он говорит, что на самом деле и есть Кевин Дэй. — Ну конечно, — бросил Аарон саркастично и закатил глаза. — Ква, — Кевин не думал сдаваться. — Ква-а-а. Ква-ква-ква. — И чтобы он обратно стал прекрасным принцем, разбивающим девичьи сердца, ты должен его поцеловать, — продолжил переводить Эндрю без намека на сдерживаемый смех. Был предельно серьезен, как если бы слова, которые он произносил, были правдой, а не пустым звуком. — Какой требовательный. И ты, судя по всему, нравишься ему больше, чем я. — Мы буквально одинаковые, если на то пошло, — неверяще выдохнул Аарон. — Эндрю, я ни за что и никогда не буду целоваться с Кевином Дэем. — Это единственное, за что ты переживаешь? — Эндрю ткнул пальцем в липкую и влажную лягушачью кожу. — Слышал, Кевин, ты застрял так навечно. — Сальмонелла и кишечная палочка! — Аарон закрыл свои губы руками. Теперь его речь была приглушенной и едва разборчивой. — Еще лягушки могут быть ядовитыми. — Ква! — возмутился Кевин. — Ква-а. Ква. Ква-ква-ква. — Он говорит, что лягушки обладают удивительными антибактериальными свойствами, и в древности их даже кидали в молоко, чтобы оно не скисло, — тотчас перевел Эндрю. — Так вот откуда пошла та притча про кувшин с молоком и двух лягушек... — Я в курсе, — впервые обратился Аарон к лягушке напрямую. — Когда-то Кевин рассказал этот факт мне. Неужели ты действительно он? — Ква! — Он говорит, что твой поцелуй спас бы ему жизнь, — Эндрю скорчил рожу. — Как драматично. — Ладно, — быстро решился Аарон, пока не передумал. — Иди сюда. Лягушка спрыгнула с рук Эндрю и приземлилась на его. Аарон поднес ее на уровень глаз и внимательно пригляделся. Кевин Дэй был самым красивым человеком, которого Аарон только знал, поэтому он пользовался стольким вниманием у девушек. Он был высоким брюнетом спортивного телосложения с сильными руками и яркими татуировками, но еще красивее он становился, когда садился за инструмент — игра на фортепиано была его выдающимся талантом. Если кто-то действительно нашел способ превратить этого самоуверенного, заносчивого придурка в лягушку на время, то Аарон хотел бы пожать ему руку. Это было то, что Дэй заслужил, потому что был придурком... год назад? Аарон вдруг осознал, что у него не сохранилось свежих воспоминаний — Кевин пропал, будто его стерли ластиком. Сара бросила его ради Дэя, но при каких обстоятельствах это произошло? — Это точно сработает? — обратился Аарон к брату, когда прилив смелости сменился неуверенностью. — Мы ведь не в сказке. Иногда лягушка — это просто лягушка. — Не узнаешь, пока не попробуешь, — Эндрю пожал плечами. — Но не делай этого, если не хочешь. — Хах, — Аарон неуверенно улыбнулся лягушке и наклонился, чтобы ее поцеловать. — Только пообещай мне, что никогда и ни при каких обстоятельствах ни одна живая душа не узнает об этом. — Ни одна живая душа не узнает. Клянусь, — пообещал Эндрю, прищурившись. *** — Значит ты готов, — Эллисон предвкушающе хлопнула в ладоши. Ее силы вернулись обратно к ней. — Предсказание действительно сбывается. Теперь я должна рассказать тебе, как победить бессмертного Зверя. Она бодро прошла к дальней стене. Там располагалась полка со всякими диковинками. Золотые кубки, карманные часы, коллекция хрустальных шахматных фигурок и... старая надколотая чашечка. — То, что нужно для исцеления Чудовищ, — сосредоточенно произнесла Эллисон, прикоснувшись к острому краю. — В нее нужно опустить солнце с неба. — Ты, должно быть, шутишь? — переспросил Аарон. — Как? — Найди способ, герой, — Эллисон бросила чашечку Эндрю, и тот поймал ее налету. — Еще нужно собрать золотой гребень и моток серебряных ниток. Только это поможет обуздать древнюю, затаившуюся в Звере тьму, когда ты потушишь фонарь. — Где их искать? — не стал тратить время впустую Эндрю. — Золотой гребень носит в волосах принцесса Кейтлин, что заточена в высокой башне, — начала перечислять Эллисон. — Серебряная пряжа спрятана на дне сундука там же, но ее охраняет дракон. Фонарь носит с собой дровосек Ваймак. — Я готов, — сказал Эндрю, мрачно посмотрев на закрытую дверь комнаты, где спал Нил. Неожиданно она задрожала, словно ее дернули с обратной стороны, и тогда по всему дому раздался дикий вой. Изнутри своей темницы чудовище с длинными ветвистыми рогами, но человеческим обликом рвалось на свободу. Самые страшные кошмары яростно заскреблись в дверь. Аарон пронзило страхом до мурашек, и он крепче прижал Кевина к груди. Эллисон обернулась к запертой комнате, выставив руки вперед. Ее магия замерцала, усиливая защитные чары. — Зверь проснулся, — она вынесла неотвратимый приговор ледяным голосом и отступила назад. Каждый новый удар сотрясал дом с еще более неистовой силой — Вам пора уходить. Пол под ногами начал шататься, подталкивая братьев в нужную сторону — к выходу. — Стой. Что мне делать потом? — выкрикнул Эндрю. — А потом Зверь сам вас найдет. Я об этом позабочусь. Эндрю не думал долго. Он схватил Аарона за руку, тот сильнее прижал к себе Кевина, и они кинулись прочь. Как только входная дверь за ними захлопнулась, и двое братьев вместе с одной лягушкой выскочили на лицу, домик пастушки Эллисон лопнул, как пыльный пузырь, и исчез. Они оказались на пустой поляне посреди густого леса. Эндрю с большой усталостью сорвал чайник с головы и выбросил его в кусты. Только что он согласился на самое безумное приключение в своей жизни. Понимание, что ставки теперь слишком высоки, не давали ему взять и просто все бросить. (Кроме чайника, его пора было снять давным-давно.) Он должен был защищать свою семью до конца и рискнуть ради этого всем. — Но она не сказала, куда именно нам идти, — с ужасом опомнился Аарон, нервно схватившись за волосы. — Где искать принцессу и дракона? И о каких воспоминаниях вы говорили? Я уже ничего не понимаю. Череда жизненных событий мотает меня туда-сюда, а я балансирую между ними, как на штормовом корабле, пытаясь устоять на ногах, но безуспешно падая раз за разом. Когда это закончится? — Люди падают, чтобы научиться потом подниматься, — вдумчиво рассудил Эндрю. Он повесил чашечку к себе на пояс. — Я все решу, не переживай. — Мы все решим, — поправил Аарон. — Вместе. — Вместе, — повторил Эндрю. Что-то болезненное затрепетало в его груди. Он внимательно посмотрел на Аарона и подумал о том, что будет с ним, если Эндрю не справится. — Окей, какой план? — Э-э... я его еще не придумал, — Аарон растерянно похлопал ресницами. — Не ожидал, что ты так быстро согласишься со мной. Я собирался сказать, что, кажется, этот туман в лесу стал гуще, чем когда-либо. Сейчас мы подобны опавшим листьям, разбросанным безразличным ветром. Надо признать, что домой мы вернемся, только если будем действовать сообща. — Я не против, — кивнул Эндрю и первый протянул свой мизинец. Улыбка мгновенно расцвела на лице Аарона. Он пожал мизинец в ответ, а после небольшой паузы задумчиво посмотрел наверх. — Идея. Я заберусь на дерево, — предложил Аарон. — Кажется, мы ищем высокую башню. Возьмем на нее ориентир и пойдем спасать принцессу. В сказках она всегда выходит замуж за рыцаря, что ее спас. Может быть, мы полюбим друг друга? — Ква! — возмутился Кевин, запрыгивая Аарону на колпак. — Ква-ква. — Он говорит: квакал я такую любовь, — со смешком пробурчал Эндрю себе под нос. — Что-что? Ну ты и собственник! — воскликнул Аарон. — Отвянь. Лягушки и Кевины не в моем вкусе. — Ква! — возмутился Кевин. — Неправда! — эмоционально проговорил Аарон. Так они и двинулись к самому высокому, по их мнению, дереву с длинными прочными ветвями. Ветер, почти сдувающий их с ног, будто нарочно мешал им, а ветки то и дело цеплялись за одежду, пока одинокие птицы пролетали слишком низко к земле. Сама природа была против их замысла. Эндрю проигнорировал все плохие знаки и, когда они дошли, объявил: — Полезу я. — С чего бы это? — Аарон, уже поднявший руки, чтобы начать залезать наверх, с недоумением нахмурился. — Ты же боишься высоты. Эндрю повел плечами. Не мог же он объяснить брату, что воспоминание о его падении ярким и болезненным кадром все еще стояло перед глазами. Эндрю не мог допустить этого снова, поэтому Аарон должен был остаться здесь, в безопасности. Эндрю поставил чашечку на землю, схватился за ветку и подтянулся на руках. Карабкаясь выше и выше, он все думал о том, где же они оказались. Чем было Неизведанное? Границей между мирами или конечной точкой человеческого пути? Не соврала ли Эллисон, пообещав им возможность вернуться домой? Только одно было ясно точно — это потусторонний мир, в котором действовали свои странные и до абсурдности нелепые правила. И Эндрю вписался в них, как родной. — Видишь что-нибудь? — крикнул ему Аарон с земли. Эндрю пригляделся вдаль. Темная ночь прятала от него свои тайны, но даже так верхушка башни из серого кирпича с флагштоком показалась совсем недалеко. Прикинув на глаз, Эндрю решил, что добираться до нее не более получаса. Если, конечно, сам лес не помешает им идти. Зверь был хозяином Неизведанного, а значит, все здесь принадлежало ему и подчинялось его воле. Он же явно не желал, чтобы они исполняли пророчество и лишали его власти. Но Эндрю собирался спасти Нила из лап Зверя, так что плевать он хотел, кто и что собирается ему помешать. Задумавшись, он совсем забыл, что главный враг уже смотрел ему в лицо. В процессе продвижения по высокому дереву Эндрю совершил ошибку и опустил взгляд вниз, и все его тело против воли задрожало. Расстояние до земли, которого он, казалось, перестал бояться, сейчас напугало его чертиков. Эндрю прислонился к стволу дерева и закрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. — Прыгай, — подразнил его знакомый голос. Галлюцинация. Нил Джостен. Его хитрый Лис. — Умереть дважды невозможно. Я проверял. Искал смерть, а нашел бессмертие. Когда Эндрю, пересилив себя, сумел открыть глаза, то увидел Нила — тот сидел на ветке сверху от него и бесстрашно болтал ногами. Черные одежды скрывали его тело почти полностью, даже руки и шею. Нетронутым тканью оставалось лишь лицо, исполосованное длинными тонкими шрамами. — Чтобы допрыгнуть туда, куда мне нужно, надо как следует разбежаться, — пробормотал Эндрю, думая о доме. Нил был почти таким же, как и в прошлый раз в своей человеческой форме — пушистые рыжие волосы, вздернутый нос и дерзкий язык. Но сейчас его голубые глаза были спрятаны под смоляно-черным, как ночь, ободком. Это делало его взгляд цепким и устрашающим. Весь его облик кричал о скрытой опасности. — Это не помешало тебе в первый раз, — безжалостно отрубил всякое сочувствие Нил. Теперь он выглядел по-настоящему хищно, и даже беззаботное болтание ног в воздухе не могло этого скрыть. Его намеки были кристальны, а слова остры, как нож. — Мы упали, — попытался Эндрю без энтузиазма. Что Нил делал здесь и чего хотел, оставалось большой загадкой. Эндрю не собирался помогать ему сбивать себя с толку. Он лишь сильнее обхватил дерево, пытаясь не дрожать и спрятать с лица страх. Надо было сохранять спокойствие и думать о безопасности брата внизу. — Это Аарон упал, — произнес Нил, с большим удовольствием наслаждаясь учащающимся сердцебиением собеседника и чувствуя даже малейшие перемены. Он с любопытством наклонил голову и нежно улыбнулся. — А ты прыгнул за ним сам. — Какая теперь разница, — Эндрю закрыл глаза, не в силах спорить. Страх никуда не делся. Эндрю застрял на огромной высоте от земли со Зверем и не справлялся с реакциями собственного тела. Они обездвижили и полностью парализовали его. Эндрю подумал: «Если я не могу побороть такой глупый страх, то как собираюсь справиться со всеми остальными?» — Гипотетически, — начал болтать Нил, будто пытаясь его отвлечь. Голос был сладким, и его звук ощущался на языке, как любимый карамельный сироп Эндрю. В отличие от безнадежных слов, что Нил говорил. — Если кто-то попадает в Неизведанное добровольно, то нарушает естественный ход событий. У этого тоже есть своя цена. — Эллисон сказала... — Ах, да. Эллисон. Если тебе кажется, что, развей ты проклятие, вы с братом сможете вернуться домой, то тебя в очередной раз оставили с носом. — В чем загвоздка? — прямо спросил Эндрю, у которого от избытка плохих новостей уже раскалывалась голова. Он почувствовал накатывающее раздражение. То, о чем говорил Аарон. Все здесь плели свои интриги, недоговаривая и умалчивая важные детали. Их использовали, как подопытных кроликов. — Только Аарон сможет уйти, — беспощадно отрезал Нил. Эндрю приоткрыл глаза, чтобы увидеть, что теперь рыжеволосый юноша безумно раскачивался на ветке. Он также заметил, что с появлением Нила в лесу за считанные минуты наступила тьма. — Ему тут не место. А ты останешься. — Я так приглянулся тебе? — Не обольщайся, — Нил фыркнул. Эндрю проглотил горечь при мысли о том, что его Лис вел себя также. Только вот Лису он по какой-то причине безоговорочно доверял. Сейчас же Эндрю должен был сохранять трезвость рассудка и не принимать близко к сердцу все, что ему говорили. Ложь или правда — он выяснит это в последствии. — Лес принял тебя уже давным-давно. Разве Неизведанное — не то, что ты так тщетно искал? — продолжил Нил сладким завораживающим голосом. Эндрю посмотрел на него внимательно и крайне скептически уточнил: — А что я искал? — Покой. Нил вдруг откинулся спиной назад. Сердце Эндрю в этот момент рухнуло вниз вместе с ним. Но вместо того, чтобы упасть, Нил повис на дереве вверх ногами. Ловкий и абсолютно безумный, он повернул голову, которая теперь оказалась на одном уровне с лицом Эндрю и беззаботно фыркнул. — Я обещал Аарону, —вздохнул младший (на пятнадцать минут) Миньярд. Он не знал, за что оправдывался и почему. Но теперь Эндрю вспомнил, ради чего здесь. — Мы уйдем вместе. Эндрю отпустил одну руку от дерева и потянулся раскрытой ладонью к лицу Нила, сам не зная, зачем. Но его пальцы прошли насквозь и коснулись лишь воздуха. Ненастоящий Нил Джостен опустил уголки губ вниз, а с перевернутого ракурса Эндрю это показалось пугающей улыбкой: — Не бросай вызов монстру, которому нечего терять. — Что ты за монстр? — Эндрю не убрал руку, так и оставив ее беспомощно висеть в воздухе. Ну разумеется, он был всего лишь галлюцинацией. Нил не явился сам, отправив вместо себя пустую обманку, пущенную в глаза пыль для того, чтобы сбить их с пути. Чтобы подловить его в момент слабости и напугать. — Самый жестокий из всех, — признался Нил шепотом. В голосе начала проявляться резкая хрипотца. Его зрачки расширились, почти полностью поглощая светлую радужку. Чудовищно-страшное зрелище. — Бесполезно торговаться, бесполезно бежать и прятаться. Не слушай Эллисон. Сдавайся. Останься здесь со мной. Голые ветви деревьев пришли в движение, окружая Эндрю со всех сторон. Тьма почти полностью поглотила свет, но он так и не смог отвести от Нила взгляда. Эта ужасная красота напротив завораживала его до мурашек по коже. Зверь был кошмаром, пришедшим по его душу, захватившим его в ловушку, пока он лишь беспомощно смотрел на это зрелище, словно со стороны. — Гораздо страшнее тот, кому есть, что терять. Он знает цену своему поражению, — Эндрю, наконец, нашел в себе силы отстраниться, и наваждение спало. Живые ветви деревьев, как по приказу, начали быстро расползаться в разные стороны, а их хозяин вновь фыркнул. Его зрачки вернулись к нормальным размерам, а он сам восстановил свой прежний беззаботный облик. Нил не без сожаления пообещал: — В следующий раз. — Проваливай, — потребовал Эндрю, отвернувшись, и медленно отодвинулся от ствола дерева, готовый двигаться. — Мне пора спускаться. — Что, даже не попросишь меня о помощи? — Нил невинно улыбнулся. — Мне нравится исполнять твои желания. — Я тебе не доверяю, — бросил Эндрю, ощущая прилив сил. Он спустил ногу на соседнюю, более нижнюю ветку, пытаясь не смотреть вниз. — Кто знает, вдруг ты сделаешь только хуже. Поговорим, когда я тебя расколдую. — Не доверяй Нилу, — неожиданно попросил Нил. — Доверься Лису. Эндрю посмотрел на него неуверенно. У доверия тоже была своя цена, и он не был уверен, что сейчас подходящее время ее платить. Но дело было вот в чем — он вдруг почувствовал себя в безопасности даже на огромной высоте со Зверем и никак не мог себе логически этого объяснить. Поэтому решил сердцем: — Да. *** — Ты мило беседовал с ним, а потом он тебе помог? — возмутился Аарон, когда Эндрю закончил говорить. — И даже не пытался на тебя наброситься? Ни разу? — Ни разу, — подтвердил Эндрю. — Он и сам-то не явился. Наслал свой образ, чтобы меня напугать. — Жуть какая. Один Нил — это кошмар, представь, если бы их было несколько, — ужаснулся старший (на пятнадцать минут) Миньярд, правдоподобно вздрогнув. — Например, двое, — подсказал младший (на пятнадцать минут) Миньярд. — Брр. Эндрю не пересказал разговор в деталях, но поделился в общих чертах — Зверь не пытался полакомиться его душой или разорвать на части. Скорее, действовал издалека, стараясь манипулировать и подтолкнуть к тому или иному, нужному ему действию. А именно — заставить их делать ровно противоположное тому, что от них хотела Эллисон. — На этот раз мы ввязались в поистине трудное приключение, — Аарон устало вздохнул. Они шли в сторону башни по темноте, но ни через полчаса, ни даже через час так и не приблизились к цели. — Одно за другим, как бесконечная черная полоса, словно кто-то забыл забыл о существовании белого. Говорят, все испытания в жизни делают нас сильнее... — Или ломают, — вставил слово Эндрю. — Или так. Тем не менее, мы не получаем трудностей больше, чем те, с которыми можем справиться. Так что следует просто засучить рукава и взяться за дело, перестав прокручивать в голове тревожные мысли. Надо двигаться дальше, даже если кажется, что не можешь больше ходить. А потом время излечит тебя. — Ква, — согласился Кевин. — Пытаешься меня подбодрить? — уточнил Эндрю, наконец сообразив, к чему клонит брат. — Просто пытаюсь напомнить, что ты не один, — вздохнул Аарон и остановился. Эндрю тоже притормозил, чтобы не врезаться ему в спину. Он наблюдал, как брат загадочно мялся и пытался настроиться, чтобы что-то сказать. У Аарона всегда хорошо получалось толкать речи, но только если речь не шла о чем-то безумно для него важном. — Когда придет время, — Аарон, очевидно, имел ввиду предназначение героя в предсказании, — вспомни, что у тебя всегда есть я. Знаю, мы уже упустили многое, но этого больше не повторится. Я дал тебе обещание. — Лишь сделка на мизинчиках, — не сильно в него веря, ответил Эндрю. — Я больше не брошу тебя, — повторил Аарон искренне честно. — Никогда. Эндрю так и не сказал ему об условиях, которые поставил Нил: братья не смогут уйти вместе, только Аарон. Он сглотнул ядовитый комок отчаяния. От прежней беззаботности вдруг не осталось и следа. Если у них не получится обойти правила Зверя, то Эндрю не должен допустить, чтобы Аарон держался за него вместо того, чтобы двигаться дальше. Если бы не Эндрю, Аарон не пришел бы в ту ночь на кладбище, не залез бы на ту чертову бетонную платформу и не оступился бы, чтобы скатиться с крутого склона. Эндрю был виноват в том, что случилось, и был готов понести за это заслуженное наказание. Только он один. — Ква! — напомнил о своем присутствии Кевин, прыгая рядом. — Пришли! — радостно объявил Аарон, когда их взгляды впились в высокую кирпичную башню. — Итак, как туда попасть? Эндрю осмотрелся. Высокая башня не имела дверей, лишь одинокое окно на расстоянии двадцати футов над землей. Не так уж много, но и не мало. Их снова ждала высота, и ни один из них все еще не научился летать. Очередная загадка, или, может, кто-то, кто так старательно им мешал, заколдовал двери и лестницы? Например Зверь, идущий за ними по пятам. — Рапунцель, спусти свои длинные волосы...? — предположил Аарон неуверенно и крикнул наугад. Кевин немедленно обратил на себя внимание, подхватив обиженным кваканьем. — Что? Видел в одном мультике, всегда... И вдруг длинная веревка действительно спустилась до земли, выходящая из маленького окошка на вершине. — ...работало, — закончил он. — Да вы издеваетесь. Эндрю сделал глубокий вдох и, не теряя времени, схватился за веревку, проверяя ту на прочность. Широкая и крепко зафиксированная на противоположном конце, можно было смело подниматься. Хорошо, что это не были настоящие волосы, хотя, учитывая странности Неизведанного, здесь их могло поджидать что угодно. — Ты не полезешь, — предупредил Эндрю, обвязав себя за пояс и вертикально закрепившись за поверхность ногами. Оттолкнулся и попробовал подтянуться на руках. Получилось. — Я сам. — Собираешься увести у меня принцессу? — спросил Аарон с легким возмущением. — Не в этот раз. Я буду сражаться за свою любовь. Кевин прыгнул тому колпак, но старший (на пятнадцать) минут Миньярд не придал этому значения. Он был увлечен внезапно охватившей его одержимостью и чувствовал, что сейчас не должен оставаться в стороне. Эндрю промолчал про очевидный факт: «Ты же даже ее не знаешь». Попробовал подойти к вопросу с другой стороны: — Там может быть большой и страшный дракон. — Тем более, тебе нужна помощь, — бескомпромиссно заявил Аарон и тоже взялся за веревку. — Лезь ты, я следом. Перед глазами Эндрю вновь возникло яркое воспоминание. Аарон падал, а Эндрю не мог его поймать. И так раз за разом. Беспомощность и страх, который он не испытывал ранее. Эндрю огляделся по сторонам, выискивая прячущегося среди деревьев Нила. Где-то там вдалеке ему почудилось едва заметное движение. Только приближение Зверя способствовало тому, что его самые волнующие переживания поднимались из глубины души. — Эндрю, — отвлек его Аарон из реальности, поднявшись на небольшую высоту следом. — Давай быстрее. Ты как улитка. Когда Эндрю вновь посмотрел вдаль, там больше не было ничего странного. Лишь деревья, безмолвно склонившие голые ветви в вечной печали. Кевин тем временем удобно перебрался на его плечи и, ухватившись за лямку комбинезона, поднимался с ним вверх, словно в лифте. — Держись крепче, — только лишь попросил Эндрю брата. — И не торопись. — Да-да, — заворчал Аарон, словно эта была выдуманная на пустом месте гиперопека, что до ужаса утомляла его. Эндрю считал иначе — Зверь наблюдал за ними и выжидал момент, когда они окажутся наиболее уязвимы. Разделись они — и Нил бы вышел из тени и безжалостно напал, залезая им в голову. Аарону нужно было держать от правды подальше и оберегать, даже если тому это кажется чем-то чрезмерным. Дзинь — и что-то острое пронеслось по воздуху и оказалось в миллиметре от шеи Эндрю в мгновение ока, отвлекая его от мыслей. В этот момент он добрался до самого верха и перелез через окно внутрь башни. Эндрю затаил дыхание, стараясь не делать лишних движений, и скосил глаза влево — там стояла рыжеволосая девушка в рыцарских доспехах, угрожающе наставив на него меч. — Кто ты такой и зачем пришел сюда? — спросила она без промедления. Сзади Эндрю подтолкнули, и вот уже Аарон пролезал в маленькое окно башни, а меч был направлен на них обоих. Брат затаил дыхание, вместо страха влюбленным взором оглядывая представшую перед ними девушку. Эндрю пихнул его в бок, Кевин отрезвляюще квакнул, но это не помогло. Аарон расплылся в глупой улыбке и совсем забыл про безопасность. — При-вет, — произнес старший (на пятнадцать минут) Миньярд почти что по слогам, забывая, как говорить. — Мы ищем мне девушку... то есть, ищем принцессу. Не мне. Моему брату. То есть, не ему и не ее... Нам нужен гребень. Короче, нас прислала Эллисон. — Зачем вы ищете принцессу? — поинтересовалась девушка, нахмурившись и еще воинственнее взявшись за меч. — Я и так всегда здесь. — Ква, — заявил свои права Кевин и бесстрашно прыгнул прямо на острие меча. Не ожидав этого, девушка выронила тот из рук, и теперь, обезоруженная и рассерженная, пустила в ход ругательства: — Ах ты! Она попыталась схватить Кевина, но лягушка ловко отпрыгнула в противоположную от нее сторону. И так еще несколько раз, пока принцесса, наконец, не выдохлась от ловких движений в тяжелых доспехах и не рухнула устало в кресло: — Убирайтесь отсюда немедленно, здесь вам не проходной двор. Кевин прыгнул за ней в кресло и заквакал в объяснениях. Девушка тряхнула волосами, внимательно слушая. Аарон заметно смутился и занервничал. Он посмотрел на Кевина, не понимая, о чем идет речь, и просто умоляя того помнить о манерах. В ожидании дополнительной помощи Аарон развернулся в сторону брата, но Эндрю уже думал о другом. — Где прячется дракон? — уточнил Эндрю, оглядываясь по сторонам. Уютная комната в оранжевых оттенках принадлежала девушке. Тут и там валялись книжки по обучению владением оружием и исписанные карандашом личные бумаги, а на любую свободную поверхность были помещены цветы. — В библиотеке, читает книжки, — устало бросила принцесса и поправила свои растрепавшиеся от бега волосы. — Вы пришли к нему? — Мы к вам обоим, — начал Аарон, как самый мудрый и коммуникабельный из них. Он вновь набрался мужества, чтобы заговорить с понравившейся дамой. — Нам нужна золотой гребень и моток серебряных нитей, чтобы сразиться со Зверем. — Вы? Вы же совсем дети, — она равнодушно оглядела их сверху вниз. Никто, кроме Кевина, ее по-настоящему не впечатлил. К лягушке же она неожиданно потеплела и даже разрешила ему остаться сидеть на подлокотнике кресла. — Зверь вас проглотит и даже косточек не оставит. — Нам девятнадцать, — поправил ее Аарон с обидой в голосе. Он теперь смотрел только на Кевина, который вновь похитил внимание его дамы, даже будучи лягушкой. — Мой брат собирается снять с вас проклятие. И это ваша благодарность? Его ожидания совсем не совпали с реальностью. Принцесса оказалась не хрупкой барышней, страдающей в высокой башне и мечтающей о прекрасном принце. Она была храброй леди, которая может за себя постоять. И которая похоже, предпочитает земноводное ему, прекрасному Аарону. — Чертов Кевин Дэй, — бросил он себе под нос. — Ква! — искренне возмутился Кевин. — Ква! Принцесса озадачено перевела взгляд с одного на другого и, очевидно, сделала какие-то выводы. Но как бы сильно Аарон не хотел узнать, какие, она оставила их при себе. Хмурые черты лица девушки разгладились, и теперь она стала выглядеть более дружелюбной. Острый меч оказался отброшен в сторону, к прочему беспорядку, и позабыт. — Скажи, — обратилась к лягушке девушка. — Почему именно он? — Ква, — просто ответил Кевин, и тогда принцесса окончательно все поняла. Она улыбнулась, аккуратно погладив Кевина по голове, пока Аарон смотрел на них со смесью недопонимания. Он перевел взгляд на Кевина, вопросительно подняв брови. Лягушка квакнула ему. — Хватит баловаться, — приказал хриплый голос... огромного дракона в красном пиджаке. На его глазах были очки для зрения, которые сразу бросались в глаза, а сам он неспешно передвигался к ним на двух широких лапах. Помещение замка было огромным, поэтому он мог выпрямиться в полный рост и чувствовать себя при этом комфортно. Цвет его чешуи был блестящий и черный, острые когти цеплялись за пол, но он не выглядел пугающим. Скорее, вызывающим легкие опасения. — Я знал, что Эллисон отправит вас ко мне, — продолжил дарить свою вековую мудрость дракон. — Вы принесли чашечку? Эндрю отвязал ее от пояса и продемонстрировал дракону. Белая с золотым узором, она имела небольшой треугольный скол у самого края. Эндрю не знал, почему это имело значение для борьбы с чудовищами, но решил довериться колдунье. — Отлично, — дракон махнул лапой. — Поставь ее на окно, пока мы разговариваем. Кейтлин, принеси свой гребень. — Но... — попыталась возразить девушка, но под суровым взглядом сдалась. — Ничего у них не получится. Если у Нила не вышло, то у этого... — она посмотрела на Эндрю сверху вниз. Тот встретил ее взгляд со всей присущей ему безразличностью. — ...тем более. Эндрю пожал плечами. Он перерос время, когда ему надо было что-либо кому-либо доказывать. Он и сам знал, что мог не справиться — страхи залезали под кожу даже при жизни и не давали существовать так же, как другим; он каждую ночь мучился в кошмарах. Но Эндрю был готов на все, чтобы спасти брата и вытащить его отсюда. Поэтому он поставил треснутую чашечку на окно, не доверяя дракону до конца, но, тем не менее, выполняя просьбу. — Как ты собираешься победить страх, когда свет фонаря потухнет? — сразу перешел к делу дракон. — Ты останешься с ним один на один и никто не сможет прийти тебе на помощь. Что будешь делать тогда? — Идти до конца, — ответил Эндрю, даже не задумываясь. — Как и сказано в предсказании Эллисон. — Хороший настрой, — кивнул дракон, при этом его очки для чтения едва не соскочили с носа. — Нил сказал мне тогда то же самое, что и ты. — Расскажите про него, — попросил Эндрю. — Что же... Он жил в Неизведанном дольше всех нас, еще когда не было меня и почти ничего. Только лес и его хозяин, Зверь, — дракон поведал им эту долгую историю. — Скрытный малый, что всегда приходил на помощь другим, но держался в стороне. Всех предупреждал, как важно остерегаться Зверя, и сам вечно бегал от него. И не зря. Тот носил облик его отца. Похожи, как две капли воды, но Зверь был жесток и безжалостен с заплутавшими неприкаянными душами. Встречу с ним мало кто мог пережить и остаться в здравом рассудке. — А потом? — Потом Нил выступил против отца, и мы все верили в его победу. Не могло быть иначе. Нил был смелым и честным, сильный духом, как настоящий герой. Мы ждали спасителя, но он оказался лишь жертвой монстра. Зверь поглотил его, забрал к себе в пожизненное владение. — Что пошло не так? — влез Аарон с вопросом, который волновал всех. — Почему у него не получилось? — Потому что он не герой, — просто ответил дракон и тяжело вздохнул. — Его судьба всегда была стать злодеем. — Судьбу можно изменить, — произнес Эндрю негромко, будто самому себе. — Против судьбы не пойдешь, — возразил дракон. Он жил на свете и после света долго и был очень мудр. В свободное время дракон читал разные умные книги и рассуждал на разные умные темы. И в своих философских идеях он пришел к закономерности, что, так или иначе, действия человека были пророчены его судьбой. И, как бы он не пытался что-то изменить, человек делал лишь то, что ему предначертано. — Все зависит от тебя самого, — заявил Эндрю. — Надо брать судьбу в свои руки. Эндрю же занимал противоположную позицию. Он не верил в никакую судьбу. Человек сам был ответственен за то, что с ним происходило. Плыть по течению или отчаянно сопротивляться — это был выбор каждого, с которого и начинался жизненный путь. Несмотря ни на что, Эндрю продолжал идти напролом и защищать тех, кого должен. — Дерзай, юноша, — дракон поправил очки на носу и оценивающе на него взглянул. — Когда придет время, вспомни о своих словах. Не слушай громкий голос страха, что внушает тебе раз за разом безысходность. Выход есть всегда, а ответы на все вопросы ищи внутри себя. — Я сказал ему то же самое чуть раньше, — вставил свой комментарий довольный Аарон. — Ну, или что-то похожее. Приятно знать, что гении мыслят одинаково. Дракон смирил его холодным взглядом. Аарон сбавил пыл и спрятался поближе к брату, пока тот задумался о сказанных ему словах. — Ты действительно умен не по годам, — кивнул дракон, и его очки снова чуть не упали. Он поправил их и продолжил. — Тебе, случайно, не нужна работа? У нас в библиотеке есть местечко для таких молодых и амбициозных, как ты. Аарон покраснел от гордости. Расправив плечи, он нарочно незаинтересованно махнул на похвалу рукой: — Бросьте. Я знаю, что ничего не знаю. Лишь учусь и совершенствуюсь каждый день. И, к сожалению, не могу у вас остаться, чтобы постичь вашу мудрость. Нам пора домой. Дракон кивнул, не настаивая. Сейчас были более важные заботы. Например... — Смотрите, — призвал дракон, и все они обернулись. Солнце садилось на Востоке, прямо там, где расположилась старая надколотая чашечка, и спряталось в нее. Когда в Неизведанном наступила ночь, Эндрю взял чашечку в руки и заметил на самом ее дне лучи яркого солнечного света. — Вау, — поделился своим восторгом Аарон. — Получилось. Дракон открыл сундук в дальнем углу комнаты и достал из него серебряные нити. Вернувшаяся Кейтлин нехотя отдала гребень. Все сокровища они кинули в мешок, что Эндрю закинул себе на плечи. — Пора найти Ваймака. *** — Похоже, у тебя кончается масло, дровосек. Позволь мне ненадолго взять твой фонарь, — речь Нила доносилась вместе с шелестом листьев, он говорил голосом леса. Мрачный и пугающий, высокий и худой, он спрятался между деревьями и поймал Ваймака по дороге к своему дому и мельнице. Дровосек не был напуган, но на всякий случай выставил перед собой топор. По какой-то причине он отпугивал монстра. — Отстань, Зверь. Теперь я хранитель Темного фонаря, — смело произнес Ваймак, делая шаг к нему навстречу. — Однажды я сразился с тобой за фонарь, значит, сражусь снова. — Не надо угрожать мне, дровосек, — прошелестел Нил. На его лице эмоции не менялись, но тьма сгущалась все сильнее, а Зверь все больше злился. — Тебе нужно беречь пламя. Иначе свет твоего сына потухнет навсегда. Или ты позабыл о душе Кевина? — Нельзя обмениваться душами людей, как какими-то безделушками. Должен быть другой способ, — Ваймак вновь почувствовал свою вину за то, что делал изо дня в день. Такая была их сделка. Кевин жил, пока Ваймак срубал живые Эдельвудские деревья и перемалывал их в масло — темное и густое, которым питался огонь в фонаре. Не будет пламени — и Кевин умрет. — Нет, — возразил Нил. — Есть только я и только мой способ. Есть только лес и только отчаяние. Что-то мрачное осело в душе у дровосека, и Ваймак пошатнулся, хватаясь за грудь. Невообразимая тоска заскреблась под ребрами, пытаясь вырваться наружу. — Пессимистам слово не давали, — эффектно появился Аарон, меняя все. Атмосфера изменилась. Что-то теплое зажглось в груди дровосека, помогая ему устоять на ногах. Ваймак обернулся, встречая долгожданных гостей. Аарон, гордо выпятив грудь вперед и стараясь не дрожать, встал сбоку от дровосека. Его красный колпак блестел в отражении огня фонаря, а глаза сияли храбростью. То был Пилигрим, что на своем пути столкнулся с финальным испытанием. Эндрю появился следом с Кевином на плече. Он старался не встречаться с Нилом взглядом, но проиграл самому себе и поймал на себе глубокий взор роковых, как темная ночь, глаз. Они неизбежно притягивались друг к другу, словно магниты, и Эндрю будто захватывало в бешено ревущий водоворот. Он больше не понимал, что чувствовал. Тревога переплеталась с интересом, и получившийся коктейль бежал по его венам, смешиваясь с адреналином. Эндрю не хотел смотреть, но смотрел, не моргая и не в силах отвести взгляд. — Ква, — Кевин бесстрашно прыгнул к Ваймаку, становясь еще одним препятствием на пути Зверя. — Я знаю, — проговорил тот с печалью. — Прости меня, малыш. — Ква, — утешил его Кевин. Их было четверо против одного. Но Нил никогда не был так прост, Эндрю знал это лучше остальных. Сколько бы не было в них четверых слепой решительности, страха всегда будет хоть на немного, но больше — потому что такова природа людей. — Эндрю, — протянул Нил растерянно, будто совсем не был готов к этой встрече. Весь его пугающий запал пропал. Он вновь стал привычной версией Нила и сделал шаг навстречу, выходя из тени деревьев. Его облик хоть и напоминал подобие человеческого, но все равно что-то было не так. Что-то странное наблюдалось в том, как он спрятал руки за спину и опустил голову, пряча глаза. — Я пытаюсь помочь тебе, — прошептал Нил. — Сберечь от страшной участи. Победить Зверя невозможно, но проиграть ему и навеки отдать себя на растерзание кошмарам — запросто. Я не хочу, чтобы ты страдал вместо меня. Зверь лгал и манипулировал, играя с их чувствами, или был искренен и честен, пытаясь уберечь Эндрю? — Хватит строить из себя мученика. Ты — моя единственная ошибка, — бросил Эндрю. — А помочь ты пытаешься себе. У тебя одержимость поддерживать огонь в этом фонаре. Ведь ты сам сказал, что там — твоя душа. Что в действительности случится, если я потушу его? Ваймак посмотрел на фонарь в своей руке. В этот самый момент горящее оранжевым пламя потемнело, а вместо с ним стерлась и иллюзия, прячущая пепельно-черный огонь. Что вспыхнул с новой силой, еще ярче освещая лесную поляну у дома и всех присутствующих. — Что? — неверящие пробормотал Ваймак. — Души Кевина нет в фонаре... Ты обманул меня. — Нет, — покачал головой Нил. Деревья зашелестели вместе с порывом дикого ветра. Вдалеке закаркали вороны, напуганные чем-то или кем-то. — Все не так. — Ты заставил меня убивать Эдельвудские деревья ради собственной душонки, — продолжил Ваймак, все еще не двигаясь с места и смотря на полыхающий в фонаре огонь. — Все это время. — То, что Кевин все еще жив — моя заслуга, — нахмурился Нил, пытаясь сдержать рвущееся наружу раздражение за маской равнодушия. — И я в любой момент могу это исправить. Больше раздражения, по необъяснимой причине, он испытывал на себя, а уже потом — на Эндрю и Ваймака. Это разговор утомлял его до ужаса, пора было заканчивать. — Ты ничего не сделаешь — пригрозил Эндрю, делая еще один шаг и приближаясь почти вплотную. — Ты — всего лишь галлюцинация. Если бы ты на самом деле был здесь, то... Но на этот раз рука Эндрю не прошла сквозь тело, а столкнулась с препятствием из настоящего прикосновения. Чужая грудная клетка была холодной, как в самые высокоградусные морозы, не двигалась, чтобы вдохнуть в себя воздуха, и была лишена ритмичного стука сердца. Произошли еще кое-какие изменения. Две маленькие веточки показались среди рыжих прядей волос и с неукротимой скоростью начали расти ввысь, причудливо ветвясь. Вскоре два больших рога заполнили свободное пространство над головой Нила. Истинная форма Зверя. — Прикоснись к моим кошмарам, — выразительно улыбнулся ему Нил, и Эндрю почувствовал, как его разум одним безумным рывком затянуло в пустоту. *** — Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать. Вначале Эндрю увидел мальчика. Маленькая копия Нила быстро бежала по траве. Окружающее пространство выглядывалось плохо, но Эндрю предположил, что это был лес. Нил убегал все дальше и дальше, не останавливаясь. Пока, наконец, не выбился из сил полностью и не рухнул на колени. — Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать, — повторил голос, который доносился, казалось, отовсюду. Его несли вороны в клюве и шептал непокорный ветер. Обладателя голоса нигде не было видно, однако Эндрю подсознательно знал — он затаился где-то здесь. Нил тоже что-то чувствовал. Он сбился в маленький комочек за кустом волчьих ягод, стараясь выровнять дыхание и собраться с силами для следующего рывка. Его руки неспокойно мяли кофту, пока все тело бесконтрольно дрожало. — Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать, — совсем близко. Над мальчиком тут же появилась тень высокого мужчины. Он схватил Нила за подбородок и поднял на свет. Эндрю различил на лице мужчины уже знакомую улыбку, выразительные черты лица и темно-рыжий цвет волос. Тот, о ком говорил дракон. Предыдущий Зверь. Отец Нила. — Ты не справился, — сказал мужчина с безумной улыбкой на лице, словно не ожидал от ребенка ничего другого. — Я снова тебя нашел. Эндрю был просто не в силах смотреть дальше — сделал шаг вперед, чтобы защитить Нила, но не смог сдвинуться с места. Его тело охладело, будто залитое мрамором, и он превратился в недвижимую статую. Оставалось лишь беспомощно наблюдать. — Хватит, — тихо попросил ребенок, сдаваясь и закрывая глаза, когда рука взрослого схватила его за волосы и подняла с земли. — Пожалуйста. Взмах топора рассек воздух громко и хлестко, как пощечина. *** Разум Эндрю вернулся. Он вновь почувствовал свои конечности и возможность с легкостью ими двигать, но вряд ли мог похвастаться такой способностью сейчас. Он посмотрел на Нила, но его лицо ничего не выражало — даже после случившегося, того, что Эндрю увидел собственными глазами, Нил оставался хладнокровным. — Больше всего на свете я мечтаю о том, чтобы этот кошмар закончился, — признался Нил тихо. — Но если это значит обречь кого-то другого на страдания, то я буду нести свою ношу до конца посмертных дней. Эндрю одернул руку от груди Нила, как обжегшись, и бросил ненужное: — Я не хотел подглядывать. — А я хотел тебе показать. Вот что тебя ждёт, если у тебя не получится, — произнес Нил с жуткой улыбкой своего отца. Его острые рога вновь начали разрастаться. Им больше не хватало места над головой Нила, и они сплетались с деревьями в единое целое, образуя почти что стену, ограждающую их от остального леса. — Твой самый страшный кошмар вот здесь, — Нил постучал по виску. — раз за разом, как на повторе. Ты уверен, что желаешь этого? — Просто ждать своей участи глупо, — Эндрю сжал руки в кулаки, удерживая их от того, чтобы вновь прикоснуться к Нилу. Он уже принял решение давным-давно. — Я не хочу бесцельно бродить по лесу до конца дней. Пора посмотреть страху в глаза. — Нет! — крикнул Нил и выставил руку вперед, приказывая деревьев остановить его. Но не успел. Эндрю бросил мешок с добытыми сокровищами Аарону в руки, чтобы тот воспользовался ими по назначению, а сам побежал к Ваймаку, без сопротивления отбирая фонарь. Распахнул створку и решительно подул на пепельно-черный огонь. Тот, изогнувшись под струей мощного ветра, затух с легким дымом. Лишившись источника света, Неизведанное окончательно погрузилось в беспросветный мрак. — Готовы ли вы узреть настоящую тьму? — искаженным, хрипящим и грубым, голосом спросил Нил. Течение времени остановилось — все живое и мертвое замерло, испустив свой последний вдох. У Эндрю была всего секунда, чтобы собраться с мыслями, а затем — его за горло со всей силы схватила чужая рука. Чёрное нечто цепко и болезненно дернуло Эндрю назад. Затем появились еще руки — они касались туловища, конечностей и головы, затягивая Эндрю во что-то страшное. — Сдавайся. Он не мог дышать. Мерзкий липкий страх пробирался по телу и забирался глубоко под кожу. Чужие руки тащили его за собой, не давая ни вырваться, ни даже закричать — рот заткнула большая шершавая ладонь. — Сдавайся. Эндрю дернул плечом, затем еще раз и еще, пытаясь вырваться. «Аарон», — подумал он. — «Я здесь ради него. Не сдавайся ради Аарона». Но чужие руки не отпускали, лишь сдавливали ребра все сильнее и сильнее. Перед глазами он видел лишь тьму — глубокую и беспощадную. — Сдавайся. Эндрю продолжал бороться. В этой яростной безжалостной схватке он не рассчитывал на поражение — каждое его движение не допускало мысли о проигрыше. Он не позволил себе даже думать о том, чтобы сдаться, пытаясь снова и снова, раз за разом. Рывок, еще один. «Ради Аарона. Ради Нила. Ради Кевина. Ради жителей Неизведанного» — Сдавайся. Бесполезно, как бы он не старался. Все было кончено. Чужие руки были повсюду, зажав в тиски, лишая даже малейшего шанса на сопротивление. Все было кончено. Эндрю был так слаб, и он так сильно устал бороться. Все было кончено. Эндрю окончательно сдался. Теперь он почувствовал, что добрался до самого дна. Тут было холодно и мрачно, а еще одиноко. Первым перестало биться сердце, заледенев в грудной клетке, затем все остальное — Эндрю покрывался корочкой льда, дрожа от озноба. Мысли сбились в кучу, и он окончательно перестал понимать, где он и кто он. Зверь. Что-то жестокое забралось к нему внутрь. Эндрю почувствовал неутолимый голод. Он хотел есть и мог думать только об этом, был готов поглощать все без разбора. Пока не появилась жажда. Она скрутила его живот в болезненном спазме, что не могла исчерпать обычная вода. Эндрю жаждал крови. «Ради себя». Крошечный лучик света засветил ему сверху. Жизнь Эндрю до Неизведанного была похожа на день сурка. Он не чувствовал ни радости, ни счастья, цепляясь за рутину и привычки. Эндрю держался за брата, как за единственный способ отвлечения, но вместо того, чтобы позволить ему жить свою жизнь, как тот хочет, посадил Аарона на короткий поводок чувства вины и не отпускал от себя далеко. Убеждал себя, что так будет лучше. Но разве лучше для Аарона? Или, быть может, для него самого? Тогда и сейчас он был на самом дне отчаяния. А значит мог оттолкнуться от него, чтобы попасть на поверхность — к сияющему солнечному свету. Рывок за рывком Эндрю освобождался от удерживающих его цепей. Он даже ощутил легкость и свободу, что помогла сердцу забиться вновь. Эндрю хотел жить. Ему предстояло большая работа — изменить свой бесконечный день сурка и воплотить несколько безумных идей в жизнь, оберегать брата на расстоянии и позволить ему наступать на собственные грабли. Пока поднимался, Эндрю оступился лишь однажды, но не упал — чужая рука, не касаясь, поддержала его. Он всплывал на поверхность, видя перед собой яркий свет и ориентируясь лишь на него. Дно отдалялось, и Эндрю не останавливался. Вода забивалась в легкие, забирая воздух; конечности были тяжелые, словно налитые свинцом. Вынырнув, Эндрю резко открыл глаза и рефлекторно попытался выплюнуть всю воду. Одна его рука удерживала за плащ Аарона, другая — помогала им держаться на поверхности. Эндрю медленно поплыл к берегу, игнорируя холод, окружающий каждую клеточку его тела. Там их уже ждали люди — несколько мужчин и женщин в поисковых жилетах. Они помогли им выбраться из воды, и мокрый до нитки Эндрю свалился на холодную осеннюю землю, теряя сознание. *** — Ты обманул меня, — первым делом накинулся Эндрю, когда увидел перед собой Нила. — «Вы не можете уйти вместе, только Аарон» — ложь, так ведь? — Ну, — Нил виновато заправил волосы за уши. — Не доверяй Лису. Наконец, Эндрю осмотрелся по сторонам. Они находились в странном месте — вокруг была пустота, только он и Нил. Живой, без пугающих рогов и с родными голубыми глазами, Лис выглядел безмятежно и счастливо. И все же... где они находились сейчас? — Где мы? — повторил Эндрю вопрос вслух. Эхо собственного голоса пронеслось по окружающему пространству рябью, еще больше дезориентируя его. Этот иллюзорный мир показался ему хрупким и мрачным. — В твоей голове, где же еще, — ответил Нил так, как если бы ему пришлось разговаривать с трехлетним ребенком. Он махнул рукой, и вокруг них начали появляться предметы — знакомый синий диван и кровать, рабочий стол со стопками детективных и фантастических книг, несколько смятых черных толстовок в корзине для грязного белья. Теперь они перенеслись в комнату Эндрю. Нил огляделся и выбрал самое безопасное место — кровать, тут же плюхнувшись на нее с ногами, скрещивая их перед собой. На нем были старые кроссовки и носки с лисицами. — Мир теперь такой другой, — мечтательно заявил Нил. — Хотел бы я лично выяснить, какие потрясающие штуки изобрели люди. Например, это? — Компьютер, — пояснил Эндрю, не вдаваясь в подробности и продолжая собственные расспросы. — Итак, проклятие снято? — Ага, — Нил подозрительно очаровательно наклонил голову, собираясь сказать что-то, что Эндрю наверняка не понравится. — Мой герой. — Хватит дразниться, — Эндрю щелкнул его по носу, но собеседника это лишь позабавило. — Отблагодари, как следует. Значит, у него получилось. Эндрю с облегчением выдохнул. Все это приключение теперь было не зря — жители Неизведанного были свободны и могли жить свою счастливую жизнь даже после смерти. А они с Аароном, как и собирались, вернулись домой. — Как мой герой хочет, чтобы его отблагодарили? — настоящий Лис перед ним невинно похлопал своими прекрасными голубыми глазами. — Честных ответов на мои вопросы будет достаточно, — предложил Эндрю невозмутимо. — Ауч, — Нил не выглядел расстроенным. Тем не менее, его энтузиазм никуда не делся. — А я думал, мы говорим о другом. Эндрю приподнял бровь, продолжая спрашивать: — Что теперь будет с Неизведанным? — Все останется, как прежде, но и изменится тоже, — загадочно ответил Нил, принимая правила игры. — Куда делся Зверь? — Больше нас не потревожит, — пообещал Нил. Эндрю сел на кровать рядом, прокручивая в голове цепочку событий. Один вопрос больше всех не давал ему покоя: — Как нам с Аароном удалось выжить? — Эллисон помогла вам выбраться, когда все закончилось, как и обещала. Пригодились эти ее чашечки и ниточки. По официальной версии, вы скатились со склона и упали в реку, — пояснил Нил. — Настоящее чудо, — пробурчал Эндрю себе под нос. — Как и все в Потустороннем, — продолжил быть загадочным Нил. Делал ли он это по привычке или намеренно, этого Эндрю не знал. Но если бы пришлось делать ставку, выбрал бы, безусловно, второе. — Здесь странные вещи — это нормально. Любые чудеса возможны, стоит только в них поверить. — И что дальше? Эндрю посмотрел на Нила с прильнувшей к сердцу тоской. Значит ли его предчувствие то, что сейчас им предстоит прощаться? Его Лис давно не принадлежал миру живых — Эндрю знал это — но, тем не менее, не был готов смириться, что теперь их пути расходились навсегда. — Тебе пора идти. Аарон ждёт, — подтвердил Нил его опасения. — Как же покой, о котором ты говорил? — произнес Эндрю задумчиво. — Я действительно обрел его здесь, в Неизведанном. — Оставишь брата одного? — получив разрешение, Нил аккуратно положил голову к Эндрю на плечо, как они делали раньше, когда он был Лисом. Попытался разрядить обстановку шуткой. — Он же без тебя натворит дел. Сыграет свадьбу с Кевином, например. Кто будет подружкой женихов? Зная этих двоих, не исключено. Эндрю содрогнулся в ужасе, представив эту картину, как наяву. Аарон целует Кевина у алтаря, обещая всю жизнь быть вместе, в горе и в радости. Может быть, он поторопился с выводами и не стоило давать брату столько свободы? Это действительно ненадолго отвлекло от мыслей о Ниле. О его Лисе, которого он нашел в диком лесу и приручил, пообещав заботиться. Разве тот не обещал таскаться за ним по пятам всю оставшуюся жизнь? Эндрю не думал об этом, пока не пришло время, и теперь одна мысль о расставании казалась невыносимой. — Я не хочу уходить, — сказал Эндрю, вложив в эту фразу «Я не хочу терять тебя». Он чувствовал, что расставался с кем-то важным, кому не суждено найти замену при жизни. Нил был самым правильным решением. А теперь он его лишался. И ему придется прожить жизнь в одиночестве, оставшись без единственного человека, с кем он по-настоящему ощущал себя собой. — Я тоже не хочу, чтобы ты уходил, — признался Нил и его нижняя губа задрожала. Он смял ее зубами и нахмурился. — Но мы еще увидимся. Позже. — Долго мне придется ждать? — не без любопытства поинтересовался Эндрю. Не то, чтобы он хотел узнать, когда умрет, но примерные сроки помогли бы ему подготовиться и закончить дела. Не пришлось бы мучиться и гадать, случится ли это в двадцать или, может быть, в семьдесят пять? — Столько, сколько мне придется ждать тебя, — схитрил Лис. Эндрю едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Ему опять отвечали загадками, водя за нос. Нил не изменял себе — был вредным языкастым засранцем, но это не отменяло факта, что Эндрю успел привязаться к нему, приняв в члены своей небольшой семьи. — А как же правило: не доверяй Лисам? — съехидничал Эндрю. — Не верь Лису, поверь мне, — улыбнулся Нил. — Как же много у тебя личностей. Ты — мое личное проклятие, — произнес Эндрю задумчиво. — Но я не доверяю пустым словам. Только обещаниям. Нил поднял голову с плеча и внимательно на него смотрел: — Что ты имеешь ввиду? Рука Эндрю взяла Нила за подбородок. Он притянул его к себе, прошептав в самые губы: — Пообещай, что мы еще встретимся. — Обещаю. И скрепил свои слова самым нежным на свете поцелуем. Аккуратное прикосновение, как дуновение воздуха морозной весной. Нил прижался своими губами к чужим, давая клятву. Встретиться вновь, когда день сменится ночью, один сезон — другим; когда пройдет месяц за месяцем, год за годом. Через неопределенный срок, когда наступит время Эндрю вернуться по ту сторону. *** Аарон открыл глаза, почувствовав, что голые ступни его ног начали замерзать без одеяла. Он подтянул колени к себе и лениво перевернулся на правый бок. Сонно разглядывал пятно напротив, но потом сообразил, что это человек — рядом на соседней кровати лежал Эндрю. Бледный и с несколькими царапинами на лице... Аарон подскочил с места и бросился к брату, тормоша его за плечо. Неизвестно, чего он ожидал, ведь Эндрю, как и всегда, спал он очень крепко. К его указательному пальцу был прикреплен пульсоксиметр, показывающий цифры, нормальные показатели которых Аарон не помнил. Так что он просто выдернул руку брата из аппарата и крепко сжал в своей собственной. — Эндрю, — позвал он. — Просыпайся. Но младший (на пятнадцать минут) Миньярд не торопился пробуждаться. Его грудная клетка стабильно взымалась вверх-вниз, пока безмятежное сознание, казалось, было где-то далеко отсюда. Он лишь нахмурил брови, не показывая других признаков пробуждения. — Эндрю, — снова попробовал Аарон. Он плохо помнил случившееся и дорогу до больницы. Все было, как в тумане, кроме яркого, приснившегося ему сна. В нем были говорящие лисы и лягушки, кукурузная деревня, колдунья и ее магия, предсказания о героях, драконы и принцессы. Реалистичный, но неправдоподобный — он казался Аарону чем-то важным, что тот никак не мог выкинуть из головы. Эндрю разбудить так и не получилось. Тогда Аарон заволновался еще больше и поспешил найти кого-нибудь из медицинского персонала. Ему надо было узнать о состоянии брата и сообщить о своем. Только вот коридоры были пусты, на посту не было медсестры, а двери в медицинские кабинеты оказались закрыты. Судя по часам, была глубокая ночь и все крепко спали. — Привет, — осторожно окликнул его мужской голос. С небольшими исключениями из других пациентов. Это был высокий темноволосый парень с татуировками и в больничной пижаме, чьи волосы прилично отросли, а лицу не помешала бы бритва. Но человек напротив обладал запоминающимся изумрудным оттенком глаз, по которому Аарон тут же его узнал — то был Кевин Дэй собственной персоной. — Ты очнулся, — утвердил Аарон. — Поздравляю. И... как давно? — Только что, — удивил его Кевин, растерянно оглядываясь по сторонам. Затем он остановился взглядом на нем и уставился, не моргая. — Аарон. Ты в порядке? — Пару царапин, — ответил он, не найдя на теле ничего более страшного. Возможно, внутренние органы пострадали, но это была проблема завтрашнего дня, раз уж врачи не отправили его в реанимацию. — Как ты? — Голова раскалывается. — Еще бы, столько проспать, — не задумываясь, грубо бросил Аарон. А после смутился, и постарался как-то сгладить свои слова и перевести тему. — Ты как... Спящая красавица. Знаешь, мне снился странный сон, пока я был в отключке. Ты там тоже был. — Расскажи, — попросил Кевин незамедлительно. Все проблемы отступили на второй план. Он развернулся к нему корпусом, готовясь слушать, будто не у него только что болела голова. — Пожалуйста. Аарон смутился. Он чувствовал себя не в своей тарелке, когда столько внимания уделяли ему одному — к тому же, сам Кевин Дэй, этот популярный музыкант-засранец, за которым гонялись все девчонки. И которому пророчили влюбиться в ту, кого он первой увидит после пробуждения. — Это очень глупый сон... — вновь попробовал перевести тему Аарон. Но по внимательному взгляду собеседника понял, что не сработало. Так что он решил действовать радикально и отпугнуть от себя Кевина Дэя своей чудаковатостью с концами. С остальными это всегда работало, поэтому их с Эндрю всегда старались лишний раз обходить стороной. — Знаешь, в этом сне я целовался с лягушкой, — сказал Аарон, ожидая ответной реакции. После этого, согласно ожиданиям, Кевин должен был неловко рассмеяться, скрыться в тумане и никогда больше с ним не заговаривать. Но реакция была совсем другая, не такая, какую он себе воображал. Кевин даже не удивился, вместо этого сосредоточившись совсем на другом. — И что, — ухмыльнулся Дэй. Аарон скользнул взглядом по щетине, которую никогда не видел на его идеальном лице ранее. Она добавляла ему пару лет, но все равно ему невозможно шла. — Понравилось? — Фу, нет, конечно, — Аарон скрестил руки на груди. — Это же был просто сон. В реальности я бы ни за что не стал этого делать. Аарон не стал вдаваться в подробности, кого именно таким образом он пытался расколдовать. Кевину Дэю не обязательно было этого знать. Как и другие детали этого сна, в котором у Аарона появилась первая поклонница в виде лягушки. — Может, все же расскажешь? Мне интересно, — вновь попросил Кевин, вместо того, чтобы посмеяться с него и назвать чудиком, как это обычно делали другие люди. — Пока я был в отключке, мне тоже снились странные сны. — Правда? — Правда, — отозвался Кевин. — Мне снился мой отец. Перед тем, как проснуться, я хорошо помню, что мы попрощались с ним, и я пообещал ему беречь себя. Мне кажется, это все было будто взаправду. — Ладно, — с интересом отозвался Аарон и сдался. — Но тогда пойдем в мою палату. Там мой брат, Эндрю, мне нужно присмотреть за ним, пока он не проснулся. — Квакей, — кивнул Кевин и бодро двинулся в палату, которую указал ему Аарон. — Что? — затормозил Аарон и посмотрел ему вслед очень внимательно. Не мог же этот странный сон оказаться реальностью, правда? Или присниться им с Кевином один на двоих? — Наверное, мне просто послышалось, — беззаботно пожал Аарон плечами. Жаль, что он не мог увидеть, как довольно и счастливо Кевин улыбнулся, когда развернулся к нему спиной. *** Праздник урожая в Корнфилде в этот раз, как и каждый год до этого, выпал на Хэллоуин. Кукурузный сок лился рекой для всех желающих постичь таинства волшебного мира. Счастливые и беззаботные жители Неизведанного собрались в одном месте, чтобы отметить этот чудный день. Танцовщица Дэн пустилась в пляс под громкие аплодисменты боксера Мэтта, дровосек Ваймак помогал хозяйке таверны Эбби угощать кукурузным пирогом желающих, марионетка Жан освободился и теперь ходил сам по себе, делая только то, что хочет: так у него открылся талант к игре на фортепиано. Дракон Стюарт поддерживал принцессу Кейтлин в сражении на мечах с кукловодом Рико. Нил чувствовал себя искренне счастливым, наблюдая издалека за этими людьми. Его давно простили, но он все еще чувствовал свою вину в случившемся, так что старался особо не высовываться. Больше всего избегал Ваймака, хотя и пересекался с ним иногда на праздниках. Нил вел обычную и ничем не примечательную жизнь с тех самых пор, приходя на помощь тем, кто в нем нуждался. Иногда встречал редкие заблудшие души и провожал их по нужному пути. Или наводил порядки по старой привычке, но в этот раз учитывая интересы всех жителей Неизведанного. — Куда-то торопишься? — перебила его мысли Эллисон, сидящая за столом, подперла рукой подбородок и наклонила голову. — Праздник только начался. — И вырядился-то как, — добавил Сет, повторив позу своей возлюбленной. После их воссоединения они ни на шаг друг от друга не могли отойти. Даже когда ссорились, все равно ходили вместе, как приклеенные. И так уже много, много лет. Поймите правильно, Нил очень был счастлив за них, но двое против одного было поражением без малейшего шанса во всех возможных спорах. — Жду кое-кого сегодня, — буркнул Нил, поправив невидимые складки на парадном, как заметил Сет, комплекте одежды. Никаких больше фермерских комбинезонов и черных одеяний. Эллисон подарила ему зеленый просторный костюм с вышитой на нем лисой. В нем, с ее слов, он выглядел привлекательно, в чем сегодня действительно нуждался. — Вот как, — взгляд Эллисон стал еще более подозрительным. Она хотела любым способом узнать подробности, который он от нее прятал. — Тебе, совершенно случайно, не понадобится для этого лопата? — Совершенно случайно, понадобится, — буркнул Нил еще недовольнее. Его раскусили слишком быстро. Он хотел сохранить ото всех секрет появления нового жителя Неизведанного. Но, разумеется, пара Эллисон-Сет этого ему не позволила. — Держи, — без лишних слов бросил ему в руки лопату Сет. — Удачи, — пожелала Эллисон, невинно хлопая ресницами. — Раскопай своего красавчика. Так Нил и сделал. Отправился в кукурузное поле, чтобы немного поработать руками, а потом сел на землю и стал ждать. Солнце медленно пряталось за горизонтом, и Нил потерял счет времени. Неизведанное медленно погружалось во тьму, а вместе с ней приближалась долгожданная встреча. — Привет, — улыбнулся Нил испачканному в грязи Эндрю, когда тот, наконец-то, появился, раскидывая землю в разные стороны. Нил протянул руку, чтобы помочь ему подняться. Несмотря на время, что прошло с их расставания, Эндрю вернулся в свое молодое тело. Ему снова было девятнадцать, волосы были небрежно уложены наверх и одет он был... Нил ухмыльнулся. — Классный прикид. Сегодня что, Хэллоуин? — Был с утра, — протянул Эндрю, отплевываясь, и пытаясь вытряхнуть землю из складок и карманов. На нем был зеленый комбинезончик с белой (с черными от земли пятнами) рубашкой, а на голове располагался чайник. Он тут же снял его с головы и тяжело вздохнул. — Вот и сбылось мое самое страшное проклятие. — Приятно быть чьим-то проклятием даже после смерти, — улыбнулся Нил. Эндрю немедленно наклонился, чтобы в отместку испачкать и его губы тоже. Этот поцелуй не был похож на предыдущий (и дело было не только в горько-сладком привкусе увядающей травы и земли). Два человека, что долго ждали встречи, наконец воссоединились, чтобы продолжить свой путь. Где-то по ту сторону жизни, в дремучем осеннем лесу, окутанном тенями зловещих деревьев и вьющихся туманов, где оживают волшебные сказки.