Кровь и Колдовство

Следующий день Чуи начался отвратительно. Не с кружки чая с его любимым барбарисом, а с нелюбимых долбящихся ему в дверь прихожан. Чувствуя, что день будет явно дерьмовый, тот нехотя встал, быстро одеваясь и открывая дверь. Ночка недовольно замяукала, не желая чтобы хозяин уходил с кровати. «Я конечно понимал, что тут явно не один человек, но не так же много…» - с дергающимся глазом нервно усмехнулся тот, видя огромную взволнованную и плачущую толпу, что буквально заняла все место перед его домом. - Господин Накахара, беда! У моего сыночка безумные язвы по всему телу! Прошу вас, пожалуйста, помогите! – плача, умоляла женщина, схватив Чую за ладонь. Она крепко ее сжала и то и дело вздрагивала от слез. - Чуя, прошу тебя, помоги! У моей жены все тело в волдырях! Ей худо совсем, нужно лечение срочно! – перебивая женщину, сказал знакомый Чуи, хватая его за плечи и смотря ему в глаза. В очах мужчины была огромная боль и беспокойство, которые потрясли даже Чую. - Господин, умоляю, у меня вся семья в какой то гадости! Я не знаю что делать… Пожалуйста, помогите! – сквозь сопли и слезы сказала незнакомая рыжему старая дамочка с глубокими морщинами на лице.   Говор и горечь были везде. Везде были шум и крики, Чую окружили со всех сторон, каждый моля о помощи. У толпы была ужаснейшая паника. Женщины рыдали и сквозь слезы умоляли помочь, мужчины же были безумно нервными и обеспокоенными. В толпе были даже дети. Рыжий разглядел маленькую светловолосую девочку, что лишь плакала и утирала слезы. Ее глаза были уже красными от раздражения. В куче народа даже началась давка из-за желания получить помощь, маленькую девочку начали давить. Говор был все громче и громче, а лекарь все молчал. Общее беспокойство достигало вершины.   - Закройте все свои рты! – словно гром в дожде прозвучал голос лекаря. От его слов вся толпа слегка утихла, хоть и не до конца. – Если продолжите кричать и лишь перебивать друг друга, я вовсе никому не помогу. Хотите помощи - значит закройте все свои рты и говорите по очереди. Вместо животной паники необходимо наоборот быть собранными и не поддаваться эмоциям, а не начинать давить друг друга что бы я вас услышал. – затыкая рты толпе окончательно, прокричал тот. Тяжело вздохнув, тот постарался успокоиться. Быстро найдя в толпе светлую маленькую и низкую макушку, тот снова заговорил. – Пропустите девочку. – кивая в сторону светловолосой, сказал тот, садясь на одно колено. Толпа нехотя раздвинулась, давая пройти девочке. Та все еще молча плакала. Все личико девочки было уже красным от слез, а сопли из носика текли водопадом. Чуя ей моментально мягко улыбнулся, словно до этого вовсе не он раздраженно кричал на целую толпу озабоченных своими близкими людей.   - Золотко, что у тебя случилось? – поглаживая очень светлые и длинные волосы девочки, спросил тот, ласково утирая другой рукой слезы малютки.   - Мама… Мамочка… У нее по всему телу какие то красные пятна… - спустя время мямля ответила та, задыхаясь от слез и начиная реветь еще сильнее. Чуя моментально ее притянул к себе, крепко обнимая маленькое хрупкое тело девочки. Парень начал ласково гладить ее по голове, успокаивая. Толпа снова начала бухтеть, но Чуя не обращал на нее внимания.   - Тшш… Все будет хорошо с твоей мамой… Сейчас я схожу за лекарствами, и проводишь меня к ней. Только чтобы твоя мама была здорова, мне нужно, чтобы ты не плакала и была спокойна. Сможешь ради мамы? – тихо спросил тот. Девочка все еще вздрагивала и плакала, но постепенно успокаивалась, сразу же упорно закивав. Рыжий тяжело вздохнул и отстранился от девочки, напоследок погладив ее по голове и уходя обратно в дом за зельями. Как вдруг из толпы вырвался недовольный громкий возглас какого-то мужика.   - Какого черта ты помогаешь ей? Мы первые подошли, а ты с самого конца девчонку выбрал! Потерпит ее мамаша, а у меня ребенок шестилетний! Он сейчас еле дышит, страдает, и все из-за чьей-то мамашки? Это несправедливо! – завопил тот, вырываясь из толпы и подходя к Чуе ближе остальных. Та самая плачущая девочка неловко сжала краюшек своего розового платьица, стараясь сдержать слезы от слов мужчины. Лекарь на его возглас резко остановился. Ладони моментально сжались в кулаки, а на шее его проступили от еле сдерживаемого гнева. Руки горели, словно от огня, желая выпустить свою магию наружу. Выпустить весь накопившийся гнев на наглого мудака. Чуя медленно повернулся к мужчине, его взгляд был ледяным, несмотря на бушующий внутри огонь. Глубокий вдох позволил ему удержать ярость на грани взрыва, хотя голос звучал низко и напряжённо.   - Ты считаешь, что твой чертов ребёнок важнее? Все люди в этой деревне важны, и их жизни тоже. Нет кого-то ценнее или дешевле, мы все-люди. Твое чадо не ценнее матери той девочки, поэтому будь добр, закрой свою вонючую пасть и жди своей очереди. – прошипел тот, вдыхая и выдыхая, пытаясь успокоится. Слегка смягчившись, тот продолжил в спокойной манере. - Криками на меня делом не поможешь. Я один, и у меня есть две руки, чтобы спасти столько жизней, сколько могу. Если хочешь помощи — стань частью решения, а не ещё одной проблемой. - Чуя обвёл толпу взглядом, его голос стал громче, но всё ещё холодным и резким. - Вы все пришли сюда за помощью. Так дайте мне делать свою работу. И если кто-то ещё захочет устроить здесь спор — устраивайте, но учтите, что из-за каждой потраченной вами секунды моего времени помочь я могу все меньшему количеству людей. Выбор за вами. – разведя руки в стороны и уходя в дом, прошипел тот, захлопывая за собой дверь. Толпа замолкла, а тот самый мужчина был красным как помидор, взрываясь от гнева и стыда. Женщины с отвращением и ненавистью смотрели на наглеца, перешептываясь и осуждая его действия, а мужчины неодобрительно качали головой. Мужчина, чувствуя на себе осуждающие взгляды толпы, поднял руки, пытаясь оправдаться. - Да вы сами подумайте! – начал он громко, стараясь, чтобы его голос перекрыл перешёптывание женщин. – Я не хотел никого обидеть, я просто за своего сына переживаю! Разве это неправильно? Каждый из вас бы так сделал, если бы видел, как твой ребёнок задыхается! - Он оглядел толпу, надеясь найти хоть кого-то, кто согласится с ним. Но таковых не оказалось. - Этот лекарь... – продолжил он, мотнув головой в сторону дома. – Он один! Ему не понять, что значит смотреть, как твой ребёнок страдает! Я просто хотел добиться справедливости! Разве я не прав? Разве мой мальчик не заслуживает помощи так же, как её мать? Толпа молчала. Женщины по-прежнему смотрели с холодным осуждением, мужчины отворачивались, избегая встречи взглядов. Мужчина всё больше сжимался под их молчаливым осуждением. Один холодный голос прорезался из толпы.   - Все заслуживают помощи, но ты буквально наплевал на жизнь матери. Посчитал что твой сыночек важнее. Это и вызывает отвращение. – холодно сказала женщина. Спустя мгновение она продолжила слегка мягче. – Все мы боимся за своих близких, но не стоит из-за этого становится дикарями и пренебрегать чужими жизнями. – ответила та, на что толпа одобрительно закивала, соглашаясь с женщиной. Мужчина же сделал шаг назад, стараясь скрыться от их взглядов, чувствуя, как стыд медленно поглощает его. Спустя минуту долгого молчания, Чуя вышел из дома вместе со своей привычной и любимой им сумкой. Теперь он казался более расслабленным и спокойным.    - Поставьте перед своим домом какие-нибудь опознавательные вещи. Что угодно, хоть кружка, хоть платок. Мне необходимо знать к кому надо зайти и помочь, а к кому нет. А толпа, бегущая за мной хвостом мне не нужна. –продиктовал условия тот. Народ сразу же стал разбредаться. Чуя же подошел к той самой маленькой девочке и ласково улыбнулся ей.    - Как тебя зовут? – слегка пригибаясь для ее удобства, сказал парень. Девочка шмурыгнула носом.    - Натсуми. – тихо ответила малютка. Чуя же слегка потрепал ее светлые кудрявые волосы и встал, не переставая улыбаться.    - Отведешь меня к маме? – спросил лекарь, на что девочка кивнула, начиная идти в сторону моста. Чуя пошел вслед за ней. Всю дорогу Чуя мучился в мыслях и различных догадках. Почему все резко позаболевали? Что это вообще за болезнь? Как ее лечить? Чуя шел за девочкой, чувствуя, как его мысли запутываются всё сильнее. Болезнь пришла внезапно, но не всех она затронула. Почему? Ответ ускользал, словно туман, заставляя его напряжённо обдумывать каждую деталь. - Как давно твоя мама заболела? — спросил он, стараясь звучать мягко, чтобы не напугать девочку. - Вчера… Сначала у неё была просто слабость, потом появились пятна… А сегодня она почти не встает… — ответила та тихо, не оборачиваясь. - Ничего странного недавно не происходило? – заходя издалека спросил рыжий. Девочка сначала задумалась, но потом отрицательно замотала головой. Чуя задумчиво прикусил губу. – Что вы ели и пили вчера?Всё, что вспомнишь, это очень важно. - У нас... был хлеб… немного картошки… мама ещё рыбу жарила… — начала она нерешительно, загибая тонкие пальцы. — А пили только воду. - Вы вместе это все ели? Или может что-то только мама? – пытаясь найти хоть какие-то зацепки, спросил парень. - Рыбу ела только мама. Я ее не люблю, а мама любит. – тихо сказала девочка. - А рыбу где вы обычно покупаете? У кого именно? - Я не знаю, мама без меня всегда продукты покупает. – покачала головой Натсуми. Чуя разочаровано закусил губу, задумавшись. «Если рыба была источником болезни, это объясняло, почему девочка осталась здорова. Но вопрос оставался открытым: почему только сейчас это стало проблемой? Может, что-то изменилось в воде… или в самой рыбе? Возможно, рыба съела что-то ядовитое, чего раньше в реке не было? Или болезнь пришла с чем-то, что попало в воду недавно? Но тогда почему девочка не заболела? Они обе пили воду… Стоп!» - моментально поворачиваясь к девочке, тот взволнованно спросил. - Натсуми, откуда вы пьете воду? – схватив ее за плечи, тот смотрел прямо в ее глаза, что сейчас слегка растерялись от такого напора. - По разному, но вчера мама пила воду из реки, а я из колодца… - задумчиво почесав лобик, сказала малютка, пока Чуя моментально радостно улыбнулся и отпустил девочку, с энтуатизмом взяв ее руку в свою. - Ты умница, Натсуми! Дело в воде! Больше не пей воду из реки, поняла? Пей только из колодца! Хорошо? – поторопившись к дому Натсуми, сказал тот. Девочка активно закивала. Спустя минуту они подошли к дому малютки. Сразу же доставая зелье из сумки, тот быстро прошел в дом, подходя к заболевшей. Картина была такая же, как и вчерашним утром. Тело ее было все в язвах и волдырях, а дыхание было тихое и едва заметное. Быстро обработав все воспаления, тот встал, закрывая колбу и отдавая его девочке. - Смотри, каждый день по три раза делай то же, что и я сейчас. Берешь платок, окунаешь его в настой и обрабатываешь все ранки. Если не будет лучше, зови меня. Хорошо? – потрепав девочку по макушке, спросил тот, слегка улыбнувшись. Когда та несмело кивнула, тот покинул дом, начиная обходить всех, у кого перед домом стояли отличительные предметы. Он расспрашивал про воду и еду всех, подтверждая свою теорию с водой. На уже третий дом с больным, тот как обычно расспрашивал хозяйку дома. - Воду откуда пили? – уже на автомате обрабатывая раны, спросил тот, не отрывая взгляда от тела. - Из речки, как обычно. – безмятежно сказала девушка, пристально наблюдая за действиями рыжего. От ее ответа тот резко остановился, недоумевающе глядя на женщину. - Оба?... – нахмурившись, спросил тот, боясь услышать положительный ответ. - Да, а с ней что-то не то? – испугалась девушка, сразу же прижав руку с белоснежным платочком к своей груди. Чуя нахмурился, не понимая, почему тогда девушка не заболела. Женщина утверждала, что тоже пила воду из реки, но выглядела вполне здоровой. Это противоречило его подозрениям. - Ты говоришь, что тоже пила из реки? — уточнил он, пристально глядя на неё. - Да, конечно, — быстро ответила она, явно не понимая, в чём проблема. — Мы всегда пьём из реки. Это удобнее. - И ты чувствуешь себя нормально? — продолжил он, его голос стал более напряжённым. - Абсолютно, — подтвердила женщина, немного удивлённая его расспросами. — А что? Чуя на мгновение задумался. Если вода действительно была источником болезни, почему тогда она не пострадала? — Может быть, ты кипятила воду перед тем, как пить? — осторожно предположил он. — Нет, мы пьём её как есть, — честно ответила женщина, покачав головой. Его взгляд сузился. Это осложняло дело.