Кровь и Колдовство

!ДИКЛЕЙМЕР!

В работе будет использоваться не ведьмак/чародей и т.д, а именно ведьма, несмотря на пол. Это сделано по причине личных предпочтений автора. Имена в работе будут использоваться японские, но происходить все будет по славянским мотивам и обычаям. Также иногда будут употребляться слова на древнеславянском языке, в таких случаях я буду указывать перевод слова. Хочу предупредить о том, что эта работа может быть недостоверна по отношению к историческим событиям того времени, а также система инквизиции была мною изменена. Приятного прочтения!

ГЛАВА 1.

   Чуя с детства отличался от всех остальных людей. Сначала лишь своими ярко-рыжими, похожими на лучи солнца, волосами, потом своим слишком вспыльчивым характером, а еще позже наличием магической крови в теле, что так и норовила вылезти наружу. Впервые его магия проявилась еще в детстве, когда Чуе было 6. У него была самая обычная семья: Папа, Мама, младшая сестра и брат. Они жили хоть и довольно бедно, но счастливо. Все свое время Чуя посвящал младшим, играя и проводя время с ними. Гин была довольно стеснительной, но очень доброй девочкой. Акутагава же был слегка саркастичным, но очень заботливым. Они очень любили друг друга, хоть и часто ссорились. Когда такое случалось, их быстро мирила мама, готовя им всем их любимые пирожки, что все дети любили до безумия. Порой в такие моменты возвращался и их отец, приходя домой с очередных приемов пациентов. Они редко видели папу, так как он был очень занятым человеком, будучи единственным знахарем в округе, но когда он возвращался пораньше, тот всегда уделял внимание детям. Кроме него в их не сильно большой деревушке лекарей не было, из-за чего Мори все сильно уважали и ценили, часто принося ему в благодарность, различные угощения и игрушки для детей, что в округе считалось огромной ценностью. А их мать, Коё ,следила за хозяйством и детьми, почти все свое время проводя дома. Они были все счастливы и полны радостей жизни. До одного момента. Разница в возрасте у Чуи, Акутагавы и Гин была относительно небольшая. Акутагаве было 5,а Гин 4. Но несмотря на маленькую разницу в возрасте, Чуя все равно больше хотел подружиться с ровесниками, ведь далеко не все его мысли могли разделить и понять его брат и сестра.    Это произошло обычным утром. На улице ярко светило солнце, мама на кухне что-то активно готовила, распространяя вкусный запах выпечки по всему дому. Чуя быстро вскочил с кровати, сонно потягиваясь и радостно улыбаясь хорошей погоде. Натянув любимые коричневые штаны и белоснежную, слегка большеватую ему рубаху, он выбежал на кухню, хватая со стола свежую маленькую булочку. - Доброе утро, мам! – с булкой во рту не особо разборчиво сказал тот. На его голос Кое моментально повернулась, глядя на сына и хмурясь. - Чуя, сначала прожуй, а потом говори!-строгим тоном сказала та, скрестив руки на груди в недовольном жесте. Чуя же на ее замечание закатил глаза, быстро доев булочку и быстро выходя из дома. - Я гулять! - на последок крикнул тот матери.    Чуя радостно рванул на центральную площадь их деревни, где располагался рынок. Там обычно всегда обитали деревенские мальчишки, с которыми рыжий всегда хотел подружиться, но все никак не решался до того момента, пока он не поссорился с Акутагавой и Гин на целые два дня. Они поссорились из за того, что Чуя сказал что они слишком скучные, на что брат и сестра на него сильно обиделись. Мальчик не желал извиняться, ведь по его мнению он сказал лишь правду, но скука оставалась, из-за чего он решил подружиться со своими ровесниками. Несясь на площадь, тот еще больше обрадовался, когда увидел мальчишек на их обычном месте. Медленно переходя из бега на шаг, тот встал недалеко от них, оглядывая себя и собираясь с мыслями. Быстро вдохнув и выдохнув, тот решительно направился к ним, улыбаясь. Мальчики хохотали, но когда подошел рыжий, они все разом умолкли, с интересом разглядывая мальчика. - Привет! Меня Чуя зовут, а вас?-улыбаясь спросил рыжий, поглядывая на всех мальчишек и слегка волнуясь. Один из парней насмешливо усмехнулся. - Меня Акито, - сказал брюнет с голубыми глазами, через время продолжая -его Макото, - махнув головой в сторону кареглазого худенького парнишки сказал тот – а этот, - снова махнув головой в сторону оставшегося третьего мальчика, добавил Акито – Цубаки.    Макото усмехнулся и подошел к Чуе ближе, хватая за одну прядь длинных рыжих волос. - А ты что-ли ведьма? Мне мама говорит, что все рыжие-ведьмы! – мальчик захохотал, остальные же подхватили его смех и громко рассмеялись. - Ну…я вроде бы нет… - неуверенно сказал мальчик, не понимая их веселья. - Врешь! Все рыжие-ведьмы! На костер тебя надо! Ты же рыжий! – обернулся на своих друзей Цубаки, посмеиваясь. - Я говорю правду! Я не ведьма! – смелее сказал мальчик, начиная злиться. - А ты докажи! – оскалившись, сказал Акито, подходя к нему почти вплотную. Рыжий растерялся. - Как?... – удивленно спросил Чуя. - Придумай, ты же ведьма! – усмехнулся тот, через время продолжая - А коль не сможешь, все твои рыженькие локоны вырвем! – его лицо приобрели жестокие черты. Ухмылка превратилась в оскал, а глаза из детских превратились в глаза жестокого хищника, что нашел новую добычу.    Чуя испуганно попятился, как вдруг сзади столкнулся с чьей то фигурой. Удивленно оглянувшись, он понял что его взяли в круг, приближаясь. В руках Цубаки сверкнул нож, что тот начал подносить к волосам мальчика. - Не надо! Пожалуйста, я правда не ведьма! Я лишь хочу подружиться с вами! – на грани истерики сказал Чуя, желая просто исчезнуть, а не стоять тут. Его окружили. Деваться было некуда. Они загнали его в переулок, где их никто не мог увидеть. Цубаки, смеясь вместе со всей своей компанией, кивнул Макото, что схватил рыжего сзади, обездвиживая. Мальчик поднес нож вплотную к волосам Чуи, отрезая их какую-то часть. Рыжий моментально забился в истерике, пытаясь выбраться. Задев горлом нож, по шее потекла струйка крови. - А может еще ему шейку подправим, раз так хочет рану получить? – ухмыльнулся Макото, на что Цубаки жестоко улыбнулся и поднес нож к шее мальчика. Чуя плакал, вырывался, он был на грани отчаяния. Эмоции били из него, как из водопада вода. Ничего не помогало. Истерика достигла предела. Чуя возненавидел все: этих мальчиков, Акутагаву и Гин за то, что обиделись, свои волосы, маму, за рыжие волосы, что достались ему по наследству, но больше всего – себя. Он безумно сожалел что вообще решил с ними дружить. Его накрыло разочарование и боль. Он зажмурил глаза, из которых так и текли слезы, не желая смотреть на этот ужас. Он не верил что это происходило с ним. Как вдруг, он услышал крик Макото и Цубаки. Мальчик удивленно осторожно открыл глаза, падая на колени от того, что Макото больше его не держал. Перед собой рыжий увидел сидящего без сознания у стены со струйкой крови на голове Цубаки, а обернувшись, Макото с обожжёнными до мяса ладонями сзади него. Акито ошеломлённо посмотрел на друзей, с криками убегая из переулка на рынок, где громко закричал. - Ведьма!!! Он убил Цубаки, а Макото ладони сжег! Ловите его! – показывая в сторону Чуи закричал тот, на что мальчик моментально испуганно посмотрел на свои руки, не понимая что произошло. Он не хотел этого! Это не он! Он же не умеет такого! Из глаз ручьем потекли слезы. К нему уже бежали мужчины с виллами и факелами, надвигаясь на него как лавина. Чуя моментально рванул в противоположную сторону, даже не разбирая дороги от накрывших его слез. Он задыхался от не прекращавшихся слез и бега. Весь день пролетел как в тумане. Рыжий помнил, как сидел в каком то темном переулке и плакал. Помнил, как бежал от всех недоброжелателей. Помнил, как искал укрытие. И помнил, как увидел свой горящий дом. Родной дом колыхал жарким пламенем. Таким ярким на фоне темной ночи, что резало глаза. Чуя рванул в огонь не обращая никакого внимания на вопящих жителей возле их дома, что говорили словно мантру лишь одни слова. - Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! Сжечь ведьму! – хором кричала толпа, в такт поднимая то вверх, то вниз вилы и факелы. Чуя, захлебываясь в слезах и дыме вошел в дом, что уже был похож не на дом, а на одни лишь обломки. Пламя окутало все: кухню, где Чуя часто ел мамины пирожки вместе с Акутагавой и Гин, детскую спальню, где дети часто играли в различные игры, спальню родителей, где мама часто читала им сказки, сидя на кровати и гладя их по головкам, и гостиную, где они, сидя у камина вместе радовались возвращению папы, что приносил им различные игрушки. Чуя как умалишённый бегал по дому, не обращая внимания на очередные ожоги на его руках от пожара. Он носился по нему лишь с одной мыслью. Лишь бы они выжили. Рыжий откинул горящую балку и прошел в гостиную, где под обломками их дома лежал его отец, зажатый между полом и палкой, лежащей у него прямо на талии. Его лицо было расслаблено, также как и тело. Мальчик моментально подбежал к нему, начиная задыхаться от дыма. Он, словно в конвульсиях, начал его трясти за плечи, пытаясь разбудить. - Папа…! Папочка, очнись! – захлебываясь в собственных слезах, кричал тот, наплевав на огонь, пытаясь оттащить балку, что даже на сантиметр не сдвинулась. Руки его горели болью так, словно они сейчас просто отвалятся от боли. – Мама! Акутагава, Гин, хоть кто-нибудь, помогите достать папу!.. – в истерике закричал тот, оборачиваясь в разные стороны, пытаясь найти хоть кого-то. Он побежал в детскую, где под завалами лежали Акутагава и Гин, находясь в смертельных объятиях. Балка упала им прямо на голову, сплющив их лица до того, что их головы было уже не различить с самой палкой. Чуя пустыми глазами смотрел на их трупы, чувствуя, как теряет сознание. Глаза предательски закрывались от дыма, что словно прожег в его легких дыру. Он медленно упал перед ними на колени, беря в руку маленькую тоненькую безжизненную ручонку Гин. - Вставай… Вставайте… Вы же шутите, да?... – начиная нервно смеяться сказал тот, чувствуя что слезы из глаз текут ручьем.– Вставайте! – громко закричал тот, ударив кулаком пол до крови. Сознание было удерживать все труднее. Тот на ватных ногах прошел в родительскую спальню, придерживаясь одной рукой за стены и безумно кашляя. Возле кровати лежала мама. Веки ее были слегка затуманены и прикрыты, но на появление Чуе они дернулись и посмотрели тому в глаза. Она лежала без сил. Ее ноги раздробило балкой, что упала с потолка. В руках ее была какая-то книга. - Чуя, милый, беги… Возьми это и беги куда глаза глядят… Я потом с тобой встречусь, не беспокойся… - Рыжий моментально встал перед ней на колени, пытаясь поднять балку, не обращая внимания на сожженные до мяса ладони. - Я тебя не брошу! Ты пойдешь со мной! – упрямо закричал тот, захлебываясь в кашле и слезах. Ладони адски жгло. - Чуя, я тебя и не собираюсь бросать. Обещаю, потом я тебя найду. Я разве когда-то нарушала свои обещания? – тихо спросила та, слабо улыбнувшись, пока Чуя, отчаявшись, перестал пытаться вытащить балку, вместо этого тянув маму за ладони на себя. - Ты врешь! – злостно и отчаянно прокричал рыжий. - Сынок, я тебе когда-то врала? – ласково спросила та, кашляя от дыма. Чуя не знал, что делать. Его разрывало от боли и дыма. Было больно и физически, и морально. Мальчик быстро схватил книгу, и, зажмурившись, побежал к заднему выходу из дома, кашляя от ядовитого, проникающего прямо в легкие дыма и горьких слез. - Я люблю тебя, сынок… Живи… - медленно закрывая глаза, прошептала себе под нос Коё, захлебываясь в дыме.

•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•

₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽

СПУСТЯ МЕСЯЦ

₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽

•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•

    Чуя уже привычными движениями варил зелья, кладя все новые и новые компоненты, на последок заливая это все водой и закрывая бутылек. Потом снова, компоненты, вода, закрыть. Как вдруг входная дверь позади него открылась. Чуя моментально удивленно обернулся. - Дядя Кэтсуо, вы чего так быстро? Случилось что? – оглядывая старика с ног до головы, обеспокоенно спросил тот. - Ох, да так, что-то худо мне стало. Пойду прилягу, да пройдет. – улыбнулся старик, медленно шагая в сторону кровати. - А как же грядки? Может, я полью? – не унимался мальчик. - Не стоит, сейчас, полежу немного и пойду доделывать. – успокоил тот, уходя в спальню. У Чуи было плохое предчувствие, но все же он не решился спорить со стариком, что его приютил. Это произошло спустя 2 дня после пожара в их доме. Рыжий сбежал в другую деревню, где сначала подворовывал, а потом был пойман за этим дядей Кэтсуо, что его по доброте душевной приютил у себя в доме. Дети его давно умерли, как и жена, из за чего старику часто было одиноко и скучно, вот и взял чадо, приютив и научив варить зелья, чем и зарабатывал старик. Научил его множеству рецептов и дал ему множество книг, научив его кое-как, но читать. У Чуи получалось не сразу, но вскоре он начал читать полноценные книги, все больше набираясь знаний и опыту. А на вопрос о том, откуда у дедушки такая ценность как книги, тот постоянно уходил от ответа или шутил, что несколько смущало рыжего, но упрямиться он не решался.    Чуя провел время незаметно. Ритмичными движениями тот готовил зелья до той поры, пока баночки просто не кончились. Когда это случилось, Чуя с удивлением осознал, что на улице уже вечерело, а дядя Кэтсуо так и не появлялся. Забеспокоившись, тот несмело подошел к двери спальни дедушки и робко постучал в нее, дожидаясь ответа. Когда его не последовало, тот постучал громче, но в ответ была снова тишина. - Дядя Кэтсуо, простите за вторжение, но я вхожу! – сказал мальчик, открывая дверь. Он увидел старика, лежащего на кровати с закрытыми глазами. Чуя неуверенно подошел ближе, неловко трясся того за плечи. - Дядя Кэтсуо, просыпайтесь, уже вечер! – трясся того уже активнее, сказал рыжий, не видя никакой явной реакции. Удары его сердца ускорились.       Тревога заглотила его с головой, собственное предчувствие кричало о беде. Мальчик быстро приложил палец к пульсу дедушки, не ощущая биения его сердца. Чуя моментально испуганно приблизил свое ухо к губам старика, пытаясь ощутить его дыхание. Его не было. Рыжий с испугом отшатнулся от него, как от горящего пламени, чувствуя, как эмоции накрывают его с головой. Дядя Кэтсуо умер.

•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•

₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽₪₪➽➽ •—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•—•

    На улице шел дождь. Чуя любил дождливую погоду. В такие моменты он залазил на кровать вместе с любимой книгой, зажигал свечку, и поглаживал черный кусок шерсти, что беззаботно дрыхла у него на животе, мурча даже во сне. Но он не любил, когда нужно было под этот дождь идти. Рыжий нехотя начал одеваться, накидывая на себя любимый черный плащ с капюшоном, что мог хоть как-то помочь укрыться от дождя в эту погоду. Кошка как назло терлась о его ноги и мяукала, соблазняя остаться дома. Чуя тяжело вздохнул и присел, начиная поглаживать кошку. - Да, Ночка, я тоже не хочу никуда уходить, но придется. - вставая, сказал тот, на последок почесав ей пузико, на что та замурчала. Парень взял в руки сумку с различными зельями и настойками, которые сейчас были особенно необходимы простому люду. Сейчас у них был сезон дождей и сырости, поэтому болеющих было особенно много. А так как Чуя единственный разбирался в лечении и различных отварах, то бежали все к нему.    Собравшись, Чуя нехотя вышел из дома, закрывая за собой дверь и выходя на маленькую протоптанную дорожку. Он моментально наколдовал непромокаемость одежды, таким образом защищая себя от дождя. «Все равно меня никто не увидит, я слишком далеко для того чтобы меня кто то узнал… Тем более под дождем» - подумал тот, усмехнувшись собственным мыслям.   Чуя любил колдовать. Когда он колдовал, его захватывали меланхолия и эйфория, вперемешку с могуществом. Несмотря на ужасный первый опыт магии, тот все равно через некоторое время просто не мог продолжать ее ненавидеть из-за этого. Он ненавидел то, что он ведьма. Но он не мог ненавидеть магию. Она искренне ему нравилась и вызывала интерес, заставляя каждый раз изучать все новое и новое заклинание. Но практиковаться в ней получалось только ночью. Ночью силы ведьм достигали пика, а днем наоборот, они были слегка слабее обычного. Чуя называл это графиком маны. Ночью мана была равна +1, утром и вечером 0, а днем -1. Поэтому тренироваться рыжий предпочитал или ночью, или вечером. Это ему позволяло нахождение его хижины, т.к она находилась в конце деревни, где что бы попасть к его дому, нужно было пройти около 5 минут по тропинке, а потом около трех по мостику, что проходил над речкой. Этот домик у него остался от дядюшки Кэтсуо, что был похоронен неподалеку. С момента его смерти Чуя бережно ухаживал за домиком и хозяйством, не желая оставлять дом.   Наконец, Чуя дошел до первого домика, с огорченьем снимая с себя чары и промокая под дождем. Он начал разносить по домам различные зелья, и управившись за полчаса, тот решил зайти в трактир, так как дома есть было нечего, а готовить ему было откровенно впадлу.   Поморщившись от сырости и холода одежды, тот с радостью зашел в здание, где так тепло грел камин. Хозяин трактира медленно поднял голову на нового посетителя, узнав Чую, тот моментально улыбнулся. - Чуя! Давно ты к нам не заходил! Как хоть поживаешь? – пожимая ему руку, радостно сказал тот, по привычке наливая ему кружку пива. - Потихоньку. Вот, сейчас отвары разносил. Ты лучше скажи, как там Коу? – слабо улыбнувшись, присел за барную стойку рыжий. - Не представляешь, твои отвары творят чудеса! На следующий же день язвы как и не было! Ты просто волшебник! Скажи, чем тебе отплатить за твою доброту несусветную? Все что хочешь отдам! – радостно проговорил мужчина. - Ну что ты, не стоит, я лишь делаю свою работу. Цены на мои отвары не изменились, как и было 7 копеек, так и есть. – снимая с себя мокрый плащ, сказал тот, с удовольствием вешая его на вешалку у камина. - Ну как же! Ты мою дочь от рук смерти спас, а просишь так мало? Парень, если бы не ты, она бы вскоре скончалась! Ты не представляешь от какого горя нашу семью уберег! Попроси хоть чего-нибудь ценного, ты заслужил! – не унимался мужик с горящими от радости глазами. На его упертость Чуя тяжело вздохнул. - Раз так неймется, дай еды до отвалу, этого мне хватит. – понимая, что мужчина не уймется если что то не попросить, сказал тот, присаживаясь за самый дальний столик вместе с кружкой пива. Мужчина же радостно ему кивнул, отходя ненадолго в другую комнату для заказа.   Спустя полчаса, Чуя наелся досыта, понимая, что съел даже не половину, а скорее лишь маленькую часть всей еды, что занимала весь его стол.   Задумавшись, что с нею всей делать, тот невольно прислушался. - А ты что ль не слышал? Там же говорят, мол, инквизитор в нашу деревушку поедет. – проговорил мужчина за соседним столом. - От чего ж? У нас ловить некого! – удивился второй мужик. - А ты ли не знаешь? – понизив тон, тот тихо продолжил. – По талику тебе скажу, ходят слухи, что у нас в деревне ведьма завелась! Мол, огород и урожай у всех портится! Да еще ж погода вон какая, заболели многие… - Неужто правда? – ошеломленно спросил тот. – И когда ж приедет? – с интересом продолжил узнавать тот. - Да кому б знать! Одни говорят, что в течение месяца, другие, что в течение полугода, а некоторые вовсе говорят, что бред это все… - тяжело вздохнул тот. - Мда… По осторожнее надо быть с этими охотниками. Кто знает, что от них ожидать. -отпивая из кружки пива ответил второй мужик, переводя тему на не интересующий Чую разговор. «Инквизитор, говоришь… Как заноза в заднице будет, еще не дай бог про зелья мои узнает, разнюхивать начнет. Теперь всегда надо будет на стороже быть, что б беду на себя не навлечь» - с грустью подумал рыжий, вспоминая о том, что так и не придумал, что с едой делать. Тяжело вздохнув, тот попросил трактирщика завернуть оставшуюся еду в корзинку.