time is up

Антон быстро протянул руку, чтобы поздороваться. Мужчина крепко сжал кисть парнишки, и тот прям засветился улыбкой.  — Проходите, мама еще не все подготовила, надеюсь, это Вас не смутит.  — Все хорошо. Я подожду. Из-за кухонных дверей выходит хозяйка квартиры. Немного запыханная, зато очень красивая: волосы аккуратно собраны в пышный пучок, на ней надето длинное лиловое платье, а на мочках ушей сверкали серьги с камнями, похожими на аметист.  — Здравствуйте, Майя Олеговна! Давно не виделись!  — Здравствуйте-здравствуйте! Рада Вас видеть, присаживайтесь! Вы пьете что-то? Могу принести что-нибудь покрепче! — Нет, спасибо.  — Ну хорошо, Вы кушайте! Я сделала салаты, не знаю, конечно, что вы едите, надеюсь, хоть что-то приглянется Вам, хахаха!  Мама непринужденно захохотала. Это вызвало улыбку и у сына, и у его преподавателя. Они рады были видеть друг друга, ведь настолько сблизились, тем более после того, как Арсений Сергеевич научил Антона курить. Главное, чтоб никто не узнал ничего!  Майя Олеговна только взяла стакан с соком, ей неловко было пить одной, так что только так, и уже была готова говорить тост. Звук звонящего телефона. Звонили маме. Женщина вышла из-за стола и побежала к телефону:  — Да? Господи, вы мне дадите хоть один выходной посидеть без происшествий, которые всегда требуют мою помощь?! Ладно, поняла, сейчас буду.  Антон и Арсений Сергеевич сразу переглянулись — это как-то машинально получилось. Оба услышали, что останутся одни. Мама быстро взяла некоторые вещи, чтобы переодеться на работе: в парадном же не пойдешь!  — Арсений Сергеевич, последите за Антоном, а то я знаю его!  Дверь закрылась. Учитель встал из-за стола и пошел в коридор. Вернулся уже с двумя бутылками красного вина.  — Антон, думаю, нам это надо. Хаха, твоя мама, конечно, была бы против, вообще, я хотел их вам подарить, но тут такой случай! Нельзя упустить!  — О да! Мечта!  Арсений Сергеевич начал аккуратно откупоривать бутылку, а затем, когда парнишка нашел бокалы, начал разливать дорогой алкоголь.  — Господи, ты чего так трясешься снова? Я же не страшный, говорю!  Преподаватель взял бокал поверх руки Шастуна, чтобы вместе держать крепче.  — Да что ж ты такой холодный и дрожащий, желе что ли сладкое?  — Не знаю.  — Ну, а кто знает? Ладно, давай за твой сданный экзамен!  — Да!  Виноградная кровь, бокал за бокалом, приносила одно лишь удовольствие. Антон, конечно, был не такой стойкий к влиянию алкоголя. Его кисть лежала на столе, еле обхватывая бокал. Легким движением Арсений Сергеевич положил свою огромную ладонь сверху руки ученика. Шаст посмотрел пьяным взглядом на преподавателя: глаза Антона сверкали. А вот взгляд мужчины был пристальным и игривым. Пальцы преподавателя поглаживал кисть парнишки. Внезапно Шастун потянулся к Арсению Сергеевичу — он хотел дотронуться до его лица, но оно было слишком далеко, так что парень смог дотянуться только до бедра его учителя. А тот в свою очередь нескромно спросил: —Что такое, Антон? Тебя так тянет ко мне, малыш?  — Я не понимаю ничего, что со мной?  — Иди сюда.  Арсений аккуратно пересадил парнишку, который еле встал из-за стола. Мужчина обхватил талию Шаста и посмотрел в самую душу, довольно улыбаясь. — Антоша, ты чего?  — Вы такой красивый. Ученик не выдержал, невесомо схватил щеки преподавателя и несколько раз прислонился губами, издавая еле слышные причмокивания. Арсений Сергеевич не вытерпел. Он быстро подхватил парня на руки и посадил на столешницу, решительно притягивая бедра Шастуна к себе. Преподаватель накинулся со страстью на шею Антона, а тот в свою очередь запрокинул голову и наслаждался моментом, в душе понимая, что делает что-то недопустимое, и в один момент он всё-таки приходит в трезвое состояние, обеспокоенно спрашивая: — Как думаете — если нельзя, но очень хочется, то можно? Арсений Сергеевич оторвался от шеи ученика, крепкой рукой поднял его подбородок и утвердительно ответил:  — Конечно, Антон, сегодня все можно.  Он притянул Шаста еще ближе, практически вжимая того в себя, рыкнув прислонился к уху парнишки и прошептал:  — Не могу перестать думать о том, что собираюсь делать с тобой сейчас. Бросив цепляющую фразу, продолжил развлекаться с ухом Антона, на этот раз прикусывая его, в это время парень начал стесняться и немного отклоняться в разные стороны. Арсению нравилась скромность ученика — он наоборот раззадорился: преподаватель стал водить руками по телу парнишки, задирая футболку, водя по ребрам.  Шастун даже и не знал, что делать. Ему просто нравилось это, почему бы и нет? А внутри, что-то загоралось, как красный цвет светофора. Он о пытался оттолкнуть учителя от своего тела, но тот все еще был сильно увлечен.  — Арсений…пожалуйста, я так не могу…  — Хорошо, не можешь так, будет по-другому.  Преподаватель понес в его спальню. Как будто только и выжидал момента, чтобы зайти дальше.   Арсений не рассчитал, с какой силой он бросил мальчишку на кровать так, что тот немного подпрыгнул и издал быстрый тихий стон. Шастун очень стеснялся, но алкоголь захватил его, и теперь парень выглядел очень заведенным — это было видно по его выражению лица. Особенно когда он пытался привстать, чтобы дотронуться губами шеи учителя. Но тот, в свою очередь, отстранял его от себя, пытаясь снять с Антона белоснежную майку: — Не рыпайся. Иначе получишь.  Шастун уже руками все еще пытался дотянуться до плеч Арсения Сергеевича, чтобы притянуть к себе и почувствовать это тепло, игриво сказав:  — А что Вы мне сделаете?  Преподаватель не растерялся, сказал с великим удовольствием: — Еще не придумал, но будет понятнее дальше. Пока Антон думал, как бы ему дотянуться до прекрасного тела учителя, тот схватил одной рукой его за кисти и прижал их к кровати.  — Что? Уже не такой смелый?  Крепкая рука быстро проникла под резинку нижнего белья Шастуна и обхватила давно ноющий член. Парнишке уже не стыдно, ведь это такое удовольствие, такого он не чувствовал еще. Он уже не сопротивлялся, до этого он пытался как-то выкручиваться из лапищ Арсения Сергеевича. В один момент к Антону пришла мысль:  —… Арсений Сергеевич…м…по-моему… мы делаем что-то неправильное… — Молчи, а то я только начал разогреваться. Тебе же нравится? Я вижу, что да.  По тонкой коже Шаста начали рассыпаться яркие укусы, в то же время и язык скользил паутинкой по телу. От возбужденности парень начал вжиматься в кровать: слишком много удовольствия приносит ему преподаватель.  Войдя в азарт, Арсений повернул ученика на кровати и оказался на нем. Палец преподавателя начал растягивать Антона: — Какой же ты узкий, ну, это и логично.  — Что?  — Ничего. Просто жди.  Двигая палец вверх-вниз, он всё-таки смог протолкнуть и второй. Парнишка уже так сильно дрожал, что Арсений не мог не заметить:  — Уже дрожишь, малыш? Я еще не успел начать. Держись.  На эти слова он пытался что-то выдавить из себя, но слышны были только тяжелые вдохи и выдохи. Антон все еще дрожал в ногах, а учитель все еще продолжал растягивать и толкался прямо в простату. Безнадежно Арсений ударил его по бедру, так что остался сильный ярко-бордовый след, проговаривая  — Господи, да когда уже. Что ж ты такой. Антон не мог ничего ответить.  Третий палец вошел в него. Раздался громкий стон. На этот раз Арсений всё-таки смог сделать это до нужной пустоты. Когда Арсений начал медленно проталкивать член в него, стенки до сих пор были узкие, но ему уже так хотелось войти полностью. Антон ужасно громко стонал, как будто выдавливал из себя эти звуки. Попов решил его целовать, чтобы покрывать их, но парнишка прерывал их, отворачиваясь и отклоняя голову.  — Тош, ты хочешь, чтобы нас слышали? Так я сделаю это.  Арсений начал двигаться быстрее. Руки его ученика болтались: он не знал, куда их деть, поэтому просто взял одной крепкой кистью и прижал их к кровати, а Антон все еще сильнее начал извиваться.  — Я знаю, что тебе нравится. Пока что ты не можешь это понять, ты раньше такого не чувствовал.  В ответ молчание, ведь Шастун пытался сдержать стон, сильно закусив губу и отвернувшись от преподавателя. Арсений Сергеевич убрал одну руку с кистей парнишки и поднял его подбородок:  — Я хочу видеть тебя, Антон. Смотри мне в глаза.  Его глаза полные непонимания, но от такого удовольствия, немного закатывались. Арсений начал двигать бедрами еще быстрее в погоне за своим оргазмом. Глухие шлепки тихо разносились по комнате, а вот стоны разрывались и как будто доносились по всему дому. Через прерывистое дыхание парня было слышно только: — Арсений Сергеевич, мне-мне так хорошо… — Да, о, да.  Шаст стал вырываться, чтобы обхватить рукой свой ноющий член, и у него это получалось. Парень кончил прямо на торс Арсения. — Аргх. Ничего, малыш. Так и надо. Антон очнулся уже утром, точнее в час дня. Он, продрав глаза, начал искать телефон. Увидев уведомления от Арсения Сергеевича, Шастун все вспомнил: — О, Боже, что это было? Какой кошмар. Я, что? Как я мог повестись на такое?! А он? Он-то чем думал? Мне так стыдно. (чат) Антон, доброе утро, я не знаю, когда ты там проснешься, но я закрыл входную дверь, и ключи, собственно, у меня находятся. Жду в гости) (10:03) — Блять, издевается надо мной что ли? Сука, но за ключами надо зайти, это мамины. Шаст неохотно встал с кровати, вспоминая прошлую ночь с отвращением. — Как тут теперь спать? Ужасно. Как это вообще вытащить из головы? Видимо, никак. Зайдя в ванную, умылся, почистил зубы, все еще думал об этой ситуации. Стыд? Может разочарование? Или всё-таки ненависть? Только к кому: к нему или к себе? Так много вопросов — так мало ответов. На улице, как ни странно, было солнечно, но очень ветрено, так что было не так уж и жарко. Антон прекрасно знал дорогу к тому самому дому, где он собирался со своими друзьями, где чуть его не убили, где живет тот самый человек, которого нельзя оценить однозначно. Шастун дошел до нужного этажа, но не решался постучаться. Выдохнув он всё-таки сделал это. Спустя несколько секунд дверь была открыта, Арсений раскрыл дверь и хотел уже сказать что-то, но его перебил парень: — Я за ключами, спасибо, что посидели со мной, мама, наверно, будет Вам благодарна. — Нет, Антон, зайди. Нам нужно кое-что обсудить. На лестничной клетке орать — не самая лучшая идея. — Я пройду только ради некоторых слов, которые не должны быть услышаны Вашими соседями, а тем более моим отцом, если он не где-то пьянствует. — Забегай. Шаст переступает порог дома, и мужчина закрывает за ним дверь. Антон завопил: — Почему Вы со мной так поступили?! Мне даже восемнадцати нет! Вы вообще в своем уме?! — Послушай, я… — Я ничего не хочу слушать. Вы меня изнасиловали. Я был не трезв. — Антон… — Отдайте мне ключи, пожалуйста. Я больше не хочу Вас видеть. Арсений оперся двумя руками о дверь прямо перед парнишкой. — Надеюсь, теперь ты все сказал. Не хочешь проверить свой телефон? — Что? Что Вы говорите? Зачем? Он машинально посмотрел в экран и увидел там уведомление от Винса. — Боже, я опять ему ничего не писал. Теперь мы точно перестанем общаться. Пока Антон расстроенно пытался выйти из клетки мужчины, Арсений быстро схватил его за предплечье. Шастун с отвращением высказал: — Да что такое?! Что я сделал, чтобы со мной так поступали?! — Я знаю, что ты этого давно хотел. — Что? — Напиши своему давнему другу. — Зачем? Что происходит? — Просто напиши. Простое «привет» было отправлено Винсу. Прозвенел телефон учителя в его кармане. Он открыл уведомление и просто показал его парнишке. Там было знакомое имя — «Мурка ❤️» Голова Антона буквально взрывалась: «Каким нахуй боком так получилось? А что делать? Я так привязан к Винсу, а этот человек мне ненавистен! Что делать? Я не понимаю, правда, что я должен делать? Почему так получилось? За что мне все это?» Арсений отогнал все его поедающие мысли, обняв его и прижав голову к себе. — Антош, все хорошо? Я знаю, что нет, но, пожалуйста, останься со мной. Я знаю, что мы созданы друг для друга. Я сразу это понял: сразу понял, что это любовь, а потом уж до конца принял, что это ты. — То есть, Вы знали, что Амур — это я, с самого начала? — Я же говорил, надо скрывать номер, а то и так все видно. Мужчина улыбнулся и поднял лицо Шастуна. Его глаза блестели то ли от счастья, то ли от разочарования. Он начал слегка целовать его лицо: милые щеки, самые нежные губы, прекрасный нос. Для Арсения в парнишке было всё идеально. Но Антон оборвал эти удовольствие. — Я не знаю, что делать. — Дай мне шанс. Говори уже на «ты». — Ты серьезно меня любишь? Попов все еще пытался коснуться Антона, дотрагиваясь и поглаживая пальцами кисти парня, проговаривая: — Да, очень сильно. Я еще это понял, когда укрывал тебя от отца, когда учил тебя курить, когда обнимал, если тебе было страшно. Никогда бы это не сделал для человека, который бы мне не нравился так сильно, как ты. Антон, я правда тебя люблю. Умоляю, подумай. Шаст не знал, что делать, но смог лишь поцеловать Арсения в щеку на прощание. Ученик, который уже скорее всего переступит этот этап, вылетел из квартиры. Преподаватель, который скоро перестанет быть только строгим надоедливым занудой, будет вместе с тем, кого ждал.