Руководство Луны Лавгуд по Прекрасным Принцам | Luna Lovegood's Guide to Lovely Princes

Рейенира Таргариен неспокойно расхаживала по комнате, оставшись наедине с мужем, прикрыв рот рукой. Она не могла понять, что происходит. Как Луна Лавгуд смогла так точно все разгадать? Деймон потянулся к ней, удержав её, аккуратно обхватив ладонью её щеку. — Что с тобой? Ты так себя ведёшь с тех пор, как сделали открытие в драконьей яме. Рейенира зажмурила глаза и скрестила руки на груди. Воздух в комнате был тяжёлым, несмотря на открытое окно. Луна что-то говорила о каком-то барьере… о том, что Рейенира не могла понять. — Ты не… беспокоишься, что она знает всё? — пробормотала она, не отрывая взгляда от мужа. Деймон фыркнул и взглянул на Каракса и Сиракса, свернувшихся в дальнем углу комнаты. Молодые драконы, без сомнения, рано или поздно найдут это место, но Деймон и Рейенира должны быть рядом, когда это случится. Хотя два старших дракона обычно защищают младших, им нужно будет дать понять, что эта комната принадлежит им. Наблюдать за процессом — лучшая гарантия того, что не возникнет проблем. — Она не всезнающая, Рейенира, — наконец сказал он, сдерживая раздражение. — Она не богиня. — Но откуда она всё это знает? — Рейенира прошипела, сердито глядя на него и переступая с ноги на ногу. — Как она, просто так, разгадала фразу «кровь дракона»? Сколько поколений не обращали на это внимания? Даже дядя Вэгон, который стал мейстером, не разобрался. — Дядя Вэгон считал себя выше всех нас и сделал всё, чтобы отделиться от своих Таргариенских корней, — проворчал Деймон, спокойно следя за драконами. Он гораздо лучше знал детей короля Джейхериса, чем Рейнира. — Он даже не удостоился получить цепь в высших таинствах. Возможно, для этого нужны были просто новые глаза. — Ты думаешь, что это пара новых глаз заставила её понять всё, что она знает? — усмехнулась Рейнира, снова начав расхаживать по комнате. Она остановилась перед ним, встречая взгляд. — Деймон, если наша семья вступит в войну, как ты думаешь, после смерти моего отца… как мы будем сражаться с ней? Тогда Деймон понял, почему Рейенира так тревожится. Он начал смотреть на ситуацию с её стороны. Даже если исключить магию, если Луна Лавгуд действительно обладает даром всеведения… — Она просто мыслит по-другому, вот и всё, — сказал он мягко, стараясь успокоить её. Рейенира пристально посмотрела на него, и в её глазах вспыхнул тот огонь Таргариенов, которого он давно не видел. — Ты считаешь, что я наивна? Ты хочешь, чтобы я думала, что Луна не представляет опасности для нашей семьи? — Я не это говорю, — перебил её Деймон, взяв обе её руки в свои. — Но если она всеведущая, почему тогда она не знает о том, что я сделал? Её взгляд потемнел. Он снова напомнил ей о том, о чём она предпочла бы забыть. — Она умна, но не всезнающа, — продолжил Деймон. — Если ей дать хоть малейший намёк, она может сложить всё воедино, как головоломку. Это значит, что если дело дойдёт до драки за твоё право по рождению, мы не можем открыто говорить о наших планах… Хотя что-то подсказывает мне, что Зелёные слишком глупы, чтобы использовать Луну таким образом. Подумай о её разуме! Они могли бы использовать её гораздо эффективнее, а вместо этого просто позволяют ей бродить по лесам, изучая растения и животных. Зато хоть чем-то полезным занимаются — помогала Визерису. Рейенира расслабилась в его объятиях, прислонившись к нему. — Нам стоит отправить Рейну туда сейчас, а не через год. Поговори с ней, пусть она учится у Луны. Пусть Луна учит её колдовству. Я понимаю, что это рискованно… — Но выгоды перевешивают риски, — тихо сказал Деймон, не скрывая своего беспокойства. Он не был рад этому решению, но знал, что оно верное. Семья всегда была для него на первом месте. Ему предстоит довериться Рейне, чтобы понять, когда и как уходить. Рейна была самой умной из всех их детей. — Мой отец согласится, если я попрошу, — добавила Рейенира, беря его за руку, когда они направлялись по коридору. — И Луна уже согласилась взять Рейну в ученицы. — Да, Визерис согласился бы, — подумал Деймон, но не сказал этого вслух. Он знал, что нужно придумать что-то, чтобы сбить с толку Луну. Вряд ли стоит вступать в битву воли с ней, не будучи готовым.

***

Эйгон захлопнул дверь и, тяжело дыша, прислонился к ней. Он протянул руку к двери. — Произнеси это заклинание. Заклинание тишины. Луна сразу поняла, о чём он говорит, взмахнула палочкой и, в замешательстве, опустилась на кровать. Она удивилась, почему Эйгон так беспокоится о том, что люди могут подслушивать за дверью. — Что случилось, Эйгон? Ты не в духе с тех пор, как я предложила научить их магии, — сказала она, с некоторым удивлением взглянув на него. — Что в этом плохого? У Рейны есть дар. Эйгон рассмеялся, в его смехе слышалась истерика. — Что не так? Луна! Ты предложила научить их магии! Нам нужно было уехать с королём, когда была такая возможность! — Но… — Ты даёшь им то, что может навредить нам! — Но почему…? — Потому что Деймон Таргариен — жестокий ублюдок, вот почему! Эйгон тяжело вздохнул, в комнате воцарилась тишина. Луна молча уставилась на него в явном замешательстве. — Я не понимаю, — тихо сказала она. — Почему ты беспокоишься о том, что твоя семья причинит тебе боль? У Эйгона дернулся кадык, губы опустились, и он нахмурился. Через мгновение он сел рядом с ней. — Луна… мы не обычная семья. Мы Таргариены. Разве чтение о короле Мейгоре не научило тебя этому? — Кто похож на короля Мейгора? — сразу спросила она. — Деймон! — взорвался он. — Чёртов Деймон Таргариен! — Как? Я никогда не видела его таким жестоким. Эйгон сдерживал себя, стараясь не сорваться. — У него не было причин действовать прямо сейчас, но спроси любого в королевстве! Они тебе расскажут. — Но что он сделал… — Люцерис Веларион — причина, по которой Эймонд потерял глаз. Луна замолчала, округлив глаза, и краска сбежала с её щёк. — Ты знаешь об этом? — настойчиво спросил Эйгон. — Как это произошло? Луна уставилась на него. — Я никогда не спрашивала… Я видела, что это болезненная тема для Эймонда. Я думала, что если он захочет, чтобы я знала, он сам мне расскажет. — Луна сглотнула, уставившись в землю. — Как это случилось? — Меня там не было. Я спал. Но Эймонд улетел на Вхагар вскоре после смерти второй жены Деймона. Она была наездницей Вхагар до него. Мать близнецов. Так вот, когда он вернулся, они устроили ему засаду. Пятеро против одного, а потом Люцерис выколол ему глаз. И знаешь что? Король ничего не сделал. Никакого наказания не последовало. Рейенира пыталась заставить Эймонда страдать вместо неё. Луна быстро заморгала, машинально сжав руку в кулак на рукаве, где лежала её палочка. — Зачем королю пытать Эймонда за то, что Люцерис забрал его глаз? В этом нет смысла. Эйгон горько рассмеялся в ответ. — Потому что для короля существует только один ребёнок — Рейенира. Остальные могли бы умереть, и он бы не заметил. Эта причина, по которой я его не люблю. Ему на нас всегда было плевать. То Рейенира это, то Рейенира то. Вот почему моя мать так беспокоится о его благосклонности. Это может означать жизнь или смерть. — Где Миона? — прошептала Луна, теперь с осторожностью оглядываясь по сторонам. — Нам нужно поскорее уйти. Мы добились того, чего хотели. — И получили ещё одного дракона. Моя мать будет очень рада. Похоже, она была права, говоря, что это стоит риска, — фыркнул он. — Дракон? — тихо спросила она. Эйгон уставился на неё. — Ты ведь понимаешь, что в случае войны мы будем использовать драконов. Луна стояла, прикусив губу, когда подошла к окну, прислонилась к стене и уставилась наружу. — Но почему… — она оборвала себя, выражение отвращения промелькнуло на её лице. — Зачем тебе рисковать, убивая своих драконов? Это не имеет никакого отношения к драконам. Зачем втягивать их в такие человеческие проблемы? — Драконы имеют к этому самое непосредственное отношение. Драконы — наша сила, Луна. Единственная причина, по которой Вестерос вообще нас слушает. — Это не совсем так. У короля Визериса нет дракона. — Он умер. Балерион Ужасный. Тот огромный череп, который хранится в Красном замке. И все знают, что принц Деймон прилетит на помощь моему отцу, если его призовут. — Но ты сказал, что ваша семья разделена. Эйгон застонал, сожалея, что именно ему пришлось рассказать ей всё это. Эймонд или мать не допустили бы такой ошибки. — Деймон Таргариен соблазнил Рейениру в борделе, когда она была младше нас, и испортил ей репутацию, — сказал Эйгон, начиная рассказывать всю правду. — Ходят слухи, что Деймон убил первого мужа Рейениры, Лейнора Велариона, чтобы получить шанс взойти на Железный трон. Он бы использовал свою племянницу, чтобы захватить власть. Мой дед уверен, что если Рейенира взойдёт на трон, все её дети, прежде чем его собственные, встретят свою преждевременную кончину. Он хочет, чтобы его собственные сыновья унаследовали трон. Леди Лаэна едва успела остыть в своей водяной могиле, как он женился во второй раз. — Он праздновал в Блошином Дворе, когда умер первый сын короля Визериса, потому что это означало, что Деймон всё ещё наследник. Он убил посланника короля Визериса, когда ему сказали, что король поддержит Деймона в войне. Он залил улицы кровью, когда был городским лордом. Нужно ли мне говорить больше? Луна открывала и закрывала рот, пытаясь осознать всё сказанное. — Почему он до сих пор свободен? Почему король Визерис ничего не делает? Эйгон хихикнул и наклонился в поисках вина. Опрокинув чашу, он обнаружил, что она пуста. Чаша зазвенела, покатившись по полу. — Потому что именно так выглядит благосклонность короля. — Он убивал людей, Эйгон. — Я знаю! — Он сумасшедший! — Да! — Почему ты мне не сказал? Почему ты позволил нам прийти сюда? Эйгон замолчал, отвернувшись от жены, не в силах даже взглянуть на неё. — Потому что… я беспокоился о твоей реакции. О том, что ты сделаешь. Моя мать сказала, что я могу рассказать тебе, когда пойму, что ты справишься. — Он должен быть в тюрьме, Эйгон, — ответила Луна, не скрывая своего негодования. Эйгон лишь тяжело вздохнул в ответ. — Он такой же, как любой из последователей Волан-де-Морта. Пойдём, мы должны подготовиться к отъезду. Я хочу уехать, Эйгон, — Луна обострила интонацию, её лицо было полным решимости. Хотя Эйгон понятия не имел, кто такой Волан-де-Морт, по тому, как Луна произнесла это имя, всё стало ясно. Это был человек, к которому она испытывала тревогу и, возможно, презрение. — Мы соберём вещи сегодня и завтра. Если всё пойдёт хорошо, завтра вечером мы сможем улететь на драконе обратно, — сказал Эйгон, стараясь вернуть спокойствие в голос, но тревога в его глазах не исчезала.

***

Деймон Таргариен прислушивался из коридора к шуму, доносившемуся из комнаты Гермионы. Слышался звон и тихое поскуливание девочки. Луна шептала ей что-то, пока убиралась в комнате. Что-то произошло за двадцать четыре часа, прошедшие с момента обнаружения пещеры дракона. Ни Луна, ни Эйгон не появились ни на ужине, ни на завтраке, и слуги шепнули ему сегодня утром, что эти двое спешно собирались. Деймон и Рейнира не поняли этого прошлой ночью, потому что ни Луна, ни Эйгон не позвали слуг, как обычно. Они убегали. Почему ещё они так спешили? Деймон проверил комнаты Визериса и не заметил ничего пропавшего. Он сомневался, что они что-то украли, и это была причина. Луна никогда не расстраивалась, когда они отказывались копировать для неё одну гробницу. Он вспомнил бледное лицо Эйгона прошлой ночью, ужас, с которым Луна проверяла их всех. Итак, он, наконец, рассказал девушке о нем. Дверь со скрипом открылась, когда он толкнул её одним пальцем. Услышав шум, Луна напряглась. Через мгновение она повернулась, и выражение её лица подтвердило его догадки. Он вызывал у неё отвращение. Деймон тихо усмехнулся, глядя на сумки, набитые одеждой и игрушками Гермионы. Сама Гермиона, прислонившись к комоду, стояла на неуклюжих ножках и что-то жевала. Недавно она сделала свои первые шаги. Луна полностью повернулась к нему лицом и уставилась на него с пустым выражением. Хотя её поза была напряжённой, она словно готовилась к удару. Интересно. Он подошел к окну, на мгновение проигнорировав её. Глядя, как Вермакс покусывает его брата Арракса. Или сестру, как утверждала Луна. Они вдвоём обошли Драконий Камень, чтобы расправить крылья. Наконец он повернулся к Луне. — Так скажи мне, о каком из моих многочисленных грехов тебе рассказал Эйгон? Признаюсь, у меня довольно длинный список. Луна перевела взгляд, её глаза затрепетали, когда она посмотрела на свою дочь, которая издавала простые звуки. — Тебе не нужно, чтобы я говорила тебе, что ты сделал. Кажется, ты и сам это хорошо знаешь, — ответила она, её голос был ровным и холодным. Он усмехнулся, забавляясь её прямотой. — Меткий комментарий. Что ты собираешься с этим делать? Она повернулась к нему, и серебро встретилось с индиго. — Король не накажет тебя, и это делает его таким же, как ты. Всё ваше общество сломано. Я не могу исправить это в одиночку. Брови Деймона приподнялись. — Сломано? — повторил он, удивлённый этим заявлением. Луна вернулась к упаковке вещей Гермионы. Закончив, она подняла девочку, выставив одно бедро, чтобы поддержать её. — Если человек может убить другого без последствий, и люди знают, кто этот убийца, значит, общество сломано, — сказала она спокойно. — Я принц. — Это не делает тебя богом. Кто ты такой, чтобы решать, жить человеку или умереть? Ты такой же человек, как и все остальные. Ты тоже истекаешь кровью, как и мы. Деймон разрывался между яростью и замешательством. Он не знал, как интерпретировать слова Луны. Что она не считает королевскую семью чем-то особенным? Что они равны любому другому человеку? Безумное заявление. Никто в Семи Королевствах никогда бы не заявил ничего подобного. — Если человек расстроит принца, это повлечёт за собой последствия, — сказал он, стараясь вернуть контроль над ситуацией. Луна прошла мимо него по коридору в свою комнату, которая была частично упакована. Она положила Гермиону на пол рядом с сумками и перепроверила свитки, которые она скопировала о магии крови. — Это называется злоупотреблением властью. Не веди себя глупо, — её голос был тихим, но твердым. Деймон уставился на неё, сжимая в руке Темную Сестру. Что-то, что совсем не встревожило Луну. Но она убедилась, что может смотреть ему в глаза. — И какое ты имеешь право судить меня? — прошипел он, свирепо глядя на неё. — Что делает какая-то девушка с завышенным чувством собственного достоинства? Девушка из Блошиного Дна, которая выросла в королевской семье? Какая-то девчонка, которая была никем, считает себя вправе судить прирождённого принца? Если Луна и обиделась на его слова, то не подала виду. — Мне не нужно судить тебя, принц Деймон. Смерть сделает это, и Она осудит всех нас, — её голос был тихим, но в нём не было ни страха, ни сомнения. Деймон открыл рот, затем закрыл его, ошеломлённый. Он пытался понять смысл её слов. Он смотрел на неё, пока она продолжала собирать вещи, не в силах подобрать ответ. Смерть судит его… Верила ли она в Бога Смерти? Обычно такое божество было в каждой религии. В «Семи» был Незнакомец, и благодаря недавно обнаруженным документам о валирийской религии он знал, что Балерион — Бог Смерти и Преисподней. Она говорила ему, что боги позаботятся о нём? Что ей не нужно судить его при жизни? Луна никогда не казалась ему особенно религиозной. Он никогда не видел, чтобы она молилась, или чтобы она упоминала каких-либо богов. Если её вера в богов была настолько абсолютной, что он был бы наказан в загробной жизни, а при жизни не нуждался в наказании… Он не мог понять в этом смысла. — Кто такая Смерть? — спросил он наконец. — В каком-то смысле Она — бог всех богов. Хотя я не уверена, что это правильный термин для ее описания. Это самое близкое, что я могу придумать для этого языка. Она — сестра, скрывающийся в ночи. Поцелуй на лбу проклятого. В конце концов, она приходит ко всем нам. Луна остановилась у двери, которая снова открылась, и появился Эйгон, издавший странный звук удивления при виде Деймона. Деймон проигнорировал его. — Тебе нравятся головоломки, Луна, — проворчал он. — Это не загадка. Это правда, — ответила она, не обращая внимания на его тень усмешки. Она повернулась к Эйгону. — Драконы готовы? Эйгон не ответил сразу, побоявшись Деймона. — Да… позволь мне взять Цыпленка. Я возьму и несколько сумок. — Спасибо, — сказала она, передавая Гермиону Эйгону, которая в волнении запрыгала. И тут же вцепилась в нос и глаза своего отца. Очевидно, девочка играла с Эйгоном в такие игры, и это было не первое подобное зрелище, которое Деймон стал свидетелем в детской Визериса. — Чёрт, курица, — раздражённо пробормотал Эйгон, отрываясь от происходящего и стараясь отстраниться как можно дальше. — Да-да, да-да! — повторила она с такой же интонацией, как и он, и раздражение Эйгона усилилось. Девочка насмехалась над ним, и в этот момент Деймон понял, что она обладала только одним именем. Эйгон вышел за дверь, всё продолжая ворчать себе под нос. Шорох пакетов нарушал тишину. Он снова повернулся к Луне. — Смерть — это не просто умирание, не так ли? — Возможно, это ещё одна ошибка языка? Я не уверена. Но нет. Она — единственная, кто будет жить вечно. — Луна задумалась, приподняв брови и уставившись в потолок. — Хотя это больше похоже на наказание — жить вечно, но у каждого своё. — Ты говоришь так, как будто встречалась с ней, — усмехнулся Деймон. — Но я встречалась. — Луна посмотрела на него, её взгляд был серьёзным. Это заявление застало Деймона врасплох. Он замер, снова оглянувшись на девушку. Он никогда не считал её лгуньей. Она могла бы уйти от темы, как это обычно делают люди, но она этого не сделала. Это означало, что она, по крайней мере, верила в то, что сказала. — Как? — его голос едва заметно дрогнул. Взгляд Луны затуманился. — Когда я прошла сквозь Вуаль, я на мгновение увидела её. Просто её тень. Но этого было достаточно, чтобы понять. Можно узнать Смерть, поймав лишь мимолётный взгляд. Луна внезапно повернулась к нему, прищурившись. — Я знаю, что ты хочешь исследовать свой дар магии крови, но я бы предостерегла тебя от этого. Для такого человека, как ты, это может закончиться плохо. Деймон усмехнулся и закатил глаза. Он собирался изучать магию самостоятельно. Всё, что ему было нужно, находилось в Драконьем Камне, и у него не было времени учиться у девушки, которая вдвое младше его. — Пусть боги рассудят меня, как ты и сказала. Луна, в замешательстве, поставила свои сумки на пол. — Я рассказала тебе, какую цену заплатила Валирия, но ты всё равно так говоришь. В её словах была какая-то пустота, и это заставило Деймона задуматься. — Нет никаких доказательств твоих слов. Ты умная девушка. Ты должна понимать, что для чего-либо нужны доказательства. Луна опустила взгляд на землю. — Это не написано прямо. Вы должны научиться читать между строк. То, что не написано, часто говорит громче, чем самые смелые чернила. Деймон поморщился. Он поклялся, что каждый разговор с Луной заставляет его пережить целую гамму эмоций. — Мир не может быть построен на шепоте. — Но на чём ещё это может быть основано? — Луна немного подождала, затем продолжила. — Ходят слухи о Гарте Зелёной Руке. Говорят, он умеет выращивать растения. Многие семьи Речных земель утверждают, что связаны с ним и что благодаря ему их регион процветает. Железные люди рассказывают о Сером Короле. Говорят, он носил корону из клыков нагги. Этого животного нет в Вестеросе, но там, откуда я родом, оно существует. Разве это не странно? На Севере есть Бран Строитель, который, как говорят, создал Винтерфелл и Стену. В Дорне до сих пор ходят слухи о чём-то похожем на водяных магов или нимф. Весь мир построен на слухах, принц Деймон. На том, что когда-то было. То, что это всего лишь слухи, не делает их менее реальными. Деймон снова столкнулся с тем, как много знала Луна. Она была странной девушкой, но ничто в её поведении не говорило о том, что она разбирается в истории Вестероса. Всё это скрывалось за маской пустоголовости и эксцентричности. В какой-то момент Деймон был уверен, что она как мастер, манипулирующий мозгами. Медленно расставляя все свои фигуры, но что это могло быть? Она мыслила так, как он никогда не видел, чтобы мыслил кто-то другой. Как можно бороться с человеком, настолько не от мира сего? Плечи Луны поникли, её серебристые глаза потускнели. — Всё это неосязаемо, принц Деймон. Это всего лишь слухи, не подкреплённые доказательствами. Но разве вы скажете, что это никак не влияет на мир? Что никто в это не верит? Если достаточно много людей во что-то верят, это становится правдой, независимо от того, с чего всё началось. Это жизненный факт, о котором мало кто знает. — Ты пытаешься меня чему-то научить, — сказал он, наконец сопоставив все уроки, которые она преподала ему за столь короткое время. — Что ты пытаешься сказать? Горло Луны сжалось, и она наклонилась, чтобы поднять свои сумки. Взвалила одну на плечо и поправила ремень. — У крови есть цена. Она не такая, как моя магия. Если ты попросишь о том, чего сильно хочешь, она заберёт у тебя всё. Твою семью. Твою человечность. Твою жизнь. Если ты будешь играть в опасные игры с магией, ты только проиграешь. — Моя семья, — повторил Деймон, цепляясь за эти слова. — Что ты имеешь в виду? Они продолжили свой путь во внутренний двор. — Стоимость магии крови определяется тем, насколько сильно вы хотите или нуждаетесь в чём-то. Если вы хотите, скажем, что-то простое, например, апельсин. И вы не очень голодны. Вы думаете, что было бы неплохо его съесть. Этот апельсин почти ничего вам не будет стоить. Разве что немного энергии. — Но если ты окажешься в пустыне, умирая от жажды и голода, наблюдая, как твоя семья умирает один за другим, отчаянно нуждаясь в какой-нибудь пище, этот единственный апельсин может стоить тебе всего мира. Теперь ты понимаешь, почему я говорю, что такой человек, как ты, не получит никакой награды за магию? Деймон задумался. Его гнев был могуч. Бесконечное пламя, подпитываемое горечью, презрением и отвращением к тому, что Визерис не понимал его. Что люди фокусируются на том, чего он не сделал, а не на том, что он сделал. Он мог бы попросить что-то с помощью магии и потерять свою семью. Он не хотел рисковать. Не тогда, когда они были смыслом его жизни. Во всяком случае, он верил, что Луна не лжёт. Она сыграла свою партию блестяще. Рейенира. Близнецы. Их двое маленьких сыновей. Даже старшего сына Рейениры он ценил. Его огромного зверя Караксиса, который был с ним с подросткового возраста. Что бы он делал без них? Он снова ничего не имел бы. Все эти годы, потраченные на создание семьи, о которой он мечтал, могли бы быть потрачены напрасно, из-за жадности или мимолётного гнева. — Ты пытаешься меня спасти, — тихо сказал он, не зная, как относиться к её словам. — У всех нас есть выбор в жизни, принц Деймон. Мы делаем то, что нам не нужно делать. Деймон в замешательстве потёр лоб, не желая идти за ней. Он побрёл за ней по коридорам, пока она тащила свои сумки. И хотя он усвоил урок о магии, это не означало, что он не мог сделать последнее, что бы насолить ей. Посеять хаос в Зелёном… — Эйгон, наверняка, рассказал тебе о моих грехах, но говорил ли он тебе о своих? Луна знала, что слабость Деймона — это его семья. Почему ещё она могла использовать именно этот пример, чтобы заставить его понять? Она интуитивно ощущала, что его любовь к Визерису перевесит любое желание оставить её здесь. Луна никогда не упоминала и не намекала на это, но если этот разговор чему-то и учил, так это тому, что она умеет делать выводы. Она многое сделала, чтобы Визерис чувствовал себя комфортно, и продолжит это делать. Деймон не пожертвует своим жаждущим жизнью братом ради чего-либо, даже ради своих амбиций. Деймон задумался, не умрёт ли Визерис, так и не поняв, кем был для него Деймон. Всеми теми жертвами, которые тот принёс ради него. Луна, сделав паузу, прищурилась и повернулась к нему, отвечая на его первый вопрос: — Мой муж не идеален, но он не жесток. Я знаю, что у него есть свои недостатки. Деймон ухмыльнулся, и в его глазах вспыхнуло злорадство. Он передвинул свою единственную фигуру на доске — ту, которую ему удалось заполучить в этой битве характеров. — Он когда-нибудь говорил тебе, что насиловал служанок до крови?