Руководство Луны Лавгуд по Прекрасным Принцам | Luna Lovegood's Guide to Lovely Princes

Эйгон засунул водяную крысу в рот, застонав от взрыва вкусов. Прошел месяц с их свадьбы. Луна и Эйгон не прекращали носиться по Вестеросу, уклоняясь от множества знатных семей, которые пытались поймать их. С Солнечным Огнём заставить их делать что-то было практически невозможно. Его прекрасное чудовище обожало это долгое путешествие, с удовольствием демонстрируя свои великолепные чешуйки и даже принимая устрашающие позы, когда поблизости оказывались люди. Эйгону было наплевать на слухи. Драконы были, черт возьми, умнее, чем многие думали. На протяжении многих лет Эймонд часто упоминал, что Солнечный Огонь похож на своего всадника больше, чем кажется. Луна назвала то, что он съел, лобстером, но Эйгон был уверен, что это водяная крыса с клешнями. Сама Луна уплетала длинноногого краба, которых Эйгон называл водяными пауками. Не так давно, — как он называл этот период медового месяца, — Луна убедила его попробовать. Первый раз, когда он увидел, как она ест это, его чуть не вывернуло. А когда она сказала, что их кости снаружи, он чуть не умер от шока. Луна была настоящей чертовой сумасшедшей. Но он все равно любил её, несмотря на всю её странность. Луна провела рукой по его коротко подстриженным волосам, и Эйгон замер, прищурившись. Ему всегда нравилось, когда она прикасалась к нему по своей воле. Его мать наверняка устроит истерику из-за его волос, когда они, наконец, вернутся, но Эйгону было все равно. Ему не хотелось возиться с этим, когда они были в бегах. К тому же, Луне тоже нравились его короткие волосы. Если честно, будь у него выбор, он бы вообще никогда не возвращался. — Ты хочешь, чтобы я попробовал эту морскую таракашку? — спросил он слабо. — Это креветка, — Луна терпеливо пояснила, как настоящая септа. Она скрутила голову креветки, и Эйгон аж подскочил, пока она одновременно снимала с неё панцирь. Луна протянула ему её, как будто это не было чем-то безумным. — Это вкусно. Эйгон сморщил нос, но всё же взял креветку из её рук. Смотря, как Луна без раздумий чистит и ест свою креветку. Ну… раз его жена достаточно смела, чтобы это сделать… Он высунул язык, пока не коснулся этой морской таракашки, чуть не подавившись, а затем быстро засунул её в рот, жуя так быстро, что едва успел почувствовать вкус. Луна похлопала его по спине в знак поздравления. — Видишь, это не так уж и плохо. Эйгон приоткрыл один глаз, смакуя остатки вкуса после того, как проглотил. Это было… вкусно? — Морская креветка, — согласился Эйгон слабо, ожидая, пока Луна приготовит ему ещё одну. Но в этот момент его брат без глаза сел за стол, ударив коленом так сильно, что стол подлетел в воздух. Он несколько раз покрутился на ребре, прежде чем снова встал на место, как будто Эйгон ничего не делал. Эйгон неловко уставился в потолок. Луна никак не отреагировала на Эймонда, лишь весело улыбнулась ему и предложила младшему брату креветку. Эймонд с презрением отверг её. — Она беременна? — спросил Эймонд резко. Эйгон выхватил креветку из рук Луны, которая предназначалась его брату. Эймонд её не заслужил. Пусть найдёт себе свою жену. Эйгон не собирался делиться. — Привет, дорогой брат, — сухо произнес Эйгон. — Рад тебя видеть. Как там погода? Знаешь, чем нормальные, черт возьми, люди интересуются после месяца разлуки? Эймонд поморщился, его повязка на глазу натянулась от этого выражения. У него появилась новая, которая, похоже, наконец-то сидела удобно. — Не могу поверить, что она заставляет тебя есть эту дрянь. Она ведь должна была стать для тебя хорошим примером. — Ну, мы должны были экономить золото. Я не был уверен на сколько его хватит, — оправдался Эйгон, притягивая Луну ближе к себе, так что они оказались бедро к бедру. Давая понять Эймонду, что Луна не станет дарить ему свои лёгкие прикосновения, которые раздавала так щедро. Не то чтобы Эймонд вообще понимал, о чём тут речь. — Дед отказался от идеи, что кто-то сможет тебя поймать. Он послал меня забрать тебя, — наконец сказал Эймонд, внимательно наблюдая за ними. Эйгон тяжело вздохнул. — Значит, мы возвращаемся. Скажи, а мой брак останется в силе? Луна протянула последнюю креветку Эйгону, который быстро проглотил её. Вытирая руки, Эйгон бросил несколько монет на стол. Встав рядом с братом, он провел Луну на другую сторону от себя, его рука легко легла на её бедро. — Можешь радоваться. Отец отказался аннулировать твой брак, но согласился с требованиями матери, что Луна останется леди, а не принцессой. Это я ей внушил, — сказал Эймонд. Эйгон с облегчением выдохнул. — Ты и Хелейна? — спросил он. — Свадьба состоится через год, — ответил Эймонд без эмоций, заложив руки за спину, пока они шли к своим драконам. Эйгона не волновало, что Луна разделяла свои ласки с его Солнечным Огнём. Луна поглаживала его чешую, и Солнечный Огонь с полузакрытыми глазами наклонился, чтобы получить ещё одну порцию её ласк. — Она обращается с нашими драконами как с обычными собаками, — с явным беспокойством заметил Эймонд. — Она хотела стать магическим зоологом. Пусть себе занимается зоологией, — отмахнулся Эйгон, не до конца понимая, о чём говорит. Наверное, и слово сказал неправильно. Но точно знал, что Луна говорила ему, что это как-то связано с животными. А драконы — это животные. — Дед утверждал, что Луна применяла магию разума, чтобы выйти за тебя. Будь готов защищать себя до последнего, — предупредил Эймонд. Эйгон фыркнул. Конечно, они так скажут. — Луна не может… ну, не думаю, что может? По-моему, она просто заставляет воспоминания исчезать. Эймонд схватился за выцветшие канаты и кожаные ремни, поднимаясь в седло Вхагар. — Мать тоже в ярости. — Ну, как будто я этого не ожидал, — пробормотал Эйгон.

***

Оглушительный удар раздался в комнате, голова Эйгона откинулась назад, когда перед своим сыном стояла Алисента. Её распущенный, избалованный сын, который хотел разрушить их семью. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! — пронзительно закричала она. Сир Кристон переминался с ноги на ногу, его броня лязгала при каждом движении, и он не мог посмотреть ни на одного из них. Алисента сделала несколько дрожащих шагов вперёд, схватив Эйгона за плечи. — И ты ещё побрил голову! Эйгон сжал челюсть, с трудом сдерживая ярость, и повернулся к ней. — Ты разве не скучала по мне, матушка? Алисента простонала, опустившись на ближайший диван. Эйгон тем временем налил себе вина, наполнил свой кубок и сел напротив неё. Саркастически подняв кубок в её сторону, он сделал большой глоток. — Твои волосы, Эйгон, — всхлипнула она, совершенно измотанная. — Твоя выдающаяся черта Таргариенов. Как ты мог их сбрить? Эйгон закатил глаза. — Как будто люди не догадаются, что я принц, без этого. — Она беременна? — Почему все продолжают меня об этом спрашивать? — пробормотал Эйгон. Алисента не смогла заставить себя объяснить сыну что-то настолько очевидное. — Ты дал Рейенире преимущество над нами. Одним махом ты обрёк всю свою семью. Эйгон прищурился. — О, да брось. Драматизм тебе не к лицу, матушка. Женитьба на Луне — это самое бескорыстное, что я когда-либо делал для нашей семьи. Не делай вид, что Эймонд не был бы лучшим выбором из нас двоих. — Он откинулся назад, на его лице заиграла самодовольная ухмылка. — Я собственноручно дал тебе возможность избежать передачи мне наследства. Единственный способ, добавлю, не убивая меня. Никто не примет иностранную колдунью в качестве королевы. Можешь оставить свои намёки, матушка. Не нужно больше точить свои ножи, чтобы убить своего первенца. Алисента побледнела, не веря своим ушам. Она смотрела на своего сына, и впервые у неё не было слов. Убить Эйгона? Он должно быть шутил, но по его виду этого не скажешь. Неужели он действительно думал так… так ужасно?! — Ты мой сын, — прошептала Алисента, годы вдруг навалились на неё. Всё давление и усталость стали тяжким грузом на её хрупких плечах. На днях она заметила у себя первые седые волосы. Возраст настигнет всех их рано или поздно. — Не шути так. Это не смешно. — Это не шутка. Он пил вино так небрежно, будто не разрывал всё, что она строила. Всё, что, как она думала, знала о своём сыне. Она пыталась вспомнить. Неужели он действительно считал, что она могла бы его убить? Эта мысль казалась нелепой. И всё же… она никогда не думала об этом. Страх в его глазах каждый раз, когда она его била… Алисента думала, что он понимал, что их ждёт. Если это было что-то более серьёзное… Сегодня он не боялся. Скорее, был в ярости, когда она его ударила. Луна Лавгуд… возможно, Алисента ошиблась. Может быть, Луна могла стать тем, кем она сама должна была быть для своего сына все эти годы. Если бы только она понимала те слова, которые Эйгон никогда не произносил. — Я не ненавижу тебя, — тихо сказала Алисента, поправляя волосы. Пытаясь вернуть свой привычный величественный вид. — Я боюсь за тебя. Я всю твою жизнь боялась, что Рейенира заберёт тебя у меня. Я была одна, когда держала тебя у своей груди в день твоего рождения. Ты мой первенец. Я всегда любила тебя, даже если не знала, как показать это так, чтобы ты понял. Её страх был любовью. Все угрозы, каждый раз, когда она его била, монеты, вороны — всё это было выражением её любви. Она не могла понять, что Эйгон думал, если он не считал это любовью. Кубок выпал из рук Эйгона, окрасив декоративный мирийский ковер. Но Алисента не могла заставить себя обратить на это внимание. Не в тот момент, когда они с Эйгоном, возможно, впервые в жизни начали понимать друг друга. Эйгон выглядел напуганным и сбитым с толку, его лицо отражало смешение эмоций: замешательство и жадность. Жадность к тому, что мать впервые предложила ему. Жадность к тому, чего он давно жаждал, но не знал, как просить. — Я… я не бросил свою семью, — тихо произнес Эйгон, больше не в силах смотреть на неё. — Я буду поддерживать право Эймонда на трон до самого конца. Но… я действительно люблю Луну. Она для меня всё, чего я только мог бы желать. Будь добра к ней. Она не понимает всего, что происходит. Я скажу ей в итоге, но пока не готов. Алисента несколько раз сглотнула, чтобы смочить пересохшее горло. — Я не стану говорить ей о разладе в нашей семье. Она твоя жена. Скажи ей, когда сочтёшь нужным. — Она встала, медленно подошла к сыну и села рядом с ним. Тишина в комнате была оглушительной. Алисента и не думала, что тишина может быть такой громкой. Она положила руку ему на предплечье. — Но ты должен привязать её к нам. Подари ей ребенка. Если тебе уж нужна колдунья в жёны, используй её таланты на благо семьи. У Черных больше драконов. Посмотрим, что может противопоставить им ведьма. — Хорошо, — согласился Эйгон, и Алисента заключила его в объятия. Поначалу он не двигался. Алисента боялась, что уже слишком поздно, что он отвергнет её. Но затем его руки крепко обвились вокруг её талии, он уткнулся лицом в изгиб её шеи, обмякнув в её объятиях. Алисента осознала, что не помнит, когда в последний раз обнимала Эйгона. Наверное, с тех пор, как он был совсем маленьким мальчиком.