believe me

Посреди ли пустыни или в большом городе — всегда один человек ждёт и ищет другого.

*****

< Понедельник >

Жирным шрифтом гласила надпись на чистом листе. Было необходимым внести правки на грядущие дни. Лето — самое неблагодарное для творческих людей время. Нет, не в том, что неактуально или не пользуется спросом. Вся проблема как раз-таки в наплывах клиентов. Каждому нужно было срочно и обязательно. Я же, как ответственный хореограф, пыталась расформировать всё правильно. Именно в таких мелочах, как планировка, заключался большой процент успеха.

Отсеяв всех, кто подразумевал совместную работу в будущем. Вернулась, расписывая по дням задачи и контакты. Я всегда придерживалась строгого правила — не более трёх учеников за день. А потому задачка была не из легких.

— Ариана Леви, двадцать лет. Певица. Задача: постановка танца для выступления на вечеринке. Сроки: месяц.

Записав номер девушки, открыла одну из её многочисленных страничек, чтобы понять, что к чему. Всё оказалось весьма банально: небольшие связки хип-хопа и эстрады. В целом уложиться в два занятия было реально. Известив Ариану заранее, внесла её в свою базу, предварительно отправив в регистратуру студии данные.

— Дэвид Аргон, двадцать четыре года. Задача: подготовиться к дебюту летнего бала. Сроки: две недели. Номер… Чёрт, где же?

Не найдя заранее переписанного контакта, залезла в свой мобильник, открывая телефонную книжку. Больше всего не любила, когда происходил бардак. Всё-таки обнаружив нужный номер в списке входящих, который не успела внести в контакты, облегчённо улыбнулась. Палец соскочил, нажимая на номер пониже, где высветилось злополучное смс.

* Уезжай, Вики. Лучшее решение сейчас

для тебя — Италия. Ватикан. *

Прошли всего лишь сутки с момента получения смс. Однако что-то во мне сопротивлялось, не веря. Всё казалось глупостью и шуткой. Лететь туда, где мне было ненавистно, я не желала. Возможно, город был не плох, но вот сама по себе Италия мне не внушала радости. Место, где я вышла из комы. Страна, которая должна была стать мне чем-то дорогим. Моей родиной и отдушиной. Но по итогу стала местом, которое стало точкой начала позорного бегства.

Когда-то Сильвия говорила мне: Для того, чтобы вспомнить себя, куда эффективнее начать поиск из мест, в которых ты бывал. Хотя бы раз туда слетать после всего, а я отнекивалась. Поэтому и сейчас, прокручивая в руках телефон, не понимала, что это за дурацкая шутка. Всё казалось не спроста, и две неравных половины во мне спорили меж собой.

Одна была полна надежды вернуть самое дорогое, что мне принадлежало — мои воспоминания, а возможно, даже и единомышленников, которые были мне нужны как воздух. Другая свято верила в то, что всё это не имеет смысла и, быть может, это чья-то ловушка. Потому как дело о той самой злополучной аварии закрыли ввиду отсутствия улик, как и в общем, состава преступления.

Но это могло оставаться только лишь теорией, учитывая мои корни, которые не были владельцами крупных бизнесов, как и не являлись учёными с невероятными открытиями. Обычная семья. Отец — выходец из интерната, который работал на стройке и оставил нас, когда мне не было и семи лет. Мама, которая работала врачом в клинике, пока её легкие не погубил рак девятью годами ранее. Родственников у меня вовсе не осталось, если не брать в счёт очень дальних, коих я и не видела никогда. А быть может, и не помню. И раз уж обо мне никто не вспоминал. Может, их нет. Ну и, конечно, знакомые, которые внушали, что мои друзья, к которым я совершенно не тянулась. Всё, что мне было известно о себе.

Однако это мало что меняло. Хотелось остерегаться. Спрятаться в своей зоне комфорта и жить в чём-то, что было похожим на спокойствие. Настороженность тягучей лианой, что подобно жгуту, сковывала страсть к приключениям, как и любой азарт. Не позволяя слишком много думать.

А думать есть о чём. Злополучная пятница настала. Что для меня могло значить одно: свидание неизбежно. Как и ничтожные часы, за которые нужно было собраться. Словно чувствуя, мой кавалер решил напомнить о себе сообщением.

*Вики, доброе утро. Буду ждать тебя сегодня в 18:00. Радужный проспект, 19. Ресторан "Шибари".*

Конечно, трезвым умом я понимала, что запереться в своей студии, как и отшивать любые новые знакомства, избегая личных встреч и диалогов, было не вариант. Конечно, чётко понимала: сейчас моя зона комфорта — это одиночество. Но если я и дальше буду находиться в таком вакууме, так ничего не вспомню.

Поднявшись с места, прошла на кухню, заворачивая в одну из дверей, что располагались в прихожей. Это была крохотная подсобка, в которой у меня хранились всякие инструменты и садовый инвентарь. Это была ещё одна причина, почему я решила переехать в частный дом.

Два года назад моя ученица-садовница подарила мне не шикарный букет пионов или композицию из орхидей и ирисов. Эта девушка с каштановыми волосами и духами аромата вишни подарила нечто больше, чем цветок в горшке. Любовь к чему-то новому. Мы виделись всего один раз, но тоска в её до безумия красивых глазах мне запомнилась.

{Цветок — это твоё сердце, которое может сохранить, как вакуум, любой поломанный рассудок.}

Надев серый фартук на шею и забрав лежавшие в ящике перчатки, вышла из душного помещения. Не забыв прихватить пакет с грунтом, большой контейнер и дополнительные приблуды для сада. Пока мне не нужно было никуда спешить. Как это бывало часто, я ввязалась в интересную авантюру, решив попробовать пересадить подаренные незнакомцем цветы в горшок. Так уж мне понравился этот прекрасный сорт.

Так в моей квартире за два года появилось более двадцати синих и семи зелёных горшка с различными растениями. Это отвлекало и расслабляло, давая мне вдохновение. Весьма хороший способ для того, чтобы прогнать тревогу. До того, как я открыла это хобби, постоянно сталкивалась с некой тревожностью и страхом. Почти три года я жила слишком много думая о том, что со мной произошло, и боялась, становясь параноиком.

Но сейчас я неторопливо утрамбовывала в горшок синего цвета, что несколько больше стандартных, влажный грунт. Как и всегда, давая себе право в этом спокойствии размышлять о своём прошлом.

Именно за таким занятием чаще всего вспоминались отголоски нелицеприятных событий. Вечер, когда для меня начался отсчёт. Первое из всех пережитых за пять лет воспоминание.

Первые часы после прихода в себя. Италия. Госпиталь. Рим.

Едкий запах медикаментов неприятно ударил

в нос. Так же резко и неожиданно, как и яркий свет по некогда прикрытым глазам.

Тупая боль в лопатках, так же как и ужасная мигрень, не позволили мне подняться

с кровати. Даже согнуться на пополам не вышло.

Страх и неизвестность неимоверно пугали, сжимая сердце. Словно глубоко утробно я ощущала неимоверно сильное желание закричать от боли, выплёскивая все свои эмоции. Но это была не та физическая боль. Всё было куда сложнее. Морально я была подавленной, сломленной и побежденной.

Левое бедро адски саднило. Было так

больно, что казалось, вместо кровоточащей ссадины у меня торчит кость, причём

сломанная кость. Возможно, моё давление вновь подскочило, и поэтому аппараты дали

знать персоналу о моём приходе в себя.

Уже через несколько секунд дверь открылась, с протяжным стуком ударяясь о стену. Вызывая неприятный скрип. Когда в палату влетели две медсестры. Они спорили и бурно переговаривались, то и дело всматриваясь в показатели датчиков. В глазах обеих можно было заметить и страх, и настороженность. Словно нарочно они задавали бессмысленные вопросы. Возможно, из-за жуткой головной боли я не могла ничего разобрать и толком вникнуть.

Голоса между собой ужасно путались, сливаясь воедино.

Пытка продолжалась недолго. Подойдя к

капельнице, одна из них потянулась к пакету с лекарством, открывая зажим,

который стал единственной преградой к попаданию в вену. Переметнувшись к

кремовым шторам, лишь мельком смогла разглядеть их хлопковую текстуру, пока не

провалилась в глубокий сон.

Это было так безумно странно. С одной стороны, я забыла всё, но что-то безвозвратно.

Подобно авторским настройкам, всё-таки что-то сидело во мне подкожно. Начиная со знания трёх языков, заканчивая знаниями в моей голове. Но, так или иначе, мне пришлось многое постичь, чтобы жить так, как и положено обычной итальянке.

Немногим позже я и узнала свои инициалы, а вместе с ними про аварию, в которой чудом мне удалось выжить, в отличии от водителя моего такси и женщины, которая нас в этой поездке подрезала. После недельного пребывания в госпитале, моя названая подруга Мари забрала меня домой. Показав неплохой частный домик. Но долго я в Риме не пробыла.

****

Закончив с розами, полила их из лейки, убрав горшок с растением в прохладную тень. Дойдя до комнаты, забрала горшок с фиалкой, что стоял на прикроватной тумбе. У меня всё ещё были два пустых горшка и немного земли. Фиалки были хороши тем, что могли размножаться черенками, не страдая от пересадки.

Будильник завибрировал на часах как раз тогда, когда я вытерла руки после плодотворной работы. И как бы мне не хотелось оттянуть этот момент, идти собираться всё же надо было. А потому решила не медлить. Захватив с собой в душ чистую пижаму, открыла смартфон, проверяя почту. И, конечно, Мими всё же скинула мне приглашению в тот театр на премьеру, которую она так хотела посетить.

Пару недель назад моя малинка восторженно рассказывала о французской труппе, чьи гастроли совсем скоро будут в самом центре. Конечно, ей отказать я не могла, да и не хотела. К счастью, до этого ещё была уйма времени.

Принять душ у меня вышло ровно за сорок пять минут. Конечно, это не был рекорд. Но выходить из ванной отнюдь не хотелось. Сама не знаю зачем нанесла на себя столько масок для лица и тела. Гели и лосьоны. Похоже, вопреки моим ожиданиям, мой разум торопился действовать по-своему.

Если свиду я имела о себе представление обычного среднестатистического американца, имеющего стабильную жизнь и скучные хобби. То так могло лишь показаться. На самом деле всё было далеко не так. В чём с каждым днем мне приходилось больше убеждаться. То и дело разглядывая в зеркале персонажей и личностей, которыми уж точно не являлась.

Выбор пал на неоспоримую классику. Обтягивающие платье длины миди, что держалось на тоненьких элегантных бретельках цвета молочного шоколада. Неброская сумочка в тон цветовой гамме и туфли на каблуке. Волосы оставила распущенными, лишь немного зачесав на одну сторону больше, создавая своего рода зачёс. В макияже акцент пал на глаза: тёмный смоки айс, лёгкий хайлайтер в золотом оттенке на скулы и кончик носа. Губы предпочла не нагружать, доверяя блеску. Парфюм, как и всегда, был от Fleur. Лучше, чем эта марка я пока ничего не обнаружила. Идеальная сладость, а что-то опьяняющее в звучании придавало моё любимое бунтарство.

— Ну, леди, что тут скажешь? — покрутившись возле зеркала, усмехнулась. Будучи не приверженцем вождения в нетрезвом состоянии, вызвала такси. Через полчаса, въезжая на территорию ресторанчика.

Мыслей было много. Не все они были положительно направленно в сторону моего спутника. Однако убегать было точно не в моём стиле. А если я и согласилась. Значит, мне ничего не остаётся, кроме как заставить его играть по установленным мною правилам. И никак иначе.

Место было подобрано очень даже хорошо. Японский колорит со всеми его прелестями. Ввиду вееров и икебан. Хотя, конечно, ворота возле шлагбаума с изображённым драконом мне понравились гораздо больше, чем акцентирующие мелочи.

Расплатившись за такси, направилась к стойке регистрации, поскольку мой собеседник не назвал номера стола.

— Ваш столик? — миловидная блондинка в традиционном сером кимоно приветственно улыбнулась.

Я бы могла с высокой точностью сказать, что место мне уже по нраву. Когда владельцы занимались каждой деталью, касаясь таких мелочей, как форма, это, бесспорно, вызывало уважение и более высокий уровень у заведения в моих глазах.

— Не могу сказать. Надеюсь, сможете сориентировать бронь стола на шесть. Имя Артур, — не потратив много времени, пролепетала. Девушка понимающе кивнула. Наверно, я не первая, кто приходит с этим. — Бронь на лучший столик в заведении. Повезло вам, — добрый жест, наполненный завистью. Как это было привычно.

Не желая идти на контакт, улыбнулась ей, направляясь вслед. Стол, к которому она меня привела через весь ресторан, находился возле окна, уже засервированный. Мой принц, как и положено кавалеру, надел серый костюм и туфли. Посреди стола в колоритной вазе с сакурой красовался букет роз.

— Это тебе, — указав коротким жестом на букет, встал, отодвигая соседний стул. — Должен отметить, платья на тебе смотрятся лучше, чем легинсы.

Запах, исходящий от цветочных бутонов, приятно оседал на кончике носа, заглушая парфюм парня. Коснувшись ярко-розового ближе к фиолетовому лепестка, приятно улыбнулась, но тут же одернула себя. Слишком много роз.

— Кто тебе сказал про эти цветы, Артур? — невозмутимо прошлась пытливым взглядом по блюдам, которые он успел для меня заказать. Не хотелось выглядеть в глазах парня параноиком или слишком странной девушкой, которая тычет пальцем в небо на первом же свидании.

Ещё одно "но". То, что я так не любила в себе. Комплекс неполноценности. Вечные раздумья на тему того, как я выгляжу и что обо мне подумают, периодически возникали в голове.

— Интуиция, — он подтянул к себе прибор ближе. — Ты сама как роза. Не трудно сделать и соответствующий вывод. Советую попробовать вот это.

Указав в сторону одной из тарелок, что находилась в параллели от приборов. Запах креветок неприятно ударил в нос. Вот что бывает, когда, не зная своего партнёра, делаешь заказ.

— Передай этой интуиции с ресепшена от меня привет, — вернувшись к блюду, отрицательно покачала головой. Краснеть и распухать сегодня у меня желания не возникало. — У меня аллергия на креветки. — Тогда выбор японской кухни немного странное решение, — подколол меня, возможно, всё же решив разбавить, мягко говоря, унылую обстановку.

Но такое, увы, для него не сработало. Совсем не возымело на меня должный эффект. Идти сюда не было заветным желанием или то, чего я так самонадеянно ждала, чтобы разочаровываться. Но и бросать салфетку было рано. Хотелось понаблюдать за тем, в какую сторону приведёт этот диалог. А как гласит известная в этом городке мудрость.

Хочешь узнать человека — позволь ему напиться.

Но, надо признаться, идея была сомнительной. Не так просто найти хорошего профессионала в студию, который смог бы соответствовать установленным мной порядкам.

— И всё же тут есть что-то, не содержащее их? — попыталась быть милой настолько, сколько позволяло моё настроение.

Сориентировавшись на лету и размыслив, что к чему, рука парня указала на одну их множества миниатюрных тарелок.

— Конечно. Блюдо справа — карпаччо из лосося по авторскому рецепту, — не теряя широкой улыбки, тем самым обнажая ряд белых зуб. Он заинтересовано смотрел мне в глаза. — Часто тут бываешь? — попробовав немного вина, оценила подходящий к рыбе выбор, не сводя глаз со своего собеседника. — Нет, но у себя дома частенько, — выпив свой виски, смакуя горький вкус, он продолжил. — А тут выяснилось, пока подбирал место, что автор решил расширить свои точки, перебравшись сюда.

Будучи виртуозным ценителем различных кухонь, прекрасно знала, как пользоваться палочками. А вот пальцы Артура меня напрягали. Ему давалось это гораздо сложнее для того, кто был знаком с этой культурой. Но, возможно, всё дело было в выпитом.

— Так ты не отсюда? — проглотив кусочек сырой рыбы, потянулась к бокалу с белым вином.

Рыба в действительности оказалась бесподобной, делая мои прошлые сомнения беспочвенными. Стоило учитывать, что он мог быть взволнован, а я искала подлоги. Возможно, это недоверие, оставленное как ценный дар после аварии, и влияло на то, что в моей жизни было слишком много сомнений и так мало людей.

— Нет. Я родом из Италии, — он мягко улыбнулся, вспоминая что-то. Его кучерявые волосы всколыхнулись от вечернего ветра, проникающего сквозь открытое окно. — Нью-Йорк, по правде, слишком шумный для меня, но ко всему удаётся привыкнуть. — Италия была и моим местом рождения, — и как же мне самой не нравились такие совпадения. Ведь именно совпадения всегда рождали сомнения. — Зачем же было сюда переезжать, раз уж Рим настолько прекрасен? — пригубив немного вина, поняла. Мне совсем не любопытно всё то, о чём он говорил. — Стоит думать, что у тебя есть цель? — Можно сказать, это мой долг, — долив в стакан остатки алкоголя, он задумчиво всматривался в атмосферу зала. Так, как будто был далеко за его пределами. — У всех нас есть первоначальная задача или обязательство, — на последнем его голос зазвучал иначе. Так, будто намеренно подчёркивая слово. — Не у меня, — и это было правдой. С одной стороны, трагично-грустной, с другой — лёгкой и без обязательств перед кем-либо.

Даже если однажды с моих губ было упущено обещание, я его не помнила. Да и рядом никого не наблюдалось. Кто мог бы с меня его спросить. Хотя что-то всё же подсказывало мне о цели, которая была и у меня без исключения.

— Сомневаюсь. Ты просто не помнишь, — он осушил вновь наполненный бокал, держа меня в замешательстве. Что так же отвлекло меня от его стремительного, набиравшего обороты занятия. — Может, будучи ребенком или пьяной, ты что-то обещала. Как часто это бывает. — Это вряд ли. Но если однажды вспомню, я расскажу тебе, — хохотнула. Быть может, вечер не потерян. — А ты? В чём твоё призвание, Артур?

Он долго рассматривал меня, думая над тем, что я сказала. Но заданный вопрос так и остался без внимания. Быть может, это было чем-то личным. То, на что я точно не хотела претендовать.

— Ты лучше расскажи: почему танцы? — официант, как по магии, подошёл к нам ближе, преподнося бутыль с алкоголем и наполняя мой бокал с вином. — Уверен, такая девушка могла бы добиться успеха где угодно, не только делая что-то для других.

Возможно, выпитый им алкоголь развязывал парню язык. Но если подумать, по-крайней мере, я могла рассчитывать на честность. Однако вопрос, который он так любезно задал, не состыкуется с тем, что он сам являлся танцором. Причём очень даже неплохим.

— Это делает меня счастливой. Я получаю не только удовольствие, но и деньги. Разве плохо? — отложив приборы в сторону, перевела взгляд на пейзаж японского сада за окном. Всё-таки место мне определенно нравилось. — Я делаю это больше для себя. Никому не хочется наблюдать по телевизору за ужасной хореографией. — Тогда это очень хорошо, — проследив за моим пытливым взглядом, он так же наткнулся на локацию. — Тебе нравятся сады? — Это красиво, — не став лукавить, откровенничала. Не находя в этой правдивой действительности ничего предосудительного. — Тогда ты обязана посетить мой, — с неким наслаждением, не отрывая глаз от меня, он усмехнулся. — В семейном итальянском поместье. — Как-нибудь, Артур, — взвизгнула от неожиданности.

Не уследив за бутылью, он опрокинул её на стол, заставив бордовую жидкость расползтись сначала по шёлковой скатерти, а после и по ткани моего платья.

Блеск. Лучше не куда.

— Вики, прости, это вышло случайно, — тут же оживился кавалер, подскочив с мыслями о том, что делать, после чего указывая на проход за спиной. — Там уборная.

Кивнув, быстро подскочила, следуя в указанном парнем направлении. Нужно было срочно замыть пятно, если я не хотела провонять алкоголем, и выбросить платье, не относив и суток. К счастью, она оказалась пустой. Лишь только огромное витражное зеркало и квадратная раковина со мной, пытающейся отмыть это великолепие.

Обычно я не была так уж пессимистично настроена к подобным выходкам, напротив, выискивая в каждой невзгоде удачу. Но не сегодня. Грусть, абсурд неприятно сковывали всё внутри. Подкожно мне думалось: "Я делаю что-то не так." Жизнь, казалось, насмехается надо мной мелкой сошкой в большой увесистой цепи.

Посмотрев на своё отражение внимательно, улыбнулась. Нет, я точно не могла позволить своим страхам и призракам прошлого мешать моему счастью, моим планам. Желаниям. Может быть, я и страшилась желания завести семью. Но факт того, что оно присутствовало, был неоспорим. А значит, была обязана взять себя в руки.

Глубоко вздохнув и подсушив немного ткань с мокрым остатком, как истинная львица, неторопливо ринулась в зал. Взгляды мужского пола, что преследовали не так уж редко. Конечно, льстили, но удовольствие это было очень ограниченным по времени. До тех пор, пока восторг с заинтересованностью менялись на похоть и вожделение. В такие моменты было важно не обращать внимание. Тем самым умножая в разы чужое.

— Виктория, а я заждался, — шире обычного улыбнулся мой принц.

Так официально и в развернутой форме прежде никто ко мне не обращался. Но это резало слух и доказывало факт того, насколько он был пьян.

— Как выяснилось, платье из дорого бутика — не гарант качества, — мягко улыбнулась, усаживаясь на свой стул, который за прошедшие минут двадцать успели сменить на новый.

Всё же умение сохранять самообладание там, где нужно, не единожды спасало моих знакомых. Но эта черта характера мешала мне лишний раз всё высказать и устроить сцену, а ведь нередко мне этого хотелось. К собственному замешательству.

— Я куплю тебе другое, — с неким наслаждением растягивал слова, пытаясь заверить меня в рыцарстве. — Много платьев. — У меня достаточно как одежды, так и ресурсов, Артур, — оставаясь вежливой, не упускала возможности разъяснять ему свои позиции. — Не стоит опираться на свои ресурсы. Я не нуждаюсь.

Конечно, моей тактичности для парня было мало. Судя по тому, как его взгляд напрягся. Но в то же мгновение вернулся в привычное обожание. Артур Девиль всё больше удивлял. Оставляя неоднозначные о себе мысли.

— Женщина должна стоять за сильным мужчиной. И он, дорогуша, сможет во что бы то ни стало защитить свою женщину, — прокрутив коричневую жидкость от стенки к стенке, он хохотнул. — Что будешь делать, ежели опасность не заставит долго ждать? — Мои каблуки двенадцать сантиметров, а шпилька острее лезвия, Артур. Поэтому, если я захочу защитить себя, то непременно это сделаю, — усмехнулась. Наверное, я была куда кровожаднее, чем казалась. — Принцы, знаешь ли, не мой профиль.

Пока парень думал, что ответить, к нам подошёл официант. Девушка услужливо улыбнулась. Возможно, она думала о том, чтобы принять ещё что-то, но вот у меня уже не было никакого желания. Кроме как поскорее оказаться в своей постели и дать волю размышлениям ничего не хотелось.

— Госпожа, не могли бы вы соблюдать тишину? У нас такая политика заведения, не поймите неправильно. В этот час и до девяти проходят медитации и практики.

Понятливо кивнула, так же радушно улыбнувшись. Стало неудобно. Мне было неинтересно, каким тоном говорил Артур. Однако я совсем не брала в счёт других посетителей. Внимание которых он привлекал, и решил вновь это сделать. Не оставляя места привычной тактичности и молчаливости.

— Ты не имеешь никакого права указывать нам, что делать, — бескомпромиссным тоном, едва ли не крича от недовольства, зло бросил.

И, конечно, выходка не осталась незамеченной, привлекая внимания близстоящего столика. Неудивительно.

Данное заведение не было создано для людей middle класса.

Учитывая существование здесь клубной карты, можно было с полной уверенностью заявить о том, что ресторан посещали люди, которые ценят культуру и политику дорогого заведения. А потому весьма быстро нашлись те, для кого поведения Артура оказалось вопиющим. Что так же не удивляло.

Высокий кареглазый мужчина расправил плечи, тем самым став визуально больше, обнажая одну из множества татуировок, закрытую ранее длинными смоляными волосами. Подошёл к нам, не сводя взгляда с растерянной официантки. Сначала выясняя, в чём причина именно у неё.

— А ты всё никак не угомонишься? — выслушав подробности, злостно оскалился, не сводя взгляда с Артура.

От мужчины исходила властная аура. Костюм, который, казалось бы, должен был делать его непринужденным и не выделяющимся на фоне всех постояльцев, благодаря расстёгнутым двум пуговицам и завёрнутых по локти рукам с выступающими венами. Напротив, придавали ему ещё больше стали и решительности в глазах.

— Мы заплатили не ради того, чтобы сидеть, как монахи в тишине, — так же самоуверенно напирал мой напившийся кавалер.

Но, похоже, это была его роковая ошибка, судя по тому, как яростно натянулась кожа лица подошедшего. Не думаю, что он терпел к себе такое отношение. Но стоит отдать должное, держать себя в руках он виртуозно умел.

— Ты будешь решать, кто на что имеет право в этом ресторане?

Что было интересным, но этот мужчина не вызывал во мне страха. Казалось, он прекрасно себя контролирует. Но и Артур слишком многое позволял своему языку. А с таким никто не любит мириться. А как показывает опыт, именно такие мужчины больше всего.

— Клиент прав, — он вскочил из-за стола. Судя по всему, гордость моего спутника всё же была задета. Пускай и по непонятным обычному разумному человеку причинам.

В голове пронеслась мысль о том, куда я, как по наитию, вляпалась. Наблюдая за тем, как запахло жаренным, вскочила, едва ли не вставая меж ними. Расхлебывать разборки пьяного дебоша хотелось меньше всего. Но и наблюдать за тем, как ломают Артуру кости, тоже. Хотя иногда коленки бить всё же было полезным.

Но не на одурманенную алкоголем голову.

— Он немного перепил. Извините и принесите счёт, пожалуйста, — постаралась держаться весьма непринужденно.

И вот, наконец, оскалившийся на Артура мужчина развернулся корпусом в мою сторону, лениво качнув головой. Словно всем своим существом показывая, как сильно мои слова его не убедили. Однако странное выражение лица исказило без того мужественные, слегка угловатые черты. Он прищурился, изучая меня.

— Вики? — тень шока, а с тем и лёгкое оцепенение сменилось улыбкой. Когда мужская рука коснулась моего запястья.

Его кожа была на удивление тёплой, я бы даже могла с лёгкостью утверждать, что горячей, а касание приятным. Вот только вспомнить его не удавалось. Но, может, он был одним из многих клиентов. Тогда это бы имело смысл.

Красивая девушка, что была с ним в паре, услышав обращение, дёрнулась синхронно головой с мужчиной, с интересом меня изучая. Её пышный бюст всколыхнулся под платьем, когда зелёные глаза заблестели. Её красивые острые скулы выдавали в бестии истинную аристократку, впрочем, как и её прямая спина.

— Мы знакомы? — глубже вдохнула в попытке не оплошать. — Студия? Я вас тренировала, кажется.

Надеюсь, предположение окажется верным, иначе всё будет глупо. И однажды, кто-то всё же догадается, что я ничего не помню.

— А, да… Это было давно, — он слабо покачнулся, не растеряв своего внезапно положительного настроя, наконец выпуская мою руку из своего захвата. — Быть может, напомните своё имя? — улыбнулась, расправляя складки на платье.

На пару секунд мне даже показалось, что его глаза исказили противоречивые, несколько колкие по сердцу чувства, однако, собравшись, негромко, словно интимно, он произнёс.

— Ты предпочитала сокращенную форму, Вин.

Взгляд мужчины смягчился. Как время обращается вспять и часы меняют друг-друга. Что-то всё же переметнулось в тёмных глазах. Сродни с замешательством. Спутница всё также наблюдала, не решаясь влезать, лишь о чём-то размышляя. Но не отрывая взгляда от сложившейся перед глазами картины.

— Тогда приятно было повидаться, но мы всё же пойдем… Вин, — кивнула, оставив чек, а после, взяв под руку горе-кавалера, который, к слову, не очень-то хотел покидать место, направилась к выходу.

Вечерний Нью-Йорк был по-своему прекрасным. Завораживая своими огнями и мрачными улочками и широтой своих переулков. Но ещё больше я питала к нему чувства, будучи где-то в отдаленной, без огромного количества шумов местности. Тогда эта красота становилась по особенному привлекательной.

Открыв контакты, вызвала такси. Рассматривая звёзды. Всё же город был без прикрас невероятным. И я совсем не уставала от его загруженности.

— Вики… — растянул Артур. — Это место такое унылое. — А какое же оно должно быть, Артур? — устало проследила за пустующей трассой.

В мыслях было только лишь желание как можно скорее убраться домой и принять горячую ванну. Не думаю ни о бессмысленно потраченном времени, ни о том, как быть дальше. Казалось, моя жизнь спокойна, лишена невзгод и бед, но на самом деле она никогда не была моей. Всё это было жалким подобием чего-то стоящего.

— Ну, например, мой дом. Мы бы нашли, чем себя занять, — сально улыбнулся парень.

А всего минуту назад я серьёзно думала, что хуже этот день уже не станет. Когда к нам подъехало такси, чёрный жеребец, можно сказать, спас меня от этих глупых доводов.

Алкоголь, всерьёз, будучи жалким неодушевлённым веществом, вызывал во мне ненависть. Видя, как некогда милого преподавателя, что лишний раз даже не напоминал о себе, делал кем-то совершенно другим, на себя не похожим.

— Вот и займись этим один, Артур, — покосилась на него, открывая дверь пошатывающемуся коллеге. — Зря ты это, Вики, — в одно короткое действие он вжал меня в свою грудь, прижимаясь своим достоинством к ягодицам, когда одна рука сжала чашку лифа через ткань платья. — Мне привезли шикарный балетный станок, — его горячее дыхание неприятно опалило ухо. — И я мог бы прижать тебя к нему и трахать до тех пор, пока ты не сможешь сидеть на месте.

Ну нет, это было последним, что он мог мне сказать. Не знаю откуда в таком положении у меня нашлись силы, но, ударив сначала шпилькой в нос туфли, а кулаком в рёбра, вывернулась из сомнительного захвата, грубо вталкивая его в такси, напоследок хлопая дверьми. Подавляя в себе желание сказать ему пару ласковых на последок.

Настроение окончательно иссякло. Всё, что оставалось — смотреть в след уезжающей машине. Пробежавшись взглядом по редеющим со стороны проезжей части деревьям, выдохнула, вновь ухватившись за свой мобильник. Номер такси, вбитый уже как года два в контакты, вновь ответил миловидным голосом диспетчера.

— На какой адрес желаете вызвать машину?

Прошлась глазами по ресторану в попытке вспомнить адрес. Но не вышло. Однако ухватившись за название самого заведения, улыбнулась своей находчивости.

— Ресторан Шибари, — в ответ мне прозвучали лишь звуки, как по клавишам оператор вводила адрес. — Мэм, в данный момент у нас в этом районе перегрузка по заказам. Я отправлю вам ближайшую машину. Сможете подождать минут пятнадцать? — Хорошо, — глубоко вздохнула, отключившись.

Но этот день всё ещё, похоже, не закончил со мной. Ведь стоило мне сесть на лавку, чтобы хоть немного поразмыслить, капли дождя не заставили себя ждать. Сначала лёгкий, почти невесомый, как приятная прохлада посреди жаркого лета. А после тучный, холодный, тяжёлый. То, что сейчас у меня творилось внутри.

Одинокая слеза прорвалась сквозь прикрытые веки. Почему это всё так или иначе касалось меня? Жизнь, которая лишена радости и везения, счастья и любви. Это была моя судьба? Но так же, как началось, это неожиданно и стихло. Приглушившись. Распахнув глаза, обнаружила, что нахожусь под зонтом.

— Почему не вернулась в ресторан? — немолодой мужчина с зелёными глазами и сединой на висках по-доброму улыбнулся, одолжив мне свой зонт.

Сейчас я чувствовала себя настолько паршиво и отчужденно, что едва ли интересовалась неожиданным собеседником, осев глубоко внутри. Не пытаясь размышлять, откуда ему тут появится.

— Я не знаю, — так же негромко прошептала, озираясь по сторонам. И действительно: зачем я тут сидела? — Чего не знаешь? — он улыбнулся шире. — Ничего не знаю. Я так устала жить одним днём. Быть сильной. А я не хочу так, — утирая рукой слезы, не могла сдержать порыва высказаться. Слишком уж долго это копилось во мне.

Неожиданно тёплая рука, едва касаясь, дотронулась до лба, сметая лишние мокрые капли. Он смотрел с пониманием. Этот взгляд словно целиком состоял из надежды. Он внушал спокойствие и доверие.

— Ты сильная девочка, но тебе предстоит ещё многое пережить, — серьёзный тон и стальные нотки явно ощущались. — Не слишком ли много на мою судьбу? — всхлипнула. Не в силах удержать своё эмоциональное состояние.

Медленно коснувшись моих волос, мужчина убрал их за спину. От каждого его действия исходило благоговение. Уменьшая моё подавленное состояние, тем самым сокращая яростный запал.

— От судьбы не убежишь, Вики, но ты должна всегда оставаться верной самой себе и своим взглядам. Не позволяй злу очернить тебя.

Хотелось спросить, что именно он имел ввиду, но неприятный громкий звук, исходящий от машины, отвлёк меня, заставив повернуться к сидящему за рулем водителю. Встав, захотела поблагодарить за зонт, всё ещё сжимая дорогую деревянную ручку, но к удивлению, там уже никого не было. Внезапная ярость замешательства и идея пришла в голову, пока я ехала.

Вопреки типичному бессвязному диалогу с таксистом, сегодня у меня даже не было и этой малости. Водитель манерно молчал. Ничего по поводу моего внешнего вида и испорченных чехлов кожаного салона. Никому не было дела до моей жизни. Словно и не существовало Вики Уокер вовсе. Разве не стоило это того? Рисков и попыток?

Оставив пару сто долларовых купюр водителю, выбежала по направлению дома.

Грязь от мокрой подошвы каблуков, как бельмо на светло-бежевом паркете, сердито смотрела мне вслед, пока я добежала до кабинета, не удосужившись их скинуть в проёме. В поисках ноутбука. Но его там не оказалось. Злость неслыханной волной всколыхнула меня, развернувшись, опрокинула стеллаж с книгами, слушая мерзкий режущий звук битого стекла, как ни в чём не бывало, возвращаясь в гостиную. Где утром составляла заметки.

Протянув руки к журнальному столику, обхватила серый ноут за гладкую крышку. Уселась на паркет, вжавшись мокрой спиной в диван. Открывая поисковую строку.

К чёрту сомнения.

Мне надоело ходить по кругу и довольно бездумных терзаний. Найдя желанный сайт авиабилетов.

— Суббота, пол одиннадцатого ночи? — выругалась. — Неужели раньше ничего нет?

Но на мою беду, ничего не было. Билеты на другие рейсы — к непониманию, лишь с понедельника, даже бизнесом. Делать было нечего. Не могла отрицать того факта, что это всё наконец-то вызвало у меня интерес. А главное цель — докопаться до истины.

Всё же это родные мне места. А вдруг записка означает чьё-то послание или знак! Нет, я точно должна была ехать. Щёлкнув по клавишам, подтвердила паспортные данные и данные карты, выдохнула.

Медленно поднявшись, стянула с себя мокрые тряпки, вытирая нагое тело полотенцем. Натянув полупрозрачную сорочку чёрного цвета, легла в кровать. Не переставая размышлять о том, что мне уготовит грядущий день.

Но ведь не рискнешь, не узнаешь? А готова ли я идти на жертвы в таком случае? — усмехнулась очевидному ответу.

— Конечно.

Это раньше я была отчаянной. Теперь совсем дошла до ручки.

*****

Пламя в камине громко треснуло, когда пожелтевший лист пергамента сжался под женской рукой. Быстро пробежавшись по тексту, девушка убрала его в кожаный чехол, дабы не испортить старинное писание.

Впихнув его к остальным свиткам, которыми была набита стоящая в углу рабочего стола корзина, она выдохнула. Ничем непримечательный день смог лишить её всех сил. Накануне бала равновесия всё должно было быть безупречно, и она, как одна из немногих доверенных лиц господина, это прекрасно понимала.

Привычным жестом призвав слугу, она развернулась к двери в ожидании. Однако синхронно с подчинённым не вошла, а влетела её подруга. Такое поведение было совсем не свойственно этой величественной женщине, от того становилось в сто крат интереснее. Что же послужило причиной этакого необычного состояния?

— Елизаздра, какими судьбами? — повернув голову к прислужнику, она молча, жестом руки указала на корзину.

Поклонившись, демон медленно подошёл к столу, забирая корзину с древнейшими писаниями, после бесшумно исчезая за массивными дверьми. Не теряя времени, хозяйка кабинета подошла к стеклянной тумбе, вынимая оттуда бутылку с вином и два бокала, возвращаясь к подруге.

— Разговор с Винчесто таки не дал своих плодов? — отметив её молчаливость, перешла к цели. — Выпьешь?

Собеседница кивнула. Её некогда зелёные на земле и красные в родном аду глаза одобрительно блеснули. Кивнув, она ухватилась пальчиками за прозрачную ножку бокала, что тут же был щедро наполнен жидкостью в тон её кровавых дужек.

Пробуя на вкус напиток и усаживаясь на диван.

— К чёрту Винчесто. Мы посещали наш любимый ресторанчик Асмодея на земле, — неторопливо, однако, не лишённая энтузиазма, начала издалека подруга. — Это знаю, — она хохотнула, вальяжно расположившись в кресле напротив кожаного дивана.

Подавив рой нескончаемых мыслей в своей голове, что с каждой минутой лишь множился, Елизаздра вздохнула. Совсем не замечая того, как хозяйка кабинета привычно язвила. Сейчас демонице всё это было пустым звуком.

— Вики, — несколько неуверенно, но тут же исправив себя, начала. — Ламия, мы видели Вики. — Что? — девушка убрала в сторону на подлокотник так и не тронутый бокал. — Как такое может быть? Ангельские твари лгали?

В голове демоницы в считанные секунды образовалось немало вопросов. Ей так хотелось знать на каждый из них ответы. Но она старалась не ударять этой волной свою подругу. Поскольку было логично, что самой Елизаздре тоже было известно ровным счётом ничего.

— Лгали, Мия. Но, похоже, не обо всем, — с некой злостью пробормотала Елизаздра. — Она так и не узнала Винчесто. Хотя он воспользовался даром, касаясь её запястья.

— Дело плохо, — будучи искушенной в данной теме, демоница поджала губы, догадываясь, откуда растут ноги.

Ламия была четвёртым из девяти адмиронов владыки. Девушка, как никто другой, знала, что отнять воспоминания у бессмертного, в принципе, задача не столь простая и весьма затратная по энергии. Однако у высшего бессмертного была едва ли выполнима.

— Да, он направился к Сатане, — она мягко улыбнулась, вспоминая свою красивую подругу, что, будучи великодушной, заступилась за щенка Торендо. — Быть может, пока вся эта суматоха не уляжется, мне удастся поставить точку в этих отношениях.

Грусть в её глазах быстро сменила прежний бравый настрой. Елизаздра была по своей натуре настоящим борцом. За справедливость, за личные границы и, конечно, отношения. Но это не отменяло того, что она являлась женщиной. А будучи демоницей, строптивой и бескомпромиссной.

— Но ты же любишь его, — выпив немного из бокала, Ламия с нежностью посмотрела на подругу, обхватив её пальцы своей рукой. — Он подавляет меня. Я так не хочу! — осушив свой бокал до дна, она разомкнула их руки, забирая бокал у подруги, убирая к себе за спину на столик. — Не смотри на меня так! Ты беременна! Я не хочу, чтобы мне потом твой муженек нотации читал. — Мамон с Мими и без тебя меня, как маленькую опекают, — она хохотнула, однако спорить не стала. — Не руби с плеча. Я поговорю с Мамоном. Ты же знаешь, он умеет подобрать слова. — Не знаю, есть ли в этом смысл. Я так сильно его люблю, но от прежней Елизаздры едва ли что-то осталось, смотрясь в зеркало по утрам. — Ты повзрослела. И вам надо бы найти компромисс, — подозвав её к себе ближе, Ламия уложила девушку головой на колени, распутывая рукой волнистые волосы. — Ты, конечно, права, — вздохнув, демоница прикрыла глаза, тут же улыбнувшись. — Мне так её не хватало. Даже не верится, что всё это время она была так близко. — Покажи мне, — нетерпеливо заговорила демоница, которая так соскучилась. Мысль о том, что девушка жива, буквально будоражила каждую из них, поскольку для обеих она была не менее важна.

Обе демоницы с трудом приняли тот факт, что её больше нет. Оставляя в сердце далёкую мечту на возрождение или возвращение. И вот то, что могло быть правдой. Настолько хорошей, что и не верилось.

*****

Судьба не шлёт нам вестников — для этого она достаточно мудра или достаточно жестока.

Зелёное яблоко неторопливо перекатилось от одного конца стола на другой край, окончательно падая и приземляясь на светлый паркет. И только это смогло отрезвить её. Отрывистые гудки ровно двадцать восемь секунд слышались в трубке, когда лучезарный голос мелькнул в динамике, напоминая о своём присутствии.

— Сладкая, как дела?! — с лёту на меня напала моя малинка.

Мими была единственной, кому я могла бы доверить свою квартиру, и в особенности цветы, что мне были так дороги. Возможно, то, сколько мы были с ней знакомы, чертовски мало для целой жизни и чертовски много для того, чтобы понять, каким она являлась человеком.

— Хорошо, твои как? — улыбнулась.

Всё же наши с ней разговоры для меня были спасательной пилюлей. Мими была определённо не такой серой, как другие. Эта девчонка была по-настоящему особенной в своём умении быть позитивной, вальяжно переступая дозволенные правила.

— Всё так же. Знаешь ли, походы по магазинам вместе с мамой жениха — то ещё гадство, — пробурчала моя красотка. Судя по её интонации, подругу сегодня хорошо вымотали. — Да ты что? Разве не ты самая ярая поклонница шопингов? — усмехнулась, хорошо её зная. — Да, но! — она запнулась, явно проигрывая схватку ярости, что порывалась захлестнуть хозяйку. — Меня не слушают, Ви. — Тебя-то? — хохотнула. За всё время, что мы были знакомы, она совсем не показалась мне той, что можно было с лёгкостью прогнуть под чужую волю. — Это твой праздник заставь их. Понимаю, что хочешь произвести хорошее впечатление, и всё же не забывай, твой комфорт превыше. — Чёрт его мать! Рыжая!… — она умолкла, словно не могла закончить ругательства, от которого могло полегчать. — А впрочем, не буду уподобляться ей. — Ну, так тем более. Стоит сразу показать ей и всем, кто тебя не воспринимает, что ты из себя представляешь. Если ты этого не сделаешь, то к тебе так и продолжат относиться. — Ты всегда как ясное небо среди грома.

Не сдержала смешок от того, как она ловко повернула фразу в нужную для себя сторону. Всё-таки Мими никогда не была такой же, как и все. Отнюдь нет.

— Я чего звоню, — задумалась, как бы правильнее обрисовать ситуацию. — Тебе не будет в тягость присмотреть за моей квартирой?

Знала, что Мими вряд ли мне откажет. Но всё же и она была обычным человеком. Со своими проблемами и тяготами.

— С чего бы? Путешествие запланировала? — воодушевленно пролепетала. — Вроде того, — уклончиво ответила. Зная, какая моя собеседница любопытная. — Хорошо, конечно, полью твои розы. Но к чему спешка? Ничего не случилось? — голос на другом конце насторожился.

Не так часто я куда-то уезжаю без объяснений.

— Нет. — Скажи хотя бы куда, — настаивала моя малинка. В такие моменты я ценила нашу дружбу в сто крат больше. Наблюдая за неподдельной заинтересованностью и неравнодушием. — Италия, — протянула, словно попыталась испробовать на вкус слово. — Гиблые места… Ой, мне пора, — удивлённо мотнула головой.

Голова закружилась, когда, бросив на диван смартфон, побежала в ванную комнату. От переживаний живот скрутило. Склонившись над своим фаянсовым другом, высвободила всё то немногое, что съела вчера и утром на завтрак. Всё-таки так нервничать не стоило.

Прижав холодное полотенце ко лбу, вздохнула, опираясь ладонью о холодную стенку, выходя из ванной.

Захватив свой ноутбук с дивана, где вчера и оставила, пошла в кабинет. Сидеть без дела не любила, а составить план дальнейших действий было бы хорошим предлогом для занятия. Нужно было хотя бы примерно разобраться с тем, где жить и что посетить. В целом, стоило понять, с чего начать свои действия, чтобы не потратить на бездумье колоссальное время.

В дверь зазвонили. Странно, учитывая, что все мои заказы шли на адрес школы. Мера предосторожности и только. Полезная дотошная привычка смотреть в глазок, прежде чем открыть, как, обычно выручила.

— Какого чёрта? — тихо выругалась под нос.

Мой вчерашний кавалер, ныне хореограф бальных танцев, стоял как ни в чём не бывало под дверью с букетом цветов. Было много вопросов. Начиная с того, откуда ему был известен мой адрес. Заканчивая тем, как его не мучает похмелье после той конской дозы алкоголя. Но всё сводилось к одному. Видеть у себя его я точно не хотела. А он, судя по всему, догадавшись, начал свои речи.

— Вики, извини, я вчера напился и, наверное, многое что наговорил. Ничего не помню, — страдальческим тоном парировал мне свои слова.

Ну конечно. Сначала они делают, а потом в кусты. Как это было примитивно и старо, как мир.

— Ты ничего не сделал. Всё нормально, — перевела взгляд на часы. — Артур, иди домой, — говорить с ним сейчас мне меньше всего хотелось.

Раньше, работая с парнем, все наши разговоры были по душам. И вообще, он всегда был для меня хорошим и работоспособным преподавателем, которых я ценила. Но вчерашнее на фоне всех событий так и не могло уложиться в моей голове. То, с каким свистом он летел в моих глазах, а образ, к которому я привыкла, растворился, словно его и не было вовсе.

— Вики, я. Мне жаль, что так вышло, — он насупился. — Могу я зайти и объясниться? — Нет, — отвернулась, но все же поправила в себя. — Я плохо себя чувствую. В другой раз. Уходи, пожалуйста. — Но…

Он быстро стих. В надежде на то, что Артур оставил это бредовое занятие и ушёл, развернувшись. И к счастью, в глазке парня больше не было.

Закончив начатое. Осмотрела свою жилплощадь. Перед отъездом стоило бы вымыть пол в прихожей и собрать свой чемодан.

В конечном итоге, закончив эти дела, приняла горячую ванну, мгновенно расслабившись. Завернув мокрые волосы в полотенце, делая в своем роде тюрбан, накинула мягкий длинный халат, забираясь в кровать. Предварительно поставив на планшете какой-то комедийный фильм. Хотелось лишиться тревожного чувства. К тому же время позволяло.

Окончив просмотр, убрала девайс в тумбочку, подходя к туалетному столику. Вооружившись всем необходимым, включая в колонках ненавязчивую музыку.

Волосы стайлером завязала с помощью ленты в тугой низкий хвост. В аэропорт нужно было надеть что-то комфортное, и как не фанатка мешковатого, на три размера больше стиля, мой выбор пал на удобный костюм-тройку и кеды.

Вызвав такси, поставила возле лавочки свой чёрный чемодан. Когда, как по наитию, телефон зазвенел, заставив меня отойти в сторону и развернуться спиной к проезжей части. Сегодня это был не первый такой звонок. Пришлось придумывать, как сделать так, чтобы мои напарники взяли несколько лишних клиентов, конечно, за хорошую доплату.

— Виктория Уокер слушает, — пытаясь разобрать помехи в трубке, насупилась, не понимая невнятный голос. После он стал более чётким. — Госпожа Уокер, ваш психолог Сильвия Ланистер. Как давно вы виделись? — грубый мужской голос резанул по перепонкам, напоминая запрограммированного робота.

Нахмурилась, не понимая к чему такие вопросы. А после, конечно, вспоминая, когда это могло быть в последний раз.

— Кажется, пару дней назад, на сессии, — не теряя времени уточнила. Не дожидаясь, когда же это соизволят сделать. — А кто спрашивает? Могу я узнать в чем дело? — Это отдел полиции по участку. Сегодня утром мисс Ланистер нашли мертвой в своём кабинете.

Казалось, что сердце упало в пятки от одного лишь короткого предложения. Меня огорошили ужасной новостью, выбивая из колеи ещё больше прежнего.

— Какой ужас. Только и выдохнула, не зная, что тут можно было сказать, когда оператор что-то пробормотал, отключаясь.

Но что же могло случится?

Как жаль. И какие смешанные эмоции, подобно кому в горле у меня были. Сильвия была хорошим человеком, помогла мне распутать клубок тайн, избавляя от собственной темноты. И эти события совсем разрушили мой было настрой, когда, вспомнив, что уже как дурочка смотрю минут десять в стену, резко развернулась, делая быстрые шаги и тут же натыкаясь на кого-то.

Твёрдая каменная грудь мгновенно встретилась с моим лицом. Этот человек был гораздо выше меня. Приятный запах сандала и виски с ноткой чего-то тяжёлого ударил в ноздри, навеивая что-то давнишнее.

— Простите, я, — судорожно вздохнула, поднимаясь глазами выше к лицу стоящего впереди мужчины.

Сердце болезненно кольнуло, стоило мне встретится с необычными красными глазами. Когда невозмутимое, холодное, словно высеченное из скалы лицо изогнулось в лёгкой беззлобной усмешке.

— Ну, здравствуй, душа моя! — своим низким, поистине бархатным голосом этот мужчина наполнил всё вокруг.