Так тихо и не отпускало...

Спустя неделю

Вадим, Надя и Сашка уже неделю жили вместе, как одна семья. Однако сейчас старший Казанцев собирался вернуться в город, где его ждали «акулята». Надя и Саша с тревогой наблюдали, как менеджер «Акул» укладывает вещи в дорожную сумку. — Так… — Вадим откинул футболку, устав от взглядов и вздохов своих близких. Он сел между сыном и, как он надеялся, будущей женой, крепко обняв обоих. Рука Нади нежно лежала на груди Вадима, где бешено билось его сердце. Сам же хозяин сердца уткнулся носом в макушку своей любимой. Сашка, уютно устроившись под боком у отца, довольно жмурился. — Я уеду максимум на две недели, чтобы уволиться, собрать оставшиеся вещи и отработать в политехе, — тихо говорил Вадим, поглаживая плечо своей беглянки и трепя волосы сына. — Пап, это же всё равно очень и очень долго! — воскликнул школьник, жестикулируя руками. — Да? — Казанцев посмотрел сначала на Надю, утонув в её глазах. Она лишь угукнула в ответ. — Сань, а сколько это часов? Хотя менеджер спросил только сына, он заметил, как на лице его любимой промелькнула попытка сосчитать быстрее Сашки. — Это триста тридцать шесть часов! — воскликнули одновременно два голоса, и старший Казанцев рассмеялся, но тут же получил тычок в рёбра от Орловой. — Вадик, мы будем скучать по тебе, а тебе всё хаканьки! — надув губы, словно маленькая девочка, Надя посмотрела в глаза своего мужчины. — Я тоже буду скучать, а когда вернусь, произойдет кое-что очень хорошее, да, Сашка? — старший Казанцев подмигнул сыну, и тот радостно улыбнулся. Маленький хоккеист знал, что папа сделает маме предложение руки и сердца по своему приезду, и у него будет возможность побывать на свадьбе у своих родителей. — Ага, — сказал Сашка, хитро улыбаясь, и обнял маму через папу. — Такого сюрприза у тебя ещё не было, мамуль! Надежда притянула к себе сына и шутливым голосом произнесла: — Да что ты говоришь, прямо никогда-никогда не было? — сузив глаза, кареглазая обняла сына через Вадима. — Именно! — ответил мальчуган, улыбаясь во все тридцать два зуба, глядя на Надю. Та не выдержала и поцеловала Сашуру в лобик, отправив чистить зубы.

На языке менеджера «Акул» так и крутилась язвительность в отношении бывшего мужа Орловой.

«— А с другой стороны, черт знает, как Жора ей предложение делал?» — подумал про себя Вадим. — Ты даже не заметишь, как я вернусь, и ты станешь моей, — прошептал Вадим на ухо своей любимой. Орлова ощутила горячее дыхание любимого человека, слегка отстранилась от него и, взглянув на него из-под ресниц, спросила: — Разве я уже не твоя? — Она прикусила нижнюю губу, заметив, как голубые глаза Вадима потемнели от желания при этом. — Нет, Надежда Ивановна, когда я вернусь, вы будете целиком и полностью моей, — произнес Казанцев хрипло, переполненный желанием обладать этой женщиной, и, не в силах сдержаться, поцеловал её едва пухлые губы.

***

Казанцев уже собирался открыть дверь в свою квартиру, как она распахнулась, и на пороге появилась Ольга Москвина, выглядевшая очень домашней. — Здравствуйте, Ольга Сергеевна, не ожидал вас здесь увидеть, — произнес Вадим с легкой сталью в голосе. Не говоря больше ни слова, он вошел в квартиру. — Здравствуй, ты просил присмотреть за квартирой, вот я и решила прибраться, — Ольга поправила выбившуюся прядь и смущенно отвела голубые глаза от генерального менеджера политеха. — Разве я просил? — усмехнулся Казанцев, и женщина вздрогнула, пристально взглянув на него своими бездонными глазами. — Мне показалось… — начала было проректор политеха, но замолчала под тяжелым взглядом Казанцева. — Зря это всё, я всё равно буду увольняться и уезжать в Москву, — отрешенно произнес менеджер «Акул» и, стянув с себя пальто, повесил его на вешалку. — Значит, к Орловой? — спросила Ольга, уже понимая, что проиграла статной женщине в очках, которая ушла по-английски, заставив Казанцева побежать за ней. Он не позволил себе поверить Оле, когда она застряла в лифте, но тут побежал, не раздумывая. — Не только к ней, а впрочем, вас это не касается, — Вадим понимал, что нужно было быть мягче с этой женщиной, но лучше рубить сразу и резко, нежели резать по кусочкам. Голубоглазый подошел к входной двери и широко распахнул ее.

Это было громче всех слов.

Ольга скинула тапочки и, натянув сапоги и пальто, выскочила из квартиры. Вадим, закрыв дверь, выдохнул с облегчением. Он свободен от этой женщины. Главное для него — как можно быстрее вернуться к Наде и Саше.

Кто бы мог подумать, что самое страшное испытание ещё впереди?

Надежда возвращалась домой после работы, когда на часах было уже далеко за полночь. Сегодня ей пришлось столкнуться с огромным количеством бумаг, отчётов и других дел, и она очень устала. В здании Федерации хоккея, кроме неё и сторожа, не было ни души. Шатенка подошла к своей машине и стала рыться в сумочке в поисках ключей. — Ну где же вы? — пробормотала она, поставив сумочку на бампер автомобиля, и продолжила искать потерявшиеся ключи, совершенно не замечая опасности, которая, словно коршун, нависла над ней. Последнее, что осталось в памяти Надежды, — это крик сторожа, звук сорвавшейся машины, боль в голове, а затем отдалённый звук сирены и темнота. Вадим проснулся от звука мобильного телефона. Не посмотрев на время, голубоглазый мужчина ответил на звонок. — Сашка, я думал, ты уже взрослый и понимаешь, что в три часа ночи нужно спать, — сонно произнёс Вадим, но следующие слова сына заставили его забыть о сне. — Пап, мама… Она в больнице… Мне страшно… — всхлипывая, произнёс мальчуган.