Полгалактики за даму сердца

Сколько они шли, Пал не мог точно сказать, он то всплывал сознанием, то снова уходил в небытие, двигаясь на каких-то немыслимых рефлексах вышколенного, тренированного военной закалкой тела. По сути, он слышал приказы Алрики и выполнял их беспрекословно, иногда сглатывая влагу, которую она ему давала во время привалов, снова и снова вынуждая принимать сок диких лиан из собственного рта. «Тико убьет меня, если узнает, что я взапой лижусь с его будущей женой…» — эта мысль то угнетала Пала, то смешила, хотя скорее его придушит Фредерик на пару с Густавом, да еще и Стефан добавит как родственник, уж чтобы точно наверняка. Кстати, о Фредерике… мысли Пала путались. Узкое плечо Алрики порой впивалось болезненно в подмышку, больной бок совсем онемел, и он его, кажется, окончательно перестал чувствовать, впрочем, как и руку с поврежденной стороны. Вообще дева фениксов, как ни странно, оказалась с ним практически равной по росту, да и вполне сильной, не в пример тому искусственному образу, что создавался вокруг нее. Пал помнил, что девиц фениксов учили, как и мужчин, защищать себя, а значит, в физической подготовке не отказывали. Однако у него не укладывалось в голове, как эта утонченная красотка не просто прокладывала путь по звериной тропе, где там — она еще умудрялась тащить его на себе. Да, он не такой мощный по весу, как тот же Стур, да и куда легче Тико, но все равно… Что-то тут не утрамбовывалось и не сходилось в голове Пала, что-то непонятное, неуловимое, оно терзало его и удерживало на поверхности, не давая окончательно рухнуть в обморок. — Знаешь… кажется, тут есть какое-то строение… — вдруг он услышал от тяжело вздохнувшей Алрики и постарался даже сфокусировать глаза. Перед ним на вершине скалы действительно высилась смотровая башня из старых допотопных конструкций, которые в былые времена использовались в военных целях. — Погоди… — Она прислонила его к выступу скалы, пытаясь осмотреться. — Нам, кажется, все же повезло, судя по всему, ее продолжают использовать под экстренный склад, во всяком случае, относительно недавно очистили от лиан. — Осторожнее… — Он пытался ее остановить и совсем не ожидал узреть перед собой появившихся с лазерными мачете людей, что недоуменно воззрились сначала на Пала, а после удивленно уставились на стоящую чуть поодаль на небольшом возвышении растрепанную Алрику. Первое, что бросалось в глаза, их темные волосы. Перед нашими измученными путниками предстала побочная линия клана черных драконов. — Дева фениксов? И… досточтимый Пал? — прошептал один из них, как второй бросился к пошатнувшемуся кузену Тико, перехватывая его и стараясь не касаться замотанного бока. — Вы занимаетесь обкаткой драконов для своего клана? — уточнила сухо Алрика, даже не удивившись, что их так быстро опознали. — Да… Глава фениксов Густав Непревзойденный, то есть ваш отец, сейчас в нашей долине. Проходит инспекция всех складских помещений и законсервированных старых башен. Вот мы тут и… — замялся другой, отчаянно краснея перед внимательным взглядом высокородной девицы. — А где… наш герой Тико? То есть ваш… жених? — Понятия не имею, думаю, как и раньше, ищет своего дракона в пещерах, — рассеянно пожали в ответ плечами. — Но как же… так? — выдал недоуменно тот, что теперь удерживал кузена Тико на ногах. — Вы вместе с досточтимым Палом тут посреди леса, одни?.. Однако Алрику это нисколько не смутило, и она поставленным голосом стала отчитывать выпавших на них неучей, в голове которых явно уже намечалась бурная картина со всеми возможными непотребствами, что только возможны между молодым мужчиной и миловидной девицей. — Вы вообще о чем? Мы упали с драконов во время полетов. Вашему родственнику нужна срочная медицинская помощь. Кроме того, необходимо забрать двух пострадавших ящеров в расщелине за разделяющей долины грядой. — А-а-а… — Кажется, эти двое даже обрадовались звучащему весьма бредово объяснению, а после, подхватив вновь вырубающегося на ходу Пала под мышки, браво потащили в сторону замаскированного гравподъемника. Дама фениксов замыкала шествие. Вообще известие, что отец тут, у нее под боком, судя по побелевшему лику, не сильно радовало Алрику. Еще бы, Пал, всплывая в сознании, прекрасно понимал, что девице придется выслушать продолжительную головомойку со всеми вытекающими последствиями. А кто виноват в происшедшем? Именно он — полный идиот! Наверное, его вышлют обратно с позором домой к отцу и братьям, впрочем, он точно этого заслужил. Голова раскачивалась из стороны в сторону, и мир леса перед глазами Пала, одного из наследников по прямой линии черных драконов, окончательно поплыл, теряя четкость. *** — А-а-алрика… — Пал еле раскрыл заплывшие глаза, он находился в светлой большой комнате, за окном перещелкивались драконы, и, кажется, его уже успели доставить на станцию погонщиков. — Вообще-то это не то, что мне мечталось услышать первым из твоих уст, когда вернется сознание. Тяжелую голову повернули в сторону властного голоса и недоуменно воззрились на восседающего рядом с ним на кожаном кресле с высокой резной деревянной спинкой уставшего Фредерика. — Где я? — Там же, где и я, — пояснили весьма недовольно. — На станции погонщиков, правда другой. Здесь для вашего рода выращивают черных драконов. — А Алрика? — На другой, там, где и должна находиться. Тико нашел своего дракона, так что после определенных церемоний, думаю, они перелетят на морского ящера и покатят обратно с обязательными песнями и плясками в резиденцию фениксов. — Ясно… но почему мы не с ними? — До Пала так и не доходила вся суть плачевности ситуации в целом. — Даже не знаю, с чего начать свой рассказ, — криво усмехнулся Фредерик, выдавая напоследок всю убойную градацию: — С весьма хороших, хороших, плохих или очень плохих новостей? — Все так критично? И нет ничего из относительно нейтрального? — Пал со вздохом печали опал обратно на прохладные подушки, голова немного кружилась, но он чувствовал себя куда лучше, а главное, прекрасно осознавал, что влип по полному раскладу. — А тебе не угодишь, экий ты капризный! Хотя сам посуди, по сути, ты умудрился украсть действующую даму сердца фениксов из закрытой и весьма охраняемой долины. И заметь, не свободную девицу, а помолвленную с твоим же кузеном. Пал простонал раненым зверем… Ну зачем же сразу по больному? Да-да, он и так в курсе, что еще тот редкостный болван. — Это была случайность, мы столкнулись в воздухе и… — И чуть не разбились насмерть. Интересно, что бы сделал с тобой мой отец Густав, если бы его единственная дочка — моя сестрица — получила хотя бы одно ранение? И тебе действительно крупно повезло, что именно ты пострадал при этом чертовом падении в лес, а не она. — Да… я счастливчик… просто, — громко икнули в ответ. — Еще какой, — игриво подмигнул ему Фредерик и, нежно улыбнувшись, протянул стакан с прозрачной водой, параллельно подтверждая градус везения: — Тем более Алрика весьма положительно охарактеризовала тебя, при этом всю вину при падении взяв на себя. — Но это неправда, это происшествие спровоцировал только я… — начал было Пал, после того как, поспешно отпив глоток и избавившись от икоты, оставил стакан на небольшом прикованном столике. Однако широкая, прохладная ладонь Фредерика властно прикрыла ему влажный рот. — Помолчи, кто я такой, чтобы перечить действующей даме сердца, тем более если она единственная моя любимая сестрица? Выгородить же тебя была исключительная идея Алрики, иначе просто испугом ты бы не отделался. Тебя бы тут же сожрали живьем и фениксы, и драконы, и змеи. А так взбалмошная девица затеяла соревнование и, не рассчитав собственные силы, столкнулась с тобой в воздухе. Драконы на больших скоростях врезались друг в друга и, запутавшись сбруями, рухнули вместе с вами вниз. Гравподушки в ваших костюмах погонщиков сработали идеально, во всяком случае ненужных критических моментов, в том числе и смертей, ваша группа умело избежала. Вроде я ничего не упустил?! — Все было так, однако… — попытались пробухтеть в накрывающую губы ладонь Фредерика, опаляя ее теплотой дыхания, но продолжить говорить ему не дали, продолжив гнуть собственную линию. — Далее тебя доставили сюда, а Алрика на другом драконе вместе с Густавом вернулась к своему доблестному жениху… Целой и невредимой. Все. — Я удивлен… — Руку, прикрывающую его рот, все же убрали, воззрившись убийственно в смеющиеся глаза Фредерика. — Как ваш отец не прибил меня сразу, как узрел. — Ну… во-первых, он не бьет тех, кто и так на ладан дышит. Твое плачевное состояние сыграло в твою же пользу. Еще погоди, Густаву придется извиняться перед стариком Оддмундом за то, что моя любимая сестрица покалечила тебя, ха-ха… — не выдержал Фредерик, окончательно развеселившись. — Это бред, — еле выдавил Пал, прикрыв устало глаза сгибом локтя непослушной руки. — Ну это как посмотреть… Тем более в своем бреду ты звал исключительно меня по имени. — Веселость Фредерика только возросла по экспоненте. — Что? — Вот тут глаза Пала действительно оказались выпученными от удивления, и он, уставившись из-под руки, в отчаянии захлопнул было раскрывшийся от возмущения рот. — Это еще цветочки. Кстати, ты должен быть в курсе, теперь ты моя официальная пара, — добили Пала окончательно и, смотря, как он вновь раскрытым ртом хватает вдруг ставший обжигающим воздух, перехватив его узкую ладонь, поднесли к властным губам для нежного поцелуя. — Когда это я вдруг стал твоей парой? — Пал очумело наблюдал, как ему сексуально выцеловывают тонкие пальцы. — Неделю назад, именно столько ты провалялся в горячке. Леса у нас тут еще те, в рану попали местные бактерии и вирусы, так что даже с медикаментами и необходимой терапией тебя откатало от и до по самой полной программе. — Да быть того не может… И потом… А как же мое согласие, а? — попытались высвободить руку, но где там, ее цепко удержали в своей. — Ну… ты всю эту неделю звал в бреду исключительно меня. И чтобы прикрыть твои бравые подвиги с Алрикой, я, как старший в нашей паре, решил взять ответственность на себя. Постой отказываться сразу. Мой отец не идиот и, если что, возьмет тебя в оборот на полную. Припомнит все. Останешься сосланным черт-те куда, без будущего, имени, семьи и возможностей. Хочешь попробовать? Останавливать не стану — первым тебя сожрет даже не Густав, а собственной персоной старик Оддмунд. Пал осмотрел хищное выражение лика Фредерика и с продолжительным стоном сдался на радость победителю. — И что из этого всего очень плохое? — Смотря с какого ракурса на это бросить взгляд. Для меня так наоборот, очень даже замечательное. Надо признаться, у меня давно не было партнера, а без секса, извини, я официально подтверждать наш союз не буду. — Ты… — начали было закипать в ответ. — И учти, я еще не забыл, как ты усиленно подбивал клинья к моей любимой дочурке, — поставил Фредерик на место раскрасневшегося Пала. И тот со стоном негодования сжал до скрипа белоснежные зубы. Сейчас его точно обыграли. Но он сам виноват, что ввязался в гонку с Алрикой. И по сути Фредерик на пару с ней спасли его вляпавшийся в очередное дерьмо непоседливый зад. И постыдно закравшаяся замыкающая мысль: «А может, все к лучшему?» — радости не добавляла. *** Тико взирал на дракона, что был размером с кошку, пепельно-серого, но вот точно никак не белоснежного ни с хвоста, ни с головы, ни по мелким, только начавшим формироваться крыльям. Летать это чудо еще не умело и даже не пыталось в принципе. Вообще, когда этот детеныш-недоросль вдруг, в отличие от других, ринулся к нему, он чистосердечно решил, что его жаждут покусать. Но вместо этого малыш усиленно завилял хвостом и стал потираться о его ноги, чем совсем запутал Тико окончательно. В инструкции было написано четко: детеныш должен быть белым. Поэтому он отступил от малыша и попытался уйти, но куда там, несмотря на мелкие размеры, дракон оказался проворным, а главное, весьма настойчивым. В общем «сбегал» Тико от своей судьбы несколько уровней подряд, пока на закате его не забрал патрульный и радостно не оповестил, что вот этот мышиного вида недодракон и есть тот самый великий искомый белый. — Ну и в каком месте ты белоснежный? Тико поднял дракошку за хвост. Тот тут же, изящно извернувшись, потешно вцепился в него всеми конечностями, напоследок оплетая хвостом крепкую руку. И на который раз разглядывая прилипалу, Тико никак не мог поверить, что, оказывается, у только вылупившихся из яиц драконов надо учитывать цвет носа, пасти, когтей, а не всю шкуру целиком. «Они рождаются все серого цвета, те, что пятнистые, позже станут куда темнее, — объяснил ему погонщик, видно радуясь, что затянувшаяся эпопея по нахождению для жениха дамы сердца личного дракона, наконец-то, подошла к концу и долина снова вернется к нормальному спокойному режиму без засилья высокородных лиц. — И только у тех, кто после побелеет, все вышеперечисленное нежно-розового цвета, то есть совсем не несет пигмента». Действительно, пасть малыша, пока еще беззубая, была искомого колера, впрочем, и фыркающий нос. Уж не говоря о довольно острых когтях, что только так вспарывали одежду, добираясь до незащищенной кожи. Зато с появлением дракона Алрика стала чаще приходить в покои своего жениха, вернее, его совместные апартаменты с Венделем. Скандал, когда она пропала на пару с Палом, быстро замяли. Хотя Вендель, да и сам Тико, наметал икры с межгалактический крейсер со всеми остальными родственниками, пока Алрика внезапно не объявилась в соседней долине целой и невредимой, да еще и в сопровождении злющего как никогда, уставшего Густава. С одной стороны, на Алрике красовался нетронутый покров невесты, то есть сделать предположение, что Пал попытался с ней уединиться для телесных утех, ни у кого не возникло и мысли. Но… сам факт того, что дама сердца фениксов внезапно исчезла так легко из хорошо охраняемой военными профессионалами закрытой долины, подкосило нервы многим. И если Тико не имел права настаивать на правде, что же случилось между Алрикой и Палом, то сам Густав, как отец, и Вендель, как старший единственный брат по матери, еще как могли. И теперь пока жених нянчился с прилипшим намертво к руке вертким драконом-недорослем, его невесту взяли в оборот дотошные родственники… …Густав увел Венделя и Алрику за собой в выделенные ему покои, из которых тут же вышел недовольный Стефан. Но, видно, глава белоснежных фениксов решил побыть наедине со своими непоседливыми чадами, и судя по тому, как по закрывшейся двери и стенам замерцало затейливой вязью поле антиподслушки, разговор предстоял серьезный. Да Густав и не скрывал, что откровенно зол. На пытавшегося остаться с ним Стефана зыркнул так, что тот решил выйти за двери сам. Злиться на любимого человека Стефан не желал, тем более он доверял всецело Густаву, и раз тот обещал все ему рассказать в свое время, терпеливо решил подождать. Но что же случилось тогда, когда поле непробиваемым щитом отделило эту взъерошенную троицу от всех остальных? Интересно? Ха! Еще бы… Тем более все ненужные свидетели остались не у дел. — Как ты мог?! — Густав рыкнул так, что эхо отлетело от пустых стен и ухнуло по ушам широким фронтом. В обширной приемной комнате перед узким проходом к спальне, кроме стола, стульев и небольшой софы с витой спинкой, не было ничего. Глава клана если и появлялся здесь в долине, то больше прыгал по делам, чем отдыхал или расслаблялся. Поэтому своей комнаты тут не имел, ему просто выдавали во временное пользование одну из двух, что обычно занимали глава погонщиков и его заместитель. Кроме того, защитное поле внутри намного усиливало данный эффект. Алрик аж голову невольно вжал в плечи, ссутулившись. Гнев отца, что до этого времени кипел внутри, выплеснулся наконец наружу неотвратимым цунами, сметая все на своем пути. — А если бы ты там разбился насмерть?! А если бы повредился покров невесты или еще что-нибудь, а?! Ты вообще о чем думал, идиот! Сколько было оговорено нами с тобой в прошлом, что наша жизнь нам не принадлежит. Она вся отдана на благо народу и клану. И что, а?! Натиск, вырвавшийся наружу, не уменьшался, наоборот, он возрастал в прогрессии. Алрик даже невольно шагнул за спину замершего Венделя, но и тут не оказалось спасения. — Решил спрятаться за старшего брата? Не выйдет, и ладно бы только начудил, так еще и вздумал мне врать! Зачем было сочинять по поводу Пала? Это ведь он подбил тебя на эту авантюру с воздушными соревнованиями, разве нет?! — Густав и сам двинул вокруг Венделя, словно вокруг праздничного дерева желаний, что обычно наряжали по забытому обычаю в преддверии нового года. — Учти, если Фредерик не поддержит твою авантюру, я размажу этого недомерка Пала в кровавый фарш! Да что там, сделаю так, что старина Оддмунд от него мокрого места не оставит. — Отец, я… — Алрик пытался оправдаться как мог. — Что ты? Не мог подождать? Осталось всего чуть-чуть! Мы столько вынесли, пережили, сделали… А ты? Глупый мальчишка! Умудрился подставить под удар всех: фениксов, змеев, драконов, львов… каждый наш дружественный клан. Да что там?! Сколько было говорено держаться подальше от Тико? И?.. Думаешь, я так занят и не знаю, что ты ищешь любой предлог, дабы остаться с ним наедине? Задница зачесалась на лихие подвиги? Подсел, как последняя шлюха, на анальный секс, сдабриваемый афродизиаком, что синтезирует покров невесты?! Густав в ярости дошел до того, что было даже замахнулся на непутевого сына, но его руку в полете тут же перехватил не менее взвинченный Вендель. Гора столкнулась с другой, и между ними с грохотом разразились молнии. — Ты никого из нас никогда не бил и столь постыдно не наказывал… Так что не стоит и начинать, отец. Успокойся, дай мне возможность поговорить с Алриком наедине, я все же его будущая пара по праву первенца. — Голос звучал непривычно глухо, Вендель и сам чего только не напридумывал, пока вместе с погонщиками и Тико без устали прочесывал обширную долину вдоль и поперек с ночи до утра. Густав побелел от осознания того, на кого он поднял руку. Алрик и так выглядел словно его уже избили до полусмерти и наверняка в глубине души корил себя сам. Минута молчания затянулась. И настоящий глава клана белых фениксов отступил от будущего главы змей, тяжело вздохнув, кивнул в сторону прохода в спальню. — Прости, Алрик, это все нервы. Я уже думал, что не найду тебя в живых. Хорошо, можете уединиться для разговора там, но… Вендель, помни и сам о том, дабы держать себя в руках. Я же подожду здесь и прошу не забывать, что у каждого из нас есть еще неисполненные перед семьей святые обязанности. Старший сын лишь согласно кивнул на напутственную речь отца, указав дланью Алрику на проход в спальню, а мгновение спустя проследовал следом. Небольшая дверь скользнула из стены, замыкая их в отдельный мир на двоих. — Будешь читать нотации, как отец? — криво усмехнулся Алрик. Он устал и оттого, что тащил на себе все это время покалеченного Пала, и оттого, что его, не дав передохнуть, сразу по возвращении потянули на встречу с глобальным разбором полетов на пару с Венделем. — Скажи, что отец не прав, — понимающе поддакнули в ответ. — Прав, но от этого мне не легче. Я и так в курсе всего этого дерьма, и не надо мне снова напоминать, что Тико предназначен в конечном итоге заносчивой Алве. — Алрик сжал руки в кулаки и теперь очень даже напоминал расстроенную девицу, которой запретили видеться с любимым человеком. — Только не говори мне, что влюбился в своего жениха? — Вендель прикрыл полыхающий лоб дланью. — Я еще не выжил из ума, — злобно фыркнули в ответ. — Тогда, — Вендель, сделав плавный шаг и поймав за запястье дрогнувшего Алрика, поднес его разжавшуюся ладонь к своим губам, — конечно, моей спермы тогда было в разы меньше, чем Тико, однако… покров невесты должен опознать меня и сработать. Дрожащую кисть не просто поцеловали, нет, по тыльной стороне влажно прошлись языком. Пошло, возбуждающе, неотвратимо. — Нет! — Алрик выдернул руку из захвата, а после, отшатнувшись на непослушных ногах, неуклюже плюхнулся на разворошенную постель, рефлекторно прикрывая себе пах. — Но ведь тебе нравится секс, разве я не прав? Так чем же я хуже Тико? У Алрика началась настоящая паника: — Я не хочу с тобой так. Только не таким образом… Как ты не понимаешь? Тико… он принял правила игры, навязанные нашими кланами, как и я. Он не будет принадлежать мне никогда, впрочем, как и я ему сам. С тобой же я хочу нормальных отношений без гормональных всплесков и всей этой химической дряни, которой меня каждый раз пичкает покров невесты, лишь только опознает жениха. Да, я подсел на наркотический секс с Тико — потому что только в этот момент чувствую себя нужным и… просто живым, но ты… Ты… Алрик расплакался, и Вендель, не удержавшись, накрыл его сверху простыней, после нежно обнял, стараясь больше не прикасаться к обнаженной коже брата. — Извини… иногда мне кажется, что я остаюсь за бортом и совершенно лишний в ваших с Тико отношениях. — Лишний? Ха! Лишний тут только я… — пропыхтел в теплоте объятий Алрик и почувствовал, как Вендель его поцеловал через смятую ткань куда-то в макушку, уткнулся ему в плечо сопливым носом. — Как только пройдет церемония прощания с тобой, я расторгну договор с Тико и покину систему Фениксов, заберу тебя и улечу к нашей матери. По старому обычаю наших семей, если высокородная дочь умирает до замужества, то мать вправе затребовать тело своего ребенка для прощания, кремации и похорон. Густав подготовит все сопроводительные документы и не станет ей упорствовать в материнском желании… Для тебя же начнется новая жизнь, полная свободы и счастья. Алрик поёжил плечами: — Зачем тебе отказываться от Тико, я же вижу, что ты и сам сильно привязался к нему, брат. — Ему в то время будет уже не до меня. Сейчас я, по сути, играю как для тебя, так и для него необходимое прикрытие. Тико же, как блестящего героя, ждет настоящая женитьба, семья, дети, слава, прекрасное будущее. Кто мы такие, чтобы лишать его судьбоносного предназначения. И потом, как будущий глава Змей, я уже не смогу быть подле него в системе Фениксов, а он, как муж дамы сердца, не последует за мной. Так что твоя мнимая смерть перечеркнет навсегда и наши с Тико отношения. И они вновь замолчали, каждый думая о своем, к слову, не совсем радужном. — Тогда давай начнем сначала, — первым предложил Алрик. — Давай, даю тебе слово, что больше не прикоснусь к тебе, пока ты в статусе невесты. И не буду своим безрассудным поведением провоцировать этот демонический покров, что пичкает тебя всякой дрянью, — торжественно произнесли вслух. И его обещание тут же закрепили ответным и не менее торжественным: — А я обещаю, что не буду вестись на любые провокации со стороны как последний идиот и постараюсь больше сам не искать интимных встреч с Тико. На том они и порешили. И судя по тому, как отец, прицельно оглядев их, остался довольным, братья выбрали наилучший совместный путь, устраивающий их обоих. *** После того как нужный дракон был найден, Тико еще оставался с ним несколько дней в долине согласно традициям. Густав считал это пустой тратой времени, так как только что вылупившиеся драконы отличались сильным запечатлением. Если ящер в столь юном возрасте выбирал человека, то навсегда. Именно поэтому черных передавали роду Тико уже куда подросшими и объезженными, таким образом снимая ограничение, связанное с единственным человеком. Но даже в этом случае крылатые ящеры помнили каждого из людей в своем военном подразделении и не допускали чужаков, а своего первого инструктора-наставника в родной долине воспринимали как еще одного родителя-дракона. Таким образом, если с ними происходили проблемы и они выходили из-под контроля, то тут же вызывали погонщиков, тех, кто воспитывал ящеров в юном возрасте. — Глупости все это, с драконом можно договориться, — объяснил в который раз Густав задумчивому Тико. — Вон твой старик Оддмунд практически не пользуется своим, и он прикомандирован к одному из отрядов, но даже так крылатый змий точно знает, кто его хозяин, хотя и находится на службе с довольствием. — И что, с ним нет проблем? — удивился Тико, а после немного искоса глянул в сторону гуляющей вдалеке по саду Алрики. — Нет, просто Оддмунд глава, да и немолод. Кроме того, в силу своего положения он чаще всего проводит время в космосе или же на спутниках, но вот точно не на планетах. Частые же полеты на кораблях вредят драконам. Замкнутое пространство, искусственная гравитация или, наоборот, ее полное отсутствие, измененные магнитные поля и прочее, и прочее. Так что твоему старику пришлось выбрать уютное место для своего ящера и доверить его ответственным людям. — Мой отец просто пытается тебя убедить, что если даже ты оставишь его у нас в поместье на попечение погонщикам, — попытался перефразировать Вендель путаный монолог Густава на извечный вопрос «Почему и если вдруг?», — он все равно будет верен только тебе и тем людям, на которых ты укажешь своему питомцу. Дракон, не отлипая, восседал на плече Тико, крепко оплетая длинным хвостом руку в виде замысловатого чешуйчатого браслета. Да, пока еще верилось с трудом, но уже через несколько лет Тико сам оседлает его. Однако сейчас именно дракон разъезжал на нем, словно лихой наездник, выпрашивая у хозяина почесывание ушных вееров и прочую изысканную ласку. — Да я как бы не против ухаживать за ним… — не понял Тико назревающих настроений. — М-м-м… — Густав, закатив глаза к потолку, показывая тем самым, что будущий зять ему достался недальновидным и непроницательным, в общем, точно не склонный к политике и интригам. — Отец, может, скажешь ему прямо, а не будешь городить частокол? — усмехнулся на его ужимки Вендель. И тому ничего не оставалось, как со вздохом печали объяснить суть вопроса: — Со мной связались члены суда. Они просят прибыть свидетелей от наших кланов на одну из крупных узловых межгалактических станций, что соединяют в себе векторы направлений всех доминирующих кланов. А вот это уже новость так новость, Вендель даже подобрался, словно перед смертельным прыжком. — Значит, сбежавший корабль кентавров нашли? — Да, и он пуст, теперь его проверяют на наличие следов, что остались от членов команды. Если все погибли, то система лайнера должна была уничтожить трупы, при этом сделав с них полные голографические копии. Для чего это делалось, объяснять не было нужды. Еще с изначальных времен, боясь «чумных» кораблей, при массовой гибели запускалась программа ликвидации умерших, после же шла полная дезинфекция и… когда корабль находили вновь, его практически сразу могла использовать без рисков уже новая команда. — И?! — подстегнул отца Вендель, предвкушая и предугадывая. — Есть несостыковки? — Раз просят свидетелей, значит, их полно. — Густав подмигнул игриво Тико, а после хитро кивнул в сторону Алрики. — Оставь моей дочке мелкого дракона — и ее порадуешь, и сам развяжешь себе руки. Тико даже забыл как дышать, а после, вновь взглянув в сторону Алрики, чуть порозовел скулами. — В этом отец прав. И кого ты отправляешь, если не секрет? — усмехнулся понимающе Вендель на предвиденное поведение своего мужчины. — Вашу пару, а также Стефана, в этот раз мой любимый выступит от фениксов. Тем более он в курсе всех дел по кентаврам и именно ему я передал все материалы, что смогли собрать на нашей станции по поводу биопараметров команды этого чумного лайнера. Так что… — Густав осмотрел прицельно обоих. — Сегодня будут показательные полеты и гонки на драконах, на которых Тико обязан присутствовать как жених Алрики. А после можете стартовать, прихватив Стефана, на космическую станцию. Мы уж как-нибудь сами закончим праздник и переместимся в резиденцию фениксов с новым виновником торжества. И на недоуменный взгляд Тико взором просто указали на мелкого дракончика, гордо восседающего на его плече. Что ж, трое представителей союзных кланов покидали систему Белоснежных Фениксов в поисках столь необходимой правды. А до мнимой смерти Алрика оставался лишь стандартный месяц.