Полгалактики за даму сердца

Жар тела, сдавленные стоны и выступающий пот… А еще прерывистый шепот в такт срывающемуся дыханию: «О да, да, да-а-а…» Жадные руки, ублажающие собственную истекающую, перевозбужденную плоть, попытки не выдать себя, зажатые до скрипа зубы и мощные накаты бедрами вперед: до неистовства, до потери реальности, до белых мушек перед глазами. Напор, откат... и так раз за разом, безуспешно пытаясь скрыть свое присутствие. Горан, забравшись между пышных кустов жасмина на краю вала, расставив широко мощные колени, забывшись, дрочил как не в себя. Его штаны для верховой езды, свалившись вниз, открывали великолепный вид на поджарые округлости ягодиц, что порывисто напрягались, когда особо сильно поддавали вперед. «О нет… О да… Боже, еще немного, еще чуть-чуть…» В эту шикарную картину маслом и вляпался Тико, после того как решил прогуляться перед ужином, выбрав замысловатую траекторию, далеко отклонившись от центральных широких садовых аллей. Ему стоило подумать о многом, тем более наступала та самая неделя, которая решала все. В своих праздных размышлениях он вышел на крутой вал, что опоясывал горячие источники, и, шествуя по его гребню, полный задумчивости, вдруг узрел такое открывшееся его взору приятное великолепие. К Горану прилагался еще и гнедой конь, что, не обращая внимания на страстные потуги хозяина, жевал задумчиво зачем-то посаженную тут алую герань. «О да… О нет…» — продолжал выстанывать сквозь спертые рыки обильно потеющий Горан, совершенно не замечая невольного зрителя у себя под боком. Тико, замерев, не знал как дышать, все же он давно не занимался сексом. И что уж там, при отсутствии должных изнуряющих физических нагрузок тело затребовало свое — и желательно прямо сейчас. Он скосил взгляд вниз и осторожно раздвинул густые ветви перед собой. Стало просто интересно, на что же сей молодец так неистово дрочит. Конь, стеганув ушами на левый шум, всхрапнул, переступив ногами, но не отстал от вкусной герани, тем более Горану совершенно было сейчас не до кого. Плотная листва скрывала не только ново открывшиеся виды сверху на купальни, но и звуки, что волнами шли снизу: звонкий женский смех, певучие голоса и всевозможные пышные прелести обнаженных девиц. У Тико, наверное, впервые за всю его жизнь от увиденного в шоке открылся рот. Нет, конечно, он видел женщин: маму, невесту старшего брата Олова, ту же Алрику наконец… Но столько в одном месте, голых и настолько разнообразных, однозначно нет. — Удивлены? — раздалось тихое над его ухом, и он от неожиданности, не удержав ветви, резво обернулся назад. Статный мужчина в закатном свете слепящего светила сначала показался ему Густавом, и Тико даже стало неудобно. Ведь что получается? Он подглядывает за чужими женщинами, вместо того чтобы быть рядом с прекрасной Алрикой. Ветви же, ранее удерживаемые Тико, резко выпрямившись, наделали кучу ненужного шума, недалеко вспорхнули с криками небольшие крылатые ящеры. Они взмыли вверх и закружили над головой с хрипом кончающего в этот самый кульминационный момент взмыленного Горана, который неудачно выбрал для своей дислокации небольшую проплешину между кустов жасмина. Видно, здесь находилось гнездо с недавно отложенными яйцами. Естественно, такая активность орущих ящеров не осталась незамеченной прелестницами снизу. Послышались визги, крики, проклятия, что бурей обрушились на несчастного Горана, а за ними следом полетели: куски мыла, ветоши, флаконы и прочее. Конь заржал во всю глотку, чем еще сильнее возбудил толпу разбушевавшихся внизу обнаженных фурий, и Горан, сорвавшись с колен, запинаясь в приспущенных штанах, резво взял старт. Он пару раз рухнул ничком на скользкой траве, но все же рывком добрался до верного коня и, уже ничего не соображая, ловко вскочив на него, пришпорил. Снизу некоторые разъяренные девы, замотавшись в длинные, широкие полотенца, словно в тоги, решили уже штурмовать неприступную вертикальную стену, дабы покарать несчастного, лишившего их покоя. Однако шум от лошади, что ринулась сквозь кусты, поднимая до кучи еще и других крылатых озверевших ящеров, рассмешил девиц. Да, Горан явно будет сегодня сильно поклеван за подглядывания и пошлые проделки. Хохот, шутки, смешки. Развеселившиеся женщины вернулись обратно в купели с горячей минеральной водой, и Тико, отмерев, наконец-то смог разглядеть того, кто так подозрительно подкрался к нему со спины, тем более мужчина немного отстранился. Нет, слава всем космическим богам вскладчину, это оказался не Густав, хотя черты лица, манера держаться, хитрый прищур глаз очень даже напоминали именно его. Однако золото собранных в длинных хвост чуть волнистых волос, отдающее медью в закатных лучах, не давало сомневаться, перед ним стоял старший брат Алрики, а именно: Вендель собственной персоной. — Может, отойдем? Ящеры уже возвращаются, и поднимать снова шум среди них не стоит. Не хочу получить по голове куском мыла или флаконом дешевого ароматического масла. Вендель, развернувшись, тихо отступил по едва различимой тропинке подальше от вала. Тико, тоже не желая связываться с разбушевавшимися дамами из купален, последовал за ним. Они шли молча, пока не показалась окружная аллея, что опоясывала широким кругом весь благоухающий сад, и не появилась возможность прогуливаться плечом к плечу. — Я удивлен не меньше вашего. Чтобы дворянин, пусть и падшего рода, выбрал себе в мужскую пару простолюдина — кажется, даже среди драконов это полный нонсенс. Тико вспыхнул ушами от стыда и злости. Да кто этот Вендель такой, чтобы тыкать ему потерянным герцогским титулом?! Можно подумать, сам Тико виноват в том, что его клан потерял всех высокородных дев. Так это случилось задолго до его появления на свет. Ну и откровенно было не по себе, что его действительно застукали на горячем, тем более выпуклость в узких штанах так и не опавшего до конца члена выдавала владельца с головой — да-да, вот кто виноват, и нечего отрицать правду. — Сейчас перед балом в эту резиденцию перекинули большинство служанок из других. Отсюда такой благоухающий цветник из женщин. Ну и в связи с большим количеством дам, им выделили три дня из стандартной недели в общих купальнях. Да… — протянул Вендель, отлипая от заалевшего Тико внимательным взглядом и невинно поднимая его в бирюзовые небеса. — Последняя болезнь у фениксов сказалась только на родовитых линиях, простолюдины практически не пострадали. Так что любой мужик от сохи, в том числе и молочный братишка моей сестренки Алрики, никогда не выберет себе в пару другого мужчину. Смиритесь. Хотя не спорю, как и у вас, многие братья среди простолюдинов берут себе в жены одну невесту, но поверьте мне на слово, между собой при этом постель не делят. — Зачем вы мне все это говорите? — Тико пришел в себя и теперь, пристально воззрившись на идущего рядом Венделя, сжал невольно кулаки. Организм успокаивался, во всяком случае в штанах перестало жать и можно было нормально поговорить «по душам». — Просто рассказываю о традициях, раз вы решили породниться с нашей семьей, — усмехнулись в ответ, снова прошивая тяжелым взглядом льдистых глаз. Серо-голубой замешался в них холодными нотками, несвойственным жарким фениксам, да и одежда, в которой щеголял брат Алрики, была явно иного кроя. — И это говорит мне будущий глава ледяных змей? — У Тико даже получилось улыбнуться, хотя губы при этом скривились в хищном оскале. Вендель, под стать своему отцу Густаву, оказался выше Тико, хотя и ненамного. Но данный факт напрягал, напоминая, что идущий рядом молодой мужчина силен и не скрывает этого. — Моя мать еще не стала дамой сердца. Так что скажем, что я просто приехал сюда поучиться у своего отца. Ну а где мне еще найти достойного действующего главу? Так что почему бы вам не стать моей парой на ближайший предположительно… год… два, а может, три или пять? — При этом Тико так плотоядно оглядели, откровенно раздевая взглядом, что он от неожиданности даже отступил в сторону. — Я не предлагаю вам союз на всю оставшуюся жизнь. Ха, это попросту в ближайшем будущем может стать невозможным по ряду причин. Но пока вы застряли, как и я, здесь. Так почему бы нам не объединиться, а? Или предпочитаете выбрать себе кого-то из драконов, м-м-м? Создать пару с Палом или Стуре? Тико передернул плечами, единственный плюс в подобном раскладе — он не будет в таком союзе ведомым-нижним, здесь же… Перед ним стоял не просто действующий герцог, нет, это был потомок двух славных и сильных родов. Причем в одном из них он считался первенцем. — Подумайте над этим, высокочтимый Тико… — Голос опять послышался слишком близко от уха, а крепкая рука удержала за торс, не дав вновь отшатнуться. — Змеи, в отличие от фениксов и драконов, не придерживаются установленных предвзятых правил. Я предлагаю равенство в нашем союзе, а также помощь с Алрикой. Ох, какие сладкие речи, обещающие практически все блага мира. Дракон даже невольно замер от подобного меда, окончательно влипая в крепь рук расшалившейся змеи. — В чем же будет эта помощь? — сглотнул рвано Тико, просто полураскрытый рот Венделя оказался слишком близко от его дрогнувших губ. — Густав Непревзойденный будет слишком занят перед вашей официальной помолвкой с Алрикой. Адмирал Стефан недавно прибыл сюда по просьбе Оддмунда Мудрого. Не знаю, что задумал ваш глава, однако на празднества пожаловали мои братья, Фредерик и Лаурис, в сопровождении своих подросших дочерей. Сами должны понимать, этот бал негласная ярмарка будущих невест и женихов. Так что почетное место «свидетеля» до дня официальной помолвки отец отдал мне. «Что?» — это было единственным словом, которое взорвалось в голове уже ни черта не соображающего Тико. Он будет должен взять Алрику в первый их раз при Венделе? Да быть того не может! — Давай все же на «ты». И это действительно так — то, что ты услышал от меня, — влажно дыхнули на алеющее ухо, а после тихо продолжили, словно говорили о каком-то секрете: — Эта неделя самая критичная. Думаешь, на Алрику не будет совершено покушений? Да как бы не так. Густав уже утроил охрану в своем крыле, где сейчас покои его дочери, однако до официального дня не стоит тянуть. — Жар дыхания Венделя поднимал тонкие волоски на ушной раковине, отчего Тико чувствовал себя пойманной куропаткой в сжимающих его кольцах безжалостной змеи. — Конечно, это сплошной анахранизм и старые забытые всеми традиции, но они действенны как никогда и до сих пор. Каждый клан знает о них. И в твоем случае, когда за тобой не стоит герцогского титула, ты крайне уязвим, впрочем, как и Алрика. Да кому я говорю… — Нос Венделя чуть коснулся напряженной шеи Тико, и тот уже совсем перестал соображать. — Как ты помнишь, эта неделя до официальной помолвки дается якобы для того, чтобы невеста могла собственноручно выбрать свою судьбу. Это Тико и так прекрасно знал, спасибо учителям, прожужжавшим ему все уши. Чего же проще выбрать другого и отдаться ему, облачение невесты запомнит того единственного мужчину, что оставил в ней сперму, ну а «свидетель» еще и подтвердит официальное соитие, полное обоюдного согласия. Ведь можно впрыснуть сперму в анус и без проникновения туда члена. — Так вот, главный вопрос на повестке сегодняшнего дня. Что ты выберешь, Тико? — Змий отпустил загнанную добычу и даже отшагнул в сторону от раскрасневшегося дракона. — Меня как официального свидетеля от рода невесты или же негласного помощника, к примеру, среди своих кузенов? Пал? Стуре? Тащить их в спальню Алрики?! Тико отчаянно замотал головой, отгоняя столь паршивые образы куда подальше. Тем более Стуре мог, совершив очередную пакость, вырубить его по затылку и сам завалить Алрику под себя. Такую утонченную, беззащитную, совершенно не предназначенную для боев без правил. А Пал? Конечно, он мог подержать свечу, но помочь с девицей, если та будет сопротивляться, как делали зачастую нелегальные «свидетели», однозначно — нет. Тем более они являлись членами одного клана, и по сути для Оддмунда было все равно, кто из его правнуков доберется до невинного бутона Алрики. Главное, чтобы это был дракон, что после женитьбы заделает деве сердца фениксов столь необходимую дочь. Сейчас же высокородную деву требовалось застолбить за собой на последующие десять, а может, и все двадцать-тридцать лет. Тянуть же до официального дня, когда свидетелем, возможно, выступит сам Густав, тоже не вариант. Он сам видел, как сегодня прибыли изумрудные кентавры, и хотя клан находился в нейтральных отношениях с фениксами, но ходили неоднозначные слухи, что они были связаны во многих махинациях с золотыми грифонами. Да и другие кланы могли вставить палки в колеса драконам, увести при этом девицу прямо из-под носа. Героя же, что успел пленить невесту до официальной помолвки, никто осуждать не будет. Тико тяжело вздохнул, да, Вендель прекрасно все предвидел и подвел его к нужному, непростому решению. Ну а с другой стороны, что еще оставалось потомку рухнувшего клана? — Я согласен… — Пять лет? — усмехнулся Вендель. — Год, — четко и не давая торговаться. — А если передумаешь? — Змий вновь плавно приблизился к дракону, и тот теперь уже не прыгал от него в сторону. — Вряд ли. — Упрямая чернь глаз схлестнулась с серо-голубой льдистых очей. — Хорошо, — отступили, словно вновь соглашаясь с чужим решением. — Как скажешь, но, если что, уточни. Ну а вдруг нам обоим понравится? — Хватит играть со мной. Говори, что нужно делать, а главное — когда и где. «Не политик… Однако верный воин, что ж… тоже неплохое качество», — усмехнулся про себя Вендель, ответив вслух совершенно иное: — В личных купальнях феникса этим вечером в десять, и лучше тебе не опаздывать, мой разлюбезный Тико. От игривого «Тико» на затылке дракона встали дыбом чуть отросшие волосы. А может, он ошибся и выбрал не того союзника? А вдруг Вендель его обманул? Ну да, выплыли неудобные вопросы, когда змий радостно исчез в боковой аллее, ведущей в сторону замка. Одно было только неоспоримо и положительно в данном раскладе: Вендель, как брат, не мог интересоваться прелестями своей родной сестры. *** Густав и правда усилил охрану собственного крыла, более того, практически на всю неделю запер Алрика во внутренних покоях. Стража уже выловила несколько шпионов из песчаных тигров, а затем им улыбнулась удача сцапать самого главу клана и его младшего сына. Впрочем, они даже не собирались отрицать действительное. Да, пытались проникнуть в крыло Густава, да, имели виды завалить Алрику, но потерпели окончательное поражение. Обычно при повторной поимке неудачливых ходоков вышвыривали вон с бала, осветив всеобщим позором на всю галактику в течение нескольких лет. Поэтому чаще всего если рода и совершали попытку «изменить мнение невесты в свою пользу», то только единожды. А так не пойман — не вор. Ну а если попался на горячем, чего уж там. Оставалось только гордо принять поражение и отчаянно, с жадностью следить за чужими удачами и невзгодами на данном поприще. Голодная свора шакалов, облизывающаяся на сахарную кость. Густав, тяжело вздохнув, поднялся на крышу и, оттуда пройдя немного вбок, застал задумчивого Алрика, сидящего в тени одной из башен. Он отрешенно смотрел вдаль, где два феникса, сплетаясь шеями, курлыча, вытанцовывали друг перед другом. — Даже так… — прошептал Густав и улыбнулся вздрогнувшему Алрику. — Тебе не стоит одному выходить на крыши, только не на этой неделе. Алрик, вцепившись себе в плечи, развернулся на голос, который не узнал из-за брачной песни фениксов и вплетающегося в нее шума моря, окрыленного ветром. — Отец… прости. — Его напряженные плечи опали, и он вновь уселся на приступок к башне, нервно оправив платье. — Говорят, один род уже поймали. Густав присел рядом, а после, обняв сына за плечи, привлек его к себе на горячую грудь, согревая. Было приятно слышать равномерное биение сердца отца, оно словно успокаивало Алрика и давало хилую надежду. — Ну да, однако осталось еще достаточно тех, кто попытается нарушить наши планы. И кроме того, учитывая, что драконы падший клан, многие рода, боюсь, не остановятся на одном разе. Ты должен выбрать любого из драконов, не важно кого. Договор уже подписан с Оддмундом на пять лет. И я хочу тебе напомнить, другой род не станет давать нам подобную фору. Максимум стандартный месяц перед свадьбой на приготовление торжества, и не более того. — Я думал… Все уже и так решено и это просто случится после официальной церемонии… — неумело поерзал Алрик, и Густав понял его без слов. — Ставил внутрь игрушки? Хорошо. Как давно ими стал пользоваться? Алрик заалел, но все же ответил отцу правду: — Вторую неделю, ты же сам мне тогда сказал. Не приучу к такому вторжению зад, и будет весьма больно. Густав погладил длинные локоны золотых волос, успокаивая Алрика. Через четыре месяца они станут совершенно белыми, прозрачными, как и у него, и вряд ли будут виться без постоянной завивки. — Все правильно, но тянуть дальше не стоит. Несколько дней ничего не изменят, однако для клана промедление смерти подобно и может сыграть против нас. Так кого же ты выбрал из драконов, сын? Обращение заставило сердце Алрика пропустить удар. Все же ему дают мнимую свободу выбора. Хотя какой тут выбор? Он и так очевиден. — Тико. Густав улыбнулся предсказуемому ответу и тут же вырвал расправившей свободе крылья с окровавленным мясом: — До церемонии я назначил свидетелем Венделя. — Как? — Алрик не мог поверить словам отца. Ему что, придется впервые заниматься этим с Тико перед носом озабоченного брата… И за что ему все эти перипетии? — Но почему, отец? — Выбор предрешен, и его правильность только что подтвердили эти прекрасные создания, — кивнули в сторону кружащей пары фениксов. — Ты знаешь, чью птицу в пару выбрал мой феникс? Только не говори мне… — Алрик, поднявшись на ноги, бессильно вновь обнял себя за узкие плечи подрагивающими пальцами. Ну почему все сыпется одно к одному? Словно кто специально загонял Алрика в смертельную ловушку. Нет, огненная птица, что кружила рядом с его, казалась ему совершенно незнакомой, но на празднество пожаловали и другие братья, а также высокородные родственники, и все прихватили с собой своих фениксов. Абсолютно все. Алрик от чистого сердца думал, что крылатый партнер его феникса принадлежит кому-то из молодых племянников, и только. Однако подтверждение от Густава не заставило ждать: — Все верно, Алрик, это феникс твоего брата Венделя. Ты тогда совсем юным был, вот его и не запомнил. Удачно складывается, не находишь? При смерти человека, связанного с фениксом, часты случаи, когда его птица остается со своей пернатой парой, служа уже другому хозяину. Я давно ломал голову, как скрыть феникса после твоей мнимой кончины, и вот он реальный, а главное, очень удобный шанс. Тем более ты второй сын Хельги, и я не смею отказать Венделю в его праве… И снова все решили за него, теперь отдав в полноправное владение Венделя. — Думаю, твой брат все уже распланировал, так что, когда он придет за тобой, не сопротивляйся ему. Единственное, могу точно тебе гарантировать то, что Вендель никогда тебя не отдаст на растерзание никому, не подставит и защитит не хуже меня… — Густав поднялся следом, осторожно обнимая Алрика за дрожащие плечи, вставая так, чтобы защитить от порывов ветра с моря. — А возможно, даже куда лучше меня… Все же я никчемный и никудышный отец, прости меня за все, мой любимый сын. Они встретили кровавый закат вместе, молча, так и не размыкая объятий. Фениксы вытанцовывали замысловатые пируэты, но на душе Алрика не становилось светлее. Белоснежные перья путались в золотых, когда новоявленная пара сплеталась длинными гибкими шеями друг с другом. А после того, как солнце нырнуло в морские воды и резко похолодало, Густав увел Алрика в его покои, оставаясь с ним рядом. Слуги подали поздний ужин на двоих, освещенный скромно свечами. И если отец все же перекусил, то у сына не лез кусок в глотку. К концу же их небольшой трапезы в двери осторожно постучали, и слуга, важно оповестив, пропустил внутрь радостного Венделя с бутылкой ритуального вина.