Петра: Ринг и окрестности

Вот как это рушится. Петра и Спайди — разные люди почти для всего мира, ясно? Одна спасает город, ворчит на Джей Джону, который в ответ зовет ее Паучьей Угрозой, а еще частенько фотографируется с заплутавшими туристами и котиками, которых снимает с деревьев, и вытаскивает четверку стажеров Фьюри на улицы спасать людей. Другая — учится и пытается снова наладить общение с Гарри и Мэри-Джейн, и это, между прочим, сложнее, чем кажется, потому что у нее куча тайн, которые раскрывать страшно и почти опасно, а они всё еще не знают, как общаться с ней после потери Бэна, ее рыданий в туалете и злости, которую она еще не умела выплескивать в бою. Это — две части ее жизни, которые не должны пересекаться. А потом Сэм, который Нова, подсаживается к ней за столик на обеде и говорит: — Привет, че как? И Петра стоит и смотрит на него. Больше всего ей хочется разбить ему нос и сказать, что так и было. — Мы тут новенькие, вы не против, если мы подсядем? — говорит девушка с подносом. За ее спиной — два знакомых парня. — Нет, — говорит Гарри. — Мы тоже когда-то были новичками, — улыбается Мэри-Джейн. — Спасибо, вы нас выручили, — улыбается… Тигрица. Их зовут Ава Аяла, Дэнни Рэнд, Люк Кейдж и Сэм Александр. — А что? — спрашивает Петра, щурясь. — Фамилии закончились, когда ты заполнял документы. Сэм смотрит на нее яростно. Злость вспыхивает — как и в Петре. Теперь они оба злы. Петра не раскаивается. Почти. Она знает, что у Сэма, по сути, должен быть только порядковый номер — имена сироты Корпуса Нова выбирают себе сами, а фамилий им просто не положено, и неправильно бить по больному, но. Петра зла. — Питти, ты чего? — удивляется Гарри. — Я его знаю, — отвечает Петра, не сводя взгляд с Сэма. — И мне не нравится, что он в моей школе. Кто это придумал? — Не мы, — резко говорит Ава. — Петра… злись на директора. — Обязательно! — кивает Петра, отводя взгляд от Сэма на миг, выдыхает и признает: — Ты выбрал неплохую фамилию. Просто я зла. Спарринг в три? — Спарринг в три, — соглашается Сэм. — Когда я тебя побью, ты будешь прощена. Петра смотрит на него насмешливо. Да, у него есть опыт боев на ринге, но Нова не сравнится со Спайди, в этом она уверена. — Вы состоите… в секции? — уточняет Мэри-Джейн. — Самооборона и боевые искусства, — кивает Дэнни. — Для проблемных подростков. И всё. Все вопросы отпадают. Но как-то… немного обидно, что друзья так легко поверили, что она — проблемный подросток… хотя со всеми ее тайнами и злостью… …злостью… — Перестань крушить тренажерный зал, — говорит Фьюри. — Я уничтожила всего три груши, — хмыкает Петра, ударяя по груше ногой в прыжке. Она в костюме Спайди, а груши ей меняют чуть боязливые агенты, которые, видимо, до этого не верили в то, что в ней есть достаточная сила, чтобы разносить груши Неуязвимого. — Ты зла, — кивает Фьюри. — О, неужели? — притворно удивляется Петра, разворачиваясь к Фьюри. — С чего бы это? Может, с того, что вы мне сказали, что моя тайна будет сохранена, а потом втолкнули в мою нормальную повседневную жизнь четверых детей, с которыми я общаюсь будучи Спайди, а? — Ты общаешься с ними по чертовым грязным закоулкам! — говорит Фьюри чуть резко. — Ты вытаскиваешь их… — В реальный мир? — складывает руки на груди Петра. Фьюри смотрит на нее серьезно и как-то чересчур мрачно. Петра не отводит взгляда, потому что риску подвергаются Мэй, Гарри и Мэри-Джейн, потому что она не имеет права подвергать их риску, ясно? — Я отвечаю за этих детей, — говорит Фьюри тяжело. — У них нет никого. Только ЩИТ. — У них, — повторяет Петра и опускает руки в растерянности. — Погодите. Не только Сэм сирота? Фьюри молчит и смотрит на нее, и его взгляд… Петра качает головой, хмурясь. То, что Сэм — сирота, она знала, она это приняла и могла с этим работать. Но остальные казались… вполне домашними детьми. В них не было этого раннего взросления и странного надлома, который есть… который есть в Сэме и в ней. — О, — говорит Петра. — Ясно. Вы выбрали меня, потому что я умею с этим жить… как вы думали. — А ты не умеешь? — уточняет Фьюри. — Петру, Спайди и Клифф не связал пока никто. Ты справляешься с тройной жизнью, справляешься хорошо. Спайди только раз замечена за… разрушением частной собственности — ты пробила крышу автомобиля… — Да-да, я помню, — перебивает Петра. — Но нет. Вы знали, что я дерусь на подпольных боях? Знали, что я постоянно… пропускаю что-то в реальной жизни? Что у меня по сути нет друзей? Что я… Что я не справляюсь? Вы это знали, когда решили мне доверить сирот, которым нужна нормальная помощь? — Которую они отказываются принимать, — вздыхает Фьюри. — Зато есть ты — пример того, как справляться. И да, я считаю, что ты справляешься. Петра смотрит на него, потом отворачивается и от души бьет грушу. Та падает. Следом падает потолочное крепление для этой самой груши. — Никто больше не должен знать, — говорит Петра. — Я не собираюсь подниматься сюда. ЩИТ, тренировочные залы, симуляторы — это всё прекрасно. Но сейчас они спасают людей — реальных людей. И ни один симулятор не покажет важность человеческой жизни так, как это показывают простые люди, которых они спасают… по чертовым грязным закоулкам. — Я бы… — начинает Фьюри, откашливается и продолжает: — Я бы хотел дать вам… оборудование. И место встреч. — У нас есть прекрасный заброшенный чердак, — хмыкает Петра. — А оборудование… показывайте. Она не настолько горда, чтобы отказаться от чего-то, что может спасти жизнь — если не ее, то хотя бы тех, кого она ведет за собой. До заброшенного чердака, на котором они уже успели навести порядок и даже устроить подобие гостиной, Петра добирается в пять. Остальные ждут ее. Петра проходит тяжело, снимает с плеча сумку, садится прямо на пол, снимает маску и ерошит короткие волосы. Ава осторожно садится напротив, аккуратно снимает свою маску и смотрит внимательно. Петра молчит. Остальные собираются рядом, потихоньку усаживаются, снимают маски. Петра продолжает молчать, а они смотрят странно, словно ждут, что сейчас она… откажется от них, скажет, что они ей не нужны, что… — Я не знала, — выдыхает Петра. — Да, супергероями не становятся… просто так. Всегда есть… травма. Но я не знала. Я думала, что у вас есть дом. Что вам есть, куда вернуться. А тебя, Сэм, я почти готова была поселить у себя на диване, но… Я не знала. Она прячет лицо в ладонях, потому что не может смотреть на них всех, потому что не хочет, чтобы они смотрели на нее, потому что всё это — немного слишком. — Да мне и на этом чердаке нравится, — говорит Сэм. — Но спасибо?.. — За что? — отнимает ладони от лица Петра. — Это… малость. Тебе — всем вам — нужно больше. Вам нужен дом. А я не могу его дать. Я ничего не могу вам дать, по сути. — А… этот чердак? — спрашивает тихо Ава. — Этого мало, — просто говорит Петра. — Этого очень мало… но для начала… Она качает головой, выдыхает, трет лицо, а потом Ава кладет ей руку на колено. И Люк. И Дэнни. И Сэм. Они все. Она чувствует их горячие ладони, и почему-то становится легче, но и тяжелее одновременно. — Нет, — говорит она, отнимая ладони от лица, — это не заменит вам нормального дома. Это… Боже… Это — капля в море того, что вам четверым необходимо. У меня есть Мэй, и она дает мне… семью. — Петра, — обрывает Ава, поднимая ладони так, будто хочет встряхнуть ее за плечи, — никто не ждет, что ты дашь нам дом или семью… или нормальность. Мы идем за тобой, потому что ты показываешь нам, как спасать мир… обыденно. Ну, изначально нам Фьюри сказал, что ты должна нас научить чему-то, но я ему не поверила, честно говоря, потому что ты назвала себя в честь букашки… — К слову, — говорит Петра смущенно, — это не я придумала, а два укуренных чувака, которых я спасла от падения с крыши. Ава смотрит на нее. Все смотрят на нее. Петра пожимает плечами и говорит: — Мне было четырнадцать. Я вообще не понимала, что происходит. И Сэм тоже не выбирал себе супергеройское имя. Сэм убирает свою руку с плеча Петры и говорит: — Не-а, не приплетай меня. И у меня крутое имя. — Ну… — тянет Петра, и Сэм пихает ее в бок. Ладони Дэнни и Люка соскальзывают, но это не ощущается потерей — они всё ещё здесь. — Вы ужасны, — сообщает Ава. — Ладно. Не суть. Мы все здесь. И не только потому, что Фьюри считает, что для нас так будет лучше. К слову, он прав. А потом она поднимается и идет разбирать оборудование, которое притащила Петра. Там есть пара вещей, в которых Фьюри точно поставил трекер, но это — помощь и поддержка, от которых отказываться банально глупо. Им по пятнадцать, у них должен быть за спиной кто-то достаточно сильный, чтобы спасти… — Нас будут отслеживать, — говорит Ава, надевая поверх перчатки белый браслет. — Нас спасут, нам не дадут умереть, — отвечает Петра, примеряя красный. Есть вопросы, в которых ее невозможно переспорить. Так… продолжается некоторое время. Петра и ее команда спасают город и позируют с котиками. Они все учатся работать вместе и просто учатся. И Петра почти привыкает, что в ее жизни двадцать четыре на семь присутствует эти четверо. А потом наступает пятница, и она уходит на бои, не особо вдаваясь в подробности, куда она собралась. Клифф привычно улыбается знакомым, выходит на ринг, дерется, но… не так порывисто, не так зло, она погружается в бой, начинает просчитывать противника и… добирается до полуфинала, где поднимает руки, сдаваясь, потому что ей немного… непонятно, что с ней творится сегодня. Надо подумать. — Ты становишься опасным противником, — говорит Аманда, отсчитывая деньги. — Но, кажется, больше драться у нас ты не будешь. — Не буду? — повторяет Петра. — У нас был боец, мальчишка-инопланетянин, — кивает Аманда. — А потом пришел тот мужик, и мальчишка пропал. Мне кажется, он за тобой. На Петру смотрит Фьюри. — Ты не сняла браслет, — говорит он вместо приветствия. — Твои показатели стали… нестабильны, а никто из команды не знал, где ты. — Вы же знали о боях, — чуть поднимает подбородок Петра. — Знал, — соглашается Фьюри. — Но я думал, что ты как Сэм… а ты… переросла их?.. — Не уверена, — качает головой Петра. — Но быть Спайди дорого. — Сколько ты обычно зарабатываешь? — уточняет Фьюри, глядя за ее спину на клетку, окружающую ринг. — В плохие ночи триста, — пожимает плечами Петра. Фьюри продолжает смотреть на ринг, хмурится, потом вздыхает и говорит: — Шестьсот в неделю, и ты не будешь ходить… сюда. Ты нужна мне здоровая. — Потому что я должна приглядывать за сиротами ЩИТа, — кивает Петра. — Потому что этому городу нужна Спайди, — отвечает Фьюри спокойно. И это… неожиданно. Потому что да, скорей всего это просто способ манипулировать ею, не больше, но слушать это… хорошо… слишком хорошо. Петра выдыхает, делает шаг назад, а за спиной Аманда кричит: — Не меньше двухсот баксов в час, Клифф! Ты стоишь этих денег! И Петра смеется почему-то. Ну серьезно, на подпольных боях модификантов ей советуют брать с директора ЩИТа двести баксов в час за работу супергероя. Ее жизнь. К слову, Фьюри открывает накопительный счет для нее в тот же вечер. А позже Петра добирается до чердака, потому что ребята волнуются. Она не переодевается, приходит как есть, только толстовку накинула сверху и маску сняла, и ее узнает сначала только Дэнни. Он говорит: — Мне кажется, или бездна в твоей душе стала меньше? — Если бездна может стать меньше, — улыбается разбитыми губами Петра. — Что с тобой случилось? — почти возмущенно говорит Ава, поднимая ее подбородок и разглядывая лицо. — Сэм, дай аптечку. Почему ты не позвала нас?.. — На подпольные бои модификантов? — хмыкает Сэм, передавая аптечку Аве. — Итак, сколько Фьюри предложил? — Сначала шетьсот, но Аманда очень не хотела меня отпускать, — старается не шевелиться Петра, пока Ава смывает кровь с ее брови. — Она тебя помнит, кстати. — Приятно, — хмыкает Сэм. — Погоди-погоди, — просит Люк. — Ты дерешься на подпольных боях? И ни разу не позвала нас? — Это ее исцеление, — мягко говорит Дэнни. — Люди редко хотят, чтобы кто-то видел их во время исцеления. Но этот путь закончен. Ты ступишь на новый? — Уже ступила, — улыбается ему Петра. — Не дергайся, — просит Ава. — И серьезно. Никаких подпольных боев без нас. Мы можем оценить приемы, спасти тебя и своевременно оказать медицинскую помощь. — Я запомню, — обещает Петра. Не лжет, если что. Она запоминает это, запоминает, что у нее есть люди, которые если не примут ее в самые темные ее дни, то хотя бы попытаются, которые знают ее тайну и будут ее хранить, потому что она дает им точно такое же принятие. И это… хорошо. Но сработает ли это с простыми людьми? С Мэри-Джейн? С Гарри? С Мэй? Петра не знает… и пока что боится узнавать. Но однажды… если за ее спиной всё еще будут те, кто просто принимает ее со всей ее тьмой, страхами и злобой… однажды она попытается рассказать. Однажды.