Mafia: continuation

Новый учебный день. Четыре подруги опять же притворяются, будто бы не знают друг друга и будто бы за последние дни ничего не происходило. Этот день, в отличие от прошлых, обещал быть спокойным. И так и было в первые часы. Хотя в этот раз не объявляли на весь университет, но Дженни повели в деканат. И повёл её туда её же преподаватель сразу после пары. — Что-то случилось? — первым же делом спросила она, удобно усевшись на кресле напротив детектива. — Я тут вспомнил, что у меня осталось несколько нерешённых вопросов, однако твои три подруги ответы на них точно не знают. Дженни не подавала виду, что волнуется, смотря на мужчину вопросительно, но на самом деле она начала волноваться. Однако вспомнить, какие к ней могут быть вопросы, не могла. — Я уже спрашивал у тебя про Медисон. Ну вот, опять. — И я кое-что узнал, однако мне немного обидно, что этого не рассказали мне вы, мисс Дженни Дженни уже принялась волноваться ещё сильнее, ведь поняла, про что идёт речь. Тут детективы достаёт из своей папки какие-то документы и раскладывает перед девушкой, а также фотографии умершей. — Женщина умерла от передоза одного препарата. Ранее Дженни принялась рассматривать это всё, но сейчас резко взглянула на мужчину. — Передоза препарата? И какого это препарата? — Передоз антироксина. — Антироксина?! — Холбрук кивнул. На лице девушки было видно непонимание происходящего, из-за чего детектив сразу понял, что отчасти она в этом замешана. Хотя он заподозрил это ещё тогда, но ему нужно было достать больше доказательств, чтобы полностью удостовериться в этом и говорить об этом. — Я не исключаю: никто из этих троих не ангел. Понимаю, что у них самих много секретов. Но я, Дженнифер, хочу вам помочь. — Тогда какие у них секреты? — тут же спросила девушка, прервав мужчину. И спросила она так, будто и вправду ничего не знала. Хотя это правда, ведь она знает лишь один маленький секрет Джастина, не все его секреты, и только Джастина, а не всех их троих, она не стала вдаваться в подробности. — Это конфиденциальная информация. Также и с вами. Если вы мне что-то рассказываете, это всё будет в закрытом доступе, по вашему, в тайне. Дженни усмехнулась.  — Да, они не ангелы, — девушка смотрела точно в глаза детективу, ведь запомнила один совет учительницы в школе: "По глазам всё видно. Если человек говорит правду, то он будет смотреть именно в глаза, а не в какую другую сторону. И если вы говорите правду, то имейте в виду, что человек поверит вам, если вы будете смотреть точно в глаза. Ведь именно это внушает доверие". — Они заставили меня притвориться вышестоящим Меддисон и дать ей таблетку. Заставили они меня тем, что если я это не сделаю, то я буду сидеть в тюрьме пожизненно. Однако они не уточняли, что это за таблетка, да и не думаю, что считали нужным уточнить. Оттого я не знала, что это сильное лекарство. Да и как мог произойти передоз, если я дала ей всего лишь одну таблетку?  По итогу, далее последовало молчание со стороны детектива, а затем дальнейшее освобождение Дженни на следующие занятия, ведь работа детектива потребовала внимание. — Что произошло? Детектив приехал на место. Это был старый дом, который подлежит ремонту. Вокруг стояли полицейские машины с горящими мигалками, загораживающие вход в сам дом вместе с красно-белой лентой, ну а все, кому было не лень, стояли рядом и наблюдали за тем, что происходит. Тут к Холбруку подошёл один из его подчинённых, принимаясь объяснять, ведь по телефону детективу ничего толком то не рассказали: — На первый взгляд кажется, что парень совершил самоубийство, но на самом деле это не так. Хотя Холбрук смотрел на подчинённого, но свет из-за красно-синих мигалок на машинах мешал ему сосредоточиться. Это был не первый раз, и детектив должен был к этому привыкнуть и не обращать внимание, однако он этого сделать не мог, поэтому тут же принялся идти на место происшествия, попутно надевая перчатки, а его помощник мигом за ним, всё ещё объясняя. — По документам он? — Меттью Хастингс. — Были какие-то зацепки? Может, какие таблетки, дневник, записки? — Убийца оставил на самом видном месте записку, но она была адресована, скорее, не нам, а тем четырём девушкам, которых мы не так давно нашли. — Это была угроза? — Фактически, да. — И напоминание о себе, — тут же дополнил Холбрук. Когда оба зашли внутрь, тела уже не было, а сотрудники полиции осматривали каморку в случае каких-то посторонних отпечаток или ещё каких доказательств и улик. — Ничего не говорит о взломе. Нет следов и борьбы, потому улик тоже нет, — сразу предупредил помощник детектива Холбрук подошёл к спальному месту. — Ящики обыскивали? — А, да, и нашли успокоительное. Это успокоительное стояло наверху, а не внутри. Холбрук взял его, посмотрел на название, открыл и посмотрел на сами таблетки. Таблетки легко можно заменить, особенно если употребляешь без оглядки. — Это единственные таблетки, которые юноша употреблял? Тут к обоим подошёл другой сотрудник полиции. — На полке найден дневник. В нём записаны продукты и их стоимость, а также некоторые лекарственные препараты. Детектив подвёл руку, и тот отдал ему дневник, а также отдал приказ этому же парню: — Проверить состав таблеток, соответствуют ли они предполагаемому лечению. Мужчина забрал таблетки, а Холбрук принялся читать содержимое дневника. — Разные виды успокоительных, — заметил парень рядом. — Возможно, он был очень нервозным. — И много снотворных, что говорит о том. что у него плохо со сном. — Было, — дополнил помощник, ведь парень уже умер. — Есть ещё какие-нибудь зацепки?  — Пока нет. Убийца, кажется, был знаком и с жертвой, и с его местом жительства. — Где записка? Мужчина достал пакет с запиской. Холбрук взял её и прочитал, и от его взгляда не ускользнула одна метка: — М. — М? Что-то знакомое. — Разве это не тот же символ, которых использовали детектив Уилдон и его помощник Джейкоб в своих записках? — тут же вспомнил парень. Холбрук вопросительно взглянул на парня, а затем и сам вспомнил, потому как-то задумчиво кивнул. У меня какое-то нехорошее предчувствие. Неужели нас сегодня вновь вызовут на допрос?  По-моему, это тупо. Мы и так всё ему рассказали. Что ещё рассказывать?  Именно об этом думала Розэ на паре в середине учебного дня. Хотя он всё подходил к концу, девушку всё не покидало какое-то предчувствие. — О чём задумалась? — спросил рядом сидевший Лукас. Розэ настолько увлеклась своими мыслями, что даже не заметила, как парень к ней подсел, что сидит рядом с ней по левую сторону. И именно он вывел её из транса, однако она лишь взглянула сначала испуганно, явно не ожидая подачи голоса, а затем недовольно и убрала взгляд, закатив глаза. В этот раз она уже принялась слушать лектора, однако лишь поначалу, ведь эти мысли никак не оставляли её. Вот уже прозвенел звонок. Это была последняя пара в этот день у Розэ, поэтому она не торопясь собралась и направилась к выходу. — Давай я тебя подвезу, — тут же подбежал к девушке какой-то радостный Лукас. Он был рад, что сумел спокойно сидеть рядом с девушкой, в которую влюблён. Ведь обычно она обсыпала его колкими фразами и смотрела на него стервозным и раздражённым взглядом, из-за чего разочарованный парень садился на своё прежнее место. Ну а сегодня она была тиха. Даже сейчас. Розэ ничего не ответила, просто достала наушники и воткнула в уши. Парень понял, что его вновь игнорируют, поэтому отстал от её, зашагав медленнее. — Почему бы тебе не начать действовать? — спросила только что подошедшая со сложенными руками Нэнси. Парень лишь вздохнул. — Почему мы просто смотрим на то, как она к тебе относиться? Почему ты позволяешь ей так к себе относиться? — Это не твоё дело, Нэнси, — тон голоса парня сменился на грубый. — Лучше займись своим подкаблучником, — и ту же быстрым шагом и с недовольным лицом отправился вперёд, на выход из корпуса. Розэ остановилась у автобусной остановки. Там студентов толпилось много, несмотря на то, что у большинства есть свои собственные машины. Всё равно настроения нет. Пройдусь пешком. И, наплевав на расстояние до общежития, девушка обошла толпу и равномерным шагом пошла по тротуару. На пути ей встретилось одно кафе, напротив которого она решила остановиться и оглядеть. Они ведь меня не запомнили? Не будет же никаких вопросов?  Сейчас это единственное, что может спасти её от неожиданной апатии. Вынув из ушей наушники и вздохнув, Розэ осмелела и зашла внутрь кафе. Сейчас было не так много людей, но так атмосферно и спокойно, что и нужно было девушке. Она почувствовала некое облегчение, из-за чего улыбнулась. — Можно мне латте и кусочек "красного бархата"?  И пока Розэ стояла у кассы и ждала свой заказ, на неё украдкой и вопросительно смотрела из-за ширмы Джису. — Не думала, что именно сегодня мы осмелимся зайти сюда. Это было доволи громко, да и Розэ решила оглядеть помещение, поэтому Джису не осталась без внимания давней подруги. — Думаю, ты имела в виду именно нас троих, — забрав свой заказ доволи громко заявила Розэ в ответ и с ухмылкой и полная уверенности подошла к подругам, ведь ожидала здесь и Лису. И она была права: в этом кафе находились именно они трое. — А я вот думала, что при каждой встрече мы будем игнорировать друг друга. Розэ сразу заметила какие-то изменения в Лисе. И это не в плане внешности, а в плане манеры речи, движений. Сейчас Лиса была элегантнее, в ней не ощущалась та девочка, которая полгода назад практически всего боялась, а особенно тех изменений. Да и в Джису были какие-то изменения. Вот только я не чувствую изменений в себе. А может, они также обо мне думают? Думают, что я изменилась, а они нет? Хотя их изменения очень видны. Даже в Дженни Розэ заметила изменения. — Давайте поговорим как старые знакомые, — предложила Розэ и поставила бумажный стакан с напитком на стол. Этим она отличалась от двух своих подруг, ведь у них обычные белые фарфоровые чаши с блюдцем. И прочему-то Розэ подумала об этом, что, конечно, ей не понравилось, но тотчас же улыбнулась. — Давайте поговорим об учёбе, как вам живётся здесь, чем занимаетесь. Обе подруги тут же улыбнулись, причём Розэ опять же сидела между ними. — Не знаю почему, но здесь я чувствую себя спокойно, — первая ответила на вопрос Лиса. — Все меня приняли тепло, я нашла много новых друзей и чувствую себя с ними комфортно. — Не то, что с нами? — заметила Розэ. Лисе не очень понравился этот вопрос, ведь никто не заменит старых друзей. Почувствовалось, будто прошлый их конфликт вновь назревает, однако Лиса лишь слегка сморщилась, а так не подала видом своего недовольства. — Вы же знаете, что мне с вами также комфортно и дружба между нами не прекращается. — Да никто не сомневался, — внесла свою лепту с неким смешком Джису, понимая, что может произойти недопонимание. Ну а сама Розэ не знала причину своего внезапного вопроса. Ей просто хотелось спросить, поинтересоваться, как она теперь к ним относится. Вот и спросила. Однако она не думала, что этот вопрос может задеть подругу. — Я вот тоже нашла друзей. Каждый по-своему необыкновенен. И хоть они есть в моём сердце, вы всё же занимаете там большую часть. Все верили друг другу на слово. Однако только они знали о своём самочувствии, о том, что врут подругам, лишь бы те чувствовали себя спокойно и комфортно. — Я очень рада, что вы нашли своих людей. Как-никак не будем же мы всегда и везде именно вчетвером. Это нормально, когда у вас есть другие друзья, — Розэ также попыталась нормализовать ситуацию. Однако сейчас все стихли, тут же взяв свои напитки, начав также есть свои десерты. Кажется, больше тем для поддержания разговора у них нет. Мы отстранились друг от друга, стали совершенно разными. Никакая тема для разговора нам не поможет, ведь у нас теперь разные взгляды. Вот, как только что. Именно так думала Лиса, элегантно пив своё американо. Однако и у Джису такие мысли присутствовали, а у Розэ появилась апатия и какое-то неприятное чувство после этого разговора. Нет, не обида, не разочарование, а, скорее, сожаление. И так они в тишине и допили свои напитки, и доели свои десерты. Заплатив каждая за себя, трое пошли разными путями. Если сказать честно, то сегодня и Дженни остановилась напротив своей прошлой работы. Хоть проработала она недолго, но было много таких хороших моментов, когда она чувствовала себя счастливой. Да, она просто посмотрела на него, не зашла. Однако её успел увидеть Кодин. И как бы ни хотел он подойти к девушке и спросить у неё, что же у неё случилось, почему она неожиданно пропала, почему была на том балу и почему так быстро убежала, его ноги не были подчинены его желанию. Кодин просто стоял на месте и смотрел на девушку, которая через минуту развернулась и ушла. И если бы он не ушёл в кладовую, если бы не попросил Милли заменить его на кассе, то он бы увидел трёх подруг его давней подчинённой, ведь он, в отличие от девушки, хорошо их запомнил. Уже ночь. Однако подруги так и не спят, всё думая друг о друге. Они никогда так долго не задумывались о подругах, пока не увидели. Воспоминания оставляли некий осадок. И думали и имели какое-то чувство девушки не зря: на следующее утро им позвонили из участка и попросили подойти к детективу Холбруку. Конечно, им не сказали по какой причине. Просто сказали: "Подойдите. Сейчас". — Куда собираешься? — и это спросила не только Нэнси, ведь в университет идти ещё рано. Но девушки не говорили им правду, некоторые даже вообще ничего не сказали. — Не думала, что мы встретимся так скоро, — произнесла Джису, подходя, как и три её подруги, к самому участку. И как только четверо зашли в кабинет, детектив мгновенно подошёл к двери и закрыл её. Видно, дожидался нас. — Что-то случилось? — первой решила спросить Дженни, делая вид, что она не обратила внимание на недавнее действие. Детектив ничего не ответил, ровно до тех пор, пока не сел на своё место. — Вчера произошло убийство под видом самоубийства, — Холбрук достал папку с документами, в числе которых находились и фотографии с запиской. Но пока он достал лишь фотографии, над которыми повисли четыре девушки, когда детектив разложил на столе. — Узнаёте парня? Всё повторяется. Тут же пронеслось в мыслях у четверых девушек. — Он, — начала удивлённым тоном голоса Розэ и посмотрела на мужчину с испуганным взглядом. Конечно, Розэ не чувствовала испуг, шокирована она была, но без цели бы никогда не изобразила ни удивление, ни испуг. Четверым и так понятно, кто за этим стоит. Причины так же, как и с БэмБэмом, однако, были им не ясны. — Думаю, вы знаете, кто за этим стоит, оттого и боитесь. Девушки выглядели испуганными. Отчасти они и вправду чувствовали это. — Этим убийством ваш преследователь сказал вам "Привет", — и положил на стол записку, которую девушки тут же прочитали. "Я рад вашему возвращению. Не буду просить прощение за то, что приветствую именно таким образом. Он этого заслужил. — М". Чёрта с два! Опять эти дебильные обращения с М в конце. Это в какой-то степени раздражало девушек, но закатить глаза перед детективом они не могли. — Вы уже знаете, — начала первая Розэ, всё ещё изображая испуганную жертву, — что за нами наблюдают, и этот человек знает, что вы о нём знаете. Что вы предпримите? Холбрук открыл было рот, вздохнул, но так ничего и не сказал, ведь он сам ещё не знает, что будет делать. — Не думаете ли вы — не дала времени на раздумье Лиса, — что детектив Уилдон по этой причине и мёртв?! Может, нас он запугивает и держит в узде, однако Джастин подобрался к нему раньше и быстрее, чем этого хотел М, отчего он и лишился жизни? — Не боитесь ли вы, — тут же продолжила с каким-то отстранённым голосом Дженни, — что в ближайшее время ваша жизнь закончится так же, как и жизнь детектива Уилдона? — На то я и детектив. Кажется, слова Дженни задели его честь. — Я не боюсь, ведь я должен раскрыть причину смерти коллеги, найти его убийцу, раскрыть незавершённое дело и защитить вас. Громкие слова. Какие же громкие слова. Прямо-таки и хочется поверить вам, Холбрук, на слово. Прямо-таки такого энтузиазма в их мыслях, внутри, на самом деле, как казалось внешне, не было. — Но зачем вы закрыли дверь? Вы.. — с ещё большим испугом при этой мысли произнесла Джису. —Я хочу лишь вашей честности. Честности, которой не присутствовало во время половины сегодняшнего разговора, да и в других наших разговорах. Блять. Девушки чувствовали себя не в своей тарелки из-за этого быстрого распознавания лжи. Чувствовался стыд, что-ли. — И во время разговоров с детективом Уилдоном и его подчинёнными. — Могу сказать лишь одно, — теперь уже Розэ была честна. Не было того фальшивого испуга, тембр голоса тут же изменился, — отчасти мы виноваты в смерти наших друзей, — однако эта правда испугала трёх её подруг. Неужели она всё расскажет? Она и вправду думает, что если признается, то останется безнаказанной? Она там с ума сошла?! Её тут что, резко переклинило? Трое резко посмотрели на подругу с видимым шоком и неким возмущением, что, конечно же. не ускользнуло от внимания детектива. Однако Розэ была совершенно спокойна. — И ведущий этого шоу угрожает нам, по крайней мере угрожал, лишь бы мы продолжали весёлое для него шоу. — Что вы имеете в виду под "отчасти виноваты", мисс Розэ? — с какой-то странной улыбкой спросил Холбрук, соединив руки и поставив локти на стол. В его глазах разгорался великий интерес. Ну всё, нам конец. Руки затекли. Из-за этого чувствовалась гудящая боль. Про ноги можно сказать то же самое. Губа разбита, волосы лохматые. И лохматые они оттого, что их несколько недель не расчёсывали и даже надлежащим образом не мыли, разве что обмакивали, а также за них брались, держа в кулаке, и дёргали со стороны в сторону. Однако сейчас голова была склонена. И из-за этого — да и из-за сидячего положения на протяжении нескольких дней — безумно болела шея. В этот раз девушку не обливали холодной водой, чтобы вновь издеваться и слышать её крики от борли. Кажется, наслаждение криками девушки сейчас не на первом месте. — Н, Н, Н, Н, — неожиданно произнёс парень, которому только открыли дверь, а тем самым и вид на бедную и замученную девушку. И подходил он к ней расслабленным шагом. Ранее над девушкой издевались другие парни, покрупнее, с которыми она сама ранее дралась и которые возненавидели её за её успехи и похвалу к ней от их главного. Однако сам главный до теперешнего момента не тревожил девушку под кодовым именем "N". Глаз девушки опухший, однако она всё равно подняла голову и посмотрела на улыбающегося парня. Она давно видела его лицо и даже считала привлекательным. Однако сейчас она ненавидела его за то, хотя нет, она сама виновата в этом, и она это понимала. — Ты знаешь причину своего заточения. Я терпеть не могу предательство. Да, это она была той, кто пробрался в кабинет того самого ведущего и выпустила на волю своего друга: Чонгука. И теперь я за это поплачусь. Но она совершенно не раскаивалась, она думает, что сделала всё правильно. И если бы ей предоставили шанс вернуться в прошлое, она бы поступила также. — Он уже мёртв. Это в какой-то степени поразило N. — Однако факт остаётся фактом: ты предала меня, ты предала всех нас, всю нашу систему. Да, М никогда не называет "банда", "группа", "группировка" и даже не семья. Он называет их всегда "система". Это всегда было и останется странным для N. Но это не единственная странность. Вообще М сам по себе странный, его невозможно понять, невозможно просчитать, как, например, книгу. Может, это и влекло N к нему? Хотя не только её влекло к этому молодому, харизматичному, властному и непонятному парню.  — Но не нужно так волноваться, — М усмехнулся и чуть наклонился к девушке, шепча так сладко, заставляя её кожу покрыться мурашками. Однако это было не только из-за бархатного тембра голоса, но и из-за сказанных слов: — Время твоей смерти ещё не пришло. Тебе ещё много корчиться от боли, — и, усмехнувшись, выпрямился. М тут же широко, так широко, что это устрашало, и хитро улыбнулся и покинул место пыток девушки под прошлым кодовым именем "N", а настоящим именем — Йери. — Итак, вы утверждаете, что были разобщены, чем пользовался ведущий и усложнял ситуацию? На это кивнули все. За момент разговора трое поняли, что их подруга расскажет правду, но только то, что она считает нужным, и, конечно же, исковеркает всё в свою пользу. В принципе так четверо делали всегда, однако при трёх копах они врали больше, да и не вдавались в подробности. — Значит, этот ведущий использовал дым, чтобы вы по нём стреляли? — вот это больше всего вызывали подозрительности у Холбрука. — Нет, он нам приказал стрелять по куклам, — перефразировала сказанное Джису. — Мы тогда подумали, что это какая-то проверка. Но неожиданно он напустил дым, и, по итогу, мы стреляли лишь бы стрелять.  — Мы не знали, что там был БэмБэм, не знали, что выстрелили в него. Мы не думали, что если бы он был, то у него не было бы пистолета, и мы не знали, что это настоящие пули, — продолжила рассказ заново Дженни. — Таким образом, вы убили друга, но не знали об этом? И даже, увидев его труп, не поняли этого? — А вы бы мгновенно это поняли, если бы увидели труп? — на этот вопрос Лисы с серьёзным выражением лица детектив ничего не ответил. — Тем более, этот момент будто вышибло из памяти. На тот момент мы даже не помнили об этой проверке, — дополнила Джису наверняка. И хоть подруги рассказали, что это они убили своего друга, они развернули всё так, что, по итогу, больше всех был виноват М, а они лишь жертвы. И, кажется, он им поверил. Детектив Холбрук записывал всё сказанное в свой блокнот, однако он это выделил восклицательным и вопросительным знаками. — Вас, скорее всего, тревожит, что вы подбираетесь к делу, которое изначально было у Джастина, но не к смерти детектива, — через минуту молчанья проговорила Розэ. — У вас есть мысль, что Джастин подобрался к истине, и М его за это убрал. Но вам нужны весомые доказательства, которых никак нет, а не слова. Розэ была права в сказанном, однако детектив не спешил что-либо добавлять, отвечать на это, да и не останавливал, внимательно слушая. Она искусно говорит и всегда права в своих словах. Так подумали и её подруги, и детектив. Почему-то у меня есть желание остаться с ней наедине и продолжить слушать её. Однако что-то говорило детективу: "Отпусти их". И он отпустил. — Уже минус второй, — проговорила Джису как-то отстранённо и глядя вперёд, никак не назад, не на подруг. — Мы виноваты в их смерти, — также произнесла Дженни. — Сейчас нет смысла обвинять кого-то, — а вот Розэ смотрела на подруг. Джису уже спустилась со ступенек того самого ненавистного участка, Дженни и Лиса были на одном уровне, но чуть поодаль друг от друга, а Розэ стояла на верхней, смотря на подруг вниз. Джису и две другие только глянули на последнюю, даже шага не делая, как тут у них всех происходит момент дежавю. Четыре девушки стоят на ступеньках участка, как тут на их телефоны одновременно приходит сообщение. Однако в этот момент они уже знают, от кого это, догадываются, о чём сообщение, и догадываются, что будет в их ближайшем будущем. — Как хорошо, что здесь всего лишь один вопрос: "Понравился мой приветственный подарок?" — первой решила прочитать Лиса. — Если говорить честно, то это самый отвратительный подарок. Джису развернулась и пошла вперёд. Пойдёт ли она в общагу или в университет, трое не знали. — Ну а если говорить честно, то в этом мы сами виноваты. Не нужно было нам сюда возвращаться, — отстранённо и сухо молвила Розэ, спустилась со ступенек и тоже отправилась куда-то, лишь бы не находиться рядом с этим участком. — Мы можем исковеркать всё, что угодно, но факт, что мы во всём виноваты сами, остаётся фактом. Лиса со сложенными руками также отправилась за двумя подругами, оставляя Дженни одну. Однако девушки так и не сплотились. Они вновь раздельны. И, кажется, это будет навсегда. Ничего не молвив, Дженни отправилась за тремя девушками, но все они, по итогу, пошли разными путями, конечно же, заметив это. Мы были едины вначале, но жизнь у нас разная. Каждая идёт своим путём. И, хоть судьба нас вновь свела, мы не будем едины, ведь у каждой из нас есть свой путь, свои размышления, своя дорога, чтобы пройти до одного и того же пункта и вновь встретиться. На то это и жизнь. На то это и судьба.