Tout flambant neuf.

Как дела у Кейт и Хэйли? Маринетт уже давно не видела своих подруг и очень скучает по ним, словно её сердце обросло мхом без их тепла. Радан и тётя Ванесса утверждают, что у всех всё хорошо, но так ли это на самом деле? Скоро мы всё узнаем, как разгадываем тайну, скрытую в лабиринте слов. Маринетт сидела в комнате Джодаха, который проверял тетради в своём кабинете. Обстановка здесь не изменилась с их последней встречи, словно время застыло, как река, покрытая льдом. — Ну что, как поживаете? — спросил Джодах, не отрываясь от работы, как капитан корабля, который не может оторваться от штурвала. — Отлично, — ответила Маринетт, её голос звучал как мелодия, которая ещё не нашла своего инструмента. — Тоже хорошо, — сказал Джодах, его голос был мягким, как перо, скользящее по бумаге. — Ох уж эти ошибки мадемуазель Росси! Маринетт усмехнулась, её смех был подобен звону колокольчиков, которые оживляют тишину. — Она может отлично лгать, но вот тесты пишет не очень хорошо, как птица, которая не умеет летать, но поёт. — Это точно, — кивнул Джодах, продолжая проверять работы Росси, его глаза были подобны лупам, которые ищут ошибки в микромире. Они оба понимали, что не знают, как Росси училась в других учебных заведениях, и поэтому не могли оценить её настоящие способности, как два путника, которые не могут измерить глубину моря по берегу. Маринетт сидела на подоконнике в коридоре дома Джодаха. Вдруг она заметила какое-то движение на улице и с удивлением расширила глаза, словно увидела мираж в пустыне. — Какая неожиданная встреча, — прошептала она, глядя на бывших друзей, и её губы искривились в лёгкой усмешке, как солнце, которое прячется за тучей. Она провела рукой по своим тёмным волосам, которые были похожи на шёлк, который струится сквозь пальцы, оставляя ощущение тайны.

***

Джон, Дейви, Харрис... Маринетт не верила своим глазам. Перед ней стоял её брат, но в совершенно новом облике. Его белоснежный деловой костюм, яркий оранжевый шарф и очки с оранжевой маской Междумирца казались чужими. Джон был точной копией её брата Лололошки: те же черты лица, та же фигура, даже отпечатки пальцев были другими. Единственным отличием были его глаза — холодные, пронзительные, как будто за ними скрывалась тайна. Маринетт, словно загипнотизированная, не могла отвести взгляд. Она спряталась за стеной возле окна, через которое Джон наблюдал за ней. — Что ты здесь делаешь, братик? — тихо прошептала она, стараясь скрыть дрожь в голосе. Её улыбка была натянутой, но в глазах читалась тревога. Этот человек, этот незнакомец, который выглядел как её брат, вызывал у неё смесь страха и любопытства. Она знала, что должна быть осторожной, но не могла удержаться от вопроса.