Tout flambant neuf.

Утро было ярким и солнечным, но воздух оставался прохладным, обещая тёплый день. Маринетт открыла глаза, чувствуя, как первые лучи солнца проникают сквозь матовые шторы. Солнечный свет ослепил её, заставив зажмуриться. Она потянулась, ощущая, как каждая мышца приятно растягивается, словно после долгого сна. Мягкий плед, в который она была укутана, соскользнул с её плеч, оставляя приятное ощущение уюта. Надев мягкие тапочки, она встала с кровати, издав тихий вздох удовлетворения. Взгляд скользнул по окну, за которым виднелись зелёные кроны деревьев, освещённые первыми лучами солнца. Было ещё рано, и она наслаждалась этим моментом, не спеша. Шаги были лёгкими, почти невесомыми, когда она направилась в ванную комнату. В доме стояла непривычная, почти осязаемая тишина. Обычно её утро начиналось с громких звуков приставки, на которой играла её младший брат. Сегодня он, видимо, решил не нарушать её покой. Когда Маринетт вышла из ванной, её влажные волосы небрежно свисали на плечи, а полотенце, небрежно перекинутое через плечо, оставляло влажные следы на коже. Взгляд упал на фигуру, стоящую в дверном проёме. Радан. Он смотрел на неё с тёплой, почти нежной улыбкой, в его глазах плясали озорные искорки. — Доброе утро, Маринетт, — его голос был мягким, словно бархат, окутывающий её с головы до ног. — Как спалось? Она кивнула, чувствуя, как улыбка расцветает на её лице. Её сердце затрепетало от радости. — Доброе утро, Радан. Кажется, отлично. Её розовая ночнушка доходила до колен, а тапочки с белыми полосками добавляли образу лёгкости и уюта. Радан окинул её внимательным взглядом, задерживаясь на деталях, словно наслаждаясь каждым мгновением. — Знаешь, я тут подумал, — начал он, задумчиво потирая подбородок. — Не хочешь устроить пикник на заднем дворе? Маринетт замерла, её глаза расширились от удивления. Его предложение застало её врасплох, но в то же время вызвало приятное, почти опьяняющее волнение. Она кивнула, её голос дрогнул от волнения. — Конечно. Это отличная идея. Радан улыбнулся, и его глаза засветились, словно отражая солнечные лучи. — Отлично, — произнёс он, смакуя это слово. — Я тогда пойду всё подготовлю. Он развернулся и ушёл, оставив её стоять на пороге ванной. Маринетт почувствовала лёгкое недоумение, смешанное с радостным предвкушением. Что-то в этом моменте было особенное, что-то, что заставляло её сердце биться быстрее. Она пожала плечами, пытаясь осмыслить свои чувства, но в глубине души уже знала: этот день обещал быть не просто особенным, а волшебным.