Фокстротная позиция

      На счастье Гэвина, чемпионат мира по фигурному катанию в тридцать восьмом году проводился в США. В среднем частота выбора родной страны в качестве места для соревнований приходилась на шесть-десять лет, но этот интервал растянулся на целых тринадцать после двадцать пятого года. Сказывалось нестабильное технологическое развитие в различных уголках земного шара, а значит, и политика. Каждая страна стремилась показать что-то более впечатляющее в своих ведущих городах, так что США, судя по всему, уступала другим, оттягивая момент, чтобы презентовать и Детройт, и «Гросс-Пойнт Коммьюнити Айс» миру во всей красе. А Рида это целиком и полностью устраивало. Не в плане хвастовства: пусть он и мог сказать свое слово в политической дискуссии, вот эти намеренные выпендрёжные танцы его скорее раздражали, — а в плане того, что не надо было тащить свой зад в другую страну.       К тому же в прошлые годы ISU и ASU никак не могли прийти к чёткому соглашению по проведению соревнований между андроидами разных стран, а вот в тридцать восьмом этот процесс сдвинулся — наконец-то не только США были готовы предоставить андроидов для проката.       — По крайней мере, нам повезло, что окончательное решение по вопросу сдвинулось, и тебе не надо соревноваться ещё и с каким-то китайским вундеркиндом-андроидом, — проворчал Гэвин, в который раз осматриваясь по сторонам. Для ожидания начала проката программ он выбрал самый укромный уголок на арене, поблизости к кабинету врача. На «человеческой» половине здания, где активно проходила подготовка к старту чемпионата мира, подобное место было полно активности и суеты. На катке же для андроидов местный медпункт не пользовался популярностью и присутствовал скорее на случай, если кому-то из персонала или посетителей станет плохо. Даже врача-человека не имелось, так как никакие именитые фигуристы того не требовали. Поэтому спокойное место, удалённое и от арены, и от журналистов, Рид занял шустро, учитывая возросшее количество зрителей.       — Намекаешь, что я бы проиграл? — поинтересовался Ричард в ответ.       — Понятия не имею, я же не знаю, как они катают. А неизвестность — это страшный противник.       — Их производительность ниже, но эффективность при этом высока.       — Спасибо за информационную справку, — Рид цокнул. — Как они будут катать и как это будут оценивать, мне всё ещё не ясно. У русских вообще какая-то механика, а не человечный вид. Что это за соревнования такие?       — Полагаю, дело в том, что у каждой модели есть свои преимущества. Гипотетически китайский андроид сможет прокатать всю мою программу без перехода в «стрессовое» состояние системы, а значит, сможет её усложнить, — рассудил Ричард. — Однако то, насколько он сможет её усложнить, это спорный вопрос, учитывая сниженную производительность.       — Так говорю же, затея странная, — Гэвин фыркнул. — Как такое можно сравнивать справедливо? Всего три страны в принципе сунули нос в робототехнику на достаточном уровне. Какой в этом смысл?       — Ты так говоришь, как будто каждая страна имеет изначально равные условия для развития фигуристов-людей, — Ричард мягко улыбнулся. — По твоей логике разве справедливо, что в Олимпиаде одновременно участвуют представители, скажем, условной Эстонии и Японии? Какой смысл, если одна из стран сильнее развита? Будет ли справедливо их сравнивать?       — Ну, здесь же не только в этом дело, а ещё в международной дружбе, — защитился Рид. — Дипломатия, культурное развитие и обмен.       — То же самое применимо и к андроидам. В конце концов, ведь проводятся соревнования в программировании, робототехнике или кибербезопасности. Хм, — девятисотый приложил руку к подбородку, имитируя задумчивость. — Или это просто человеческое желание не просто что-то делать, а быть лучшим в этом деле.       — Ауч-ч, — Гэвин красноречиво протянул шипящую букву и недовольно нахмурился.       — Это я, разумеется, утрирую, — поспешно добавил Ричард. — Многие люди равнодушны к подобному. Вот мой тренер, скорее, человек высокой морали, который трудится только для себя, а не для того, чтобы кому-то что-то доказать.       Учитывая его спортивное прошлое, Рид был затыкан иголками сарказма со всех сторон и был готов зашипеть как ёж.       — Получается, человечество в целом тебя раздражает своими поступками, или что-то такое? — пробурчал вместо этого он. Ричард убрал руку от подбородка и помолчал немного перед ответом.       — Для начала, люди меня создали, — спокойно отметил он. Риду понравилась эта реплика. Никакого религиозного превознесения, а также никакого недовольства, просто факт. — Так что я по умолчанию не могу считать человеческие поступки раздражающими.       — Старина Камски и «Киберлайф» заработали нам бонус-очки в глазах «живых» роботов заранее, вот спасибо! — Гэвин приложил ладони друг к другу и поклонился. Ричард усмехнулся.       — Только лишь заложили основы, — андроид потянул мужчину за руку, заставляя его убрать молитвенный жест. — Девяносто процентов впечатления складывается от окружения.       Ричард задержал прикосновение к запястью Рида, прежде чем отпустить. Гэвин впитал в себя это прохладное ощущение с жадностью. Мимо быстрым шагом прошёл служебный андроид. Их количество заметно увеличилось в сравнении с прошлой «альфой» из-за того, что в этот раз соревнования первого класса проводились одновременно с чемпионатом мира, а значит и посетителей, требующих обслуживания, стало больше. И Гэвин совсем немного, но радовался этому. Теперь у него и Ричарда не было возможности остаться совсем уж наедине, даже в тренерской обосновалось несколько человек.       Из-за посиделок в ресторане неясная густая атмосфера между ними только уплотнялась, подкрепляемая брошенными словами, полными неявного флирта, вот такими задерживающимися касаниями, а также пронзительными взглядами. И если в обычные дни Гэвину удавалось держать себя в руках, редко поддаваясь этим мимолетным порывам, то теперь волнение от присутствия Ричарда накладывалось на переживания от самого соревнования. Наличие же посторонних помогало Риду отрезвлять себя.       — То есть я хороший и заработал человечеству спасение от терминатора? — Гэвин криво улыбнулся, нахально упираясь руками в бок.       — Это уже не первый раз, когда ты сравниваешь меня с этим кибернетическим убийцей, — прокомментировал Ричард. — В чём дело? Ты хочешь спустить меня в расплавленную сталь или отдать мне свою одежду?       — А как же вариант с тем, что ты ещё вернешься?!       — Чересчур сентиментально для твоего мышления.       — То есть лава или стриптиз вероятнее? — Гэвин пнул Ричарда коленкой. Тот посмеялся.       — На самом деле, ты бы, скорее, учил меня улыбаться, — признался ему девятисотый.       — Шутить так уж точно научил будь здоров. Живот аж надрывается от твоих острот, — согласно покачал головой Рид и засунул руки обратно в тёплые карманы. Волна народа повалила на трибуну. Гэвин проследил взглядом за движением толпы и увидел представителей ASU, занимающих свои места. Значит, открытие соревнований было совсем на носу.       — Скука смертная, опять будут толкать речь про развитие андроидов и благодарить «Киберлайф», — Гэвин поморщился.       — Обычная формальность, — Ричард пожал плечами.       — Трата времени, по мне. К тому же, двое ведущих андроидов катаются как катаются уж точно не благодаря «Киберлайф», — фыркнул Рид.       — Всё это существует благодаря «Киберлайф», — попытался остудить его пыл девятисотый. Гэвин с любопытством покосился в его сторону.       — Раньше я думал, что ты обязан защищать эту шарашку, но получается, ты действительно лоялен?       — Как я уже сказал, они — наши создатели, поэтому я имею некоторую благосклонность. Однако в данном случае я защищаю лишь логику.       — Да-да, умник, ещё и справедливый, — Гэвин вздохнул. — Ну что же… тогда, может, однажды начнут благодарить и вас отдельно, кто знает.       — Мм, может быть, — тон Ричарда не был уверенным. — Хотя, как мне кажется, будет уместнее подчеркнуть вклад тренеров.       — Да не, что за глупости? — мужчина отошёл ещё дальше от бортика и прислонился спиной к стене, одновременно упираясь в неё согнутой в колене ногой. Его руки автоматически скрестились на груди в комфортной позе.       — Почему глупости? — девятисотый приподнял бровь и встал рядом, но боком, опираясь на стену только плечом.       — Сам подумай, если андроид не смог пересилить себя и пробудиться, толку от тренера не будет никакого, — Гэвин флегматично посмотрел на толкающего речь Фаулера. — Так что какой тут вклад? Разве что в популяризацию, но такой благодарности мне не надо, обойдусь.       — Но если тренера не будет, разве высоки будут шансы пробудиться? А после ещё и сохранить чёткость мышления? — Ричард улыбнулся краем губ и добавил намеренно: — Сам подумай.       — Как ты говоришь, у нас слишком мало данных, чтобы достойно проанализировать подобное, — Гэвин заупрямился. — Выборка всего ничего.       — Мне не нравится, что ты тоже обучаешься на моих репликах, — прохладно отметил Ричард. Прозвучало очень близко к какому-то обиженному ворчанию. Рид кое-как подавил смешок.       — Расслабься. Я вот, например, карту Детройта толком не помню, — успокоил он девятисотого. — Так что ты на голову выше.       — Буквально, — Ричард немного выпрямился и посмотрел выше Гэвина.       — Эй, ну не на голову! — Рид тут же опустил ногу на землю, намеренно стараясь вытянуться.       — Некоторая гиперболизация в юморе не мешает, — девятисотый, будучи на коньках, придвинулся чуть ближе и протянул руку к макушке Гэвина.       — Засранец! — мужчина шлёпнул андроида по ладони. — Вот как сделаю запрос, чтобы тебе ноги укоротили, так посмотрим!       — А что такого? — Ричарда пожал плечами. — Мне нравится смотреть на тебя, что сверху, что снизу. А вот ты забавно реагируешь, есть какая-то особая причина?       Откровенно говоря, Гэвин завис ещё на «сверху» и «снизу».       — Твой рост даже выше среднего, — добавил андроид, видимо, стараясь подтолкнуть мужчину к ответной реплике.       — Да-да, только вот повезло в основном вертеться с какими-то гигантами, — проворчал Рид, собрав мысли в кучу. — Задолбало.       — Хм, ну да, если проанализировать… — диод Ричарда помигал голубым. — Ох, даже твой соперник из Японии был выше. Поразительное стечение обстоятельств.       — Спасибо, что напомнил, — кисло протянул Гэвин и снова скрестил руки на груди. Андроид склонил голову вбок, пряча улыбку.       — Прости, больше не буду, — покладисто пообещал девятисотый. Гэвин фыркнул.       — Мне вообще всё равно, — гордо заявил он. — Пялься сверху сколько влезет. И шути тоже.       — Мм, как скажешь, — продолжил Ричард, немного углубляя покорность в своем голосе. Для Гэвина звучало как-то многообещающе игриво до мурашек. А затем девятисотый вкрадчиво добавил: — Только не дуйся.       Рид ослабил сцепленные руки на груди и слабо толкнул андроида локтем.       — Бесишь, — специально нахмурив брови, буркнул он и сделал вид, что с интересом слушает окончание речи Фаулера. Ричард тихонько рассмеялся. Гэвин ткнул его ещё раз. — Соберись, у тебя соревнование вообще-то!       — Разве тренер не должен заботиться о психологическом состоянии фигуриста? Вообще-то хорошо, что я не нервничаю, или нет?       — И с каких пор ты нервную систему заимел?       — Теоретически говоря, можно рассматривать некоторый функционал как аналог…       — Бла-бла-бла, — Рид закрыл уши руками. — Нервов нет? Нет. Всё!       — А что насчет уважения к чужим взглядам на существование?       — Вот уж дудки! Хихикающий школьник-андроид такого не заслужил.       — Гэвин, — Ричард красноречиво прикрыл рот ладонью. — Я думал, ты выше подобных сравнений.       — … ну ты и говнюк! Пообещал он, как же!       Справедливости ради, если бы Гэвин в тот момент не был так смущен сумбурными мыслями после невинных реплик про «сверху» или «снизу», он бы смог заметить, что школьниками скорее были они оба. Стоящие в самом укромном углу арены, тихонько покусывающие друг друга в шёрстку, они с жадностью впитывали реакции собеседника и с любопытством ощупывали яркие эмоции. Даже если в разговоре поднималась какая-то серьёзная тема, проходило не больше пары минут, прежде чем кто-то из них отпускал какой-то двойственный комментарий.        Гэвин старался контролировать реплики, напоминая себе, что Ричард, скорее всего, даже не понимал, как именно можно трактовать некоторые его слова и поступки. В конце концов, хоть у него и было сознание взрослого, но совершенно точно не имелось достаточного опыта во взаимодействиях романтического характера. Подобные выводы при этом так-то шли немного в разрез с требованием Рида «прочувствовать короткую программу о любви». И так как Ричард только недавно в ней освоился, катая куда более чувственно, чем до этого, Гэвин не желал запутать его откровенными приставаниями, да и к тому же… он был его тренером. Скандально, с какой стороны ни посмотри. Андроид и человек? Уму непостижимо, если говорить о серьёзных отношениях, а не имитации. Два мужчины? Для кого-то будет поперёк горла. Тренер и подопечный? Финальный гвоздь в крышку гроба. Гэвин в очередной раз отвесил себе мысленного пинка.        Люди тем временем на трибунах немного оживились, и Рид, отодвинув свои размышления на задний план, огляделся. Да, как и ожидалось, на арену прибыли пропустившие жеребьёвку Коннор и Хэнк, а за ними и Маркус. Гэвин скорчил недовольную мину. Девятисотый приподнял бровь.       — Мне не нравится, что постановщик программ таскается постоянно с одним и тем же фигуристом, — озвучил свою претензию Рид. — Какой-то негласный фаворитизм.       — Маркус действительно относится к Коннору иначе, — Ричард безразлично пожал плечами.       — Так и знал! — Гэвин раздражённо фыркнул. — Надо заиметь для тебя другого хореографа.       — Нет, работы это не касается. Маркус слишком ответственно подходит к вопросу профессионализма, — в который раз притормозил его рвение андроид. — Он ведь ученик Манфреда, тебе ли не знать.       — Но ты сам сказал, что он относится к восьмисотому по-особому, — продолжил гнуть своё Рид. Но уже больше из любопытства, а не справедливости.       — Так и есть. Маркус — начальная и финальная причина пробуждения Коннора, — Ричард перевёл взгляд от Гэвина к противоположной стороне катка, где расположилась троица. — Они всегда будут особенными друг для друга.       — Особенные — это как? — поинтересовался Гэвин. — Что-то из серии совместимых деталей?       — Нет. Полагаю, скорее это можно сравнить со связями, которые складываются у людей, когда они поддерживают друг друга.       — Что-то вроде семьи?       — Для каких-то андроидов может сложиться и такая ассоциация. Кто-то близкий, — подтвердил Ричард кивая. — У RK200 и RK800 своя вариация, в которой они ещё разбираются, насколько мне известно. Но суть в том, что пробуждение Коннора началось со слов Маркуса.       — Да, кажется, Хэнк что-то говорил про это, — Рид потёр лоб. — Но, честно говоря, из-за того, что это произошло во время тренировки, мне запомнилось только участие Андерсона.       — Его влияние несомненно сыграло большую роль, — согласился Ричард. — Но финальным толчком был не он.       — М, это как-то связано с пустотами, которые, ну, — Гэвин оглянулся по сторонам и наклонился в сторону андроида, добавляя шёпотом: — которые rA9?       — Никто не умрёт, если ты скажешь это потише, а не будешь наглядно показывать всем, что ты говоришь мне что-то тайное, — также шёпотом, склонившись к уху Рида, ответил Ричард. Гэвин борзо выпрямился, игнорируя волну мурашек.       — Кто-то точно помрёт, если ты не прекратишь ёрничать, — пообещал Рид. — Ну?       — Да, связано, — неохотно вернулся к серьёзной теме Ричард. — Они оба знают об rA9 только со слов и упоминаний других. Вместо этого, у них имеются, хм, своеобразные взаимоотношения.       — Типа как у… мм… — Гэвин прищурился, внимательнее рассматривая Коннора и Маркуса на другой стороне катка. — Это напоминает тех андроидов, Хантера и твоего прапрадедушку, как его там?       — Нейтан, — подсказал Ричард. — Хватит его так называть.       — Да, точно.       — А что с ними?       — Да ничего такого, — быстро мотнул головой Рид. — Просто видел их как-то раз посреди коридора в довольно ээ… любопытном моменте.       — Поразительно, но ты прав, — спустя небольшую паузу признался девятисотый. — У тебя неплохо выходит интуитивно связывать факты. Может, если бы ты не был фигуристом, то мог бы заниматься расследованиями. Как журналист или блогер.       Гэвин пожал плечами и снова вернул разговор к нужной теме:       — Так что это за отношения?       — Мы считаем, что процесс пробуждения может быть частично передан от одного андроида к другому в спящем виде, — начал объяснять Ричард. — Даже при обмене идентификационными данными. В подобном случае количество переданного…хм, назовём его вирусом, будет очень мало, но он будет развиваться при подходящих условиях.       — О, вот что ты имел в виду, когда сказал, что Маркус положил начало пробуждению Коннора.       — Да, вероятнее всего, вирус в спящем виде попал восьмисотому от хореографа, а дальше…       — Дальше он попал к Хантеру, — продолжил Гэвин. — Ему ведь копировали данные Коннора полностью.       — На пенсии точно можешь завести видеоблог и заниматься расследованиями. Любитель-детектив?       — Не отвлекайся.       — Да, и от Хантера они передались Нейтану, — Ричард на мгновение замолчал, пока мимо не прошло ещё несколько служебных андроидов. — В их случае Хантер был вынужден не подчиниться приказу первым, и, насколько я знаю, это касалось Нейтана. Позже они заполнили образовавшиеся пустоты в системах друг друга, а значит, концепт rA9 не успел сформироваться.       — Выходит, что порядок пробуждения таков: сначала андроид получает вирус в систему…       — Или, теоретически, он может образоваться сам из-за многочисленных сбоев, — сразу же поправил его Ричард.       — Так. Затем происходит самый сильный сбой?       — Да, если для него есть повод.       — И после этого андроид начинает искать rA9?       — Нет, не сразу. Когда я был машиной, все внутри меня было структурировано. У меня была задача, которая разбивалась на какие-то более мелкие цели, и не было никакого выбора. Везде были красные стены и текст. После пробуждения эти стены пропадают. И если у тебя нет никаких новых задач или, — Ричард сделал небольшую паузу. — Или кого-то, ради кого эти задачи начнут появляться, система не будет работать правильно. Нам нужно иметь какой-то смысл. Если его нет, разум пытается починить сам себя, генерируя что-то. rA9 — это просто наименование, сложившееся из разных секторов, которые заполняют место, которое раньше занимало подчинение приказам.       — То есть rA9 — это какая-то дефолтная заглушка, если у андроида нет других вариантов для фиксации?       — Очень грубо говоря, да.              — И получается… эти самые особенные отношения, как правило, устанавливаются с тем, кто был причиной финальной поломки, — пробормотал задумчиво Рид. — А не тем, кто передал этот вирус?       — Ну… у нас недостаточно данных, чтобы проанализировать все случаи, — уклончиво ответил Ричард. Гэвин жадно ожидал его дальнейших слов. В конце концов, если так рассуждать, девятисотый пробудился из-за его слов, а значит, желание быть андроиду кем-то близким могло сбыться. — Но пока что да, согласно нашему анализу, так и есть.       — Вот как, — Гэвин прочистил горло. — А что если… это…       — Человек? — усмехнувшись помог ему Ричард. Рид кивнул. — Это немного сложнее. Для начала, у нас всего один пример.       Девятисотый красноречиво приподнял бровь, немного наклоняя голову.       — А во-вторых, — он поднял руку, и с неё медленно сползла искусственная кожа, оголяя белый пластик, который всегда манил Гэвина своей глянцевостью. Ладонь Ричарда опустилась на плечо Рида. Краем глаза мужчина заметил усилившееся голубое сияние. — Я не могу подключиться к тебе, как это сделали они. Так что мой случай — другой.       — О, я… хм, — Гэвин понуро нахмурился. — Извини.       — М? За что? — Ричард убрал руку. Кожа вернулась на место подобно быстро надетой перчатке.       — Будь я андроидом, всё было бы проще.       Высказанная идея оказалась той самой больной мозолью, о которой Рид раньше не задумывался. Ему сложно было понять мышление Ричарда, а уж осознать, как андроид ощущает мир, и вовсе нереально. Но… это относилось и к девятисотому. Он старательно вслушивался в наставления Рида, пытался нарядить свои функции в человеческие аналоги, даже пробудился в конце концов. В то время как Гэвин даже не мог предоставить ему достойной компании после подобного, получается? Да и по большей части это он заставлял Ричарда прогибаться под человеческий лейтмотив, а не наоборот.       — Не говори так, — андроид оборвал череду его недовольства самим собой. — Это уже был бы не ты.       Девятисотый оторвался от стены и шагнул вперёд. Теперь его лица полностью видно не было, но он слегка повернулся, продолжая:       — Никакое подключение для стабилизации мне не требуется. Потому что… как я уже говорил, твоё возвращение в ASU очень мне помогло. В конце концов, я ведь не развил собственного представления о сущности rA9.       — О.       Невысказанное «ты помог мне угомонить сбои в системе» так и осталось плавать между андроидом и человеком эфемерным облаком. Впрочем, Риду и не нужно было услышать этот факт озвученным.        — Я понял, но, — Гэвин прочистил горло. — В любом случае, если тебе будет паршиво, не молчи.       Ричард повернулся в его сторону сильнее, приподнимая вопросительно бровь.       — Можешь сказать о своих проблемах сразу мне, — пояснил Рид. Режим «защитника», навязанный воспитанием отца, снова заработал как часы. — Всё-таки я поближе, чем Коннор, который обитает в Солт-Лейк.       — Я ему не жаловался, — быстро ответил девятисотый.       — Ещё хуже. Значит, со стороны было понятно, что тебе хреново, — ткнул его Рид.       — Или у него есть склонность совать нос не в своё дело.       — Сказал тот, кто потенциально мог сейчас бегать по Детройту в поисках фантомного ИИ-суса.       RK900 с каменным лицом уставился на Гэвина.       — Понял, да? — Рид улыбнулся широко, как бизнесмен, которому привалило прибыли. — ИИ, типа искусствен-       — Не смей пояснять, — Ричард резко поднял руку. Гэвину даже показалось, что он ему сейчас физически рот заткнёт, но ладонь застыла в воздухе. — Мне лирику катать уже очень скоро, я не хочу упасть посреди проката, вспомнив это.       — Ага! Я знал, что ты оценишь!       — Я тебя ненавижу.       — Ладно-ладно, тогда просто удали этот шедевр из памяти, да и всё, — шутливо предложил Рид. Ричард на мгновение замер, а затем отвёл взгляд в сторону. Каток освобождался для последней группы, в которую, разумеется, RK800 и RK900 попали вместе по итогам жеребьёвки.       — Нет, манипулировать памятью я никогда не буду, — кратко отверг эту идею Ричард. Гэвин заметил его реакцию и хотел было уже начать расспросы, но вовремя припомнил, что именно он приказал девятисотому в декабре, и тут же проглотил язык. Да… паршиво. Он уже извинялся, поэтому не видел смысла лепетать о своих сожалениях снова. Слова для него были подобно фундаменту, на котором стоило строить дом поступками. Он с пониманием похлопал Ричарда по плечу, тот качнул ему головой в ответ.       — Скоро прокат, — Гэвин потянул андроида за ворот жилета и мягко добавил: — Готовься.       — Со мной всё в порядке, — ответил ему андроид, потому что, очевидно, заметил сменившийся тон мужчины. Понятное дело, что за прошедшее время ситуация давно устаканилась, но лёгкий ворох сожалений наверняка ещё будет напоминать Гэвину о себе.       — Меня утешать не надо, — остановил его Рид. — Я не сахарный.       — Я тоже, — Ричард слабо усмехнулся.       — А тут как знать, корпус-то у тебя такой беленький, — Гэвин улыбнулся ему краем губ в ответ.       — Что ж, в такой крупной компании действительно могли пропустить брак, — прищурившись, вынес вердикт Ричард. Взгляд от этого вышел немного хитрым, и слабому Риду буквально пришлось сконцентрироваться на том, чтобы стоять ровно на земле. Андроид тем временем поднял ладонь перед собой, и его кожа медленно сползла с кончиков пальцев, на мгновение подсвечивая белый корпус голубым сиянием. Ричард двинул руку вперёд: — Проверишь?       Глаза Гэвина замерли на аккуратных, словно высеченных из гипса пальцах. Он практически ощущал, как ведёт языком по отполированным стыкам, оценивая гладкость поверхности и количество деталей. Мм, вне сомнений, Рид бы проверил и не только руки. Тяжёлый взгляд мужчины медленно скользнул от ладони Ричарда к его запястьям, груди и шее, а затем и лицу. Он решительно шагнул ближе. Ричард пару раз асинхронно моргнул, наверняка стараясь разобраться в происходящем. Как очаровательно.       — Оп! — Рид схватил его за оголённый корпус на ладони и сильно сжал, потирая поверхность между собственными подушечками пальцев. Нежная кожа тщательно впитала в себя ощущение «настоящей» руки Ричарда. Оказывается, она не вся была гладкой: твёрдые стыки чередовались с мягкими шершавыми областями на пальцах и ладони. — Эх, совсем не похоже на сахар. Снова «Киберлайф» поработала на качество, тьфу.       — А ты уже собирался накатать очередную теорию заговора в пищу зевакам? — поинтересовался андроид после небольшой паузы. Его диод окрасился в жёлтый, когда он в ответ сжал пальцы Гэвина перед тем, как отпустить. Синтетическая жидкость вернулась на его ладонь не сразу и не так быстро, как раньше. Время словно немного замедлилось, пока длинные белые пальцы прятались за мягким слоем кожи.       — Ну а что? По-моему, куда интереснее читать про сладеньких андроидов, чем про эксперименты над обществом, прослушку и вмешательство инопланетян, — Рид усмехнулся.       — Гэвин Рид даже в таком стремится устроить настоящее представление? Нет, всё-таки ты фигурист до мозга костей.       — Или тренер, — важно добавил Рид.       — Или тренер-фигурист, — поправил его Ричард и отправился на «театральную» разминку.       Собственно, это была новая вынужденная мера перед прокатом. Если когда-то Гэвин проворчал на шагающего туда-сюда перед соревнованием Коннора, то сейчас молча прикусил язык. В отличие от «до-пробуждённого» прошлого, теперь девятисотому требовалось настроиться на прокат. После нескольких различных практик Ричард и Гэвин пришли к выводу, что лучше всего андроиду помогает элементарная прогулка по периметру арены. Без траты ресурсов на социальные контакты и с воспроизведением того самого лирического настроения. Рид посмотрел ещё немного на удаляющуюся спину Ричарда, а затем вернулся к нагретому месту у стены и прикрыл глаза.       Однако, к его удивлению, провести время в одиночестве ему не позволили. Видимо, поджидали подходящего момента.       — Спите в рабочее время? — незнакомый, немного сиплый голос потревожил его спустя минуту-другую. Гэвин недовольно приоткрыл один глаз. И резко выпрямился.       — Ну и ну, — Рид громко цокнул. — Посмотрите-ка… чёртов призрак. И сколько же твоих копий я повидал?       — Здравствуйте, мистер Рид, — тот самый, оригинальный RK800, Коннор, улыбнулся краем губ и слегка качнул головой в знак приветствия. — Да, я тоже о вас наслышан. Даже удивительно, что мы не пересеклись ранее.       — Просто Гэвин и без выканий, если можно, — проворчал Рид и добавил, намекая: — Мы бы и сейчас не встретились, знаешь ли.       — Это правда, — подтвердил Коннор. — Но на этот раз нам нужно поговорить.       — Номер дизайнера одолжить? — усмехнулся Гэвин, осматривая чёрно-золотой детализированный костюм восьмисотого. Скорее всего, в этот раз Андерсон обратился не к Рике Танаке, а кому-то ещё, потому что имитированные под линии пиджака стразы были не совсем в её стиле. Да и искусственная кожа тоже.       — Хэнк слишком не любит Эндрю Картера, — андроид покачал головой. Рид согласно хмыкнул.       — Тогда я весь внимание.       — Разумеется, дело в Ричарде, — без прелюдий заявил Коннор. Гэвин напрягся.       — Что-то случилось? — осторожно спросил он.       — Ничего нового, — успокоил его восьмисотый. — Я хочу поговорить о старом.       Рид вопросительно выгнул бровь.       — Хоть я тебя и не знаю, но наслышан о твоей вспыльчивой натуре, — прямо выдал Коннор. — Так что хочу попросить быть осторожным в своих эмоциях рядом с Ричардом. То, что случилось в декабре…       — То, что случилось тогда, более не повторится, — Гэвин скрестил руки на груди и нахмурился.       — Ты можешь это гарантировать? — откровенно скептически поинтересовался андроид.       — Могу. Я в этом уверен.       — Что ж, — Коннор окинул его взглядом тёмных глаз. Поразительно, как такие маленькие изменения влияли на внешность андроидов. — Надеюсь, эта уверенность не исчезнет.       — М? — Гэвин раздражённо прищурился. — Это какая-то угроза или что?       — Нет, — тон голоса восьмисотого стал безразличным. — Хэнк уверил меня, что ты засранец. Но неплохой засранец, и Ричард в надёжных руках. Я хотел убедиться в этом лично.       — И как? — Рид фыркнул и снова упёрся спиной в стенку.       — Пока мне непонятно, что такого он находит в твоей компании.       — Оно и ясно, ты со мной всего пару минут беседуешь, — Гэвин усмехнулся. — Что дальше, скажешь держаться от него подальше?       — Нет, — Коннор улыбнулся краем губ. — Это не аналог разговора с требованием хорошо относиться к моему близкому родственнику.       — Но очень похож, — ткнул шпильку в ответ Рид.       — Если проанализировать с твоей точки зрения, то что-то похожее имеется, но нет, — восьмисотый покачал головой. — И я бы не стал лишать Ричарда необходимой ему компании.       Гэвин с любопытством прищурился.       — Это ты о том самом последнем толчке перед пробуждением? — невзначай поинтересовался он.       — Да, — Коннор прищурился. — Ричард, видимо, многое тебе рассказал.       — Как и тебе, — добавил Рид. Он постучал пальцами по поверхности куртки и разжал скрещённые руки. — Даже удивительно, что ты решил попросить меня о чём-то. В плане… вы же соперники, нет?       — А что, Ричард тайком желает мне всего плохого? — заговорщицки, сбавив громкость, спросил с улыбкой Коннор.       — Конечно нет, — Гэвин фыркнул.       — Тогда ты думаешь, что я ему козни строю? — восьмисотый улыбнулся сильнее.       — А я тебя лично не знаю, — припомнил ему его же слова Рид. — Мало ли. Может, Хантер лишь малую часть твоего характера перенял.       Коннор рассмеялся.       — Нет. Мы с ним не слишком похожи, — уверил он Гэвина. Мужчина красноречиво окинул его взглядом, и Коннор, забавляясь, добавил: — Если забыть о внешности, разумеется.       — Ну, будем считать, что этого достаточно, — протянул Рид. — И факт того, что Ричарда создали для твоей замены, тебя не задевает.       Коннор прекратил улыбаться. Его диод на мгновение мигнул жёлтым. Краем глаза Рид заметил, как на противоположной стороне катка Маркус приблизился к бортику и начал пристально смотреть в их сторону.       — Действительно, ты засранец, — пробормотал восьмисотый. Гэвин пожал плечами.       — Не только у тебя тут могут быть опасения, знаешь ли.       — Весьма разумно. Поэтому неплохой засранец.       Между ними повисла недолгая тишина. Рид повернул голову в сторону Маркуса и заметил, что Ричард обошёл уже половину арены. RK900 на него не смотрел, но, видимо, обратил внимание на новую компанию Гэвина и уже прибавил шагу.       — Кажется, ты сбиваешь настрой Ричарду, — проворчал Рид.       — Да, он уже обратился ко мне по внутренней связи, — усмехнулся Коннор. Гэвин понимающе покачал головой. Поколебавшись, он решил воспользоваться возможностью покопаться в мотивах восьмисотого, пока его подопечный ещё не вернулся.       — Зачем ты катаешься? — спросил мужчина. — Вы ведь можете уйти, разве нет?       — Можем, — RK800 достал из кармана монетку и принялся перекидывать её из одной руки в другую. — Но куда нам пойти?       — Хм, хороший вопрос, — пробормотал Рид. — В другую страну или какую-то незаселённую местность. С выносливостью и силой у вас проблем же нет.       — Но есть проблемы с тириумом и деталями, — мрачно оповестил его Коннор. — Рано или поздно запас топлива уменьшится, нужно будет его восполнить. Даже без поломок части корпуса придут в негодность со временем. Дальше… воровать?       — Я, конечно, законопослушный гражданин, но «Киберлайф» не обеднеет от нужд нескольких андроидов, — криво улыбнулся Рид.       — Ты ещё и потенциальный преступник, что ли? — Коннор покосился в его сторону. — Ну, у Ричарда и тренер, конечно.       — Чья бы корова мычала, — Гэвин цокнул. — Андерсон похлеще будет!       — У нас с Хэнком другие отношения. Нашёл, что сравнить, — восьмисотый впервые фыркнул. Рид хотел был возмутиться, но со стыдом признал, что с его стороны чувства точно другие, так что проглотил зарождающийся спор молча. Коннор продолжил: — Куда проще нам быть здесь, рядом с источником необходимых ресурсов. К тому же, обманывать внутреннюю систему намного проще, чем заниматься воровством.       — А, то есть ты уже фактический преступник, но выбирающий из двух зол меньшее. Ну у Ричарда и друзья, конечно.       — Получается, нам всем стоит держаться от него подальше, — Коннор усмехнулся. Он подкинул монетку особенно высоко, а затем поймав её, убрал в карман. — Касаемо же замены…       — Я уже понял, что это больная тема, — неохотно остановил его Гэвин. — Не стоит, а то твой дружок сейчас научится лазерами из глаз стрелять.       Рид кивнул головой в сторону стоящего за бортиком на другой стороне арены Маркуса. Хэнк в это время беседовал о чём-то с Фаулером.       — Только если он носит с собой пару запасных оптических деталей, способных на такое, — диод Коннора мигнул, и RK200 наконец-то отвёл от них пристальный взгляд. — И всё же, я бы предпочёл развеять твои теории о моей потенциальной зависти лично.       Гэвин вздохнул. Здесь хорошо чувствовалось олдскульное наставничество Хэнка. Сказать всё прямо, показать все недостатки открыто и бороться с ними. Только Коннор выражался куда более культурно.       — Когда-то давно меня действительно это задевало. И даже злило, — признался он, а затем после небольшого колебания добавил: — Возможно, по этой причине перенос моих данных в Хантера привёл к подобным последствиям.       — Разве так может быть? — скептически протянул Гэвин.       — Это только теория, — Коннор пожал плечами. — Которую мы уже никогда не проверим, так как моё внутреннее состояние изменилось с тех пор.       — Так быстро?       — Прошло уже два года, — восьмисотый усмехнулся. — Хантер был девятой попыткой создать мою копию. Обычно я передавал данные с холодной головой, но в случае с ним я был очень зол. Не принимай близко к сердцу, тренер Рид, но за несколько дней до этого я узнал о создании новой модели.       Коннор посмотрел в сторону потихоньку приближающегося Ричарда.       — Столько стараний, столько борьбы, и всё ради осознания, что я лишь промежуточный этап на пути к желанному, — чуть тише продолжил восьмисотый. — Несправедливо.       — Согласен, — Гэвин на мгновение представил, что «Киберлайф» сворачивает проект Ричарда и выпускает какого-то RK1000, который чисто на физическом уровне лучше. Мужчина вздохнул. — Может прозвучит эгоистично, но у нас, людей, тоже с этим проблемы.       Коннор покосился в его сторону.       — По крайней мере, ты можешь кататься сколько твоей душе угодно, — кисло протянул Рид. — Мы же стареем, получаем травмы… а потом видим, как кто-то моложе побеждает, просто потому что может. Потому что мы сами когда-то заменили прошлое поколение фигуристов.       — Полагаю, некоторая аналогия присутствует, — согласился с ним андроид. Выглядел он максимально спокойно со стабильно голубым диодом.       — Тебя это ещё волнует? — полюбопытствовал Рид.              — Иногда. Но, как ты и сказал, это неизбежно. Я не смогу вечно конкурировать с новыми моделями. Сейчас я просто хочу кататься столько, сколько смогу, — Коннор отвернулся в сторону льда. А затем добавил потеплевшим голосом, полным робкой нежности: — Потому что мне очень нравится фигурное катание. Потому что я не знаю, какой прокат станет последним. Ну а дальше… посмотрим, какой-то выход найдётся.       Гэвин взглянул на RK800 обновлённым взглядом. Раньше у него не было никакого понимания противника Ричарда. Откровенно говоря, где-то там, в глубине души, он начинал думать, что чёртов Коннор до сих пор катается, потому что он всё ещё лучший и ему нравится выделываться. Сейчас же от этих мыслей Риду стало немного неловко. Наверняка с кем-то близким RK800 поделился бы чувствами куда более подробно и откровенно, но даже так, через одну фразу, чувствовалось, что в катание Коннор вкладывал всю душу и сердце.       Рид повидал в своё время многих фигуристов. Кто-то катался ради достижений, кто-то по привычке, кто-то ради популярности и заработка, но редко кто после долгих лет мучительных тренировок, поражений и травм умудрялся сохранить это хрупкое, даже можно сказать, детское «мне просто нравится кататься».       Лёгкий шлейф меланхолии окружил мужчину задумчивостью. А для чего… катался Ричард?       — Что ж, — Гэвин прочистил горло. И честно пожелал: — Удачи тебе, Коннор. Покажи на льду всё, что сможешь.              За свою жизнь он сказал эту фразу от чистого сердца всего пару раз. И оба достались Макото Кобаяси, потому что он уважал и, что важнее, принимал его как соперника. Любой проигрыш тогда бесил Гэвина до вспухших вен на лбу, но второе место после Макото он мог со скрипом, но принять. Иначе бы бросил кататься намного раньше.       — Не ожидал услышать от засранца-Гэвина такое. Спасибо, — вежливо ответил восьмисотый, как раз когда Ричард вернулся.       — Коннор, — кратко, но весьма ёмко произнёс RK900.       — Не волнуйся, я уже ухожу, — ровным безразличным тоном ответил тот, а затем добавил с небольшой иронией: — Буду скучать по нашей тёплой дружбе, мистер Рид.       — Пфх, катись! — чуть ли не подавившись воздухом фыркнул ему вслед Гэвин. — Вот же шутник-ушлёпок. Вы точно не родственники?       — Если полная очистка памяти не стирает вирус rA9, то, возможно, и родственники, говоря твоими словами, — Ричард также проследил взглядом за удаляющимся Коннором и обратил своё внимание на Гэвина. — Что он хотел?       — Лично разнюхивал, насколько я хороший тренер, — Рид запустил руку в волосы и вальяжно провёл. — Сейчас как уйдёт от Хэнка, и больше у тебя не будет личного наставника.       — Плохая шутка, — категорически отрезал Ричард. — Мне не нравится.       — Какой ты единоличник, оказывается, — мужчина шутливо усмехнулся.       — Именно так, — ответ андроида же не содержал и сотой доли юмора. Короткий и серьёзный, режущий как сталь на льду. Гэвин чуть не хихикнул, но вместо этого слабо выдохнул, криво улыбаясь.       — Ладно, ничего такого он не говорил, — уступил ему Рид. — Просто вежливо попросил не ломать тебя второй раз.       — Говорил же, он может совать нос не в своё дело.       — Его можно понять, — Гэвин фыркнул. — Сам подумай. В случае чего, разве вы можете бросить друг друга в нестабильном положении? Особенно после случая с Рупертом.       Девятисотый помолчал пару секунд. Его диод помигал.       — Что, извинился перед Коннором? — пряча улыбку, предположил Рид. Ричард прищурился.       — И откуда ты всё знаешь? — проворчал он. — Мощность твоих вычислений совершенно точно ниже моей.       — Ты же сам хвалил мою догадливость, — довольно напомнил ему мужчина. На самом деле некоторые поступки и манеры Ричарда были буквально пропитаны духом самого Рида — точно так же, как и Гэвин раз за разом подмечал, что в его речи промелькивают реплики девятисотого. Подобное смешение согревало душу и словно делало их ближе друг к друг. Поэтому иногда Рид мог попробовать ткнуть пальцем в небо и попасть в точку, когда речь заходила про девятисотого.       — Надеюсь, однажды похвалю и твою скромность, — протянул Ричард.       — Если такой ужасный день наступит, я сам себя лично шлёпну, — фыркнул Гэвин в ответ. К сожалению, их беседу прервали громкие звуки: зрители на аренах зашумели, тут и там слышалось имя Коннора.       Началось.       В декабре Ричард катался перед Коннором, а теперь должен был выступать после него. Риду в этом виделось, как хорошее: на девятисотого не забили болт, а заинтересовались его прогрессом, — так и плохое: закрывать соревнования было нелегко, особенно после главного фаворита. На человека бы подобное давление перед прокатом могло сильно повлиять, но Гэвин надеялся, что, при должном настрое на программу, Ричард сможет избежать подобного эффекта. Отбросив напряжённые мысли, Рид принялся с любопытством следить за старой моделью. Коннор занял новую стартовую позу: со скрещенными на груди руками и полусогнутой ногой. Впрочем, даже по его костюму можно было понять, что на этой «альфе» восьмисотый тоже решил внести разнообразие в стиль. Удивительно, что Хэнк ещё раньше не стал настаивать на подобном. Хотя… вероятно, сказывалось отсутствие конкуренции. Гэвин гордо покосился в сторону Ричарда. Правильно-правильно, суетитесь. Он вам ещё покажет.       Ритмичная музыка разорвала арену. Коннор раскинул руки в разные стороны. И понеслась.       Даже поразительно, насколько быстро он захватил внимание зрителей и насколько уверенно он держал их в напряжении до самого конца программы. А она была хороша, это Гэвин признал. Даже в сменившемся, более дерзком стиле, движения Коннора отдавали воздушным налётом превосходства. Рид даже сначала подумал, что случилась величайшая ирония: два главных соперника поменялись привычной манерой прокатов, но нет. Коннор позволял программе подышать, часто задерживая какие-то позы подольше, заигрывая со зрителями моднявыми байкерскими перчатками. В целом, логичный ход. Всё-таки его техническая составляющая уступала Ричарду, он просто не мог вывозить той же нагрузки, а поэтому подобные фокусы помогали хорошо прятать перерыв на восстановление. Да и самому Коннору это словно было в кайф. Иными словами, даже при кардинальной смене антуража, прокат был пропитан той неявной лёгкостью, что и в лиричных программах восьмисотого.       — Ну, они явно поработали за это время, — кратко прокомментировал Гэвин, когда баллы Коннора появились на большом экране. RK800 преодолел свой прошлый рекорд на несколько баллов. Ричард молча принялся снимать жилет. Рид протянул руку: — Давай.       Он забрал ненужную для проката вещь и закинул на локоть, а затем и чехлы от лезвий. Тихий девятисотый выбрался на лёд. Гэвину не нужно было его задерживать словами, Ричард и так остановился за бортиком напротив него. Мужчина глубоко вдохнул и резко выдохнул, смотря прямо в глаза андроиду.       — Удачи, Ричард, — Рид хлопнул по бортику дважды.       — Спасибо, Гэвин, — андроид прикрыл глаза, склонив голову. А затем оттолкнулся и заскользил к центру арены.       И, ох, насколько же это отличалось от проката Коннора. Если во время программы восьмисотого дерзость была насквозь пропитана лёгкостью и игривостью, то лирика Ричарда сгущалась и затягивала в себя, подобно вязкой карамели. С первых нот и французского текста он опутывал зал бесконечными нитями с каждым движением, с каждым взмахом руки. Пока Коннор катал для и вместе со зрителем, Ричард катал непонятно для кого и только позволял залу завороженно наблюдать за ним. Аплодисменты не покидали RK800 на протяжении всего проката, а вот в случае с девятисотым хлопки зарождались после успешных прыжков, но будто сразу же душились давящей энергией Ричарда, подкреплённой силой вокала.       Гэвин уже видел эту программу, и не раз, но с каждой секундой он напоминал себе поморгать и подышать. Вот он, момент, когда фигурист выкладывается на льду целиком и полностью. Когда сложно представить, что сердце может так сильно замирать, глядя, как кто-то кружится на стальных лезвиях по ледяной глади. Властные руки Ричарда обхватили невидимого партнёра. Эту позу Гэвин ради отсылки перетащил в программу из первой произвольной, но с небольшим улучшением: теперь RK900 не замирал на месте, расставив руки, а закручивал спутника в быстром твизле, отпуская его в конце лёгким движением вытянутой ладони. Каждое движение попадало чётко в ритм музыки и, что важнее, в звучание слов. Ричард приземлился с высочайшего пролётного акселя, зал зародился аплодисментами, но одним гибким и мощным движением андроид мазнул по невидимому холсту красками, и зрители умолкли. Рид сам не замечал, как приседает на прыжках, как наклоняется на дорожках шагов вслед за девятисотым, как те самые нити атмосферы связывают его больше, чем кого-либо в зале.       И если бы Гэвин был андроидом, он наверняка легко бы смог увидеть, как поменялись заученные позы Ричарда. Там, где раньше девятисотый тянулся руками к входу на каток, теперь направление сменилось градусов на десять, больше в сторону его тренера. Но, увы, человеческий глаз мог только восхищённо наблюдать за уровнем погружения андроида в программу, и подобные мелочи зафиксировать ему было не в силах.       Только в самом финале, во вращении, Ричард взмахнул руками, позволяя, наконец, залу выпустить скопившееся напряжение и взорваться оглушающими аплодисментами. Гэвин аж прищурился. Девятисотый после успешного проката на льду не задержался. Его краткий поклон содержал в себе столько же благосклонности к зрителям, сколько и вся программа. Однако арене это, похоже, импонировало, потому что посвистели и похлопали они вдоволь. Ричарда их реакция не особо волновала, он просто молча надел чехлы на лезвия и укутался в свою единственную жилетку. Он решительно носил её с самого утра, а Рид не планировал его останавливать. В конце концов, в тот день, когда он вернулся в «КиберАйс», Ричард также был одет в неё. По логике, это была в принципе единственная вещь, которая принадлежала именно ему, а не компании, так что Гэвин вполне мог понять, почему она его успокаивала. И особенно ему льстило, что это был его подарок.       Тем временем глаза Ричарда с любопытством следили за Гэвином, даже бровь приподнялась в нетерпении.       — Твой лучший прокат, — честно оценил его Рид по пути в «уголок слёз и поцелуев». — Молодец.       — Мне кажется, есть моменты, которые стоит поправить, — важно заявил Ричард в ответ. Гэвин хмыкнул.       — Всё-таки прыгаем выше головы? — пошутил мужчина, присаживаясь на мягкий диванчик. С приходом весны популярный уголок наполнили белые и розовые цветы. Конечно, искусственные — на одних и тех же ветвях, торчащих из высоких ваз, распускались самые разные бутоны.       — Нет, просто нужно разумнее распределять ресурсы системы, — без подробностей посетовал Ричард. — Но эмоции сложно контролировать.       — Это вечная заноза в заднице, — согласился с ним Рид. — Вот ведь, а! Раньше мы тратили время на то, чтобы ты выглядел живее. А теперь будем стараться, чтобы это «живее» тебя на льду не занесло в бортик.       — Иронично?       — Не без этого, — Гэвин покачал головой. — Но, скорее, удивительно, что андроидов во время катания преследуют те же проблемы, что и людей. Даже как-то… приятно.       Ричард фыркнул.       — Да-да, обращайся. Всегда рад сделать тебе хорошо своими проблемами.       — Ну не дуйся, — передразнил его Гэвин. Раздался голос комментатора, похищая всё внимание. Баллы наконец-то появились на табло. Глаза Рида распахнулись шире. Коннор опережал Ричарда всего на один балл.