Timere desideria tua

      Едва переступив порог спальни и на автомате запечатав дверь, он прижал её спиной к стене. Гермиона пискнула от неожиданности и довольно засмеялась, запрокинув голову и подставив под поцелуи шею. Руки зельевара тем временем скользили вверх-вниз по бокам женщины, пока, наконец, не нырнули под майку. Она вздрогнула и напряглась.       — Всё в порядке? — Северус тут же отстранился, заглядывая ей в глаза. — Я что-то не так делаю? Слишком быстро?       Гермиона замотала головой, вцепившись в его плечи и не позволяя отойти. Внезапное смущение её разозлило.       — Просто… Я… Моё тело уже не то, что раньше, — она стыдливо одёрнула майку, опустив глаза. — Не думаю, что тебе…       Она осеклась, опустив голову так, чтобы растрепавшиеся волосы скрывали горящие от стыда щёки. Северус тяжело выдохнул ей в макушку и отступил на полшага. — И это умнейшая ведьма своего поколения! — он подцепил кончиками пальцев её подбородок, предлагая поднять лицо, и продолжил говорить, уже глядя ей в глаза. — Глупо ждать от зрелой женщины, матери, тело восемнадцатилетней девочки. Ты многое пережила за эти годы и изменилась, в том числе и физически. Сейчас ты иначе двигаешься, иначе стоишь, иначе ощущаешься в руках. Позволь мне узнать тебя новую? Снейп говорил, перемежая слова осторожными поцелуями. Гермиона в его руках постепенно снова расслабилась, и даже позволила снять с себя майку. — Ты совершенна, любимая. Ты живая, а не из мрамора! — он опустился на колени, прослеживая губами и пальцами растяжки на бледной коже и тонкий шрам от разреза. — Твоё тело создало новую жизнь, это сакральный храм, как я могу тобой не восхищаться? Я никогда не прощу себе, что не видел своими глазами, как ты меняешься. Как здесь растёт новый человек, наше с тобой продолжение. Я могу приготовить для тебя специальную мазь, и это все исчезнет, если тебя это беспокоит. Он говорил, а жадные ладони и губы тем временем скользили по её коже в осторожной ласке. Северус подцепил пальцами резинку шорт и медленно потянул вниз вместе с трусиками. — Если бы для каждого человека существовала своя богиня милосердия, то у моей были бы глаза цвета крепкого чая и буйные кудри. После всего, что ты вынесла по моей вине, ты позволяешь мне не просто быть рядом, я могу прикасаться к тебе, целовать, чувствовать запах твоего желания и сейчас я больше всего на свете хочу повалить тебя на пол и трахать, пока мы не провалимся на этаж ниже. — Так что тебе мешает? — Желание растянуть удовольствие. Слишком долго моё одиночество скрашивали только руки. Этой ночью я буду служить своей богине. И сделаю все, чтобы утром ты ни о чем не жалела, и позволила мне остаться с тобой. В крайнем случае, — Он коварно усмехнулся, спуская её шорты до самых щиколоток. — Не смогла бы сразу убежать. Она осторожно переступила, помогая освободить сперва одну, а затем и вторую ногу. Вот только опустить вторую ступню на пол Гермиона не успела — Северус приподнял её чуть выше и пробежался губами по стопе от пальцев до щиколотки. Волшебница заворожённо наблюдала за тем, с каким трепетом бывший муж ласкает её ногу. Будто для него это и правда было таинство, а не просто прелюдия. Закончив со ступней, он проложил горячую и влажную дорожку по голени к колену и в конце закинул себе на плечо, продолжая целовать уже внутреннюю сторону бедра. Горячее дыхание шевельнуло кудрявые волоски в промежности и волшебница медленно задрожала в предвкушении. Но вместо столь желанного прикосновения, она почувствовала лёгкое касание пальцев к чувствительному месту под коленом другой ноги. Нога подкосилась, и Северус ловко забросил её себе на плечо, оказавшись в весьма удобном для его планов, но очень развратном по сути положении, стоя на коленях, с почти зажатой между женских бёдер головой. Сама же волшебница чувствовала себя бабочкой, пришпиленной к планшету. Весьма возбуждённой бабочкой. Незнакомые ей чары удерживали тело приклеенным к стене, оставляя свободными конечности. Но задуматься о природе этих чар Гермионе помешал язык, принявшийся изучать её промежность. Однозначно, с возрастом Северус навык не утратил.

***

Северус Снейп был из тех, кто забывает сны сразу же после пробуждения, довольствуясь только ощущениями, которые они приносят. Много лет ему снились в основном кошмары, что явно не поднимало волшебнику настроение. Ещё часто были тоскливые сны, после которых хотелось удавиться от чувства потери или сожалений. Сегодня ему снилось что-то настолько чудесное, что не хотелось просыпаться. Он пролежал некоторое время, уткнувшись лицом в подушку, пытаясь подольше удержать это состояние между сном и явью, но тихий щелчок дверной ручки окончательно выдернул его в реальность. Постель рядом с ним была пуста. Подушка все ещё пахла Гермионой, но ни её самой, ни её вещей, в комнате не оказалось. Северус с тихим стоном упал обратно на постель, чувствуя, что опять всё испортил, и его возлюбленная сбежала. Он со злостью ударил кулаком по матрасу, но это не помогло, как и следующие несколько ударов. Тяжело вздохнув, мужчина взмахом руки призвал валявшиеся где-то на полу трусы, оделся, с тоской отметив боль в отвыкших от такой нагрузки мышцах, и вышел из спальни. В гостиной его ждало самое прекрасное и желанное зрелище из всех, что он мог себе представить. Гермиона Грейнджер собственной персоной, сидящая в его любимом кресле и, активно жестикулируя одной рукой, что-то беззвучно кричащая в зеркало, зажатое в другой. Это могло бы показаться странным или комичным, но осознание, что она не сбежала, а вышла, чтобы его не разбудить, грело душу и помогало на все смотреть позитивно. Правда, это продлилось несколько секунд, до того как Северус понял, что женщина в его кресле с кем-то ругается. Он прислонился плечом к косяку и принялся терпеливо ждать, когда она закончит. Через пару минут Гермиона раздражённо отбросила зеркало в сторону и щелчком пальцев отменила заглушающие чары. Она сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, и посмотрела на Снейпа. — Прости, я тебя разбудила? — Нет. Просто не нашёл тебя в постели. Что-то случилось? — Да. Мама с Августой приедут после обеда.       — И вы поругались из-за цвета занавесок в её новой комнате?       — Типа того.       Гермиона откинулась на спинку кресла, разглядывая потолок. На её шее виднелся след от укуса, и Снейп ощутил, как в его душе разливается тепло, а в животе что-то переворачивается от воспоминаний о прошедшей ночи.       — Последний месяц мама водила Августу по магловским врачам. Она не особо доверяет магии, знаешь ли. И теперь она настаивает, что мне нужно определить её в пансионат и не портить себе жизнь.       — Джин так сказала?       Северус мог ожидать такое от кого угодно, но не от миссис Грейнджер.       — Я тоже удивилась. Мама с самого начала знала о диагнозе, мы созванивались вчера, и она ни словом не обмолвилась о пансионате, а сейчас… Что на неё нашло?       Волшебница выглядела потерянной.       — Можем аппарировать к ней и спросить.       — Это потерпит до вечера. — Гермиона глубоко вздохнула и поднялась с кресла. — А сейчас я думаю доспать, если у тебя нет предложений поинтереснее.       — Все, что пожелаешь. Снейп подошёл к ней, обнял и легонько прикоснулся губами к шее. Гермиона наклонила голову, поощряя продолжить, пока сама скользила ладонями по его груди и плечам. Вдруг за её пальцы что-то зацепилось. Волшебница чуть отстранилась, чтобы рассмотреть загадочную находку.        — Северус, что это? — Она сжимала в пальцах скрытую под сильными отвлекающими чарами цепочку, висевшую на шее мужчины.        Снейп смутился, будто его поймали с чем-то очень неприличным. Он прикрыл глаза, и по его груди прошла едва заметная рябь. Из ниоткуда появилась тонкая серебряная цепочка, на которой висел небольшой кожаный мешочек.        — Я знаю, это все сентиментальная чушь, но…        Он замялся, подбирая слова, потом в сердцах махнул рукой и стянул мешочек. На цепочке остались висеть два обручальных кольца. Гермиона оторопела, рассматривая знакомый серебряный ободок.        — Ты сохранил их.        — Как видишь. Одно из них твоё.        Повинуясь заклинанию, звенья разъединились, и кольца соскользнули в ладонь зельевара. Он без слов надел своё кольцо на палец, а второе вернул на место, заклинанием соединил концы цепочки и вложил в ладонь Гермионы.        — Сама решишь, что с ним делать.       — Не думала, что снова его увижу.       Волшебница, секунду поколебавшись, через голову надела цепочку на шею, и кольцо тут же нырнуло в ложбинку между грудей. Северус заворожённо проследил за ним глазами.        — Итак, на чем мы остановились? — игривые нотки в голосе Гермионы заставили мужчину тихо зарычать, прежде чем увлечь её обратно в спальню.

***

       Лето в Ирландии нравилось Гермионе больше, чем где-либо ещё. Впрочем, здесь ей нравилось абсолютно всё. Волшебница устроилась на мягкой кушетке в библиотеке поместья, в той самой, где пару месяцев назад Северус предостерегал её от агрессивных книг, и наслаждалась как раз одной из них. Несмотря на довольно тёмное содержание, сама по себе книга была просто воплощением эстетического удовольствия. Гермиона не столько читала, сколько любовалась прекрасно выполненными иллюстрациями и декоративными рамками по краю листа. В открытые окна ветер приносил с улицы отдалённые голоса: миссис Грейнджер звала Августу ужинать.       Как-то само вышло, что Гермиона переехала в поместье со всей своей странной и разношёрстной семьёй, к великой радости Архелиуса. Сам лорд Принс, казалось, даже помолодел, когда в его доме появилась столько прекрасных дам. Северус про себя только посмеивался, но не отрицал, что возрождение поместья пошло его хозяину на пользу. И дом, и старик оживали на глазах.       Гермиона закрыла книгу и вернула её на место. На полке виднелись свежие царапины: не каждая зубастая книга легко соглашалась покинуть насиженное место, как и многие другие артефакты из поместья, о чем красноречиво свидетельствовали свежие шрамы на руках Снейпа. Тот день для него оказался особо травматичным: сперва досталось от недружелюбных предметов, потом от Гермионы. Правда, царапины на спине его скорее радовали.        К приезду Августы в доме не осталось ничего опасного в местах, где девушка смогла бы добраться. Архелиус без сожалений избавился от заметной части своей библиотеки, оставив только отдельные, заинтересовавшие Гермиону издания. С артефактами было сложнее, Северусу даже пришлось восстановить свою лицензию, чтобы оформление необходимой документации шло быстрее, но эта проблема тоже решилась, ощутимо пополнив банковский счёт рода Принс и ассортимент магазина Люциуса.        Волшебница выглянула в окно. В большой беседке во дворе собрались все обитатели поместья. Вильма накрывала стол к ужину (с приходом тепла трапезы все чаще переносились на улицу), Архелиус и Джин наблюдали за Августой, рассматривающей цветы на клумбе, Северус мрачной тенью сидел чуть в стороне ото всех и что-то записывал в большом блокноте. Не хватало разве что Джо и Умбры, но они были в школе, и приедут только через неделю на каникулы. И то, скорее всего, большую часть лета Джоан проведёт в Лондоне со Скорпиусом. Гермиона тяжело вздохнула, осознавая, что её малышка взрослеет. По крайней мере одна из них. Несмотря на то, что Августа была приёмной, все, и в первую очередь сама Гермиона, не считали этот нюанс сколько-либо существенным. Правда, с некоторыми сперва пришлось провести разъяснительную беседу.       Миссис Грейнджер была вызвана на серьезный разговор в первый же вечер своего пребывания в поместье.        — Дорогая, согласись, редко какой мужчина захочет связать себя с женщиной с таким ребенком.        — С каким, мама? И с чего ты взяла, что мне нужен какой-то там мужчина, вне зависимости от его распространенности?        — С тем, который наставил тебе засосы.        Гермиона рефлекторно дёрнулась прикрыть шею, хотя ещё утром Северус все заботливо вылечил, прежде чем проводить к камину. Она почувствовала, как краска смущения залила лицо. Миссис Грейнджер ещё не имела возможности видеть дочь в начале романтических отношений, какими бы они ни были, и сейчас Гермиона почему-то почувствовала себя девочкой-подростком, которую мама поймала за поцелуями со старшеклассником. Это выбивало из колеи.        — Прости, я просто не хочу, чтобы ты ставила на себе крест, разочаровавшись в мужчинах.        Волшебница позволила матери себя обнять.        — Ты думаешь я буду счастлива с тем, кто не примет моих девочек? Откуда вообще такие мысли?        — Ты права, как всегда. Просто пока мы ходили по врачам, я видела столько несчастных женщин, брошенных мужьями, когда в семье появлялся «особый» ребёнок. А Августа поставила в тупик даже профессоров Королевского психиатрического института. Я все надеюсь, что ты встретишь хорошего мужчину, родишь деток в полной семье…        — Мама! — Гермиона отскочила от матери, будто та её укусила и едва сдержала вспыхнувшую злость. — Что на тебя нашло? Я тебе уже говорила, что «родить ещё деток» я не смогу. Физически, понимаешь? Рождение Джо — чудо даже для волшебного мира, как и то, что мы обе вообще выжили. А насчёт мужчины… С чего ты взяла, что мне ещё кто-то нужен? Давай закроем тему. Августа — моя дочь, и я не откажусь от неё ради каких-то потенциальных штанов.        Волшебница стремительно покинула комнату, куда отвела миссис Грейнджер для беседы. Нельзя сказать, что её это совсем не беспокоило. В конце концов, с Августой иногда действительно возникали проблемы, она требовала внимания и никогда не станет самостоятельной. Это накладывало определённые ограничения на личную жизнь. Иногда Гермиона сама всерьёз задумывалась, стоило ли взваливать на себя обязательства по уходу за ней. Но её внутренний хаффлпафец, о котором она прежде даже не догадывалась, считал крайне несправедливым бросать ребёнка на произвол судьбы. Хватало того, что она уже забрала у неё обоих родителей. Целители и магловские психиатры в один голос утверждали, что Августа этого не осознаёт, слишком уж примитивно устроено её сознание, но волшебница все равно не могла бы с ней так поступить.       Дочь Ричарда навсегда останется двухлетним ребёнком в теле взрослеющий женщины, активным, любопытным ребёнком, которого с трудом удалось приучить к туалету и есть ложкой. Она нуждалась в постоянной помощи и присмотре, для чего наняли домовушку Салли, за здоровьем девушки уже много лет следил целитель-психиатр, а в остальном это был обычный ребёнок. Который скоро обгонит ростом приёмную мать.

***

      Северус отодвинул артефакт, с которым провозился весь вечер, и отошёл от стола. Не зря ему показалось слишком подозрительным то, как Люциус помогал ему с восстановлением лицензии, не зря! Как только был описан, оформлен и выставлен на витрину последний проклятый подсвечник из поместья Принсов, на зельевара свалилась дополнительная гора работы. Да, это заметно пополнило его банковский счёт, но так же и заметно утомляло. Но сегодня у Северуса выдался свободный вечер: Гермиона встречается с подругой, Джо приедет только послезавтра, а в аптеке со всеми справляются Пинчеры. Даже Августа сегодня спокойна, и уже спит, если верить сигнальным чарам. Значит, он тоже может себе позволить немного расслабиться в хорошей компании.        Люциус встретил друга в дверях. Здесь же были и Драко со Скорпиусом. Наследник Малфоев вырос и возмужал с их последней встречи, став удивительно похожим на своего отца в его возрасте. С той лишь разницей, что в его доме не живёт сумасшедший диктатор, угрожающий его семье. Взгляд юного лорда был спокоен и преисполнен достоинства.        — Ты только посмотри, друг мой, — сокрушался Люциус. — Два чистокровных лорда идут в какую-то плебейскую пивнушку в магловской одежде!       Драко, одетый в чёрную футболку и синие джинсы, только покачал головой, за плечи подталкивая сына к дверям.       — Я обещал Скорпу, и я сдержу слово.        — Я сдал С. О. В с отличием, и отец обещал отвести меня в «Лепрекона», — с гордостью пояснил Скорпиус Снейпу. — Мы поспорили, и я выиграл спор. А деду это не нравится.        — Дожились! — скривился Люциус. — Я теперь дед! Это всё влияние твоей дочери, Снейп!        — А чего ты хотел? — усмехнулся в ответ Северус. — Может, тоже тряхнём стариной?       Двадцать минут спустя четверо волшебников сидели в старом пабе и потягивали тёмный стаут из высоких бокалов.        — Ну и гадость! — скривился младший Малфой, едва пригубив и тут же отодвинув бокал. — Чего смешного?        — Твой отец так же отреагировал, впервые попробовав виски, — ответил Снейп и выловил пальцем из миски с закуской прядь кальмара.       Драко только улыбнулся и кивнул официантке. На столе тут же появился высокий бокал с лимонадом.        — А почему я этого не помню? — возмутился Люциус.        — Потому что это было в Хогвартсе. — ответил вместо зельевара Драко. — Только откуда ты об этом знаешь?        — Работа у меня такая, знать все, что происходит на моём факультете. Ты думаешь, почему Забини быстро перестал об этом шутить? И антипохмельное, по-твоему, само собой в ваших шкафах появлялось?        — Профессор Снейп, как вам не стыдно! — голос Люциуса звучал холодно, но в глазах резвились бесенята. — Поощрять такое поведение студентов!        — Не можешь победить, Люц, тогда возглавь! Вспомни себя в их возрасте.        Так за дружескими шпильками мужчина не заметил, как его бокал опустел. Северус огляделся в поисках официантки, но посетителей в пабе заметно прибавилось, и быстрее было бы пройтись до стойки. Прихватив пустой бокал, он пошёл сквозь толпу, огибая столы и шатающихся туда-сюда людей.        — Эй, Снейп! — окликнул его кто-то из Малфоев. — Нам тоже закажи!       Северус обернулся и кивнул в ответ. А когда он шагнул вперёд, поворачиваясь обратно к стойке, его едва не сбила бегущая девушка. Он только успел подхватить её за плечи, краем сознания отметив знакомый оттенок рыжих волос.        — Осторожнее, мисс.        Снейп вежливо подождал, пока она восстановит равновесие и продолжил свой путь к стойке. Уже там, облокотившись на деревянную столешницу и дожидаясь пока освободится бармен, зельевар окинул взглядом зал и встретился со знакомыми карими глазами. За столом в дальнем конце зала сидела Гермиона в компании ещё двух девушек. Волшебница улыбнулась ему, отсалютовав бокалом, и снова переключилась на одну из своих спутниц, будто они были просто знакомыми. В изящной блондинке, одетой в клетчатую рубашку Северус с удивлением узнал Нарциссу. Миссис Малфой тоже обернулась к нему и помахала рукой. Вторую девушку Северус не знал, хотя точно видел её на колдофото в доме Гермионы. Вскоре за стол села четвёртая, та самая, с которой он только что столкнулся. Северус отвернулся к освободившемуся парню на другой стороне стойки и сделал заказ. В конце концов, сегодня у него вечер в мужской компании. А раз и Гермиона оказалась в этом же пабе, то приятный вечер вполне может смениться ещё более приятной ночью. Люциус встретил друга настороженным взглядом.       — Это не марида там с тобой столкнулась?