Timere desideria tua

      — Грейнджер, ну ты же меня любишь, правда?       Драко Малфой, фактический глава дома Малфой, рисковал оставить своего сына круглой сиротой. Серьезно рисковал. Гермиона устало посмотрела на друга поверх чашки кофе и снова отвернулась к окну. Проходящие мимо дублинской кофейни магглы занимали её гораздо больше, чем назойливый друг.       — Я не пойду с тобой на этот нарглов бал, Драко Малфой. И не проси. И не надо на меня так смотреть!       — Гермиона, ну где твое гриффиндорское благородство? Спаси меня!       — Не пережило такое количество слизеринцев. Что я получу взамен?       — Мою искреннюю благодарность, — мужчина лучезарно улыбнулся.       — Твоя искренняя благодарность у меня уже есть, как и дружеская преданность, в твоём окружении достаточно гриффиндорцев для этого, так что не аргумент.       — Тогда чего желает слизеринская львица?       — Должен будешь.       Волшебница тактично промолчала о том, что Нарцисса прислала ей приглашение ещё неделю назад, и она никак не могла проигнорировать приглашение подруги. Наверное, Драко что-то подсыпал ей в кофе, раз её не насторожил тот факт, что сын организатора точно должен знать, кто уже приглашен, особенно если это человек из близкого круга. И раз гордый и хитрый Малфой ради её присутствия в его сопровождении согласился стать должником, то сам он в результате выиграет гораздо больше.       Месяц спустя Гермиона под руку с Драко прошла через цветочную арку во внутренний двор особняка Малфоев, где проходил прием в честь какой-то памятной магической даты и Малфоевской любви к показухе. Мероприятие было довольно скромным, если сравнивать с теми, что проходили раньше: всего около сотни гостей. Чиновники всех мастей и рангов, представители других волшебных семей, друзья и близкие Малфоев. Действительно, практически в тесном кругу. Магически расширенный и увешанный магглоотталкивающими чарами сад был заслуженной гордостью хозяйки. Здесь росли цветы, которые вне магического контура ни за что не оказались бы на одной клумбе, однако Нарцисса могла призвать к дисциплине и послушанию кого угодно. В сени пышной сирени располагалась группа музыкантов, играющих что-то ненавязчивое, но приятное. Столы с закусками установили прямо над клумбами, чтобы не занимали много места. Достаточно было потянуть руку, и нужная тарелка сама подлетала, а после возвращалась на место.       Вечер открывали, по традиции, вальсом. Первыми на площадку для танцев вышли хозяйка праздника с супругом. Под торжественную хрустальную мелодию Люциус обнял сияющую Нарциссу и закружил в танце. Наблюдая за ними, Гермиона подумала, что в благородных домах пары подбирают, наверное, по внешности. Драко с Асторией, Люциус с Нарциссой смотрелись рядом скорее произведением искусства, чем живыми людьми. Долго любоваться ей не позволили: после первых туров вальса Драко увлек свою спутницу к родителям и закружил рядом.       Северус наблюдал за танцующими, прислонившись к стене дома. В этом сезоне в моде были сдержанные, темные цвета, поэтому молодая женщина в ярко-алом платье, с рубиновым гребнем в собранных в пучок на затылке каштановых волосах так и притягивала к себе взгляд. Летящий подол развевался вокруг неё, переливаясь золотыми искрами, делая похожей на средневековую ведьму, горящую на костре. Драко ей улыбался и что-то рассказывал, наверняка веселое, судя по тому, как она смеялась. Взгляд невольно скользил по её шее, когда она запрокидывала голову, цеплялся за мелькающее в разрезе бедро. Мелодия сменилась, но Драко не выпускал из объятий Гермиону, закружив в следующем танце.       — А ты не верила. — Снейп уловил обрывок разговора двух волшебниц, стоявших неподалеку. — Ты только посмотри, он её чуть ли не раздевает глазами. Точно, эта грязнокровка стабильна в своих предпочтениях, перепробовала всех оставшихся Пожирателей. Интересно, Малфои её по очереди имеют, или вместе?       — Я бы на твоём месте была поаккуратнее в выражениях. — ответила ей собеседница. — Я слышала, последнего, кто высказал подобные мысли, она вызвала на дуэль.       — Эта девчонка? — ехидный смешок. — Да что она может?       — Думаешь, пока Снейп был её мужем, она ничему не научилась? Говорят, когда она поймала мужа с любовницей, после эту любовницу никто не видел. Так что ещё неизвестно, кто в их семье был большим монстром. Женщины бывают такими жестокими.       — А я слышала, что это он попытался избавиться от жены, и успешно. И это его любовница под оборотным зельем, чтобы подозрения не возникали. Она же после их развода пропала на несколько лет, а вернулась совсем другой.       — И переключилась на младшего Малфоя. Даже жену его со свету сжила. Вон как жмется теперь, бесстыжая!       Между тем Гермиона успела станцевать с Люциусом, Кингсли и ещё несколькими чиновниками. Как всегда, мисс Грейнджер в центре внимания и политики, укрепляет связи и зарабатывает репутацию.       Интересно, она будет следующим министром? Неплохо ведь смотрится среди всех этих чиновников, будто с рождения в большой политике варилась.       Гермиона улыбалась, потягивая коктейль из хрустальной мартинки. В мягком свете волшебных фонариков казалось, что она сияет на фоне темных нарядов остальных гостей.       Да, Снейп, невыносимая всезнайка без тебя расцвела.       Музыка поменялась, и вместо классических вальсов послышался ритмичный стук и гитарный перебор. Северус и Гермиона одновременно вздрогнули, узнавая мотив. Но долго предаваться воспоминаниям не пришлось. Сквозь расступающуюся толпу к волшебнице скользящим шагом приближался Драко. Он на ходу скинул на руки появившемуся домовику пиджак, оставшись в синей рубашке, распустил галстук-бабочку и расстегнул верхние пуговицы. И все это не сводя с опешившей Грейнджер голодного взгляда. Гитарный перебор с явно испанскими мотивами, разливался над притихшим садом.        Драко остановился перед девушкой, с поклоном протягивая ей руку и предлагая танец. Гермиона, будто принимая вызов, вложила пальчики в его ладонь и позволила увлечь себя в центр танцпола под затянувшееся вступление.       Сказать, что в чопорном магическим обществе Британии страстное маггловское танго в исполнении бывшего Пожирателя смерти во втором поколении, наследника чистокровного рода Малфой и магглорожденной героини войны произвело впечатление, значит, промолчать. Это был не танец, это была магия в самом приземленном ее виде. Драко уверенно вел партнершу, прижимая её к себе и едва не укладывая на паркет. Это было противостояние, лёд и огонь, Гриффиндор и Слизерин, мужчина и женщина, Пожиратели и Орден. Это было воплощение эмоциональной части секса. Северус, завороженно наблюдающий за мелькающей в разрезе развевающегося подола изящной ножкой, поймал себя на том, что хочет, чтобы она во время очередного ганчо ударила Драко в колено. Потому что он слишком откровенно к ней прижимается и его руки то и дело оказываются то на её обнажённом бедре, то на пояснице, а их ноги постоянно переплетаются в каких-то невообразимых шагах и пируэтах. И Гермиона позволяет ему, закидывая на него ногу, прижимаясь спиной, игриво отходя, покачивая бедрами, чтобы секунду спустя снова оказаться в его объятиях после нескольких разворотов в облаке развевающегося подола. Когда грустная песня о любви и расставании приблизилась в финальному куплету, Малфой быстрым движением вытащил из волос Гермиона гребень, одновременно закручивая её вокруг своей оси, так что освободившиеся кудри взвились, а после мазнули по паркету, когда Драко завершил танец изящным и глубоким камбре. Послышались аплодисменты, Малфой отвёл раскрасневшуюся Гермиону обратно к столу и с изящным поклоном поцеловал её пальцы, прежде чем отпустить её руку.       Северус скрипнул зубами и поспешил вернуть щиты, отрезая себя от внезапно нахлынувших эмоций. Совершенно неуместных эмоций. Четырех лет, прошедших после того, как Мунус-тур-зи исчезла из его дома и жизни, хватило, чтобы многое обдумать и осознать. Люциус оказал старому другу услугу, когда отправил на поиски наследия Дарвина. Ему были нужны эти несколько дней в компании забавных и непуганых голубоногих олуш, не имеющих представления о личных границах и использующих его вместо подставки и зонтика от солнца, Маруджо, вместе с женой показавший «этому бестолковому Корво», что такое семья и действительно любящая женщина… А после были скитания по Гималаям в поисках древних храмов, долгие беседы с монахами и жрецами и восхождение на Кайлаш. Священная гора могла стать его могилой, но стала колыбелью.       Он искал обитель Шивы, и он её нашел. На вершине горы, скрытую под сложными чарами и, согласно легенде, неприступную. Чары поддались опытному волшебнику, но главное коварство обители заключалось в другом. Десять дней он просидел в каменном мешке, отрезанный от магии и терзаемый видениями прошлого. Он раз за разом проживал самые ужасные моменты, пока эмоции не потеряли свою остроту. Только одно никак не поддавалось осмыслению и оправданию: последняя встреча с Гермионой. Полные боли глаза, палочка в дрожащей руке… Она ничем не заслужила такого. Единственная, кто всегда был на его стороне, единственная, по настоящему любившая его, принимавшая и поддерживавшая во всем. Ворчливого, язвительного, не умеющего говорить о любви и делать красивые жесты. Она умело выискивала и вытаскивала на поверхность его лучшие качества, и что получила в итоге? Единственная, кого он так жестоко растоптал.       Северус сотни раз прокручивал в голове события того времени, пытаясь понять, как допустил такое. Хотелось малодушно списать все на магию мариды, но приходилось быть честным с самим собой: он любил Гермиону со всем пылом и искренностью, но Лили всегда была где-то на задворках его души, не отпуская ни на секунду. Она была пределом его мечтаний, недосягаемая и совершенная. Поэтому получив её, без раздумий вцепился, как ребенок в игрушку в магазине. Возможно, будь у него время подумать, проанализировать произошедшее, он бы поступил иначе.       Нет, не поступил бы — оборвал он себя. — Даже мысли не допустил бы. Не тогда.       Но сейчас, оглядываясь назад и в сотый раз анализируя прошедшее, он захлёбывался в чувстве вины. Снова. Это не брошенное в гневе оскорбление, это худшее, что может сделать мужчина со своей женщиной. Только теперь у него нет шанса искупить свою вину, такое невозможно исправить. Но у него хотя бы есть шанс извиниться. И снова полоснуло ледяным лезвием воспоминание о её письмах. Маленькая, униженная и растоптанная девочка нашла в себе силы и благородство понять его. И, может быть, однажды она сможет его простить.       Северус так и не узнал, как выбрался из той ловушки, просто однажды он очнулся в отдаленном монастыре, куда его принесли паломники, истощенного и бредящего. Там он провел полгода, пока не растаял единственный проход к подножью горы. Там, среди снега и камня, проводя дни в физической работе и медитациях, по совету настоятеля на время оставивший магию и все, что связывало его с прошлым, бывший зельевар, профессор, Пожиратель, шпион и ещё с десяток званий и наименований стал очередным безымянным паломником, ищущим свой путь. И он его нашел.       В Лондон вернулся совершенно другой человек. Нарцисса разрыдалась у него на груди, когда он переступил порог гостиной в особняке Малфоев. Спешно вернувшийся из лавки Люциус, не сдержав эмоций, крепко его обнял, впервые за все годы их дружбы. Оказалось, что его экспедиция затянулась больше, чем на год, и за это время его уже успели мысленно похоронить. Аделаида затонула через месяц после того, как Снейп покинул Галапагос и с тех пор его следы потерялись. Маруджо в том рейде не участвовал и не мог сказать, был ли в команде угрюмый Корво. Но время шло, от Северуса не было никаких вестей, а совы и патронусы не могли его найти. Чудесным образом воскресший колдун был приятно тронут отношением старых друзей. Ещё больше обрадовался его возвращению Корнелиус. Настолько, что вскоре практически за бесценок продал ему аптеку и с лёгкой душой ушел на пенсию.       — Видишь ли, сынок, у меня только два ребенка: покойная дочь и аптека. Симус никогда не оценит красоту медленно кипящего котла, он хороший исполнитель, но не творец, и не предприниматель. Я хочу, чтобы мое детище досталось тому, кто понимает.       Северус тоже не был предпринимателем, но репутация, имя и уникальные ингредиенты от Малфоя скомпенсировали отсутствие некоторых навыков. Снейп продал дом в Коукворте, обновил лабораторию и переехал в небольшую квартиру прямо над аптекой, планируя посвятить оставшуюся жизнь зельям и книгам. Только несколько раз в год, когда накатывала непонятная тоска, он отправлялся на пару недель к Маруджо. Бразилец ворчал, но брал с собой добровольного бесплатного матроса в очередной рейд. За несколько лет Снейп побывал, казалось, в каждом порту и на каждом острове в северной части южной Америки и Карибского моря. Он любил эти путешествия за возможность сменить обстановку, обновиться. А ещё потому что там, под усыпанным звёздами небом, на мерно покачивающейся палубе ему снилась женщина, по которой он, сам того не осознавая, тосковал.       И сейчас он видел эту женщину в компании мужчин, более достойных, чем он, но все же не стоящих даже пуговицы с её платья. Она улыбается им, о чем-то щебечет, но взгляд почему-то остаётся холодным. Гермиона заметила кого-то, согласно кивнула головой, залпом осушила мартинку, которую держала в руке и, попрощавшись с окружающим её волшебниками, покинула сад.       — Друг мой, не нужно так смотреть на моих гостей. — послышался голос Люциуса. — Я знаю, ты хорош в невербальных и беспалочковых заклинаниях, и всерьез опасаюсь, что ты кого-нибудь сейчас проклянешь. Скоро все начнут расходиться, предлагаю продолжить вечер у меня в кабинете. Или тебе хочется ещё танцевать?       Северус усмехнулся и последовал за другом в дом. В кабинет хозяина дома можно было попасть из гостиной, куда так же выходила дверь мастер-спальни. В гостиной уютно потрескивал камин, освещая небольшой клочок пола и стоящие полукругом кресла и диван. В одном из кресел, лицом к двери, расположилась Нарцисса, а на диване, вытянув босые ноги на низенький пуфик, любовалась отблеском огня в бокале Гермиона.       — Я вижу, прекрасные дамы тоже решили продолжить вечер в узком кругу. — поприветствовал Люциус, входя в комнату, жена тепло ему улыбнулась, Грейнджер, не отрываясь от созерцания огня просто отсалютовала бокалом. — И Драко здесь!       — Прошу прощения, отец, но мне уже пора. — волшебник поднялся из второго кресла. — Меня ждут. Матушка, доброй ночи, Мона, спасибо за приятную компанию, передавай привет Джо. — Малфой по очереди поцеловал в щеку мать и подругу, и уже покидая «прикаминную» зону, кивнул на прощание Северусу. — Мистер Снейп.       Гермиона на мгновение напряглась, но тут же взяла себя в руки и повернулась к вошедшим мужчинам. Люциус кивнул ей и занял освободившееся кресло. Северус, все ещё обескураженный собственной реакцией на бывшую жену, кивнул на свободное место рядом с ней.       — Не помешаю?       Она подобрала пышный подол и молча подвинулась. Люциус призвал из бара ещё бокалы и налил себе и Снейпу виски из стоящей на столике возле кресла бутылки. Повисшее молчание прервал аппарировавший домовик с маленькой круглой баночкой в руках.       — Госпожа Грейнджер просила принести ей мазь, Конни принес.       — Спасибо, Конни.       Она села прямо и попыталась пристроить баночку и ноги так, чтобы и не испачкаться, и подол не сильно распахивался, и до уставших ступней было удобно дотянуться.       — Позволишь помочь? — Северус встал с дивана и протянул руку.       Гермиона, сама себе удивляясь, вложила в его ладонь мазь. Он принял баночку и уголок его губ дернулся, когда он увидел значок своей аптеки на крышке.       — Мисс Грейнджер, вы уверены, что это то, что вам нужно? — Снейп сел на пуфик, привычным движением уложив ее ноги себе на колени, как часто делал это раньше. — Это зажив… — он открутил тугую крышку и с удивлением уставился внутрь баночки. — Это не заживляющий бальзам.       — Поразительная наблюдательность, мистер Снейп. — усмехнулась волшебница, наслаждаясь его замешательством. — Не зря вы были лучшим мастером зелий. Это действительно не заживляющий бальзам.       Он зачерпнул каплю мази и растер её между пальцев, оценивая одновременно запах, консистенцию, текстуру и цвет в свете люмоса на кончике волшебной палочки. — Но заживляющий бальзам в основе. И он не из этой аптеки. — Северус взял ещё немного мази и принялся массировать изящную ступню. — Ни один уважающий себя мастер не станет использовать тару со знаком другого мастера… Снейп вполголоса рассуждал, пока сильные пальцы скользили по мягкой коже. Гермиона, очарованная перекатами его голоса, ощущениям от массажа и изрядной долей алкоголя, растеклась по дивану, сползая куда-то близко к нирване.       — Хорошо. — прошептала она и тут же вынырнула из этого блаженного состояния поняв, что сказала вслух. — Хорошо, что я не мастер. И могу спокойно использовать удобные и практичные баночки.       — Передам хозяину «Зелий» вашу высокую оценку его таре. И все же, откройте секрет, что вы изменили в рецепте? Почему вдруг наружное заживляющее стало восстанавливать повреждения в мышцах?       — Снейп, вы когда были женаты, тоже сводили каждый разговор к зельям? — послышался насмешливый голос Люциуса, о котором, честно говоря, бывшие супруги уже забыли.       — Люц, не встревай! Я впервые вижу, чтобы Северус был в замешательстве.       — Никакого секрета нет. — отозвалась Гермиона. — просто ланолин шелки.       Северус от удивления едва не выронил баночку. Этот ингредиент был заветной мечтой любого зельевара. Вот только получить его практически невозможно. Шерсть есть только у детей шелки. Так как это разумные создания, охота на них строжайше запрещена, а договориться практически невозможно. Изредка на черный рынок попадают капли бесценного сырья, но используют его только до крайности безнравственные волшебники. Никто из присутствующих к таковым не мог бы отнести Гермиону, однако мазь в руках Снейпа говорила об обратном. Волшебница поняла, что слишком расслабилась и сболтнула лишнего, тяжело вздохнула и пояснила:       — Из большого уважения к Джо стая позволила мне вычесать бельков, исключительно для личного пользования. Джо вечно получает травмы… Спасибо, Северус, всем доброй ночи!       Она подхватила свои туфли и стремительно покинула гостиную, чувствуя, что теряет над собой контроль. Мерлиновы усы, что это с ней такое?