Sui sentimenti e le loro conseguenze...

      Относительно знакомый голос со стороны лестницы напугал всех, кто находился в библиотеке. Мгновенно устремившиеся на обладательницу вопроса взгляды увидели одну из тех, кого уже не планировали. Дивина. Конечно, Кент и Бьянка, а также случайно услышавшая от парня-сирены Энид, знали, что девушка очень рвалась в академию, но её отказывались отпускать родители.       — Воу-воу, мой маленький морской ёж, а ты, как всегда, на самое интересное!       — Ого, я уже думал, что отец не передумает.       — Я три дня с самыми честными глазами говорила, что здесь мой братец и все самые близкие друзья, а в школе — тишина. Мне поверили. А то, что у вас тут шифры всякие и очередной воз загадок, это уже дело третье…       — Как мне не хватало твоего пофигистично-доброго настроя, ёжик.       — Вы мне лучше объясните, что я пропустила, а то только слышу о шифрах, приезжаю наконец-то в академию, понимаю, что вашей компании нигде нет, а значит, вы тут, захожу — а у вас тут грохот и двери непонятные, которые я первый раз в своей жизни вижу.       — Знаешь, доля логики в этом есть, и правда надо поговорить.

***

yoyotanaka пригласила echinus

bianca_official Йоко? yoyotanaka :) bianca_official …Кент? Loch_Ness :)) echinus Дебилы… Но такие родные bianca_official У одной — соседка. У другой — брат и девушка. У меня одной окружение нормальное?

ourholmes

Спешу разочаровать, мы и есть твоё окружение.

***

      Когда вся группа была в сборе, сидя за большим столом, отличалась только Барклай, нервно посматривающая на новую дверь. Каждый думал о чём-то своём: о загадках, о находках, о ситуации в целом. И всё было спокойно… Пока Энид не начала спорить с Кентом. Пытающаяся понять всё происходящее вокруг шатенка с каре лишь переводила туда-сюда взгляд с брата на Танаку, которая просто с лицом «ну началось…» вновь рассматривала альбом с изображениями криптограмм. Вздохнув, Дивина прямым взглядом посмотрела на младшую Аддамс.       — Мы с тобой раньше как-то не общались, но… мне кажется, что в этой ситуации только ты можешь мне более-менее всё объяснить. Ибо вот тех двоих трогать не стоит, Бьянка расскажет во многом только свои достижения по этому делу, а местный паслёновый кровосос вообще мне про ваши загадки не рассказывала, так что я с ней не разговариваю.       — Что значит «только свои»…       — Вот он, мой колючий ёжик.       — …       — Стоп, ты чего, правда обиделась?       — …       — Мне кажется, что эти двое поладят…       — Э-э-э, я вообще-то лет триста пожить хочу!       — Дурдом.       — Он самый.       — Я же говорю, поладят…       — Энид, забери свою тьму от моего ёжика, мне их и по отдельности хватает!       Нервно поглядывающая на «сговорившихся», Йоко перенаправила выразительный взгляд на оборотня. Синклер же, оторвавшись от спора с русалом и не услышавшая большую часть обсуждения, лишь заметно покраснела, с недоуменным взглядом уставившись на подругу-вампира.       — Я так понимаю, здесь «прямые» только мы с Кентом…       — Ха, я бы поспорила!       — Кент, мы чего-то не знаем?       — Да не, я пр…       — Я смотрю, у вас, как всегда, весьма «конструктивный» и «ситуационный» диалог. Так и будете на всякую чепуху отвлекаться или всё же наконец соберётесь, и мы решим до конца эту головоломку? С учётом того, что, возможно, последний пазл, на минуточку, теперь стоит у вас же посреди библиотеки.       — Кстати, об этом, я всё ещё в предвкушении полного рассказа.       — Я тоже за. Хоть я буквально «была» в момент, когда наша тьма открывала сейф, но не понимаю, откуда ты взяла пароль.       — Ладно, но не перебивайте, каким бы бредом это ни звучало.

***

      А с чего всё началось? Верно, со сталкера. Ещё в прошлом семестре, найдя свои фотографии в шкатулке Лорел Гейтс, стало как-то не по себе. А когда закончилась история с хайдом, и Ксавье подарил такую странную штуку как «телефон», то всё стало ещё хуже. Будучи на территории академии, ей раз в три-пять минут начали приходить фотографии с неизвестного, а что самое главное, неопределяющегося, номера. При том её фотографии. Сначала это не так уж и пугало, ведь дома, в особняке, создавалось впечатление, что сталкер потерял всяческую мотивацию её преследовать. Однако лишь стоило машине Аддамсов проехать ворота академии «Невермор» при заезде на этот семестр, как всё возобновилось с новой силой. Фотографии, сделанные почти в одно время, но с разных ракурсов. Учёба начиналась отвратительно — часть знакомых студентов, включая тех же Юджина и Ксавье, попросту не вернулась на занятия. Доступ к Джерико закрыт, и даже на остров Ворона ей не попасть. Оказывается, всё же несколько записей, например, о «нарушении внутреннего распорядка» и правил академии в целом в личном деле за прошлый семестр у неё появились, из-за чего, хотя она и попыталась взять разрешение через позитивно настроенного к ней преподавателя фехтования, запрос отклонили. Дважды. Так ещё и сбор прошёл не так, как хотелось. Церемонию открытия провели в холле, дабы предоставить нынешнему временному заместителю директора обзор на всех студентов. Вот только сталкер будто с ума сошёл. Фотографии стали отправляться по несколько штук в минуту, что реально содрогнуло душу от неизвестности. И она старалась посмотреть ракурс каждой фотографии, пока не… пока не пришла та самая фотография с обрывком какой-то символьной записи на стене, которая была видна лишь из-за довольно удачного преломления света и самой цветокоррекции фото. Так обнаружился шифр. Первый, от которого началось разгадывание целой череды загадок. Вместе с соседкой-оборотнем. Сначала девушка пошла в библиотеку «Белладонн» по причине того, что из-за Роуэна подумала, что есть шанс найти книжку с информацией про шифр или что-то подобное. Однако библиотека поразила нахождением идентичного шифра над портретом. Позже, когда ко всей этой истории решили присоединиться и сирены, нашёлся второй шифр, до сих пор остающийся самым нелогичным. Когда нашлись единичные символы, а также четвертыйтретий шифр, всё стало ещё хуже. Прикосновение к шифру вызвало неожиданное видение, не такое, какими они были раньше. И снова её возвращали к Гуди. И этот неизвестный находился в хороших отношениях с предком семьи, которая после событий с пилигримами в целом людей недолюбливала. После неприятной истории на лестнице обнаружился ещё один шифр — на кладбищенской плите. С учётом того, что это самое кладбище — в Джерико, куда доступ закрыт. Но кто на это обращает внимание? «Побег из Шоушенка», версия «Невермор». Найденная плита была максимально странной. В отличие от белых или серых памятников, эта представляла из себя куб из чёрного мрамора с фиолетовым отсветом. И шифр, еле замеченный на задней части куба. Вот только этот шифр отличался тем, что там были не только буквы. Четыре неизвестных символа, которые лишь спустя всю дорогу девушка разобрала — числа. В отличие от букв, они записывались похожими на римские, но с парой отличий. Так, например, понятия «минусовки» не существовало. Одна точка — один. Обозначение «пятёрки» как римская «V», но с двумя точками над буквой — семь. Обозначение «пятёрки» как «V» и четыре точки ромбом, чуть внутри буквы — девять. И ещё одна точка. Тысяча семьсот девяносто первый. Слишком частая дата в последнее время. «Ищи меня в 1791». Кого искать и где? И тупик. Полный и безнадёжный. Они явно чего-то не понимали, либо не знали. Выходные, заканчивающиеся чем-то необычным. Резким воспоминанием о дневнике и самом сейфе, где лежал дневник. А также пониманием, каким был код и попытка ввести другой, увенчавшаяся невероятным успехом. Появившаяся дверь, к которой теперь даже подойти из-за надписи все побаивались. Вот так «весело» проводил свою первую неделю на учёбе «Клуб Тайн».

***

      — Жесть у вас, конечно, весело…       — Так это были числа…       — Слушай, по факту у меня самый большой вопрос вызывает тот мужчина, которого ты не смогла опознать. Как он выглядел?       — Среднего роста, странная причёска, как бы зачёсанная вверх жёстким, но взъерошенным гранжем, и сами волосы тёмного цвета, как венозная кровь, с платиново-седыми прядями. Глаза под стать волосам — фиолетово-золотые.       — Так… А во что одет был?       — В какую-то вариацию офицерской военной формы века семнадцатого-восемнадцатого, чёрная с золотой отделкой и уймой фиолетовых вставок-карманов. Сверху был плащ сине-фиолетовый с золотыми погонами и значком с короной.       — Семнадцатый век. Военная форма, похожая на стиль нашей школьной формы. Странный, даже по твоим меркам, мужчина. Военный, во времена Английской колонизации, когда у США даже армии-то не было. Даже ваши загадки. Именно та, которая так и осталась для вас непонятной. Могила, про которую у нас в книгах куча упоминаний и легенд. Сейф с дневником. Уйма отсылок на год создания академии… Вы реально не знаете или просто глупые?..       — А? Хм, если так подумать, и правда описания форм похожи.       — О чём ты, Дивина?       — …       — Чего такой взгляд, что-то знаешь?       — Ты знаешь, кто это был?       — Сэр Натаниэль Фолкнер. Один из тайных британских колонистов в Америке, являющийся инженером-геодезистом и первым картографом Её Величества Короны. А ещё генерал-майор Британской армии из корпуса «Королевских инженеров». Ну а также изгой типа «нелюдь», который основал академию «Невермор», так, к сведению.       — …       — …       — Вот вам и «несходящийся временной парадокс»…