Рев Дракона. (The Dragon's Roar)

Эйемон шел на свой первый Малый Совет, уже чувствуя себя измотанным. Прошло уже два дня с тех пор, как он видел сон про Дейенерис, и хотя его дни были до краев заполнены разнообразными государственными делами, но все же он не мог избавиться от своих переживаний за нее. Джейме заметил его рассеянность и не удержался от нескольких едких замечаний. «Он просто злится, потому что Бриенна уже дала ему отпор», — подумал Эйемон. Он видел их стычку на тренировочном дворе. Джейме настаивал, что знает, что делает, хотя Бриенна явно так не считала, когда она в гневе умчалась прочь. — С каких пор женщины стали любить, чтобы их называли девками? — не удержавшись, с легким сарказмом спросил Эйемон. Джейме лишь пристально посмотрел на него в ответ. Это не означало, что сам Джейме не был занят. Последние два дня он потратил на подготовку к открытию госпиталя Дэвида. Целитель уже начал вести прием за стенами замка, предлагая настойки и зелья бесплатно самым бедным, но его запасы скоро закончатся, если он не сможет запустить свою лабораторию. И тогда Джейме пришлось устроить ему лабораторию в пустой части подземелья, к большому ужасу мейстера Пицеля. Эйемон провел два дня, просматривая содержимое продовольственных запасов и счета королевства, отчего у него развилась почти постоянная головная боль. Хотя официально Тирион не был мастером над монетой, все же он вместе с ним работал над книгами, пытаясь привести в порядок финансы, но цифры и потоки доходов были такими же запутанными и скользкими, как щупальца у кракена. Он еще не определился со своим новым мастером над монетой. Он ожидал, что Петир Бейлиш приползет обратно, чтобы избавить его от лишних хлопот, но было бы странно, если бы он не искал кого-нибудь на этот пост. Как бы ему ни хотелось отдать эту должность Тириону, это навлечет подозрения в фаворитизме Ланнистеров. «Весь смысл этой кампании состоял в том, чтобы объединить Семь Королевств, — подумал он про себя. — Мне нужно расширить свой совет и расширить его за пределы круга моих друзей». Тем не менее у него в настоящее время не было идей, кто лучше всего мог бы выполнить эту роль. Он не доверил бы сиру Стеврону Фрею казначейские книги больше, чем доверил бы лису охранять курятник. Он мог бы доверить этот пост лорду Уилласу Тиреллу, но он уже планировал дать ему должность мастера над законами. Слишком часто этот пост занимали люди, в которых преобладали идеи авторитарной дисциплины, и он предпочел бы, чтобы народ смотрел на него более благосклонно. Он чувствовал, что Уиллас обладает необходимыми знаниями, состраданием, силой и, самое главное, надежностью в достижении целей ради блага королевства. Его дядя действовал как связной с Севером и советник, но он не занимал никакой официальной должности. Поэтому, хотя они и помирились между собой, Эйемон все еще не думал, что ему нужен здесь какой-либо пост, так как лучшее применение его знаниям было за пределами Королевской Гавани. Он станет более полезным, как только наступит Долгая ночь. Его дядя и Робб рано или поздно вернутся на Север. Хотя он и предпочел бы лично иметь дело с Мансом Налетчиком, но все же существовала вероятность, что его дяде самому придется сделать это. Ведь письмо он отправил на Стену всего несколько дней назад. Пройдет еще некоторое время, прежде чем они получат известие от дяди Бенджена. Эти решения могут быть приняты позднее. Наконец он вошел в небольшой зал, где собирался Совет, и увидел, что за столом сидит только лорд Уиллас. Увидев его, тот вскочил и, поморщившись, слегка поклонился. — Ваша светлость. — Лорд Уиллас. Вам не нужно напрягаться из-за меня, — сказал Эйемон, кивнув ему в ответ. Он сел во главе стола, а сир Арис занял место прямо за ним. Медленно в комнату вошли лорд Варис, мейстер Пицель и Джейме. Сир Стеврон пришел в последний момент, неуклюже поклонился и сел рядом с Джейме. Судя по тому, как Джейме скривил губы, это его совсем не обрадовало. — Это все? — спросил Джейме, оглядываясь по сторонам. — Мы ждем еще одного, — сказал Эйемон. Джейме насмешливо прищурился. Через несколько минут целитель Дэвид наконец-то не спеша вошел в зал. Увидев во главе стола Эйемона, он отвесил глубокий поклон. — А что он здесь делает? — Он здесь по моему приглашению, — ответил Эйемон. — Прошу прощения за опоздание, ваша светлость, — сказал Дэвид, скользнув на стул по другую сторону от Джейме. — Ваша светлость, прошу прощения, но Дэвид не мейстер. Он не принадлежит к Малому Совету, — сказал Пицель, свирепо глядя на Дэвида, но выражение его лица смягчилось, когда он повернулся к Эйемону. — Великий мейстер Пицель, ты главный целитель и мейстер замка. Однако ты не служишь людям за его пределами. А Дэвид как раз этим и занимается. Таким образом, он узнает, так сказать, из первых рук и получает личное представление о том, что беспокоит моих людей и каковы их настроения. Судя по прошлому опыту, мало кто из королей занимался этим вне этих стен. Я собираюсь улучшать репутацию моего дома не только для знати, но и для народа. Дэвид будет исполнять роль мастера-целителя в Королевской Гавани, — беспечно ответил Эйемон. Он заметил, как губы Пицеля неодобрительно скривились, а Дэвид самодовольно улыбнулся. Однако в глазах Джейме горел огонь. Эйемон не советовался с ним по этому поводу. У них с Джейме, казалось, были противоречивые мнения о надежности целителя, но причины для того, чтобы привлечь его в Малый Совет, были достаточно вескими, по мнению самого Эйемона. Мало кто из знати соизволял выслушать народ. У Дэвида было больше шансов получить честный ответ от бедняков. Эйемон начал с того, что назначил лорда Уилласа мастером над законами, а для сира Стеврона Фрея они с Джейме придумали новую должность — мастера над едой. Он и Джейме оба будут очень внимательно следить за ним, так как было очень важно, чтобы запасы еды были полны, когда придет Долгая ночь. — Может быть, я и Таргариен, но я вырос Старком, и девиз этого дома для меня так же близок, как и для них. Зима близко, лорд Стеврон. Я ожидаю, что вы свяжетесь с каждым из семи королевств, чтобы координировать пополнение продовольственных запасов. За долгим летом обычно следует долгая зима. Мы должны быть готовы к этому. Всем моим людям нужна будет еда, а не только знати. — Конечно, ваша светлость. Предоставьте это мне, — надулся от важности сир Стеврон. — Лорд Уиллас, я просмотрел отчеты о поведении Золотых плащей, и они вызывают у меня некоторое… беспокойство, — сказал Джейме, довольно яростно выпятив челюсть. — Капитан стражи, Янос Слинт, и те, кто непосредственно под ним, очевидно, брали взятки, судя по тому, что они живут явно не по своим средствам. Это нужно проверить.  — Благодарю вас, лорд-десница, — сказал Уиллас, принимая протянутую ему Джейме пачку документов. — И… есть несколько имен Золотых плащей, которые могли бы привлечь ваше особое внимание, лорд Уиллас, — заговорил Варис. — Я служу королю и, следовательно, служу благу народа. И если вам понадобится помощь, я в вашем распоряжении. Уиллас посмотрел на Вариса и неохотно кивнул. — Я очень хочу, чтобы вы узнали правду, Уиллас. Крайне важно, чтобы те, кому поручено поддерживать мир в городе, сами были безупречны, — ответил Эйемон, мрачно поджав губы. — Как прикажет ваша милость, так я и поступлю, — ответил Уиллас. — Дэвид, как поживает простой люд? — спросил Эйемон. — За те несколько коротких дней, что я провел за пределами замка, я разузнал, что люди, кажется, вздохнули с облегчением, когда наконец поняли, что никакой кровавой битвы не будет. В конце концов, они ожидали ее прямо на своем пороге, поэтому они рады, что это был мирный переворот. И хотя торговцев пускают в город, цены все еще остаются высокими, и многие голодают, — трезво сообщил он. — Что можно сделать, чтобы облегчить голод в Королевской Гавани? — спросил Эйемон, оглядываясь на людей. — Мы могли бы покопаться в текущих продовольственных запасах и раздать то, что там есть, — предложил сир Стеврон. — Я знаю, что это не идеальный вариант, но пройдет еще несколько недель, прежде чем будет налажено достаточное количество торговых путей. — У моего отца были проложены линии снабжения для армии, которые легко можно будет перенаправить в город, — сказал Джейме. — Это кажется более подходящим вариантом, чем копаться в продовольственных амбарах, которые могут пригодиться в будущем. — Если вы позволите, король Эйемон, я хотел бы поговорить об армии. Не все люди должны быть здесь. Вы должны подумать о том, чтобы отправить некоторых из них обратно на свои фермы, чтобы они не оставили урожай гнить на полях. Скоро наступит осень, — сказал Джейме. — Как вы думаете, сколько неприятностей мне доставит Станнис Баратеон? Джейме удивленно поднял брови на этот вопрос. — Это трудно сказать. Мы еще ничего от него не слышали. — Этот человек сидит в моем родовом гнезде, в двух шагах от Королевской Гавани. Мы не можем оставить его там. — А мы и не будем, — сказал Джейме. — Если мы не получим от него известий до конца недели, тогда нам следует подумать о том, чтобы отплыть на Драконий Камень. — Мы не сможем взять туда большую часть нашей армии. Корабли лорда Редвина еще не прибыли, — сказал Эйемон. — Начнем с того, что у Станниса нет армии. У вассалов Драконьего Камня относительно мало солдат, однако , насколько я слышал, они все верны дому Таргариенов. Я думаю, что только их непосредственная близость к Королевской Гавани удержала их от отплытия в Свободные города, чтобы поддержать принца Визериса и принцессу Дейенерис, не говоря уже о том, что их новым сюзереном после восстания стал старший брат бывшего короля. Станнис без колебаний повесил бы их за измену. — Лорд Варис. Евнух, казалось, был поражен тем, что к нему обратились. — У вас есть какие-нибудь маленькие птички, которые могли бы рассказать нам о ситуации на Драконьем Камне? — спросил Эйемон. — Лорд Станнис в растерянности. Говорят, что он придумал сотню планов и отбросил их все. Вы застали его врасплох, но он был уверен, что вы захватите Королевскую Гавань. Он не поведет своих солдат в бой, который, он уверен, он не сможет выиграть, и со всеми союзниками, которых вы собрали, это было бы самоубийством для него, как попытка объединиться с Ренли. Я думаю, что он ждет, чтобы увидеть, как вы будете действовать в качестве короля, прежде чем он примет решение о своем следующем шаге, — жеманным голосом ответил лорд Варис. — Что-нибудь еще? — сказал Джейме, свирепо глядя на Вариса, но тот не отпрянул от этого взгляда. — Среди его вассалов также ходит много пересудов о том, действительно ли вы являетесь Таргариеном, как говорите. «Интересно, что еще мне нужно сделать, чтобы убедить их», — лениво подумал Эйемон, и его мысли снова вернулись к драконьему яйцу, лежащему в камине его покоев. Он надеялся, что это займет меньше времени, так как может пройти некоторое время, прежде чем это яйцо вылупится. — Попробуйте нажать на ваших «маленьких птичек», чтобы те добыли дополнительную информацию. — В любом случае, что бы там ни сказали «маленькие птички», вам все равно не нужны армии четырех из Семи Королевств у ворот Королевской Гавани. Вы можете отправить половину из них домой и все еще будете в состоянии уничтожить любую армию, которую Станнис попытается собрать против вас. Эйемон задумался. «Было бы лучше всего сначала отправить домой солдат Севера, так как осень наступает там быстрее, а после можно будет отправить людей более плодородных королевств». Простор, Долина и Речные земли были самыми плодородными королевствами в стране, но отправив их, он останется в основном с армией Ланнистеров. Он доверял Джейме, но именно Тайвин в настоящее время контролировал эту армию. Если случится самое худшее, то чьему приказу подчинится армия? Он задумчиво потер подбородок, и его лицо снова помрачнело. Это может привести к концу его правления, если он сейчас сделает неверный выбор. «Почему в Королевской Гавани нет собственной армии?» Он полагал, что его собственные вассалы — лорды Драконьего Камня — должны были защищать его, но сейчас они не были под его контролем. — Лорд Джейме, я хочу, чтобы вы отправили домой половину солдат Западных земель, половину солдат Простора, четверть солдат Речных земель и четверть солдат Севера. Армия Долины под предводительством лорда Ройса еще не прибыла, но когда это произойдет, мы оставим их всех здесь на некоторое время. Когда вы будете отправлять домой северных солдат, первым делом выбирайте среди них тех лордов, у кого фермы находятся в самых холодных районах Севера, чтобы у них был шанс вернуться к сбору урожая, прежде чем он будет слишком сильно засыпан снегом, например: Болтоны, Амберы… Ну, вы понимаете мою идею. — Будет сделано, — отрывисто бросил Джейме, торопливо записывая что-то в блокнот. — Великий мейстер, вам есть что доложить совету? — У меня кончаются запасы лекарств, ваша светлость, — сказал Пицель. — У меня тоже, ваша светлость, — сказал с другого конца стола Дэвид. — Король обратился ко мне! Следи за своими манерами, целитель, — сплюнул Пицель. Вместо того чтобы выглядеть пристыженным, Дэвид просто одарил его улыбкой. Пицель, казалось, сейчас лопнет от гнева. — Здоровье как мужчин, так и женщин как здесь, в замке, так и в городе очень важны. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам обоим, — ответил Эйемон, бросив на Пицеля суровый взгляд. Их пути в настоящее время не пересекались, и он не видел, почему они должны были это сделать, хотя и хотел бы. Тогда он мог бы без зазрения совести сделать Дэвида главным мейстром замка. Джейме уже успел рассказать ему о многих прегрешениях, совершенных мейстером Пицелем еще до того, как бывший король Роберт занял трон, и ничто не предвещало того, что его привычки изменятся. Эйемон сделал себе мысленную заметку не спускать глаз с Пицеля. — Это все? Если это так, то, лорд Джейме, останьтесь. Сир Стеврон, завтра я хочу более подробно обсудить с вами ваши обязанности, — сказал Эйемон. — Остальные могут быть свободны. Джейме подождал, пока за ними закроется дверь, и нетерпеливо спросил: — Что случилось? — Сир Барристан должен был отбыть в Кварт, как только мы здесь закончим, но он настоял на том, чтобы остаться здесь и увидеть посвящение еще одного члена Королевской гвардии. — Он упрямый старый козел, не так ли? — А я думал, что это Черная рыба? — усмехнувшись, спросил Эйемон. — Что мешает им обоим ими быть? Эйемон усмехнулся. — Сир Арис, пожалуйста, пошлите за Барристаном Селми и Сандором Клиганом. — Сию минуту, ваша светлость. Все остальное время, пока они ждали, они не сказали друг другу ни слова. Джейме ерзал. Он то стучал пером, то переступал с ноги на ногу, раздраженно вздыхал и бесцеремонно проводил руками по волосам. «А я-то думал, что готов к действию», — с некоторым удивлением подумал Эйемон. В другой временной линии Джейме был слишком измотан, стар и утомлен, чтобы проявлять такую энергичность, но теперь он вел себя словно боевой конь, который слишком долго простоял в стойле. Сир Барристан вошел первым, произнеся традиционное приветствие. Когда вошел Сандор, на его лице застыло настороженное выражение, и он подозрительно оглядывался. Он поклонился, но пренебрег почтительным обращением. Это было типично для него, поэтому Эйемон не стал возражать. — Лорд Сандор… — начал Эйемон. — Я вовсе не п… Я не лорд, ваша светлость. — Не смей перебивать своего короля, — рявкнул сир Барристан. «Это хорошее начало», — саркастично подумал Эйемон. Казалось, даже арест его брата не смог смягчить характер Сандора Клигана. Сандор стиснул зубы, но в конце концов пробормотал: — Прощу прошения, ваша светлость. — Так уж случилось, что мы здесь именно для того, чтобы это обсудить, — сказал Эйемон, поворачиваясь к Джейме. Клиган озадаченно посмотрел на них, но промолчал. — Ваш брат был арестован и отправлен к Мартеллам, чтобы те могли свершить правосудие над ним за… — Скатертью дорога, — проворчал Сандор, перебив его. Джейме сверкнул глазами и продолжил:  — Теперь ты лорд замка Клиган. У меня есть некоторые идеи насчет этого замка, и… — Забирай его. Он мне даром не сдался, — прорычал Клиган. — Очень хорошо, — сказал Джейме, лихорадочно записывая что-то на пергаменте. — Спасибо, — сказал Эйемон, — но ты все еще лорд. Теперь я могу даровать тебе замок где-нибудь на Севере.… На этот раз он, по крайней мере, не стал возражать и покачал головой. — Я вовсе не лорд. У меня и желания-то никакого им быть нет. Я могу убивать для тебя. Это то, что я делаю. Эйемон склонил голову набок. — Тогда я могу предложить вам другую возможность. Как вы наверняка знаете, мне еще нужно заполнить два места в Королевской гвардии. Я хотел бы предложить вам одну из этих должностей. Он не уверен, что когда-нибудь видел Сандора Клигана лишенным дара речи. Тот оглядел их всех, затем его лицо стало грозным, но в конце концов он выплюнул:  — Я буду служить в твоей Королевской гвардии… но я не сир. Я не хочу быть рыцарем. — Только рыцари могут служить в Королевской гвардии, — одновременно сказали Барристан и Джейме. Джейме хмуро посмотрел на Барристана, который только склонил голову. Эйемону потребовалось немало усилий, чтобы удержаться от смеха. — Тогда, наверное, для меня не будет места в Королевской гвардии. Эйемон стиснул зубы. — Неужели это действительно является камнем преткновения для всех? Почему ты не хочешь стать рыцарем? — Это все лишь пустые клятвы и позерство. Это ничего не значит. Я плюю на эти клятвы. В конце концов, мой брат был рыцарем. — Быть рыцарем — это все, что тебе нужно, чтобы получить место в Королевской гвардии, — отрезал Джейме, лихорадочно постукивая пером по бумаге. Эйемон уставился в землю, обдумывая свои мысли. Поначалу он был удивлен, когда Джейме предложил ему Сандора Клигана, но тот был хорошим бойцом и оставался верен своему делу до самой смерти. Кроме Барристана и Джейме, он не мог и мечтать о лучшем примере рыцаря Королевской гвардии. «Я сделаю так, чтобы это сработало». — Мой отец был умным человеком, им восхищались за многое, но, как и все люди, он совершал ошибки. Посвящение Григора Клигана в рыцари было одной из таких ошибок. Мы с лордом Джейме постарались все исправить, насколько это было в наших силах. Пожалуйста, примите мои извинения за все, что вы и ваша семья пережили, — ответил Эйемон, склонив голову в знак уважения. Если это вообще было возможно, то Клиган только еще больше разозлился, его глаза были похожи на осколки камня, а зубы скрипели. Эйемон ожидал, что эти слова снова вызовут поток брани, но Сандор, похоже, передумал. Он просто кивнул, но затем сказал: — Я все еще не хочу быть рыцарем. Я не сир. — Тогда ты не попадешь в Королевскую гвардию, — парировал Джейме. — Я король, Джейме, и думаю, что смогу сам принять это решение, — парировал Эйемон. Взгляд, который он получил от Джейме, был достаточно сильным, чтобы сжечь его в пепел. — А как бы ты хотел, чтобы тебя называли? — У меня уже есть имя. Я — Пес. «Пес отдаст за тебя жизнь и никогда тебе не солжет. И всегда будет смотреть тебе прямо в глаза». — Может быть, достаточно быть официально посвященным в рыцари как сир Сандор Клиган, но быть известным только как Пес? — предложил Эйемон. Сандор покачал головой, его ухмылка больше походила на гримасу из-за искривленных ожогов на лице. — Я не рыцарь. И я не буду рыцарем, официально или нет. — Ты не можешь быть Королевским гвардейцем, не став сначала рыцарем, — настаивал Джейме. Барристан продолжал молчать, но по его легким кивкам было ясно, что он согласен с Джейме. — Неужели так уж необходимо быть рыцарем, чтобы служить в Королевской гвардии? — спросил Эйемон, и теперь в его голосе явно слышалось раздражение. — Это традиция, — ответил Джейме. Эйемон отрицательно покачал головой. — Только то, что это традиция, не означает, что это обязательное правило. В конце концов, женщины не могут быть посвящены в рыцари как раз из-за того, что это традиция, — он поморщился, как только сказал это, и Джейме резко встал со своего места, возвышаясь над Эйемоном. — Тогда зачем я здесь, если ты собираешься продолжать в том же духе? Продолжай. Сделай его Королевским гвардейцем, но не рыцарем. Но я не собираюсь одобрять этого решения, — сказал Джейме и удалился. Все вздрогнули, когда дверь захлопнулась, но Эйемон все же объявил: — Сир Сандор Клиган будет принят в Королевскую гвардию без официального посвящения в рыцари. Это удовлетворит вас обоих? Лорд-командующий бросил на Эйемона холодный взгляд, заставивший его вспомнить о лорде Тайвине. — Прошу прощения, ваша светлость, но он должен принести Королевскую клятву, которую дает только Королевская гвардия, иначе он не сможет быть королевским гвардейцем. — Королевская клятва? — Каждый член Королевской гвардии должен поклясться, что он будет защищать короля от зла, что он будет повиноваться приказам короля, хранить его тайны, давать ему советы, когда его попросят, хранить молчание, когда это потребуется, и защищать его имя и честь. Ваша безопасность имеет первостепенное значение, и поскольку я уеду на длительное время, я отказываюсь оставлять вас с человеком, который отказывается от всех клятв, делая его никому не обязанным. Он должен принести Королевскую клятву, — голос сира Барристана щелкнул, как хлыст. Эйемон почувствовал, как сильно бьется его сердце. Он никогда еще не видел Барристана таким страстным. Рыцарь всегда был спокоен и собран, даже во время тренировок, независимо от того, выиграл он или проиграл. Честь Королевской гвардии была больным местом как для него, так и для Джейме. Он взглянул на Сандора, который скалился, глядя на сира Барристана, как рычащий пес. — Ты дашь Королевскую клятву? — спросил Эйемон, готовясь к разочарованию. — Ваши доводы звучат фальшиво, когда вы отказываетесь дать королевскую присягу, — предупредил Барристан. — Ваш брат никогда не был Королевским гвардейцем. Эти клятвы никогда не были пустыми. — Ну и что? А как насчет Цареубийцы? Он нарушил свои клятвы. Если я правильно помню, вы ненавидели его за это, сир Барристан. Эйемон нахмурился, но прежде чем он успел сказать хоть слово, сир Барристан ответил: — Король Мейгор I Таргариен, также известный как Мейгор Жестокий, закончил свое правление на клинке одного из своих Королевских гвардейцев из-за своей тирании. Я не знаю, что заставило лорда Джейме Ланнистера убить короля Эйериса, но его действия с тех пор и по сей день предполагают, что это было не из-за жестокости или тщеславия. Король Эйемон простил лорда Джейме за это преступление, и теперь ни он, ни Королевская гвардия не могут быть обвинены в нем. А теперь ты принесешь Королевскую клятву? Клиган выглядел так, словно и дальше хотел продолжать упрямиться, но затем коротко кивнул. — Значит, теперь вы удовлетворены, сир Барристан? — спросил Эйемон. Он действительно видел, как будто часть напряжения покинула его плечи, но выражение лица оставалось бесстрастным. — Этого пока достаточно, ваша светлость. — Отлично. Тогда вам пора отправляться в путь. — Как вам будет угодно, ваша светлость, — сказал сир Барристан, колеблясь в каждом движении, когда он поклонился и вышел из комнаты. — Спасибо тебе, Сан… Пес. Джейме хотел отдать твой замок лорду Александратосу. Я уверен, что они захотят переименовать его, — сказал Эйемон. — Мне жаль этих несчастных дураков. Там нет ничего, кроме призраков, — прошептал Сандор. — Я не уверен, что они верят в привидения, — сказал Эйемон. — Явись к сиру Престону Гринфилду, чтобы тот добавил тебя в очередь на дежурство. Завтра ты принесешь Королевскую клятву при дворе. — Да, ваша светлость, — сказал Сандор, хотя в его голосе было явное раздражение. — Свободен. Когда он вышел из комнаты, то сделал это с таким видом, как будто тень его брата больше не преследовала его по пятам. Эйемон же, напротив, вышел из комнаты с таким чувством, будто несет на плечах наковальню кузнеца. Ему придется загладить свою вину перед Джейме. Будучи не в ладах со своим Десницей, он должен был обойти все неловкости, так что чем скорее, тем лучше, но он ожидал бури. В отличие от своей сестры, тот был не из тех, кто разрушает, но его гнева было достаточно, чтобы заставить кровь стыть в жилах. Когда он подошел к двери и увидел встревоженного Пода, то сказал: — Привет, Под. Я так понимаю, он уже здесь? Под кивнул, немного дрожа, а затем вытянулся, чтобы постучать в дверь с таким лицом, словно его вот-вот укусит гадюка. — Я же сказал, чтобы меня не беспокоили, — донесся из-за двери голос Джейме. Эйемон решил принять на себя всю тяжесть гнева Джейме. — Это я. Нам нужно поговорить. Джейме распахнул дверь и сердито посмотрел на него. — Ваша светлость, — выплюнул он. — Можно мне войти? — спросил Эйемон. Он никогда еще не видел своего друга таким рассерженным. — А мне можно отказать тебе? — отшатнулся Джейме, но оставил дверь открытой и отошел, чтобы сесть на свой письменный стол. Эйемон чувствовал себя ребенком, попавшим в беду из-за пропущенных уроков, и это его раздражало. Он был королем, и ему было позволено принимать решения без обязательного участия кого-либо еще. Хотя он не мог сказать, что понимает Сандора Клигана, но у него было представление о том, чего ожидать, и он полностью согласился с Джейме, когда тот впервые предложил это. — Послушай, я прошу прощения за свои слова. Было жестоко использовать некоторые из твоих идей против тебя, но я чувствовал, что ты лицемерил. Я принял решение: Сандор Клиган будет членом Королевской гвардии, известным как «Пес». — Я рад, что ты продолжаешь традицию Роберта разрушать основы Королевской гвардии, — съязвил Джейме. — Назвать Клигана Королевским гвардейцем — это еще полбеды! Я уверен, что он будет хорошим примером, — ответил Эйемон, стараясь сдержать жар в своем голосе. Один из них должен был контролировать свой характер, и как король, он должен действовать по-взрослому. — Ты сам сказал, что намерен изменить состав Королевской гвардии. — Да, чтобы укрепить его! А ты его только ослабил. — Я не знал! — Нет, это не так, — возразил Джейме. — Приняв такое решение, ты просто сказал всем, что Королевская гвардия не должна соблюдать свои рыцарские клятвы. Зачем кому-то из них теперь следовать своим клятвам, если ты не заставил Клигана дать их? Эйемон открыл рот, подыскивая нужные слова. — Я думаю, мы с тобой оба согласимся, что Сандор — это особый случай. — Прекрасно, он — особый случай, но больше никто, кроме нас, этого не знает! Эйемон ошеломленно уставился на него. — Когда ты не можешь дать разумного объяснения тому, что делает его таким особенным, как ты думаешь, что люди будут делать? Он великий боец, но беспокойный человек с ужасным прошлым, и ты позволил ему войти в Королевскую гвардию без дачи клятв? Почему ты так уверен, что он будет отстаивать твои интересы, если он не принял обетов? — Ну, тогда ты должен быть рад узнать, что сир Барристан отказал ему во вступлении в орден, пока он не принесет Королевскую клятву. — Правда? Честно говоря, я удивлен, что он смог тебе противостоять, — ответил Джейме. — У него никогда не хватало на это смелости. — Эти клятвы будут даны Псом, так нужно ли ему давать и остальные? — Как по мне, то да. В конце концов, я убил короля, чтобы исполнить свои рыцарские клятвы, которые я дал первыми. Они были моими ориентирами, когда все остальное было хаосом. А что у него есть? Сильный моральный компас? Тебе это кажется похожим на Пса? Эйемон подыскивал слова, но их не было. Джейме нарушил молчание. — Возьми этого мальчика — Карстарка. Я не могу сказать, что он лучший кандидат в Королевскую гвардию, но в то же время это было хорошее решение. Гвардейцев родом с Севера не было в Королевской гвардии в течение многих лет. Привязать Север поближе к себе было отличной идеей! А мальчик еще молод, его можно научить. Он уже приличный боец. Барристан и другие прекрасно его обучили. Он, конечно, еще зеленый на поле боя, но, надеюсь, мы сможем научить его достаточно, чтобы он мог быть прекрасным солдатом и командиром, если когда-нибудь будет война. — На Севере нет традиции посвящать своих воинов в рыцари, как тебе хорошо известно, но ты все же заставил его стать рыцарем, чтобы вступить в Королевскую гвардию. Ты только что выставил этого парня дураком перед всем Севером. Теперь он выделяется среди своего народа, и это не очень хорошо. Он, наверное, слишком почтителен, чтобы спросить, но остальная часть его семьи спросит: почему Торрхен Карстарк должен был быть посвящен в рыцари, когда Пес этого не сделал? Эйемон поморщился. «Может быть, мне стоило подумать об этом раньше». Он был очень нетерпелив. Сандор был способным бойцом, не уступая даже Джейме в мастерстве. Судя по его преданности делу в прошлой жизни, на него можно было положиться. Эйемон с радостью ухватился за возможность назначить его на эту должность. Более того, сир Барристан отказался отправиться на поиски Дейенерис, пока не будет заполнено по крайней мере еще одно место в Королевской гвардии. Стремясь поскорее втолкнуть Барристана в лодку, которая направится за Узкое море, он не особо задумываясь сделал то, что сделал. — Я… Я и не думал… — Нет, не подумал, — отрезал Джейме. — А если бы ты сказал мне, что требования, предъявляемые к посвящаемым в рыцари, недостаточно строги и что в их рядах слишком много дураков, я бы согласился с тобой. Но решение заключается в том, чтобы ужесточить эти требования, а не окончательно ослабить их, чтобы показать, как ненадежна Королевская гвардия! Продолжая читать ему лекцию, Джейме встал из-за стола и подошел к Эйемону так близко, что навис над ним, заставив того съежиться. — А Сандор Клиган отказался быть рыцарем, потому что его брат и многие рыцари, подобные ему, насмехались над этими клятвами! И он был прав. Однажды я даже согласился с ним. А потом я узнал, что быть рыцарем — это не говорить какие-то слова и не следовать приказам. Это стиль жизни. Ты формируешь себя в соответствии с этими клятвами и делаешь все возможное, чтобы выполнить их любой ценой. Она меня этому научила. Эйемон вздрогнул, словно пораженный этими словами, и беспомощно уставился на Джейме, который вернулся к своему столу и сел. — В следующий раз, когда ты захочешь назначить Королевского гвардейца, ты посоветуешься со мной, и мы обсудим это должным образом. Я был ошеломлен тем, что Клиган не спешил давать клятву. Мы должны были собраться и уделить этому больше внимания. Эйемон молча кивнул. — Прости, — прошептал он. — Может, ты и Таргариен, но ты вырос на Севере, где не очень-то задумываются о рыцарстве и о том, что оно означает, — сказал Джейме, его голос стал тише, но он все еще сердито смотрел на него. — Как было ясно сегодня, сир Барристан и я согласны во многом о том, что делает Королевскую гвардию великой, и я очень заинтересован в восстановлении ее прежней славы. Если не ради меня, то ради тебя. Мне нужно знать, что людям, охраняющим тебя, можно доверять. — Н-но то, что они становятся рыцарями, еще не доказывает, что им можно доверять, — слабо возразил Эйемон. — Тогда, как я уже сказал, нам придется сделать требования более жесткими. И приведите в пример тех, кто не соблюдает свои обеты. А теперь, если вы меня извините, ваша светлость, у меня много работы. Эйемон кивнул и сказал: — Теперь я вижу, что должен был подумать об этом больше. Я прошу прощения, что поторопился с решением. А теперь я оставлю тебя. Возвращаясь в свои покои, он старался держать голову высоко поднятой и не показывать на своем лице ни малейшей боли, но об этом споре непременно скоро станет известно всему королевству. Будут последствия, и ему придется к ним подготовиться.