Рев Дракона. (The Dragon's Roar)

— Они уже близко, — сказал Тормунд. Его лицо было бледным и осунувшимся, а волосы и борода казались еще более спутанными, чем обычно, если такое вообще было возможно. Даже под своими многочисленными мехами он дрожал. Как и все они. — Спасибо тебе. Не хочешь присесть с нами и погреться у огня? — махнул рукой Джон Сноу в сторону пустого места рядом с собой, одного из немногих, очищенных от снега и льда. Одичалый на мгновение заколебался, но потом сел. Джон хотел было поддразнить его за сентиментальность, но передумал… Все они были сентиментальны в эти дни, учитывая, как мало их осталось. У Джона Сноу осталось всего десять тысяч человек, и самым близким к мейстеру у них был Тирион Ланнистер, который сидел у того же костра, прижавшись к брату. Все остальные… сир Давос Сиворт, Сэмвелл Тарли, Джилли, Бран, сир Джорах Мормонт, сир Берик Дондаррион, Пес, Леди Бриенна, сир Бронн Черноводный, лорд Эдмур Талли и королева Дейенерис — все они теперь принадлежат к армии мертвых. Джон понятия не имел, где находятся его кузины, Санса и Арья, как и сир Подрик Пейн. Он предполагал, что они, как и многие другие, были мертвы. Теперь Король Ночи мог похвастаться полумиллионном человеческих душ. И если в этом темном облаке и был луч надежды, то это были драконы, которых в этом мире больше не осталось. Они смогли убить первого, которого оседлал Король Ночи, но двум другим пришлось отрезать головы и сжечь их тела после того, как они были смертельно ранены. Без могучей силы драконов попытка живых дать отпор Долгой Ночи была безнадежной. Теперь их шансы на выживание были невелики. В данный момент последняя армия людей отсиживалась в обгоревших руинах какого-то замка. Тирион прикинул, что они находятся где-то в пределах Простора, но из-за снега, покрывающего все вокруг, сориентироваться было слишком сложно. Как бы то ни было, все к северу от этого места были мертвы. — Прежде чем мы отправимся навстречу смерти, кто-нибудь хочет горячей воды? — спросил Тирион. — Все что угодно, лишь бы прогнать этот холод, — сказал Тормунд с глухим смешком. Тирион оторвался от брата, схватил медный котелок и вышел из обветшалой спальни, которую они превратили в убежище, чтобы защититься от ветра. Джон сунул руку в рюкзак и вытащил остатки своего пайка: ломоть затвердевшего хлеба и кусочки соленой оленины. Он передал то немногое, что у него было, а Тириону дал двойную порцию. Джейме оставался неподвижным: словно загипнотизированный, он, не отрываясь, смотрел в огонь. Джон печально вздохнул. Джейме больше не был прежним после того, как получил травму головы, но после смерти Бриенны он вообще превратился в тень своего прежнего «я». С тех пор, как наступила Долгая Ночь, стало невозможно определить, где они находились, так как солнце больше не всходило, и ориентироваться по нему было нельзя. Год назад Джон, не оставляя попыток, просматривал карты в своей палатке, надеясь разобраться, где они сейчас находились, но снег мешал точно определить их местоположение. Из-за полога палатки донесся грубый голос Тормунда:  — Сноу, приехал всадник. — Всадник? — недоверчиво спросил Джон. — Да, он говорит, что его послал сир Подрик. — Впустите его, — нетерпеливо крикнул Джон. О судьбе его кузины и ее людей не было слышно уже несколько месяцев. Они ушли искать убежища в Долине, и из-за бушующих ветров воронам больше нельзя было доверять доставку сообщений. Тормунд вел перед собой молодого человека, слабого и дрожащего от холода. Джон тут же потребовал горячей воды и оленины и завернул мальчика в одеяло. — Скажи мне, какие новости ты мне принес? Юноша не мог вымолвить ни слова, но, порывшись в кармане жилета, дрожащими руками вытащил письмо с печатью. Джон схватил его и сломал печать. Королю Эйемону Таргариену, первому своего имени, правителю Семи Королевств… С великой печалью я должна вам сообщить о кончине леди Бриенны Тарт. Мы все еще пытаемся добраться до Долины, но снег слишком глубок, что весьма замедляет наше путешествие. Бандиты напали на наш лагерь. Они схватили меня и попытались оттащить, но леди Бриенна смогла спасти меня. Она была окружена и храбро сражалась, но помощь не пришла вовремя, чтобы спасти ее. Сир Подрик теперь владеет Верным Клятве. Я знаю, что они с сиром Джейме были близки. Пожалуйста, расскажите ему об этой печальной новости. Мы все еще пытаемся пробраться к Кровавым Воротам. Мы с Арьей ужасно скучаем по тебе и надеемся, что битва с Королем Ночи закончится благополучно в вашу пользу. С теплыми пожеланиями, леди Санса из дома Старков Джон почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он, спотыкаясь, подошел к пологу палатки и сказал:  — Тормунд, не мог бы ты привести ко мне Джейме? Одичалый вздохнул, но кивнул и вышел. К тому времени, как он нашел Джейме, посыльному дали поесть, и тот лихорадочно поглощал свою еду, как будто ее собирались у него отобрать. — Вот эта п*зда, — сказал Тормунд, и Джейме бросил на него испепеляющий взгляд. — Ты тоже можешь остаться, Тормунд. Тормунд нахмурился, но встал рядом с Джейме. — Ты звал меня? — спросил Джейме. Формальности давно отошли на второй план, и никто больше не называл его королем. Он едва ли мог быть королем без королевства, которым можно было бы править. Джон некоторое время изучал его. Джейме постоянно носил на голове шарф и сейчас потянул его вниз, чтобы обратиться к нему. Хотя холод, казалось, беспокоил его больше, чем других, он был в относительно хорошем настроении и показал себя ценным бойцом и командиром. — Я с большой грустью должен сообщить вам, что леди Бриенна была убита, защищая мою сестру, леди Сансу. Я сожалею о вашей потере. — Он протянул письмо Джейме, чтобы тот прочел. Тормунд разинул рот от ужаса и боли. Джейме мгновенно выхватил у Джона письмо и, лихорадочно перечитывая его, покачал головой. — Нет, нет, нет, нет! Она не может быть мертва! — Прости, Джейме. Я знаю, что она для тебя значила, — сказал Джон, похлопывая его по спине, но Джейме оттолкнул его. Рыцарь был не из тех, кто проявлял много эмоций, но боль на его лице и слезы в глазах безошибочно выдавали его чувства. Он швырнул письмо и вылетел на сквозящий ветер. Тирион нашел его несколько часов спустя наполовину погребенным в снегу и на грани смерти. Потребовалось несколько дней, чтобы вылечить его, и когда он наконец открыл глаза, то не сказал ни единого слова. Джон вернулся в настоящее, когда Тирион поставил на огонь медный котел, наполненный снегом. Ему пришлось немного переставить бревна, но в конце концов он справился. Он улыбнулся Джону, заметив оленину и хлеб. — А, вот и последний сытный обед. Я могу придумать худшие способы покончить с этой жизнью. Давай, брат, я уверен, ты голоден, — сказал Тирион, размахивая свининой перед лицом Джейме. Он схватил здоровую руку своего брата, положил в нее еду и сомкнул пальцы. Джейме пошевелился и стал отрывать кусочки хлеба, которые он жевал целую вечность, прежде чем проглотить. Джон снова вздохнул. Тирион был единственным, кто мог заставить Джейме поесть, но даже когда он это делал, то выглядел так, будто не получал удовольствия от еды. Если бы Тирион не продержался до самого конца, у него было чувство, что Джейме просто сидел бы перед огнем и засыхал бы у него на глазах. — Итак, Сноу, каков план? — спросил Тормунд, поглощая еду. — Ну… у нас больше нет наконечников для стрел из драконьего стекла. Мы не можем забаррикадировать дверь и стрелять из укрытия в вихтов, хотя можно попытаться все же забаррикадироваться здесь, и это, возможно, может быть нашим лучшим шансом. Снег в котелке растаял, и они по очереди отпили из горшка. Джон вздохнул с облегчением, почувствовав, как внутри у него потеплело. Мучительно было отдавать горшок кому-то другому. — Я думаю, что здесь слишком много дыр, чтобы сделать это действительно жизнеспособным планом, — оглядываясь, сказал Тирион. Хотя стены их нынешнего укрытия были каменные, половина из них обвалилась. Полы на верхних этажах замка почти полностью обрушились. Они находились в одной из немногих комнат, сохранивших все четыре стены, но в крыше была дыра, через которую падал снег. Потрепанные гобелены на стенах шевелились от порывов ветра, пробивающегося сквозь потолок, и некогда плюшевые ковры, на которых они сейчас сидели, покрылись коркой льда. — Может быть, лучше встретиться с ними в открытом поле, — сказал Тормунд. — Что нам терять? У нас больше нет ни женщин, ни детей, которых нужно защищать. — Он бросил острый взгляд на Джейме, который все еще медленно ел свой паек. Джон медленно кивнул и почувствовал еще один укол в сердце. Когда-то давно Джейме и Тормунд были готовы вцепиться друг другу в глотки из-за Бриенны Тарт, прежде чем она быстро и лаконично остановила одичалого в его попытках завоевать ее. В то время все были ошеломлены тем, что достопочтенная Бриенна могла когда-либо заботиться о таком мерзавце, как сире Джейме Ланнистере, человеке без чести, хорошо известным тем, что он трахал свою собственную сестру. Это заняло некоторое время, но общее мнение о Джейме изменилось на более благоприятное. Даже Тормунд привык уважать человека, захватившего в плен сердце Бриенны Тарт. — Мы не можем продолжать убегать от них, Джон. У нас больше ничего не осталось, — грустно улыбаясь, сказал Тирион. — Я знаю, — прошептал Джон, шевеля палкой дрова в костре, чтобы хоть чем-то себя занять. Он не мог не думать о том, что все пошло так неправильно. Все началось с того, что Война Пяти Королей разорвала на части всю страну, и все это было организовано этим скользким червем Петиром Бейлишем. Его двоюродные сестры с помощью Брана, который был Трехглазым Вороном, способным заглянуть в прошлое, смогли поймать эту крысу и казнить его. Тем не менее, в их нынешней ситуации были виноват не только Бейлиш. Джейме Ланнистер и Робб Старк вели себя как разгоряченные дураки. Робб был убит за свои ошибки, а Джейме потерял руку. Серсея Ланнистер не смогла сдержать свою жажду власти и спала со всеми, кто был готов помочь ей сохранить трон. Ее отказ вступить в союз с Севером и предоставить необходимых им людей и продовольствие тоже был одной из дыр среди многих других, потопивших корабль под названием цивилизация. Его собственный дядя, Эддард Старк, был наивным дураком, когда напрямую столкнулся лбами с Серсеей Ланнистер, и с ее попытками захватить власть, не убедившись, что у него есть необходимая поддержка. Тайвин Ланнистер, Уолдер Фрей и сир Грегор Клиган разорвали королевство на части своими убийственными наклонностями. Даже его возлюбленная Дени была довольно вспыльчива и непреклонна, что привело к падению дома Тарли, когда малейшее милосердие с ее стороны могло бы пресечь слухи о том, что она идет по убийственным стопам своего отца. Если королевство было карточной башней, то Петир Бейлиш был главной опорой, которая, когда ее толкнули, перевернула всю чертову башню. Джон чуть не застонал, вспомнив о Дени. Ее добрая и нежная улыбка все еще сияла в его памяти, и он сохранил ее, как спасительную благодать. Он все еще помнил прикосновение ее кожи, помнил, как проводил рукой по мягким изгибам ее груди и бедер. Она умерла, когда Дрогон упал с неба, сраженный копьем Короля Ночи, как и его братья Визерион и Рейгаль. Джон пытался дотянуться до нее, но поток нежити, стоявшей между ними, был слишком широк, так что он мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как ее стаскивают с ее дракона. Ее крики разрывали ночь на части. Дрогон еще не был мертв, и с последним вздохом он, собрав всю свою ярость, поджег почти всю нежить перед собой. Белый Ходок, возглавлявший атаку, был в конце концов повержен клинком Джейме, и нежить разлетелась на куски вокруг них и развеялась по ветру. Позднее Джон обшарил всю местность вокруг Дрогона в поисках тела Дени, но так ничего и не нашел. Если она и превратилась в вихта, то лишь на короткое время: как и остальная нежить, она разлетелась на куски. Это знание не помогло облегчить боль в его сердце. Он просто упал на колени и почувствовал, как слезы, стекая по щекам, обжигают его кожу. Тормунд использовал Вдовий Плач, чтобы отрубить дракону голову. Все смотрели на него с жалостью, включая Джейме Ланнистера. Вскоре после этого Джон был вынужден сообщить Джейме, что Бриенна погибла в бою. Двое мужчин, которые были полными противоположностями при первой встрече, теперь разделяли одинаковое горе и мучения от необходимости жить дальше без своих любимых людей. Только Джейме не двинулся дальше. Он просто умирал, на автомате двигаясь по жизни. Он не пытался покончить с собой с той первой ночи, но Джон понятия не имел, что заставляет его переставлять ноги. Возможно, они с Тирионом были связаны теснее, чем он предполагал. — Удалось ли нам получить представление об их количестве? — спросил Джон. — Много? — сказал Тормунд, пожимая плечами. — Если мы попробуем подойти поближе, они поймают тебя и превратят в одного из них. — Просто широкая шеренга марширующих в эту сторону? — Да. — Очень хорошо. С таким же успехом мы могли бы встретиться с ними в открытом поле. Есть предположения, когда они сюда доберутся? — Возможно, не раньше, чем через пару часов. Ты же знаешь, как медленно они ходят. Джон кивнул. — Давайте пока все отдохнем. Скоро мы их расшевелим. — Да. — Сир Джейме, я знаю, что говорю это перед каждой битвой, но нам нужно сосредоточиться на Белых Ходоках и Короле Ночи, так как только у нас остались мечи из валирийской стали. Джон не сводил глаз с Джейме, но тот продолжал смотреть на огонь. Он даже не шевельнулся. Джон надеялся, что это будет последняя схватка и перед этим он сможет вытянуть хотя бы слово из Ланнистера, но даже надвигающаяся гибель, казалось, не могла больше ничего в нем пробудить. Они допили воду, и Тирион пошел за новой порцией снега, чтобы растопить его в котелке, пока они продолжали потягивать теплую воду из другой кастрюли. Джон проверил свой меч, а затем взглянул на Тормунда и Тириона. — Соберите войска. Пусть тренируются во дворе. Я хочу, чтобы их кровь кипела, когда мы вступим в битву. — Милорд, — сказал Тирион с легким поклоном. Тормунд одарил его свирепой ухмылкой. — Это будет славная битва и славная смерть. — Нам нужны войска, полные надежд, а не отчаяния, Тормунд. — Я знаю, что делаю. Джон еще немного постоял у костра. После ранения в голову Джейме не мог сражаться больше часа, не падая в каком-то припадке. Какофония звуков и хаос битвы, казалось, вызывали больше всего припадков. Последнее, в чем они нуждались, это чтобы один из последних владельцев валирийской стали рухнул посреди битвы. Через несколько минут внизу послышались крики людей и звон стали, когда бойцы начали свой спарринг. Этого было достаточно, чтобы вывести Джона из задумчивости, и он начал расхаживать по крошечной комнате, в которой они находились. Наконец он почувствовал, что прошло достаточно времени, и похлопал Джейме по плечу. Ну же, нам нужно привести в движение собственную кровь. Он наклонился и схватил горящую палку, чтобы осветить им путь. С наступлением Короля Ночи их окутывала постоянная темнота. Никто из них не видел даже намека на солнце за последние шесть месяцев. Джейме поднялся так же быстро и плавно, как лев, который являлся символом его семьи, и последовал за Джоном через разрушенные залы. Выйдя на улицу, Джон обогнул замок, ища тихое место для тренировок, все время нервно оглядываясь на Джейме, но его друга, казалось, не беспокоил шум, эхом разносившийся вокруг. Они вошли в сад, или что-то похожее на сад, который зарос бы, если бы замок не пришел в упадок с наступлением зимы. Они не делали никаких официальных заявлений. Джейме постучал по земле кончиком меча, показывая, что готов, и Джон бросился вперед, чтобы вступить в бой. Их мечи встречались снова и снова, пока они и снег кружились вместе. Вдали от всех остальных тишина была оглушительной, прерываемая лишь звуком мечей. На мгновение им показалось, что они вступили в бой вне времени, где мир застыл на мгновение, как будто их схватка могла определить судьбу мира. Несмотря на то, что сир Джейме Ланнистер потерял свою ведущую руку, он, тем не менее, производил впечатление неплохого бойца, борясь левой рукой. Какое-то время он мог отвечать на каждый удар Джона. К его золотой руке был привязан щит, им он отражал удары, которые левая рука не могла принять. Джон все еще был лучшим фехтовальщиком, и через несколько минут смог выбить меч из руки Джейме. Джейме выглядел невозмутимым, он просто взял свой меч, и они начали снова. На этот раз он продержался немного дольше, даже перешел в наступление и подошел ближе, но Джон сумел увернуться и использовать свой меч, чтобы ударить Джейме по руке. Тот едва удержался, чтобы не закричать, и отпрыгнул в сторону от Длинного Когтя, прежде чем снова шагнуть навстречу. Еще через минуту Джейме был опять разоружен. Он поднял меч и снова приготовился. Джон открыл было рот, чтобы предложить им закончить их спарринг, но тут в воздухе раздался жуткий низкий звук рога. — Они здесь, — прошептал Джон и оббежал вокруг здания, чтобы убедиться, что их войска уже покинули двор и выстроились в шеренги за стенами. Остальные солдаты были одеты в мешанину доспехов и мехов — все что угодно, лишь бы согреться и защититься. Большинство из них держали разбитые щиты и мечи, но у некоторых были копья, которые, похоже, были взяты у павших дорнийских солдат, но вместо обычного стального наконечника у всех были наконечники из драконьего стекла. Это было одной из немногих ценных вещей, которые у них еще оставались. Те, у кого не было драконьего стекла, либо приспособились, либо умерли. Джон нашел Тормунда и Тириона у входа, они смотрели на бескрайнюю белую равнину, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь темноту и метель. Как голубые факелы, глаза вихтов показались в темноте, когда они неуклонно продвигались вперед, и их рваные фигуры медленно обретали форму. — Я просто хочу, чтобы вы все знали, как мне повезло, что вы сражались со мной плечом к плечу. Вы были хорошими друзьями. Благодарю вас за компанию, — сказал Джон. Тирион слабо улыбнулся Джону, потом подошел к брату и взял его за руку. Выражение лица Джейме не изменилось, но Джон видел, что он сжал руку Тириона в ответ. Джон почувствовал, как его сердце забилось сильнее, и хлопнул Тормунда и Джейме по плечу. — Каков бы ни был результат, сегодня все закончится, — крикнул Джон. Поднялся ветер, унося его голос, но армия услышала и подняла оружие, их боевые кличи пропели в ночи. Тормунд испустил чудовищный вой и бросился вперед, размахивая топором. Джон колебался лишь мгновение, прежде чем броситься следом, и остальная армия последовала за ним. Первому вихту он разрубил пополам позвоночник, второму — голову. С каждым взмахом меча Джон следил за тем, чтобы нежить больше никогда не поднималась, но с каждым убитым вихтом на его место приходили еще пять мертвецов. Каждый его удар был тщательно отточен, как будто он жал пшеницу, а не резал тела. Пока он не видел никого из своих друзей. Ему показалось, что он услышал, как Тормунд что-то кричит в пылу боевой ярости, но Тириона и Джейме нигде не было видно. Он искренне надеялся, что с Джейме не случился очередной припадок. Джон заметил Белого Ходока верхом на лошади и начал прокладывать к нему дорогу. Каким-то образом ему удалось застать Ходока врасплох, и он использовал свой меч, чтобы сбить того с седла, прежде чем вонзить клинок в его грудь, в результате чего несколько сотен, если не тысяч, вихтов рассыпались в пыль. Победный крик прокатился по армии, но нежить была неумолима. Джон почувствовал, как когти нежити вонзились в его левую руку, и разрубил ее пополам. Другой вихт замахнулся ржавым кинжалом и ударил его в плечо, прежде чем рухнуть на землю обезглавленным. Куда бы Джон ни повернулся, он не видел ни одного живого человека, которого мог бы назвать союзником, и чувствовал, как его сердце колотится в горле. Кто-нибудь вообще остался? Внезапно еще одна большая группа нежити распалась на куски, и он издал прерывистый вздох облегчения. Джейме должен быть все еще где-то там. По крайней мере, это вселяло надежду. Еще один крик его армии раздался издалека, но голосов стало еще меньше, и он почти сразу же затих. Джон тяжело вздохнул и снова бросился на врага. Он не знал, как долго продирался сквозь останки когда-то живых тел: они были столь многочисленны, что казались бесконечными. Внезапно вихты отпрянули от него. Он огляделся и увидел, что они начали образовывать круг, словно готовясь к дуэли, а когда повернулся, сам Король Ночи стоял позади него с мечом, который, казалось, был сделан изо льда. Снег хрустел под ногами Короля Ночи. Джону показалось, что ветер внезапно поднялся, и его руки задрожали. Он крепче сжал меч и подошел к Королю Ночи со всей возможной целеустремленностью. Это была насмешливая улыбка на его лице? На лице Джона вспыхнул гнев, и он бросился на вихта. С текучестью, которая противоречила его внешности, Король Ночи встретил удар его меча. Джон отскочил назад, оказываясь вне досягаемости. Король Ночи закрыл перед ним свою грудь от выпада, и ему пришлось размахивать своим мечом быстрее, чем когда-либо прежде. Он уже слишком долго сражался, и его мышцы начали дрожать от слабости, когда он попытался сдержать удары Короля Ночи, отступая назад и в сторону, чтобы создать некоторую дистанцию между ними. Внезапно Король Ночи высоко взмахнул своим мечом. Джон поднял Длинный Коготь, чтобы встретить его, но ахнул от резкого удара, который оставил глубокую рану на его ребрах, и рухнул на колени. Король Ночи держал в своей свободной руке острый, похожий на пирамиду кинжал, с которого капала его собственная кровь. Джон взглянул на свой бок, уже пропитанный кровью, и поднес к нему руку. Он попытался встать на ноги, но ноги больше не держали его. Больше не могу. Все кончено. Человечество проиграло. Он печально посмотрел на Короля Ночи. Это не должно было так закончиться. Теперь на лице Короля Ночи появилась довольная ухмылка. Как только Джон умрет, его валирийский меч будет потерян, и тогда все, что будет стоять между ним и полной победой, — это Джейме Ланнистер и его Вдовий Плач. Король Ночи поднял меч, готовый обезглавить своего противника. Джон бесстрашно встретил взгляд ярко-голубых глаз. Внезапно пара рук обхватила Короля Ночи сзади, прижимая его руки к бокам. Джон удивленно моргнул: Король Ночи выглядел почти сбитым с толку, если это вообще было возможно. Даже в темноте Джон узнал эти спутанные светлые волосы, а к правой руке все еще был прикреплен деревянный щит. Джейме Ланнистер вскочил на спину Короля Ночи и теперь держал его руки в тисках. Он встретился взглядом с Джоном. Но где же его меч? Должно быть, он потерял его в схватке. Джон почувствовал, как его сердце упало еще ниже. Король Ночи, казалось, был почти очарован тем, что его пытаются удержать. Он посмотрел на руки, держащие его, а затем осторожно коснулся пальцем Джейме. Глаза Джона расширились, когда он увидел, как прямо у него на глазах произошло превращение в Белого Ходока. Он знал, что должен что-то сделать, но чувствовал себя слишком слабым и примерзшим к земле. Он снова встретился взглядом с Джейме. Он видел в его глазах настойчивость и мольбу, но только когда они начали менять цвет с зеленого на ярко-синий, он сделал свой ход. Он вскочил на ноги прежде, чем осознал это, а затем с приливом неведомо откуда взявшийся силы пронзил Короля Ночи и Джейме Ланнистера насквозь. Впервые с тех пор, как Джон поближе познакомился с Джейме, на лицо Ланнистера снизошло умиротворение. Его глаза закрылись, и он упал с меча, растянувшись на снегу. В тот же миг Длинный Коготь Джона вспыхнул. Король Ночи мгновенно загорелся, глядя на меч, все еще торчащий в его груди. Джон медленно вытащил меч, собрав последние силы, взмахнул им и отрубил голову Короля Ночи, после чего упал на колени. Все мертвецы мгновенно распались, их останки унесло ветром. Белые Ходоки закричали, и этот звук был пронзительным и мучительным, когда они разлетелись на ветру. Тело Короля Ночи полминуты стояло неподвижно, а потом распалось на куски, словно разорванное на части магией, которая все это время удерживала их вместе. На мгновение воцарилось гробовое молчание, а затем оставшиеся люди закричали в небеса, подняв оружие к небу. Даже теперь, когда Король Ночи был мертв, меч Джона все еще продолжал ярко гореть, лёжа в снегу, но он уже не обращал на это внимания. Он посмотрел вниз и увидел, что кровь все еще продолжала сочиться из его ран. Война наконец была выиграна, но он знал, что поблизости не осталось ни одного человека, который мог бы вылечить эту рану. Он просто кивнул сам себе и поднял глаза. Снег уже спешил похоронить под собой тело Джейме Ланнистера, и он подполз к нему с мучительной медлительностью. До него было не больше нескольких футов, но даже от этого маленького движения у Джона перехватило дыхание от боли. Он вгляделся в лицо Ланнистера. Кожа под всклокоченной бородой уже посинела, и даже с закрытыми глазами глубокие морщины тревоги были глубоко прочерчены на его лице. Джон поднял его веко и с удовлетворением увидел, что на него смотрит не ярко-синий, а изумрудно-зеленый глаз. Он снова закрыл глаза. — Спасибо, Джейме. Именно благодаря твоей жертве мы смогли закончить эту войну. Это невозможно было бы сделать без тебя, — прошептал Джон. — Никто не узнает о твоей жертве, но в конце концов ты был настоящим человеком чести. Ты заслужил, чтобы тебя помнили на протяжении веков. Надеюсь, ты наконец-то воссоединился с Бриенной. Внезапный свет и тепло ударили ему в лицо, и он, вздрогнув, поднял голову и недоверчиво посмотрел на небо. Солнце вставало. Его первый луч прорезал ночное небо с таким резким контрастом, что зрелище казалось иллюзорным. Радостные возгласы вокруг него поднялись еще выше, когда все оставшиеся люди снова окунулись в теплый свет, который никто из них уже не надеялся почувствовать на своей коже. Джон улыбнулся и почувствовал, как по его щекам текут слезы. Если бы только все дожили до этого дня, чтобы лицезреть это прекрасное зрелище. Он не думал, что когда-либо видел что-то более прекрасное в своей жизни, и только вид Дейенерис, улыбающейся ему, мог сравниться с этим зрелищем. Его силы наконец иссякли, и он рухнул в снег, все еще продолжая смотреть на солнце с легкой улыбкой на лице, пока свет жизни не исчез из его глаз. Как только душа Джона Сноу ушла, пламя, охватившее Длинный Коготь, в последний раз вспыхнуло и погасло.

***

— Они это сделали. Они сделали это. — Неужели? Это хорошо, но какой теперь в этом смысл? Все влиятельные люди мертвы. Король не дожил до того, чтобы возглавить свой народ. Все было напрасно. — Пророчество сбылось. — В самый последний момент. Светозарный должен был возвестить о Принце, который был обещан задолго до этого. Он потерпел неудачу, и человечество потерпело неудачу вместе с ним. — Конечно, это не только его вина. — Конечно нет. Было много других людей, про которых, если бы не знал, подумал бы, что они все это время работали заодно с Королем Ночи. Они сеяли разрушение и хаос и в конце концов победили. Человечество никогда не оправится от этого, оно уничтожит себя, пытаясь это сделать. У них нет лидеров. Без направления они просто пойдут и умрут, как раненый зверь. Наше наследие умерло. — Ну, и что вы предлагаете нам делать? — Исправить это. Нам нужно отказаться от реальности этого мира. Нам больше нечего им предложить. Нам нужно проявить больше твердости в отношении человечества в следующей реальности. — …То, что вы предлагаете, опасно. — Хуже, чем то, что здесь произошло? Давайте спасем то, что сможем. — Спасение? В каком смысле? — Может быть, будет легче, если Принц, который был обещан, узнает, насколько ужасными могут быть последствия. Он может взять себе более значимую роль вместо того, чтобы тратить свое время на Стене. — Но… если бы он знал все наперед, это разрушило бы весь смысл пророчества. — Он не будет знать всего, у него просто будут фрагменты необходимых ему знаний. Если я смогу добраться до него в реальном мире, я смогу повлиять на его действия, чтобы он не метался, как птенец, который только учится летать. — Мы никогда раньше не принимали прямого участия в делах людей. Считаете ли вы это мудрым? — Думаю, что это единственный вариант, который у нас остался. Но я не хочу, чтобы он был один. Ему нужен по крайней мере еще один человек, чтобы привязать его к этому миру, иначе он может подумать, что сошел с ума. — Следующий по значимости человек во времена, когда мир разразился войной. — Но кто это? — Я знаю лишь одного подходящего человека.