Лорд Наоборот

— Это то, что я думаю? — спросил Колин. — Если ты думаешь о книге, из-за которой я брошу Волан-де-Морта на Поттера и поеду в Америку убивать Манографф, то это именно она. Геланор боролся с желанием сжечь посылку, не открывая, чтобы никогда не узнать, какие ужасы понаписала старая маразматичка. Но если уничтожить книгу, то не от чего будет отталкиваться в заявлении в международный суд по правам колдуна, а оставлять писательницу безнаказанной он не собирался. — Гел, слушай… — неуверенно пробормотал Криви. — Может, не стоит воспринимать это серьёзно? Всего лишь очередная книга с дурацкими оборотами. Давай отнесёмся к ней с юмором. Просто почитаем и посмеёмся. Геланор очень сомневался в том, что эта конкретная книга покажется ему забавной. — Я думаю, нам нужно отвлечься после всего, что случилось, — продолжил Колин, смущённо потупив взгляд. — К тому же… ты ведь говорил… что… ну… Геланор отчетливо помнил свои слова: он говорил, что им следует почитать вместе что-то с ограничением 17+ при условии, что это будут не книги Манографф. Но если Криви действительно хочет прочитать именно это… — Ладно, — согласился он. — Позавтракаем и начнём. Он только сейчас вспомнил, что они не ели ровно сутки. Потом почему-то подумал о Дадли с кабачком-колбасой, но тотчас отогнал эту мысль — от неё на душе стало как-то неприятно, почти как от понимания того, что Гестия мертва. Геланору показалось это странным. Дадли вообще не должен был его волновать. Вот Гестия была достойным человеком, а ещё могла стать его научным руководителем и помогать в исследовании. О её смерти стоило сожалеть. Но Дадли?.. Геланор с досадой тряхнул головой и принялся за еду. Гречневая запеканка, которую приготовила миссис Уизли, почему-то ассоциировалась с Хогвартсом. От осознания, что туда, скорее всего, уже не вернуться, пока Волан-де-Морт не будет убит, стало ещё грустнее. «Ладно, старушка Мария-Сьюзен, — подумал Геланор и потянулся за не открытой посылкой. — Если твоя книга меня развеселит, я, может быть, не подам на тебя в суд». Он медленными движениями развернул обёртку, мысленно подготавливаясь к психологической травме. — Блядь, — пробормотал он, увидев обложку. — Нихуя себе… — выдавил Колин. «Удивительные приключения в Тайном Подвале», — гласило название, светящееся ярко-красными буквами на фоне тёмного помещения в готическом стиле. А под названием были изображены два полуголых парня. Геланору захотелось швырнуть книгу в окно. Какого чёрта он здесь похож на ребёнка?! Что это за по-девчачьи пухлые и яркие губы? Что за огромные глаза? Что за незрелое телосложение? Только прическа и овал лица говорили о том, что этот малолетний трансвестит — Геланор. Зато «Колин» выглядел лет на пять старше положенного, причём создавалась впечатление, что все эти неизвестно как прибавившиеся годы он не вылезал из спортзала. — Э-э… Я качок, а ты первокурсник? — растерянно спросил Криви. На первой странице обнаружилась аннотация: «Встречайте новую книгу мисс Манографф! Эта история основана на реальных событиях, однако, чтобы не раскрывать личности тех, кто послужил прообразами персонажей, все имена и названия были изменены. Погрузитесь в уникальный сюжет! Студенты шестого курса школы Чародейства и Волшебства Вохгартс — Вьеланор Ген и Кролин Киви находят Тайный Подвал и начинают исследовать его секреты». — Кролин Киви… — протянул Геланор. Он чувствовал, что все переживания, страхи и сожаления вытекают из образовавшихся в мозгу прорех, а их место полностью заполняет испанский стыд. — Вьеланор Ген… — непонимающе щурясь на аннотацию, повторил Колин. — Читаем? Геланор бы лучше выбросил эту дрянь, но если Криви хотел узнать, что за секреты Тайного Подвала им подготовила писательница, можно было и потерпеть. Если это поможет Колину отвлечься от мрачных мыслей и перестать думать об убитом Пожирателе, смерти Гестии и Дурслей, оно однозначно того стоит. Да и самому Геланору не помешало бы переключиться хоть на что-то. А если там всё будет слишком ужасно, всегда можно пойти на приемлемый в этой ситуации риск и стереть себе память. Колин молча перевернул страницу.

***

Tom Marvolo Riddle → I am Lord Voldemort

Mr Tom a dildo lover

— Нахуй это! — заорал Геланор. Отброшенная книга стукнулась о стену и с жалобным шелестом упала на пол. Он действительно хотел забыть то, что прочитал. Лучше было бы поплакать о неспасённых Дурслях и очередной трещине в душе. — Извини… — проскулил Колин с таким виноватым видом, будто лично писал все особо мерзкие сцены. — И правда не стоило… Геланор мужественно вытерпел главу о знакомстве, где уверенный в себе гриффиндорец Кролин, звезда всего факультета и легенда школьного квиддича, обнаружил в каморке для мётел неприятного самовлюблённого задиру-грубияна Вьеланора, удовлетворяющего себя черенком метлы. Он приложил все усилия для того, чтобы недавно съеденный завтрак не оказался на ковре, когда читал сцену истеричного признания Вьеланора в своей ориентации с размазыванием соплей и рассказами о тяжёлом детстве и периодических изнасилованиях. Он почти не изменился в лице, когда абсолютно гетеросексуальный до этого момента Кролин грубо отымел кулаком едва доходящего ему до плеча Вьеланора и внезапно осознал, что тоже является геем, а Вьеланору это дело настолько понравилось, что он предложил встречаться. Он дочитал главу, где школьники, прознав о Тайном Подвале одного из Основателей — Лазасара Лизесрина, в котором тот собрал грандиознейшую коллекцию БДСМ-штучек, принялись этот Подвал искать и легко нашли, трахнув при свете полной луны какую-то статуэтку и тем самым открыв проход. А вот когда студенты пробрались внутрь, обнаружили там Большое Фетишистское Пособие и вознамерились опробовать всё в алфавитном порядке, он уже не выдержал. Потому что первой по списку шла ампутация. — Полная же хрень… — не поднимая глаз, пробормотал Криви. — С чего она решила, что ты должен быть… это, ну… снизу?.. — Тебя только это смутило? — почти взвыл Геланор. К посторонним предметам в задницах персонажей он уже привык, но ампутация? Старушка совсем ёбнулась на склоне лет? — Я подаю в суд, — заявил он. Колин схватил его за руку. — Подожди! Вдруг роман ещё не вышел в продажу? Мы можем просто написать Манографф и попросить хотя бы нормально изменить имена. Геланор нехотя приманил книгу заклинанием, чтобы проверить, есть ли там информация о тираже и поставке в магазины, но тут же отшвырнул её обратно, случайно открыв на середине. — Блядь, она с иллюстрациями! Колин от стыда спрятался под одеялом. — Подавай в суд, — донесся его приглушенный голос. — Такое я ей не прощу. На иллюстрации Вьеланора пустила по кругу толпа привидений, пока Кролин за этим наблюдал. Геланор принялся осматривать ящики столов и шкафов в поисках пергамента. Он намеревался отсудить у Манографф такую сумму, чтобы старушка сдохла под мостом, лишившись дома и всех средств к существованию.

***

Примерно через час после обеда (еду любезно принесла миссис Уизли прямо в спальню) к ним в комнату постучались. Геланор уже с прошлого года начал различать по стуку всех обитателей дома: Поттер стучал коротко — в два удара, Сириус барабанил в каком-то весёлом ритме, Джинни стучала тихо, как будто боялась повредить костяшки, зато одновременно с этим звала по имени, а если кто-то сопел на уровне дверного замка, то это был подсматривающий Рон. Сейчас за дверью стояла Гермиона — это было ясно по негромкому, но уверенному стуку. — Привет, — Геланор снял Запирающие чары и впустил её внутрь. — Привет, — поздоровалась Грэйнджер. — Как вы? Лучше? — Да, всё нормально, спасибо. — Кость уже выросла, — сообщил Криви и на всякий случай ещё раз пощупал колено. — О, это хорошо… — Гермиона неловко топталась на месте, поглядывая то на Колина, то на Геланора. — Вы теперь останетесь здесь, на Гриммо? — Это зависит не от нас, а от Гарри и Сириуса. Садись, — Геланор указал на кресло. Грэйнджер опустилась на краешек сидения и нервным жестом поправила юбку. — Я поговорю с ними. Вас действительно подвергли неоправданной опасности. А теперь… Я не знала Гестию и с опекунами Гарри не была знакома лично, но мне так жаль, что с ними произошло подобное… И что вы пострадали. Она выглядела искренне опечаленной. Геланор пожал плечами, не желая вдаваться в размышления о том, как всё могло было быть, если бы у колдунов мозг встречался немного чаще, чем один раз на десять человек. — Что есть, то есть. Сейчас лучше думать о будущем. — Да, ты прав, — вздохнула Гермиона и, немного помолчав, перешла к сути. — Кто-то из Ордена отправился обыскивать развалины вашего убежища. Я сказала, что у тебя хранилась очень важная вещь. Надеюсь, они смогут вернуть Подменник… Колин так и подпрыгнул, услышав эти слова. На его лице отразился ужас. — Господи, как же мы про него забыли? Он ведь остался там! Геланор чуть не зарычал от досады, когда в висках засвербило осознание того, что Подменник — единственный шанс достать крестраж из сейфа — остался где-то в развалинах. Он и правда совершенно забыл о бесценном артефакте! Переживания за Колина, страдающего от боли, не давали ему думать ни о чем другом, но когда действие Костероста прошло, он даже не вспомнил ни о Подменнике, ни о флаконах с ядом василиска и слезами феникса. Насколько же эмоции могут затмить разум? — Я долго думала о твоём предложении насчёт того, чтобы проникнуть в дом Гойлов, — продолжила Грэйнджер. — Нужно начать разрабатывать план. — Я уже разработал, — сказал Геланор, стараясь не думать о том, что план не будет стоить и ломаного кната, если Подменник не вернут. — Нужно обсудить наши планы и совместить их в один, — поправилась Грэйнджер. — Есть только одна загвоздка. Ещё одна, кроме Подменника, — подал голос помрачневший Колин. — Гарри снова возненавидел Геланора. — Это не так, — пробормотала Гермиона, но в её тоне совсем не было уверенности. Учитывая произошдешее с Дурслями, Поттер сейчас действительно не казался воплощением адекватности. Он почему-то вбил себе в голову, что все люди должны поступать, как он, и бросаться спасать кого попало, подвергая опасности и себя, и близких. — Он скоро отойдёт, — пообещала Грэйнджер. — Ты ведь действительно не виноват. Пожирателей было слишком много… Я пойду, не буду вам сейчас мешать. Поговорим об этом на днях, хорошо? Я уверена, что Подменник найдут. Геланор кивнул. Не успела Гермиона выйти из комнаты, как в спальню попытался прошмыгнуть Кикимер, вооруженный веником, бормоча, что должен привести спальню мерзких грязнокровок в порядок, но был выставлен без промедления. Не получив шанса покапать на мозги Геланору и Колину, домовик принялся капать на мозги Гермионе, но Заглушающее заклинание быстро убрало все звуки снаружи. — Подменник вернут нам? — тихо спросил Криви. — Если нет, то… Он тяжело сглотнул, не закончив фразу. — Вернут, — слишком уверенно для такой ситуации ответил Геланор. — На моем сундуке защитные чары, повредить его можно разве что только прямым попаданием Взрывного заклинания. И Подменник завёрнут в несколько слоев одежды. Его нелегко сломать. Колин некоторое время молчал. Эти слова вряд ли успокоили его до конца, но он, видимо, решил довериться тем, кто отправился разгребать развалины убежища, и переключиться на мысли о том, что будет дальше, когда Подменник снова окажется у них. — Думаешь, мы справимся? Вчетвером? — Вчетвером слишком рискованно. Мой план включает как минимум десять человек. — Где мы столько возьмём? Из Клуба? — Да. Нужно идеально подобрать кандидатов, чтобы никто из них нас не предал. Я хочу позвать Джинни, Фреда с Джорджем и ещё кого-то из гриффиндорцев. Криви задумчиво нахмурился, мысленно перебирая тех, кто мог подойти. — Эндрю нам не помощник. Асель и Элизабет тоже, я их недостаточно хорошо знаю. Денниса брать нельзя, он всё испортит… Можно кого-то с курса Гарри. Невилл точно не предаст. — Да, но сражается он посредственно, — возразил Геланор. — Дин Томас кажется мне неплохим вариантом. Если будет мало кандидатов, позовём Невилла. Колин поёжился от понимания, что совсем скоро им предстоит новое сражение, причём ещё более рискованное. Геланор тоже не мог не переживать, но здесь ситуация была иной. К такой битве они могли подготовиться. И нужно было сделать это идеально. — Мне уже можно встать? Сутки прошли. — Попробуй, но осторожно. Криви медленно опустил ноги на пол и встал, потом сделал пару шагов. — Всё отлично, — сообщил он. — Ничего не болит. — Замечательно. А мне пора снять повязку. Поможешь? Геланор расстегнул рубашку, которой после вчерашнего была прямая дорога в мусорку. Хотя вечером он наложил на неё чары удаления грязи, цвет всё равно необратимо изменился, дыры зашились кое-как, а вырезанный лоскут было уже не вернуть. — Это была моя любимая, — проворчал он. — Я тебе новые куплю, ещё лучше, — пообещал Колин, осторожно касаясь повязки. — Скажи, если будет больно. Он убрал заклинание, удерживающее повязку на месте, и пожелтевшая от бадьяна марля тотчас отвалилась сама собой — кожа под ней уже зажила. Криви медленно провел пальцами по спине Геланора, очерчивая след от проклятия. — Шрамы останутся, — прошептал он. — Ничего. Главное, что моё охуенно красивое лицо осталось невредимым. А ведь мог быть, как… Колин вдруг коснулся губами шрама от проклятия, и Геланор мгновенно забыл, что хотел сказать. По телу пробежала неконтролируемая дрожь. Колин крепко обнял его, уткнувшись носом в плечо. — Убью их, — выдохнул он. — И Беллатрису, и того, который это сделал. Я запомнил, как он выглядит. Геланор ответил не сразу. — Каждое убийство оставляет трещину на душе, — он сам удивился тому, как тихо прозвучал его голос. — Если есть выбор и ты можешь себе позволить не совершать убийство, лучше этого не делать. Никто ведь не знает, как это отразится потом… когда мы окажемся… — За гранью? — закончил за него Колин. — Думаешь, все люди с трещинами в душе попадут в ад? — Я не верю в ад. Но… Геланор не договорил. Он и не знал, что хотел сказать и хотел ли вообще. Мысли о смерти и загробном мире, пугали настолько, что он опасался всерьёз размышлять на эту тему и загонял всё как можно глубже, чувствуя, что иначе просто впадёт в панику и начнёт сходить с ума от ужаса. — Ты боишься? — шёпотом спросил Колин. Из уст любого гриффиндорца фраза «Ты боишься смерти?» должна была звучать, как обвинение, но в голосе Колина не было ни капли осуждения. — Очень боюсь, — признался Геланор. — Я тоже… Но хочется верить в лучшее. Думаю, когда придёт время, даже там мы навсегда останемся вместе. В этом и смысл вечности и любви. Первое без второго бессмысленно, а второе без первого — слишком больно. Геланор ощутил, что из глубин его собственной души пробирается мучительный холод, от которого сводит горло и кажется, будто сердце вот-вот остановится. — Давай не будем об этом, — пробормотал он. — Прости… Мне слишком страшно. Я бы хотел просто жить вечно вместе с тобой и не переходить ни за какие грани. Если бы не пример Реддла, скорее всего, я бы занялся поисками бессмертия. Криви обнял его крепче, и Геланор почувствал, как холод отступает. Не развеевается окончательно, как хотелось бы, а прячется обратно в ту тьму, из которой вылез. Что-то подсказывало, что этот чудовищный холод никуда не исчезнет и будет с ним, таясь где-то в недрах души, пока он жив. — Мы доживём как минимум до трёхсот, вот увидишь, — пообещал Колин, а затем вдруг поцеловал его шею, мазнув по коже влажными губами. Геланор за одно мгновение разучился думать. Мозг пытался выжать какую-то мысль, однако это было всё равно что выжимать воду из сухой губки. — Гел… — слегка охрипшим голосом прошептал Криви. А потом вдруг разжал объятия и отступил на шаг. Геланор обернулся, сам не понимая, что чувствует — досаду, непонимание или что-то другое. Впрочем, с чего он вообще решил, что Колин хотел сделать то, о чём он подумал? — Что? — Я это… как его… Нужно найти нам одежду. Пойду спрошу у Джинни. — Ладно, а я пока душ приму, — пробормотал Геланор. Если бы он не знал Криви так хорошо, мог бы решить, что тот его намеренно дразнит. Но это определённо было не так. Скорее это были небольшие шаги прогресса, и один из последующих должен был перерасти в нечто большее. Однако сейчас время точно не было подходящим: совсем недавно пережитое нападение, пропажа Подменника и недружелюбная атмосфера дома к романтике не располагали.

***

Геланор смотрел на своё отражение и боролся с желанием разбить зеркало. Раз вся его одежда осталась в разрушенном доме, пришлось попросить что-то на замену, и Джинни тут же подсунула шмотки Фреда с Джорджем. Но, во-первых, их одежда была велика, а чары уменьшения её почему-то не брали. Во-вторых, эти двое одевались, как клоуны. Ярко-жёлтая рубашка и красные штаны делали из Геланора ни на что не похожее чучело, смотрящееся не более органично, чем Снейп в одежде бабули Невилла. Хотя Геланор не видел ту картину своими глазами, она представлялась довольно живо. Он попытался перекрасить рубашку в чёрный, но она только стала ещё ярче и начала подозрительно блестеть. С одеждой Фреда и Джорджа определённо было что-то не так. Выругавшись под нос, Геланор вышел из ванной и хотел незаметно прошмыгнуть в свою комнату, не попавшись никому на глаза, но тут его перехватила миссис Уизли. — Ох, милый, тебе так идут яркие цвета! Ты не спустишься попить с нами чаю? — Нет, спасибо, меня ждёт Колин, — Геланор попытался обойти женщину, но та приобняла его за плечи и потащила к лестнице. — Колин и Джинни уже внизу. Ну же, не надо закрываться в себе. Джинни так скучала по вам обоим, пообщайся с ней немного. Не став доказывать миссис Уизли, что её дочь скучала только по Колину, своему лучшему другу, Геланор послушно поплелся вниз. Против Джинни он ничего не имел и надеялся, что на кухне будет только она и брат к ней не прилагается. Когда он переступил порог кухни, залив все помещение блеском уродливой одежды, Колин разинул рот, а младшая Уизли заржала в голос. — Ещё ярче ничего не нашлось? — проворчал Геланор, осторожно переступая через ящик непонятных конфет, стоявший у самой двери. Вся кухня была завалена какими-то коробками, упаковками и просто отдельно валяющимися игрушками. Криви теперь тоже был в чужих рубашке и штанах какой-то цветочно-пятнистой окраски, но они, хоть и висели на нём, казались не такими омерзительными. Ему вполне шли броские цвета. — Ужас, летящий на крыльях ночи, окуклился и превратился в прекрасную бабочку! — закричала Джинни и выпустила из кончика игрушечной палочки залп разноцветных искр. — Присоединяйся, мы тут извращаемся над остатками нераспроданных товаров Фреда и Джорджа. Геланор внимательно посмотрел на Колина — тому вроде нравилось это занятие — и решил не уподобляться Кикимеру и не бубнить по поводу бесполезной траты времени. Всё равно сейчас вряд ли можно было сделать что-то действительно полезное. — Гел, попробуй шипучий чай, — Колин протянул ему бутылку с зелёной жидкостью. — Тут написано «Ебучий чай», — недоверчиво пробормотал Геланор, взглянув на этикетку. — Фред говорит, что название предложил Рон ещё зимой, — сообщила Джинни. — Правда, про обстоятельства умалчивает. У меня есть чувство, что с этим связана очень интересная история. Зацени накладные усы. Они шевелятся сами по себе и меняют тебе голос. Она прилепила над верхней губой идиотские торчащие усики ядовито-малинового цвета, и те задергались, как лапки умирающего таракана. Геланору так и хотелось как следует рявкнуть на неё за то, что она забавляется, в то время как план уничтожения крестража висит на волоске, но ради Колина он сдержался. — А это что? — он взял в руки прибор, похожий на термометр. Шкала тотчас поднялась, засияла голубоватым светом, подрагивая на отметке чуть выше тридцати единиц из ста. — Индикатор глубины внутреннего мира. Слушай, неплохой результат. Я думала, у тебя останется на нуле. — Он плохо работает, — раздраженно ответил Колин. — Да нет, не плохо. Тебе же показал семьдесят пять. А Гермионе вообще девяносто. Геланор подавил желание закатить глаза. — Внутренний мир — абстрактная концепция, которую невозможно измерить. Эта штука может опираться, например, на склонность к рефлексии или фантазированию. — Вот он, старый злобный Вьен, — ухмыльнулась Джинни. — Я скучала. — Интереса ради — а сколько у Рона? — Четыре. — Может, прибор и не всегда врёт, — пробормотал Криви. Геланор принялся перебирать разнообразные вредилки, сладости, гадости и просто безобидные игрушки. Оказалось, Фред и Джордж решили припахать родню для генерации новых идей и отправили товары, попросив заколдовывать их чем попало, смешивать в случайном порядке и делать что угодно, на что только хватит фантазии. А тому, кто придумает что-то интересное, полагался подарочный сертификат на двадцать галлеонов. Геланора сертификат совершенно не интересовал, но он всё же решил заняться этим за компанию. Джинни не нашла ничего лучше, чем сломать игрушечную волшебную палочку и засунуть её в задницу модельке игрока в квиддич. Несчастный игрок мотался под потолком, пукая разноцветными искрами. — Унаследовала типично американский юмор братьев, — проворчал Геланор. — Вы точно древний британский род? Джинни в ответ насмешливо фыркнула. — Тебе надо стать новым Тёмным Лордом. Чистота крови уже неактуальна, будешь затирать про чистоту юмора. Криви бросил на нее такой яростный взгляд, что она сразу же замолчала и уткнулась в случайную книжку. Книжка оказалась весьма необычной. Название «Камасутра для самых маленьких» не наводило на хорошие мысли. — Это не то, что вы подумали, — поморщилась Джинни, заметив, как смотрят на неё Колин и Геланор. — Здесь хитрости для парней с очень небольшим размером. Наверное, специально для Рона писали… Ой, забудьте, — спохватилась она, сообразив, что этого говорить не следовало. — Не забудем, но промолчим про слишком маленький секрет твоего брата, — хмыкнул Геланор. Уже через час некоторые из товаров близнецов преобразились. Колин использовал на леденцах чары Незримого Расширения и влил внутрь шипучий чай. Правда, чары у него вышли некачественными, и леденцы самопроизвольно взрывались, окатывая всё вокруг брызгами, но идея была интересной. Джинни заколдовала пару удлинителей ушей, превратив их в голубей, что было бы неплохой модификацией, если бы не трубочки, тянущиеся от птиц и выдающие в них волшебный прибор. Геланор долго корпел над измерителем глубины внутреннего мира и, применив на нём несколько десятков заклинаний, в том числе и медицинских, предназначеных для проверки сердцебиения и тока крови, превратил его в детектор пошлых мыслей. Но не сказал, что делает обновлённый прибор. Уже когда подошло время ужина, на кухню без стука влетела миссис Уизли. — Так, во-первых, закругляйтесь — у нас гости. Во-вторых, мальчики, ваши вещи смогли спасти. Геланор вскочил, отбросив детектор, а Колин рассыпал всю пачку леденцов, которые тотчас взорвались, забрызгав стол и всё, что на нём находилось. — Сундуки в прихожей, — указала миссис Уизли, и Геланор с Колином поспешили туда. — Убирать я одна буду? — долетел им вслед голос возмущенной Джинни. У дверей возились Сириус, Грюм и Тонкс — последняя со всей своей обычной неуклюжестью повалила вешалку и запуталась в чьей-то мантии. Шум разбудил портрет Вальбурги, и старушенция принялась надрываться, вопя, что поганые грязнокровки загадили её прекрасный дом. Сириус склонился над уже открытым сундуком и проверял содержимое, накладывая разные заклинания. Несмотря на то, что в вещах бессовестно копались, сердца Геланора забилось быстрее от радости — вещи были невредимы. Внешняя обивка сундука сильно пострадала, но защита выдержала взрыв. — Какого черта вы там ищете? — разозлился Криви, который возмутился действиям Сириуса сильнее, чем обрадовался возвращению вещей. — Уж извини, но ты сам понимаешь, почему я должен всё проверить, — не прекращая своего занятия, отозвался Блэк. — Это же незаконно! Сириус не обратил никакого внимания на возглас Колина и повернулся к Геланору, левитируя перед собой флакон с чёрной жидкостью. — Вьен, не хочешь рассказать, что это? — Яд василиска, — не видя смысла скрывать природу яда, ответил Геланор. — Нацедил из зубов скелета. — А это? — Блэк поднял следующий флакон. — Слёзы феникса. — А это что за хрень? — Крысорасчленяющее. — Крысо-что? — Крысорасчленяющее зелье, — с раздражением повторил Геланор. — Я его сварил на втором курсе. — Оно расчленяет только крыс? — поинтересовалась Тонкс с таким живым интересом в голосе, что получила тычок от Грюма. — Не знаю, на людях не тестировал. Можете сами проверить. — А котят? — нахмурился Сириус. — Да блядь… — выругался Геланор. — Вы вернёте мне мои вещи или как? — Вернём. Но зелья придётся конфисковать, — Грюм взмахнул палочкой, и все флаконы подлетели к нему. Геланор сделал шаг вперёд и тут же наткнулся на три наставленные на него палочки. Криви немедленно выхватил свою, Геланор тоже положил руку на футляр, готовый защищаться, если этим героям вздумается напасть. — Слёзы феникса я вам не отдам. — Не наглей, малец! — каркнул на него Грюм. — Это невероятно ценная вещь, которая понадобится Ордену. — Это невероятно ценная вещь, которая принадлежит Колину. Он добыл эти слёзы своим трудом, и вы не имеете никакого права их забирать. — Мы выплатим вам компенсацию. В голосе Грюма звучало презрение. Это ведь так по-гриффиндорски — отдавать свои вещи во благо других, и не менее по-гриффиндорски — забирать чужие вещи во благо других. — Никаких компенсаций! — разозлился Криви. Он смотрел на Грюма с непримиримой ненавистью и явно готов был наброситься на него, если тот продолжит настаивать на своём. Геланор понимал, что драться нет никакого смысла — они с Колином находились в заведомо проигрышном положении — но и отдавать слёзы на благотворительность он не собирался. Он лихорадочно перебирал в памяти ритуалы защиты от воровства, а именно воровством и была попытка орденцев забрать их зелья. Но все ритуалы требовали времени и условий, каких на Гриммо не было. Вероятно, он бы так и стоял, неспособный предпринять ничего, кроме бессмысленной ругани, если бы не миссис Уизли. — Сейчас же верните мальчику слёзы! — рявкнула она так, что вздрогнул даже Грюм. — С ума совсем посходили? — Молли, не лезь! — огрызнулся на неё бывший аврор. — Не лезть?! — возмутилась та. — Ты сам хоть понимаешь, что творишь? Вы можете изъять все эти опасные яды, расчленяющие или как их там, но не слёзы феникса!.. Может, ещё последние деньги у них отберёшь, потому что Ордену нужнее? Не смей грабить детей! Думаешь, за них некому заступиться? — Молли… — Сириус попытался что-то сказать, но женщину было уже не остановить. — Я говорила вам, что мы не должны высылать их с Гриммо! Но кто меня слушал? И к чему же это привело, скажите мне? Гестия и бедные опекуны Гарри мертвы, а ребята чуть не погибли! И теперь ты хочешь забрать у них слёзы феникса и лишить мальчиков ещё одного способа защитить себя? Только через мой труп! — Вообще-то она права, — негромко заметила Тонкс, опустив свою палочку. — Это уже совсем ни на что не похоже. Молли с суровым видом протянула руку. — Слёзы. Грюм досадливо крякнул и нехотя вложил флакон в её руку с таким видом, будто его заставили отдать собственный дом на благо государства. Миссис Уизли тотчас передала флакон Колину. — Спасибо, — растерянно поблагодарил тот. Аластор повернулся к Сириусу и кивнул на сундук. — Что там ещё? — Флаконы… — Блэк извлёк ещё несколько штук. — Харперова кислота, — мрачно пояснил Геланор, надеясь, что по его голосу и виду понятно, насколько он оскорблён. — Разъедает почти как яд василиска. — Дальше одежда, одежда, Подменник… — Что за штука? — насторожился Грюм. Геланор на мгновение замер. Вдруг престарелый идиот решит забрать и артефакт? — Игрушка, — махнул рукой Сириус. — Он безобиден. Ну, почти… До сих пор помню волосню Снейпа… — Ладно, пусть остаётся, — милостиво разрешил бывший аврор. — А кислоту и яд мы забираем. Блэк закрыл крышку сундука, даже не подумав, что вещи неплохо бы сложить, как было, а не оставлять валяться как попало. Геланор решил не портить из-за этого остатки нервов и просто наложил заклинание на сундук, чтобы тот летел за ним по воздуху. Колин проделал то же самое со своим. — Тело Гестии вы забрали? — тихо спросила миссис Уизли. — Да. Отправили в Отдел Тайн. — А что те несчастные магглы? Геланор замедлился, желая узнать, какая именно смерть постигла Дурслей, однако Грюм бросил на него подозрительный взгляд и что-то шепнул Молли на ухо, кивая в сторону кухни. Похоже, с Дурслями дело обстояло не так уж просто.