A costa de mi honor.

***

Я смотрю на безупречно красивое красное небо. Пройти через всю эту боль, через все страдания, и видеть это небо.. наверное, ничего лучше быть не может. Чувствую себя по-настоящему свободным. Горе, боль, и все те потери, которые я пережил, все эти раны, которые раскрывались, все эти смерти и покалеченные души. Все последствия после. Все проблемы с ….., проблемы ….., вся эта.. любовь. Потому-что только любовь может заставить меня сотворить нечто подобное, только любовь будет калечить нежно мою душу. Только любимый человек может творить со мной что хочет, словно управлять куклой вуду. На мое плечо ложится приятная рука. Мне не нужно оборачиваться, я тихо хмыкаю. – Не желаешь? – заинтересованно спрашивает он. – Ты всегда знаешь мой ответ, почему спрашиваешь? Я поворачиваюсь к любимому человеку, гляжу ему в глаза. Не сдерживаю улыбку. Он берет мою левую ладонь, и гладит мои пальцы. Я чувствую тепло его руки сквозь перчатки(клятые перчатки, ненавижу их). Мой безымянный палец на секунду обжигает холодом. Перстень? Ещё один.. – Зачем? – интересуюсь я, разглядывая украшение. Перстень ярко красный, в середине что-то золотое, или.. не знаю. Знаю только, что он красивый. Очень. Я не любитель колец, перстней, и вообще всего, что нужно носить на пальцах, но этот.. я приму этот перстень ровно также, как принял от ….., потому-что.. это ценно. – Ведь я люблю тебя, – смеётся он. Эти слова меня смущают. Он так редко их говорит.. он так часто закрывается от меня. – Я.. тебя тоже, ….. – на своё имя он реагирует остро, но я успеваю увернуться от его пальцев, которые были бы готовы вот вот прилететь мне по носу. – А это не… Я раскрываю глаза. Сука, где я? Как я здесь оказался? Крест потеплел. Совсем чуточку, совсем не навязчиво. Просто поприветствовал, так скажем. В памяти всплывают прошедшие моменты. Зачистка, рана, Адам, Авель. Словно гром рухнуло осознание. Не помню, что случилось после того, как меня забрал Ал. Не помню.. как я оказался здесь. Здесь.. это где? В комнате темновато. Цвет этой комнаты однозначно алый. Мои конечности немели, это придавало мне жуткий дискомфорт. С большими усилиями мне удалось встать из постели, и даже найти выключатель. Мои ноги попросту не хотели идти, тело заносило из стороны в сторону. Это стало для меня удивлением, ведь ранена то рука, а не всё тело. Конечно, ответ в голове всплыл сам по себе. Отходняк. Как от физического воздействия, так и от морального. Потому-что я был опустошен. Честно, я не чувствовал ничего. Даже от осознания того, что произошло. Мне.. почему-то, было как-то всё равно, что-ли. В голове было миллион вопросов в секунду, но не плевать ли мне на ответы? Ощущение, словно вопросы и не требовали как таковых объяснений, словно это не важно. Свет загорелся, ослепляя меня на несколько секунд. Глаза неприятно запекли, я их протёр, а после взглянул на комнату. Действительно, алый цвет. Шторы, стены, шкафы, постель.. всё это отличалось разве что слабым оттенком. И несмотря на слитность, смотрелось достаточно приятно. Конечно, иронично, что комната алая, вспоминая сколько крови этого цвета я успел увидеть. Эти мысли напомнили мне о моем плече. Я взглянул на свою одежду, а после на плечо. Из одежды на мне были разве что штаны, такого же цвета, как и вся эта комната. Моё плечо было перебинтовано раз двадцать, иначе я не мог объяснить этот большой слой. Захотелось пошевелить им, но не рискнул. Боли я, как таковой, не чувствовал. Разве что неприятное покалывание, оно было почти что не ощутимым. В комнате было две двери. Одна на выход, другая, скорее всего, являлась ванной. Я шагнул навстречу двери, которая вела меня в возможную ванную комнату. В глазах потемнело, еще чуточку, и я бы рухнул на пол, благо, ухватился за комод. Хорошо. Плечо заныло, напоминая мне о том, что пока лучше не делать резких действий, только мне на это немного плевать. У меня не было повода волноваться о том, где я, это и так было понятно. В Аду, остальное не так важно. Мне удалось дойти до двери, моя рука ухватилась за ручку. Дверь распахнулась, комната встретила меня мраком. Свет из главной комнаты показушно падал на выключатель, так-что я достаточно быстро нажал на него. Щелк. Темную комнату озарил свет. Теперь она не казалась отталкивающей, а наоборот. Меня встретил белый цвет. Не алый, наконец-то, а именно белый. Я прошел к зеркалу, взглянув на своё лицо. Губы были бледными, под глазами были синяки, волосы больше напоминали гнездо. Прикольно, что сказать. Ни расчески, ни зубной щетки с пастой, ничего. Пусто. Я открыл кран, и зачерпнув воду ладонью принялся умываться. Одной рукой это делать неудобно, но жаловаться смысла нет. Невольно я взглянул на длинный горизонтальный шрам на ладони. Какая нелепица. Оно того стоило? Я ничего не сделал, они бы справились без меня. Лучше бы я не соглашался. В любой момент он может прийти и воспользоваться мной как захочет. У меня не будет права отказаться. У меня уже нет этого права. Сам по себе я вновь оказался в постели, в тёмной комнате. Мне снился какой-то сон? Если снился, то какой? Чувство, будто-бы он был значительным, но я совсем ничего не помню. И зачистка.. я действительно могу так долго находится в сознании. За всё время было потеряно много крови, но отключился я только тогда, когда опасность миновала. Буду знать о своих возможностях. Конечно, быстро забывается то, как мне было плохо. Может, поспать ещё чуток? У меня нет сил что-то выяснять, уходить за пределы этого помещения. И желания тоже, как такового, нет. Я прикрыл глаза, в надежде снова оказаться в кромешной темноте сна. Краем уха, уже засыпая, я услышал шаги. Сон сразу покинул моё тело. Значит не посплю. Чужие шаги были широкими, что-то в них отдавалось волнением. Всё ближе и ближе, пока не остановились у двери. Выдох. Обречённый, громкий, потерянный. Ручка двери тихо дёргается. Этот человек старается заходить тихо. Я поворачиваюсь к нему лицом, пытаясь опознать чужой профиль в темноте. Свет щёлкает. Меня встречает уставший и сонный, но приятно удивленный взор карих глаз. Каштановые волосы были точно такого же вида, как и мои. Это даёт мне понять, что Даниэль сам только-только проснулся. – Ты очнулся раньше, чем ожидалось, – он улыбнулся мне. – Как ты себя чувствуешь? Плечо не болит? Дэль подошел к тумбочке, оттуда вытянул мазь и бинты. Мне же довелось снова усесться в постели, так как осознание что сейчас будет пришло моментально. – Нормально, не болит, – хрипло ответил я. – А разве.. мазь эта.. помогает? Даниэль хмыкнул. – Ты такой интересный. Обычно люди после того, как спят трое суток, спрашивают.. не знаю, допустим, что произошло, – проговорил Дэль, оказавшись рядом со мной. – Я знаю что произошло, – отвечаю я, и ойкаю от резкой боли в плече. Вроде бы и ожидал этого, а вроде всё равно неожиданно. Бинты слоем скатились с моего тела, открывая вид на глубокую рану. Что-то мне подсказывает, она была глубже. Смотреть на это было неприятно. – Мазь.. это некоторые ангельские травы, такие как фьюхил, – Дэль запнулся, скорее всего из-за того, что наносил мне данную мазь на рану. Я даже смог ощутить какую-то долю удивления, правда на пару секунд. – ээ.. не знаю я, просто мазь которую мне дал мистер Авель когда я отправлялся в Ад. Всё.. – Ты мне говорил, что из тебя врач так себе, – хмыкнул я, стараясь сдержать порыв сломать Даниэлю руку. Моя рана неприятно жгла, колола, и всё в этом духе. – Ага-а, я такого не говорил! Попутал ты меня с кем-то, как так? – прикрикнул Дэль. Новый бинт обтянул моё плечо, параллельно с этим моё ухо вот вот бы и отвалилось. – Даниэль, говорю один раз. Видишь форму моих ушей? – я не смотрел на него, так как расстояние между нами было очень мелкое. Если бы я к нему повернулся, то мы бы столкнулись носами. Я только ощутил внимательный взгляд. – Ухты, да ты эльф! – всё также громко проговорил Дэль. – Блин, завидую. – Ты совсем дурак что-ли? – поинтересовался я. Наконец-то манипуляция с моим плечом была завершена, так-что мой друг отступил от меня. – В смысле? А чего ты от меня хотеть? – неправильно произнес Даниэль. Я закрыл рукой глаза, и возмущенно простонал. – Хотеть твоего понимать, уже не хотю, – передразнил его я. – Да блять, что? Он опять оказался слишком близко ко мне, и мне пришлось вжаться поясницей в спинку кровати. Дэль без разрешения повернул мою голову, так, чтобы ему было видно мои уши (господи, зачем я обрёк их на риск?). Я задохнулся от возмущения. Блять, думалось мне, что я как-то выгорел, да даже если так и было, этот.. этот.. Даниэль вернул меня обратно в чувства. Ему нужно посоревноваться с Алом по шкале умения бесить. – Ты что, ахуел?! – вскрикнул я. Мои силы в моменте вернулись обратно. – Да что с ушами?! – также повысил тон Даниэль. – Ничего! Ничего! Я уже забыл, что хотел тебе предъявить! Всё, отойди от меня! – я отпихнул его здоровой рукой. У меня было слишком мало сил, Дэль даже не качнулся. Но, слава Богу, он не Кристиан, и не учитель, а здравомыслящий человек. Именно поэтому Дэль быстро отошел от меня, обиженно обняв себя за плечи. – Не кричи на меня, – как-то по детски буркнул он, это заставило меня почти сразу расслабиться. – Ага, что ещё тебе сделать? – приподняв бровь спросил я. Я подвинулся подальше от клятой спинки кровати, так как она неприятно давила на мою поясницу. Хотелось лечь поудобнее, но я понимал, что скорее всего мне придется вставать с постели. Даниэль о чем-то задумался, разглядывая потолок. Его профиль выглядел достаточно комично, от чего я немного хмыкнул. – О! Придумал! Помоги мне в одном деле! – резко произнес он. Я озадаченно похлопал глазами. – В смысле? – Ты же спросил меня, я.. – Боже, это был сарказм! – мне захотелось уйти под землю. Как можно не понимать сарказм? Я.. ладно. Иногда я тоже этим грешил, но.. – Сарказм на таких серьезных щах?! – возмутился Даниэль. – Пиздец! Кто так делает?! – Даниэль, это суть сарказма! На секунду в комнате повисла тишина. Дэль то открывал рот, то закрывал его обратно, подобно рыбе. Всё же он просто выдохнул, взглянув на меня взглядом «Ты выиграл битву, но не войну». – Так.. что на счёт зачистки? Есть какие-то новости? – поинтересовался я, прокручивая все худшие варианты в голове. Война? Зачистка раз в месяц? Или, еще хуже, раз в две недели? Могут ли истребители переключиться на другие области? Даниэль посмотрел на меня нечитаемым взглядом, после чего отрицательно замотал головой. – Нет, ничего не известно, – он прикусил губу. Эта тема для него казалась больной. Он так хотел попасть домой, и у него это не вышло. – Знаешь.. забудь, – я выдохнул, разглядывая постель. – Ин, твой нимб.. он у меня, – оповестил Дэль. – если хочешь, я могу его принести. – Нет надобности, – махнул рукой я, закрыв эту тему. – Как Чарли? – Нервничает. Чарли не знает что дальше делать, раз наступила такая тишина. И за тебя она сильно волновалась, на следующее утро после твоей отключки уже хоронила тебя, – Дэль хмыкнул. А вот мне смеяться не хотелось. Постоянно я косвенно касаюсь всех бед Чарли. Она стала действительно дорогим для меня человеком за такой короткий срок, мне хотелось зарыться под землю, лишь бы не являться одной из больших проблем. – Ещё этот.. красный хуй, – Даниэль цокнул. Моё настроение немного приподнялось. – Дэль, не называй так Аластора, – я слабо улыбнулся. Мне непонятна их взаимная неприязнь, и непонятно то, откуда она появилась. С первого же дня. Может, Дэлю не нравится Ал из-за его.. характера, что-ли. Аластор как человек очень непредсказуемый и.. грубый? Нет, не грубый.. не знаю, как правильно назвать. Ядовитый и своенравный? Даниэль же таким не является. Вот он грубый, на мой взгляд. Он преданный. Грубый, преданный, и.. потерянный. Дэль сам не знает, чего хочет, этим он очень сильно напоминает меня. Он очень молодой, юный парень, и не до конца понял всю суть мира. Плевать, где ты, кто ты, в Аду, Раю, или же на Земле, везде нужно быть бдительным, везде тебе могут вставить палки в колеса. На самом деле смешно то, как я умничаю, хоть и сам не обладаю навыком бдительности. Человек может быть подозрительным, я могу за ним последить, но всё равно в какой-то момент забуду о своих подозрениях. Я очень слаб, это достаточно досадно осознавать. Говорю одно, но делаю совсем другое. – Ага, не называй, а то что этот красный надо мной глумится, это нормально, да? – возмутился Даниэль. Я так задумался, что не сразу понял о чём он. – Когда он это делал? – усмехнулся я. Мне, конечно, не всегда доводится видеть их контактирование, но иногда вижу. Ал обычно ничего ему не говорит, просто.. смотрит как на.. идиота. Аластор очень любит себя, и считает, что до таких, как мы ему далеко. – Когда ты это не видишь, – зло буркнул он. – Да, вот именно когда меня нет рядом он найдет чем тебя поддеть, – я закатил глаза, потянувшись. Видимо, Даниэль с ответом не нашелся, поэтому просто отвернулся от меня. Несколько секунд тишины, и его голос раздался вновь. – Ты.. есть хочешь? От одной мысли о еде меня начало тошнить. Поесть, конечно, нужно, но совсем не хочется. – Нет, не хочу. – Я так давно не видел тебя за обеденным столом, – как-то тихо и растерянно начал Дэль. – И твой глаз.. – Не думай об этом, я чувствую себя совершенно нормально, – соврал я. Ну а что я могу ещё сказать? Подавленность сопровождает меня всю мою жизнь, я к ней привык. Желание не обременять окружающих меня людей своими проблемами намного выше, чем желание рассказать обо всём, что накопилось внутри. Я постоянно вру. Вру обо всём. Вру о том, что поел, вру о том, что чувствую. Да я даже соврал о плече! Болит оно у меня, болит блять! Я всегда говорю, что всё нормально, никак не могу поделиться тем, что у меня на душе. В день зачистки.. я нагло врал, глядя в доверчивые глаза Чарли. Она сомневалась в моих словах, но выбрала сторону доверия. Тогда почему я не могу доверять в ответ? Почему не могу сказать как есть? Что-то внутри меня сжалось. Мне стало до одури больно в душе. К горлу накатил ком. – Что случилось? Болит что-то? – мгновенно подпрыгнул ко мне Даниэль. Он.. он так волнуется. А я снова совру, да? Я снова скажу, что всё нормально, или придумаю какую-то отмазку. Но что, если я не хочу прятаться? Если не хочу врать, не хочу делать вид, будто-бы со мной ничего не случилось? Что мне делать? Я набрал в лёгкие побольше воздуха. – Просто.. плечо запекло, – я закусил нижнюю губу. Конечно, ты опять будешь лгать. Потому-что это единственное, что мне остаётся. Насколько же я ничтожен. – Блять, – Дэль быстро отошел от постели, тяжко выдохнув. – Оно и будет болеть. Я уже подумал.. – Не думай, – прервал его я. Я уставился в потолок, желая чтобы моё «наводнение» пропало. И меня действительно понемногу начало попускать. – Хочешь.. вишневый сок? – Не хочу, – я взглянул на Даниэля. – Хочу, чтобы ты ушел. Прости, просто.. спать хочу. – Я понимаю, – он улыбнулся мне, и прошел к двери. – Сладких снов. Дверь распахнулась, а после закрылась за ним. Я лег на бок, закрывая глаза, но перед этим надел какую-то непонятную, сильно большую для меня кофту. Иначе было некомфортно. Спать то мне действительно очень хотелось. Я так устал, так хочу отдохнуть. Хочу навсегда остаться в этих стенах, чтобы меня никто не тревожил. Хочу быть один.

***

Меня резко подкинуло в постели, я ощущал на себе холодный пот. Замутненным, от сна, взглядом обвёл потолок, и снова попытался заснуть. Шорох впереди заставил меня подпрыгнуть, резко распахнув глаза. От яркого красного света мои глаза запекли, но мне было плевать. Скорее всего, это Даниэль. Но услышав столь нежеланный голос я моментально пожалел, что проснулся именно сейчас. – О, а я думал тебя на руках нести, – хмыкнул Кристиан. Я протёр глаза, надеясь, что это поможет мне избавится от его лица в моём поле зрения. От непонятного шока на только проснувшийся организм у меня пропал голос. Нет, я знал, что он за мной придёт, но чтобы так быстро? – А с плечом что? Не говори мне, что ты из-за этих жалких демонов попал под копьё? – он приблизился ко мне, видимо, чтобы посмотреть на забинтованную рану. Я же заторможено выставил руку вперёд. Кристиана это, конечно, вряд-ли остановит, но всё же. – Боже, какой же ты вредный, – он наигранно надул губы, но всё же остановился. Я постарался проглотить свою нарастающую злость. А что же я хотел? Если идешь на сделку, знай, что от тебя не отстанут пока ты не умрёшь. – Чего такой тихий? Связки что-ль повредил? – Да вот думаю, как бы не задохнуться, находясь с тобой в одном помещении, – изложил я свои мысли. Просто более.. цензурно. Кристиан на секунду заткнулся, а после улыбнулся до ушей, целиком довольный моим выпадом. – Теперь ты мне напоминаешь себя, отлично, держи дальше свою планку, – он «мило» улыбнулся. Спрашивать, когда он уже усядется на одном стуле я не решился. Мне очень хотелось, но я берег свои эмоции. Потому-что это единственное, что я мог сейчас. Внутри меня нарастала буря. Мне было очень обидно и гадко, понимая, что я обрёк сам себя. Сам подписал себе приговор. Пусть и не смертный, но до безумия мучительный. – Ладненько, иди сюда, отправимся ко мне, – он протянул мне руку, видимо, полагаясь, что я сейчас же вскочу с постели и побегу к нему. Вскочить я действительно вскочил, просто для того, чтобы отойти в другой конец комнаты, подальше от него. – Ну не вредничай, пойдём. – Не пойду. Ладонь на правой руке неприятно заныла, я взглянул на неё. Шрам выглядел свежим. Будто-бы только вчера он был оставлен, не успевший зажить. – Теперь пойдешь? – вскинув брови, в насмешке поинтересовался Кристиан. – Никуда я с тобой не пойду, лучше вот так сдохнуть, нежели быть твоей собакой, – отчеканил я, сжав руки в кулаки. – Какой ты глупый, – Кристиан замотал головой, улыбаясь так, будто-бы перед ним стоит ребёнок. – Ты так долго живешь, но никак не поймёшь – иногда нужно сделать то, что.. – Мне плевать, Крис, я не пойду. Мне плевать на тебя, на наш договор, и на твои желания, – поддаваясь своим эмоциям, я резко забыл о последствиях. – Ты невыносим, – выдохнул Кристиан. – Послушай, моё терпение не вечное. Я так не хочу вымещать на тебя свою злость, но ты скоро не оставишь мне выбора. Смирись, кровь уже пролита, – он двинулся ко мне, протягивая свою ладонь. Ему стоит только прикоснуться, и мы откажемся в другом месте. Крест начал активно холодать, чуть ли не превращая мою грудь в лёд. Если он меня заберет, это означает, что я больше не вернусь, верно? Я не смогу препятствовать ему вечно. Но почему-то понимание того, что я ещё не успел попрощаться перекрывало мне доступ к кислороду. Моё дыхание сперлось. Я выставил руку вперёд, зажмурив глаза. Лишь бы он сейчас исчез. Умер, распластался по этому помещению частями. Лишь бы его кровь окропила этот пол. Хочу, чтобы его руки и ноги разлетелись, а органы выпотрошились наружу. Чтобы он умер от невыносимой боли, чтобы его тело разложилось изнутри. О чём я вообще.. думаю? Я услышал странный гул. Тихий, даже для моего слуха, в комнате повисла тишина. – Блять, – прокашлялся Крис. – Ты ненормальный. Я взглянул на него, обнаружив, как из его рта струями текла светлая кровь. Кристиан сложился пополам, сжимая свой живот. Не умер, вот что печально. Стоп. Это говорю не я. Клянусь, это не я. Моя ладонь заболела по-новому. Она заболела сумасшедшей болью, которую раньше никогда мною не ощущалась. Шрам превратился в свежую рану. Кровь капала на пол, а в голове опустело. Боль была просто невыносимой. Спустя пару секунд мне захотелось вспороть себе грудь, и вытащить оттуда сердце, лишь бы мне не было так больно. По комнате разлетелись зелёные искры, но на это я не обратил внимание. Моё тело рухнуло не пол, не готовое к такой боли. Я сжал челюсти настолько сильно, насколько мог, лишь бы не заорать. Больно. Как же это больно. – Моло… сказать…ес…ты…пытаешься…вред… поплатиться…и болью. Бедня… В голове полный туман. Я не понимал, что говорит Кристиан, и совсем его не слушал. Когда же это закончится? Рано или поздно.. боль же отступит? – Боль..но, – не своим голосом прошептал я. Моя рука тряслась, может, от боли. На заднем плане бесконечного шума я слышал спокойный голос Кристиана. Больно. Кристиан схватил меня за волосы, и приподнял мою голову. В абсолютной темноте было видно его черты лица. Он говорил что-то, и я всеми силами постарался прислушаться, надеясь, что он скажет мне, как убрать эту невыносимую боль. – Глупышка… просто… свою ошибку. Тебе станет лучше. – Я вин.. виноват, – проговорил я, не слыша собственного голоса. Может, я подумал, но не сказал? – Виноват.. я виноват, – снова повторил я. Ничего не подействовало. Мне казалось, я вот так вот глупо и помру. Привязанным к Кристиану, и полным сожалениями. Мою ладонь крепко сжала чужая рука. Кристиан что-то шептал мне над ухом. Я снова постарался прислушаться. Я, раб Божий, вымаливаю у священного кинжала прощение за вину моего подопечного. Прошу прекратить эти пытки, и дать его душе покоя до следующего непослушания. Мой подопечный полностью признает свою ошибку, и кается в содеянном им. Он никогда больше не вступит на сторону непослушания и предательства, его собственная пролитая кровь тому доказательство. С каждым его словом мне становилось чуточку легче. В его мыслях никогда не промелькнет и тени желания наживы. Если он пожелает предать обещанный уговор – я даю тебе возможность наказать его. Пусть мои слова не останутся пустым звуком, чистой бумагой после чернил. Пусть будут они в твоей памяти, как молитва и вечное обязательство. Кристиан разжал мою ладонь, и взглянул на меня разочарованным взглядом. – Болван, – проронил он. – У меня, кстати, есть браслет, так-что.. вставай сейчас же, и давай свою лапу. Я стер с краев глаз слёзы и немного отдышался. Только после этого я попытался встать, ноги были ватными. Кристиан взял меня под руку. – Не трогай меня, я сам, – хрипло воспрепятствовал я. – Ни трьогай миня, я сям, – передразнил он меня. – Сам-то веришь своим словам? Я пропустил его слова мимо ушей, слабо оттолкнув его руку. – Мне не нужны твои подачки, оставь их при себе, – агрессивно проговорил я. – пожалуйста. Мне всё равно придётся дать ему свою ладонь. Во мне нет желания упорствовать после этой боли. Тем более, когда падал, я упал на больное плечо. Оно теперь не переставало ныть, и под повязкой проходила золотая кровь. Это было малейшее, о чём я бы мог думать. Наконец-то у меня вышло встать. Кристиан молча подал мне свою ладонь. Я молча коснулся её. Мир закружился, а голова, как мне казалось, готова была взорваться с секунды на секунду. Вокруг летали зеленые частицы, непонятные загогулины, вместе с этим был достаточно неприятный звук. От него у меня заболели уши. Он был очень громкий, и быстрый, словно ток. Мы переместились меньше, чем за секунду, но в моей памяти это отложилось как вечность. Оказались же мы там же, где я был в прошлый раз. Красные обои, и этот диван.. только в этот раз здесь стояли книжные шкафы, и стеклянная дверь, которая вела.. не знаю куда. Возможно, в прошлый раз я просто этого не заметил. Кристиан взял в руку огромную, толстую книгу. Нежно провел пальцами по её обложке, и протянул её мне. – Зачем? – спросил я, рассматривая книгу, но не решаясь взять её в руки. Мало ли. – Léelo todo al final de este día, – усмехнулся он. – Кристиан, я не понимаю тебя, – единственное, что я понял, так это «прочитай». А прочитать можно и одну страницу, и насколько. – Не понимаешь? Забыл, как общался на испанском? – Память не вечная, mi odiado, – наигранно расстроено выдохнул я. – Конечно. А слова, которыми ты можешь меня обидеть, ты помнишь? – скептически спросил Кристиан. – Всех всегда интересуют маты, или смешные слова с точки зрения их языка, – пожал плечами я. Как же тяжело было находится в этой обстановке, пытаясь вести себя непринужденно. На меня всё давило, даже дышать было тяжело. – Как жаль, – хитро улыбнулся мне Кристиан. – Потому-что ты должен прочитать всю эту книгу до конца этого дня, а она, увы, на испанском языке. – Ты что, надо мной издеваешься? – тихо спросил я. – Нет, с чего ты взял? Ну извините, мистер весь мир к вашим ногам, я писал эту книгу на родном для меня языке. На английский перевести не хватило желания! – Кристиан наигранно склонил голову. Так это он её написал. Ясно. – Зачем мне читать её? – не унимался я. – Мне это не нужно. – Тебе нужно всё, что я буду тебе говорить. Потому-что я – твой хозяин. – Ну уж нет. Катись отсюда. И книгу свою.. – рука предупреждающе зажгла. – отдай мне. Я буду читать. Только оставь меня в покое. Довольно улыбнувшись, Крис отдал мне книгу. На ощупь она была очень жёсткая, и будто-бы резала мою кожу. – Молодец. Я наведаюсь к тебе через какое-то время. Кристиан ушел за стеклянную дверь. Я подождал, пока не перестану слышать его шаги, а после открыл книгу. Яркое начало жирными испанскими буквами привлекло моё внимание. Potenciadores de fuerza, pociones, objetos, maldiciones. Это будет сложно. Я понял только два слова. Зелья и предметы. И то, только потому-что они схожи с моим языком, английским. Нет, по чтению я то вспомню что-то, но как-то.. не нравится мне это. Тем более здесь было написано про зелья. Если этот упырь что-то задумал, и хочет, чтобы я ему помог.. я ведь не смогу отказаться.

***

Мои ноги подгибаются, и я почти падаю на пол, благо, вовремя цепляюсь за стену. Устал. Во мне нет сил, весь сегодняшний день был очень насыщенным неприятными событиями и импульсивными, неправильными действиями. Вопреки своей усталости в стою у входа в дом Кристиана. Мои пальцы неуверенно проезжают по двери, прежде, чем я сожму их в кулак и постучу. Стоит ли? Всё, чего бы мне хотелось, это пойти домой. Проиграть какую-то мелодию на своей рояли, а после лечь в постель, обдумывая всё, что накопилось. Но я дал обещание. Пообещал, что приду ближе к вечеру, и мы наконец-то сможем провести время вместе. Я глубоко вдыхаю, и стучу в дверь. Через несколько секунд дверь распахивается. Крис стоит с яркой улыбкой, приглашая меня в дом рукой. Я послушно захожу, он закрывает за мной дверь. – Hola, amigo, – усмехается Крис, приобняв меня. – Привет, как твой день? – почти сразу интересуюсь я, взглянув в его глаза. – Мой день? Как обычно, а вот твой? – он щурится, протягивая к моим волосам свою руку. Аккуратно наматывает мою прядь себе на палец. Я не смею даже вздрогнуть. Сегодня Крис с хорошим настроением. – Да вот, с матерью немного повздорил, – озвучиваю я одно из сегодняшних разочарований. Крис понимающе кивает, и ведёт меня в свою прихожую. – Сильно? – Достаточно. Я сажусь на край дивана, от нервозности дотрагиваясь до креста на своей груди. День сегодня был по настоящему ужасен. Больше всего мне хотелось просто уснуть. Хотя-бы на секунду отойти от проблем, не вспоминать о них. – Из-за чего? – спрашивает Крис, приободряюще сжимая моё плечо. – Пустяки, – отвечаю я, но сталкиваюсь с осуждающим взглядом. – Мама не понимает.. я никогда не был ребенком в просторах Рая, и уже никогда им не стану. Почему-то она считает, что я её собственность, решает, с кем мне общаться, а с кем нет. Чувство такое.. будто-бы мне от силы лет 20, а не.. – я выдохнул, так и не договорив. – Мне это непонятно, вот и всё. – Ты ведь понимаешь, почему она так поступает? – сочувствующие смотрит на меня Крис. – Понимаю, – киваю я, опустив голову. – Всё, что я к себе притягиваю, моя неспособность к магии, мои несуществующие крылья. Всё это то, от чего она так себя ведёт. С Авелем мама другая. Она хочет уберечь меня, но сама не понимает, что так мы вдвоём катимся вниз, и каждые её поступки заставляют нас набирать скорость. – Ин, она просто не хочет терять тебя, – вполголоса говорит Крис, подстёгивая меня на эмоции. – Так она только быстрее меня потеряет, – выпаливаю я, не в силах совладать с поступающему кому в горле. – Я, может, хочу куда-нибудь уехать. Подальше от столицы, в другую область, куда-то, где.. я смогу свободно задышать. Без постоянного «Ты сын Адама и Евы», без всего этого, без статуса, быть обычным ангелом, жить в своё удовольствие, а не в удовольствие других. Разве это плохо, что я хочу распоряжаться СВОЕЙ жизнью так, как мне этого хочется? – я ненадолго замолчал, но только для того, чтобы перевести дыхание. – Я всегда «Должен лучше», и никогда «Молодец», вопрос: для чего я убиваю себя? Для Адама? Катился бы он.. по Саду.. для матери? А сколько я могу ещё убиваться? Сколько пройдет дней, месяцев, годов, или веков, прежде, чем я смогу жить для себя, а не для кого-то? Я вообще когда-нибудь буду жить для себя? Крис пытается что-то сказать, и пододвигается ближе ко мне, но я поднимаю руку в воздух, дав понять, что ещё не закончил. – Я, может, хочу много друзей? Хочу что-то делать такое.. полезное. Хочу делать что-то своими руками, какие-то украшения может, а может ещё что-то. Хочу, в конце концов, влюбиться. Я хочу попробовать в этой жизни всё, а не жить в четырёх стенах белого дома и мечтать об этом. – У тебя всё получится, и ты сделаешь всё, что желаешь. Я знаю это, потому-что..знаю тебя, – я не успеваю среагировать, как Крис сгребает меня в охапку и обнимает. И я не успеваю среагировать, как вдруг из моих глаз начинается дождь.

***

Уже на середине записей я просто закрыл книгу. Ну не получается у меня читать её, и понимать, о чём речь. Не вспомню я этот клятый испанский, он мне и не нужен. Остаётся просто лежать. Лежать, и думать о Дэле, о Чарли. Когда я вернусь, если вообще вернусь, ко мне будет много вопросов. Да и сейчас, наверное, они не находят себе места. На душе скребут кошки, противно. Что же я за человек то такой? Почему я не могу всё рассказать? Почему не могу попросить помощи? Почему? Разве они должны нервничать из-за меня? Я прикрыл глаза, вздохнув полной грудью. Бесит меня моя собственная неопределенность. Здесь я готов, потом уже нет. Хочу умереть, потом не хочу. Когда-нибудь я сам пойму, к чему стремлюсь? Бесит, что я сейчас просто лежу, и жду чего-то, вместо того, чтобы действовать. Но если я попытаюсь пойти против правил.. мне снова будет больно, да? Шаги. Я уже пожалел о том, что закрыл эту книгу. Да ладно. Хватит. Если я не понимаю, значит прочитай я всю книгу, всё равно ничего не пойму. Кристиан появляется в проходе через несколько секунд, и я сверлю его взглядом. Он делает вид, словно не замечает меня, осматривает всю комнату прежде, чем встречается со мной глазами. – Прочитал? – спрашивает он, буквально падая на диван. Я успеваю уберечь свои ноги от болевых ощущений, за секунду прижав их к себе буквой «V». Конечно, мне тоже пришлось поменять положение в сидячие, суто из недоверия. Я мог бы соврать ему, и сказать, что прочитал всю книгу, но ничего не понял, вот только смысл? Лгу я по натуре неубедительно, это же, тем более, Кристиан. К сожалению, этот человек видел меня в любом состоянии, и в любых действиях. – Нет, – пожав плечами, ответил я, сразу же ощущая, как рана начинает резать. Замечательно. Кажется, я забываю о ней почти что постоянно. – Почему? – непринужденно интересуется Кристиан. На этом моменте мне действительно захотелось вмазать этому человеку. Не знаю, что именно этому послужило. Может, его выражение лица. Словно ничего между нами плохого никогда не происходило, мы всё те же друзья, и я не сижу у него дома из-за тупой сделки. – Я ничего не понимаю, – проговорил я, закусывая нижнюю губу. – О, так ты всегда ничего не понимаешь, – улыбается Кристиан. Я пропускаю его слова мимо ушей. – Там различные заклинания, зелья, и всякие такие штуки. Больше всего там зелий. Зелья на силу, на подавление ядра, здоровье, даже бессмертие, – с каждым словом Кристиана в душе накапливалось дурное чувство опасности. Он, видимо, время зря не терял, и решил стать «Суперзлодеем», да? Я бы рассказал ему, как ангел, повидавший всё, что злоупотребления зельями может привести к исчезновению магии в лучшем случае, особенно не шутят с ядром. Но смысл мне говорить об этом? Смысл предупреждать? Кто этот человек для меня? Ненавистный человек. Может, я бы подумал о предупреждении, если-бы не был связан с ним. Тем более обычно, перед тем, как за что-то приняться, человек досконально изучает щекотильные темы. – Ясно, можешь не продолжать. От меня ты чего хочешь? Поэкспериментировать? – я приподнял одну бровь. – Нет конечно, с тобой нужно обходится бережно, – улыбнулся Кристиан. – Ты станешь моим союзником. – Что? Нет, – оторопел я, максимально отодвинувшись от него, и сдерживаясь, дабы не вскочить с этого клятого дивана. – Это не было вопросом, в твоём одобрении я не нуждаюсь, – дружелюбный тон в секунду сменился стальным, не принимающего возражений, басом. – Ну почему ты ко мне пристал? – вымученно спросил я. – Ты хоть представляешь, что с тобой сделают? – А ты сможешь признать свою слабость, и рассказать об этом кому-то? От этого встречного вопроса по спине пробежал холод. И пусть мой вид оставался более менее спокойным, мне хотелось скрыться под землю. – Хорошо. Я сделаю то, что ты хочешь, если ты позволишь мне вернуться в отель. То есть возвращаться каждый день, – я старался держать наш глазной контакт как можно дольше, чтобы.. звучать убедительнее? Кристиан на удивление кивнул. У меня даже сердце кульбит сделало, настолько это было неожиданно. Я думал, сейчас начнутся бои без правил. – Как скажешь, только потом не плачь мне о том, что ты никому кроме меня не нужен, – прищурился он. – Твоя манипуляция здесь не в тему, – наигранно улыбнулся я. – Когда я смогу вернуться? – Боже, какой ты нетерпеливый. Сейчас. Только учти, завтра ты должен будешь безоговорочно пойти за мной. Он коснулся меня слишком резко, слишком быстро, я не успел среагировать или принять более устойчивое положение. Вокруг снова закружился мир, мне стало до одури плохо. Я не чувствовал ничего что могло бы касаться моего тела, будто-бы я плыл в воздухе. Опять этот громкий звук. В голове пробежала картина, как я прямо сейчас потеряю сознание. Кончики пальцев начали неметь, внутренности скручивало, и.. Я упал на землю. Мои ребра внезапно очень больно ударились о твердую почву. Приоткрыв глаза, я не видел ничего, кроме сплошных черных точек. Мой слух был заглушен. В прошлый раз такого не было. Буквально через несколько секунд мне стало намного лучше, зрение вернулось вместе со слухом. Вскочив с земли я оглянул место, куда был отправлен. Я стоял сбоку от отеля. Замечательно, не нужно будет придумывать байки о окне. Что-то укололо меня за ногу, и я осознал, что стою босый. А.. ага. Ясно. Казалось, это единственное, что по-настоящему меня разочаровало. Что я смогу сделать с этим? Что я скажу? «Да я это, прогуляться вышел, а обувь не обул. А зачем? Тупая обувь, кому она нужна?», – вот так, что-ли? Что мне делать? Ладно. Скажу, что.. украли. А зачем снял обувь? И где я её вообще нашел, если в номере, где я находился, обуви не было? Да уж, проблемы на ровном месте. Всё же я зашагал в сторону входа, и почти сразу заметил Аластора. Он стоял, глядя на меня без нотки удивления, или чего-то такого, будто-бы знал, что именно сейчас я приду. Я подошел к нему, и просто смотрел в его глаза. Молча. Почему? Потому-что не знал, что говорить в таких ситуациях. Ал оглядел меня с головы до ног, его брови поползли вверх. Это означало, что.. – Ангелок, негоже джентльмену расхаживать босым, – усмехнулся Аластор, выгнув голову под неестественным углом. Я не знаю, что именно я ощутил после его слов. Облегчение, наверное, оттого, что не последовало вопроса прямо в лоб о том, где я был. Это, конечно, было бы не в репертуаре Радио-Демона, но почему-то этого вопроса я ждал. – Э.. да? – запоздало начал я, словно для меня эти слова звучали странно. – О, я знаю, – от нервов я закусил губу. – Если тебе не сложно.. Щелчок. Я осекся, ощутив, как мои ступни сжала обувь. Быстро взглянул вниз, анализируя, что именно на моих ногах. Туфли. Лакированные, мужские бордовые туфли. Да.. даже повыше для себя стал. Каблук имеется, в общем. – Боже, спасибо.. ты столько сделал для меня, я уже не знаю, как тебя благодарить, – к моим щекам подступил жар от смущения. Всё же.. это не в первый раз Ал меня выручает, а я почти ничего взамен ему не давал, кроме «спасибо». – «Столько сделал»? – хмыкнул он в ответ. Кажется, он хотел что-то сказать мне, но из отеля, как ошпаренный, выскочил Даниэль, злостно-испуганно глядя мне в глаза. И также резко он схватил меня за плечи, совершенно позабыв о моей ране. – Каин! Какого хуя ты съебался?! – он посмотрел на меня снизу вверх. – Куда ты съебался? – Во-первых.. отпусти меня, мне больно, – выдохнул я, стараясь не простонать от боли. Дэль почти моментально отскочил от меня, поняв свою ошибку. – во-вторых, сбавь тон. – Сбавить тон?! – ещё громче прикрикнул он. Я немного прикрыл свои уши руками. Это невыносимо. – Каин, ты башкой своей вообще думал?! Куда ты съебался?! На целый ебанный день, в таком виде! Ты хоть знаешь, как я волновался?! Ну.. про вид я согласен, лакированные туфли под домашнюю одежду не подходят. Почему он кричит на меня так, словно у него есть на это право? Я даже позабыл, что Аластор стал немым зрителем нашего «Диалога», если это можно так назвать. – Ты будешь орать всё время, или дашь мне сказать? – преспокойно поинтересовался я, хотя на самом деле мне очень хотелось гаркнуть на Даниэля, и я был близок к этому, просто он вовремя замолчал после моих слов. – Что мне мешает куда-то пойти? – Ты в своем уме? Твоя рана должна быть весомым аргументом! Тебе нельзя напрягаться, ты же сам видел в каком состоянии твоё плечо! – кажется, этот вопрос заставил Даниэля вспыхнуть пуще прежнего. Я также находился на грани, сжимая кулаки до побеления костяшек. – А с каких это пор ты решаешь, что мне нужно делать? – я взглянул прямо в карие глаза. – Неужели мне нужно какое-то разрешение от тебя, чтобы поступать как мне вздумается? Даниэль буквально застыл, не в силах и слова проронить. Наверное, я чем-то задел его. Но почему я должен об этом волноваться, если он позволяет себе общаться со мной образом упрёков и попытками внедрить мне чувство вины? – Я хочу как лучше! – наконец-то сказал Даниэль. Мне, почему-то, резко стало так обидно. В сердце что-то кольнуло, к горлу подкатил ком. – Нет, ты хочешь угодить моему брату, – лживо-спокойно ответил я. – Признайся, тебе похуй на меня. Трактуй слова правильнее. Не «Я волновался за тебя», а «Я волновался за себя». Потому-что Авель тебя «убьет», если со мной что-то случится, да? – Как ты можешь.. так говорить? – прошептал Даниэль, машинально обняв себя за плечи. – Если-бы я волновался за себя, я бы не спасал тебя ценой своих крыльев, я бы вернулся домой! В глубине души я понимал, что он прав. Понимал, что нельзя отыгрываться на Дэле за то, что обрёк себя на несчастье. Но мой воспалённый мозг не давал мне сбавить давление, не давал притормозить и признать вину, сказать, что я неправ. Именно в этот момент Аластор перестал быть «Немым зрителем». – Друзья, неужели вам нравится ссориться? Будьте проще, вы же не глупые, – Аластор встал между нами, и я успел опять поблагодарить его, только в своей голове. На удивление, радио-голос снова действовал на меня как успокоительное. Разве Аластору есть дело? Ему же нравилось наблюдать за такими сценами, что случилось сейчас? Поникший Даниэль смотрел куда-то сквозь меня, сжимая свою кофту. – Пусть будет так, – охрипшим голосом проговорил он, непонятно кому именно, мне, или Аластору. Немного помявшись на месте, Даниэль просто ушел в отель, перед этим взглянув мне прямо в глаза. Я решил поступить также, проронив тихое «Спасибо» в адрес Радио-Демона я зашел во внутрь. Я встретился взглядом с Хаском, он порывался что-нибудь спросить, но я только махнул рукой. – Где девочки? – поинтересовался я, придумывая историю, по сюжету которой мне пришлось уйти из отеля с, о Боже мой, раной на плече! Раздул блин, целый скандал из-за раны какой-то. – Так они.. уехали ещё вчера, – запоздало ответил мне Хаск. Воу.. понятно, почему я не знал, но.. я не знал, и это ужасно! – Куда? – Я не знаю, Каин, – Хаск раздраженно помассировал виски́. Я быстро кивнул и направился, наконец-то, к себе в номер. Нет смысла сейчас общаться с Хаском, он раздражен, я раздражен, может, мы можем вступить в конфликт. Конечно, это маловероятно с его характером, но всё же.

***

Я поссорился с Даниэлем. Просто классно. Самое ужасное, внутри меня раздирает клятое чувство вины. Я виноват? Где я виноват? Неужели теперь я не могу отстоять свои границы? Нет, ты можешь отстоять свои границы, но не таким способом. Каким «таким»? Осознанно задевать за больное. Нет, я делал это неосознанно, я был под эмоциями, и.. Это не оправдывает ни тебя, ни твои действия. Ты же такой «умный», всегда строишь из себя мудреца. Но разве мудрец будет поступать столь фривольно? Ты делал это совершенно осознанно, потому-что знал, куда нужно нажать. Знал, как ужалить его побольнее. Хватит. Я громко прорычал, скидывая со стола всё, что там было, а том числе и колоду карт Аластора. Карты рассыпались по полу, потому-что коробка оказалась открытой. Даже не могу сдерживать свою злость. Да что со мной, блядь, происходит? Стук в дверь, я машинально подскочил на месте, тут же проговорив «Входи». Вряд-ли это Даниэль, тогда кому бы я понадобился именно сейчас? Ручка двери под давлением опустилась вниз. Я присел, стал шариться по полу руками, поднимая скинутые секундами ранее вещи. Оглянув зашедшего в мой номер Аластора, я только вопросительно вскинул бровь, тут же возвращаясь к делу. – Ангел, мы не договорили, – пояснил он, слаживая свои руки за спиной. – Знаешь, я не часто посвящаю таких как ты в свои дела, вот только досада – сложилось так, что.. – Ал, ближе к делу, – перебил я его, не желая сейчас тянуть время. Положив все вещи обратно на стол, я столкнулся со взглядом прищуренных красных глаз. – Ну? – Ты же не знал, как меня ещё отблагодарить, ангелок. Завтра мне нужна будет твоя помощь, и, так уж и быть, мною будут обнулены твои мелкие «должки», – с какой-то лёгкостью ответил Аластор, разглядывая свои пальцы рук. – Ага, а поконкретнее? Что нужно делать? – поинтересовался я, раздумывая, что мне делать. Завтра я должен буду опять пойти с Кристианом, и я не знаю, когда, а ещё не знаю, сколько я пробуду у него. – Поконкретнее узнаешь по пути, ангел, – быстро нашелся с ответом Радио-Демон, только это мне ясности не внесло. – Ал, тут такое дело.. завтра я не могу, я познакомился с одним человеком, и мы уже запланировали кое-что. В смысле, не «не могу», а не знаю, когда буду свободен, и.. – Без проблем, ангелок. Главное, чтобы завтра. Как только ты освободишься, поищи меня, и мы отправимся, – оскалился Аластор. – Что-то я сегодня слишком добрый, не находишь? – В здравии, – хмыкнул я. – Ладно уж, посмотрим, как будет. Клянусь, я постараюсь помочь тебе как можно раньше. – Конечно, ангелок. Куда ты денешься? – закатил глаза Ал, уже начиная уходить из моего моего номера. – До встречи! Дверь закрылась, даже моего ответа не дождался. Хотя, в нем действительно что-то поменялось. Он реально стал.. какой-то добрый. Относительно. Моментами. Я всегда понимал, что Аластор не тот человек, который будет помогать «Даром», поэтому меня его запрос не удивил, я наоборот, испытал какое-то.. облегчение? Странновато. Ещё и моё вечное «Клянусь», словно это слово можно произносить когда захочется, без последствий. Словно это слово уже давно утратило свой истинный смысл и мотив. Как мне завтра распределить всё? Клятая сделка, клятая жизнь. Не хочешь жить? Тогда почему не ушел обратно в Рай? Точно не хочешь, или снова жалеешь бедного себя? Опять, наверное, попытаешься убежать от проблем, словно другого выхода нет. Всегда строишь из себя самоотверженного человека, а на деле.. просто трус, боишься всего, только пытаешься притворится человеком, который ничего не боится перед другими, будто-бы это сделает тебя сильнее. Из-за тебя происходит большее, чем могло бы, ты мешаешь, ты ломаешь, ты рушишь чужие жизни. Рушишь, потому-что не способен изменить свою жизнь в лучшую сторону. Вот и тянешь всех за собой. Я мотаю головой, падая на кровать, и прикрывая глаза руками. Как мне распределить? Что делать? Наверное, сначала дождусь своего мучителя, а потом уже.. вернусь, и отправлюсь с Алом отдавать свой должок. А потом что? Жить дни, месяца, годы, связанным с Кристианом, стараться изменить ход зачистки? Что мне делать дальше? Разве я готов? Разве у меня получится? Нет. Потому-что я действительно всего боюсь. Говорил, что мне на себя плевать, а плевать ли на деле? Если плевать, значит почему тогда, во время зачистки, когда меня забирали в Рай, я просто.. не захотел? Разве мне не плевать на себя? Боже, я так запутался. Когда это всё прекратиться? Что мне сделать, чтобы это всё прекратилось?