Предубеждение

Прежде, чем с тобой случится великое, всё вокруг начнёт рушится.

Не пугайся.

Тяжелое полотно дерева подается легко и я раскрываю двери, смотря в упор на только что поднявшегося по ступенькам крыльца мужчину. Владимир почти строго смотрит, через силу натягивая дрожащие губы, которые явно не привыкли улыбаться, пока в его руках пестрят ароматные цветы. Слегка, но с натиском, он протягивает букет полевых ромашек и продолжает играть в молчанку, считая, что я умею читать мысли: –Не спорю, мужчина вы симпатичный и явно очень хороший… – задумчиво начинаю, мягко кивая своим же словам, оглядывая его с ног до головы – Но боюсь, что мои родители были бы против нашего союза. Сама же ухмыляюсь своей шутке, пока его рука слегка дергает букет, не ожидая такого вывода. –Это от Виктора Павловича. – прокашлявшись, поясняет свой презент. –«Ну а от кого же еще, раз вы здесь?» – хочется выпалить в ответ водителю. –Он передаёт свои извинения. –Прекрасно! – выпрямляюсь и лыблюсь во все тридцать два, почти хлопая в ладоши от радости, пока Владимир заметно расслабляется, ближе протягивая букет – И я передаю ему извинения за то, что не принимаю извинения. Хорошего дня! – вновь хвастаюсь за дверь и закрываю её, но Владимир слишком быстро реагирует, не давая мне этого сделать. –Екатерина! – кряхтит, пытаясь мягко открыть препятствие обратно – Я же всё равно оставлю их тут! – выставляет плечо, толкая поверхность с противоположной стороны, не давая мне захлопнуть до конца. –Ну так оставьте, мне то что! – мычу, всем телом наваливаясь по свою сторону  – Всё равно завянут его извинения!  –Я ведь пр-росто выполняю свою р-работу! – выставляет носок черных туфель в проём, напрочь перекрывая возможность к моей победе. Водитель Пчёлкина явно не во всю силу противостоит мне, когда я уже ощущаю пульсацию венки на лбу от напряжения. Пошёл нахрен этот садовод со своими ромашками!  Уже во второй раз пытается применить приём со своими цветами. Только вчера, когда я проснулась с опухшими глазами от эмоциональной ночи, – это были астры, едко воняющими на всю спальню. Стоило мне уловить их неожиданное появление после пробуждения, я вышла на веранду спальни и со всей силы швырнула их за ограждения, что не ускользнуло от чёрной машины, которая не успела даже отъехать. После нескольких попыток закрыть дверь, я всё же уступаю и упираю руки в бока, тяжело дыша и зло смотря на этот шкаф в проёме, сжимающего щёки и расслабляя брови, вновь протягивая цветы. –Ладно, Владимир, мы сделаем так… – выставляю указательный палец вперёд, как будто даю нравоучения, словно это поможет придать мне более угрожающий вид – Я приму эти цветы, но при одном условии… Хоть он снова не угадал с букетом, но я буду самым ужасным человеком в глазах своей экономки, если поступлю с её любимыми цветами так же, как со вчерашними. Владимир ждёт, а я думаю над тем, что же я собираюсь передать его и своему условному начальнику и в голову не приходит ничего лучше как… –Скажите, чтоб он шёл нахрен. – в самой мягкой форме французского выдаю я. Его брови слегка дёргаются, но после нескольких секунд замешательства он кивает в согласие и в очередной раз тянет цветы, которые я, наконец-то, принимаю. –Я бы ещё с вами поболтала о погоде, но прошу простить, меня уже ждут. – натягиваю уголки губ – Всего доброго вам, Владимир! Пожелав того же, он отстраняется от порога и твёрдой походкой спускается в сторону ворот, пока я закрываю проклятую дверь и несусь в сторону кухни, кидая ромашки на стол, за которым Любовь Андреевна перебирала крупу: –Тебе. – ловлю её удивленные брови – От тайного поклонника. Не успев получить ответного слова, быстро разворачиваюсь обратно в коридор и снова волочу ноги в кабинет, где меня ожидают: –Так на чём мы там остановились? – плюхаюсь на кожаный диван напротив стола отца, за которым сидит Сергей Валерьевич, и хватаю чашку со столика, пряча за ней покрасневшие щёки. –Мы с вами начали про квартиру на Москворечье. –Квартира на Москворечье… – ставлю кофе обратно и устало откидываюсь – И что там с ней? Мужчина поправляет тоненькие очки и вновь шелушит бумагами, ища нужную недвижимость в документах. Крёстный прислал мне своего нотариуса, чтобы тот помог мне оформить наследство сегодняшним днём, что оказалось довольно просто сделать раньше положенного срока.  Мы уже прошлись по всем оставленным родителями квартирам, машинам и домам, а теперь очередь дошла до Нины Павловны, которая нажила своим честным путём целую трёшку на юге Москвы. –Она так же переходит в ваши права и становится личной собственностью, как и сказано в завещании ушедшей Нины Немцовой… Завещание. Странно и даже местами смешно, что она решила оставить мне эту квартиру по собственному желанию, а не по обстоятельствам наследственной процедуры. Будто была вероятность получить её кому-то другому. –…шестой этаж, шестьдесят восемь квадратных метров… – продолжает кучерявый мужчина, когда я потираю виски от многочисленной информации – И небольшой гараж вагонного типа во дворе того же дома.  Хлопаю глазами и вновь тянусь к столику, желая отпить драгоценный напиток, думая над тем, что всё равно придётся перечитывать копии всего разговора. –Это всё? – поднимаю голову, смотря на то, как он соединяет бумаги воедино, постукивая ими об стол. –Так же в завещании сказано про сейф вашего покойного отца, но про это лишь прописано пару слов. – подтягивает очки к переносице – Место нахождение его, я так понимаю, вы знаете? –Знаю. – устало бросаю. Я и совсем забыла о нём, но после его упоминания за спиной начинает печь… Закончив последние манипуляции с подписями и подсчетом правильного оставления копий Сергеем Валерьевичем, мы распрощались на пороге, но я вновь направилась в кабинет. Зайдя внутрь, тихо закрываю дверь, облокачиваясь на неё. Пальцы за спиной нервно постукивают по основанию и я думаю над тем, стоит ли мне вообще его открывать. Ворошить то, что может там находиться не сильно хочется, но интерес быстро берёт своё и я поддаюсь вперёд, проходя к диванчику, над которым висит последнее препятствие. –Фиг с ним! – бурчу себе по нос – Всё равно его придётся когда-то открыть. Опускаю руки и скидываю туфли, забираясь на кожаную обшивку ногами, и тут же хватаю небольшую картину пейзажа Невы, спуская её вниз. –«Спрятан прям как в банальных фильмах…» – проносится в голове. Перед глазами сразу появляется небольшая дверца с замком, открыв который можно после набора определенной комбинации. –«Ладно, если это отец, то цифры предсказуемы.» – подношу палец, клацая по пластику – «…0…1…4…5…» Время моего рождения. Такой же пароль он установил на всех моих ячейках в банках. На моё восемнадцатилетие родители поздравили меня ровно в это время, а я, которая посреди ночи чуть не поймала инфаркт от неожиданности, запулила подушку прямо в торт, который держала мама. Но даже помятый и знатно съехавший с тарелки он был невероятно вкусный, ведь приготовлен был именно её руками… –«Прекращай вспоминать.» – скрежет внутри и я возвращаю помутневший взгляд обратно. Протяженный писк и ручка дёргается, слегка приоткрываясь с хлопком. Рука, которая так и нависла над циферблатом, помогает раскрыть твёрдый метал, а из лёгких резким потоком выходит воздух, осматривая содержимое внутри. Несколько упаковок цветастой зарубежной валюты, немного советских купюр, которые теперь будут ценить только лет через двадцать, не меньше, и пару папок каких-то документов заполняли пространство железных стен. «У страха глаза велики» – говорят в такие моменты. Перевернув бумаги замечаю поблескивающую ручку, которая напоминает довольно знакомую вещь и сразу откидываю папку, открывая спрятанное. Пистолет, подобный тому, что мне вручал Витя на полигоне, блестел своим холодом и я невольно пробегаюсь кончиками подушечек пальцев, ощущая те же эмоции телом. –Руки в локтях должны быть прямыми, а ноги слегка расставлены. – корректируя мои движения, он встаёт позади, слегка прижимая меня к себе.   –Пчёлкин, держи дистанцию. – говорю ровно, ища глазами прицел.   –Держи руки и не болтай. – обжигает дыханием щёки, которые слегка смущаются – При выстреле весь удар идет на плечи, поэтому жди отдачи именно туда… Улыбка касается лица и я невольно начинаю думать о его руках, которые так умело управляли пистолетом и мной. «Если тебе придётся наставить дуло на кого-то, то делай это уверенно.» – бьётся его голос в голове. Так, всё. Хватит! Прекращай вообще думать об этом мудаке! Он в очередной раз сделал свой ход конём, и в этот раз понёс потерю в свою сторону, разбив моё хрупкое равновесие. Каждый раз в мыслях проносятся редкие, но при этом такие уже родные мгновения наших с ним перепалок и глупого, за рамки вон выходящего, флирта. Он мне под кожу влез, а я всё не перестаю идти у эмоций на поводу. Сильно закатываю глаза и захлопываю дверцу, яростно вешая картину обратно. Ноги подкашиваются и я скатываюсь вниз, поджимая ноги к себе.  Меня уже не так сильно раздражало, хотя нет, ещё пипец как сильно раздражало, его выступление в кабинке того злосчастного заведения, куда меня затащил Макар под предлогом выгодной сделки, но ещё больше меня воротило от осознания, что в любую свободную секунду в потоке своих мыслей, появляется его персона в голове. Да даже сейчас, когда я проводила нотариуса после прочтения завещания! Завещание. Секунда на размышление и я лечу с дивана в сторону стола, на котором так и лежат копии, среди которых я откидываю лишнее и с третьей попытки нахожу его. Глаза бегают по тексту и я сразу понимаю, что определенных указаний именно на этот сейф нету, а в голове бегают картинки возможных мест, где может находится похожий на этот. И такой есть. Разворачиваюсь корпусом и вылетаю из кабинета, направляясь в сторону лестницы на второй этаж. –Катенька, – останавливает меня Люба, когда я уже вступила на первые ступеньки – Как прошла ваша встреча?  Замираю, и медленно поворачиваюсь к ней, натягивая губы в доброжелательности. Домработница стоит в арке столовой, натирая какую-то посуду и смотрит на меня с привычным интересом. –Всё в порядке. – сильнее лыблюсь, пытаясь расслабить плечи – Документы подписали, так что можно пользоваться этим всем… – обвожу рукой пространство вокруг, думая над словами – …как и прежде…в принципе. –Что-то случилось? – опускает полотенце вниз и делает уверенный шаг ко мне, пока я стою, как вкопанная. –С чего ты это взяла? – моя улыбка падает, а глаза слегка расширяются. –У вас лицо, словно призрака увидели. Конечно у меня будет такое лицо, ведь сейчас я собираюсь вновь попробовать то, на что каждый раз не хватает духа. –Может чаю? – продолжает. –Да! – резко и слишком громко перебиваю её, нервно кивая – Я хочу чай с твоими блинами! Сделаешь? Любовь Андреевна слегка опешила от такой просьбы, но всё же согласилась выполнить моё желание и спряталась обратно на кухне, пока я, переводя дыхание, быстро поднялась наверх. Аккуратно, почти на цыпочках, словно кто-то может увидеть, я подхожу к двери спальни, куда я не заходила до сих пор. Рука ложится на ручку и медленно её раскрывает, заполняя тишину этажа протяжённым скрипом. Внутри всё также: кровать заправлена, ковры чисты, духи на полках, а шторы раскрыты. Всё на своих местах. Хватаюсь за косяк прохода и уже намереваюсь зайти, но ноги меня не слушаются, напрочь не давая этого сделать.  Комок встаёт в горле, дыхание срывается на несколько хриплых частот и руки дрожат. Босые стопы вмиг становятся ледяные и промерзают к тёмному ламинату, не позволяя переступить порог. Глаза находят картину над новой кроватью и я уже представляю образ железной дверцы, подобной той, что внизу в кабинете, но это единственное, на что я способна сейчас. –«Слабачка.» – обзывает подсознание. Резко отрываюсь с места и почти отбегаю на несколько шагов назад, всё также не сводя глаз с прохода. Да, я слабая.  Внутри меня такие пустоты и сомнения, что я иногда даже путаю прошлое с настоящим, зря надеясь на лучший исход моего существования. Вряд ли я когда-то смогу туда зайти, потому и пытаться не хочу. Попытки тщетны и я только больше расстраиваюсь, каждый раз поджимая губы от бессилия. Иногда бывает слишком трудно. Трудно подобрать слова, трудно прикоснуться или трудно даже посмотреть. Я никогда и не знала, что буду так сильно скучать по ним, что каждый день без их голосов будет как испытание, а каждый взгляд на пустые комнаты дома будут напоминать о том, как мне не хватает их присутствия. –Не сегодня… – шепчу трясущимися губами. Солёная капля стекает по подбородку, оставляя мокрые следы и я подхожу обратно, тихо закрывая дверь, так и не зайдя внутрь…