«Шёпотом о важном»

      Тихое утро медленно вползало в комнату Элиаса. Бледный свет просачивался сквозь неплотно закрытые шторы, рисуя на стенах размытые силуэты веток. Снежные хлопья медленно кружились за окном, будто кто-то включил режим замедленной съёмки. Одеяло было тёплым и тяжёлым, укрывая Элиаса от всего мира. Он лежал, свернувшись на боку, и жмурился от неприятного света, который настойчиво лез ему в глаза.“Ещё пять минут”, подумал он, затягивая себя обратно в полусонное состояние. Но что-то внутри не давало полностью расслабиться. Мысли из ночи вернулись, будто кто-то включил их снова по кругу. Его внутренний голос был неумолимым. “Мы можем идти медленно. Никто нас не гонит.” Слова Александра снова всплыли в памяти. Тогда они казались такими правильными, такими спокойными. Но сейчас, в утренней тишине, они почему-то кололи, будто мелкие осколки под кожей. “А если всё это только иллюзия? Что, если это тепло исчезнет так же быстро, как и появилось?” Элиас сердито выдохнул, скинул одеяло и поднялся, сев на кровати. Воздух оказался прохладным, и по его коже пробежала дрожь. Он опустил ноги на тёплый коврик, закинул локти на колени и опустил голову в ладони. “Хватит думать. Хватит думать.” — Ты вообще можешь остановиться хоть раз? — тихо пробормотал он самому себе и потер лицо руками. Он провёл пальцами по волосам, взъерошил их и взглянул на окно. Снежные хлопья по-прежнему падали медленно и плавно, как в фильмах о Рождестве. Казалось, весь мир был в покое.“Почему я не могу почувствовать то же самое?” Где-то внизу раздался звук — хлопнула входная дверь. Элиас сразу понял, что это Александр. У них была привычка входить друг к другу без предупреждения, особенно по утрам выходных. Он даже не удивился. — Подъём, герой, ты ещё спишь? — голос Александра прозвучал слишком бодро для утра. Элиас вздрогнул от неожиданности и повернул голову к двери. — Нет, я уже встал, — отозвался он хриплым от сна голосом и потянулся за футболкой, накидывая её на себя. Дверь приоткрылась, и Александр, не дожидаясь приглашения, вошёл внутрь с чашкой кофе в руках. На нём была серая толстовка и спортивные штаны. Его волосы были чуть растрёпаны, а на лице играла привычная уверенная улыбка. — Да ладно, не ври, я слышал твоё сонное бурчание, — ухмыльнулся Александр, поднеся чашку к губам и сделав глоток. — Пахнет утренней драмой? — Очень смешно, — буркнул Элиас, натягивая носки. — У тебя шутки, как у дедушки. — Шутки дедушки всегда лучше, чем тишина, — отмахнулся Александр и присел на край кровати. — Ладно, рассказывай, что там в твоей голове снова за революция идей? — С чего ты взял, что что-то не так? — Элиас бросил на него взгляд, полный попытки притвориться спокойным. — Ты забыл, с кем говоришь? — Александр сделал ещё один глоток кофе, прищурившись. — Я вижу, когда ты залипаешь в своих мыслях. Глаза у тебя становятся такими… пустыми. Элиас отвёл взгляд, сосредоточившись на застёгивании манжета на рукаве. — Просто… мысли, — пробормотал он. — Неважно. Александр приподнял брови, но не стал давить. Он отставил чашку на прикроватную тумбочку и потянулся, закинув руки за голову. — Ладно, будем играть в молчанку, — сказал он с нарочитой скукой в голосе. — Но учти, я мастер в таких играх. Элиас почувствовал лёгкое раздражение. — А ты всегда должен быть таким самоуверенным? Александр взглянул на него со странной улыбкой. — Не уверен — не полезу, — отозвался он с ухмылкой. — Ну давай, выложи. Что тебя гложет? — Меня ничего не гложет, — быстро ответил Элиас, но тут же закусил губу. — Вижу, как не гложет, — хмыкнул Александр. — Ты думаешь, что мы идём слишком быстро, верно? Элиас застыл. Его руки медленно опустились на колени. Он медленно поднял глаза на Александра. — Как ты… — Я знаю тебя, Элиас, — сказал Александр спокойно, не сводя с него взгляда. — Знаю, как ты накручиваешь себя по пустякам. Элиас почувствовал, как внутри что-то тёплое и холодное одновременно кольнуло грудь. — Это не пустяк, — прошептал он. — А что, если мы и правда слишком спешим? Что, если… что, если мы просто пытаемся удержать то, что неизбежно уйдёт? Александр наклонился вперёд, поставив локти на колени и соединив пальцы. Он долго смотрел на Элиаса, а потом тихо вздохнул. — Слушай, — его голос был серьёзным и спокойным. — Я не могу обещать, что всё будет идеально. Никто не может. Но знаешь, что я точно могу сказать? Элиас поднял на него глаза, глядя почти с отчаянием. — Я могу обещать, что буду с тобой рядом. — Александр говорил медленно и уверенно, глядя ему прямо в глаза. — Даже если мы спешим. Даже если что-то пойдёт не так. Я здесь. И я не собираюсь никуда уходить. Элиас смотрел на него, ощущая, как внутри что-то сжимается. Сначала хотелось отвернуться, но он удержал взгляд. — Ты так уверенно это говоришь, — прошептал он, слабо улыбнувшись. — Как будто уверен во всём на свете. — Не во всём, — ответил Александр, откинувшись назад и забрав свою чашку. — Но в нас — да. Элиас почувствовал, как что-то тяжёлое спадает с его груди. Всё ещё оставались сомнения, но слова Александра, как всегда, действовали лучше любого лекарства. — Ладно, — кивнул он, потерев лицо руками. — Ладно. Давай попробуем. Александр усмехнулся и поднёс чашку к губам. — Да мы и так уже пробуем, Элиас, — сказал он. — Мы в самом разгаре эксперимента. Элиас коротко засмеялся, опустив голову. — Ты ужасный философ, знаешь? — Но эффективный, — подмигнул Александр и поднялся на ноги. — Ладно, давай завтракать. Я захватил пару круассанов по дороге. — Ты купил мне завтрак? — Элиас приподнял брови. — Конечно, — бросил Александр через плечо, направляясь к выходу. — Я же сказал, я рядом. Элиас медленно поднялся с кровати и улыбнулся уголками губ. “Может, всё действительно будет нормально.” Элиас натянул толстовку и прошёл на кухню, где Александр уже успел распаковать бумажный пакет с круассанами. Запах свежей выпечки наполнил комнату, смешиваясь с ароматом кофе. — Ты не представляешь, сколько мне пришлось ждать в очереди за этими, — с преувеличенной усталостью пожаловался Александр, раскладывая круассаны на тарелке. — Какая-то бабушка передо мной выбирала между шоколадным и ванильным. Десять минут. Десять. — Драматург, — усмехнулся Элиас, открывая шкафчик в поисках тарелок. — С кем ты разговариваешь, пока меня нет? С зеркалом? — Разве зеркало даст мне такие остроумные ответы? — фыркнул Александр, откусывая кусочек круассана и жмурясь от удовольствия. — О нет, я не настолько самовлюблён. — Спорный момент, — бросил Элиас через плечо, ставя на стол две тарелки и садясь напротив Александра. Они ели молча, но тишина была тёплой и уютной, без неловкости. Александр иногда поднимал взгляд на Элиаса, но ничего не говорил. Просто наблюдал. “Он всегда так делает,”подумал Элиас, откусывая круассан.“Смотрит на меня, как будто я какое-то произведение искусства. Как будто я интересный сам по себе, даже когда я просто жую круассан.” — Ты чего уставился? — спросил он наконец, не выдержав. — А мне нравится на тебя смотреть, — спокойно ответил Александр, облокотившись на стол и подперев голову рукой. — У тебя такое лицо… интересное. Элиас почувствовал, как к его щекам подкрадывается жар. Он тут же нахмурился, пряча смущение за маской раздражения. — Интересное лицо? Это комплимент или оскорбление? — Комплимент, конечно, — отозвался Александр с невинной улыбкой. — У тебя лицо, которое хочется рассматривать долго. Как картина в музее. — Ты ещё скажи “как Мона Лиза”, — фыркнул Элиас, но покраснел ещё сильнее. — Хм, не совсем Мона Лиза. У неё улыбка загадочная, а у тебя… у тебя улыбка честная. Элиас замер, удерживая взгляд на своей тарелке. Слова задели его сильнее, чем он ожидал.“Честная улыбка?”Он никогда так не думал о себе. — Ты слишком много говоришь, — пробормотал он, пытаясь скрыть смущение, но Александр лишь хмыкнул. — Ладно-ладно, молчу, — поднял руки Александр, сдаваясь. — Но ты же знаешь, что я прав. Элиас закатил глаза, но улыбка уже успела поселиться на его лице. Позже, днём После завтрака они зависли в гостиной. Элиас сидел на полу, прислонившись спиной к дивану, а Александр развалился на самом диване, листая ленту в телефоне. Телевизор играл фоном, но никто не смотрел. — Надо что-то делать, — протянул Элиас, уставившись в потолок. — Иначе я сойду с ума от скуки. — Давай снова в «Правду или действие», — предложил Александр с ленцой в голосе. — Нет уж, — тут же запротестовал Элиас, вспомнив вчерашний вечер и количество смущающих вопросов. — Ты специально задаёшь провокационные вопросы. — В смысле? Это не я придумал правило про “снять носки зубами”, — возразил Александр с невинным видом. — Зато ты заставил меня это сделать! — выпалил Элиас, обернувшись с негодованием. Александр лишь поднял брови и расплылся в широкой улыбке. — Ладно, ладно, — примирительно поднял он руки. — Тогда давай… хм, подумаем. Может, карточные игры? — С тобой играть в карты? — Элиас поднял брови. — Я не самоубийца. — Ха-ха, — Александр кивнул, будто признавая победу. — Окей, давай что-то нейтральное. Он оглядел комнату, а потом его глаза загорелись. — Подтягивания! — Чего? — Элиас уставился на него, будто тот только что предложил прыгнуть с моста. — Подтягивания на турнике, — сказал Александр, с блеском в глазах. — Соревнуемся, кто сделает больше. — У меня дома нет турника, гений. — У меня есть, — сказал Александр, быстро поднимаясь с дивана. — Идём. — Ты серьёзно? — Элиас не двинулся с места. — Полностью, — Александр наклонился к нему и потянул его за руку. — Пошли, трус. — Ты реально не даёшь мне спокойно полежать, — пробормотал Элиас, но всё-таки встал. Когда они оказались в комнате Александра, Элиас сразу же увидел его турник, прикреплённый к дверному проёму. — Ну, показывай, чемпион, — сказал он, скрестив руки на груди. — Давай, удиви меня. Александр скинул толстовку, оставшись в чёрной футболке. Мышцы на его руках напряглись, когда он взялся за перекладину. — Держи счёт, — сказал он с ухмылкой и начал подтягиваться. “Один… два… три…” Элиас наблюдал за ним, не отрываясь.“Как он делает это так легко?”Александр двигался плавно и уверенно, будто это было для него привычным делом. Когда он опустился после десятого раза, на его лице не было ни капли усталости. — Ну что, твоя очередь, — сказал он, стряхивая с рук невидимую пыль. Элиас медленно подошёл к турнику, бросив на Александра подозрительный взгляд. — Если я свалюсь, ты меня поймаешь? — спросил он. — Обязательно, — кивнул Александр с серьёзным видом. — Только не притворяйся специально. Элиас закатил глаза, но всё же ухватился за перекладину и подтянулся один раз. Его лицо напряглось от усилия, но он сделал это. — Один! — крикнул Александр, хлопнув в ладоши. — Да заткнись ты, — выдохнул Элиас и подтянулся ещё раз. На третий раз он уже ощущал, как руки начинают дрожать. — Давай, ещё один! — выкрикнул Александр с азартом. — Ты почти герой! — Дай мне… — Элиас изо всех сил подтянулся ещё раз, а потом резко отпустил перекладину. — Всё, хватит, я сдох. Александр поймал его за талию, не дав упасть, и прижал к себе. — Ловлю, — прошептал он прямо у уха Элиаса. Элиас почувствовал тепло его рук на своей спине и груди. Его сердце забилось быстрее, но он попытался сделать вид, что всё нормально. — Ты реально был готов поймать меня? — спросил он, слегка отодвинувшись, но всё ещё ощущая руки Александра на своей спине. — Разумеется, — ответил Александр серьёзно, глядя прямо в его глаза. Тишина между ними вдруг стала густой и плотной. Элиас чувствовал каждый сантиметр их близости. — Ты всегда такой? — спросил он тихо, едва шевеля губами. — Какой? — также тихо ответил Александр. — Не знаю… Уверенный. Александр слегка склонил голову и улыбнулся. — Только с тобой, Элиас. Только с тобой. Их взгляды встретились, и на этот раз Элиас не отвёл глаз. Тишина в комнате казалась оглушающей. Только их дыхание заполняло пространство, создавая странную, но уютную атмосферу. Элиас всё ещё ощущал тепло рук Александра у себя на талии. Он хотел что-то сказать, но слова будто застряли в горле. “Только с тобой.” Эти слова снова и снова прокручивались у него в голове. Он пытался понять, что именно они значили. Просто красивая фраза? Или это было больше? — Ты замер, — вдруг прошептал Александр, наклонившись ближе, его голос был низким и мягким. Элиас нервно сглотнул. Его взгляд метался между глазами Александра и его губами. — Не замер, — выдохнул он, но сам понимал, что врёт. — Ага, конечно, — Александр ухмыльнулся, чуть приподняв одну бровь. — У тебя этот взгляд, знаешь? Будто в голове запущен миллион процессов одновременно. — Не умничай, — пробормотал Элиас, пытаясь отстраниться, но Александр не отпустил его. — А если не хочу? — шепнул Александр, склонив голову чуть ближе. Элиас затаил дыхание. Сердце забилось где-то под горлом. Александр был слишком близко. Их лица разделяло меньше расстояния, чем обычно. Он видел каждую веснушку на его лице и лёгкую тень от ресниц. — Тогда ты будешь нарушителем границ, — выдавил он, стараясь сохранить хоть каплю уверенности в голосе. — А ты точно не против? — спросил Александр, и его голос стал почти шёпотом. Элиас почувствовал, как всё внутри переворачивается. В груди что-то сдавило, но не болью, а чем-то другим — волнением, трепетом, ожиданием. Он не был уверен, что может ответить словами, но, кажется, ответ уже читался в его взгляде. Александр смотрел на него внимательно, будто выжидая, давая шанс отступить. Но Элиас не отступил. — Попробуй и узнаешь, — наконец ответил он. Эта фраза, сказанная неожиданно смело, казалась вызовом. Глаза Александра сверкнули, будто он только и ждал этого сигнала. Его взгляд метнулся к губам Элиаса. Он прикусил нижнюю губу, на мгновение задерживаясь в нерешительности, а затем медленно подался вперёд. Их дыхание смешалось. Элиас не успел осознать, что происходит, пока не почувствовал прикосновение тёплых губ к своим. Это было не так, как он себе представлял. Губы Александра были мягкими, но настойчивыми. Не быстрый поцелуй, а тот, который заставляет мир вокруг замереть. Элиас на миг застыл, но потом почувствовал, как все напряжение уходит, словно с него сняли тяжёлое пальто. Его руки непроизвольно скользнули вверх по спине Александра, цепляясь за его футболку, а Александр, будто почувствовав это, обхватил его крепче, притянув ближе. Их груди соприкоснулись, и Элиас ощутил, как сердце Александра бьётся быстро, почти в такт его собственному. Поцелуй был одновременно неловким и правильным. Он был немного сыроват, немного сбивчив, но в нём было что-то настоящее. Элиас не думал о том, правильно ли они это делают, не думал о том, как они выглядят. Это было слишком естественно, слишком по-настоящему. Когда они отстранились, оба тяжело дышали. Элиас почувствовал, как лицо горит от смущения. Он опустил взгляд, боясь увидеть что-то в глазах Александра, что заставит его усомниться во всём. Но Александр не дал ему отвлечься. Он осторожно коснулся его подбородка и поднял его взгляд. — Эй, — его голос был мягким, почти ласковым. — Ты в порядке? Элиас прикусил губу, кивнул и всё-таки осмелился посмотреть на него. Взгляд Александра был тёплым, спокойным. Ни тени сомнения, ни намёка на смех. — Это было… — Элиас поискал подходящее слово и не нашёл. — …не так страшно, как я думал. Александр тихо засмеялся, проводя большим пальцем по его щеке. — Это было больше, чем “не страшно”, — сказал он. — Это было правильно. Элиас почувствовал, как уголки его губ сами поднимаются в улыбке. — Ты слишком уверен в себе, — пробормотал он, отстраняясь, но не убирая рук с его футболки. — Потому что я знаю, что чувствую, — сказал Александр и медленно убрал руки, отпуская его. Они постояли ещё несколько секунд молча, будто обоим нужно было время, чтобы осознать, что только что произошло. — Ладно, — выдохнул Элиас, обхватив себя руками. — Давай… сделаем вид, что это не стало самым значимым моментом дня. — О, нет, забудь об этом, — ухмыльнулся Александр, подмигнув ему. — Я это запомню навсегда. Элиас хлопнул его по плечу и засмеялся. — Ты просто невозможный, — сказал он, отворачиваясь, чтобы скрыть красные щеки. — Но тебе это нравится, — быстро парировал Александр и легко подтолкнул его вперёд, будто толкал друга на детской площадке. — Ужасный ты человек, — простонал Элиас, но не смог сдержать улыбку. Александр подошёл ближе и снова обнял его за плечи. — Ужасный, но твой, — сказал он с такой уверенностью, что Элиас замер. “Мой.” Это слово застряло у него в голове и больше не выходило. Возможно, оно должно было пугать, но пугало меньше, чем утром. — Ты невыносим, — выдохнул Элиас, не сбрасывая руку Александра со своего плеча. — Знаю, — ответил Александр, довольно усмехнувшись. — Но кто-то же должен это выдерживать. Они снова замолчали, но теперь тишина была другой. Не неловкой, не тяжёлой. Теперь это была тишина, в которой можно дышать свободно. “Может, мы и правда делаем всё правильно.” Элиас взглянул в окно. Снег всё ещё падал, так же медленно и спокойно, как утром. Но сейчас он смотрел на это иначе. — Ну что, — вдруг начал Александр, глядя на улицу. — Пойдём гулять ещё раз? Элиас повернулся к нему с удивлением. — Прямо сейчас? — Прямо сейчас, — кивнул Александр, уже направляясь к двери. — Или ты боишься, что снова упадёшь в сугроб? — Это ты меня туда столкнул! — возмутился Элиас, бросаясь за ним. — Ты сам поскользнулся, клоун, — хохотнул Александр, уже надевая куртку. — Ах так?! — Элиас кинулся на него, толкнув в плечо. Александр легко уклонился, но смех из его груди не утихал. — Эй, не надо драк, — притворно нахмурился Александр. — Я твой парень, помнишь? Они лежали в снегу ещё какое-то время, каждый погружённый в свои мысли. Элиас чувствовал, как холод медленно пробирается сквозь куртку, но его это не беспокоило. Рядом был Александр — тёплый, надёжный, уверенный. — Как думаешь, что будем делать через год? — неожиданно спросил Элиас, глядя на белое небо. Александр повернул голову к нему, его брови чуть приподнялись от удивления. — Через год? — переспросил он, словно не ожидал такого вопроса. — Ну да, — Элиас снова посмотрел на него. — Мы будем всё так же валяться в снегу, гонять друг друга по улице и спорить, кто кого толкнул? Или… что-то изменится? Александр задумался на мгновение, глядя на небо. Его глаза сузились, будто он прикидывал все возможные варианты. — Знаешь, — медленно начал он, — мне кажется, что, скорее всего, мы будем делать всё то же самое. Только, может, будем спорить уже не про сугробы, а про то, кто из нас лучше готовит завтрак. Элиас рассмеялся, поворачиваясь к нему всем телом. — Готовить завтрак? Серьёзно? Ты ведь даже яйца пожарить не можешь, — подколол он. — Ха-ха, — Александр скосил на него глаза и фыркнул. — Ещё посмотрим, кто будет смеяться, когда я приготовлю лучшие блинчики в твоей жизни. — Это будет день чудес, — усмехнулся Элиас. — Ты для начала хоть на ютубе посмотри, как это делается. — Клянусь, я освою это искусство, — Александр поднял руку, будто давал торжественную клятву. — И ты будешь просыпаться под запах моих идеальных блинчиков. — Ты слишком уверен в своих силах, — заметил Элиас, но внутри у него что-то приятно тёплое шевельнулось от этой мысли. Они снова замолчали, но на этот раз тишина была приятной. Элиас услышал, как мягко шуршит снег, падая на их лица. Он закрыл глаза и прислушался к ритму своего сердца. — А если серьёзно, — снова заговорил Александр, его голос был чуть более спокойным. — Я думаю, что через год… мы всё ещё будем рядом. Может, что-то изменится вокруг нас. Школа, люди, планы. Но мне хочется верить, что мы с тобой останемся такими же. Элиас посмотрел на него. На секунду он увидел что-то новое в его взгляде. Не просто уверенность, а что-то глубже — желание сохранить их отношения, несмотря ни на что. — Думаешь, это возможно? — тихо спросил он. — Думаю, что да, — ответил Александр, глядя на него с искренней серьёзностью. — Если ты не сбежишь, конечно. — Я не сбегу, — быстро ответил Элиас, а потом улыбнулся. — Но если ты испортишь блинчики, я задумаюсь. — О, ну тогда я подам тебе их с сиропом и ягодами, чтобы ты не мог устоять, — усмехнулся Александр, толкнув его локтем. — Хитрый ход, — кивнул Элиас и снова лёг на спину. — Ну ладно, посмотрим, кто из нас в итоге выиграет это кулинарное сражение. — Это не будет сражением, — уверенно сказал Александр. — Это будет победа всухую. Они снова засмеялись, позволяя снегу засыпать их лица. Элиас закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Воздух был холодным и свежим, он обжигал лёгкие, но почему-то именно сейчас этот холод ощущался приятным. — Эй, не замерзай там, — сказал Александр, привстав на локте и заглядывая в лицо Элиаса. — Ещё пять минут — и я утащу тебя домой на плечах. — Сначала попробуй дотащить, — усмехнулся Элиас, прищурившись на него. — Принимаю вызов, — сказал Александр с лукавой улыбкой. Прежде чем Элиас успел что-то ответить, Александр резко поднялся и, как ни в чём не бывало, ухватил Элиаса за талию. — Эй! — воскликнул Элиас, пытаясь вырваться, но руки Александра крепко держали его. — Ставь меня на место, псих! — Не-а, — ухмылялся Александр, закинув его на плечо, словно мешок с картошкой. — Мы идём домой. Я уже слышу, как меня ждёт горячий шоколад. — Я тебя урою за это, клянусь! — возмущённо закричал Элиас, барахтаясь, но безуспешно. — Можешь попробовать, — засмеялся Александр и направился в сторону их дома. — Но сначала я согрею тебя, нытик. Элиас, несмотря на ворчание, не сопротивлялся так уж сильно. Всё это было слишком глупо, но почему-то слишком правильно. Когда они дошли до дома, Элиас всё-таки вырвался из захвата и стянул с головы капюшон, тряся головой, будто пёс после ванны. — Ты идиот, — бросил он, захлопывая за собой дверь. — Но весёлый идиот, — с ухмылкой ответил Александр, снимая куртку. — Признайся, ты бы скучал по мне, если бы я был нормальным. Элиас открыл рот, чтобы возразить, но закрыл его обратно. Улыбка появилась сама собой. — Ну, может быть, — сказал он, разворачиваясь и направляясь на кухню. — Но ты всё равно ужасен. — Эй, не забывай, что я твой парень! — крикнул Александр, смеясь. Элиас остановился у двери кухни и обернулся. — Да, — сказал он тише, но увереннее. — Ты мой парень. Эти слова эхом прокатились в его голове, и, впервые за весь день, он почувствовал, как всё внутри него приходит в порядок. “И это правильно,”подумал он. На кухне пахло чем-то сладким и тёплым. Они вдвоём занялись приготовлением горячего шоколада. Александр пытался отмерить сахар ложкой, но часть рассыпалась по столу. Элиас поддел его локтем и покачал головой, как будто был недоволен, но всё равно улыбался. — Ты вообще готовить умеешь? — спросил он, добавляя молоко в кастрюлю. — Дай мне шанс, — вздохнул Александр, вытирая рассыпанный сахар рукой. — Ещё год — и я стану мастером кухни. — Ну-ну, — хмыкнул Элиас и облокотился на стол, глядя на него со смешанным чувством скептицизма и любопытства. Горячий шоколад был немного слишком сладким, и Элиас пожаловался на это, но всё равно выпил до последней капли. Они сидели бок о бок, обхватив чашки руками, греясь от их тепла. — Знаешь, я думал, что всё будет сложнее, — сказал Элиас, глядя на пар от кружки. — Я же говорил тебе, что не всё так сложно, — отозвался Александр, касаясь его плечом. — Да-да, ты всегда прав, — вздохнул Элиас, закатив глаза. — Приятно это слышать, — ухмыльнулся Александр, потягивая шоколад. Элиас улыбнулся снова.“Может, я и правда зря боялся.” Они допили горячий шоколад в уютной тишине. Только треск обогревателя да тихий стук чашек по столу нарушали это безмолвие. В воздухе пахло сладким какао и легкой неловкостью, которая всегда возникает после глубоких разговоров. Элиас взглянул на Александра. Он сидел, опершись локтями о стол, смотрел куда-то в сторону, лениво крутя пустую чашку пальцами. Его волосы были слегка растрёпаны после прогулки, щеки всё ещё немного покрасневшие от холода. — О чём задумался? — спросил Элиас, стараясь сделать голос непринуждённым. — Да так, — ответил Александр, поднимая взгляд на него. — Думал, что можно было бы сделать блины. Элиас фыркнул, покачав головой. — Блины? Ты даже сахар толком отмерить не можешь. — Вот поэтому я и хочу научиться, — с усмешкой возразил Александр. — Надо тебя удивлять время от времени. — Удиви меня сначала тем, что не устроишь пожар на кухне, — ухмыльнулся Элиас и потянулся за его чашкой, чтобы убрать её в раковину. — Сомневаешься в моих способностях? — приподнял бровь Александр, в его голосе послышался вызов. — Постоянно, — отозвался Элиас и бросил на него лукавый взгляд. — Доказательства будут? — Доказательства? — переспросил Александр, медленно поднимаясь из-за стола. Его глаза чуть прищурились, в них мелькнула знакомая искорка азарта. — Ладно, хочешь доказательства — будут тебе доказательства. Элиас успел только поднять руки, как Александр неожиданно рванул вперёд. — Нет-нет-нет! — воскликнул Элиас, попытавшись убежать, но было поздно. Александр поймал его за запястье и легко потянул к себе. — Ты сам этого хотел! — рассмеялся Александр, притягивая его ближе. — Я имел в виду кулинарные доказательства, а не это! — возмущённо крикнул Элиас, снова пытаясь вырваться. Но Александр держал его крепко. Они оба рухнули на диван, Элиас сверху, Александр снизу. Смех эхом разнесся по комнате, горячий и искренний. Элиас попытался упереться локтями в диван и отодвинуться, но Александр обхватил его за талию и потянул обратно. — Ты в ловушке, — объявил Александр, глядя на него с победной улыбкой. — Ты придурок, — выдохнул Элиас, нависая над ним. — Твой придурок, — тут же парировал Александр, снова ухмыляясь. Элиас на секунду замер, глядя на него сверху вниз. Их лица были так близко, что он мог видеть каждую веснушку на его коже, каждую едва заметную морщинку от частой улыбки. — Ты правда это сказал? — спросил Элиас, его голос стал тише, почти шёпотом. — Сказал, — ответил Александр так же тихо, но его взгляд был уверенным, спокойным. — И не жалею. Элиас почувствовал, как его сердце сжалось и снова забилось быстрее. Он стиснул зубы, пытаясь справиться с нарастающим комом эмоций. Но, глядя в глаза Александра, он вдруг понял, что не хочет больше сдерживаться. — Ты — самый наглый человек на свете, — прошептал он. — Знаю, — улыбнулся Александр. — Но ты всё равно меня любишь. Элиас замер. На мгновение он почувствовал панику. Эти слова — “любишь” — звучали слишком громко даже в шёпоте. Александр смотрел на него спокойно, будто эти слова ничего не значили. Но в них всё-таки что-то значилось. — Ты слишком уверен в себе, — выдохнул Элиас и, прежде чем успел испугаться своего решения, наклонился и поцеловал его. Поцелуй был мягким и коротким, но от этого он казался ещё более важным. Элиас почувствовал тепло Александра, его тёплые губы, чуть потрескавшиеся от мороза. Почувствовал, как руки Александра на его талии стали мягче, уже не удерживающими, а поддерживающими. Он отстранился и посмотрел на него. На этот раз Элиас уже не чувствовал страха. — Ну, вот тебе доказательство, — прошептал он, едва касаясь его взглядами. — Доказательство принято, — прошептал Александр в ответ, его глаза светились чем-то больше, чем радостью. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Не было ни шума, ни слов — только тихий треск обогревателя где-то в углу комнаты и звук их дыхания. — Ладно, вставай, — выдохнул Элиас, откатываясь в сторону и падая на подушки дивана. — У меня спина заболела от этого всего. — Ах, извините, ваше высочество, — хмыкнул Александр, тоже поднимаясь и устраиваясь рядом с ним. — Может, ещё горячего шоколада вам подать? — Лучше принесёшь мне нормальную еду, а не этот сахарный взрыв, — пробормотал Элиас, закидывая ноги на подлокотник дивана. — Требовательный какой, — покачал головой Александр, но его взгляд был тёплым, даже гордым. Они провалились в тишину, но теперь это была та самая уютная тишина, в которой не нужно было заполнять пустоту словами. — Эй, — вдруг сказал Элиас, не глядя на него. — Ммм? — откликнулся Александр. — Ты правда думаешь, что через год всё будет так же? — спросил Элиас, поглядывая на него краем глаза. Александр посмотрел на него и на секунду задумался. — Думаю, что нет, — ответил он, поднимая голову к потолку. — Думаю, что будет лучше. Элиас нахмурился. — Лучше? — Ну да, — кивнул Александр и взглянул на него. — Через год я точно научусь готовить блины. Элиас хмыкнул и бросил в него подушку. — Ты невыносим. — И всё же ты меня любишь, — снова ухмыльнулся Александр, прикрываясь рукой. — Замолчи уже, — устало сказал Элиас, но смех всё-таки сорвался с его губ. Они просидели вот так ещё долго, разговаривая о мелочах: о школе, о фильмах, которые стоит посмотреть, о будущем, в котором будет место и блинам, и спору, кто из них хуже готовит. В какой-то момент Элиас почувствовал, как глаза начинают слипаться. Веки стали тяжёлыми, а тело наконец расслабилось после долгого дня. Он позволил голове упасть на плечо Александра, и тот даже не шелохнулся, позволив ему устроиться поудобнее. — Спишь? — шёпотом спросил Александр, повернув голову к нему. — Почти, — пробормотал Элиас, уткнувшись носом в его толстовку. — Ладно, спи, — мягко сказал Александр, чуть крепче обняв его за плечи. — Утром расскажешь мне, как я выиграл спор. — Мечтай, — усмехнулся Элиас, уже почти погружаясь в сон. В комнате снова стало тихо. Тихо и тепло. И где-то на границе сна и реальности Элиас понял, что, возможно, не всё так сложно. Возможно, это правда просто. И, возможно, это правильно. Элиас проснулся от яркого солнечного света, который пробивался сквозь полуоткрытые шторы. Голова ещё немного кружилась от сна, и первое, что он почувствовал — это тяжесть на плече. Повернув голову, он увидел, что Александр всё ещё спит, положив руку ему на плечо и слегка приоткрыв рот. — Смешной, — пробормотал Элиас себе под нос и осторожно отодвинул его руку, стараясь не разбудить. В комнате было тихо, и воздух пах горячим шоколадом и остаточным теплом от обогревателя. Элиас поднялся с дивана, потянулся, ощущая приятную усталость в теле. Его взгляд скользнул по комнате и остановился на одной из дверей в конце коридора. Он вспомнил, что раньше никогда не видел, чтобы кто-то открывал эту дверь. В прошлые визиты Александр всегда водил его только на кухню или в свою комнату. Любопытство взяло верх, и Элиас тихо направился к двери. — Интересно, что там, — пробормотал он, прикасаясь к холодной металлической ручке. Дверь открылась с тихим скрипом. За ней оказалась небольшая комната, залитая рассеянным солнечным светом. Элиас замер на пороге. Это была мастерская. Повсюду стояли деревянные стеллажи, на которых аккуратно разложены инструменты: отвертки, молотки, плоскогубцы и даже старый паяльник. Стены были усыпаны полками, на которых стояли коробки с болтами и гайками. В углу был верстак, покрытый царапинами и пятнами от краски. Элиас шагнул внутрь, оглядываясь. В воздухе чувствовался слабый запах древесной стружки и машинного масла. Всё выглядело так, будто хозяин этой мастерской ушёл всего на минуту и вот-вот вернётся. На стене рядом с верстаком висела фоторамка. Элиас подошёл ближе и замер. Это была фотография. На ней был Александр в детстве, лет десяти, с яркой улыбкой и деревянной моделью самолёта в руках. Рядом стоял пожилой мужчина — его дед. Он обнимал мальчика за плечо и улыбался так же широко. Элиас провёл пальцем по стеклу рамки, внимательно вглядываясь в лица. — Нашёл, да? — раздался голос за спиной. Элиас вздрогнул и быстро обернулся. У двери стоял Александр, волосы растрёпаны, а глаза ещё немного сонные. Он выглядел спокойно, но в его взгляде читалась лёгкая грусть. — Прости, — сказал Элиас, отступая от фотографии. — Я не хотел лезть. Просто… дверь была открыта. — Всё нормально, — отозвался Александр, подходя ближе. Он остановился рядом с ним и тоже посмотрел на фотографию. Его взгляд стал тёплым, но задумчивым. — Это дед. — Он выглядел… добрым, — сказал Элиас, поглядев на него. — Таким и был, — кивнул Александр, прислоняясь плечом к стене. — Он всё это построил. Каждую полку, каждый ящик. Даже этот верстак. — Впечатляет, — признал Элиас, снова осматривая мастерскую. — Он учил меня всему, — продолжил Александр. В его голосе появилась та мягкость, которую Элиас слышал редко. — Мы вместе делали модели машин и самолётов. Он всегда говорил, что настоящая работа начинается с терпения. “Торопись медленно”, — повторял он постоянно. Элиас кивнул, слушая каждое слово. — Тяжело было, когда он ушёл? — осторожно спросил он. — Сильно, — ответил Александр, опустив взгляд на пол. — Я ведь почти каждый день здесь с ним сидел. Он был… не просто дед. Знаешь, как будто второй отец. Я долго не мог сюда зайти после его похорон. Казалось, что он всё ещё здесь, просто за углом. — Понимаю, — тихо отозвался Элиас, глядя на инструменты. — У меня бабушка была такой. В её комнате тоже всё осталось, как было. Будто она вернётся. Александр посмотрел на него. — Ты заходил туда? — Только однажды, — признался Элиас, улыбаясь грустно. — Мне тоже казалось, что она сейчас войдёт и спросит, почему я так долго не приходил. Некоторое время они стояли в тишине. — Я всё ещё иногда сюда захожу, — сказал Александр, трогая пальцем край верстака. — Просто чтобы почувствовать это. Запах, инструменты. Словно я снова десять лет и снова слышу, как он говорит: “Меньше силы, больше точности”. — Звучит мудро, — усмехнулся Элиас. — Он был мудрым, — с лёгкой гордостью ответил Александр. — Даже когда я делал что-то не так, он никогда не кричал. Просто молча показывал, как надо. Я думал, что с возрастом тоже стану таким спокойным, но, видимо, мне до этого далеко. — Ты и не должен быть им, — сказал Элиас, поднимая на него взгляд. — Ты — это ты. И этого достаточно. Александр посмотрел на него долгим, изучающим взглядом. — Ты умеешь говорить правильные вещи в нужный момент, знаешь? — заметил он, улыбаясь. — Возможно, — пожал плечами Элиас, слегка смутившись. — Возможно, — передразнил Александр с ухмылкой и слегка толкнул его плечом. Они снова посмотрели на фотографию. Два улыбающихся человека на фоне светлой мастерской. — Знаешь, — вдруг сказал Александр, задумчиво глядя на фотографию, — однажды я сделаю что-то такое, чем он бы гордился. Может, не деревянную модель, но что-то своё. — Уверен, что он уже гордится, — тихо сказал Элиас, повернувшись к нему. — Ты ведь не стоишь на месте. А это уже много. Александр кивнул, улыбаясь. — Спасибо, — сказал он искренне. Элиас снова осмотрел мастерскую, и на этот раз она уже не казалась чужой. В каждом предмете, в каждой полке, в каждой мелкой детали было что-то тёплое, живое. — Может, покажешь, что ты тут делал с дедом? — предложил Элиас, усаживаясь на край верстака. — Думаешь, я помню? — усмехнулся Александр, подходя ближе и опираясь на верстак рядом с ним. — Ну, ты же говорил, что дед тебя всему научил. Докажи, — подколол его Элиас с лукавой улыбкой. Александр прищурился, глядя на него с таким видом, будто принимал вызов. — Ладно, — сказал он, стягивая с полки старую коробку с инструментами. — Держись, сейчас я покажу тебе мастер-класс. — Только не сломай ничего, — хмыкнул Элиас, скрестив руки на груди. — Меньше силы, больше точности, — процитировал Александр с серьёзным видом, беря в руки деревянный брусок. Элиас тихо засмеялся. В тот момент он чувствовал что-то особенное. В этом было нечто большее, чем просто разговор. Это было знакомство с прошлым Александра, со всем тем, что делало его самим собой. И Элиасу это нравилось. Нравилось видеть, каким Александр был не только с ним, но и с памятью о тех, кого он любил. “Всё правильно,”подумал Элиас, глядя, как Александр сосредоточенно размечает линии на дереве. Иногда, чтобы понять человека, нужно просто увидеть, что он бережёт. Элиас продолжал сидеть на верстаке, наблюдая за тем, как Александр аккуратно обрабатывает деревянный брусок. Он чувствовал странную, тёплую уверенность в том, что всё, что происходило между ними, было не случайностью. В этом моменте было не только что-то личное, но и глубоко значимое. — Ну, давай, покажи, что ты там делал с дедом, — снова подбодрил Элиас, скрестив руки на груди. Он знал, что Александр будет и дальше действовать с тем же вниманием и заботой, с которым подходил ко всему, что связано с памятью о своём дедушке. Александр снова посмотрел на него с лёгкой улыбкой, продолжая размечать линии на дереве. Его движения были плавными и уверенными, как и всегда. Он явно был в своей стихии, и Элиас не мог не восхищаться этим. — Помнишь тот самолёт, что был на фото? — спросил Александр, не отрываясь от работы. — Мы с дедом сделали его вместе. Это был наш первый проект. Тогда я ещё совсем маленький был, и он мне всё показывал, объяснял, как резать, как собирать. Я тогда думал, что никогда не смогу сделать что-то, что будет стоить его внимания. Но, знаешь, он всегда говорил: “Делай всё с душой, и тогда обязательно получится”. Элиас слушал его, поглощённый каждым словом. Он чувствовал, что эта история о деде — не просто воспоминание о человеке, который ушёл. Это был способ Александра оставаться с ним. Даже через годы, даже через отсутствие. — Ты всё-таки молодец, — сказал Элиас, разглядывая, как Александр с умением скользит ножом по дереву. — Я бы не справился с этим. У меня не хватает терпения. Александр улыбнулся, окинув его взглядом. — Ты бы справился, если бы захотел. Всё дело в том, чтобы понять, зачем ты это делаешь, — ответил он. — Дед всегда говорил, что если не понимаешь, зачем ты что-то делаешь, то и не получится. Нужно чувствовать, что это твоя работа, а не просто задание. Элиас задумался, осознавая, как эти слова вдруг совпали с его внутренним состоянием. Он как будто сам искал свой смысл в том, что происходило между ним и Александром. Всё это было новым и иногда сложным, но, несмотря на сомнения, он не мог отрицать, что что-то важное происходило. — Думаешь, я когда-нибудь смогу понять? — спросил Элиас, немного смущаясь. — Конечно, сможешь, — ответил Александр, не оборачиваясь, но его голос звучал уверенно. — Ты уже на пути. Ты уже хочешь понять, и это главное. Это точно поможет. Элиас почувствовал странное облегчение от этих слов. В какой-то момент ему показалось, что всё не так уж и сложно, если воспринимать происходящее не как нечто невероятно сложное, а как естественную часть их жизни, их отношений. — Может, если я буду сидеть и наблюдать за тобой, я тоже стану немного умнее, — подколол он, откидываясь на спинку стула и улыбаясь. — Хм, — Александр на мгновение приподнял бровь, затем ухмыльнулся. — Всё может быть. Но ты должен предупредить меня заранее, чтобы я не испортил работу. Элиас рассмеялся и пошёл по комнате, осматривая другие детали мастерской. Тут было всё, что могло бы привлечь внимание: от старинных инструментов до разных моделей машин, которые Александр и его дед собирали. Каждая вещь здесь была частью их общей истории. — Тут так уютно, — сказал Элиас, подходя к углу, где стояли старые фотографии и модели. — Почти как в доме у моей бабушки, когда она была жива. Всё было так… непринуждённо, что даже трудно объяснить. — Знаешь, я так долго не мог сюда заходить, что сначала вообще не знал, что с этим делать. Просто сидел в комнате и думал. Сначала мне было сложно понять, как можно остаться спокойным, когда его уже нет рядом. Но теперь я понимаю, что у нас с ним есть всё, что нужно. Он оставил мне частичку себя в каждом предмете, который мы сделали вместе, и это никогда не исчезнет. Элиас прислонился к полке, внимательно слушая, и на его лице появилась лёгкая задумчивость. — Это похоже на то, что происходит между нами, — сказал он вдруг. — Мы, вроде, тоже что-то создаём. Может, это глупо, но мне кажется, что всё, что происходит между нами, оставляет свой след. Ты же не думаешь, что мы что-то потеряем, если будем продолжать так же? Александр на секунду замер, глядя на него. Затем мягко улыбнулся. — Не думаю, — ответил он. — Думаю, наоборот. Мы только начинаем. Мы ещё даже не начали всё, что можем сделать. Элиас почувствовал, как его грудь наполняется тёплым ощущением. Может быть, всё и правда не так сложно. Он просто должен продолжать двигаться вперёд, следуя за тем, что важно для него и для Александра. — А может, потом мы сделаем что-то вместе? — предложил Элиас, глядя на него с улыбкой. — Типа модель, только нашу. — Ты хочешь сделать что-то с этим верстаком? — Александр поднял бровь, явно удивлённый его предложением. — Почему бы и нет? Думаю, получится неплохо. Ты ведь меня учить будешь? Александр засмеялся. — Ну, если ты настаиваешь, я могу попробовать. Но предупреждаю, ты не сможешь сразу сделать что-то идеально. Мастерство требует времени. — Я готов, — сказал Элиас, улыбаясь, и вдруг почувствовал, как всё в их отношениях начинает становиться более уверенным. Всё, что он хотел, было прямо перед ним — и не обязательно в виде каких-то глобальных решений, а скорее в этих маленьких моментах, когда можно просто быть рядом, и не думать о том, что будет потом. Александр сделал шаг вперёд, смотря на него с лёгкой улыбкой. — Ладно, — сказал он, протягивая руку. — Давай начнём. Элиас протянул свою руку, ощущая её уверенность в своих решениях. Может быть, это была не просто работа с деревом. Это было что-то большее.