Ещё один шанс

Грейс грустным взглядом обвела комнату. Всё стояло на своих местах, будто ничего не изменилось с того дня, когда она была здесь последний раз вместе с Уильямом. Они приезжали за бабушкой, чтобы привести её к Стивену, который был серьёзно ранен после очередной миссии мракоборцев. — Мы были здесь с Юфимией,— сказала Иоланта, подходя к окну,— Просто полили цветы и прибрались, чтобы пыли не было, но ничего не трогали из вещей. — А папа совсем не приходил?— нахмурилась Грейс и прошла вглубь комнаты, проводя рукой по спинке дивана. — Он был здесь один,— коротко ответила женщина. Девушка молча села на диван, проваливаясь в мягкие подушки, и обернулась, в сотый раз оглядывая помещение. Небольшая гостиная была совмещена с кухней. Грейс вспомнила, как шепталась глубокой ночью с бабушкой, пока Уилл спал на диване. Они пили сок, ели шоколадное печенье и болтали о пустяках. Вивьен тогда сразу заметила любовные переживания внучки, впрочем, вызванные не искренними чувствами, а зельем. — Что ж,— женщина вскинула брови,— Или вы проживёте в болезни и здравии до конца жизни, либо расстанетесь ещё до весны. Надо посмотреть по кофейной гуще. Вспомнив её слова, Грейс усмехнулась: бабушка оказалась права, несмотря на отсутствие каких-либо способностей в прорицании. — Мам, вы же не планируете продать дом?— вдруг спросила когтевранка. — Мы это ещё не обсуждали,— ответила Иоланта, поворачиваясь к ней,— В ближайшие месяцы мы точно ничего не будем с ним делать. — Может,— Морган неуверенно закусила губу,— Оставим его? Я могла бы жить здесь после Хогвартса... — Уже планируешь, как покинуть родительское гнездо?— женщина с улыбкой присела рядом с ней,— На самом деле я не возражаю. Когда мы с твоим отцом будем обсуждать, что делать с этим домом, я предложу ему этот вариант. Не думаю, что он будет категорически против. Здесь безопасно. «Здесь безопасно» Странно, как быстро это стало основным критерием, смещая с главной роли такие простые вещи как близость к работе и родителям, расположение в городе, которое позволит спокойно сосуществовать с маглами... Сейчас же всё сводилось к одному. — Сейчас заберёшь что-нибудь?— спросила Иоланта. — Да, минуту,— Грейс встала и неуверенно пошла в сторону спальни Вивьен. Было странно заходить в её комнату вот так, без спроса. Это казалось чем-то неправильным, но когтевранка постаралась не думать об этом. Комната была небольшой, но очень уютной, как и остальной дом. На полуторной кровати лежал вязаный плед, похожий на тот, что на диване. Грейс помнила, как бабушка вязала их, советовалась насчёт выбора цветов. В конце концов Вивьен не смогла решить и связала их из разноцветных квадратов. «Она всегда находила решение,» Морган не сдержалась и провела рукой по мягкой пряже. Нерешительно она села за дамский столик. Он был довольно старый, купленный на какой-то распродаже подержаной мебели, но Вивьен удалось привести его в приличный вид, хотя один из ящиков всё ещё задвигался с трудом. Грейс пододвинула себе шкатулку с украшениями. Она была большой и совершенно без каких-либо рисунков или узоров – ни в какое сравнение с той музыкальной, что сделал Сириус в подарок на Рождество. Немного повозившись с кривым крючком на крышке, она увидела целый комок разных украшений, спутанных вместе. «Было бы неплохо их разобрать,» подумала девушка, складывая всё обратно. — Хочешь взять?— спросила Иоланта, плечом опираясь на дверной проём. — Да... думаю, да. — Можешь вернуться сюда в любое время, как захочешь. — Тогда только это и возьму,— сказала Грейс и, взяв большую шкатулку, подошла к матери,— Может, загляну сюда после Франции. Миссис Морган кивнула и положила руку на её плечо. Через мгновение они оказались в собственном доме. Женщина с улыбкой покачала головой, смотря как дочь припала к стене после трансгрессии. Придя в себя, Грейс сразу же направилась в свою комнату. Она поставила шкатулку на стол и вздохнула, проводя рукой по крышке. Её мама была права, Вивьен бы хотела, чтобы её вещи перешли внучке, но девушка не могла избавиться от ощущения, что она просто какая-то воришка. — Грейс!— в комнату влетел Джеймс и закрыл за собой дверь. — Джим? Я думала, вы вернулись в Годрикову впадину... — Да, осталось пара вещей,— отмахнулся гриффиндорец, подходя к кузине,— Мне надо тебе кое-что сказать. Морган подозрительно прищуривалась, скрестив руки на груди: — Если вы опять открывали ту бешеную книгу... — Нет-нет...— Поттер вздохнул и сел на край её кровати,— Дело в другом. Я получил письмо от Сириуса... — С ним всё хорошо? — Он жив-здоров, но... он рассказал Морне. — Что рассказал?— спросила волшебница, уже заранее зная ответ. Джеймс склонил голову, поджав губы, но по его взгляду всё было понятно. Грейс до боли закусила губу, пытаясь привести мысли в порядок. Сейчас они в панике крутились в голове, являясь перед взором самые ужасные варианты развития событий. — Что именно он ей сказал? Как это получилось? Почему сейчас? Они же должны были быть на концерте!— девушка начала кругами ходить по комнате. — Я не знаю,— признался Поттер и встал с кровати,— Он не написал подробности, но он не планировал ей ничего рассказывать. Пока. — Пока?— глухо повторила кузина,— Стой, нет, подожди,— она наконец остановилась, на мгновение закрывая лицо ладонями,— Сириус... Как так вышло, чёрт возьми?! — Я не знаю!— парень вздохнул,— Он сейчас с Римусом и Питером, должен вернуться через пару дней. — Через пару дней я буду во Франции. Мне надо знать, что он сказал Морне! И что вообще случилось! — Слушай, может, не так всё и плохо... — Не так плохо?!— с возмущением переспросила Морган,— Это ужасно! Сириус бросил её! И неизвестно, что он ей наговорил! — Эй,— Джеймс положил руки ей на плечи, слегка встряхивая,— Ты же его знаешь. Он не стал бы вести себя как козёл. — Я уверена, Морна его таким и считает. Она же любит его! Чёрт... Гриффиндорец вздохнул и немного неловко обнял её, пытаясь поддержать. Грейс вздохнула, но обняла его ответ. — Почему он поступил так именно сейчас? — Я знаю, что он хотел рассказать ей всё позже,— ответил Поттер, отстранившись,— Возможно, она что-то заподозрила и ему пришлось признаться сейчас. — Мне надо как-то связаться с ней,— твёрдо заявила волшебница,— Как думаешь, она возьмёт телефон? — У тебя есть шанс подобраться куда ближе,— с намёком сказал Джеймс, но когда она непонимающе на него уставилась, закатил глаза,— Миссис Морган должна отправиться в Дублин... — Точно!— глаза Грейс засветились и она улыбнулась, выдыхая с облегчением,— Джим, спасибо! Я даже не подумала об этом! Без лишних слов, она тут же устремилась на поиски матери. Увидев её возле камина, девушка едва не вскрикнула с испугом. — Что случилось?— удивилась Иоланта, отставляя в сторону банку с летучем порохом. — Мне очень нужно с тобой в Дублин! — Грейс...— женщина нахмурилась, качая головой. — Мам, пожалуйста! Мне очень-очень надо... — Нет,— твёрдо сказала она, прерывая дальнейшие просьбы,— Я буду там по работе. У меня не будет времени и возможности следить за тобой. — Прошу, мне нужно лишь по одному адресу,— Грейс закусила губу, пытаясь сдержать слёзы,— Если я не поговорю с ней, то... то... — Подожди,— Иоланта скрестила руки на груди, всё ещё хмурясь,— Ты про Морну? Что случилось? — Мне надо её увидеть,— повторила девушка,— Она не станет читать мои письма... Мам, пожалуйста, ничего же не случится. Мне просто нужно к ней. Миссис Морган тяжело вздохнула, но пребывала в сомнениях. У неё самой тоже было миллион ситуаций, когда казалось, что вот-вот наступит конец света, если она не обсудит какой-то вопрос с подругой или сестрой. Однако, от того, что она в итоге не говорила с кем-то, ничего страшного не происходило. Может, всё дело в возрасте, когда максимализм валит изо всех щелей? — Что у вас случилось?— повторила свой вопрос Иоланта. — Мам... Я очень хочу всё исправить. Пожалуйста, помоги мне. — Ладно,— сдалась мать, снова тяжело вздохнув с надеждой, что не пожалеет об уступке,— Завтра в восемь. Грейс судорожно выдохнула от облегчения, проводя руками по лицу. Миссис Морган с сомнением на неё взглянула, но всё же взяла горсть летучего пороха и вошла в камин.

***

Сириус тихо шёл по лесу, чувствуя лёгкий вес крысы на своей собачьей спине. Он без труда мог отыскать тайную хижину Люпинов даже в такую тёмную ночь. Впрочем, ночь не была такой уж тёмной – полнолуние вот-вот наступит. Блэк чувствовал себя немного виноватым из-за того, что нагрубил Хвосту в автобусе, но сейчас ему не хотелось ничего обсуждать. Даже сейчас он был погружён в свои мысли, от которых не удавалось убежать даже во сне. Сегодня, например, ему снилась та же самая ссора с Морной, но происходило всё в Хогвартсе и почему-то все считали своим долгом высказаться. Друзья Сириуса, его приятели, знакомые и даже профессора не сдерживались в выражениях, обращаясь к нему. Не было сомнений, что на самом деле все эти ужасные вещи он думал про себя сам. Варясь в ужасной бурде из собственных мыслей, Блэк чувствовал почти отчаянное желание поговорить с Джеймсом. Этот чёртов гриффиндорский охотник всегда находил слова, чтобы приободрить. Дойдя до крошечного домика посреди леса, Бродяга вернул облик на человеческий и вошёл внутрь. Эта хижина была ещё меньше, чем та на территории Хогвартса, и являлась скорее сараем, но за дряхлыми деревяшками скрывалась почти самая настоящая клетка. Разодранные огромными царапинами стены были укреплены магией, чтобы разъярённый оборотень не смог вырваться на свободу, а сегодня на Люпине была ещё и цепь, довольно толстая и крепкая на вид. Она удерживала ногу юноши, другим концом прикреплённая к полу. Можно быть уверенным, что никакому оборотню, даже взрослому, не удастся вырваться. Сам юноша находился на кровати, тяжело дыша с закрытыми глазами. На нём не было одежды, кроме нижнего белья – во время превращения всё рвётся. Вид у Римуса был, мягко говоря, нездоровый. Парень был весь бледный, с тёмными кругами вокруг глаз. Даже на расстоянии было заметно, как его потряхивало, словно в лихорадке. Похоже, ночь будет не из простых. — Привет, пушистик,— Сириус натянуто усмехнулся, спуская крысу с плеча на пол. — Вы здесь!— Римус усмехнулся, покачав головой, и сел на кровати, спуская ноги на пол,— Я же говорил, что не надо было... — Ещё чего,— фыркнул Питер, вернув человеческий облик,— Мы тебя одного не оставим. Он подал другу стакан воды с тумбочки. Люпин с благодарностью его принял, но сделал лишь пару мелких глотков перед тем, как сморщиться и застонать от боли, хватаясь рукой за грудь. — Впереди та ещё ночка?— Сириус поставил стакан на место, плюхаясь рядом. Римус просто кивнул, запуская руку в свои волосы. Сегодня боль была сильнее, чем раньше. Целый день его знобило и охватывали приступы боли в разных частях тела, будто оно готовилось к ночному превращению сильно заранее. — Думаю, это из-за зелья,— сказал Римус,— Из-за того, что я не принимал его в этот раз. — Типа оно вызывает привыкание?— спросил Петтигрю,— Звучит не очень. — Нет, я просто быстро привык к тому, что у меня ничего не болит,— усмехнулся друг и тут же поморщился, сдерживая очередной стон. Сириус положил руку ему на плечо, сочувствующе сжимая. Сейчас ему наконец удалось немного отстранить мысли от Морны. Римусу нужна была помощь и поддержка. Нет времени думать о собственных проблемах. Люпин снова согнулся, но в этот раз даже не пытался сдержать громкий протяжный стон. Питер и Сириус тут же переглянулись и поняли друг друга без слов. Они с обеих сторон обхватили Римуса и помогли ему лечь на старенькую кровать. Само постельное бельё было чистым, а многочисленные рваные дыры – аккуратно зашиты. — Римус...— с волнением в голосе начал Блэк. — Уже скоро!— процедил он сквозь зубы. Оба анимага сменили свой облик и устроились в дальнем углу. Бродяга свернулся, положив морду на лапы, а Хвост как обычно забрался ему на спину и притаился. Люпин тяжело дышал, метаясь по кровати, будто бы пытаясь сбежать или спрятаться от боли. Его потное тело, испещрённое десятками шрамов, билось почти в конвульсиях. Сириусу, впрочем, как и другим Мародёрам, каждый раз было не по себе находится рядом с Римусом во время его превращения. С годами это ни капли не прошло. Видеть, как твой лучший друг почти часами корчится от боли, и знать, что ты никак не можешь помочь – невыносимо. Чувствуя, что превращение вот-вот начнётся, Блэк закрыл глаза лапами. Питер на его спине совсем замер, вжавшись в его шерстку. Римус разразился пронзительным криком, перерастающим в животный рёв, а его тело изогнулось дугой на кровати. Вместо кожи появлялась волчья шерсть, руки вытягивались, а ладони превращались в звериные лапы. Каждый раз это происходило почти в несколько секунд, но одновременно с этим – плавно. Хотя Сириус и закрыл глаза, его сердце каждый раз замирало при звуке ломающихся костей. Рык оборотня прекратился резко, но было слышно его тяжёлое дыхание. Бродяга убрал лапы и, поднимая голову, взглянул на зверя, всего минуту назад бывшего его другом. Глаза сверкали болью и злостью, что совсем не было похоже на тихого и скромного старосту Гриффиндора. Волк спрыгнул с кровати, немного покачнувшись. Он рыкнул от звона цепи, словно уже понимал, что будет заперт в четырёх стенах долгие часы. Увидев пса и крысу, он направился к ним – подраться или поиграть? К сожалению или счастью, цепь не дала приблизиться, отчего оборотень снова зарычал, но более уверенно в этот раз. Он ходил кругами, рыча и завывая, чтобы созвать сородичей. Зверь попытался разорвать цепь, а когда ничего не вышло, начал драть стены и остатки мебели. Блэк тяжело вздохнул и снова положил голову на лапы. Сегодня волк был слишком взвинчен, поэтому не стоило приближаться к нему. Оставалось лишь ждать рассвета.

***

Стивен сидел в кабинете с приоткрытой дверью. Мракоборцы снаружи разговаривали тихо, но удавалось выхватывать обрывки фраз. —...Круциатус? Но я думал... —...С этими животными только так и надо разговаривать... —...Совсем уже обезумел... —...Не думаю, что всё так однозначно... Морган отложил перо и тяжело вздохнул. Статья Скиттер вызвала ожидаемый фурор в волшебном мире. К облегчению, он был не единственным её героем. Из-за статьи пострадала репутация всего Отдела правопорядка, но не так сильно, как Стивен ожидал. Это всё обсуждалось, но никто не высказывался о проступке Моргана в открытую – ни осуждающих взглядов, ни выговора от Минчума или Крауча, ни скандальных репортёров, которые бы преследовали его на каждом шагу. Война с Волан-де-Мортом многих заставила сомневаться в нормах морали. Стивена это коснулось в первую очередь. Почти всё, что он осуждал ещё сидя за партой в Хогвартсе, стало частью его рутины. Поднявшись из-за стола, он направился в одну из камер, где в данный момент находился портрет из поместья. Внутри Эдвард и Кейтлин о чём-то бурно спорили, но замолчали при виде начальника. — Что происходит?— нахмурился Стивен. Мужчина на портрете громко всхрапнул и что-то пробормотал себе под нос. — Вы что, ещё даже не пытались его разбудить? — Он не даёт мне вести допрос вместе с ним!— девушка почти по-детски пожаловалась и скрестила руки на груди, стреляя гневным взглядом в напарника. — Да потому что я не смогу установить с ним доверительные отношения с такой тупицей под боком!— не стерпел Скотт. — Замолчали оба,— резко сказал Морган угрожающим тоном,— В первую очередь вы – коллеги, перестаньте вести себя, как чёртовы дети! Эдвард, придержи язык, а ты, Брумсток, научись выполнять приказы старшего по должности. Если он считает, что ты не нужна ему во время допроса, то выйди за дверь и постарайся выполнить свою работу, а не как в прошлый раз,— мужчина перевёл взгляд с покрасневшей Кейт на своего заместителя,— Я серьёзно, Скотт. Мы не в кабаке. Пристыжённые мракоборцы переглянулись, и волшебница выскользнула за дверь. Стивен вздохнул. В своей работе он ненавидел бюрократию, а ещё – разнимать сотрудников, словно неугомоннных детсадовцев. — Что ты хочешь делать?— спросил Морган, поглядывая на портрет. — Думаю, у меня получится его разговорить,— уверенно ответил Эдвард. — Если ничего не выйдет, верни его в сон или уничтожь. Всё лучше, чем его возвращение к Пожирателям. — Хорошо, сэр. Я понял. — У меня дела в Хогвартсе, а потом я собираюсь домой. Справишься без меня? — Конечно, мистер Морган,— незамедлительно ответил Эдвард и, получив кивок от начальника, неуверенно спросил:— А что с теми Пожирателями смерти? — Завтра будет суд,— легко ответил мужчина, задерживаясь у двери,— Держу пари, нескольких приговорят к поцелую дементора. Скотт ничего не ответил, бледнея, словно полотно. Среди кого он сам бы оказался? Сидел бы остаток в жизни в стенах Азкабана или был бы подвергнут ужасной участи сосуществования без души? Стивен вышел и громко выругался, увидя Кейтлин увязжей в полу. Он взмахнул палочкой и девушка с коротким вскриком вылетела в главный офис. Морган отправился в Хогвартс через камин. К его лёгкому разочарованию, его сразу встретил только Рубеус Хагрид. Дамблдор, по словам лесничего, имеет какие-то неотложные дела в Хогсмиде. «Уверен, эти неотложные дела подразумевают сливочное пиво у мадам Розмерты,» с усталостью подумал Стивен, даже немного испытывая зависть. — Этот малый сам со мной связался,— рассказывал Хагрид по пути в Запретном лесу,— Я... кхм... удивился, конечно, но Дамблдор ему верит. А почему не верить-то? Кентавры – очень мудрый народ, и директор знает, что к ним надо прислушиваться... — Дамблдор говорил с ним?— спросил Стивен, перешагивая большие корни. — Нет, я просто передал ему слова кентавра... Он сам не шибко удивился... А что может удивить такого волшебника, как Дамблдор? Они шли всё дальше и дальше в Запретный лес. Любое подобие тропинок исчезло ещё пару дюжин минут назад, но, впрочем, ни одна тропа не могла помочь сориентироваться в такой чаще. Казалось, в какую сторону не посмотри – всё то же: толстые стволы деревьев, кустарники и лишайники, редкое чириканье птиц и стрекотание насекомых, будто даже они то и дело притаивались в страхе перед неизвестной тьмой вокруг. Время только близилось к вечеру, но в этом лесу почти не было мест, куда бы мягкий свет просачивался сквозь плотную листву. Придя на место встречи, Хагрид указал Стивену идти вперёд, а сам остался ждать в стороне. Мракоборец стиснул в кармане палочку почти машинально, когда пошёл вверх по ручью. Пройдя немного, он увидел кентавра. Существо стояло, миролюбиво глядя в бегущий ручей. Со стороны кентавр выглядел так умиротворённо и спокойно, что Морган даже почувствовал неловкость из-за того, что прерывает чужой покой. Сразу, что бросалось в глаза мракоборца, так это молодость кентавра. Он был юным, почти мальчишкой, но это было мало значимым, ведь этот народ имел долгую продолжительность жизни, которая едва ли терпела сравнения с жизненным циклом волшебника и тем более магла. Кентавр медленно перевёл взгляд на Стивена и отошёл от воды. Он спокойно снял с себя колчан со стрелами и лук, отбрасывая их в сторону. Волшебник немного помедлил, но достал свою палочку и тоже отбросил её на траву. Оба понимали, что это лишь широкий жест, показывающий добрые намерения. — Флоренц, верно?— спросил Стивен, подходя немного вперёд. Кентавр слегка склонил светловолосую голову в приветственном жесте и тоже немного приблизился: — Стивен Морган, я полагаю. — Верно,— кивнул мужчина,— Вы хотели встречу. Для чего? — Во многом я не разделяю жестокость собратьев,— ответил Флоренц,— И считаю их недоверие к волшебникам излишним. — Приятно слышать. Я благодарен, что вы захотели поделиться со мной чем-то. Чем именно, к слову? — Оборотни давно поселились в Запретном лесу. — Насколько давно? — В начале осени. Стивен поджал губы, вздыхая. Неужели патрули мракоборцев оказались бесполезными? Они не заходили глубоко в лес по понятным причинам, одна из которых – сами кентавры, но Морган считал, что этого достаточно. Мракоборцы также ставили защитные чары на окраинах леса, чтобы знать, кто и когда заходил или выходил. И это всё абсолютно бестолку. — Об этом известно кентаврам? Почему они не сказали раньше? — Они вам не верят,— Флоренц пожал плечами,— Стая оборотней не вступает в открытый бой, но в лесу им не рады. Здесь не любят чужаков. — Где находится эта стая? — Они меняют своё местоположение. В последний раз мы видели их на востоке. Морган слегка кивнул. Придётся вернуться в Запретный лес с отрядом. Нельзя допустить, чтобы оборотни чувствовали себя уверенно вблизи Хогвартса, но визит вряд ли понравится местным обитателям. — Как ваша дочь, Стивен Морган?— задумчиво спросил кентавр. — Моя дочь?— мужчина нахмурился. В любой другой ситуации он счёл бы это скрытой угрозой, но Флоренц не был настроен к нему враждебно. Однако, чувство угрозы упорно не оставляло мракоборца. — В мою встречу с ней она едва не столкнулась с оборотнем, но мои стрелы оказались быстрее, к её везению. — Зимой?— уточнил волшебник,— Но мы обезвредили всех оборотней, нам не было известно, что кентавры убили... — Нет. Тогда снег ещё не лежал на земле. Стивен растерянно посмотрел на кентавра, не зная, что и думать. Беспокойство за дочь заставило его сердцебиение участиться, но он попытался отбросить эти мысли. Что бы не имел ввиду Флоренц, сейчас Грейс была в безопасности дома. Юноша задумчиво склонил голову, но всё продолжил: — Она была не совсем в себе, что-то бомотала под нос, то бежала, то останавливалась. — И там был оборотень? — Верно. Я выслеживал его той ночью. Мои стрелы поразили его прежде, чем он успел напасть. — Тогда...— волшебник откашлялся, но его горло пересохло от внезапной новости,— Полагаю, я вам должен. — Полагаю, что так, Стивен Морган,— кентавр немного задумчиво кивнул,— Я спас вашего детёныша. Надеюсь, вы спасёте наших. — Они в опасности? — Оборотни становятся наглее. Раньше они пытались прогнать акромантулов, но им не удалось. Сейчас они пытаются идти против нас. Звёзды в последние месяцы запутанные. — Я сделаю всё, что в моих силах,— пообещал Стивен,— Завтра же начнём проверять лес на востоке. — Опасайтесь других кентавров. Они не станут вести беседы.

***

— Я понятия не имею, что ей сказать,— тихо сказала Грейс, закуривая уже третью сигарету,— Если ей уже известно, что я знала про его чувства, то она меня точно никогда не простит. — Ты не можешь быть уверена полностью,— возразил Джеймс, пытаясь дать ей надежду. Они сидели недалеко от дома Поттеров, едва ли не прячась с сигаретами от взрослых. Морган помогла им перенести некоторые их вещи, а потом и вовсе осталась на какое-то время, чтобы продолжить делиться переживаниями с кузеном. Его поддержка была важна ей сейчас, как воздух. — Я могу быть уверена только в том, что сейчас она сидит с разбитым сердцем,— девушка поджала губы,— Сириус же говорил, что просто запутался в чувствах, но на самом деле ему нравится Морна!— она почти с отчаянием выкинула сигарету и притоптала её в землю,— Это не так, да? Джеймс почти поморщился от горечи в её голосе. Он уже далеко не в первый раз становится свидетелем её расстроенных чувств, но так и не научился вести себя должным образом. — Тебе стоит об этом спросить Сириуса, а не меня,— уклончиво ответил Поттер. Грейс вздохнула, понимая, что он прав. Она не должна спрашивать об этом Джеймса, несмотря на то, что многие ответы ему были известны. Блэк доверил ему свои мысли и чувства, как другу, и кузен совсем не обязан делиться этим с кем-либо, даже с ней. — Думаешь,— неуверенно начала Морган,— Надо было сказать Морне с самого начала? — Ты и сама это знаешь,— тихо ответил Джеймс, с сочувствием на неё взглянув. — Знаю,— подтвердила она, с грустью облокачиваясь на дерево позади. Поттер, зажав свою сигарету между зубов, пересел ближе к ней и взял её за руку, пытаясь поддержать. Грейс в благодарность немного сжала его руку в ответ и положила голову ему на плечо. Какое-то время они сидели в тишине. Они были почти на окраине Годриковой впадины, поэтому звуки поселения едва до них доходили. Вдалеке дети веселились на площадке возле церкви, а вот сверчки стрекотали со всех сторон. Из открытого окна дома слышался звонкий смех Юфимии, от которого тоже хотелось улыбнуться. Джеймс не сдержал лёгкой улыбки, смотря в сторону дома. Миссис Поттер готовила ужин, а Флимонт помогал ей, ловко нарезая овощи – годы нарезки различных корений и плодов для зелий пошли на пользу. — Знаешь,— Грейс закусила губу,— Я ненавижу эту ситуацию всем сердцем и сделаю, что угодно, лишь бы Морне не было больно, но... часть меня чувствует облегчение и... — Тебе больше не надо это скрывать?— подсказал парень. Когтевранка продолжала кусать губу, пытаясь не заплакать. Слова словно не хотели вылетать изо рта, но было важно произнести их вслух. — Я не могу не думать о том, что у нас Сириусом может что-то получиться,— со стыдом призналась она,— Я понимаю, что это может сделать Морне ещё больнее, но... у меня есть надежда, что у нас с ним есть шанс быть вместе. Я такая ужасная подруга!— Морган закрыла лицо руками. — Это не так,— шепнул Джеймс, положив руку ей на плечо,— Ты пыталась уберечь её. — Это не оправдание. Гриффиндорец вздохнул, не зная, каким образом можно её утешить. В конце концов он решил просто посидеть рядом, приобнимая за плечи, надеясь, что Морган этого будет хватать, чтобы совсем не расклеиться. — Джеймс! Грейс! Идите ужинать!— крикнула в окно Юфимия. Кузены тут же встрепенулись и начали вставать, отряхиваясь от земли и травы. — Я вернусь домой,— сказала волшебница. — Грейс... — Я приду завтра, как вернусь с мамой из Дублина,— сказала она,— Сейчас хочу побыть одна. — Ладно,— кивнул Поттер,— Я рядом, если что. Грейс слегка улыбнулась и пошла дальше в лес в направлении дома.

***

Стивен открыл конверт и достал небольшую стопку пергаментов, присланных из Хогвартса. На первой странице сверху красовалась аккуратная надпись:

Том Марволо Реддл

Здесь же были краткие заметки о его детстве до Хогвартса: рос в сиротском Приюте Вула, которым владела миссис Коул, его магия начала проявляться с раннего возраста, что неудивительно – почти у всех волшебников было именно так. Следующие страницы тоже не дали много информации. Том был блестящим учеником, судя по отметкам, а в рекомендациях от учителей были только хвалебные строки. На самом деле было неудивительно, что ребёнок, выросший среди маглов, стал настолько хорош в магии. Маглорождённые и нечистокровные волшебники порой так отчаянно пытались выделиться на фоне чистокровных, словно их могли отправить обратно к маглам за малейший промах. Первый год в Хогвартсе Стивен провёл с этой мыслью. Слизеринцы со старших курсов очень любили пугать первокурсников всех факультетов подобными россказнями. Прочитав все бумаги от корки до корки, Морган разочарованно вздохнул. В них не оказалось ничего полезного, что могло бы больше раскрыть личность Волан-де-Морта, что могло бы снизвести его с едва ли не божественного статуса. Услышав голос дочери из гостиной, Стивен спрятал бумаги в конверт и вышел в коридор. Она о чём-то тихо говорила с Иолантой. — Грейс,— позвал он,— Зайди ко мне на пару минут. Девушка немного удивилась, но кивнула матери и пошла в домашний кабинет отца. Ещё сильнее её заставило удивить то, что он закрыл дверь с помощью палочки и, похоже, наложил какие-то заклинание, чтобы никто не подслушал. — В чём дело?— нахмурилась Морган и подошла к столу. — Какого хрена, Грейс?! Ты опять занималась этим? Занималась Тёмной магией в школе?— Стивен повысил тон, упирая руки в бока. — Что?— она распахнула глаза почти в ужасе,— Нет, я... — Я знаю, что произошло в Запретном лесу осенью. Не пытайся убедить меня в обратном. — Откуда? — Кентавр поведал,— немного помедлив, ответил мужчина,— Ты хоть представляешь, что могло случится, не окажись он там? Грейс отвела взгляд, сглотнув. Значит, в ту ночь там был не только оборотень, но и кентавр. — Оборотень тебя бы растерзал в клочья! Да и будь там любой другой кентавр – тебя бы навряд ли пощадили,— Стивен со злостью отодвинул стул и сел, проводя рукой по лицу,— Почему ты там была? Ответь. — Я не знаю!— дрожащим голосом ответила Морган,— Я... Я взяла одну книгу в Визжащую хижину. Я очнулась утром в лесу и ничего не помнила. — Где сейчас эта книга? — Не знаю,— соврала волшебница,— Я вернула её в Запретную секцию, но больше её не встречала. — Я серьёзно должен объяснять тебе, насколько опасно действовать без преподавателей? Насколько опасны книги в Запретной секции? — Нет, я... — Мы уже проходили это в Шармбатоне, Грейс,— мужчина вновь поднялся, подходя к дочери,— Ты совсем не учишься на ошибках? Чего ты добиваешься? Азкабана? Я могу тебя отправить туда в любую минуту. Грейс просто молчала, смотря мимо него. Она совсем не хотела того, чтобы родители об этом узнали. С другой стороны, она теперь знает, что же случилось в ту ночь. Однако, это знание не дало ей утешение, которого она ожидала. — Этого больше не повторится. Клянусь. — Да, не повторится,— мракоборец поджал губы,— Я напишу Дамблдору, чтобы никто из преподавателей не давал тебе допуск в Запретную секцию. Хватит с меня твоих выходок. — Что? Но... — Я ничего не желаю слышать! Скажи спасибо, что я не рассказал Иоланте. Если ты ещё раз выкинешь нечто подобное, можешь вообще забыть о Хогвартсе. Всё, иди. Я не хочу больше поднимать эту тему и, надеюсь, не придётся. Грейс сначала собиралась что-нибудь сказать, но наблюдая гнев отца, решила просто повиноваться. Она тут же пошла в свою комнату, села за стол и принялась писать письмо. Лишь на середине она вспомнила, что нет смысла писать Морне. Переписывать письмо для Томаса уже не хотелось, как и ложиться спать, поэтому Морган взяла бабушкину шкатулку и устроилась на кровати. Она неторопливо принялась распутывать украшения.

***

Римус проснулся, ощущая ужасную жажду и ломоту во всём теле. Он немного приподнялся и открыл глаза. Было уже позднее утро, и яркие солнечные лучи прорывались в комнату сквозь разодранные занавески. Снаружи доносилось пение разных птиц, вызывая лёгкую головную боль у оборотня. Люпин попытался встать, придерживая простыню, которой был накрыт, но чёрный пёс не дал этого сделать. Бродяга спал у его ног, лёжа на спине и высунув язык. Староста усмехнулся и немного приподнялся, чтобы разглядеть небольшую серую крысу, что свернулась в клубок у чёрной шерстки. — Эй,— Римус слегка подтолкнул пса ногой и сел поудобнее. Бродяга сонно тявкнул, но проснулся. Он встал на четыре лапы, потянулся и только после этого вернул себе человеческий облик. — Ну, как ты, Лунатик?— Сириус зевнул и несильно дёрнул спящую крысу за хвост, чтобы разбудить. Питер удивлённо пискнул, но тоже обратился в человека, зевая. — Не так плохо, как ожидал,— Римус почесал щеку,— Не знаешь, где стакан? — Ты разбил его,— ответил Петтигрю и потянулся, разминая плечи. — Твой отец скоро придёт?— спросил Блэк,— А то мы можем сходить за рюкзаками, у нас там есть вода. — Нет, не нужно,— поспешно сказал парень,— Он скоро будет. Римус спустил ноги на пол и достал небольшой ключ из хлипкой тумбочки со скрипящей дверцей. Он растегнул цепь на ноге. Из-за того, что оборотень яростно бесновался всю ночь до самого рассвета, на щиколодке остались ссадины, синяки и кровавые потёртости от железа. Друзья немного поморщились от этого вида, но ничего не сказали. — Вам не следует приезжать в следующий раз,— Люпин покачал головой,— Я серьёзно. — Эй, нам не сложно,— пожал плечами Сириус,— В следующий раз Сохатый ещё будет. Не можем же мы просто оставить тебя одного в лесу... — Я не один,— напомнил ему друг,— Папа приводит меня сюда и он же приходит утром. Я не хочу, чтобы вы пёрлись на автобусах ради одной ночи,— он снова покачал головой,— Может, в августе вы приедете на пару дней, но до этого... — Ты нас съешь,— усмехнулся Питер,— Мы поняли. — Сириус?— с нажимом спросил Римус. — Да-да, я понял,— с усмешкой закатив глаза, ответил тот. — Отлично,— парень вздохнул и посмотрел на друзей,— Как я вёл себя ночью? — Пытался отгрызть себе лапу, но быстро переключился на нас...— начал Блэк. — Бросался на свою тень, едва не перевернул кровать, разбил стакан...— продолжил Питер. — Да, Хвосту пришлось собирать осколки, пока я тебя отвлекал. Не могли же мы позволить тебе поранить свои нежные лапки. Римус фыркнул, закатывая глаза, но улыбнулся: — Но ничего из ряда вон? Я вас не ранил? — Всё прошло нормально, Лунатик,— кивнул Сириус. — Хорошо,— кивнул в ответ он,— А теперь уходите. Вот-вот придёт папа, не хочу ему объяснять, что здесь делает пёс и крыса. — Вот так, Питер,— Блэк вздохнул, идя в сторону двери,— После ночи развлечений он просто берёт и прогоняет нас... — Ему везёт, что мы не какая-то ранимая барышня,— пошутил Петтигрю, вызывая смешки у друзей. Он превратился в крысу и выбежал на улицу. Сириус задержался у двери перед тем, как тоже принять анимагическую форму: — Я...— всё его лицо помрачнело,— Морна меня бросила. — Что?— удивился Люпин и кинулся к двери, прикрываясь простыней,— Бродяга, подожди! Ты в порядке? Чёрный пёс неопределённо гавкнул, убегая в лес наперегонки с Хвостом. Они нашли свои рюкзаки, спрятанные в ветках и листьях, и побрели в сторону остановки. Несмотря на попытки Питера завязать разговор, Блэк отвечал грубо или односложно. Полнолуние сгинуло, а вот проблема с девушками – осталась. Друзья разъехались в разные стороны, каждый в сторону своего дома. Поездка была не слишком долгой, но Блэка она едва не свела с ума. Снова он оказался наедине со своими мыслями. По пути к Римусу он ещё не осознавал весь масштаб проблемы, к которой привела его собственная трусость. С самого первого дня поступления на Гриффиндор Сириус гордился качествами, из-за которых шляпа и выбрала факультет. Храбрость. Честность. Благородство.

Осталась ли в нём хоть что-то из этого? Он лгал так долго, что начал сомневаться, есть ли в нём смелость признаться во всём и благородство не быть таким ослом, в которого он превратился. Сириус потушил сигарету о стену и бросил окурок в садовый горшок, стоящий под окном. Попав в цель, он усмехнулся и вошёл в дом. Как обычно, Кикимер тут же оказался в коридоре. При виде старшего сына хозяинов, он скривился и громко сказал: — Госпожа, он вернулся! Гриффиндорец вздохнул и скрестил руки на груди в ожидании. Он слышал негромкий стук каблуков по ступеням, и вскоре увидел мать. Она выглядела намного лучше с тех пор, как он ушёл. — Где тебя носило?— прошипела Вальбурга и, немного подобрав полы мантии, спустилась с лестницы,— Как ты смеешь покидать дом без разрешения? — Я оставил записку,— Блэк пожал плечами. — Ты думаешь, какого-то клочка бумаги достаточно? Ты пропадал несколько дней! Ещё бы немного и мы бы пошли к мракоборцам! Сириус не сдержал лёгкий смешок, качая головой и закатывая глаза. Иногда её преувелечение действовало на нервы. — Не делай вид, что тебе не плевать. — Не смей разговаривать со мной таким тоном!— женщина ударила его по щеке. «Ещё пара таких ударов и я начну к ним привыкать,» с усталостью подумал Блэк. — Что такое, Вальбурга?— из гостиной медленно вышел Орион,— Щенок вновь пытается огрызаться? Волшебница продолжала гневно сверлить старшего сына взглядом, поджимая губы, но когда на её плечо легла рука мужа, она немного расслабилась и отступила в сторону. — Проверь, чем занимается Кикимер на чердаке, дорогая,— мягко сказал мистер Блэк. Вальбурга ещё раз взглянула на сына и направилась к лестнице. Когда она удалилась достаточно, Орион схватил сына за футболку. — Ты хоть представляешь, как она волновалась?— шикнул он,— Что ещё за фокусы? — Раньше вас это не волновало,— в тон ему ответил Сириус и попытался вывернуться. Молниеносным движением мистер Блэк достал палочку и прижал её кончик к шее гриффиндорца. Парень замер, но продолжил смотреть в глаза отца со злостью. — Не испытывай моё терпение,— тихо и с угрозой проговорил Орион, немного надавливая палочкой,— Ещё раз ты так покинешь дом и я тебя на порог не пущу, понял меня? — Понял,— ядовито выплюнул Сириус. Как только он освободился от хватки волшебника, гриффиндорец большими шагами пошёл в свою комнату. Он громко захлопнул дверь, потирая шею рукой. Было неясно, использовал ли Орион какое-то заклинание или же палочка стала проводником эмоций хозяина, но нежную кожу на шее словно ударили током. Блэк, немного подумав, запер дверь на замок и пошёл к кровати. Он вытащил осколок зеркала из-под матраса. — Джеймс?— шепнул он. Вместо его собственного отражения в заколдованном зеркале показались знакомые карие глаза, скрытые за очками. — Бродяга!— выдохнул Поттер,— Ты... как? Я получил твоё письмо. — Тогда можешь и сам догадаться,— вздохнул юноша, проводя рукой по чёрным волосам,— Я в такой заднице. Джеймс вздохнул, смотря в почти безжизненные глаза лучшего друга. Если с Грейс он хотя бы мог быть рядом, то сейчас он не мог сделать ничего, кроме слов поддержки. Он сглотнул, прикрыв глаза, и сказал: — Грейс знает. Я ей сказал. Блэк понимающе кивнул. Он бы больше удивился, если бы девушка пребывала в неведении. — Она хочет повидаться с Морной,— добавил друг,— У миссис Морган какие-то дела там, и Грейс уговорила взять её с собой. — Я тоже должен, наверное,— тихо сказал Сириус и покосился на дверь,— Но я не уверен, что Морна этого хочет. — Если она увидет вас вдвоём, то точно убьёт. Гриффиндорцы горько усмехнулись друг другу, но Блэк не мог избавиться от желания попытаться объяснить всё Флинн. Стоит ли вообще пытаться это делать? Конечно, стоит. Морна стоит многого. Но... Сириус так устал. Устал от разъездов, от ссор, от собственной семьи, от своих неуклюжих попыток сделать всё правильно и никого не ранить, от своей лжи, от разбитых сердец... Может ли он прекратить эту бесконечную череду собственных провалов?

***

Эдвард нервно пригладил свои тёмные вьющиеся волосы и незаметно оглянулся по сторонам. Никто из коллег даже не смотрел в его сторону, значит, никто и не замечатает ничего подозрительного. Это хорошо. Когда мужчина подошёл к его столу, парень тут же вскочил с кресла, растерянно пожимая протянутую руку. — Мистер?.. — Руквуд,— представился мужчина в дорогой мантии,— Август Руквуд. Отдел тайн. — Чем я вам обязан, мистер Руквуд?— спросил Скотт,— Стивена Моргана ещё нет на месте... — Я знаю,— Август слегка улыбнулся и отдёрнул рукав на левой руке. Сердце Эдварда пропустило удар, но он сохранил лицо, лишь слегка кивая. Пожиратели смерти смогли проникнуть даже в Отдел тайн... — Слышал про инцидент с картиной. Неужели она просто сгорела? — Да, сэр,— подтвердил мракоборец,— Я разбудил человека на ней и портрет загорелся. Я пытался потушить, но огонь продолжал полыхать. Похоже, это были какие-то защитные чары. — Да, похоже на это, мистер Скотт. Пожиратели смерти могут быть очень коварными, когда хотят спасти собственные задницы. К слову об этом, слышал, у вас целая дюжина проблем. Руквуд незаметно достал маленький флакон из внутреннего кармана мантии и поставил на стол Эдварда. Парень тут же схватил его и спрятал в карман. — Эти капли могут помочь решить каждую из них. — Спасибо, сэр. Мне передать мистеру Моргану, чтобы он нашёл вас позже? — Нет,— немного подумав, ответил мужчина,— Просто скажите, что я пришлю ему сову с датой и временем ужина. Он поймёт. Эдвард молча кивнул, смотря ему вслед. Сердце громко стучало в ушах от волнения. «Надеюсь, это всё не было какой-то уловкой, чтобы меня проверить,» подумал мракоборец, садясь обратно в кресло. Скотт ранее не был лично знаком с Августом Руквудом, но много раз видел его и в Министерстве магии, и на различных мероприятиях. Неужели он действительно Пожиратель смерти? Если это так, то он явно приближен к Тёмному Лорду, иначе бы их встреча состоялась раньше. Через некоторое время Эдвард пошёл в сторону небольшого отдела зельеваров. Здесь и никого не было, кроме волшебника в до смешного больших очках. Он стоял у одного из бурлящих котлов и что-то записывал в свой блокнот. — Конфундус,— Скотт взмахнул палочкой. Лицо мужчины на мгновение вытянулось, а потом он направился в противоположную сторону помещения. Он зашёл в импровизированный склад, закрыв за собой дверь. Эдвард на всякий случай огляделся и пошёл к одному из столов, на котором стоял небольшой ящик с зельями. Несколько бутылочек Сыворотки правды предназначались для пойманных Пожирателей, которых будут допрашивать прямо в зале суда. Мракоборец достал маленький флакон, полученный от Руквуда, и добавил по капле в каждое зелье. Он нагнулся и понюхал зелье, после чего рассмотрел его на свету. Никаких изменений. Что бы не было во флаконе, оно не оставило следов. Эдвард вышел обратно и снял заклинание с зельевара. Другие мракоборцы всё также не обращали на него внимания, к счастью. Для них не было удивительным, что заместитель начальника ходит повсюду и что-то проверяет. Преимущество должности. В зале суда он сидел рядом со Стивеном. Зал был скудно освещён из-за отсутствия окон, только факелы давали тёплый свет. Вдоль стен до самого потолка амфитеатром поднимались скамьи, заполненные работниками Министерства и множеством репортёров. Дело было громким. Самый крупный арест за последние месяцы. — Ты чего?— Морган взглянул на Эдварда. — Тот чёртов портрет...— нашёлся тот,— Надо было оставить Брумсток. — Если на нём стояли защитные чары, то она бы точно ничем не помогла,— ответил мракоборец,— Я сделал запрос Элеазару Шумсби. Он владелец того нового музея, должен всё знать о картинах. — Отлично, сэр,— мрачно ответил Скотт. Как только в зал суда зашёл Бартемиус Крауч, председатель Совета магического законодательства, все немного затихли, но шепотки всё ещё раздавались по помещению. — Дайте им Сыворотку правды!— велел Крауч, взмахивая пером в сторону заключённых. Все двенадцать обвиняемых сидели привязанными цепями к стульям. Кто-то не оставлял отчаянных попыток вырваться, кто-то – в слезах умолял пощадить. — Я ничего не знаю! Клянусь Орденом Мерлина! — На меня наложили Империус! — Выпустите меня! Умоляю! — Нет, нет! Прекратите! Не отправляйте меня в Азкабан! Мракоборцы дали выпить каждому по глотку зелья, но кому-то пришлось заливать насильно. — Прошу, не надо!— громко плакала женщина,— Я готова отправиться к дементорам! — Тихо!— Барти Крауч несколько раз стукнул судейским молотком,— Вас доставили в Совет по магическому законодательству, чтобы вынести приговор. Нолан Маккартни, начнём с вас. Вы в обвиняетесь в служении Тому-кого-нельзя-называть, шпионаже и... Мужчина в цепях громко закашлял, хватаясь за горло. Его лицо тут же покраснело от непрекращающегося приступа. — Анапнео!— к нему тут же подбежал один из мракоборцев с палочкой, думая, что обвиняемый просто захлебнулся зельем. Из рта Нолана Маккартни вырвалась чёрная густая жидкость, заставляя многих охнуть. Другие мракоборцы стали сдерживать репортёров, которые тут же жадно начали делать колдографии. Стивен сразу понял, что происходит, как и Крауч, с которым он переглянулся. Он ринулся вперёд, расталкивая волшебников. Эдвард же не мог пошевелиться. Он просто наблюдал за происходящим, широко распахнув глаза. Вслед за Маккартни начали кашлять все остальные. Они испуганно переглядывались, но не могли остановить происходящее с ними. Морган взмахом палочки освободил женщину, что находилась ближе всех к нему. Она попыталась подняться с помощью мракоборца, но её ноги подкосились. — Анапнео! Анапнео!— на коленях повторил Стивен, укладывая обвиняемую на бок. Такая же вязкая жидкость хлынула из её рта, но приступ продолжался. Волшебница плакала, с отчаянием цепляясь за мантию Моргана, но кашель не заканчивался, как и чёрная слизь. — Это не помогает!— крикнул другой мракоборец. Стивен выругался, но не прекращал попытки очистить дыхательные пути. Почувствовав жжение в ногах, он выругался, на мгновение замолчав. Жидкость растеклась по полу и, попав на ткань его брюк, просто разъела её. — Анапнео! Анапнео!— шептал Морган. Свободной рукой он стянул с себя мантию и вытер в сторону бóльшую часть субстанции. Стивен прекратил попытки, лишь когда женщина перестала двигаться. Её заплаканные глаза безжизненно уставились в пустоту впереди. — Твою мать,— он провёл рукой по лицу и огляделся. Никто из обвиняемых волшебников не выжил. Кто-то умер прямо в цепях на стульях, кого-то осводили и мёртвые тела лежали на полу. Повсюду была эта чёрная жидкость, густая и вязкая. Стивену она повредила брюки, кожу на ногах, мантию и немного попала на рубашку. — Чёрт!— другой мракоборец отпрыгнул, случайно наступив в слизь, и поспешно начал снимать ботинок, шикая от боли. Вдруг из этой чёрной слизи начали подниматься вверх какие-то пары. — Назад!— крикнул Морган, прикрывая лицо рукой и отходя в сторону. Сгустки жидкости на полу и телах начали шипеть, испаряясь. Все тянувшиеся вверх пары начали стягиваться в одну сторону. Через пару мгновений под потолком в самом центре зала суда возникла Чёрная метка – череп со змеёй, выползающей изо рта, отметка лорда Волан-де-Морта. Бартемиус спустился с места судьи. Его широко распахнутые глаза опустились с Чёрной метки на волшебника, стоящего неподалёку. — Флимонт Поттер, вы готовили Сыворотку правды для сегодняшнего заседания?— громко спросил Крауч, гневно сверкая взглядом. Зельевар растерянно моргнул, но потом понял, к чему был вопрос. Когда один из мракоборцев сковал его запястья в магические путы, он не сопротивлялся.

***

Морна то и дело бросала взгляд на проигрыватель, который друзья подарили ей на Рождество. Ей было неприятно смотреть на этот подарок, но выкинуть его не поднималась рука. Всё он проигрыватель стоил немалых денег. Выход был найден почти сразу: девушка просто накрыла его пледом, чтобы хотя бы на него не смотреть. Флинн заваривала чай на кухне, когда её взгляд упал на разорванную футболку с логотипом "Burning Harpies", лежащую в мусорном ведре. Хотелось вернуться во времени, чтобы порвать тонкую ткань вновь. Приятное было ощущение. Услышав настойчивый стук в дверь, когтевранка вздрогнула, но не поспешила встречать внезапного гостя, кем бы он ни был. — Морна!— послышался голос подруги из-за двери. Флинн поджала губы, сжимая горячую чашку в руках. Хотелось разбить что-то. Пролить. Разрушить. Разодрать. Уничтожить. — Я... Я не знаю, что произошло у вас с Сириусом,— призналась Грейс, явно нервничая,— Но я очень хочу поговорить с тобой. Твоя соседка сказала, что ты дома. Я... Морна, мне очень жаль. Этого не должно было случится, только не с тобой,— она тихо шмыгнула носом,— Сириус и я... между нами ничего не было и нет. Морна села на диванчик в гостиной, игнорируя подругу. Впрочем, игнорировать целиком не получалось, поскольку было прекрасно слышно слова Морган. Часть её хотела открыть входную дверь и накричать на Грейс, обвинить её во всём, что произошло, но Флинн сдерживала себя, понимая, что не готова встретиться с бывшей лучшей подругой лицом к лицу. Было лишь детское желание спрятаться подальше от проблем. — Я не знаю, что ещё сказать,— продолжала волшебница за дверью,— Я... Я правда люблю тебя, ты очень дорогá мне. Я бы никогда не стала жертвовать нашей дружбой,— она тихо всхлипнула,— Знаю, ты на меня злишься, но... надеюсь, ты прочитаешь это. Прошу, не выбрасывай. Морна взглянула на конверт, пролетевший под дверью, но не стала подходить, только сделала большой глоток обжигающе горячего чая.

***

Иоланта взглянула на карту города. Маленький огонёк, обозначавший Грейс, неспешно следовал по улицам. Женщина удовлетворённо выдохнула и, сунув карту в карман, пошла дальше в парк. Было сложно наложить отслеживающее заклинание на человека, поэтому миссис Морган заранее заколдовала маленькую заколку и незаметно подкинула в карман кофты дочери. Осторожность никогда не бывает лишней. Женщина бродила, невзначай оглядываясь по сторонам. Работники местного филиала Министерства магии уверили её, что разыскиваемый магл часто бывал в этом районе. По какой причине надо было выдёргивать её из Лондона – неясно. Впрочем, Иоланта догадывалась, в чём же было дело. Стивен в последние недели часто упоминал, что ей нужен отдых. Она совсем не удивится, если это он лично назначил её сюда. Миссис Морган, подходя к церкви, заметила человека, подходящего под описание. Пожилой мужчина, потрёпанный тонкий плащ, брюки не видели стирки не одну неделю, полупустая бутылка в руках... Да уж, внешний вид не самый презентабельный. Иоланта села на другой конец скамьи, стараясь смотреть просто куда-то вдаль. Если это тот, кого она ищет, то он сам выдаст себя. Природа здесь была чем-то волшебным. Вдали от дороги и людных мест было тихо, лишь отдалённые звуки напоминали о близости цивилизации. В остальном же местность была чем-то похожа на Годрикову впадину: зелёная трава, деревья с пышной листвой, случайные цветки тут и там, птички, клюющие семечки, раскиданные матерью с ребёнком... — Волшебное место, да?— хриплым и немного пьяным голосом сказал мужчина,— Моя жена была настоящей волшебницей. — Правда? Полагаю, она была прекрасной женщиной. — Это была не фигура речи,— старик отпил из бутылки,— У неё метла сама подметала, а пирог с мясом готовился за пять секунд...— он усмехнулся,— Вы такая же, как она, да? — Это так заметно?— спросила Иоланта, решив не притворяться. — Я по глазам вижу, что вы не считаете меня сумасшедшим!— хохотнул он. Миссис Морган усмехнулась, ничего не сказав в ответ. Неудивительно, что его считают просто местным чудаком и пьяницей. — Я думал, волшебники найдут меня раньше,— продолжил он,— Розмари говорила, что у вас с этим серьёзно. — Да, но есть и более серьёзные проблемы,— ответила волшебница,— Если вы знаете правила, зачем же их нарушать? Старик, чьё имя было Фрэнк Гленн, просто пожал плечами и снова глотнул алкоголя, немного поморщившись. — Их как будто и не было,— наконец сказал он,— Хочу... чтобы все о них знали... и помнили... — Розмари и Деннис...— Иоланта немного запнулась,— Они... — Сгорели,— легко ответил Гленн, устремив пустой взгляд вдаль,— Сгорели в нашем доме. Что там написали в газетах? «Взорвался ящик с фейерверками»?— он фыркнул и перевёл взгляд на бутылку в руке. — Нужно было какое-то объяснение для маглов,— тихо сказала женщина. С ростом преступлений Пожирателей смерти и оборотней Министерству было всё сложнее и сложнее придумывать оправдания. Слишком много всего происходило по всей стране. Оправдание с дефектными из-за ошибки на производстве фейерверками было довольно убедительным. — Я бы всё отдал, чтобы малышка Деннис выжила вместо меня. Через пару лет она должна была поступить в эту вашу магическую школу... Миссис Морган не знала, что сказать на это. Как можно утешить человека, чьи жена и дочь были убиты и сожжены в их собственном доме? В один день они были счастливой семьёй, строили планы на ближайший отпуск, на выходных ходили гулять в парк и покупали сладкую вату, а на следующей – отец обречён на пустое существование, пытаясь справиться с болью от потери. — И вы серьёзно просто смоете мне память?— спросил он, икая,— Просто пых – и всё? — Что-то вроде этого, да,— Иоланта сочувствующе на него посмотрела,— Это было решено из-за того, что вы представляете опасность для магического сообщества. Вам не следовало так свободно говорить о этом. — Я представляю опасность,— Фрэнк горестно хохотнул,— Как будто кто-то воспринимает меня всерьёз. — Всё равно нельзя было рассказывать,— волшебница покачала головой,— Никто не должен знать о нашем мире. — И я всё забуду? Забуду Розмари и Деннис? — Так будет лучше для всех. — Но не для них!— резко возразил старик,— Не для них... Вы же слышали выражение: "человек умирает только тогда, когда о нём забывают"? Я не могу дать им умереть ещё раз... В его голосе слышались нотки бессилия и безграничной боли, от которых всё сжималось внутри. Иоланта почти с начала войны была в курсе всего, но до сих пор было тяжело справляться с чужим горем. Она совсем не хотела стирать ему память, хотя должна была. Нельзя допускать, чтобы кто-то свободно рассказывал о магии налево и направо, будь это волшебник или магл. Статут о секретности — основа мирового магического сообщества. Но у Фрэнка Гленна не осталось ничего, кроме воспоминаний. Его семья убита, а дом – сгорел почти до тла. Ему некуда было вернуться, он мог только горевать здесь, рядом с церковью, и пытаться заглушить ужасные воспоминания. — Я буду молчать, хотя мне недолго осталось,— магл продолжил уговаривать Иоланту, хотя это больше и не требовалось,— Не знаю, что добьёт меня сильнее: печень или нога,— он хохотнул указывая на конечность. Из-за брюк не было видно, что именно не так с его ногой, но шнурки ботинка были развязаны и был виден небольшой болезненный отёк. — Никогда не говорите больше о магии,— мрачно сказала миссис Морган,— Я серьёзно. В следующий раз придёт кто-то, кто не станет даже разговаривать с вами. Фрэнк долго смотрел на неё пристальным взглядом. В его глазах, которые уже долго были покрыты влажностью подступивших слёз, читалась благодарность. Он кашлянул, негромко шмыгая носом, и сделал хороший глоток алкоголя. — Спасибо, мадам,— прокряхтел Гленн. — Удачи вам, Фрэнк,— тихо ответила Иоланта и поспешила уйти. Сделала ли она ошибку, просто отпустив его? Может, ей следовало бы не слушать слова магла, поглощённого горем, а просто сделать свою работу? «Технически, это вообще не входит в мои прямые обязанности,» мысленно повторяла волшебница. Она раскрыла карту и нашла на ней горящий огонёк. Грейс находилась не среди домов, а на окраине улицы в нескольких кварталов отсюда. Там протекала узкая река. Иоланта достаточно быстро добралась до дочери. Когтевранка сидела на скамейке, подтянув ноги к груди и немного отвернув голову от лишних глаз. Догадываясь, как прошла встреча подруг, миссис Морган тихо вздохнула. — Грейс,— тихо сказала она и осторожно положила руку ей на плечо, присаживаясь рядом,— Что случилось? Девушка сперва вздрогнула, но повернулась к матери. Её глаза покраснели и немного опухли от слёз. — Ничего...— она вытерла влажную щеку рукавом кофты,— Она не открыла дверь. Иоланта погладила её по спине и приобняла. Терять друзей всегда тяжело. — Что у вас случилось? Почему вы поругались? Грейс закусила губу, явно раздумывая, стоит ли делиться этим, но потом рассказала всё, избегая неудобных деталей: она сказала про признание Сириуса на балу, но умолчала о том, что сперва стёрла ему память об этом. Впрочем, никакие подробности тут и не были нужны – подобная история любви стара, как мир. — Я пыталась не допустить этого,— когтевранка тихо всхлипнула, качая головой,— Но всё случилось наперекосяк. Я не смогу исправить это, Морна никогда меня не простит! — Грейс,— мягко сказала мать,— Иногда нам кажется, что выхода нет и все мосты сожжены, но это далеко не всегда так. Люди часто ошибаются, делая друг другу больно, но всегда можно попытаться исправить положение. Покажи, что тебе не всё равно, и, возможно, получишь шанс вернуть доверие. — Здесь больше, чем просто доверие,— Грейс посмотрела на неё,— Доверие – это попросить соседку поливать цветы, пока ты в отъезде. Я разрушила нашу дружбу, я... — Ты уже настраиваешь себя на потерю подруги,— перебила её Иоланта,— Так нельзя. Ты попыталась поговорить с ней сегодня, она не ответила. Значит, ещё рано. Подожди немного и попробуй снова. Продолжай пытаться, пока хотя бы не получишь от неё ответ. — Я не хочу терять её,— девушка поджала губы,— Мам, у меня никогда не было такой подруги. — Значит, держись за неё. Она увидит, как тебе не всё равно на вашу дружбу. Иоланта говорила уверенно, несмотря на свои мысленные отдёргивания. Нельзя было вселять надежду, когда ситуация была такой неоднозначной. Любовные дела разрушили не одну дружбу. Но как можно сказать это собственной дочери?

***

— В чём дело, мам?— спросил Джеймс, опираясь на столешницу. Юфимия получила письмо. Прочитав его несколько раз, она хмурилась и нервно ходила по кухне и гостиной. Она повернулась на голос сына и подошла к нему, откладывая в сторону пергамент. Поттер не мог его прочитать с такого расстояния, но заметил, что там было всего пара строк. — Джеймс,— волшебница серьёзно посмотрела на него и взяла за руку,— Послушай... Обычно он не особо любил всякие нежности, но в этот раз не стал отдёргивать руку. — Что случилось? Где папа? Он же должен был вернуться... — Его арестовали,— медленно произнесла Юфимия,— Его... — Что?— Джеймс отпустил её руку, но лишь для того, чтобы взять письмо. Флимонта арестовали. Он ничего не делал. Постараюсь его вытащить как можно скорее.

Стивен

— Как?— растерянно спросил гриффиндорец,— За что? — Ничего неизвестно. Но Стивен написал, что Флимонт ничего не сделал. Значит, они быстро всё проверят и Флимонта отпустят. — Почему нельзя было написать подробнее?— проворчал Джеймс. — Сынок,— миссис Поттер успокаивающе взяла его за руку,— Самое главное, что Флимонт ни в чём не виновен. — Но за что-то же его арестовали!— парень покачал головой,— Они считают его виновным! — Что случилось?— спросила Иоланта, выйдя из камина. Через мгновение за ней показалась Грейс. Она выглядела менее нервной, чем вчера, но ужасно грустной. Вероятно, утренняя встреча с Морной не удалась. — Папу арестовали!— возмутился Джеймс,— Мы даже не знаем, за что! Морганы удивлённо переглянулись. Иоланта тут же подошла к сестре, обнимая: — Как это случилось? — Мы ничего не знаем,— ответила Юфимия и показала письмо,— Стивен прислал это несколько минимум назад. — Если бы всё было плохо, он бы так и написал, поверь мне. — Но то, что его в чём-то обвиняют, уже плохо!— возраста гриффиндорец. — Сейчас в Министерстве напряжённая обстановка. Сегодня должен был быть суд над теми Пожирателями, возможно, кто-то оболгал Флимонта или что ещё. Мракоборцам нужно время, чтобы всё проверить,— Иоланта пыталась успокоить Поттеров. Юфимия старалась казаться невозмутимой, чтобы не волновать сына ещё больше, но было заметно, как её руки слегка подрагивают, а она сама с надеждой смотрела на младшую сестру. Увидев это, Грейс потянула кузина в сторону лестницы. Он сначала сопротивлялся, но потом всё же повёл её в свою комнату. — Я думаю, мама права,— сказала Морган, прикрыв за собой дверь,— Они убедятся, что мистер... дядя Флимонт ни в чём не виноват и отпустят его. — Надеюсь,— мрачно буркнул Джеймс, садясь на кровать. Он провёл рукой по растрёпанным волосам и поправил очки. Его голову не покидала мысль, что в Министерстве могут не найти каких-то прямых доказательств невиновности Флимонта и тогда... — Ладно, забудем про это,— Поттер встряхнул головой,— Ты встретилась с Морной? Как всё прошло? Грейс вздохнула, закусив губу. Она села на стул возле письменного стола и повернулась к кузену, нервно перебирая рукав тонкой кофты. — Она не стала со мной говорить,— с горечью произнесла она,— Даже дверь не открыла. — Уверена, что она была дома? Вдруг... — Её соседка сказала, что она должна быть дома, а ещё я слышала свист чайника, пока стояла под дверью. Она была там. — Мне жаль,— сказал Джеймс,— Будешь пытаться с ней помириться? — Конечно!— девушка ответила едва ли не с обидой,— Я... рассказала маме. Она тоже считает, что надо ещё пробовать поговорить с ней. Поттер просто кивнул в ответ. Если Грейс хочет вернуть дружеские отношения с Морной, то надо пытаться и дальше. Парень взглянул на часы, стоящие на полке возле кровати, и повернулась к кузине. — Хочешь пообщаться с Сириусом? От имени гриффиндорца всё внутри перевернулось, но Морган кивнула в ответ. Джеймс достал из-под матраса небольшой тёмный свёрток. — Он чистый!— проворчал он, вытаскивая зеркало из своего старого носка. Грейс с лёгкой улыбкой покачала головой и подождала, пока кузен выйдет. — Сириус?— прошептала она, придвинув к себе осколок. Через несколько мгновение можно было разглядеть в зеркале знакомые серые глаза. Волшебница ощутила привычное волнение и лёгкий жар, но также и почти невыносимую печаль. Что их ждёт дальше? — Привет, Капитан Морган,— усмехнулся Блэк, но тон его был не менее грустным. — Я пыталась поговорить с Морной,— сказала когтевранка,— Ничего не получилось. — Мне жаль. Прости меня. — Всё нормально. Мы оба виноваты. Внутри Морган хотелось схватить его прямо через зеркало и надавать тумаков за то, что вот так взял и рассказал всё Морне, лишив её дружбы. Несмотря на сильные эмоции, она с усталость понимала, что очередная ссора ни к чему не приведёт. Возможно, ей стоит чаще говорить с матерью о своих чувствах. — Грейс... — Да? — Я бы... очень хотел увидеться,— парень отвёл взгляд на мгновение. Было так непривычно видеть, как всегда самоуверенный и немного наглый Сириус Блэк нерешительно прячет глаза, пытаясь справиться со смущённым тоном. — Я завтра отправляюсь во Францию,— тихо сказала Грейс,— И я... — Что? — Я не знаю... хочу ли я чего-то между нами. Она больно закусила губу, пытаясь не дать волю слезам. Эти слова она повторяла про себя весь день, репетируя ли или убеждая себя, но проговаривать их вслух было странно. Чужеродно. Будто бы на неизвестном языке. Однако, собеседник всё понял. — Хорошо,— сказал Блэк с тоской во взгляде,— Ты... тебе нужно время или?.. — Думаю, оно нужно нам обоим сейчас,— прошептала Морган,— Пока, Сириус. — Подожди,— быстро сказал он,— Но дружить-то дальше мы можем? — Я не знаю. Мы пытались и вот, что получилось. — Сейчас всё иначе. — Я не уверена,— призналась волшебница,— Нам всё ещё нужно побыть порознь. — Хорошо,— сдался Блэк,— Буду ждать весточки из Франции, Капитан Морган.