принятие.

      В этом году в Санкт-Петербурге зима наступила раньше. Безжалостно врываясь в каждый листочек, в каждый камешек, в каждые ботинки, заставляя надеть ненавистные шерстяные носки. Они, кстати, как назло, не греют! Об этом думал Денис, переступая через огромные сугробы, которые чистили только на главных улицах. А что там во дворах за арками? Неважно.       Новый год — время чудес, но с каждым годом вера в это угасает. И этот год, кажется, останется последним ярким светом в голубых глазах. Потому что Денис уже не маленький, в Деда Мороза не верит. А во что ещё верить? В судьбу и удачу, разве что. Последние годы были очень скучными, сплошной день сурка.       — Я дома. — крикнул Денис, вытирая кроссовки об заранее подготовленную мамой половую тряпку.       — Денис! — из комнаты выпрыгнула сестра и с полной скорости влетела с объятиями в брата.       Последний постоянно ей говорил, что с такими трюками в один момент он не выдержит и упадёт, и вообще сердце остановится, очки разобьются, мир схлопнется. Но каждый раз всё равно удерживался на ногах.       — Ты не представляешь как я счастлива! — девочка отодвинулась и посмотрела в глаза. — Мне подарили билет на концерт Ильи. С проходкой перед концертом! И ты, кстати, пойдёшь со мной!       Вот в этот момент у Дениса и сердце остановилось, и очки будто издали звук треска, и мир хлопнул не в ладоши, а по лицу. Он пару секунд смотрел в глаза младшей и протянул затяжное: «Ну нееет».       — Сеня, ну не кричи ты так! — из кухни вышла мама. — Да, мы с папой не очень подойдём по контингенту. Это вы, молодёжь, теперь так отдыхаете.       Денис не припомнит, чтобы он когда-нибудь так отдыхал. Не любил он шумные концерты, пьяных несовершеннолетних, толкучку, душноту, оры и брызганья водой со сцены. Ещё больше он не любил Илью Мазеллова. Потому что невозможно любить то, что глаза мозолит ежедневно.       Есения, сестра Дениса, в какой-то момент просто помешалась на стримере (как потом оказалось, и исполнителе, чёрт бы его побрал). Старший уже даже и не помнит, в какой конкретно момент это произошло, потому что как будто длится вечность. Теперь вместо подготовки к ОГЭ у нас стрим по расписанию, вместо белых обоев — плакаты, на аватарке в «Телеграме» — няшная фоточка кумира и, конечно, утренний подъём под новый альбом. Денис проклял Илью уже раз сто, но его мольбы не были услышаны. И день начинался по новой. Альбом, кстати, тоже новый вышел (Денис знать этого не хотел, но, к сожалению, знал). Поэтому его реакция была оправдана.       За ужином Есения в красках рассказывала о том, что наденет, как накрасится, что скажет, когда увидит. В один момент это превратилось в монолог, потому что все члены семьи хоть и любили младшую, но интересы разделяли ровно тридцать минут. Потом начинала гудеть голова.       — Денис, меня не пустят без тебя, поэтому ты поснимаешь как я его обниму и подарю подарок! — девочка крутилась, инсценируя то, как именно брат должен её сфотографировать.       — Бля, Сень, я умоляю, успокойся.       Денис старался редко ей говорить в таком тоне. Потому что, ну, когда-то он был помешан на одной порноактрисе. Однако её интересные фотографии на стене вызвали бы больше вопросов, чем просто слащавый мальчик на стене у девочки. В общем, он понимал сестру в какой-то степени. Но иногда не выдерживал.

***

      — Я так волнуюсь, — Сеня крепко сжимала руку брата.       Они уже ехали к месту проведения концерта. Денис придумал миллион болезней, прежде чем сесть в это злополучное такси. Не прокатило.       — Тебе нечего бояться. Представь, что он это я. — Денис правда старался поддерживать сестру. — Просто чуть старше.       — Ну неет, это совсем не то. — проговорила Есения, поворачиваясь к окну.       Ну и слава Богу, что у нас в семье без реперов и стримеров. Точнее, так было до момента помешательства на Илье. Денис скорее завидовал. И вокальным данным, и умению «рубить деньги с нихуя». Старший пытался диджеить и писать биты, он даже купил себе диджейский пульт на первые заработанные деньги. Простенький, не то, чтобы супер, но работал и ладно. Никуда не выкладывал, потому что друзья, узнав об увлечениях парня, сказали: «За диджейскую стойку срочно требуется миньетчица». И Денис понял, что каждый видеоролик будет сопровождаться такими комментариями. Да и ему ещё бы подучиться, он недостаточно хорош, и вообще вдруг не его это дело, и он фигнёй занимается.       В зале было уже душно, хотя мит-энд-грит всегда запускают первыми. И людей уже была тьма-тьмущая, Денис даже посчитал пульс, чтобы не словить приступ социофобии. Есения крепко держала брата за рукав и спрашивала:       — Ну что там?       Каждые пять секунд. Потому что с её роста видно только спины, а братец неожиданно самый высокий из всех. Да и вообще он выбивается из всего контингента: он, вероятнее всего, ещё и старше вообще любого, находившегося в зале. На двадцатое «Ну что там?» Денис отвечать перестал.       — Все выстроитесь в очередь! — кричал ведущий — Через пять минут начинаем.       Есения запрыгала от радости и потащила Дениса вперед всех, всё больше растягивая рукав черного худи. У старшего уже почти на всех худи левый рукав длиннее правого.       И тут показался он. Объект влажных мечтаний (упаси Господи) всех девушек в этом здании. Послышались крики и хлопки. Илья улыбнулся и поклонился так, будто уже на сцене. Есения была готова заплакать. Денис тоже. Потому что вот оно — лицо, которое хочется избить.       Ведущий сказал подходить по одному, не толкаться, не задерживать очередь. И первый круг ада пошёл, Есения на ватных ногах побрела к кумиру. Денис удивился, какая она была скромница-тихушница, обнимая и выдавая подарок. Ну где же тот самый боевой настрой? Драма? Искра, буря, безумие? Та самая сценка из кухни? На заснятом видеоролике будет самая примерная девочка на свете, и Денис ещё не раз припомнит это сестрёнке.       — У тебя красивые глаза, люблю голубоглазых — Мазеллов отсыпал смачный комплимент.       Денис опустил телефон и приподнял бровь. В голове сразу рой мыслей: «нападай, защищай, отбирай». А вдруг он педофил? В гримёрку сейчас пригласит? Да Есения же не раздумывая прыгнет! Но Илья выглядел безобидно, говоря эти слова. Денис даже подметил, что человек он внешне скорее приятный, не отталкивающий, нет той самой энергетики сволочи. А ведь он же его уже проклял…       — А вы не будете фотографироваться? — спросил ведущий, стоя рядом с Денисом.       — Я…       — Я не кусаюсь. — закончил за него Илья. — О, и у тебя красивые глаза. Брат?       Есения завороженно кивнула. Денис чуть на пол не плюнул.       — Иди сюда, братик. У нас семейное фото. — Мазеллов кивнул фотографу.       Какое фото? Боже, бля, упаси. Но они задерживали очередь, а ещё это самый лучший день сестры в жизни, и ещё Денис не разглядел глаза кумира молодёжи, чтобы язвительно сказать «некрасиво». Поэтому, когда он подошёл и всмотрелся, то именно это и произнёс. Илья хохотнул.       Расписываясь на плакате со своей рожей, кумир заговорил ещё:       — Руки играбельны. Фортепиано?       Денис даже сначала не понял, что обращались к нему. Посмотрел на свои руки так, будто видит их в первый раз.       — Было. Но я вообще, типо, диджей, вроде.       Илья поднял заинтересованный взгляд. Затем рукой махнул ведущему.       — Этот будет сегодня за стойкой. Обоих в гримёрку оформи, пожалуйста. — и улыбнулся Есении.