Чувство и чувствительность.

На следующее утро за завтраком Джон нахмуренное пил чашку эрл грея. Джордж жевал тост, внимательно вычитывая газету. Мужчина заметил, что тот сидел в одежде, что подарила ему его сестра во вчерашний день. Он все же решил это прокомментировать. — Мило, — промолвил Робертс с полуулыбкой. Эйвери оторвал глаза от газеты и обратил взор на компаньона. Он улыбнулся, кивнув. Неожиданно для себя мужчина задал ему вопрос. — Джордж, что она за человек? Юноша хитро улыбнулся, вскинув брови. — Теодора? — Да. Джордж кивнул, обдумывая выбор нужного синонима. Задорная ухмылка отказывалась сходить с его лица. — О, эм... Джордж, я... Робертс пытался продолжить изложение мысли, как Джордж остановил его жестом руки. — Ты спросил, какой она человек — интересный. Переменчивый, серьезный. Возможно, человек тонкой душевной организации. Джон, она — женщина, в этом и её прелесть. В ней смешались все качества, она может быть разной, — юноша задумался, посмотрев куда-то в сторону. Джордж пожал плечами, а после продолжил, — Думаю, тебе самому придется её разгадать, если ты когда-нибудь этого захочешь. — Это любопытство и только, Джордж, — сказал Робертс, отрицательно покачав головой, понимая, на что пытался намекнуть компаньон. — Будь по-твоему, — ответил Эйвери, поднеся к губам кружку чая.

* * *

Теодора задумчиво плелась в университете, параллельно читая черновик, в котором утром написала задумку для статьи. Перед учебой девушка забрала с почты письмо, что написала для неё Шарлотта. Переступив порог здания, та собралась было прочитать письмо, которое так долго ждала, как внезапно Эйвери услышала громкий кашль. Она недопонимание обернулась, пытаясь выявить источник звука. В конце улицы она увидела ребенка, который танцевал и пел. Простуда давала о себе знать, потому не получалось сдержать громкого кашля. Теодоре не хотелось проходить мимо, потому она положила рукопись в тетрадь, закрыла её и решительно пошла к нему. Оказавшись ближе, Эйвери увидела мальчика лет пяти: он был одет в вымазганную, порванную одежду. На его голове было что-то наподобие шапки, на шее болталась бордовая тряпка с пятнами. Запачканные щеки мальчика чуть впали, лицо было бледным, но его глаза по-детски сияли, не смотря на плохое самочувствие. Увидев в поле зрения высокую фигуру, мальчик начал танцевать и петь громче, надрывая больное горло и пытаясь привести в движение расслабленные мышцы. Глаза Эйвери становились стеклянными. Девушка нахмурилась, увидев под ногами мальчика шапку, в которой от силы было три монеты. Она присела, чтобы оказаться с ним на одном уровне. Мальчик радостно улыбнулся ей, на что Теодора ласково улыбнулась ему в ответ. — Как тебя зовут? — первой спросила она. — Генри, — застенчиво ответил мальчик. — Красивое имя. Что ты здесь делаешь, Генри? — Я танцую и хочу сделать прохожих счастливее, поднять им настроение, — хрипло ответил мальчик. Он прикрыл рот рукавом, пытаясь сдержать кашль. — Тебе не здоровится? — сказала девушка, аккуратно дотронувшись до его лба. Он был очень горячим. Эйвери удивилась тому, что Генри стоял на ногах. Мальчик согласно кивнул. — Где твои родители? Генри пожал плечами, посмотрев по сторонам, пытаясь скрыть покрасневшие глаза. Его тело затряслось от холода, отчего он обнял себя руками. Подбородок Теодоры предательски задрожал. Эйвери поджала губы, обдумывая свои действия. По времени девушка опаздывала на пару к мистеру Лоренсу, но она не могла бросить бедного мальчика одного продолжать умирать на улицах. Она решила, что один пропуск ни на что не повлияет и ей стоит отвести Генри в больницу. Теодора взяла маленькие запачканные ручки мальчика в свои. — Пойдешь со мной, Генри? — сказала она с искренней улыбкой. — Я отведу тебя в нужное место. Ты не боишься меня? — спросила Эйвери, чуть поджав губы после. Она боялась, что мальчик не доверится ей. — Нет, не боюсь, — ответил Генри с улыбкой, а после сжал ее руку в своей. Теодора обрадовалась его детской доверчивости. Им не нужно было долго идти, что было им на руку: Генри очень слабо ходил. Несмотря на температуру, мальчик смог рассказать девушке последние события. Его родители несколько дней назад оставили его на улице, а сами ушли. Когда Теодора спросила его куда, Генри пожал плечами. Они пришли в больницу. Около её дверей мальчику стало плохо, отчего Теодоре пришлось вести его под руку. Эйвери посадила его на ближайший стул, а после посмотрела по сторонам, пытаясь найти хоть одного врача. В её поле зрения попала медсестра, что пришла на шум. Она поздоровалась первой. — Здравствуйте, — сказала сестра милосердия, чуть нахмурившись. Она имела красивую внешность: большие зелёные глаза, розоватые губы, рыжие кудри. — Здравствуйте. Не могли бы вы нам помочь? Йоке пробежалась взглядом сначала по высокой девушке, а после посмотрела на мальчика, что ослабленно сидел на стуле. — Здравствуйте. Что с ним случилось? — опечаленно спросила Йоке, подходя к нему ближе. Теодора рассказала ей все подробности, которые ей удалось узнать. Йоке положила руки на пояс, задумчиво прикусив щеку. Дослушав историю до конца, та кивнула, обдумывая следующие действия. — Сделаю все, что в моих силах. Плохо, что нет документов, но... Думаю, что главврач не будет ругаться, — с улыбкой сказала Ван дер Люссе и подошла к мальчику, протянув ему руку. — Я отведу его в ближайшую палату на осмотр. Вы можете подождать его здесь. Теодора осталась сидеть на скамье. Делать было нечего, отчего девушка вспомнила про письмо Шарлотты. Эйвери потянулась к сумке, в которой лежала рукопись: она отломила печать, распрямляя бумагу, сложенную на три части. Девушка улыбнулась, увидев родной почерк.

<<Здравствуй,дорогая сестрица!

Помню, что от меня давно не было никаких известий. Прости меня, никак не получалось найти времени, чтобы написать тебе. Все время провожу в университете, учу языки. Представляешь, возможно через год, после окончания учёбы, мне разрешат обучать детей в школах! Приходится ходить на приемы маменьки, которые она устраивает для гостей. Она все время норовит выдать меня замуж. Думаю, это тебе знакомо, тётушка Аманда точно такая же. Замужество — совсем не для меня. Хочу скорее отправиться в какую-нибудь страну практиковать язык, увидеть мир. Мне совсем скучно здесь, Тео. Обещаю приехать погостить, мы очень долго не виделись. Как тетушка Аманда и дядя Уильям?

Жду от тебя ответное письмо о том, как ты поживаешь.

С любовью, Шарлотта."

Теодора дочитала письмо с теплой улыбкой, погладив шершавую бумагу кончиками пальцев. — Обязательно напишу ей письмо вечером, — подумала про себя девушка. Краем глаза она заметила в углу коридора человека, который прошёл в палату, где Йоке осматривала больного мальчика.

* * *

Доктор Робертс заполнял документы, как услышал голоса с вахты, а затем повторяющийся громкий кашль. Он прошёл в палату, как заметил неизвестного мальчика. — В чем дело, Йоке? — спросил врач, посмотрев на них с недопониманием. — Доктор Робертс, несколько минут назад в больницу пришла девушка с мальчиком. Она встретила его на улице. Похоже, он сирота, и ему срочно нужно лечение. Я не могла отказать им в помощи. Джон сдержанно кивнул. Он некоторое время молчал, наблюдая за мальчиком. Покрасневшие глаза, бледная кожа и исхудавшее маленькое тельце задели какую-то струну его души. — Ему и вправду нужен осмотр, — нахмурившись сказал мужчина, положив руки в карманы. — Йоке, ты сказала, что мальчика привела девушка. Она все еще здесь? Мне нужно узнать от неё подробности. — Она ожидает на вахте. Мужчина кивнул и отправился к двери.

* * *

Теодора решила не терять времени и написать пропущенный учебный материал. Она услышала отдалённые шаги. Подняв глаза, девушка увидела перед собой доктора Робертса. Глаза мужчины чуть расширились в удивлении. Теодора ожидающе смотрела на него в ответ, а после чуть задрала подбородок и вскинула брови. —Вы хотели мне что-то сказать?— сказала Тео с чуть заметной ухмылкой, напомнив мужчине о фразе, которую он сказал ей несколько дней назад. — Да. Не могли бы мы пройти в мой кабинет и поговорить? — Хорошо, — поднявшись сказала Эйвери и убрала рукописи обратно в сумку. Они прошли до кабинета. Мужчина открыл дверь и пропустил девушку первой, на что она кивнула натянуто улыбнулась. — Приятно, что какие-то остатки вежливости в вас еще остались, — саркастично промолвила Теодора. Встретившись со взглядом мужчины, она любезно улыбнулась. — Простите, не удержалась, — добавила она и села на стул, стоящий перед столом главного врача. — Да, возможно, в прошлый раз я был не слишком вежлив. Прошу прощения, — промолвил мужчина с натянутой улыбкой. — Перейдем к делу? — спросила Эйвери, сложив руки в замок. — Вы девушка благородная, — промолвил Джон, постучав пальцами по столу. По его лицу скользнула тень улыбки. — Помогли бедному, больному мальчик. Похвально. Вы не боитесь, что его родители объявятся? — Хорошие родители, доктор Робертс, не бросают больных детей в переулках на несколько дней, чтобы те заработали монет— они заработают их сами и не станут идти на такие меры. Если они объявятся — им не следует отдавать Генри, ему будет лучше в приюте. — Вы правы. Но если ему будет плохо и в приюте, неужто вы его приютите? — Не знаю. Если того потребуют обстоятельства, то задумаюсь об этом и найду правильное решение. А так я бы смогла переодически его навещать. Робертс отвел взгляд куда-то к окну. Его губы расползлись в улыбке, а после он тихо рассмеялся. — В чем дело? — нахмурившись спросила Теодора. — Своими амбициями вы напомнили мне одного человека. — Джорджа? — Вряд ли. Вы мало чем с ним похожи, — промолвил мужчина, посмотрев на дверь— Что ж, предполагаю, Йоке уже окончила осмотр Генри. Пойдёмте. Они направились к выходу, и мужчина снова пропустил Теодору выйти первой. Она сделала вывод, что это было заложено в Джона воспитанием. Они пришли в палату. Генри сидел на кровати, а Йоке складывала медицинские приборы на столе. — Я окончила осмотр, доктор Робертс. У него высокая температура и у него слабо бьется сердце. — С ним все будет нормально? — спросила Эйвери. Мужчина отвернулся, пытаясь спрятать улыбку. Теодора покосилась на него, недовольно сжав губы. Йоке улыбнулась, наблюдая за ними. —Не волнуйтесь, мисс. Я дала ему несколько лекарств, ему должно стать лучше. Если вдруг самочувствие Генри ухудшится, то... — На помощь уже приду я, — промолвил мужчина, положив руки в карманы и посмотрев на Теодору с укоризненной улыбкой. — Да. У мистера Робертса, между прочим, нет ни одного невылеченного пациента. Все вышли с этой больницы здоровыми, целыми и невредимыми! — оптимистично сказала Йоке. — Думаю, нашему пациенту нужен покой и тишина, так что оставим его отдыхать, — сказал Робертс и указал на дверь. Они оказались за дверьми. Теодора посмотрела на часы, обреченно вздохнув: она сильно опоздала на первую пару. — Вы куда-то торопитесь? — спросил мужчина. — В университет. — Хм, университет. На каком вы факультете? — Журналистика. Англичанин улыбнулся, кивнув. — Вам очень подходит. До свидания, Теодора, — добавил англичанин с улыбкой, посмотрев в её серые глаза. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а позже Джон удалился. Эйвери улыбнулась, как увидела заинтересованный взгляд сестры милосердия. — Интересные у вас с ним отношения. Вы знакомы? — спросила Йоке, заинтересованно посмотрев на неё своими большими глазами. — Несколько дней, — ответила Теодора, сложив руки в замок. — Я его очень-очень уважаю. Доктор Робертс был единственным человеком, что согласился меня обучать. Тогда он проводил лекции в университете. Все преподаватели неохотно обучали меня, потому что я женщина. Впрочем, вы наверное меня понимаете, — Теодора понимающе кивнула, — А доктор Робертс относился ко всем одинаково. Я очень старалась учиться, и только он оценил мои старания по достоинству. Согласился давать мне уроки, а позже я устроилась работать в его больницу. Доктор до сих пор дает мне несколько уроков в свободное время. Он может показаться грубым, но на самом деле Джон хороший человек, Теодора. Вы обязательно поладите! Эйвери с улыбкой слушала Йоке. За Ван дер Люссе было действительно интересно наблюдать: она жестикулировала руками при разговоре, мимика её лица казалась такой живой. Наступила неловкая тишина. — О, эм... Я Йоке, кстати! — с улыбкой сказала Ван дер Люссе, протянув руку. — Впрочем, вы наверное слышали, — стушевавшись добавила она, собираясь убрать руку. Эйвери успела её перехватить и пожать. — Очень приятно! Я Теодора, — промолвила она, искренне улыбнувшись. — Что ж, не буду занимать ваше время, как вижу, вы торопитесь. Если вы захотите навестить Генри — приходите завтра, или когда вам будет удобно. Думаю, он будет вас ждать. Генри спрашивал о вас, когда я осматривала его. — Спасибо вам, Йоке. До свидания! — сказала Теодора на прощание и поторопилась пойти к выходу. По времени она опоздала на пару профессора Лоренса. Эйвери хотела извиниться и сдать упущенный материал, а после отправиться на пару к миссис Вагнер. Девушка слегка улыбнулась, вспомнив о преподавательнице, которая учила её уже несколько лет. Эта женщина вызывала у Теодоры восхищение: она смогла добиться желаемых высот в профессии. Миссис Вагнер была единственной преподавательницей-женщиной в их университете и являлась одной из самых строгих среди остальных коллег. Эйвери трудилась не покладая рук на протяжении всего обучения, чем вызвала уважение Вагнер и попала в её милость. Она относилась к ней по-другому, в отличие от других студентов, что показывала женщина предвзятым отношением. Преподавательница часто ругала студентку за малейшие оплошности. Теодора часто срывалась, принципиально закрывала учебник по немецкому и обещала себе, что больше никогда его не откроет. Но после ещё больших упреков от Вагнер она открывала ненавистную книжку и зубрила все от корки до корки, после чего показывала безупречные результаты. Успеваемость Эйвери была одной из лучших, чем вызывала гордость у Вагнер. — По времени сейчас должно быть занятие у миссис Вагнер. Что ж, смогу хоть немного отвлечься, — подумала про себя девушка, повесив пальто на петлю. Она поправила на себе одежду и вышла из гардеробной, как услышала голос друга. — Теодора! — окликнул её Лоуренс с улыбкой. Эйвери обернулась и стала искать его глазами в толпе. Она почувствовала прикосновение к плечу. — Привет, — промолвил Баркли. Его губы расползлись в ухмылке, — Чего это мы стали прогуливать пары? Девушка облегченно вздохнула, увидев друга рядом. — Ты удивишься, когда я тебе обо всем расскажу. Но это будет потом, а сейчас — на немецкий, — сказала Теодора, положив одну руку на плечо Баркли, а другой указав на двери кабинета. — Ладно, — с невозмутимой улыбкой ответил юноша и пожал плечами.

* * *

Джордж отворил дверь в комнату и прошёл внутрь. Он снял пальто и облегченно выдохнул, довольствуясь тем, что тот наконец пришёл домой. Эйвери улыбнулся, почувствов аромат чайных трав. Это значило, что Джон неизменно сидит в своём кресле и проводит время за распитием очередной чашки чая. — Привет, — первым поздоровался Джордж и прошёл в гостинную. — Привет, — ответил Робертс и слегка улыбнулся. — Ты сегодня рано. — Это временно. Пока что в больнице мало пациентов. Скоро смена Эдит пройдет и ночи в больнице проводить уже буду я. Довольствуюсь тем, что имею, — обреченно сказал мужчина и поставил чашку на стол, — Как прошел твой день? — Скучно. Весь день заполнял бумаги, никакие дела сегодня рассматривать не пришлось. Я дождался дня без единого проишествия, — победно промолвил Джордж и презимлился в кресло. Его руки потянулись к печеньям, что лежали на столе, — Ужас, как устал и проголодался. А как прошел твой день? Робертс пожал плечами. Ему хотелось ответить привычное "обычно", как он нахмурился, вспомнив сегодняшний случай. — Неоднозначно. Сегодня в больницу пришла Теодора. Джордж оживился, услышав имя младшей сестры. Он нахмурился, задав вопрос. — Она больна? — Нет. Она шла в университет, как в переулке увидела сироту. Мальчик был болен. Теодора не смогла пройти мимо, потому привела его в больницу. Юноша широко улыбнулся. — Узнаю свою сестру. Это на неё похоже — она всегда такой была. Помню, как в детстве котенок залез на дерево в нашем саду, так это не остановило Теодору — она полезла за ним и благополучно упала, получив много царапин. Но котёнка спасла,— с гордой улыбкой сказал Джордж, сложив руки. — У нее доброе сердце. — За эти пару дней ты увидел её чаще, чем я, — наигранно надувшись сказал Джордж. Неожиданно англичанин тепло улыбнулся, опустив взгляд на чашку чая в руках. — Слишком часто Теодора стала появляться в наших разговорах, — с улыбкой подумал про себя юноша.