The one who saw the future

Все говорят, что всё будет хорошо. Но никто не говорит, когда именно. Многочисленные двери, которые вели в разные части этого дома были всегда темного оттенка. Красное дерево, темный каштан, пелесный. Наверно, все предки в прошлом любили именно эти оттенки. Но если пройти в глубь третьего этажа особняка, за главной галереей семьи Малфой, картины которых всегда с любопытством наблюдали за Нарциссой, то можно наткнуться на единственную белоснежную дверь во всем особняке. За которую никто не вступала, кроме самой хозяйки и старой домовихе, которая всегда служила этой семье, и которой Нарцисса, спустя много времени, смогла довериться. Куда даже не вступала нога самого Главы семьи, потому что он понимал свою жену и не вмешивался. Легким движением тонкой руки отперев дверь, женщина вошла в небольшое помещение, в которое не заходила уже два года. Окна были занавешены темным балахоном, но сквозь маленькие щели впускали тонкие лучи солнца, которые прыгали по столу и шкафу, стоящему рядом. Медленно оглядевшись, женщина аккуратно закрыла за собой дверь и подошла ко столу, который, казалось, сиял от чистоты. Лежащие на нем старые газеты, ничуть не портили вид, а наоборот придавали этой комнате некую загадочность, которую, увы, никто не хотел бы разгадывать. Комната, покрытая тайной. — Госпожа. — хриплый голос домовихи отвлек женщину. — А, вы уже здесь. Тогда Визл придет позже. Старый эльф развернулся и медленно прикрыл дверь, скрип которой Нарцисса даже не услышала. Спустя тягучую минуту, когда миссис Малфой окончательно оказалась в одиночестве, она улыбнулась уголками губ. Голубой взгляд наткнулся на противоположную стену, на которой висела картинная рама, в которой никого не оказалось. Это очень удивило Нарциссу, но, как полагается аристократке, она не показала этого. Медленно втянув в легкие воздух, смешанный с пылью, которую уже не убрать, блондинка одними губами прошептала единственное имя, на которое отзывался находящийся здесь человек. — Лили? — мгновение, за которое Нарцисса уже напридумывала себе множество отговорок на счет своего отсутствия здесь, но которые тут же забыла. Никто не отзывался. В комнате повисла тишина, которую можно было ощутить по всему телу. За это время Нарциссе показалось, что все это не правда, что она все придумала, только бы не скорбить по своим погибшим подругам, что все это сон, который пройдет, как только она проснется. И она даже приготовилась себя ущипнуть за кисть. Но вдали показался силуэт, который стремительно приближался сюда. Длинное платье в пол струилось вдоль стройного тела, а сама девушка чуть не спотыкалась, от чего приходилось придерживать свой наряд. Миссис Малфой подавила в себе усмешку, спрятав ее за кашлем. Как же нелепо сейчас выглядела рыжая. — Цисси! — она чуть кривится от этого имени, от которого давно уже отвыкла, но тут же улыбается своей рыжий подруге, которая покраснела от быстрого бега. Чувство неизменной радости проникает в сердце, от чего хотелось тоже побежать к Лили, но полотно, на котором была изображена девушка не давало этого. Теперь между ними всегда будет эта стена, которое не сможет разрушить не одно заклинание. — Давно не виделись, Лили, — Эванс широко улыбается. — А где Марлин? Не найдя взглядом вторую подругу, блондинка смотрит вдаль, надеясь заметить ее, но видит только большой луг, усыпанный фиалками. Никого кроме них двоих. Лили только фыркает и пожимает плечами, поправляя платье, к которому прикрепилась колючка. Назойливая такая колючка, которая не хотела отдираться. — С утра не могу ее найти, — зеленый глаза встречаются с голубыми. — Наверно, решила опять погулять по Хогвартсу! Кстати, подруга, почему тебя давно не было? Лили недолго думая, садится на траву и выжидающе смотрит на Малфой. Пронзительный взгляд впивается в лицо женщины, которая тяжело вдыхает и усаживаться на стоящий рядом стул. Замерев, Цисса медленно кивает, а потом наклоняется над столом. Несколько газет падает со стола. — Прости, — она не будет врать, потому что Лили не достойна такого обращения к себе. Она не в чем не виновата. — Я просто не хотела. Я… Миссис Поттер понимающе кивает, но грустный огонек проскальзывает во взгляде. Повернув голову чуть левее, все еще молодая девушка уставилась на стоящий вдали домик, в который они с Марлин всегда лазили, что бы скоротать свое время. Потому что больше им делать в этой раме нечего. С другой стороны рамы Нарцисса долго смотрела за молчавшей подругой, понимая что обидела ее своим ответом, но поделать с этим ничего не могла. Лили не любила ложь. И Нарцисса не врала. Чуть помедлив, Малфой опустила взгляд на упавший старый пергамент, который она тут же подняла, мельком взглянув в него. В глаза бросается единственная фраза, которую она ту же пытается забыть, что бы не портить себе настроение, но как назло оно встает перед глазами. — Ты… — Лили на мгновение замолкает, словно задумавшись над смыслом вопроса, а потом решив изменить его в корне, кивает самой себе. — Как они? Диана с Гарри? Что бы только забыть эту запись, Нарцисса резко перекидывает взгляд на дальнюю фотографию, вначале даже не поняв смысла вопроса подруги. Постепенно туман рассеивается и слова всплывают на поверхность. Диана и Гарри. Маленькие копии своих родителей. Внешне, но не характерами. Это она может точно сказать о Гарри, а на счет Дианы она не знает, что сказать. Слишком мало они общались. Девочка не спешила открываться всем подряд, а если кому и отрывалась, то этих людей было мало. И, увы, она пока не сильно входили в этот круг. Это она сразу поняла после второй их встречи. — Ты разве не видишь их? — она чуть прикрывает глаза. — Марлин говорила, что ты была в Большом зале. Из-за опущенных ресниц она наблюдала за ее реакцией, которая очень удивила ее. — Это было только однажды, — тихо прошептала она. — Не люблю я находится в тех картинах. Они слишком шумные. — Однажды? — она не слушает дальше, потому что знает, что это просто отговорка. Только для чего? А Лили понимает, что Цисса ей не верит, но ничего не предпринимает. — Два года назад, — она тепло улыбается, вспоминая тот момент, когда увидела их. Таких маленьких, пытающие выглядеть взросло перед шляпой, которая очень долго думает над их факультетом. — Слизерин. Так необычно. Рука сжимает ткань платья, а на глаза попадает обручальное кольцо. Если бы Джеймс был рядом, то он бы обязательно остолбенел от этого вердикта, а она просто тихо рассмеялась. Хоть она и не ожидала, но это было даже хорошо, потому что там был Северус. После этого ей стало спокойно. — Что и требовалось от них, — она опять находит эту фотографию, на которой изображены дети. Их дети. — Лили, они оба понимают змей. Наверно, это одно из главных признаков, что рассмотрела в них шляпа. — Нет, — Поттер хмурится. — Они такими выросли. Если бы они не доверились тогда Питеру, то они бы могли сейчас жить. Жить вмести со своими детьми. Тогда бы ее дети не за что бы не попали на этот факультет. — Тебе не нравится это? — Малфой тихо выдыхает, когда рыжая медленно кивает. Странная горечь заседает в горле. Все-таки она сама там училась. Но у нее другая причина не любить этот факультет. Дальше они просто молчат, просто смотря друг на друга. Они всегда так делали, когда Марлин не было по близости и им самим не о чем было поговорить. Просто сидели и рассматривали лица друг друга. Странная привычка, но до такой степени приевшаяся. Но с каждым годом это становится невыносимым. Особенно Лили, которая с каждым годом замечает все новые и новые морщинки на лице подруги. Словно что-то мешает дышать внутри. Они с Марлин не стареют, а вот время для Нарциссы идет вперед. И от этого становится горько. И только спустя час, за который они не обмолвились и словом, приходит та, которая всегда заводила эту компанию на веселый ритм. Но в этот раз по ее лицу было видно, что новости, которые она принесла, были не настолько веселыми. — Марлин? — вопросительно спрашивает Лили, остановившуюся возле нее подругу. — Лили, — серые глаза перемещаются сначала на сидящую Нарциссу, а потом на Поттер. — Мистер Авдеев… он сбежал из Азкабана. И на мгновение ветер на изображенной картине утихает и только резкий вздох Малфой нарушает эту чистую идиллию тишины.

***

Первое учебное утро на третьем курсе для меня было холодным. Слишком холодным. Вставалось очень трудно, но слушать жужжание Паркинсон, которая критиковала волшебные глянцевые журналы было не выносимо. Пустив в нее маленькую подушку, лежащую рядом, я услышала только недовольный писк, а потом в меня, вмести с руганью, моя собственность вернулась ко мне. Только после этого я смогла поднять тяжелую голову и сильно болевшее тело. — Поттер, ты что творишь?! — отросшие за лето черные волосы взметнулись вверх, когда она спрыгнула с кровати. — Жить надоело? Тогда сходи-ка к Василиску повторно! — Помолчи, — сморщилась я, прикрывая рот ладонью, чтобы зевнуть. — Пожалуйста. — Дура, — бросила она мне вслед, ложась обратно на кровать. Ванная, в которую я поспешила, была закрыта, поэтому, оперевшись о стену, я замерла. Шея ныла, а я отчетливо пыталась вспомнить, что мне снилось. То, от чего я убегала опять. Но смазанные картинки ничего не давали. Смешавшись в одну черную кашу, они, как будто насмехаясь, не желали, что бы их разглядели. И я просто плюнула на это, оставив это на потом. Сегодня вечером на тренировке и попытаю удачу. Через десять минут моего разглядывания впереди стоящей стены, из ванны, наконец, вышла Джей с Дафной, которая махнула мне рукой, а Гринграсс улыбнувшись, сказала мне поспешить. Проводив их удивленным взглядом, я очнувшись, зашла в помещение. Это было очень странно, увидев свою подругу с другой девочкой. Ревность — это плохо, Ди!— усмехается голос, а я просто откидываю эти мысли, поспешно опуская лицо в холодную воду. Нужно поскорей проснуться. Дальше, быстро переодеваюсь под бормотание Паркинсон, которая до сих пор была не довольна моей выходкой. На прощание, перед выходом из комнаты в меня летит подушка, но промахивается. Это я понимаю по глухому стуку за закрытой дверью. В гостиной из друзей никого не оказывается, а на мой вопрос, где их искать, Блейз кивает на выход, напоследок шепнув о том, что они с Тео будут молчать. Удивленно замираю, но тут же прибавляю шаг, наконец поняв смысл слов. Саймон тихо сопит под мантией, на шеи, но мне слышаться, как он хмыкает. — Ты веришь им? — задает он вопрос, подняв чуть голову. — Я хочу поверить им, — вздыхаю я, поправляя сумку с новыми учебниками. В этом году они больше, чем в позапрошлых годах Перед входом в зал встречаюсь с Асторией, которая, как и прежде машет мне рукой, широко улыбнувшись. И впервые за этот час мне становится веселее. К столу я уже похожу с тихой улыбкой тот час отмечая, что все, кого я искала, находятся тут. Плюхаюсь рядом с Драко, который отсалютовает мне ложкой с чем-то вкусным. — Всем привет, — выдыхаю я, рассматривая завтрак, который никогда не менялся. — Доброе, — усмехаются ребята, смотря на то, как последняя гренка отправляется в мой желудок, а за ней идет омлет с беконом. — Не торопись! Брат несильно ударяет меня ложкой по лбу, и я, наконец-то, сбавляю темп, найдя взглядом Гринграсс, которая не спеша ела овсянку. Джей была с другой стороны стола с девочками со второго курса, которые о чем-то перешептывались и хихикали. Переведя взгляд на их объект смеха, я спокойно выдохнула и сама не сдержала усмешки. Все ребята с нашего курса за лето изменились. Подтянулись, стали шире в плечах, загорели. Даже всегда бледный Малфой стал чуть менее бледным, а Гарри стал еще выше. Что там сказать: Красавцы! Сверху слышаться привычное уханье множества сов, а я выхожу из фазы оцепенения, взглядом провожая белоснежную сову, которая аккуратно садится на плечо брюнета. Тот ласково гладит ее по клюву, аккуратно вытаскивая белое письмо. Темная печать доказывает, что оно от Сириуса. — О, Сириус, — протягивает Гарри, поправляя очки. — Ого! Несколько сов спускаются рядом. Я нетерпеливо приближаюсь к плечу, спешно читая кривые строчки Бродяги. Привет учащимся третьего курса! Ну как, проснуться уже на третьем курсе? Сложно или легко? Нам, например, с Джеймсом было трудновато вставать в первый учебный день на третьем курсе, потому что мы тогда завершили одно из самых лучших творений (увы, сказать я вам не могу, потому что мы потеряли его!). Слушай, Гарри, куда делся порошок от волшебного камина? Куда ты его столько использовал? Я бы хотел знать! Диана! Как я помню, именно с третьего курса можно записываться на пробные по квиддичу! Я громко фыркаю, мысленно говоря о том, что даже не посмотрю на квиддичное поле без надобности, а сидящий рядом Гарри, наверно, тоже прочитал это предложение, тихо хихикнул. Дальше он пишет о том, что его опять отправляют на поиски преступника, который смог сбежать из Азкабана. Именно на эти строчки я обратила внимание. … я прошу вас быть аккуратными и не лезть на рожон, как на первых двух курсах. И самое главное, будьте осторожны в Хогсмиде, потому что никто не знает, что на уме у этого сумасшедшего. А так, продолжайте веселится, учится, и не влипать в неприятности. (По поводу последнего я очень прошу вас) С лучшими пожеланиями, ваш Сириус! Гарри усмехается, а потом переводит взгляд на меня, а потом на, читающих свои письма, друзей. И мы не сдерживаясь, смеемся, каждый подумав о своем. Через несколько минут ребята смотрят на нас, маша письмами. У них оказываются точно такие же пожелания. — У вас сейчас что? — рассматривая свое расписания, задала я вопрос. Искавшая пропуск в Хогсмид Дафна кивнула на свое расписание. — Нумерология? — вопросительно переспросила я. Как я помнила, на втором курсе Дафна выбирала маггловедение и уход за магическими существами. И никакой там нумерологией и не пахло. — Ты поменяла предметы? — Да, мама была не довольна тем, что я выбрала маггловедение, поэтому я выбрала нумерологию и еще прорицание, — она пожала плечами, состроив смешное лицо. — А уход я решила оставить. А ты что, кроме прорицания выбрала? — Древние руны, — я помахала листочком. — Должно быть интересно. — Что же вы такие сложные предметы-то выбрали? — удивился Забини, прислушиваясь к нашему разговору. Мы с Гринграсс только усмехнулись и пожали плечами, а сидящие недалеко гриффиндорцы, а точнее один из них, кротко изрек: — Просто твоему мозгу не понять, Забини, — наверно, Рон настолько соскучился по нашим разговорам, что решил сразу начать действовать нам на нервы. Сидящая рядом с ним Гермиона только закатила глаза, поспешно ударяя его по голове. Но такую реплику Блейз не смог пустить мимо ушей, поэтому переглянувшись с Тео, они усмехнулись. — А сам-то Уизли! — рыжий дернулся. — Наверно, выбирал исходя из слухов? Или тебе Грейнджер помогала? Я смотрю вы спелись однако, хотя, на первом курсе ты унизил ее перед всеми. Я кинула на него предупреждающий взгляд, на что он даже ухом не повел. А Тео даже не посмотрел на меня, с усмешкой наблюдая за другом и начинающим краснеть Роном. А вместе и с ним Гермионой. Последнюю мне стало жаль, и поэтому чтобы не сковывать ее по этому поводу, я громко хмыкнула. — Блейз, перестань, — мы с Дафной пытались остановить его. Недалеко послышались шепотки. — Но мы-то не кидаем своих, когда их обвиняют в знании парселтанга, — выплюнул он. — Не помнишь, как вы сами шарахались от них? Он показывает на меня и Гарри, который даже встал, чтобы на него не показывали. Напряжение нарастало, от чего недовольный словами Саймон по поводу змееустов, решил перейти на настоящий парселтанг, который я в некоторых местах не понимала. — А вот это тебя не должно было касаться, — проговорил брат. Его кулаки сжимались. — Так же вас не должно касаться то, о чем он заговорил, — Рон не уступал. — Слишком у вас, змей, язык длинноват. — Он имеет в виду, что ты вообще не должен был вмешиваться в этот разговор, — Драко решил не отставать от друга, но только с более спокойной реакцией. — Сначала лезешь куда не надо, а потом еще и обвиняешь нас. Как-то это не по гриффиндорски, Уизли. Мне хотелось тоже что-нибудь сказать, но заметив эту атмосферу, я решила не вмешиваться. Уизли и правда сам виноват. — Что тут происходит? — Макгонагалл подошла вовремя, но только не для нас. — Мистер Уизли? Мистер Поттер? Мистер Малфой? Все замолкли, даже соседние факультеты. Из легких вырвался тяжелый вздох. — Простите, профессор, — Пэнси, которая была уже здесь, решила разрулить все. — Но Уизли первый нарвался на грубость с нашей стороны, решив сказать что-то умное, только в своем стиле. Женщина осмотрела всех виновников перебранки, задержав взгляд на Гарри, который все еще смотрел на Рона. — Всем разойтись по кабинетам, — громко сказала она, а наши ребята медленно начали вставать со скамьей. Пэнси хмыкнула. — Гриффиндор, вас это тоже касается. Живо. В отличии от нас, они, громко фыркая, встали с мест и пошли на свои уроки. Но когда мы все уходили, я все еще чувствовала ее строгий взгляд именно в нашу сторону. От чего стало чуточку обидно. На выходе из зала, нам пришлось распрощаться с мальчишками, у которых первого урока не было. На мой вопрос «зачем они так рано встали», они ответили, что завтрак всегда проходит до определенного времени. Удивленно кивнув, я хмыкнула этому правилу. Кабинет древних рун оказался рядом с кабинетом нумерологии, и пожелав друг другу удачи, мы с Гринграсс разошлись. В кабинете, как и думалось, оказалось не больше десяти человек, в том числе и Гермиона, которая уже изучала книгу. Со Слизерина, кроме меня, никого не оказалось, поэтому я остановилась возле парты гриффиндорки. Тихо кашлянув, я тихо спросила: — Можно? Гермиона резко оторвалась от чтения, но заметив меня, кивнула. Книга осталась без внимания, потому что ее хозяйка нахмурившись, смотрела прямо перед собой. — Простите за Рона. Он это не со зла начал, просто у него проблемы в семье, — она убрала прядку пушистых волос, а я почему-то вспомнила мое первое впечатления о ней. Девочка-которой-бы-не-помешала-расческа. — Вот он и решил, так сказать, сорваться на недруге — И вы тоже, — я усмехнулась этому воспоминанию. — За Блейза и Драко с братом. Простите. Думаю, мы обе понимали, что и первая и вторая сторона виновата. Уизли в том, что влез в разговор, а Блейз в том, что решил не уступать Рону. В общем, два выпендрёжника. Урок, как я и думала, был интересным, но сложным. Сегодня нам объясняли, как мы будем изучать знаки, на какие группы они делятся и где они могут нам пригодится. А в конце нам показали несколько рун, которые входят в магическую группу, которую используют с помощью волшебной палочки. — Иса — одиннадцатая руна в магической группе, — профессор Бабблинг начала вырисовывать в воздухе прямую линию. — Она является одной из легких рун и переводится, как «лед». Вы никогда не спутаете ее с чем-нибудь. Вырисованный знак чуть сверкнул, а потом переместился на волшебную палочку профессора. Она чуть встряхнула ее, от чего на кончике появилась маленькая, тонкая корочка льда. — А как убрать эту руну? — единственный мальчик с Пуффендуя задал всех интересующий вопрос. — Это группа поэтому и называется волшебной, потому что связана с магией, — улыбнулась женщина. — Фините Инкантатем. Тонкий лед тут же превратился в воду, которая быстро стекла с палочки. С моих губ сорвался вздох разочарования. Последние пять минут урока мы провели в обсуждении этих самых магических рун, которые, как оказалось, мы будем изучать не сразу. Нескольких человек это чуть разочаровало, но я теперь точно поняла, что не зря пришла сюда. Оно того стоило. — На следующем уроке мы начнем изучать первые руны, так что не забудьте справочники и книги, — складывая все пергаменты со стола, Батшеда взглянула на время. — Удачного дня, ребята. Гермиона, не дожидаясь никого, быстро собрала учебники и попрощавшись со мной, куда-то убежала. Я не придала этому значение, просто решила, что она опять побежала в библиотеку, чтобы проверить свои новые знания. — Что-то ты молчалив, Сэм, — спросила я, понимая, что змей и правда молчал все это время. Что для него, однако, очень странно. — Ничего, — выдохнул он, вытаскивая головку на божий свет. — Просто я никогда не понимал этих рун. — Это да, — согласилась я. — Думаю, потом будет сложнее. — Удачи! — сдавленно фыркнул он. — Только в следующий раз я не пойду. — Хорошо,— смешок сорвался с губ. Дафна, как ни странно задержалась в классе, от чего мне пришлось подождать возле кабинета. А это было слишком опасно, потому что обычно на этом этаже обитает Пивз. Сумасшедший полтергейст, которого никто не любит. А я стою в этом списке, наверно, самая первая. Как говорил Гарри про их отношения с домовиком семьи Блэк: «У нас взаимная неприязнь.» Это был тот самый случай. Попытавшись не привлечь его внимания, я строго смотрела в одну точку, упрямо вжимаясь в стенку. Палочка была спрятана в рукаве мантии. — Эй, Пивз! — внезапный голос заставил меня обернуться на его обладателя. — Чего надо, Уизли?! — близнецы переглянулись, обмениваясь хитрыми улыбками. — Новая идея? Удивленно взглянув на засиявшего полтергейста, я сглотнула. Близнецы не уступали Пивзу, радостно кивнув на его предположения, при этом помахав каким-то пергаментом. Доспехи, которые стояли передо мной, не давали разглядеть его получше. От чего я чуть не выругалась. Любопытство съедало изнутри. Так не заметив меня, Пивз медленно пролетел надо мной, пытаясь расспросить ребят о этой самой идее. Коридор опустел, но перед этим мне показалась, что один из близнецов посмотрел в мою сторону и подмигнул. Значит, спасли мою шкуру? — Спасателей у тебя хоть отбавляй, — усмехнулся змей, от чего я стушевалась. Поправив юбку, я решила зайти в класс, но дверь резко открылась, показывая Гринграсс, которая прощалась с профессором по нумерологии и кем-то еще. Последнего я не заметила, потому что быстрее потащила подругу на следующий перед обедом урок. Прорицание. — Ну вперед, заре навстречу, — подбодрил меня Сэм, который не меньше меня нервничал. На урок, который проходил в Северной башни, мы все равно опоздали. Когда мы смогли пройти все эти чертовы ступеньки, я почему-то вспомнила все лестницы в школе. Нам и не сказали, что их на самом деле больше! Запыхавшись, я посмотрела по сторонам, не обнаружив не одной двери, и только, после нескольких поворотов, Дафна показала на потолок…на люк? — Эта какая-то магия? — протянула я, все еще смотря на верх. — Не знаю, — она достала палочку, поднимая ее на уровни глаз. — Про это нам ничего не сказали. Послав какой-то синенький огонек, который с глухим стуком ударился об «дверь», а потом отлетев, исчез. Через мгновение, на нас упала веревочная лестница. Мы изумленно переглянулись. Это шутка? — Давай я первая, — сказала я, цепляясь за лестницу. На верху, как и думалось, оказались все, кто должен был идти на прорицание. Поднялась во весь рост, я тут же повернулась назад, кивая Гринграсс. — Простите. Мы опоздали немножко, — Дафна, из-за которой мы и опоздали тут же начала извинятся. — Профессор? Предполагаемый учитель резко повернулся, смотря на нас большими глазами в круглых очках. Несколько пар бус на шее дернулись, создавая характерный треск. Я сглотнула, а Сэм икнул. Гарри с Драко, которые сидели чуть дальше от учителя, еле сдерживали смешки, смотря на мое лицо. Скользкие гады! — А, опоздавшие! — она задумчиво осмотрела нас, от чего стоящая впереди Гринграсс, попятилась назад. — Вы проходите, проходите! Подтолкнув подругу, я взглянула на учительницу снова. Худая фигурка, в длинных шалях, она медленно переходила из в стороны в сторону, попутно рассказывая о своем уроке, а мы подсели к ребятам. — Хочу сразу вас предупредить, — она остановила взгляд на одном из гриффиндорце, кажется, Дине Томасе. — Я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов… Гермиона, которая была впереди нас, вздрогнула, а потом возмущенно выпустила воздух из носа. Ее мантия чуть подпрыгнула. А я сама задумалась над этими словами, как не безрассудно это казалось. — Этот дар дается немногим, — она обвела взглядом весь класс, как будто выискивая этого самого везунчика. Она кивнула на Невилла. Я насторожилась. — Например, вы. Не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова ли? Паренек вздрогнул, но не от ее вопроса, а от устремленных на него множество взглядов. — Надеюсь, — дрожащим голосом ответил Невилл. Все начали шептаться, а я замерла, почувствовав как Сэм, пытается вылезти. Чуть прикрыв ворот мантии, я услышала вздох облегчении и его слова. — Странная она, все-таки. Ее прапрабабка была могущественной предсказательницей, к которой все обращались, — он придвинулся к моему ухо еще ближе, от чего мне пришлось прикрыть его голову волосами. — А она… Такое ощущение, что она сама иногда не верит в свои предсказания… Наблюдая за ней, я начала вслушиваться в ее слова. Она расхаживая по помещению, рассказывала о том, что нас ждет в будущем. Что в конце февраля наш ждет вспышка гриппа, что она потеряет от этого голос и то, что на Пасху один из нас навеки нас покинет… В конце года. Пока я думала об этих предсказаниях, она попросила нас разделится на пары, потом выпить какой-то горький на вкус чай, от которого мой желудок точно устроит мне забастовку, а потом обменяться этими чашками с соседом, кое-оказался мой брат. Усмехнувшись, он поправил очки и начал мне предсказывать мое будущие: — Ну давай начнем, — покрутив чашку он. — Хм, ничего не понятно. Какое-то длинное пятно, похожа на… эм, змею? — он кинул взгляд на притихавшего Сэма, а потом на сборник для гаданий. — Хм, змея. «Мудрость, сила и опасность» Да, это то что доктор прописал. Тебя точно описали. Я хмыкнула, смотря в его чашку. — Так, что тут еще? Что-то похожее на буквы, — Гарри взглянул на меня из-под очков, задумчиво закусив губу. — Похож на букву «L» или «I». Он резко перевел взгляд на книгу, а потом нахмурился. Усмешка пропала с лица, а я забеспокоилась. Что он такого там увидел? — Что там? — «L» символизирует печаль и горе, которые вас постигнут, а «I» значит открытие горькой правды, которую от вас скрывают. — Мда, выбор не велик, — прокомментировал Саймон. — Хотя, я бы выбрал горькую правду. Шутка прошла мимо. Брат отложил чашку, а потом провел рукой по волосам, смотря на меня. Я сразу же уткнулась в его чашку. Опять этот взгляд. Взгляд неверия и какой-то грусти. Или даже страха. — Я, конечно, не сильно верю в это, — смотрю на него из-подо лба. — Но после твоих ведений это будет сложновато. Что там у меня? Я даже чуть ошеломила от перебоя его настроения, но не сказала этого. Просто нацелила все свое внимание на чашку в руках. Сосредоточься. — Э-э-э, по середине пятно очень напоминает, м-м-м, желудь? — взглядом нахожу расшифровку этого символа. — О, нашла! «Нежданная радость. Внезапно пролившийся золотой дождь» Везунчик! — я усмехнулась, продолжая рассматривая новые знаки. — Что тут еще? Почти возле самого края был белый знак, который был в виде прямой линии с прямым крючком на верху. Повернув чашку, я нахмурилась. Этот знак тоже был похож на букву. Не «I», а именно «L». Именно. А ему за что, чертово прорицание?! Поставив аккуратно чашку, я тихо улыбнулась брату, который внимательно смотрел на меня. Он понял. Заметив движение с его стороны (он хотел посмотреть, что там), я резка убрала руку с пустой чашкой в сторону, но она выскользнула из рук. Раздался звонкий удар о пол. Все обернулись на нас, а точнее на меня. Профессор залепетала о том, что мы ничего не трогали, но брат даже не взглянул на нее. — Что там было? — его тон не поддавался описанию. Как будто и не он. Холодный и осуждающий. Я закусила губу. Говорить или не говорить? — Там была буква «L». Дальше я ничего не поняла. Перед глазами опять встала картина наших бегов по лесу от оборотня, но в этот раз к ним кто-то присоединился. Кто большой и страшный. Большая собака. Что за горькую правду нам предстоит узнать на этот раз?