Восхождение героя

      Бакуго Кацуки — самый крутой ученик средней школы Альдера. Отличник с сильный причудой, мечтающий поступить в UA, и никто не сомневался в том, что он станет героем. Все считают его лучшим, но даже у таких, как он, есть секреты. Например, ему нравится официант, работающий в кафе около дома. Еще в конце второго года в средней школе он попал в плохую компанию. Алкоголь, сигареты и первая влюбленность. Бакуго все нравилось, ведь он был в компании старших ребят, считавшихся "элитой" района, а значит и сам он был на вершине. Но это продолжалось недолго. Нападение слизистого злодея его выбило из колеи, а выпускной класс накладывал большую ответственность.К тому же он не мог позволить какой-то кучке идиотов разрушить его будущее в самой лучшей академии героев в стране. Все началось с новости о ранней беременности и закончилось колонией для несовершеннолетних.       Решение об уходе было не так просто принять, как хотелось, ведь человек, который ему нравился, состоял в верхушке этой "банды". Накаджима Шин — дымящий, как паровоз, парень не был таким как все. В его поведении чувствовалась зрелость, он был взрослым в теле подростка, пережившим половое созревание, чего нельзя было сказать об остальных придурках. Все называли его по фамилии, добавляя в конце "сан", выражая уважение. Кацуки так и не удалось поговорить с ним. Сначала он просто незаметно любовался им, стоящим неподалеку, расспрашивал других о нем. А потом пришло разочарование. Оказалось, что у него была девушка на год младше Бакуго. А потом она залетела, и Накаджима пропал на месяц. Именно тогда Бакуго впервые разочаровался в парне и задумался о том, чтобы уйти. Здравый смысл начал проявляться в его мыслях. Все окружающие его ребята были из бедного района, из проблемных семей, каждый второй имел записи в личном деле. Окружающие его люди начали вызывать у него отвращения. Пьяные глупые подростки, будущее которых было таким же туманным, как горы Есино, бесили Бакуго. Все чаще он ссорился с ними, не боясь применить причуду. Все дошло до того, что его стали сторонится. Еще он был зол на себя, за то, что влюбился, что так и не подошел к Накаджиме-сану. Слабак. Неудачник. Трус. Но ведь все еще был шанс, что Шин объявится и появится тут. Скромные попытки узнать его номер телефона были провальными: никто не знал его, кроме главы, а к нему лезть Бакуго точно не собирался. А потом новость, что пятерых парней повязали за нападение. Когда Бакуго узнал, что это было изнасилование, он испугался. Его светлое будущее может быть очернено этими идиотами, если хоть кто-то узнает, что он с ними таскался. Он решил забыть последние полгода, как страшный сон. Ему надо готовится к поступлению, а не пинать хуи с теми долбаебами. Первое время до него пытались дозвонится ребята из той компании, но Бакуго не брал трубку. Было тоскливо и очень глупо! Почему он до сих пор думает о Накаджиме-сане?! Черная бошка с длинным хвостом стояла перед глазами. Металл, коим были усеяны все его уши, блестел на закатном солнце. В зубах тлела сигарета. Он действительно выглядел как тот самый плохой парень из фильмов, в которого влюбляются глупые девочки и, как оказалось, Бакуго Кацуки.       Однажды после школы он решил зайти в одну кафешку с тремя одноклассниками, и какого было его удивление, когда он услышал знакомый хриплый голос за своей спиной. Развернувшись он увидел Его. Накаджима-сан, пропавший пару месяцев назад, стоял прямо перед ним, держа в руках блокнот и спрашивая что он будет пить. Но, похоже, официант не узнал его, что заставило бакуго расстроится. Хотя, почему Накаджима-сан должен его помнить. Они ведь так ни разу и не общались. Вот черт...       — Три американо со льдом, — Кацуки еле произнес эти слова. Он до сих пор был в шоке и находился в каком-то оцепенении. В этот раз он не упустит свой шанс! Он решил, что, когда его одноклассники уйдут, он подойдет к Накаджиме-сану. И вот, он отпустил ребят, сказав, что ему надо еще зайти в туалет, а сам пошел к кассиру, ведь парня в зале не наблюдалось.       — Где Накаджима?! — от такого громкого голоса девушка вздрогнула, а после ответила, что у него перерыв и скорее всего он на заднем дворе. Дверь на улицу Кацуки нашел под табличкой с эвакуацией, рядом с технической комнатой. Он взялся за ручку и вышел, с силой толкая хлипкую дверь, которая с громким стуком ударилась о перила, оповещая о появлении блондина. Накаджима стоял неподалеку от мусорных баков, выдыхая дым. Из-за оглушающего стука металла он поднял голову от каких-то бумаг. На крыльце стоял блондин, которого он только что обслуживал. Шин заметил, что на него пялились в зале и, впринципе, был непротив. Такое часто случалось, правда обычно это делали милые девушки, а не парни, врывающиеся на задний двор, ломая ручки дверей с оскалом во все 32.       — Накаджима-сан! Я Бакуго Кацуки, и ты мне нравишься! — его указательный палец указывал прямо на парня, выдыхавшего дым. Тот уже слышал этот рычащий голос. Агрессивный новичок запомнился в его памяти.       — И что? Мне обосраться теперь? Я ведь нравлюсь самому Бакуго Кацуки,  — потушенная сигарета устремилась в мусорный бак. Блондин уже успел спустится и встать перед ним. Он выглядел действительно устрашающе и сверлил взглядом. Они были примерно одного роста.       — Стой на месте! Я хочу общаться с тобой, и не уйду, пока ты не согласишься! — конечно, Кацуки был отшит, но не потерял надежду и не сдался.

***

      Уже второй месяц блондин ходил в эту кафешку дважды в неделю. Он смог узнать дни работы Накаджимы Шина, и теперь стабильно по четвергам и субботам посещал это место и готовился к экзаменам, что сделало его постоянным клиентом, а потом и в какой-то степени другом, с которым можно было поболтать. Все равно в последнее время количество клиентов поубавилось.       — Хэй, тебе как обычно? — Шин уже перестал доставать блокнот, когда подходил к его столику. Все же упертость Бакуго показалась ему интересной. К тому же он был умен и красив. В этот раз он пришел позднее, чем обычно и только и делал, что пялился в окно. Совсем не похоже на него.       — Да. И кончай курить, несет за километр, — опять он хмурится. А Накаджима знает, что стоит ему только возразить, как эту бомбу будет уже не остановить. Рабочий день закончился, парень попрощался с баристой и вышел на улицу, где его уже ждали:       — Ты что тут делаешь? Чего домой не пошел? — Накаджима пошел в сторону дома, оставляя Бакуго позади. Наверно что-то стряслось, раз ждал его.       — Меня мать из дома выгнала. Не хочу туда возвращаться. Можно я у тебя переночую? — вот таким незатейливым образом блондин впервые оказался в Его квартире.       Она была небольшой и темной. Многие лампочки перегорели. На кофейном столике перед телевизором лежали смятые банки пива и миски с заветренными закусками. Бакуго прошел дальше в комнату Шина. Такая же маленькая и засранная, как и вся квартира, как тут жить можно. Обходя стопки учебников на полу и другую хрень, вроде гантелей, Кацуки подошел к привлекшей его внимание полке, на которой блестели билеты из кинотеатров и с концертов. Рядом стояла фотография семьи в рамке с разбитым стеклом, альбом какого то репера, красивые пачки из под сигарет и тест на беременность с 2 полосками.       — Слушай, а что с твоей девушкой случилось-то? — Бакуго отвернулся от вещей и взял одежду, которую ему протянул Накаджима.       — Беременна. Мы расстались, и она подала за изнасилование. Пришлось по судам таскаться и доказывать, что у нас не было полового контакта, и, вообще, что ребенок не от меня. Заебала меня. Осталось дождаться, когда она родит, и сделать тест на ДНК, и я буду свободен. Наконец-то.       — Нихуя себе. А тебе сколько лет, — крикнул Бакуго в след уходящему в ванную парню.       —14, — и тут Бакуго замер. Громкий крик удивления раснесся по квартире. 14?! Он думал, что Накаджима-сан старше! Да какой вообще сан? Пиздюк малолетний! И у него девушка залетела? Он таскался в компании плохих парней и был на вершине? Да они же ровесники и ученики последнего класса средней школы.       — Иди, я тебе на диване постелю, — Шин вышел из ванной в шортах и футболке. Его мокрые длинные волосы лежали на плечах, где-то частично прилипли к шее. Он был таким красивым...       Спустя несколько минут Бакуго уже лежал на продавленном диване. Завтра у него точно будет болеть спина. Заснуть не получалось. Часы противно тикали, а от закрытого окна тянуло холодом. В нос ударил запах сигарет, похоже Шин в соседней комнате развлекается. Блондин встал и постучал в дверь.       — Можно войти? — получив мычание в ответ, он вошел.       — Что делаешь? — Накаджима сидел, склонившись над столом, и писал что-то.       — Завтра тест по матиматике. Не понимаю ничерта, — на листе все было перечеркнуто, парень листал учебники и искал в них решение.       — Тут надо по формуле сложить и упростить. Дай сюда, — Бакуго взял карандаш и принялся писать решение, попутно комментируя. — И харе курить, я заснуть не могу.       — Извиняй, но ты сам напросился, — Накаджима продолжил решать примеры.       Кацуки не хотел уходить и, сев на кровать рядом, стал наблюдать. Шин выглядел, как модель. Длинные ресницы, белая кожа, словно фарфор. Стоит тронуть его и разобьется.       — Ты куда планируешь поступать в следующем году?       — Еще не решил. Может вообще не пойду никуда, найду работу.       — Осталось не так много времени. Разве у тебя нет вещей, которыми тебе нравится заниматься?       — Нет. Раньше в храмы ходил, но когда бабушка умерла перестал. А ты героем стать ведь хочешь? Это же очень опасно. Как твои родители согласились на такое?       — Я стану героем и мне плевать, кто что об этом думает.       — Хорошо, когда тебя не волнует чужое мнение. Моя мама очень за меня волнуется, помню когда-то сказал ей, что стану героем, так она меня в угол поставила. Никак отца забыть не может.       — Он был героем?       — Да. Он преследовал одного злодея и пропал. Оказалось его пытали, а потом расчленили и спрятали все части по району. Бабушка как раз тогда от сердечного приступа умерла, — эти слова ужаснули Бакуго. Он знал, что герои умирают на работе, но и не задумывался о таком. А еще он не заметил, как Шин сжал карандаш и как искривилось в гневе его лицо.       — Злодея поймали?       — Нет.       — Где, кстати, твоя мать? — поинтересовался Кацуки.       — Сейчас в больнице. Проблемы с печенью, все такое хаха. Врачи говорят, она идет на поправку. Поскорее бы, а то если кафе закроется, придется искать новую работу, чтобы оплачивать ее лечение, — Бакуго было жалко Шина. Ему было всего 16, а проблем дохуя и маленькая тележка. Думает о всех кроме себя. Будет ужасно, если он бросит школу и пойдет работать на какую-нибудь стройку, где платят меньше минимальной зп, да его даже в тюрьму посадить могут из-за его бывшей шлюхи. А алкоголь и сигареты? Пройдет немного времени и рядом с матерью ляжет от прокуренных легких. А если это с самим Кацуки случится из-за пассивного курения?       — Все, хватит, — Бакуго встал с кровати, забрал из зуб сигарету и потушил ее о самодельную пепельницу в виде пивной банки, от которой воняло похлеще, чем от Шина, который хотел возразить. — Бросай курить и иди спать! Я из-за тебя лечь никак не могу, поэтому завали свое ебало и иди чистить зубы! И комнату проветри! — Бакуго вышел из комнаты, хлопая дверью. Ну он пытался быть спокойным. — Сдохни! — Кацуки подорвал тикающие часы, оставляя на пожелтевшей стене черное пятно. Какая разница, тут грязнее быть не может. Краем уха он уловил оскорбление от Накаджимы. — Сам такой, уебище!       А Накаджима стоял в ванной и думал о том, кого привел домой. Как он только мог подумать, что этот агрессивный придурок может быть адекватным. Купился на сказочку про героев. Придурок.       — Ну ничего, папа. Я справлюсь. Все будет хорошо, — Шин всматривался в свои черные глаза, отраженные в зеркале. — Хорошо, да...

***

      Бакуго проснулся от звонка телефона. Это была его мать. Вызов завершился. 12 пропущенных. И вот еще один снова. Он принял вызов. Мицуки была зла. Она кричала на него, пыталась узнать где он провел ночь, потом снова кричала. Он пообещал, что вернется домой к обеду и сборосил.       — Выглядишь ужасно. День начался не с кофе? — Накаджима сел на диван, закидывая ноги на журнальный стол, и включил новости на теливизоре. Звук немного барахлил, да и изображение было не очень. Может это из-за трещены на экране, которая осталась от упавших часов? Но Накаджиме было плевать. И на сломанный телик, и на пятно на стене, и на осколки разбитых часов, как и думал Бакуго. — Прежде чем съебешься, пол протрешь.       — Ага, — Бакуго взял стакан из рук Накаджимы и глотнул горький кофе. — Надеюсь ты не пьешь эту херню с сигаретами, а то твое сердце точно не скажет тебе "спасибо".       — Я не настолько зависимый от курения. Да и от кофе тоже, — Шин смотрел на растрепанного Кацуки, скукурузившего недовольное лицо.       — Дай мне свой номер телефона. Будешь звонить, когда захочешь пойти со мной на свидание.       — В таком случае я лучше удалю номер.       — Эй, придурок, не смей! — Бакуго вырвал телефон у смеющегося Шина.

***

+81 80-...: Ты сегодня свободен?

Шин:  да, но только после 7. У меня сегодня зал

+81 80-...: У меня тоже. Тогда я подойду к 8 +81 80-...: У меня есть подарок для тебя

Шин: жду

      Прошло 2 месяца с тех пор, как они обменялись телефонами. За это время они сблизились и начали проводить вместе время. Чаще всего они сидели у Шина и пили пиво под какие-то сериалы или сидели в городской библиотеке, где Бакуго помогал ему с математикой. Из-за этого Шин стал намного реже зависать со своими старыми друзьями, но им было плевать. Почти всем.

Шин: сегодня не выйдет

+81 80-...: Почему +81 80-...: ЭЙ ОТВЕЧАЙ       Шин направлялся к больнице. Он нервно кусал губы, сидя в автобусе. Они так давно не общались, что он ей скажет. Вот черт...       — Здравствуйте, я к Сакуре Мэй, — получив у консьержки номер палаты, Шин пошел к лифтам. Он вышел на 8 этаже, после, пройдя по указателям, нашел нужный номер— 808.       — Давно не виделись, Шин. С прошедшим днем рождения, — розоволосая девушка лежала на кровати. К ее руке была присоединена капельница.       — Давно, Мэй-Мэй, — Накаджима мягко улыбнулся. В какой-то степени он был рад ее видеть. Глупая, но такая родная. Взгляд упал на детскую люльку. Шин подошел посмотреть на ребенка. — На тебя похожа. Как ее зовут?       — Я еще не решила. Слушай, я готова забрать из суда заявление, если мы снова будем вместе, как и раньше. Родители сказали, что закроют глаза, если ты женишься на мне.       — Женюсь? Зачем? Уже ничего не будет, как раньше, Мэй. Ты сделала свой выбор. Пора научится отвечать за свои поступки.       — А если это все-таки твой ребенок! Если она твоя, то тебя посадят. Ты... ты...       — Он не мой. У нас не было секса Мэй. Он физически не может быть моим.       — А если ты просто этого не помнишь? Ты был пьян. И тогда мы... — девушка сжимала в руках конверт.       — У тебя в руках ведь ДНК тест? Ты можешь посмотреть, являюсь ли я отцом ребенка. Не надо строить предположения, — Накаджима вышел в коридор.       — Ты в этом так уверен? Шин! Шин! Не уходи! Стой! Шин! — девушка звала своего бывшего парня. Она хотела побежать за ним, но была слишком слаба после родов. Из палаты послышался грохот металла, который заставил парня вернуться.       — Мэй! Ты как? — девушка сидела на полу, поджав под себя ноги, рядом лежала упавшая капельница. По ее щекам текли слезы, и она постоянно повторяла его имя. Шин взял Сакуру на руки и посадил ее на кровать, потом поднял капельницу и проверил, что ничего не повредилось. Он сел рядом с розоволосой и приобнял ее.       — Ее заберут, — тихо произнесла девушка. — Ты можешь... позаботиться о ней? Прошу, Шин. Да, она не твой ребенок, но ради меня, Шин. Пожалуста, ради меня. Я больше ничего не попрошу, можешь забыть обо мне, но она... Аи. Пусть ее будут звать Сакура Аи. Или Накаджима Аи. Давай я впишу тебя в графу отца, Шин.       — Мэй-Мэй, ее не заберут, она ведь твоя дочь. И я уже говорил об этом, — он поглаживал ее по спине, пытаясь успокоить.       — Ты меня больше не любишь? — Сакура отталкнула его руку.       — Никогда не любил.       — Не верю. Ты лжешь, — она мотнула головой в сторону тумбы с вещами. — Впиши ее имя. Аи, как "любовь", — Шин взял ручку и планшет с листком бумаги. Слегка дрожащей рукой, он медленно написал самый красивый иероглиф в своей жизни. Это было имя этой девочки, лежащей в метре от него, которой от роду меньше недели. Она родилась 30 октября, прямо как и Шин. Какое нелепое совпадение. — Скажи честно, у тебя появилась другая?       — Нет, — почему-то это прозвучало резче, чем хотел Шин.       — Опять ложь... — Сакура залезла на кровать с ногами и обняла их.       — Держи в курсе, если что-нибудь случится. Думаю, мне лучше уйти до того, как придут твои родители. Может, еще увидемся, — они не взглянули друг на друга и не попрощались. Накаджима просто вышел из комнаты и побрел по коридору.

***

      — Привет, Кацу, — Шин открыл дверь, впуская парня внутрь. Сегодня у них планировалась очередная посиделка.       — Схуяли перенес-то? — Бакуго скинул ботинки и отнес на кухню пакеты с едой, попутно кидая маленький сверток в друга. — Это тебе.       — Да так, дела появились. А это тот самый подарок, о котором ты говорил? — на кухне Накаджима разрезал упаковку ножем и увидел сияющие бумажки. — Да ну, Кацу, ты серьезно? Спасибо большое! — Шин обнял блондина со спины, как ребенок, пока тот раскладывал продукты. В небольшом конвертике лежали 2 билета на концерт его любимой группы.       — Рад, что тебе понравилось, — улыбка растянулась на его губах. — Концерт будет в Токио через месяц. Они сидели на диване и ели закуски, запивая прохладным пивом. Холодильник сломался пару дней назад, поэтому пришлось довольствоваться уличной температурой в 15 градусов. Шин курил первую сигарету за всю неделю, поэтому она доставляла намного больше удовольствия, чем обычно. В ответ на просьбу Бакуго затянутся, Накаджима, будучи навеселе, повернул голову парня в свою сторону, выдохнул дым ему в рот, почти касаясь губами. Он продолжил смотреть какой-то фильм про героев, не замечая расширенных глаз Кацуки и его пальцев на блестящих губах.