Не боишься призраков?

Ступая на тропинку, Феликс тянет его за руку, и они оказываются внутри сада. Он грустно улыбается, как и обещал Минхо, показывая ему потускневшие и засохшие розы вокруг. Ожидание и реальность оказались разными. Казалось, это место было брошено и забыто давным давно, никто не приглядывал и не заботился о цветах. Они больше никому не были нужны, даже воздух был наполнен тоской. — Не такого я ожидал, — Минхо дарит неловкую улыбку в ответ и садится на траву, скрещивая ноги. После этого он запрокидывает голову чтобы взглянуть на сереющее небо. Скоро пойдёт дождь. Феликс садится напротив него, не решаясь разрушить комфортную для них тишину. Вчерашняя ночь оставила свой след. Теперь каждый взгляд, каждое касание и слово заставляет парня смущаться и розоветь. Дыхание замирает, стоит Минхо коснуться его холодной руки своими тёплыми пальцами, привлекая внимания. А парень только и рад этому, ведь таких нежных и аккуратных касаний он ещё не чувствовал. Где-то внутри стучит в бешеном ритме сердце. Оно будто расцветает, как цветок, нежный и невинный. Его взгляд испуганно бегает, лишь бы не смотреть в глаза напротив. — Ну всё, ты посмотрел, теперь давай уйдём,— бурчит он себе под нос, хмуря брови. — Стой. — Хм? — Знаешь, раньше я очень любил танцевать, мама даже отдала меня на специальные курсы, чтобы я смог исполнить свою мечту. Мы с ней жили вдвоём, без отца, я его даже не помню. Моя мама старалась делать всё, что в её силах, лишь бы я был счастлив. Мы не были богаты, но ужинал я каждый вечер и не жаловался, — в каждом его слове чувствовалось тепло и печаль. Он снова смотрит на небо, улыбаясь, когда на лицо падает капля. Дождь начинается. — Минхо... — Одним прекрасным днём я вернулся домой, чтобы обрадовать её тем, что я поступил на хореографа, — капли дождя медленно скользили по его щекам. Он закрывает глаза, проходя дальше по воспоминаниям, — Она лежала возле дивана с пулей в груди, — Минхо давится словами, хватая ртом воздух, — Я помню её безжизненные глаза. В следующий момент я лежу рядом с ней, испытывая острою боль в спине и сердце. Помню, как пытался дотянуться до её руки, думал я сплю, а это просто глубокий кошмар. Отчасти я даже рад, что умирал рядом с ней. Глубокий вдох и выдох. За то время, что он разговаривал, дождь превратился в ливень. Рассказ тяжело давался, но малость мучений стоили этой легкости внутри. Того, как он сейчас свободно дышит. Минхо опускает голову и медленно открывает глаза, охая и удивлённо моргая. Феликс, что всё это время слушал и не перебивал его, смотрел на парня со стеклянными глазами, сжимая в своих тёплых ладонях его руку. Парень был мокрым с головы до ног, его светлые волосы прилипли к лицу, а по розовым щекам всё продолжали стекать смешанные слёзы и капли дождя. Всё это время он тихо плакал, шмыгая носом. Минхо невольно рассплылся в улыбке, убирая прилипшие пряди с его лица. — Нет, красить тебя я не стану, придумаем другую месть, мне слишком сильно нравятся твои волосы, — он тянет дрожащего от холода парня к себе, чтобы помочь ему встать. Грязные и мокрые они направляются обратно в здание. Так хорошо лежать рядом с теплым камином, греясь в холодную погоду. Особенно хорошо, когда о тебе заботятся. Минхо укрывает Ликса тёплым одеялом, а после вручает ему кружку чая. — Тебе лучше? — Намного, спасибо, — Феликс делает глоток горячего чая, укутывая себя в одеяло так, что были видны только лицо и кружка. — Минхо, — Феликс делает глубокий вдох прежде чем продолжить, — Слушай. Я хотел сказать, что ты очень сильный, не каждый сможет жить с таким прошлым, — он кладёт кружку на стол и поворачивается всем корпусом к нему. — Да я и не жил, — рядом доносится смешок. — Придурок. Почему ты решил рассказать мне? — Захотелось довериться и поделиться своими переживаниями. Просто в последнее время мне кажется, что я схожу с ума, — он делает паузу перед тем, как продолжить, — я везде вижу её силуэт, иногда лицо. Мне страшно, потому что это не моя мама. Это кто-то другой... Не знаю, как объяснить. — Всё хорошо, — Феликс сжимает его пальцы, — тебе, наверное, кажется. — Возможно, — уголки его губ невольно дёргаются в улыбке.                                *** Как должен отреагировать Феликс на ссору своих друзей? Что ему делать, когда один пытается перекричать другого? Как поступить? — Блять, я тебя не игнорирую, почему ты этого не понимаешь? — никогда ещё Джисон так не кричал на Чанбина. Тот лишь гневно смотрит, сжимая кулаки.  — Поэтому ты каждый день торчишь у неё, а как со мной погулять или поговорить, так "нет, Чанбин, я занят", — он больше не собирается слушать эти оправдания, ему больно и терпеть это дальше Чанбин не собирается. Гнев туманит разум, челюсть поддрагивает. Джисон слышат, каким голосом это звучит и на него накатывает страх. Слышатся шаги, к ним приближаются остальные. Это был вечер, все хотели отдохнуть, но они не ожидали увидеть такое. Бан Чан подходит к Чанбину, пока Хёнджин пытается успокоить Джисона. — Она м-мне помогает, ты же з-знаешь.. — по тому, как парень заикался и дрожал, было понятно, что пора останавливать всё это. — Чанбин, перестань. — Чан кладёт свою ладонь ему на плечо, чтобы хоть как-то повлиять. — Мне плевать, — он сбрасывает руку со своего плеча, — Отъебитесь. — уходит, опустив голову, чтобы не смотреть в их глаза. Точно знает, что расплачется, ведь вина и стыд уже грызут его изнутри. Дурно от собственных слов, но его сжирает ревность, и он просто не знает, что с ней делать, как её прикончить. Чувство, с которым справиться не в силах. Обида захлёстывает так, что хочется плакать. Чанбин сделал бы это, но чёртова гордость не позволяет, душит, отбирая весь воздух. Может прогулка под дождём поможет ему остыть, переосмыслить всё и понять свои чувства? Отсутствие совместного времяпровождения с Джисоном в его жизни и постоянная болтовня о рыжоволосой бестии просто сводят его с ума. Каждый раз, слыша её имя, хочется просто уйти и больше ничего не слышать. Чанбин не хотел сделать Джисону плохо, лишь воспоминание о его мокрых и растерянных глазах заставляло сердце болезненно сжиматся в груди. — Блять, какой же я урод, — от самого себя кружилась голова.  Долго стоять на улице под дождём ему не хотелось, но и возвращаться он не хотел. Сильный, однако, сегодня ливень, ему придётся вернутся. Почему он должен ревновать и сидеть в стороне, а не действовать? И почему умные мысли посещают его так редко? С каждым шагом назад его решимость в глазах полыхала всё ярче и ярче. — Хрен тебе, сучка, а не Джисон. *** Хёнджин поглаживает спину Хана, чтобы успокоить. Джисон чувствует себя виновато за то, как пренебрежительно он обращался с Чанбином. Он стыдливо прячет глаза и шмыгнув носом. — Ему нужно остыть, — Чан бережно обнимает его, нежно перебирая пряди волос. Феликс чувствует необходимость поддержать друга, поэтому садится на корточки, чтобы быть на одном уровне с ним и кладёт свою голову на его колени, обнимая его ноги. — Джисон~и, не плачь, пожалуйста Парень невольно улыбается, его друзья такие хорошие, всегда пытаются поддержать. Он чувствует необходимость погладить эту светлую макушку. Посидев так ещё немного, Чан отправляет всех спать, а сам остаётся ждать Чанбина, размышляя о том, как правильнее поговорить с Чанбином, чтобы не сделать хуже. Он знает, его друг бывает вспыльчевым, и Чан не может оставить просто так эту ситуацию. — Ты хороший друг и лидер. — Как Сони? — Чан протирает устало глаза, ему уже давно пора спать. — Я был с ним, пока он не уснул, — Хёнджин стоит перед ним, улыбаясь, и тянет свою руку, чтобы помочь другу. Но тот лишь хитро ухмыляется и тянет Хёнджина на себя так, что он падает на него. — Ты лучше меня, может тебе стать лидером? — Чан улыбается, пальцами распутывая его длинные волосы. — Не-а, — устраивается поудобнее на его бёдрах, - Я волнуюсь, Чанбин собирается вообще сегодня не возвращаться, придурок. — Вернётся, я его подожду, а ты иди спать. — Подождём его вместе. — Хорошо, — парень очаровательно улыбается, и как всегда на щеках появляются милые ямочки. Хёнджин каждый раз умиляется этому, особенно когда из-за улыбки он щурит глаза, — Знаешь, я не хочу думать что кто-то из них может оказаться плохим парнем, — улыбка постепенно исчезает, а на смену ей приходит беспокойство, — Я с самого начала подозревал неладное, мне кажется нас специально сюда заманили. — Думаешь это план такой? Заманить нас сюда, а дальше что? — в голове Хёнджин прокручивает каждую мысль насчёт подозреваемых, — Кристиан.. —задумавшись на мгновение, Чан покачал головой. — Нет, зачем ему тогда спасать нас от Троллей, будь он предателем, оставил бы нас им на растерзание. В любом случае нам стоит объединиться и держать в курсе друг друга обо всём, будь то что-то подозрительное или нет. Я не хочу чтобы с вами что-то случилось, — Хёнджин нервно заламывает пальцы, — Ты должен доверять Чанбину, с ними всё будет хорошо, они дорожат друг другом больше, чем ты думаешь. Его взгляд смягчается, стоит Хёнджину улыбнуться и смущённо опустить глаза. Чан не сдерживаться, снова цепляет длинную прядь и накручивать её на палец. - Пойдём на свидание. Хёнджин давится воздухом от услышанного, а после осознав заливается краской. Не этого он ожидал от Чана. - Помидорка, - ласковое прозвище вырывается само, он просто не может оставить это без комментариев, Хёнджин никогда так не краснел, как сейчас. Умилительно. Особенно, когда он закрывает лицо ладонями, а осознание в какой позе они находятся приходит только сейчас. Хёнджин торопится встать, но ему не позволили сильные руки Чана, усадившие его обратно, - Куда собрался, ты вроде хотел дождаться Чанбина, - он откровенно смеётся, попытавшись убрать руки и взглянуть на эту стесняшку, тот же оказывал сопротивление. Чан резко тянет его руки в сторону, Хёнджин теряет равновесие и падает лицом в его плечо. - Чан отпусти. - Я тебя не держу ты в любой момент можешь уйти, - в доказательства убирает свои руки. Как вдруг из неоткуда с потолка начали плавно летать лепестки цветов. Это что ещё за херня? Их было сотни, некоторые приземлялись на волосы и одежду, а Хёджин всё продолжал прятать своё лицо в чужом плече. - Милый, а подними-ка голову. Он глубоко вздыхает, но всё же слушается, а после растерянно смотрит по сторонам и неловко улыбается. Кажется ему стоит лучше работать над контролем своей силы. Само того не хотя, Хёнджин всё же выдал свои чувства. "Очень даже романтично получилось" думает Чан, усмехнувшись. Если решил действовать, тогда до конца. Наверное судьба не подкинет ему больше таких шансов, поэтому он цепляет пальцами чужой подбородок  и касается его губ своими. Лёгкое касание, по детски невино, но этого достаточно, чтобы смутить Хёнджина. Взаимная влюблённость, Чан убеждён в этом, особенно, когда он поднимает голову замечая, как потолок превращается в поле полное цветов и они продолжают расти. - Хёнджин цветы это конечно прекрасно, но не думаешь что... Его затыкают новым поцелуем, на этот раз он проявляет больше инициативы, а движения становятся более решительными. Кладёт ладонь на затылок и притягивает ближе сталкиваясь языками. Никогда в жизни Хёнджин не чувствовал как стук сердца отдаётся в ушах, как от каждого касания тело дрожало, или, по крайней мере ему так казалось. Не было так приятно от простых касаний, но сейчас, когда тёплые пальцы поглаживают спину, а после спускаются к талии, Хёнджин чувствует тягуче развивающееся удовольствие всем телом. Скользит  ладонями вверх поднимая за собой и футболку. Чан чувствует вокруг лианы, которые обволакивают диван, а после аккуратно пытаются охватить его руки, притягивая ближе к Хёнджину. Поцелуи становятся более спокойными, он пару раз чмокает его в губы и подбородок и смотрит на парня напротив с розовыми щеками, который утыкается расплывшимся взглядом куда угодно, но только не в ответ. Такой потрёпанный, с опухшими от поцелуев губами. Соблазнительно. Так и хочется снова ощутить их. Рядом доносится чей-то кашель. Чанбин не очень хотел разрушить эту идиллию, но видимо без этого в свою комнату попасть никак нельзя. - Я конечно всё понимаю, но кто будет всё это убирать? - он с тяжёлым вздохом осматривает всё помещение, а после уходит в свою комнату захлопнув дверь. Чан даже не обращает внимания на беспорядок, всё что сейчас его волнует это красный от ушей до шее парень. Невозможно отвести взгляд от него, ведь узреть такую красоту удаётся редко.                              *** - Около двух ножевых ранений в области сердца, а перед этим ему зажали рот, чтобы он не закричал. На челюсти остались синяки, скорее всего от рук, - заключает судмедэксперт. Кристиан еле держит себя в руках, чтобы не разгромить всё тут. Вокруг происходит черт-те что, кошмар во плоти. Вроде бы вчера они вместе пытались вычислить откуда все эти беды, кто шпион и что вообще происходит, а сегодня они находят в кабинете мёртвого травника. - Больше мы ничего не нашли, - мужчина опустил голову проявляя своё уважение и сочувствие. - Сообщите мне если найдёт или узнаете, что-то ещё, - в голове слышится горечь, но сейчас не время плакать. Если он не найдёт предателя, остальные пострадают. Он не допустит, чтобы кто-то ещё умер. Бансок сама сообщит эту новость остальным. Кристиан тысячу раз проверял камеры и записи начиная с того случая, когда тролли напали на парней, но ничего подозрительного не было. В этом случае запись же прерывается. Из этого следует вывод, что это, кто-то из них, так как чужак знает где и куда прикреплены камеры, чтобы отвести от себя подозрения точно попытается подставить, кого-то другого. Самыми подозрительными кажутся Чонин и Сынмин. Самые тихие, но основании в этом нет, поэтому их можно поставить на последнее место.  Чан и Минхо в пролёте. Возможно, что тот случай был подстроен, чтобы отвести от себя подозрения, такой вариант нельзя исключать, но Кристиан сомневается. Мужчина ступает к своему кабинету, осматриваясь и анализируя поведение персонала вокруг. У него вполне могут быть сообщники. Список подозреваемых длиный. Хёнджин и Джисон постоянно были под присмотром профессоров, но один из них мёртв. Пока что Хёнджин на первом месте в списке. Остался Чанбин. Он чист. Кристиан закрывается на ключ, подходит к стене и проводит пальцами в определённой точке, чтобы стена превратилась в прозрачный портал пропуская его внутрь. Дерево пророчеств. Какой толк от пророчества если оно не даёт решения, не говорит как остановить убийства. Он садится напротив дуба, его кристально голубые листья отражали дневной свет. Под прозрачным куполом, где их никто не увидит и не проникнет, он на это надеется. Когда-то яркая звезда сверкала а центре ствола, по крайней мере так ему рассказали предки. Ему плохо. Невыносимо тяжело. Приходится тянуть всю ношу ответственности на себе. Устал, хочется уже отдохнуть и покинуть этот мир. - Больше не могу, не могу, не могу. Ему больно, так больно. Некому поплакаться, больше некому доверять. Голову посещают лишь мысли об уходе, а сердце кровоточит всё сильнее. Он уже умирает, остаётся лишь закончить процесс. В этом мире не суждено ему обрести счастливую жизнь, значит в следующей точно получится. - Не сейчас, пожалуйста... Только не сейчас, когда остальные твои близкие нуждаются в помощи и защите. Он знает, что это не правильно, эгоистично. Придётся продолжать работать и искать хоть какие-то зацепки. - Постарайся ради них, раз уже тебе наплевать на себя, - надломленый голос звучит по всему помещению. Он борется сам с собой, с разбитой душой освобождая место для рациональности. Только взгляд на это дерево напоминает ему обо всём. Начиная с самых беззаботных дней, заканчивая сегодняшним кошмаром. Так и хочется закричать, спросить, потребовать решение "Ну-же скажи, что мне делать, как поступить?" В ответ как обычно, ничего. - Дай хотя-бы знак...умоляю, - тишина, которую разрушает уведомление. "Мы нашли кое-что" Он срывается с места, вытирая слёзы, позабыв о своём горе, чтобы потратить оставшиеся силы на поиски. Нужно закончить это как можно быстрее. Любой ценой. День отвратительный. Хёнджин еле сдерживается, чтобы не заплакать. Ему так жаль. Ужасно осознавать, что человек с котором ты вчера только говорил, сейчас уже мёртв. Он хочет уйти, покинуть это место. Переживания усиливаются от понимания, что следующим может быть кто угодно. Мысли сжирают его изнутри так, что голова кружится. Чан как никогда серьезно осматривает каждого из них. Кристиан обещал им усиленную охрану, но будет ли от этого хоть какой-то толк. Бансок сидит рядом с ними, её глаза наполнены нескрываемой печалью, даже если она делает вид, что она в порядке. Глаза не врут. Им придётся пережить этот день, как и остальные, стараться забыть и не думать много. Иногда мысли способны на разрушение внутреннего мира человека. Жестокая пытка. В словах никто из них не нуждается, достаточно касаний и тёплых взглядов для необходимой поддержки. Бансок краем глаза посматривает на тетрадь в руках Чанбина. Тот крутит её в руках, пальцами листает страницы. Кажется будто он выучил её наизусть и может пальцами понять, где и какая впадинка находится, но разгадку так и не нашёл. Вечером следующего дня они похоронили его, рядом с могилой Луны. Людей было мало, у травника совсем не осталось родных, кроме них сами. Плакал больше всего Хёнджин, он больше не мог сдерживать свои переживания и боль. Пустые глаза Кристиана вселяет ужас. Он смотрит вдаль, мысленно находясь в другом месте, ведь после церемонии он покинул кладбище первым. Бансок следует за ним. Последним же уходит Хёнджин, напоследок колдуя пару ромашек. Чан целует его в висок, берёт за руку и шепчет успокаивающие слова, чтобы хоть как-то отвлечь. Проверяет младших, вроде бы всё в порядке. Чонин лениво зевает прицепившись к Сынмину, а тот ворчит, но не отстраняется. - Я хочу домой, - уголки губ дёргаются, но Чонин улыбается не подавая виду. Со своими приключениями они и вовсе забыли про младшенких. У Чана сердце сжимается при виде этих глаз. Он садится напротив него, вжимая чужую ладонь. - Всё будет хорошо, скоро мы уедем, обещаю, - приободряюще улыбается, растрёпывая каштановые волосы. Чтобы спать им было спокойнее, парни тащят все подушки и пледы и строят большую кровать, чтобы быть рядом друг с другом, на всякий случай. Хёнджин создаёт пару живых помощников, чтобы следили за обстановкой, а после ложиться рядом следом засыпая.                                *** Неделя пролетела быстро и спокойно, никаких больше смертей, убийств или нападений. Кристиан почти не выходил из своего кабинета, раз уж он пытается поймать предателя, доверять больше никому нельзя. Всё же они нашла волосы на месте преступлений. Но что-то ему кажется, что это всего лишь неудачная попытка подставить кого-то, чтобы отвести от себя подозрения. Во первых, это целая прядь волос. Во вторых, она отрезана ножницами. В третьих, они рыжие. Последнее Кристиана больше всего волнует. Он допускал мысль, что она может быть злодеем, но до последнего надеялся на обратное. Он глубоко вздыхает и кладёт (штуку эту в которой улики кладут) обратно на стол. Последние дни, Бансок часто следила за парнями, помогала им со всем, особенно Хёнджину и Чанбину. Они продолжали своё обучение, уже под руководством бабушки.  Их жизнь постепенно становилась спокойнее. Не как прежде, но так тоже не плохо. По крайней мере парни чувствуют опору и безопасность. Бансок с самого начала их защищала и оправдывала перед Кристианом, она знает их лучше него, и даже не допускала мысли о их причастности. За некоторыми из них она с самого детства следила, видела как они росли и взрослели. Она любила их как родных. Джисон и Чанбин так и не помирились, они отпугивают этот момент так долго, неловкость нарастает как и напряжение в их отношениях. Но частые переглядки, случайные касания никуда не исчезают, наоборот их как будто становится больше, будто восполняют недостаток общения. Все уже давным давно заметили как сильно они скучают. Хан всегда пропадает на уроках или сидит в телефоне. Чанбин же зависает в местной библиотеке, выискивая книги или записи об этом дневнике, но кроме сборника сказок про Полар-Гёль, он там ничего больше не находит. А мысль, что с Джисоном было интереснее, всё так же мучает.  Дневник он исследовал вдоль и поперёк, кроме записей и заклинаний, ничего не оказалось. Чан же, беспокоился лишь о безопасности остальных, он часто заглядывал к Кристиану, расспрашивая, что да как, но из него невозможно вытащить информацию, лишь обещание, что такого больше не повторится. Каждый раз Чан заглядывал в его пустые глаза, но тот лишь опускал взгляд. Мужчина с удовольствием отпустил бы ребят домой, но им нужно исполнить пророчество и спасти этот городок, его дом, да и весь мир. Чан больше не давил на него, особенно после увиденых шрамов на чужих руках. - Я тебе доверяю самое ценное в моей жизни, ты должен их охранять любой ценой, раз уж они должны спасти этот мир. - Спасибо, - это всё что слышит Чан покидая кабинет. Ему очень жаль мужчину, видеть его таким невыносимо, хочется протянуть ему руку и помочь, но как это сделать понятие не имеет. Он ловит Хёнджина, где-то за углом здания, ведь тот не может пройти мимо бедного ростка, что сохнет на солнце и ему надо помочь. Чан целует его в щёчку и притягивает ближе к себе за талию. - Детка, пойдём на свидание, заодно и отдохнём, м? - прикрывает глаза, прижавшись носом к его белоснежной шеи глубоко вдохнув, - прекрасно пахнешь, это ваниль? - Чан принимается ближе, проводит носом за ухом, из-за чего Хёнджин вздыхает и расслабляется в его руках. - Куда пойдём? - Куда захочешь. Хёнджин тратит пару минут на размышления, совсем не для того, чтобы ещё немного побыть в объятиях Чана. - У меня есть идея, - он тянет его за руку в сторону сада. - И что ты предлагаешь? - Оживить это место, - всё ещё неловко делать все эти штучки в отношениях, но он всё же дарит Чану объятья. Раньше он мог делать это без всякого стеснения, но оказывается статус отношений очень многое меняет. Парень часто замечает на себе влюблённый взгляд и частые касания. Всю неделю Чан заботился о его эмоциональном состоянии, интересовался самочувствием и помогал с бессонницей. Успокаивающе гладил в нужные моменты и ни разу не пожаловался, что устал. Забывая о своём здоровье он заботился о его здоровье.  - Сейчас попробую. Как и говорил ему травник, Хёнджин концентрируется, освобождая свою голову от всех мыслей. Невольно вспоминается момент, когда он чуть не разбил важный экземпляр лунного цветка. - Хёнджин осторожнее, - травник ругает, но на лице его улыбка, - Извините, я случайно вырастил слишком большую орхидею. - Ты чем-то беспокоен? - старик щурит глаза и садится напротив парня, массируя больную коленку. - У меня просто ничего не получается, я бездарность, - кладёт голову на стол, вздыхая. - Опять драматизируешь, ты же только начал обучение. Смотри, ты не правильно держишь руки, это тоже влияет на результат, - травник берёт его руки складывая их ладонями вниз, - Попробуй сейчас, - Хёнджин закрывает глаза и старается не думать много, отдается всем разумом в небытие и просто чувствовать свою силу, она часть его самого. Открывает глаза, а вокруг кусты меняют свой оттенок на цвет весенней травы. Постепенно на них вырастают бутоны красных роз. Это победа, он справляется, но отдаваться  эмоциям и прыгать от счастья нельзя, пока не доведёт дело до конца, но улыбка всё же появляется. Деревья вокруг оживляются, появляются невинные стебельки, а бутоны роз расцветают, потрясающе контрастируя с травой между собой. Чан под впечатлением аплодирует и гордо улыбается, после скрещивает руки на груди осматривая всю сотворёную красоту. Теперь это место имеет чарующую атмосферу, а не печали, даже если в воздухе остались нотки горечи. Хёнджин снова чувствует тепло на своей талии и то, как чужие руки сжимают её. - Молодец принцесса, - Чан затыкает его поцелуем, прежде чем тот сможет возмутится, - Как тебе свидание? - Лучшее свидание на котором я бывал. Думаю в следующий раз, можно сделать тут пикник и пригласить остальных, они должны это увидеть, - Чан согласно кивает и снова целует, нежно, аккуратно в уголок губ, проводит языком вдоль губ и кусает верхнюю. Хёнджина пробирает дрожь, а щёки горят от смущеня. Тело будто нагревается изнутри, такого раньше он не чувствовал, в этом наверное и заключаются прелести конфето-букетного периода, когда хочешь быть с любимым человеком рядом каждую минуту, а каждое его касание это буря эмоции внутри. А Чан и не собирается останавливаться, его тёплые губы касаются челюсти, лёгкими поцелуями спускается к шеи, заставляя весь внутренний мир Хёнджина повернутся вверх дном, внизу разливается тёплое чувство, приятно тянет, особенно, когда его пухлые губы принимаются к мочке уха, особенно чувствительное место для Хёнджина. Чужое дыхание щекочет кожу, из-за чего и слышится удовлетворённый выдох. - И что будем делать дальше? - Чан отстраняется, цепляя ближайшую розу, осторожно сорвав цветок, чтобы не уколоться, - Для моей принцессы, - протягивает розу. - Спасибо, романтик хренов, вздумал со мной поиграть? - Хёнджина ставит розу на скамью и недовольно скрещивает руки на груди. - А что если да? - он ведёт себя так самоуверенно, что аж хочется его проучить, - Ты очень мило смущаешься, мне хочется тебя дразнить. - Ну попробуй, - парень прячет руки за спиной, чтобы незаметно наколдовать пару помощников. Те не примечательно подхватывают Чана за лодыжки и резко прижимает того к скамье, стебли окутывали его конечности ограничивая в движениях. -Сдаюсь, - на пробу дёргает руками, но стебли сильнее сжимают его. - Будешь ещё со мной играть? - Буду. Хёнджин закатывает глаза, но как бы сильно он не старалась сделать недовольную гримасу, на лице всё же расцветает улыбка. - Тогда я тоже хочу поиграть, не против? Я хочу сесть, у меня ноги болят, а ты занял всю скамейку, поэтому... Совсем неважно, что Чан не по своей воле сидит прижатым вплотную, без возможности двигаться, и Хёнджину приходится оседлать (надеюсь такое слово тут уместно) его бёдра. Каким бы невинным он не казался, Хёнджин демон искусситель, лучше лобового соблазна. То как он наиграно ерзает, потому что ему неудобно так сидеть, пальцем играет с футболкой в области груди, нечаянно задевая чувствительные точки. Гладит мускулы, будто никогда раньше их не видел, а потом хлопает ресничками. - Детка, мне конечно очень нравится, когда мы вот так сидим, но умоляю встань пожалуйста, - Чан кусает губу, стоит Хёнджину прижаться ближе и надуть губки, будто это не он всё делает. - Не встану. Не хочу. - Хёнджин, ну я очень тебя прошу, ну пожалуйста, - Чан пытается выиграть в этом детском споре, строя щенячий взгляд, но увы Хёнджин лишь отрицательно качает головой. - Кхм, кхм, извините за беспокойство, - Хёнджин, как ошаренный встаёт и кланется перед мужчиной напротив, что с удивлением разглядывает сад. Кристиан выглядит ужасно, уставшим, будто не спал вечность, красные глаза, круги от недосыпа и помятый вид, но мужчина занят сейчас другим. Он рассматривает розы, и Хёнджин может поклясться, что видел, как тот улыбается, будто с ностальгией вспоминая что-то приятное. -Детка, освободи меня немедленно, - цедит Чан сквозь губы. Хёнджин ойкает, быстро убирая все стебли с него. - У меня есть новости для вас, но давайте поговорим об этом в моём кабинете, тут небезопасно о таком говорить, - улыбка пропадает так же быстро, как и появилась. На выходе, Кристиан останавливает Хёнджина и спрашивает. - Твоих рук дело? - Да. - Спасибо, давно я не видел его таким. - Как давно? - Вечность, - Мужчина благодарно кивает и шагает вперёд, чтобы больше не смотреть назад.