Troubled Teachers

Как только в понедельник утром Нолан вошёл в учительскую, Реджина тут же поспешила к нему, собираясь извиниться за сорванный экзамен. Эмма лишь покачала головой, не понимая, почему женщина продолжает считать, что за это вообще нужно извиняться. — Дэвид, - обратилась она. — Реджина, - его лицо расплылось в широкой улыбке. — Как ты? Я волновался, пока Роуз не сказала, что с тобой всё в порядке. — Всё уже хорошо, спасибо, - заверила она. — Схватки прекратились, как только мы приехали в больницу. — Хорошо, что у Мэри-Маргарет никогда не было этих схваток Брэкстона-Хикса, - сказал мужчина, наливая себе кофе. Женщина кивнула, когда он жестом предложил сделать ей травяной чай. — Как она? — Уже вовсю готова. Ей рожать на следующих выходных, так что она просто ходит по дому в ожидании. И страдает от того, что пришло лето и стало слишком жарко. — Представляю, - У неё и самой уже болела поясница, а обувь неприятно сдавливала ноги. — Дэвид, вообще-то я хотела извиниться. — За что? – нахмурился тот. — За то, что случилось в пятницу. Дети так старались, а я отняла у них последние пятнадцать минут экзамена. Если результаты будут хуже, чем ожидалось, это моя вина. - Мужчина положил руку ей на плечо. — Послушай. Никто не винит тебя за то, что случилось в пятницу. Схватки могут быть очень болезненными, и ни учителя, ни дети, не винят тебя в том, что ты прервала экзамен. Кроме того, оставалось всего пятнадцать минут, не думаю, что они бы что-то решили. — Генри сказал, что больше не смог сосредоточиться. Я волнуюсь… А если он плохо сдал экзамен? — Генри – умный парень, - заверил Дэвид. — Уверен, он сдал. К тому же, это не выпускные экзамены. Правда, Реджина, тебе не за что извиняться. Это мне стоит извиниться перед Генри, что не позволил ему тебе помочь. Он правда очень волновался. — Да, - кивнула Реджина. — В выходные он не раз о тебе вспоминал. — Я просто делал свою работу, - Защищался мужчина. — Я знаю, и Генри тоже, - сказала Реджина. — Но он всё равно считает, что ты должен был позволить ему остаться со мной, по крайней мере, до прихода Эммы. — А он и правда тебя любит, да? — Его чувства взаимны, - улыбнулась Реджина. — Он потрясающий ребёнок, и так искренне поддерживает наши с Эммой отношения. Немногие пятнадцатилетние парни легко приняли бы то, что их мать интересуют женщины, и она встречается с их учительницей по истории. - Дэвид весело рассмеялся. — Это правда, так что тебе повезло. — Мне повезло с ними обоими, - ответила Миллс, повернув голову в сторону своей девушки, сидевшей рядом с Роуз и Руби. Их взгляды встретились, и они понимающе улыбнулись друг другу. Реджина ощутила, как внутри зашевелился ребёнок - даже в животе их дочь чувствовала, когда мамы были рядом. Она положила руку на живот и снова повернулась к Дэвиду, делавшему ей чай.

***

Июнь подходил к концу. Эмма, Реджина и Генри были так поглощены экзаменами и ожиданием шести недель предстоящей свободы, что оставшееся время учёбы пролетело в мгновение ока. Когда наступил июль, женщины были более чем готовы к окончанию учебного года. Дни были необычайно жаркими, солнце светило в окна классов и не давало покоя как ученикам, так и учителям. На уроках было душно, все были вялыми и едва могли сосредоточиться на занятиях. У детей не было особого желания учить что-то новое, а учителя страдали от усталости и мечтали о предстоящем отдыхе. Генри нравилось быть в числе старшеклассников. Одиннадцатые классы уже закончили свой учебный год, и вся школа провожала их с улыбками и пожеланиями удачи. На площадке устроили водные войны. Большие баки на улице наполнили водой, и две сотни подростков бегали вокруг, стреляя из водных пистолетов. Некоторых детей даже толкнули в эти самые баки, и после того, как Белль, неожиданно вышедшая из библиотеки, попала под перекрестный огонь, мистер Голд вынужден был остановить сражение. Но это ничуть не расстроило старшие классы, и Эмма с радостью присоединилась к их вечеринке. Окна класса запотели, когда вода начала испаряться с их одежды. Даже Питер подарил ей благодарственную открытку и коробку конфет. К вечеру багажник был заполнен свечами, конфетами и шоколадками, печеньем, и даже бутылкой вина. Девушка проигнорировала тот факт, что шестнадцатилетние дети принесли в школу алкоголь, и с благодарностью приняла её. Однако благородно пообещала Реджине, что дождётся рождения ребёнка, чтобы его выпить. Свон поддерживала свою девушку везде и во всём, что только могла. Хотя иногда по пятницам и субботам и позволяла себе выпить бутылочку пива. — Ещё неделя, - сказала Реджина, неуклюже забравшись в машину. — Вообще-то, четыре дня, - поправил её Генри с заднего сидения. — И шесть недель свободы! – поддержала блондинка, улыбаясь и пристёгивая ремень. — А почему мы не едем к Зелине? – внезапно спросил парень. — Реджине нельзя летать после седьмого месяца беременности, - объяснила Эмма, выруливая с парковки. — Это не безопасно. Так что, увы, Генри. Мне жаль, но придётся всё же подождать до следующей Пасхи. — Но куда-то же мы поедем, да? Хотя бы в пределах Англии? Реджина и Эмма посмотрели друг на друга, прежде чем вторая вернула внимание на дорогу. — Вообще-то, - начала брюнетка. — Мы уже думали поехать кое-куда на машине. — И куда? — В Бельгию. — Почему туда? - Это была распространённая реакция на эту маленькую, тихую страну, и Эмма улыбнулась. — Потому что её очень недооценивают. Но на самом деле там есть красивые города и места. Брюгге, к примеру, - красивейший город с мощеными улицами и потрясающей архитектурой на берегу реки, и там производят всемирно известный шоколад. А Антверпен – маленький причудливый городок со множеством независимых магазинов и арт-площадок. Я была там пару раз, но Реджина – никогда. И там есть отсылки к событиям Первой мировой войны, я подумала, ей будет интересно. — И когда едем? — В первую неделю августа. Хочешь с нами? — А ты что, разрешишь мне остаться дома одному? – нахмурился Генри. — Если ты хочешь - да, - согласно кивнула Эмма. – Тебе уже пятнадцать, и я надеюсь, что ты не станешь устраивать буйные вечеринки, или неделю питаться лапшой в стакане и пивом. Но, конечно же, мы будем рады, если ты поедешь с нами. — А ты будешь покупать мне весь шоколад, какой я захочу? — Неа, - засмеялась Эмма. — Ладно, - надулся Генри. — Но я всё равно поеду.

***

Выходные прошли в планировании отпуска и покупках для детской комнаты. Она довольно быстро обставлялась: кроватка, пеленальный столик и комод уже стояли на своих местах. Несколько книжек лежали на полу и ждали, пока Эмма повесит на стену полку, а сверху на коробке лежал мобильный и подготовленный для него крючок. В понедельник во время последнего собрания прозвучали обычные наставления директора и пожелания хорошего отпуска. Уроки были отменены, вместо этого ученики проводили время во дворе развлекаясь кто как. Эмма с Августом как раз делали вулканы, которые должны были извергнуться в последний день учёбы, и дополняли инсталляции домами, деревьями, людьми и даже овцами. А Реджина тем временем помогала в драмкружке поставить пьесу об Античном Риме. — Я ведь даже не люблю античную историю, - жаловалась она, сильнее закутываясь в тогу. Белый хлопок скрывал живот, но ей было очень жарко и дискомфортно. — А я думаю, ты прекрасно выглядишь, - улыбнулась Эмма, оставляя на губах Реджины лёгкий поцелуй и закрывая за ней дверь. К обеду четверга Эмма была полностью измотана. От неё пахло уксусом, а руки покрыты коричневым, зелёным и синим лаком. Попрощавшись с классом, она вернулась на площадку, покрытую остатками «лавы» вулкана. — Оставь, как есть, - заверил её Август. — А вонять не будет? — На вечер передавали дождь, - пожал плечами Август. — И на следующей неделе сюда прибудут уборщики, так что всё в порядке. — Дождь? – нахмурилась Эмма, глядя на безоблачное небо. — Конечно, - кивнул Август, и они вместе направились обратно в школу. — Мы же в Англии, помнишь? Погода всегда портится, как только начинаются каникулы. Зато в последние две недели учебы стоит невыносимая жара. Как обычно. — Чёёрт, - застонала Эмма. — Я жутко бледная. Хотела в выходные позагорать. Реджине достаточно просто посмотреть на солнце, и её кожа тут же приобретает красивый бронзовый оттенок, в то время как я похожа на зомби. - Август рассмеялся, они вошли в кабинет и начали собирать вещи. — Ты не похожа на зомби. Скорее наоборот. — О чём ты? — С тех пор, как вы с Реджиной вместе, а особенно с тех пор, как стало известно, что она беременна, ты просто излучаешь энергию. Да, мы не так давно знакомы, но ты кажешься такой счастливой, Эмма, и, думаю, это заслуга твоей потрясающей девушки. — И что же я такого сделала? – послышался голос от двери. — Ты сделала меня счастливой, - ответила та, подходя к одетой в тогу учительнице и крепко её обнимая. — Правда? – расплываясь в улыбке переспросила женщина и, слегка отстранилась, чтобы поцеловать блондинку. — И почему ты так решил, Август? — Потому что когда вы рядом, вас так и тянет друг к другу, и вы выглядите такими влюбленными, - сказал Август, глядя, как Эмма выдвигает для брюнетки стул. — Вы самая идеальная пара из всех, что я видел. Вы, как говорится, созданы друг для друга. — Вряд ли я тяну на идеальную, - заворчала Реджина, теребя ткань. — Я хожу по школе в простыне. — Завтра пойдем по магазинам и купим тебе одежду для беременных, - сказала Эмма, целуя Реджину в макушку, прежде чем подойти к почти пустому столу, чтобы собрать оставшиеся вещи. — Ты готова? Поскольку в следующем году Реджина не планировала выходить на работу, ей нужно было забрать из кабинета все свои вещи. Большинство из них уже давно были сложены в коробки и стояли под дверью, потому что у Эммы и Генри пока что не было времени их забрать и погрузить в машину. Но оба Свона предупредили, что не станут таскать её историческую энциклопедию, как только она о ней заикнулась. — Я уже попросила Генри отнести вещи в машину, - кивнула Реджина. — Он пришёл к тебе раньше, чем ко мне? – спросила Эмма с притворной обидой. — Он проходил мимо моего кабинета и решил зайти. Я дала ему ключи от машины, и он взял коробку. А что? Боишься, что тебе ничего не останется? — Я знаю, как ты любишь мои бицепсы, - ухмыльнулась Эмма. Август покраснел и вдруг очень заинтересовался исписанными тетрадями, бросая их в корзину под столом. — Но я имела в виду, что он пошёл помогать тебе без моего напоминания. Это очень не похоже на подростка. — Он необычный подросток, ты же знаешь, - засмеялась Миллс. — Но я не жалуюсь. А вот мои лодыжки… — Намекаешь на массаж ног? — Я отплачу за удовольствие, - ответила томно брюнетка, немного понизив голос. — Что ж, дамы, - почти что закричал Август, вставая со стула. — Хорошего вам лета. И удачи с беременностью, Реджина. До сентября, Эмма. Как только дверь за мужчиной закрылась, обе женщины взорвались от смеха.

***

Позже тем вечером Эмма сладостно стонала, когда уверенные пальцы провели по её намазанной маслом спине. Она выдохнула, когда ладони начали разминать напряжённые мышцы плеч, а затем спускаться ниже в поисках других зажатых точек. — Так нормально? – пробормотала Реджина. — Идеально, - выдохнула та, слегка поворачивая голову и улыбаясь своей девушке. В спальне горели свечи, их свет танцевал по стенам и отбрасывал тени на обнажённых телах. Реджина сидела на ягодицах блондинки, массируя её спину, её пальцы методично двигались, находя и разминая каждую мышцу, пока руки легко скользили по маслу. Ей нравилось делать массаж. В Кембридже она даже окончила курсы, но давно не использовала этот навык. Вплоть до тех пор, пока Эмма не обнаружила волшебную силу её пальцев. Чуть ранее Свон сидела на полу возле дивана и растирала опухшие ноги женщины. В благодарность за это брюнетка достала из тумбочки кокосовое масло и предложила Эмме лечь. Это было полчаса назад, и теперь тело девушки было счастливо-расслабленно. — Спасибо, - прошептала она, когда руки Реджины, наконец, остановились на её пояснице. — Всегда пожалуйста, - ответила та, приподнимаясь на коленях, чтобы Эмма могла перевернуться на спину. Им было совершенно всё равно, что теперь простынь пропитается кокосовым маслом. Реджина наклонилась к блондинке, слегка упёршись в неё животом, и соединила их губы, в то время, как Эмма легко водила по бокам женщины, поглаживая кожу, а затем переместила руки на живот. Они занимались любовью нежно и медленно, желая лишь родных прикосновений друг друга. Их губы исследовали каждый сантиметр тела партнёрши, пальцы были неугомонными, а кожа покрывалась мурашками, несмотря на жаркий ночной воздух, летящий через открытое окно. Их оргазмы были сильными, но тихими, и сопровождались стонами и поцелуями. Когда же они, наконец, были удовлетворены - конечности заново переплелись, пот блестел на коже, а в комнате пахло кокосовым маслом, уносившим их во сны на тропическом пляже к бирюзовому океану и прохладным коктейлям.

***

— Ненавижу Девон. — Почему же? – спросила Эмма у Генри в кухне следующим утром, когда тот открыл холодильник в поисках завтрака. — Подлое место. — В плане? — Солнце светило несколько недель. Недель! За последний месяц я видел больше солнца, чем за всю жизнь в Нортумберленде. А теперь, когда учеба закончилась, оно исчезло. Своны выглянули в кухонное окно и увидели лишь, как дождь бьёт в стекло, почти скрывая сад. Погода испортилась рано утром, именно сильные порывы ветра разбудили Эмму с Реджиной. Когда первые капли ударились о подоконник, Эмма вскочила с постели и закрыла окно, пока дождь не залил всю батарею. — Мне жаль, Генри, - Девушка вернулась к плите, а Генри сел за стол со стаканчиком йогурта. — Но ты же понимаешь, что Девон тоже в Англии, хоть и на юге. — В Нортумберленде хотя бы не было неоправданных надежд по поводу погоды, - сказал Генри. — А Девон дал мне ложное чувство безопасности, и теперь придётся менять планы. — Какие? — Мы с Авой хотели устроить пикник в парке. Но вряд ли теперь это возможно. — Точно не сегодня, - согласилась Эмма. — Но дождь не будет идти все шесть недель, у вас будет для этого ещё достаточно времени. — В понедельник Ава с Ником уезжают на четыре недели в Австралию. Так что если мы не сделаем этого сегодня или в выходные, я не увижу ее до конца августа. - расстроенно ответил парень — Может тогда пригласишь её к нам, и устроите пикник дома? – предложила Эмма. — Мы с Реджиной пойдём по магазинам, так что большую часть дня нас не будет дома, вы сможете побыть вдвоём. Только не нужно… Ну, ты понимаешь. Увлекаться. — Мам, - сказал Генри, морща нос. — Мне пятнадцать. — Вот именно.

***

Обычно Реджина любила шопинг, но часы в примерочных различных магазинов Эксетера заставили её ненавидеть этот процесс почти так же, как и Эмму. Всё, что она примеряла, делало её ещё толще. И да, она знала, что это из-за ребёнка, но всё равно не была готова покупать вещи, в которых выглядела непривлекательно. Она любила одежду, любила, как та чувствовалась на теле, и как хорошо подобранное платье добавляло ей уверенности в себе, зная, как хорошо в нём выглядит. Но даже несмотря на все заверения Эммы в том, что она прекрасна, всякий раз, когда Реджина выходила из примерочной в очередном балахоне, она так и не смогла заставить себя ничего купить. — Мне правда понравилось то синее платье, - сказала Эмма, когда они с Реджиной сели за столик в «Биллс». Она нашла этот ресторан за пару недель до Рождества и очень хотела, чтобы брюнетка попробовала их вкуснейшие блюда. — В нём я похожа на голубику, - раздражительно сказала Реджина. — Малыш, ничто не сможет скрыть живот. И в любом случае, я считаю, что ты потрясающе выглядишь. Не хочу, чтобы ты думала, будто беременность стоит скрывать. — Не называй меня малыш, - разозлилась Реджина. Эмма вздохнула и принялась изучать меню. Она знала, что ничто не сможет заставить Миллс поверить её словам, так что, возможно, лучше вообще ничего не говорить. Блондинка чувствовала себя примерно так же, когда была беременна Генри. Естественно, слоняться по торговому центру в восемнадцать лет, пытаясь найти модную одежду, было не особо весело. И от Нила помощи было явно меньше, чем сейчас от неё. — Прости. — За что? – спросила Свон, поднимая глаза на свою девушку, которая, казалось, вот-вот заплачет. — За то, что веду себя, как сука. Я понимаю, что ты просто пытаешься помочь, а я только злюсь на тебя. Но… Я благодарна тебе, Эмма. Спасибо. — Это моя работа, - ответила она любя, протягивая руку и сжимая ладонь женщины. — Я вижу, как ты прекрасна, и хочу, чтобы ты тоже это увидела. — Трудно поверить, что ты красива, когда чувствуешь себя толстой и неуклюжей, - ответила та, вытирая со щеки слезу. Эмма мягко улыбнулась. — Ты не толстая, ты беременная. И даже если бы ты была толстой, я бы всё равно тебя любила. — Это ты сейчас так говоришь, - сказала Реджина. — Нет, - заверила её Эмма. — Я люблю тебя за то, кто ты есть. То, как ты выглядишь, - лишь приятный бонус. Потому что да, ты очень привлекательна, и у тебя невероятное тело, но я люблю то, какая ты личность, а не то, какая снаружи. — Робин всегда говорил, что после Рождества мне нужно будет сесть на диету, - ответила она тихо после паузы. — Он не разрешал мне есть нездоровую пищу, пока не решал, что я снова «привлекательна». Я всегда переживала, что он бросит меня, потому что решит, что я уродлива. — Ты никогда не будешь уродливой, Реджина. И Робин был не прав, заставляя тебя думать, что твой вес может повлиять на его желание быть с тобой. Хотя, может, так было бы и лучше… Послушай, я не хочу больше думать или говорить о нём. Ты решила, чего хочешь? - Реджина согласно покачала головой и опустила глаза на меню. — Что посоветуешь? — Бургер с хумусом и халлуми, но фри лучше заменить сладким картофелем, - предложила Эмма. — Звучит прекрасно. — Как и ты. Это было банально, но Эмме было всё равно, потому что впервые с тех пор, как они приехали в Эксетер, Реджина улыбнулась, и её сердце наполнилось любовью к женщине, сидящей напротив. Женщины тихо вошли в дом, чтобы Генри и Ава их не услышали. Различив звук телевизора, они пробрались в гостиную и просунули головы в проём двери. Генри с Авой сидели на диване, его рука покоилась у неё на плече, а она наклонилась в его сторону. Они смотрели фильм, но женщины так и не поняли, какой именно. Эмма посмотрела на Реджину и улыбнулась, а затем повернулась и положила на столик ключи намного громче, чем следовало. — Мы дома! – прокричала она. — Мы тут, - ответил Генри. Подростки не поменяли позы, а лишь улыбнулись, когда обе их учительницы вошли в гостиную. — Как пикник? – спросила Эмма, заметив на полу пустые тарелки и чашки. — Неплохо, - кивнул парень. — Учитывая то, что он был в помещении. — Мне понравилось, - ответила Ава. — Спасибо, что приготовили нам пасту, мисс Свон. — Я уже говорила, дома можешь называть меня Эммой, и, вообще-то, готовила Реджина. — Хорошо, тогда спасибо, Реджина, - поблагодарила она, улыбаясь учительнице. Им четверым было всё ещё немного неловко общаться вне школы, но,по крайней мере, они старались. Когда Эмма и Реджина уже выходили из комнаты, зазвонил телефон. Поломанный аппарат был заменен на другой, такой же старый, и они сменили номер, так что теперь обе немного удивились звонку. Немногие сейчас пользовались домашним. — Алло? – сказала Эмма, наконец, сняв трубку. — Привет. Эмма? — Да, а кто это? – спросила она, понимая, что слышит знакомый голос, но не узнавая, кому именно он принадлежит. — Это Зелина. — О, привет! – сказала Эмма, наконец, узнав её. — Как ты? — Прекрасно, спасибо. А вы как? — У нас тоже всё хорошо, - ответила Свон, останавливая брюнетку, шагающую на кухню. — Хочешь поговорить с Реджиной? — Да, пожалуйста. Хотя уверена, она сразу же расскажет тебе новости, которые я собираюсь сообщить. — Я заинтригована, - сказала Эмма. — Была рада тебя слышать. — Взаимно, - ответила та. Эмма передала трубку Реджине и пошла в кухню готовить ужин. Она не разбирала слов, доносящихся из коридора, но волнение и радость в голосе Миллс были очевидными. Эмма чистила морковь, когда спустя десять минут Реджина подошла к ней, обняла сзади и поцеловала в шею. — Что случилось? — До какого месяца ты сдала дом? — Кажется, до конца августа, а что? – нахмурилась Эмма, разворачиваясь и облокачиваясь о столешницу, и притягивая женщину к себе. Эмма решила не продавать дом в Плимуте, а вместо этого - сдать его в аренду, чтобы иметь дополнительный доход. — Потому что моя сестра снова меня удивила. — Каким образом на этот раз? — Не знаю, говорила ли она об этом, когда мы были на Сицилии, но она - тоже учительница истории. — Нет, не говорила. — Так вот, - сказала Реджина. — На самом деле, это из-за неё я и решила тоже пойти на исторический. Она была крутой старшей сестрой, училась в университете и вела свободную жизнь. Сразу после получения диплома она познакомилась со своим первым мужем, и они поженились. Брак не продлился долго, и к тому времени, как она вышла замуж в третий раз и уехала на Сицилию, она уже перестала преподавать. — И… что ты пытаешься мне сказать? — Не сказав мне ни слова, моя дорогая сестрица подала свою кандидатуру на должность учителя истории в Сторибрукской школе. — На твоё место? – спросила Эмма. — Да. И вчера она получила подтверждение, что её взяли. В следующем месяце она переезжает в Англию. - Вау, это потрясающе! – улыбнулась Эмма. — И она хочет жить в моём старом доме? — Если это возможно, да, - кивнула Реджина. — Я сказала, что уточню, но было бы здорово жить рядом с ней. Она бы могла помогать с ребёнком, если бы мы захотели куда-то выйти. Лишняя пара рук никогда не помешает. — Конечно, - улыбнулась Эмма. — Но она же не продаст свой дом? — Боже, нет! – засмеялась Реджина. — Не волнуйся, наши пасхальные каникулы в силе. Она будет сдавать его на праздники, но, подозреваю, что вернётся в Италию, как только я выйду из декрета. Зелина никогда особо не задерживалась на работе, или в отношениях. — Генри тоже будет рад. Он её обожает. — Обожаю кого? – спросил Генри, войдя в кухню с двумя пустыми стаканами в руках. — Зелина заменит меня в школе, - ответила Миллс. — Она переезжает сюда. — Серьёзно? Круто! – воскликнул Генри. — Я в меньшинстве, - нахмурилась Эмма. — А Ава? Она тоже любит историю больше, чем географию? — Нет, - сказал Генри. — Она как раз любит географию и всегда в восторге от твоих уроков. Иногда это весьма неловко. - Эмма просияла в ответ. — Прекрасно. Хоть кто-то будет на моей стороне против троих фанатиков истории. — Мне не нравится это слово, - сказала Реджина. — Я предпочитаю «поклонники». — Как скажешь, - засмеялась Эмма, нежно целуя её. — Надеюсь, все здесь поклонники жареной рыбы? — Конечно, - кивнул Генри. — Мы с Авой пока что пойдём наверх. Позовете, когда будет готово? — Двери не закрывать, - напомнила Эмма. — Мам, мы были одни дома шесть часов. Если бы мы хотели заняться сексом, то давно бы уже сделали это. Эмма уронила морковь и уставилась на сына с открытым ртом, пока тот выходил из кухни. — Они же не… - Реджина лишь рассмеялась и подошла к холодильнику, чтобы помочь своей бледной девушке готовить ужин.